Исследования

Номинация: Историческая: поисково-исследовательские работы, рефераты.

Реферат   по  теме:   Мой    героический  прадед.                                                  

                                                                                           Автор: Бешига Оксана, ученица 6 Е класса

                                                                        Научный   руководитель  - Марочкина Елена  Алексеевна, МБОУ «СОШ№36» г.Астрахани.

                                       Реферат  по  теме:    Мой    героический  прадед.                                                  

                                                                                                        Отец и я, мы той не видели войны,
                                                                                                        Мой дед, отца отец, на ней сражался,
                                                                                                        Мы ветеранам памятью должны,
                                                                                                        Тем, кто ушел и кто остался.

Цель работы:                                                                                                                                                              1. Собрать биографический материал о моем прадедушке, участнике  Великой Отечественной войны.                                                                                                                                                                                                                               2.  Понять и прочувствовать подвиг Советского народа в годы Великой Отечественной войны.  Задачи работы:                                                                                                                                                                 1. Собрать материал об участии в  Великой Отечественной войне близких родственников.                                2. Исследовать материал, касающийся истории моей семьи  и  Великой Отечественной войны.        Методы исследования:  сбор   данных,   обработка   информации.                                                      Актуальность: За послевоенное время родились и выросли несколько поколений россиян. Правду о тех временах можно узнать сейчас только из книг, фильмов и учебников.  Возраст ветеранов, воевавших на фронте, превышает 80 лет. Их становится с каждым днём всё меньше. Существует угроза утраты исторической памяти о великом подвиге нашей Родины. Долгие 4 года до 9 мая 1945 года наши прадеды боролись за освобождение родины от фашизма. Они делали это ради будущих поколений, ради нас. Давайте рассказывать об этой справедливой войне, чтобы помнили.                                                      У меня было два прадедушки: Василий Васильевич Маликов и Бешига Иван Михайлович.               Все они воевали на той страшной войне.  Прадедушка Иван  в сороковом   первом   году попал на фронт. На него пришла похоронка. Прадед Василий  Васильевич,  принимал участие в боевых действиях    в    Севастополе,  вернулся живой   и  работал  в  нашем  городе  на  судостроительном   заводе . Я расскажу о прадеде Васе, уроженце г. Астрахань. Он  родился  в  1919году,  когда  шла  гражданская  война.  Его   мать  Елена  Николаевна  заболела  тифом  и  перестала   кормить  младенца  грудным молоком,  а   отец  Василий  Петрович  жевал  хлеб   и  этим   кормил  сына.  Как  он  выжил,  знает   один  Господь. Из   13  детей   в  семье  выжили  только  трое,  самых   физически  сильных  и  крепких.  Когда  ему  исполнилось 18  лет,  его  призвали  в  армию.  Он  стал  служить  на  Черноморском  флоте,   в  городе  Севастополе. Севастополь расположен на юго-западной оконечности Крымского полуострова, где холмистый берег изрезан десятками бухт и бухточек. Севастополь - страж южных границ Российского государства.   Мой  прадед  Василий  любил   Севастополь, до войны там часто  плавал на катерах, на крейсерах, любил заниматься там ловлей рыбы, любил веселых  севастопольских моряков ,  с  которыми  служил  на  флоте. 21 июня 1941 г. большинство кораблей Черноморского флота в полной боевой готовности, присущей таким ответственным моментам боевой подготовки, как маневры, собрались в обширных бухтах главной базы Севастополя. Крупные корабли встали на якорь в Северной бухте, остальные пришвартовались к стенкам на заранее предназначенных местах.  Наступил чудный крымский вечер. Началось увольнение личного состава на берег. Жизнь в Севастополе шла своим обычным порядком. Блестели ярко освещенные улицы и бульвары. Залитые огнем белые дома, театры и клубы манили к себе уволившихся в город моряков на отдых. Толпы моряков и горожан, одетых в белое, заполнили улицы и сады. Всем известный Приморский бульвар был, как и всегда, загружен  гуляющими. Играла музыка. Веселые шутки и смех раздавались в этот предпраздничный вечер повсюду. Однако служба всех военно-морских организаций на Черном море шла своим чередом. Дежурная и вахтенная служба  неслась как и обычно, и каждый моряк, выполнявший ее, был на своем посту и нес свои, установленные организацией обязанности. Работы у оперативного дежурного по штабу флота было в эту ночь мало. И не удивительно — флот почти весь в базах, самолеты на своих аэродромах. Тихо и спокойно в помещении оперативного дежурства.
Вдруг эту тишину нарушил резкий телефонный звонок. Оперативный дежурный потянулся к телефонной трубке, и лицо его приняло сразу озабоченное выражение.
«Слышен шум моторов самолетов»,— получает он одно донесение. «Самолеты идут курсом на Севастополь». «Самолеты в воздухе над Севастополем»,— продолжал получать он донесения, следовавшие одно за другим.  Вдруг раздались оглушительные взрывы в районе Приморского бульвара. Появились первые жертвы и первые разрушения домов Севастополя .
Сомнений уже ни у кого не было. Самолеты над Севастополем были самолетами противника.
«Так, значит, началась война?»
«Но с кем?»
Такие вопросы задавали друг другу, и ответы на них все же не могли удовлетворить задававших эти вопросы.
И только рано утром, после речи Молотова по радио, переданной всей стране, всем окончательно стало ясно о внезапном  нападении германских вооруженных сил. Совместно с Румынией и Финляндией, по всему фронту громадной западной границы Советского Союза.                                       22 июня 1941 года город подвергся первой бомбардировке немецкой авиации, целью которой было минировать с воздуха бухты, блокировать флот. Севастополю выпала горькая доля первым принять удар нацистской Германии по СССР. Страна еще спала, еще было тихо на западной границе, а над Севастополем в 3.15 22 июня уже появились немецкие самолеты, на бухту и город упали вражеские мины (первые жертвы войны - это тоже Севастополь). Обстановка в конце июня и в июле 1941 года на всем протяжении сухопутного фронта складывалась таким образом, что создавалась угроза Севастополю с трех направлений:
во-первых, со стороны моря, путем высадки десанта на побережье вблизи базы, что, однако, было маловероятно, ввиду слабости флота и незначительного торгового тоннажа  у противника;
во-вторых, с воздуха, путем высадки парашютного десанта противника, что было более вероятным, и, в-третьих, путем наступления германских сухопутных сил на Крымский полуостров с целью захвата Крыма и самого Севастополя, что считалось самым вероятным и главным мероприятием противника. Для отражения десантов противника с моря и воздуха Севастополь был вполне подготовлен. Наличие кораблей флота, морской авиации и большого гарнизона в самом Севастополе, а если учесть еще и 51 армию, дислоцированную в Крыму (штаб армии в Симферополе), то борьба  с подобными десантами с целью их уничтожения представляла бы собой для командования Черноморского флота весьма легкую задачу. Что же касается обороны Севастополя от продвигающихся крупных группировок германских соединений, то это представляло собой весьма сложную задачу. И самой главной трудностью явилось то обстоятельство, что Севастополь с суши не был защищен, т. е. не имел абсолютно никаких сухопутных полевых укреплений.  Севастополь, как главная база флота, был сильно защищен только с моря и только от морского противника. Большинство  береговых  артиллерийских батарей  севастопольской  береговой обороны могли вести огонь только в сторону моря, а не в сторону суши. Кроме того, отсутствие системы укреплений и укрытий, присущих ведению сухопутных операций, чрезвычайно усложняло и, пожалуй, почти совсем исключало ведение  сколь-либо успешных боевых действий против армии противника, имевшей преимущество в техническом оснащении. С началом войны Севастополь, как город, почти ничем не изменился, если не считать, что заметно меньше было детей, которых заботливо везли родители за город, опасаясь бомбежки города, а также то, что все дома изменили свой прежний вид, путем окраски их в различные цвета, в целях маскировки. Некоторые дома были даже облиты чернилами, и было ясно, что вряд ли такая маскировка могла бы принести какую-нибудь пользу. Военных на улицах было мало. Личный состав флота согласно приказу, ходил в черном обмундировании. Не разрешалось носить даже летние фуражки с белым чехлом, а рядовой и младший начальствующий состав воротнички форменной рубахи обычно выпускал на фланелевую .Очевидно, это мероприятие было сделано в целях маскировки. Однако если это и имело некоторую целесообразность и необходимость для личного состава береговой обороны, то для моряков плавающего флота надобности в этом, по-видимому, не было. Высокая боевая готовность Черноморского флота сорвала попытки вывести из строя его основные силы  в первые же дни войны. Авиация Черноморского флота нанесла ответные удары по Констанце, Сулину, Плоешти. Со стороны Германии на начальном этапе участвовала авиация; по мере продвижения вермахта появился и германский флот (малые подводные лодки, сторожевые корабли, тральщики, быстроходные десантные баржи). Активно действовал румынский флот (минные постановки и т.д). Болгарские ВМС не выходили за линии оборонительных минных заграждений.  План был сорван зенитной и корабельной артиллерией Черноморского флота.   В ходе  войны  флот  оборонял базы и побережье, защищал свои коммуникации, действовал на коммуникациях противника, наносил авиаудары по его береговым объектам . С первых боев до последних дней обороны защитники города проявляли самоотверженность, беспримерную стойкость и героизм. Первый удар по моторизованной колонне 11-й немецкой армии генерала Манштейна нанесла 54-я береговая батарея Черноморского флота под командованием лейтенанта И.И.Заики. Артиллеристы три дня вели непрерывные ожесточенные бои с наседавшими фашистами. Почти одновременно с артиллеристами в бой вступили части морской пехоты, сформированные из курсантов военно-морского училища и матросов боевых кораблей и береговых частей флота, при поддержке береговых и зенитно-артиллерийских батарей.  Это была и первая победа Севастополя - врагу не удалось заблокировать выход из Севастопольской бухты минами, флот и зенитные батареи встретили противника огнем, сбив несколько самолетов врага.    30 октября 1941 г  после  вторжения немецкой армии в Крым началась героическая оборона Севастополя, которая продолжалась 250 дней - до 4 июля 1942 г.   Вражеская авиация совершила свыше 3000 вылетов, сбросила на город до 15 тыс. бомб, артиллерия обрушила около 8000 снарядов, до 14000 мин. Десятки за десятками, сотни за сотнями летели самолеты [противника] на Севастополь. Сотни за сотнями, тысячи за тысячами со свистом летели с самолетов бомбы и с грохотом взрыва уносили вверх землю, сооружения и людей.
Потекли дни, похожие на предыдущие. Немцы уже ничего сделать и удивить нас ничем не могли. Количество самолетов было доведено ими до предела. Небо над Севастополем уже больше их не вмещало. Если бы немцы пустили бы в действие еще лишнюю сотню самолетов, то они не принесли бы пользы. Самолеты бы стеснили друг друга, и их маневрирование в воздухе кончилось бы катастрофой, т. к. воздушный плацдарм над Севастополем был ограничен.  Никакого просвета от  сокрушительной  бомбардировки  не было. Мы  уже  настолько  начали  привыкать  к   адской    симфонии     в воздухе, что когда в течении сравнительно короткого промежутка времени не было поблизости сильно слышного рева и завывания моторов, свиста и разрыва бомб, то мы чувствовали себя не по себе и нам обычная тишина казалась чем-то противоестественным.  Не раз мы задавали друг другу вопрос. Сколько же немец сосредоточил бензина, сколько сосредоточил бомб, сколько участвовало в подвозе топлива и бензина железнодорожных эшелонов и автомашин? Но ответа не могли дать. Когда-нибудь военный исследователь займется и этим подсчетом, а у нас эти цифры получались колоссальными. Мы полагали сначала, что этот рог изобилия, из которого сыпались бомбы, скоро иссякнет, но напрасно. Дни шли за днями, а бомбардировка шла прежним неослабеваемым  остервенением и последовательным темпом, разрывая на части Севастополь и его окрестности.  Немцы, по-видимому, рассчитывали сокрушающим воздушным ударом уничтожить все  живое   и   деморализовать  наши  войска. Но  этот  расчет сорвался . Чем   больше   длилась бомбардировка, тем больше и сильнее накапливалась злоба и ненависть к врагу. Все жаждали отомстить за безнаказанную воздушную бомбардировку. Со дня на день все ждали наступления германской живой силы, чтобы утопить ее в собственной крови. Но немец не шел.  После занятия Северной стороны [Севастополя] бомбардировки с воздуха усилились еще более, дойдя до своего апогея. Самолетов было настолько много и настолько тесно было им маневрировать в воздухе, что были зафиксированы отдельные случаи столкновения германских самолетов друг с другом, которые с грохотом падали на землю.  Если в июле германские самолеты летали на больших высотах, то теперь они летали значительно ниже. Бомбардировщики Ю-87 летали на высотах 100—150 метров. Они бы летали еще ниже, если бы не опасность погибнуть от взрывов сбрасываемых ими своих бомб. К середине июля наша зенитная артиллерия была подавлена совсем. Изредка то там, то здесь можно было заметить отдельные редкие выстрелы из одной пушки. Над нашими наземными артиллерийскими батареями буквально висели самолеты противника и засыпали их бомбами.    Наша истребительная авиация днем уже почти не поднималась в воздух. Базируясь на аэродромы  Куликово поле, Юхарина балка и Херсонский маяк, наша авиация в течение 16 часов обстреливалась артиллерией с Северной стороны и подвергалась ожесточенной бомбардировке с воздуха. Десятки мессершмитов  барражировали в районе аэродромов, не давая возможности подняться нашим самолетам. Казалось, что самолеты все разбиты и летчики погибли. Но каково было наше радостное возбуждение и гордость за наших летчиков, когда с наступлением темноты в воздух поднимались наши самолеты и летели бомбить боевые порядки немцев.
— «Теперь наше господство в воздухе»,— говорили краснофлотцы.
Жара. Ужасно хотелось пить. Воды же ни у кого во флягах не было. Пока кто-то вызвался сбегать за водой, многие начали вспоминать все напитки, которые не плохо было бы выпить, а именно: лимонад, квас, сельтерскую воду, пиво и, пожалуй, мороженое. Но согласились на том, чтобы выпить, если уже и не холодной ключевой воды, и даже не простой, а из-под трупов.
Надо сказать, что мы уже несколько дней пили воду из-под трупов. Дело в том, что наши источники воды находились под бетонными прикрытиями, а в них прятались люди. В результате бомбежки эти прикрытия разрушались, придавливая насмерть людей. Наши попытки очистить от трупов источники воды не увенчались успехом, так как во время работ бетон осаживался, земля осыпалась и извлечь все трупы было невозможно. Все мы болели расстройством желудка, и люди были вынуждены через каждые пять минут выбегать из своих укрытий за естественной надобностью. В обычные дни обороны это было еще терпимо, но во время ожесточенной бомбардировки с воздуха и под артобстрелом это было удовольствие не из приятных. Что было удобно — это не надо было беспокоиться о бумаге, которой у нас к тому же не хватало на скручивание цигарок. Вокруг вся местность была усеяна немецкими листовками, которые и использовались нами для соответствующего в этих случаях туалета.  Получив приказание на отход, мы, выйдя из пещеры, двинулись к своему грузовику. Подойдя к одному из них, мы увидели, что на бортах уже нависли раненые красноармейцы, внутри кузова не было никого, потому что доски кузова были разбиты снарядами. Сиденье справа от шофера тоже было разбито. Я вскочил на подножку, и мы медленно двинулись вперед. Подъезжая к окраине города, мы были встречены автоматическим огнем со стороны Севастопольского железнодорожного вокзала. Город был неузнаваем. Город умер. Когда-то совсем недавно белоснежный, Севастополь, красавец, превращен теперь в руины. Врагу вместо города доставалась только жалкая, хотя и величественная громадная груда камней, щебня и пепла.  С тяжелым сердцем проезжали мы по окраине города.
Войска проходили город и двигались к морю, к бухтам, к западной оконечности  Севастопольской земли.   Противник   артиллерийским  огнем  с  северной   стороны    обстреливал   отходящие рассредоточенным порядком отдельные, оставшиеся в живых, группы людей. Авиация противника следовала над отходящими группами войск  и сбрасывала бомбы, начиная от крупных калибров и кончая малыми, выбрасывавшихся  автоматически из «коробок с сюрпризами».Насколько видел глаз, повсюду были видны разрывы бомб и снарядов. На выходящих из Севастополя противник беспрерывно ставил бомбовую завесу, преграждавшую путь бойцам.  Казалось, не было возможности добраться до моря, но люди все же пробирались. Где ползком, где бегом, а  где залегая надолго, ожидали конца артиллерийского или бомбового налета, а где обходя районы, по которым противник вел методический огонь. Стояла невыносимая жара. Во рту пересохло. Хотелось пить, хотелось отдохнуть и покурить. Вот и круглая бухта. Мы подошли к северо-восточной ее оконечности. Солнце медленно склонялось к западу Передо мной мгновенно пронеслись воспоминания, связанные с отдыхом на его [моря] чудесном побережье. И вот я снова стою перед морем в этот момент тяжелой военной обстановки.
Мгновенно я снял  пилотку и промолвил:
— «Здравствуй, мое родное Черное море. Выручай!»
Мои товарищи также смотрели на море и, казалось, также вверяли ему свою судьбу. Мы присели на скалы и начали осматриваться.   Движению самолетов не было конца. Мы видели, как они летели берегом моря с Евпаторийского и  Качинского направлений, разворачивались над нами и переходили в пике. Сбросив бомбы, летели обратно. Это был какой-то чудовищный воздушный конвейер. Мне невольно почему-то вспомнился праздник — день Авиации в Москве на Тушинском аэродроме, где одни воздушные номера сменялись другими без перерыва.  Солнце садилось в воду.  Мы двинулись  к  бухте. Затих шум авиационных моторов. Из Севастополя до нас доносились сильные разрывы. Мы повернулись лицом к Севастополю. Развалины города были покрыты огнем и дымом. Севастополь горел уже несколько раз, и сгорело там все, что могло гореть. Это, очевидно, были слышны взрывы боезапаса, отдающие последний салют многострадальному городу. Севастополь тонул в багровых столбах пламени и дыма.
— «Прощай, родной Севастополь! Мы еще вернемся в свое время!»    Фашистское командование бросило в бой все силы и средства. Резервы защитников города таяли, кончались снаряды, патроны, гранаты. К маю 1942 г. германской авиации удалось фактически заблокировать Севастополь, потери тоннажа советских транспортных судов были крайне велики, и Севастополь остался без продовольствия, жидкого топлива, а главное - без боеприпасов. 4 июля 1942 г. газета "Правда" и Совинформбюро сообщили, что советские войска оставили Севастополь. В сообщении Совинформбюро говорилось: "Военное и политическое значение Севастопольской обороны в Отечественной войне советского народа огромно. Сковывая большое количество немецко-румынских войск, защитники города спутали и расстроили планы немецкого командования. Железная стойкость севастопольцев явилась одной из важнейших причин, сорвавших пресловутое "весеннее наступление" немцев. Гитлеровцы проиграли во времени, в темпах, понесли огромные потери людьми." За 8 месяцев обороны враг потерял у стен Севастополя до 300 тыс. солдат убитыми и ранеными. Газета "Правда" писала: "Подвиг севастопольцев, их беззаветное мужество, самоотверженность, ярость в борьбе с врагом будут жить в веках, их увенчает бессмертная слава". Со  слов   моего   прадеда  в  июне 1942 г   Севастополь    пал ,  причем,   вопреки утверждениям Совинформбюро,  никакой эвакуации не было,  улетело только начальство,  да несколько десятков человек  добрались до берегов Кавказа на   плавсредствах, находившихся в Севастополе. Около ста тысяч бойцов были брошены на произвол судьбы  в  том   числе  и  мой  прадед  Василий.   Осада Севастополя началась 30 октября 41-го. Спустя 250 дней город пал. Стойкость его защитников беспримерна, и не их вина, что не смогли удержаться  на   клочке  суши,  подготовленном для отражения нападения только  со стороны моря. Немногим участникам обороны Севастополя удалось спастись, поэтому живое слово свидетелей тех дней занимает особое место в летописи войны.  Мой  прадед,  Маликов  Василий  Васильевич,  в  1942 году был ранен и попал в плен  к   немцам, его  отправили  на  остров  Крит.  Он  не  мог вспоминать то время без слез: ведь почти все, его  товарищи, погибли.  Крит входил  в состав  Греции.   В 1941- 44г.  остров  был   оккупирован фашистской Германией.   Во время героической Битвы за Крит с фашистами, в мае 1941 года область  Ханьи  становится театром военных действий. В годы немецкой оккупации город принимает непосредственное участие в сопротивлении  (до 1970 года Ханья  является столицей остова Крит).  Мой  прадед  Василий  Васильевич  Маликов   был  военнопленным  в Ханье, находился  в фашистском  концлагере  и после совершенного побега, воевал в составе греческого  партизанского  отряда   на   о. Крите. Его  погибшим  русским  товарищам   поставлен  обелиск с пятиконечной звездой. Надпись гласит: "Здесь покоится прах 33 советских воинов, погибших на острове Крит в войне с фашистской Германией. Вечная слава Вам, герои!" Греция, единственная из всех стран, оккупированных немцами, не позволила им вывозить рабочих в Германию, чтобы они там работали на военную промышленность, и, как уже говорилось, в составе гитлеровских войск на Восточном фронте   не было воинских подразделений сформированных из греков. А ведь, по данным Министерства обороны СССР, – против советских войск сражались созданные немцами национальные подразделения из всех народов Европы, кроме греков и сербов. Фашисты придавали созданию национальных частей большое значение и заставили служить в них даже самых гонимых – цыган и евреев (во вспомогательных войсках вермахта служили 205 000 евреев). А вот греков и сербов заставить воевать против советских войск не удалось, ибо это было неприемлемо для их православных сердец, и они смогли сказать «Нет!».  В результате мужественной борьбы греков к концу октября 1944 г. Греция была полностью освобождена от оккупантов собственными силами (кстати, единственная страна из оккупированной фашистами Европы) без прямого участия советских войск и англо-американских союзников.  После освобождения острова от немцев повстанческими отрядами, при некотором организационно-техническом содействии английской армии, мой  прадед был  отправлен  на  Родину  в СССР ».   История  моего    героического  прадеда   продолжает  жить  в   моём   сердце.

Приложение.

Медалью "За оборону Севастополя" награждаются все участники обороны Севастополя - военнослужащие Красной Армии, Военно-Морского Флота и войск НКВД, а также лица из гражданского населения, принимавшие непосредственное участие в обороне. Периодом обороны Севастополя считается 5 ноября 1941 года - 4 июля 1942 года.

Оборона Севастополя

1942 год

Рукопашный бой между партизанами и гитлеровцами.                                                                             

Могила 33 погибшим советским офицерам в сражениях на Крите во время Второй Мировой Войны.