Эссе " Почему я выбрала эту профессию ? "

Эссе

Пока владеют формой руки,

пока твой опыт

не иссяк,

на яростном гончарном круге

верти вселенной

так и сяк.

Мир не закончен

и неточен,

поставь его на пьедестал

 и надавай ему пощечин,

чтоб он из глины

мыслью стал.

Н. Ушаков

На земле есть три вечных профессии — землепашец, врач, учитель. Они неслучайно расположены в такой последовательности: от восхождения человеческого разума — к сердечности и до понимания самого себя. Этому всегда содействовал учитель. Мы и отсчет времени ведем от первого доброго дела человека, называвшего себя Учителем.

Что значит быть учителем? Каждый день общаться с детьми. Находить в этом радость и удовлетворение. Думать о них. Сопереживать успехам и неудачам. Нести ответственность. Любить…

Что главное в учителе ХХI века? Нравственность? Государственность? Интеллигентность? Наверное, учитель нашего столетия должен думать и о новейших педагогических технологиях, и о сохранении преемственности нравственных ценностей предыдущих поколений, и о семейных традициях своих учеников. Сохранять  бережное отношение к знаниям. При этом необходимо помнить, что никто не становится хорошим человеком случайно.

Что привело меня школу?

Не буду лукавить: ничего из того, о чем  в таких случаях говорят: стремление сделать мир лучше, желание подражать любимому учителю, «сеять разумное, доброе, вечное». Выбор профессии для меня – это не тот момент, когда ты поступил в вуз, причем в тот вуз, где вероятность стать учителем значительно меньше 1.  И даже не тот миг, когда по окончании вуза из двух вариантов: изучать науку или «пойти в учителя» - ты склоняешься ко второму, ностальгируя по дням своей школьной юности. Наконец ты приходишь в школу и на тебя обрушивается огромный поток проблем, о которых ты по дороге сюда даже не подозревал. Но ты не сбежал, не струсил. Ты остался наедине с трудностями, потому что победили здоровые амбиции и юношеский максимализм: «Я смогу. У меня все получится». А дальше  - по Блоку: «И вечный бой, покой нам только снится!» Да, в своей профессии я оказалась не совсем осознанно, но осталась совсем не случайно.

Никогда еще миссия учителя не была столь значимой, как в наше нелегкое время. Душа ребенка становится поистине полем битвы добра и зла. Вдумаемся в слово «образование». По значению корня – это сотворение образа, то есть личности. Она и только она способна противостоять любым катаклизмам, не пренебречь собою, а значит, и не стать игрушкой в руках тех сил, что лежат вне ее.

Вступающие  в жизнь должны научиться думать. Говоря о преодолении бездумности, я имею в виду не развитие мышления, не обучение приемам мыслительной деятельности, не приобщение к способам решения познавательных задач, а социально-нравственный аспект этой проблемы. Научить думать о людях, близких и далеких, о работе, о деле, о родине, о человечестве, о мире, о добре и зле, о том, что происходит вокруг, - значит не только развивать умственно, но и – прежде всего - воспитывать нравственно.

Мы нередко очень односторонне, лишь в учебном смысле, воспринимаем само понятие «думать». А ведь думать значит не только сравнивать, обобщать, вычленять, абстрагировать, сопоставлять, решать познавательные задачи.

У слова «думать» существует множество оттенков: не только мыслить, размышлять, но и намереваться, хотеть, заботиться, печься. Не только производить  умозаключения, но и иметь мысли, направленные на что-нибудь или кого-нибудь, принимать кого-нибудь или что-нибудь во внимание. И все дело в том, на что направлены мысли, кто и что принимается во внимание. И я считаю, что эта проблема не только умственного, но и духовного, нравственного развития человека. Вот почему так опасна бездумность.  Она не может не обернуться безответственностью и равнодушием.  Поэтому моя задача, «чтоб он из глины мыслью стал».

А для этого надо учиться переделывать и себя, и мир. Переделывать в соответствии с требованиями времени, с пожеланиями детей. Без желания переделать мир нет учителя. И самое трудное— это вырастить себя, ибо каждый из нас — мы сами, а не кто-то. Отсюда формуле «я как все» предпочитаю изначально «я как я». Лучшего способа утвердить престиж и актуальность предмета, который веду, пожалуй, и нет. Ведь школьник учится в зависимости от того, как он относится к учителю. Значит, не с предмета (методики, программы, концепции и т. д.), а с того, кто мы есть сами, начинается наш путь к ученику. Не рассуждаю, как иные: вот вооружат новейшим методом и все пойдет как надо. Нет, не пойдет. Потому что не методом, тем более чьим-то, а собственным духовным «Я» следует вооружиться. Личность не уповает на хорошие учебники, программы, материальную оснащенность и т. д., а, сделав ставку на себя, изо дня в день решает многие проблемы.

Спрашиваю себя, что важнее: любить ученика или знать, как с ним работать? Конечно, чтобы знать, надо любить. И тем не менее — знать! знать! знать! И тогда приходит понимание, что урок — прежде всего  общение, а уж потом предмет, методика... На каждом ли уроке бывает эта встреча — живого с живым? Не отодвигаю ли ее заботами об успеваемости?

Сомнений много, трудностей еще больше. Так каким все-таки должен быть учитель - прославленным, загордившимся или опустошенным, потому что весь свой свет отдает своим детям?

Я не знаю. Знаю только, что он должен быть. Советчиком, другом, наставником. И когда ребенок говорит: «Математика, может это прозвучит странно, никогда меня не предавала. Я в ней всегда была уверена. Да здравствует точность!» Я понимаю, что речь идет не только о предмете. Но и об учителе.

Однажды где-то я прочитала стихи десятиклассницы:

Кто сказал, что учитель  не воин?

Кто сказал нам, что он не боец?

Славы воинской вдвое достоин

Воспитатель ребячьих сердец.

Так не нужно, глаза опуская,

Вам стыдиться подарков и слов.

 Вы – герои переднего края

 Из редеющих быстро рядов.

 Что касается подарков, то тут нет ничего страшного: это книги. Воинскую славу да еще «вдвое достоин» отнесем на счет литературной неопытности автора. А многое здесь верно. И про передний край, и про воина, и про бойца. И про то, что суть  в воспитании сердец. И про редеющие быстро ряды.

 Проработав в школе 30 лет, могу сказать: никогда не было так трудно работать, как сейчас. Но я счастлива, что живу  этими мучительными, трудными, сложными, но вселяющими веру и надежду днями. Я не строю ненужных иллюзий. Глубоко убеждена , что подлинные изменения школы по-настоящему еще  ее не коснулись. И вместе с тем не вижу более высокого смысла в своей жизни.