Просто стихи разных авторов.

Есть время природы особого света,

неяркого солнца, нежнейшего зноя;

Оно называется бабье лето

и в прелести спорит с самою весною.

Уже на лицо осторожно садится

летучая, легкая паутина...

Как звонко поют запоздалые птицы!

Как пышно и грозно пылают куртины!

Давно отгремели могучие ливни,

все отдано тихой и темною нивой...

Все чаще от взгляда бываю счастливой,

все реже и горше бываю ревнивой.

О, мудрость щедрейшего бабьего лета,

с отрадой тебя принимаю... И все же.

любовь моя, где ты, аукнемся, где ты?

А рощи безмолвны, а звезды все строже...

Вот видишь — проходит пора звездопада,

и, кажется, время навек разлучаться...

А я лишь теперь понимаю, как надо

любить, и жалеть, и прощать, и прощаться...

                                         Ольга Бергольц.

************

Солнца сухое пламя слизывает минуты.

Ты мне опять приснился, друг мой,

давно забытый, враг мой, давно прощенный,

знавший слова такие,

чтобы душа в тревоге места себе не знала.

Будто с высокой башни я на тебя смотрела,

а под стеною в поле войско твое, и флаг твой,

слов золотые стрелы, дней голубые кони.

Я не хотела слышать ропот трубы военной,

я не хотела верить в голос твоей тревоги.

Вижу пустое поле, где отдыхают ветры,

где огонек далекий в утренней мгле мигает.

Что мне теперь поделать с глупой моей победой,

с горькой моей победой - с этим пустынным полем?

*********** 

Ни о чем не жалеть, ни к чему не стремиться –

вот блаженство! А впрочем, наверное, так не бывает.

И журавль в небесах - и смешная ручная синица

одинаково нам бесполезны. А главное - свет убывает.

День становится мельче - и мы его вброд переходим.

Ночь как омут: над ним ни мосточка, ни кладки.

Ну, а в мелкой воде что мы видим и что мы находим?

Нет там места дарованной миру загадке.

Как позволили мы нашим дням, нашим снам обмелеть?

Как случилось, что тайна в другие ворота стучится?

И леса не хотят на родном языке шелестеть,

и родные дороги пытаются вдаль укатиться.

***********

В языческом детстве моем я о Боге не знала,

Вернее, мне все говорили, что нет его в мире,

Но странное что-то с утра камыши волновало,

А вечером двигались тени по старой квартире.

А в темном сарае так шумно дышала корова,

И вторил неведомо кто ее вздохам тягучим,

И кто-то бродил за окном и искал себе крова,

и кто-то катался верхом на искрящейся туче...

В языческом детстве, где тайна не связана словом,

И я была кем-то неназванным и неизбежным,

Как то, что дышало и двигалось, снова и снова

Простор насыщая зеленым, и синим, и снежным.

**********

Вода стояла в ведрах запотевших,

И на веранде яблоками пахло,

И пахло прелью, мелом и мышами.

С младенчества осенний этот запах

Будил во мне тупую боль утраты.

Еще до смерти и отца, и деда

И до рожденья памяти - я знала,

Что нет на свете ничего дороже

Минут, случайно собранных в ладони.

Они, как зерна спелой кукурузы, углы.

И любую вспомнишь

Потом отдельно.

Миг запечатленный, Как смерть для смерти.

Жизнь в нем хранится,

Чтоб прорасти потом в другое время

И много раз в том времени умножить

Живое солнце канувшей минуты.

Но как их мало, собранных мгновений,

И как печален запах яблок спелых!

                                      Наталья Захарова.

*********

Ну, скажи мне что-нибудь нежное,

Довольно глупое,

Очень неосторожное,

Слишком хрупкое и невозможное

В обычной речи.

Из одних междометий....

Там в междуречье

Голоса и дыханья,

Когда из горла или гортани,

Или глубже, из самых легких,

Летят слова, сложенные из легких

Голубых, зеленых, розовых пузырьков.

Без особого смысла и без оков,

Одно на другое нежность лепит,

Просто что-нибудь, детcкий лепет.

                           Лариса Мулярова

*******

Спешите делать добрые дела,

пока еще не склевана рябина,

пока еще не ломана калина,

пока береста совести бела.

Спешите делать добрые дела.

В колесах дружбы так привычны палки,

в больницах так медлительны каталки,

а щель просвета так порой мала.

А ложь святая столько гнезд свила,

анчары гримируя под оливы.

У моря все отливы и отливы,

хоть бей в синопские колокола.

Пока сирень в глазах не отцвела,

и женщины не трубят в путь обратный,

да будут плечи у мужчин квадратны!..

Спешите делать добрые дела.

                                 Григорий  Поженян.

*******

В притихшем доме,

В смутном полумраке,

Угадывая мысли наперёд,

Печальная и мудрая собака

В мои колени

Голову кладёт.

В саду безмолвном

Яблоки в томленье,

Мерцая и посвечивая вниз,

В предчувствии моих прикосновений

Испуганно и зябко напряглись.

О, по какому ж это наученью

Дарованы мне эти чудеса:

Тяжёлых яблок странное свеченье

И преданность доверчивого пса?

********

Опять возникает из мрака

И грустно стоит у дверей

Смешная такая собака,

Дворняга чистейших кровей.

Не станем вдаваться в потёмки

Твоей родословной, мой друг,

Бродяга по имени Тёмка,

В семейный допущенный круг.

В том нет никакого юродства,

Что я привечаю сирот:

Бессонная память сиротства

Маячит у наших ворот.

********

НА ДАЧЕ

Здесь влажный запах чернозёма,

Дождей, черемухи, озона

Бросает в жар, потом — в озноб,

И хочется потрогать лоб.

Здесь воздух сладок, как сироп,

В разгаре дачного сезона.

Здесь по утрам пылают маки,

Как будто огненные знаки

Судеб, сложившихся легко.

Здесь пьют из миски молоко

Бродячий кот и две собаки.

Ручей лепечет в буераке,

И лепет слышен далеко.

Здесь в полусумраке чердачном

Сверчок в костюме полуфрачном,

И элегантен, и учтив,

Взмахнёт смычком своим прозрачным,

И незатейливый мотив

Возносит нас над бытом дачным.

Дары богов вкушаем смачно,

За вход ещё не уплатив.

*******

Жизни сладостное бремя

Нам отпущено взаём.

Та река зовётся Время,

По которой мы плывём.

Мы плывём, большие рыбы,

Беспечальна наша жизнь.

Мы не видим, как с обрыва

Кто-то машет: «Оглянись!»

Мы плывем в потоках света,

Словно в детстве золотом,

Все долги и все обеты

Оставляя на потом.

Мы не думаем о том,

Что река впадает в Лету...

                Лира Абдулина.