Понятие «мода» в языкознании

Лисункова Виктория Александровна

учитель русского языка и литературы, педагог-организатор, председатель МО классных руководителей, старший вожатый РДШ

ГБОУ школы № 411 «Гармония»

с углубленным изучением английского языка

Статья для публикации

Понятие «мода» в языкознании

1. Языковая норма – узус – мода

Если бы язык не претерпевал изменений, то в этом случае он не мог бы выполнять главного своего назначения – отражать меняющийся мир.

Наиболее подвержена изменениям лексика – это самая подвижная и чувствительная часть языка. Возникая и формируясь в речи, в живом употреблении слова, изменения в той или иной мере изменяют лексическую систему.

Лексическая система обладает такими определяющими качествами, как динамизм, открытость, неравномерность, сложность структуры. Постоянное изменение и допущение чужеродных элементов заложены в самом характере системы – речь может идти только о понимании ее целостности и адекватности самой себе на том или ином этапе эволюции [33: 6].

В периоды социальной и исторической стабильности процессы языкового развития протекают размеренно, постепенно, и языковые изменения затрагивают отдельные, незначительные участки системы: в речевой обиход входит некоторое количество новых слов, формируются новые значения слов, часть устаревшей лексики уходит из активного употребления и т. д.

 В пору исторических и социальных потрясений и революций процессы языкового развития ускоряются. Соответственно, ускорение языковой эволюции приводят к тому, что на единицу времени приходится большее количество языковых изменений, они нагромождаются, не успевают адаптироваться в лексической системе, отчего создается впечатление хаоса и нестабильности. Так было в начале XIII века в эпоху реформ Петра I, после революции 1917 года, такие явления мы наблюдаем и сейчас в XXI веке [33: 7].

Таким образом, можно сделать вывод о том, что существует взаимосвязь между речью и тем, что происходит в обществе. Речь – это специфическая форма отражения действительности. Она следует за изменениями, которые происходят в нашей жизни, связанными со сменой культурных ориентиров, ценностей, установок. С появлением новых предметов, явлений возникают новые понятия, а вместе с ними и слова для наименований этих понятий.

С использованием слова в речи связаны понятия нормы и узуса.

Языковая норма – сложная противоречивая категория. Однозначного определения у этого термина нет. Л. П. Крысин различает понимание нормы в широком и узком смысле – это позволяет говорить о языковой норме как о норме кодифицированной, результате целенаправленного воздействия на язык [17: 175-176].

Узус – общепринятое употребление слов и выражений, в отличие от временного, обусловленного контекстом или индивидуальным употреблением [27: 1378]. Узус не всегда совпадает с нормой: норма включает наиболее устойчивые, традиционные реализации, принятые обществом в той или иной мере, осознаваемые им как правильные и обязательные, узус – всегда содержит определенное число окказиональных, нетрадиционных реализаций, хотя некоторые из них могут быть устойчивыми [26: 556].

К настоящему в русистике сформировались некоторые основополагающие принципы выбора кодифицированной нормы [5]:

1. верность культурным традициям (самый сильный параметр, так как основным признаком является ее консерватизм);
2. следование законам языка;
3. распространенность языкового факта;
4. авторитетность источника.

Все эти принципы позволяют ученым выбрать образцовый вариант в качестве нормативного.

Но существуют и другие дополнительные факторы, которые корректируют вышеуказанные признаки и объясняют специфику существования языковой нормы в культурно-речевой ситуации XXI века.

Первый фактор заключается в том, что наблюдается интенсивная динамизация русского языка в новейший период его развития. Она проявляется в виде нескольких основных тенденций, таких как демократизация, экспрессивизация, неологизация и другие. Эти тенденции ведут к расширению нормативного узуса (общепринятого носителями данного языка употребления языковых единиц) и как следствие появление новых модных слов.

Прежняя норма не отвечает тенденциям в употреблении языка, однако и новая норма еще не сложилась.

Периоды своеобразного распутья в истории литературной нормы обычно совпадают с периодами наибольшей активности общества по отношению к языку [19: 139]. Носители литературного языка в своей профессиональной и речевой деятельности переносят норму из словаря в текст, затем в речевую деятельность. В современных условиях это важное субъективное начало в формировании нормы играет большую роль.

Второй фактор – социально-экономический. «Во времена идеологического единомыслия главенствующую роль играет кодифицированная норма, которая частично сдерживает развитие системы языка – такая ситуация с русским языком была в Советском Союзе, когда лингвистика нормативного типа и государство дополняли друг друга, задавая языку определенное существование. В качестве стереотипного способа культурно-речевого поведения была избрана традиция, связанная со стабильностью внешних и внутренних условий, с монотонностью общественной жизни, неразвитостью контактов с другими речевыми культурами. Кодифицированная норма воспринималась как неизменный, воспроизводящий образец» [5: 115].

В условиях современной жизни решающим фактором языкового узуса становится эстетический вкусовой параметр, который проявляет себя в моде.

Рассмотрим понятие моды.

Мода – это один из механизмов регуляции человеческого поведения.

Мода является объектом междисциплинированного исследования, она давно изучается культурологами, философами, психологами и социологами и может быть определена как «коллективное» подражание регулярно появляющимся новинкам» [2: 6].

Слова обычай, традиция близки по значению к слову мода. В эпоху возникновения моды в XVI веке слова обычай и мода использовались как взаимозаменяемые, и лишь позже, когда мода стала самостоятельным социальным явлением, они стали антонимами. До сих пор в современном русском языке остались отголоски употребления слова мода в значении, близком к прежнему. В разговорной практике по-прежнему используется выражение «взять моду», то есть усвоить привычку. Из этого следует, что исторически мода выросла из обычая. Но различий между традицией и модой все-таки больше, чем сходства. Самое главное из них – это отношение к новому. Если в моде происходит постоянная смена культурных образцов и время в моде носит дискретный (прерывистый) характер, то в традиции время непрерывно и культурный образец постоянно воспроизводится в неизменном виде. Аналогичная ситуация происходит и с новыми модными словами.

Мода представляет собой попытку следовать примеру новым явлениям, модно то, что модно сейчас. Мода, как регулятор культурно-речевого поведения ярче представляется в таком обществе, которое динамично, открыто, мобильно и избыточно, то есть в нем присутствуют разнообразные и конкурирующие образцы, между которыми может осуществиться выбор. Для современной России характерна усиленная тенденция обновления, и мода обеспечивает возможность разрыва с ближайшим прошлым [5: 116].

2. Функции языковой моды

«Мода регулирует поведение индивидов и групп, составляющих социальную систему, и способствует адаптации последней к изменяющимся внутренним и внешним условиям ее существования» [12: 164]. В данной цитате названа общая функция, реализующаяся в речи посредством частных функций, которые мы рассмотрим далее:

1. Инновационная функция – одна из основных и наиболее очевидных функций моды.

Во-первых, эта функция включается в традиционные образцы, ассимилируется ими. Простейший пример: средства создания выразительности экспрессивности текста постоянно меняются, но использование выразительных средств – традиционно и неизменно. Мода в данном случае функционирует в рамках традиции.

Во-вторых, инновационная функция моды может выступать как актуализация культурной традиции. Так же, если в обществе наблюдается стабилизация, то традиция может стать модной – эта тенденция может ярко проявиться в языке. Например, мода на иностранные слова может сменяться и сменяться увлечением собственно русским (например, слова «давеча», «благодарю»).

2. Так называемая «привлекающая» функция.

Один из источников привлекательности нового иностранного слова – экзотичность формы. Культурно отдаленное, «чужое» для модного объекта всегда позитивно окрашено. Эта удаленность как бы компенсирует временную близость.

Поэтому в корпусе модных слов представлены преимущественно новые заметные слова, которые в соединении с субъективным ощущением новизны придают слову эстетическую модальность необычного слова.

Одновременно привлекательность иностранного слова входит в противоречие с ксенофобией, с отрицательным отношением ко всему «чужому». Это переплетение прямо противоположных высказываний: с одной стороны, модным словом увлекаются, с другой стороны, обзывают; с одной стороны, оно привлекает, с другой стороны, оно чужеземное и т. д. [5: 117].

Иностранное модное слово, попадая в центр общественного внимания, становится объектом иронического обыгрывания. Одним из излюбленных приемов такой языковой игры является прием, основанный на производственном осознавании внутри формы слова, например:

• «Сегодня это называется модным словом «промоушн», то есть, продвижение продукции, по-русски же – «промою уши». (Вечерний Челябинск, 2002).
• «Не надо гнать бредятину. Возникло новое слово «брендинг», по которым у клиента удобнее выклянчивать деньги» (Советник, 2005).

Последняя акция, которую проводила передача «Говорим по-русски» радио «Эхо Москвы», - сформировала список самых отвратительных слов 2005 года. Самыми отвратительными неологизмами слушатели назвали модные иностранные слова: гламур, в шоке, тренд и другие.

3. Демонстрационная функция.

В речевой практике сегодняшнего дня ключом к отбору и комбинации средств выражения чаще становится общественный вкус, чем кодифицированная норма. Таким образом, можно определить, что в основе языкового вкуса современной эпохи лежит самое общее стремление к индивидуальному разнообразию, мощному личностному началу, свободе выражения, которая граничит с вседозволенностью. Индивидуализация и выставление напоказ своего «я» также обеспечивается модой, поскольку ей присуща такая черта, как демонстративность, стремление быть внешне привлекательным для других.

Мода – одна из форм коммуникации, и демонстративность способствует быстрому и экспрессивному показу своего «я». Модное слово становится маркером быстрой и адекватной оценки субъективного общения за счет своей демонстративности. Оно подает «сигнал партнеру коммуникации, что говорящий идет в ногу со временем; что он поддерживает языковой имидж определенной социальной группы или узус социума» [5: 118].

В процессе функционирования нового слова в условиях речевого общения возникает необходимость его толкования, поскольку знакомство с новым словом перерастает в стремление познать его. На этапе усвоения пишущий или говорящий, употребляющий слово в контексте, указывает, что, не пытаясь объяснить его, либо дает его толкование. Таким образом, возникает один из основных признаков модного слова – негативно окрашенный эмоционально-оценочный фон, что вызывает противоречивость модного слова: с одной стороны, демонстративность, с другой стороны, незнание точного значения слова [6:27].

В основе распространения языковой моды лежат психологические механизмы, а именно: внушение и подражание, которые основаны на авторитете и доверии к источнику информации.

Парадоксальность функционирования модных слов состоит в том, что как только модные слова семантически усваиваются, осмысливаются носителями языка, они теряют ореол модности, ощущение новизны и необычности, переходят в разряд нейтральных [6: 29].

Список литературы

1. Барт Р. Система моды. Статья по семиотике культуры. – М., 2003. – С. 6 – 9.
2. Вепрева И.Т. О кодифицированной норме в современной культурно-речевой ситуации: норма и мода // Русский язык сегодня. Вып. 4. Проблемы языковой нормы. – М., 2006. – С. 111 – 119.
3. Вепрева И.Т. Семантическая опустошенность модных слов // Семантика языковых единиц разных уровней. – Калуга, 2006. – С. 25-30.
4. Гофман А.Б. Семь социальных функций моды. Мода и люди. Новая теория моды и модного поведения. Глава 7. – СПб, 2004. – С. 164 – 182.
5. Крысин Л.Т. Толерантность языковой нормы // Язык и мы. Мы и язык. Сб. статей памяти Б.С. Шварцкопа. – М., 2006. – С. 175 – 176.
6. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. – М., 1996. – С. 136 – 139.
7. Серебряников Б.А. Общее языкознание. Глава 9. – М., 1970. – 597 с.
8. Стернин И.А., Попова З.Д. Общее языкознание. Учебное пособие. – М.: АСТ: Восток – Запад, 2007. – 408 с.

Словари

9. Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения / Под ред. Г.Н. Скляревской. – СПб, 2002. – 700 с.