Никто не забыт, ничто не забыто.

                                   Работникам тыла посвящается.

    Фотография моей мамы есть на стенде «Тыл – фронту»  в нашем историческом музее имени А.Н. Зырянова. На меня  смотрит молодая женщина с короткими вьющимися волосами, с бледным лицом и ярко выраженными скулами. Её задумчивый взгляд вошёл в  моё  сердце.        Леушина  (Подоксёнова) Евдокия Васильевна родилась 14 марта 1927 года в многодетной семье (6 детей) Василия Антипьевича и Оксиньи Васильевны Подоксёновых.

     Дуся была вторым ребёнком в семье, старшей помощницей в воспитании младших: Маши, Ани, Вали и Вити. Рано стала помогать работать родителям в колхозе, поэтому закончила только три класса. Жили очень трудно: одни валенки на всех детей. Теплую одежду носили зимой по очереди. Но детство есть детство.  Девчонки и мальчишки собирались по вечерам попеть, поплясать. А какая в ту пору песня без балалайки? А на балалайке играл Серёжа Кокорин. С балалаечника Дуся глаз не сводит. Мелодию запоминает, а главное, как пальцы его по струнам бегают. И каждое такое прикосновение в сердце девочки отзывается. Мечтает она о трёхструнке, о том дне, когда сама научится играть. И у неё получилось! Счастливее Дуси не было человека во всей деревне. Уделяла она игре на балалайке  каждую свободную минуту.   Вскоре стала Дуся первой девочкой — балалаечницей, сочиняющей частушки. И даже когда началась война, никогда не расставалась с  балалайкой. Плакали женщины, слушая её частушки:

                 Моёго болю ранило

                 у самой у реки.

                 Три часа лежал без памяти

                  Без правой без руки.

                 Ягодинка раненый

                 Лежит в больнице каменной

                 С перевязанной рукой

                 Сулится болечка домой.

                   Ягодиночку в Германии

                   Убитого нашли

                   Вместо письменной любови

                   Похоронку принесли...

   Когда началась война, Дусе было четырнадцать лет. Она стала помогать отцу катать валенки. А у кого же Василий Антипьевич научился этому ремеслу? Вася в девять лет остался сиротой, и его взяли в работники к пимокату...

   Фронту нужны были валенки, много валенок, тысячи. Василий Антипьевич организовал цех по изготовлению валенок. (На войну его не взяли, у него не было пальца на правой руке — стрелять он не мог). Подмастерьями стали дочь Евдокия и брат Иван. Первые валенки Дуся скатала своей подружке Нюре. Наравне со взрослыми работала Дуся не уступала ни в чём. За день катала два валенка, а иногда и три.

   За работу получала премии: валенки, парашютный материал, шаль. На всю первую зарплату купила сатин на платье, радостная бежала к отцу. Однако тятя ( так звали дети отца) « поблагодарил» её палкой по спине. Не знала ещё дочка, что зарплата нужна всей её большой семье.

   Работа в пимокатном цехе. Можно сказать, спасла жизнь всей семье в годя войны. Отец, дочь, сын катали валенки на заказ и обменивали их на картошку, пшеницу, муку, молоко.

   В те годы родились  новые частушки:

                Пимокат пимы катат,

                Пяты не докатыват.

                Помногу зарабатыват...

                 Чем гармонщика любить

                 Лучше пимоката.

                 Пимокат пимы скатат,

                 Буду я богата.

   В 1946 году мама вышла замуж за участника Великой Отечественной войны Леушина Ивана Петровича (в 39 лет он умер от последствий сквозного ранения в плечо).

   У мамы родилось четверо детей.  Все они получили высшее образование: дочери — педагоги, сын — монтажник. Мама воспитала в нас трудолюбие, целеустремлённость, желание всегда достигать свою цель. Все дети награждены Почетными грамотами Министерства РФ.

   Мамы нет с нами, но мы часто вспоминаем, как она брала в руки балалайку и становилась главным зачинщиком и творцом нашего веселья. Любо-дорого было смотреть на неё в эту минуту.

Пимокат Дуняша.

                                                                                                  Е.В. Леушиной

                                                                                                  посвящается, моей маме.

Мария Гилёва.

С болячками и непростой судьбой,

Сегодня ты для всех – лишь баба Дуся.

А я хочу на годы в прошлое вернуться

И встретить сорок первый год с тобой.

Не девушка, а девочка ещё,

Ведь ей тогда четырнадцать лишь было,

А груз такой взвалила на плечо,

Какой и взрослому не каждому под силу.

Упорства было ей не занимать.

Нужны пимы для русского солдата,

Пришлось Дуняше мастерицей стать,

Не просто мастерицей – пимокатом!

Стелила шерсть она на потничок,

Выделывая пальцами искусно,

Заваривала пим, брала валёк,

Катала с силой, как и было нужно.

И тридцать пар на фронт от Дуси шли,

И тридцать воинов её благодарили…