Традиции и обычаи осетинского народа
статья

ТРАДИЦИИ И ОБЫЧАИ ОСЕТИН

Богат традициями и обычаями разноязычный народ нашей великой страны. Многие из них, презрев вековую толщу времени, дожили до наших дней и нередко украшают жизнь современников, неся в себе могучий морально-нравственный заряд. Особое внимание хочется уделить коллективной отзывчивости и товарищеской взаимопомощи. Истоки этой традиции уходят в глубокую древность, к родовому строю; на ней основывалась на ранних этапах история мировой цивилизации. В ее основе лежит основополагающий принцип «Одни за всех, все за одного», который гармонично сочетает общенародные, коллективные и личные интересы, выступая как важный фактор во взаимопонимании между людьми, в формировании сознания в духе бескорыстного служения друг другу. 

О том, как широко практикуется она в настоящее время, убедительно свидетельствует жизненный опыт нашего народа. Сила этой традиции в том, что она сумела поднять на ноги многих больных, инвалидов, вывела в люди десятки и сотни тысяч сирот, обеспечила старость одиноким, престарелым, оказала моральную поддержку убитым горем. 

С древних времен в условиях Северной Осетии широкое распространение получил такой народный обычай взаимопомощи как «зиу» – бесплатная коллективная помощь, оказываемая родственниками, соседями, друзьями, знакомыми на строго добровольных началах. Корни его уходят в далекое прошлое. 

К. Хетагуров в письме к своим землякам писал: «Вспомните наш лучший традиционный обычай – зиу, как каждый осетин от всей души откликался на нужду другого, не принимая во внимание ни родства, ни своих личных интересов. Молодежь отправлялась на луга и, в несколько часов покончив покос лишенной рабочей силы бедной семьи, с песнями возвращались в аулы. Молодые женщины, в свою очередь, снимали хлеб с небольшой нивы нуждающейся семьи. При стихийных бедствиях каждый, не лишенный способности ходить, осетин при малейшей тревоге спешил на место происшествия и по мере сил и возможностей помогал пострадавшим чем и как кто мог: личным трудом, хлебом, сеном, соломой, дровами, строительным материалом и пр.». [3] Во многих селах и аулах решали старейшины, кому первому помочь. Эти решения выполнялись неукоснительно. Ни один человек не мог начать косить сено для себя, прежде чем будут обеспечены хозяйства беспомощных стариков, вдов, сирот. 

В годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период «зиу» сыграл существенную роль в восстановлении разрушенных и строительстве новых домов для инвалидов, семей погибших воинов. 

И в настоящее время этот обычай сохраняется как пример бескорыстной помощи, коллективной и товарищеской отзывчивости, хотя и претерпел существенные изменения. 

У осетин, как и у многих других народов, в коллективной отзывчивости и взаимопомощи довольно большую роль играют кровнородственные связи. Родственники оказывают друг другу моральную и материальную поддержку, в особенности, если в семье радость или горе. Они оказывают благотворное влияние на близких, оберегают младших от дурных поступков, воспитывают сирот, окружают вниманием больных, обеспечивают старость одиноким старикам. Честью фамилии, как правило, гордились, она как бы помогала быть чище и лучше, не раз воодушевляла на благородные поступки. 

При всем этом нельзя забывать и о том, что родственные связи нередко порождают немало отрицательных явлений, особенно, когда они строятся на нездоровой основе. Обществу наносится огромный вред, когда в основе родства лежит круговая порука, обязывающая поддерживать каждого родственника, в том числе преступника; когда те или иные должностные лица, нарушая законы, оказывают помощь исключительно по принципу кровного родства людям, не имеющим на то никакого права. 

А между тем еще в недавние времена – в силу обычая – недостойному родственнику, позорящему честь фамилии, объявляли бойкот и изгоняли его из своей семьи. Пожалуй, это было не только самым суровым наказанием, но и самым величайшим позором. Не милость и снисхождение со стороны близких, а осуждение и презрение – вот что ждало недостойного родственника. Это во многом сдерживало даже самых необузданных представителей рода опрометчивых поступков, от нарушений нравственных принципов и принятого этикета. 

Хочется остановиться и на тех отношениях, которые складываются иногда после свадьбы между родственниками жениха и невесты. Что скрывать, порою они не способствуют укреплению молодой семьи. Здесь имеется в виду прежде всего обычай, по которому родители жениха устраивают большое угощение в честь отца невестки, ее ближайших родственников. Его несоблюдение расценивается как неуважение к ним. Через некоторое время в честь свекра родителями невестки тоже устраивается прием, но обычно в меньших размерах. 

Широкое распространение имеет до сих пор и взаимное приглашение матерей жениха и невесты. Скажем, мать невестки после долгой подготовки вместе со своими близкими (10–15 женщин) навещает новых родственников, которым преподносит дорогие подарки. Здесь их обильно угощают и в свою очередь одаривают. Примерно то же самое наблюдается при ответном визите матери жениха в дом новых родственников. Пока эти «акции» не проведены, стороны не имеют права ходить друг к другу. 

Этот обычай, с одной стороны, не способствует сближению новых родственников, их лучшему взаимопониманию, с другой – порождает много формальностей и требует больших материальных расходов. А между тем эти взаимные визиты при соблюдении меры могли бы помогать созданию прочной семьи. Для этого их следует ограничить узким семейным кругом. И, конечно, куда лучше, когда родители с той и другой стороны наносят эти традиционные визиты друг другу вместе. 

Не укрепляет родственные связи и такое «нововведение», когда буквально все приглашенные на свадьбу вынуждены делать денежные взносы или же преподносить в обязательном порядке подарки. Можно ли считать нравственным то, что семья, тем более вполне обеспеченная, принимает по спискам подарки или деньги от всех приглашенных? Ведь в их числе нередко бывают и такие люди, которые, чтобы оказать подобное «внимание», вынуждены влезать в долги. Можно ли назвать коллективной взаимопомощью такую «помощь», которую оказывают и те, кто сам нуждается в ней, и, главное, оказывают ее часто тем, кто мог бы обойтись без нее? А сколько таких, которые бы рады принять участие в свадебных хлопотах, но так как не с чем пойти на свадьбу к своему родственнику, вынуждены чуть ли не прятаться, ибо просто твое умение (кулинарное или другое) без подарка никому не нужно. 

В последнее время размеры этих подношений растут с каждым днем и делать их приходится чуть ли не еженедельно. А если их не делать? Тогда без сожаления будешь вычеркнут из списка близких. Всего этого могло бы не быть, если бы мы сами не искажали добрую суть традиции коллективной отзывчивости и взаимопомощи. Ведь еще в недалеком прошлом нуждающиеся родственники были свободны от этих обязанностей, хотя сами при надобности получали соответствующую материальную помощь. 

Быть отзывчивым, разделять радость – это вовсе не значит нести непременно денежные расходы, невзирая на то, позволяют твои возможности или нет. Почему проявление отзывчивости ныне почти всегда сопровождается материальными затратами? Для того, чтобы избежать этого, необходимо в определенном смысле изменить социальную среду. Следует, во-первых, добиться возврата таких старых взаимоотношений между людьми, когда денежные взносы, ценные подарки и вообще материальная помощь были заботой лишь самых близких родственников. Обычай, в силу которого все приглашенные на свадьбу в обязательном порядке несут подарки, относится по времени к середине 40-х годов XX столетия. К этому периоду относится и проявление такого новшества, как составление списков. 

Здесь огромную роль сыграло то обстоятельство, что расходы на свадьбу настолько стали превышать материальные возможности семей жениха и невесты, что без внушительной помощи со стороны многочисленных гостей нельзя было обойтись. Само собой разумеется, что необходимо привести в соответствие расходы на свадьбу с материальными возможностями родителей жениха и невесты с учетом помощи самых близких родственников, друзей и соседей. В противном случае, поборы и составление списков будут и далее практиковаться. 

Кроме того, необходимо помнить, что малообеспеченных, одиноких, престарелых, больных, вдов наши предки освобождали от всяких расходов на соблюдение тех или иных обычаев. Более того, они нередко при этом сами получали определенную помощь. Причем, никто из них никакой неловкости от такого отношения не испытывал. В этих случаях обычай нередко соблюдается чисто символически: одинокий старик может выразить желание внести денежный взнос, за это его искренно благодарят, и, зная о его затруднительном материальном положении, денег с него не берут. А вдова, у которой на иждивении маленькие дети, освобождена даже от этого формального акта. Такой дифференцированный подход возможен благодаря тому, что, с одной стороны, собирающий деньги достаточно хорошо знает всех или почти всех присутствующих, с другой – более или менее точно определено, кто какую сумму должен внести в зависимости от степени родства и близости к дому. 

А могут ли укреплять родственные отношения между породнившимися всевозможные взаимные требования относительно затрат (бычок, подарки и т.д.), которые так тонко обставляются, что создается впечатление, будто они выполняются строго по доброй воле обеих сторон. Родственники невесты якобы из-за отсутствия материальных средств называют такие долгие сроки подготовки свадьбы, которые никак не могут устроить жениха и его родственников, и они бывают вынуждены предложить свою помощь, чтобы сократить эти сроки и приблизить свадьбу. На самом деле нередко оказывается, что семья невесты более обеспеченная. 

Традиция коллективной отзывчивости и взаимопомощи особенно проявляется, когда человек попадает в беду: он получает огромную моральную и материальную поддержку со стороны родственников, друзей, соседей, товарищей по работе и даже просто знакомых. 

У осетин (как и у многих других народов) тяжелобольной испытывает благотворное влияние и добрую силу этой традиции, он окружен вниманием, заботой. У его постели близкие, и даже соседи, дежурят круглые сутки, ухаживают за ним, выполняют его желания, всячески стараются поднять у него настроение. Такая чуткость и душевная теплота с их стороны, безусловно, помогают больному легче переносить болезнь. 

Однажды мне довелось наблюдать, как жители Дигорского ущелья сильно переживали за свою односельчанку, колхозницу из с. Дзинага. Каждый старался помочь ей и добрым, обнадеживающим словом, и лекарством. А когда ее госпитализировали в одну из орджоникидзевских больниц, многие звонили туда и даже приезжали навестить. Вся округа посчитала себя счастливой, когда она поправилась и вернулась домой. 

Однако нельзя утверждать, что мы всегда бываем столь чутки и заботливы по отношению к больному. Более того, случается, что проявляется равнодушие к нему. К сожалению, можно привести немало примеров, когда не только к соседям, знакомым, но даже и к родным, заболевшим или попавшим в беду, поворачиваются спиной, проявляют черствость.  

Какие расходы времени и средств мы несем в связи с болезнью близкого? Всегда ли он ухожен, имеет ли возможность для длительного санаторного лечения, обеспечен ли всем необходимым? Если одна четвертая часть денежных доходов большинства семей в Северной Осетии расходуется на соблюдение обычаев, и прежде всего на похоронные и поминальные обряды, то какая их часть приходится на больных? Парадоксально, но факт: в силу приверженности к культу мертвых мы чаще и больше думаем о покойниках, нежели о больных. Больной может испытывать острую нужду в самом необходимом и не иметь его, но зато после смерти все то, что являлось предметом вожделений, будет на поминальном столе. 

«В момент значительных эмоциональных потрясений наше сознание ищет разрядки, чтобы избавиться от угрожающей ему эмоциональной перегрузки. Объединяя людей, обряд способствует тому, чтобы убитый горем человек не чувствовал себя одиноким» [4] , – писал известный советский ученый Д.М. Угринович. 

Как только родственники, друзья, соседи узнают о случившемся несчастье, они тут же спешат в дом умершего. Именно на их и на плечи товарищей по работе ложится в эти дни исполнение всех обязанностей, связанных с организацией похорон. Достаточно сказать, что члены семьи покойного, и даже близкие его родственники, полностью освобождаются от всех этих забот. 

Тем не менее, нельзя согласиться с таким распространенным явлением, когда в похоронах участвуют десятки, а то и сотни посторонних, незнакомых людей. Конечно, сопереживать в горе незнакомым людям – это благородное чувство, но оправдано ли присутствие на похоронах сотен незнакомых людей? Вот мнение жителя нашего города В. Бязрова по этому поводу: «Если произошло несчастье, то надо разделить со скорбящим его горе. Как вы знаете, на похороны приходит много людей, и среди них бывают незнакомые. Совсем непонятно, насколько тяжело переживают смерть незнакомого человека те, кто его совершенно не знал, и насколько они могут разделять горе незнакомых им людей» [5] . 

Среди них много таких, которые не знали не только покойного, но и членов его семьи. Они идут без всякой печали, идут только потому, что так велит обычай. К тому же эти посторонние, на мой взгляд, своим равнодушием оскорбляют чувства тех, кто искренне скорбит по умершему. 

В Осетии, как правило, покойников хоронят с большими почестями. Число участников похорон зависит от того, какое внимание сам покойник в свое время оказывал другим, каков был его личный авторитет, кто остался в его семье, на каких они должностях, каковы их родственные связи. Конечно же, не забываются заслуги покойного перед обществом, играет свою роль и общественное положение, которое он занимал. При всем этом, скажем прямо, не исключен расчет, надежда на взаимность. Имеют, к сожалению, место факты, когда после умершего не осталось наследников или же близких, влиятельных родственников, а сам он был рядовым тружеником. В этом случае на похороны собирается, как правило, немного людей, ибо отсутствует надежда на взаимность. Таким образом, часто случается, что почести покойному воздаются далеко не по его заслугам. 

А разве можно назвать отзывчивыми людей, которые принимают то или иное участие в организации похорон и получают за это определенное вознаграждение? Не являются ли кощунственными такие «нововведения», как преподношение подарков родственникам усопшего в день снятия траура, а также и то, что семья, потерявшая близкого человека, кидаясь от одного магазина к другому, покупает и преподносит подарки тем, кто одевал покойного, кто копал могилу, готовил поминальную трапезу и т.д.? Вот что писал в своем письме читатель газеты «Рæстдзинад» К.Б. Бигаев: «В эту зиму скончался наш сосед. И, как полагается, мы, трое соседей, принялись приводить умершего в надлежащий вид. В новой одежде положили его в гроб и вышли во двор. Мы ничего особенного не сделали, но после сорока дней его семья прислала нам подарки: каждому из нас дорогую сорочку, носки, носовые платки. Подарки преподнесли и женщинам, которые пекли пироги, каждой – отрез на платье, чулки и передники. Мы не для того оказали услугу, чтобы получить подарки. Кто же придумал этот «новый обычай?» Он – словно заразная болезнь. И надо его решительно устранить». 

И действительно, хотя этот «обычай» сравнительно недавнего происхождения, но распространяется с такой быстротой, что уже проник в наши самые отдаленные населенные пункты. Так, например, в селении Задалеск Ирафского района в последнее время подарки начали преподносить даже тем, кто сбивает гроб, режет скотину и т.д. Многие, выражая свое возмущение подобными фактами, прямо говорят о том, что осуждения и даже презрения заслуживают не только те, кто преподносит подарки, но и те, кто их принимает. На всех народных сходах, проведенных в 80-х годах в республике, звучала мысль о том, что принимать подарки за услуги, оказанные во время похорон, аморально, низко, недостойно настоящего человека. Эти безнравственные явления, подчеркивалось на сходах, противоречат элементарным нормам человеческой морали и должны быть безжалостно искоренены. Многие выражают свое удивление тем, как можно совместить большое горе и подарки. И это удивление можно понять. 

Что касается обычая оказания материальной помощи семье умершего, он является в целом положительным, однако в последнее время он претерпел значительные изменения. Тут необходимо сказать о том, что зачастую материальная помощь оказывается тем, кто в ней совершенно не нуждается, причем свою долю вносят и те, у кого нет никаких возможностей для этого. Как видно, чуждый нам дух «я – тебе, ты – мне», который размывает основы нашей нравственности, сказался и здесь. 

Именно это вынуждает даже малообеспеченных людей выделять из своего и без того скудного бюджета определенную сумму для семьи, которую постигло горе. Прекрасно зная, что она в этом нисколько не нуждается, но не желая прослыть «белыми воронами». Мы не раз бывали свидетелями, когда на похоронах человека, оставившего после себя семью с полным материальным достатком, собирается внушительная денежная сумма. И, наоборот, семьи, действительно нуждающиеся, почти никогда не получают такую помощь. Не говорит ли это о том, что отзывчивость проявляется из каких-то корыстных соображений, в расчете на что-то, а не по велению сердца? 

Человек должен делать добро не за вознаграждение. Он не должен высчитывать в уме: «А что я за это буду иметь?» Лучшей иллюстрацией к сказанному являются слова А.П. Чехова: «Желание делать добро людям должно непременно быть потребностью души, условием личного счастья. Если же проистекает не отсюда, а из каких-либо иных соображении, то это не то». 

Уважение к старшим

На земле нет такого народа, в многовековых традициях и обычаях которого не утвердилось бы правило: уважай старшего. И в жизни осетинского народа обычай уважения к старшему, к мудрости старшего, к опыту старшего занимает достойное место. Исследователи осетинского быта в своих трудах почти все подчеркивали почтительное отношение молодежи и старшим[6] . 

А. Гакстгаузен писал в 1857 году: «Осетины питают страстную любовь и уважение к своим родителям, предкам и вообще к старшим... Молодые люди а присутствии его (старшего. – К.Г.) никогда не садятся, не говорят громко и ему не противоречат» [7] . Дж. Шанаев в 1870 году отмечал, что «перед старейшими все благоговеют. Место, какое они занимают в общественном мнении, внушает к ним везде и во всякое время почтение и уважение народа». 

Обычай почитания старших по возрасту возник у осетин еще в родовом обществе. Возраст в среде осетин, как и у других народов Северного Кавказа, имел большое значение и давал значительные привилегии. Этот обычай требовал полного, беспрекословного повиновения детей не только родителям, ко и вообще старшим. Младшие оказывали всяческое внимание и уважение старшим, помогали им, прислуживали за столом. В присутствии старших младшие не имели права даже на малейшую вольность, им нельзя было сидеть, употреблять, даже в самых малых дозах, спиртные напитки (сравните это с тем, что нам приходиться сегодня нередко видеть). 

Для нас следование обычаю уважения старшего предполагает не только почтение к сединам, но и ясное осознание преемственности поколений. Богатый жизненный опыт наших старших составляет тот фонд, из материала которого возводится здание нашего будущего, поэтому мы должны относиться к нему как к драгоценному всенародному достоянию. 

Обычай уважения старших является общим для всех народов нашей страны и должен стать связующим звеном между ними. Он полностью может раскрыть свою положительную роль только тогда, когда уважение к старшим будет проявляться по их заслугам, независимо от национальной и религиозной принадлежности. Служить примером во всем – вот источник, питающий уважение. Право на уважение – не только возрастная привилегия. Лучшие представители старшего поколения являются не только носителями положительного (тому множество примеров в нашей действительности), но и передают его будущим поколениям. Они воспитывают у молодежи любовь к труду, культуру поведения, высокие чувства коллективизма и гуманизма, взаимопомощи, доброжелательности, честности, словом, делают все для утверждения подлинно человеческих отношений между людьми. 

Что касается молодежи, то она не слепо, не механически, а творчески должна воспринимать наследие прошлых поколений. Ей следует подходить к нему со всей серьезностью и ответственностью. Нужно, конечно же, помнить, что если бы каждое новое поколение отвергало все прошлое и начинало бы сызнова, на пустом месте, не опираясь на достижения прежних поколений, то немыслимо было бы поступательное развитие общества. Но при этом молодые должны помнить о теневой стороне этого обычая: он основывается на культе старшего и требует слепого подчинения ему. Не случайно появились такие мудрые народные изречения, как «Ум от возраста не зависит», «Возраст – это еще не заслуга человека». 

К сожалению, наблюдаются до сих пор такие явления, когда родители не считаются с чувствами своих взрослых детей при выборе друга жизни и решают их судьбу исключительно по своей воле. Не оправдано поведение родителей и в тех случаях, когда 30–40-летний мужчина не может самостоятельно, без их согласия решить тот или иной вопрос, касающийся лично его или его супруги. Порою молодые люди бывают поставлены в невыносимые семейные условия, но они не решаются уйти из отцовского дома, так как это рассматривается как большое оскорбление родительских чувств и прав. Эгоистически пользуясь этим, некоторые родители всячески стараются удержать своих взрослых семейных сыновей, вынуждая их жить под одной крышей. Мы отнюдь не ратуем за то, чтобы взрослые дети не считались с мнением и желанием своих родителей, бросали их и обязательно жили отдельно от них. Тем не менее, чрезмерно опекать своих взрослых детей, заставлять их беспрекословно подчиняться себе – это все то, что, как правило, не приносит хорошие плоды. 

Хочется сказать и о том, что система веками сложившихся традиционных правил поведения молодых, выражающая почтительное отношение к старшим, нередко становится формальностью, а то и забывается нашими современниками. А ведь она в своей основе заслуживает не только сохранения, но и активного возрождения и развития. На современном этапе она может быть с успехом использована семьей, школой, трудовым коллективом в воспитании чувства признательности к старшим. В этом деле большую помощь может оказать устное народное творчество, особенно нартский эпос. 

При выработке форм и методов сохранения лучшего и в борьбе против всякого негативного очень важно правильно определить отношение к приверженцам старины, к ярым защитникам всего старого. Это, естественно, не однородная масса. Следовательно, и подход к ней должен быть неодинаковым. Если мы находим в старом как положительное, так и отрицательное, то защитники старого являются одновременно носителями как того, так и другого. А это, в свою очередь, дает нам возможность сделать из приверженцев старины активных защитников всего того положительного, что отвечает современным требованиям, обогащает нашу жизнь, воспитывает активных борцов против тех негативных явлений, которые перешли к нам от прошлого или нажиты нами теперь. 

Передовая общественность и истинные приверженцы лучших народных традиций и обычаев одинаково заинтересованы в борьбе против пьянства, хулиганства и других отрицательных проявлений. Кроме того, их объединяет искреннее желание защитить то лучшее, что несут в себе народные традиции и обычаи. 

Следует давать надлежащий отпор тем, кто под видом соблюдения традиций предков извращает все то лучшее, что в них есть, кто наделяет их вредными, по сути реакционными, элементами. Такими «новаторами» прежде всего выступают любители выпить, люди с нечистыми руками и продажной моралью. 

Особо следует сказать о той огромной роли почтенных старших, которую они призваны сыграть в организации и проведении семейно-бытовых обрядов. Старейшие могут и должны подавать добрые, благоразумные советы семье, отмечающей то или иное событие, способствовать сокращению расходов на проведение всевозможных ритуальных мероприятий, не допускать извращений истинно народных традиций, пресекать проявления нездорового духа соревнования и т.д. Само присутствие старших должно обеспечивать повсеместно образцовое поведение окружающих. 

Известно, что они обычно выступают в роли тамады и, как правило, возглавляют любое застолье. Вполне естественно, что именно они и несут моральную ответственность за порядок и дисциплину за столом. И если сегодня мы вынуждены признать многочисленные факты безобразий (обжорства, пьянства, развязности), то в этом, на мой взгляд, в первую очередь повинны возглавляющие застолье. Старшие не должны допускать каких-либо отклонений от традиционного народного этикета, обеспечивающего подобающий порядок, излишне провозглашать многочисленные тосты, особенно несоответствующие духу нашего времени. Стол тоже должен быть своеобразной школой воспитания молодежи. При условии, что тамада являет собой образец во всем, это вполне осуществимо. Пожалуй, в каждом населенном пункте, квартале есть старейшие, заслужившие большое признание и уважение среди своих знакомых и соседей за активную деятельность в области совершенствования нашего образа жизни. 

Те же старшие, которые не могут обеспечить надлежащий порядок за столом, не пользуются достаточным авторитетом у окружающих, не должны садиться в качестве тамады. Решение этого вопроса зависит от хозяев, которым заранее надлежит определить, кто возглавит стол. В противном случае тамадой оказываются люди, единственная «заслуга» которых – возраст. 

Вообще-то следует, наверное, согласиться с тем, что всем нам нынче просто необходимо значительно больше проявлять внимания к нашим старшим, не жалеть для них душевной заботы, шире использовать их жизненный опыт, активизировать деятельность советов ветеранов войны и труда, советов старейших, женсоветов, – с тем, чтобы в творческом содружестве с передовой общественностью успешно осуществлять практическое воспитание подрастающего поколения. Было бы непростительно нам всем не заботиться, не беречь своих старших, умудренных жизнью, обладающих громадным жизненным опытом, обостренным чувством долга, часто являющихся носителями всего того ценного, положительного, что имеется в народных традициях и обычаях. 

Традиции гостеприимства

У всех народов Северного Кавказа, в том числе и у осетинского, гостеприимство – священный обычай, который возник в период родового строя и регламентировал формы и правила общения людей из равных народов, из ущелий и аулов. Издревле он был пронизан духом дружбы и способствовал сближению людей. Мудрым, почетным считался горец, который свято соблюдал законы гостеприимства, много путешествовал, имел друзей среди представителей других народов, бывал у них в качестве дорогого гостя. В условиях прежней глухой, замкнутой жизни горцы получали информацию об окружающем их мире главным образом через своих гостей, или же сами оказываясь в роли таковых, Кроме того, обычай гостеприимства способствовал взаимной передаче ценного жизненного опыта тех народов, представителями которых были гости и хозяева. 

Удивительно точное определение дается этому обычаю одним из передовых представителей осетинской интеллигенции конца XIX века Г. Шанаевым. Обычай гостеприимства «существует не только у осетин, – писал Г. Шанаев около ста лет назад, – но и вообще у всех кавказских горцев, и в основании его лежит общечеловеческая нравственность, которая и придает ему во мнении горцев значение священное... Обычай этот среди горцев является институтом международного права, дающим возможность сноситься одному народу с другим». [8] Это говорит о том, что законы гостеприимства прежде всего распространялись на представителей других народов и национальностей, и главное назначение их – укреплять дружбу между ними. В этом нас еще раз убеждают слова академика Ю. Клапрота, путешествовавшего по Кавказу в начале ХХ века: «Когда чужестранец попадает в осетинское селение, то он может быть уверен в том, что пока он находится там, его будут охранять наилучшим образом, ему дадут пить и есть, сколько ему нужно, и будут обращаться с ним, как с родственником».52 Радушие, о которым осетин принимал гостя, кроме потребности души сделать человеку приятное, вызывалось у него двумя чувствами; с одной стороны – желание отдать должное священному обычаю, с другой – быть достойным представителем своего народа, чтобы у гостя осталось самое лучшее мнение о нем. Примечательность этого обычая – в его неукоснительном соблюдении. Какое-либо нарушение закона гостеприимства преследовалось как самое тяжкое преступление. Об этом свидетельствуют как многочисленные высказывания путешественников из разных стран, так и устное народное творчество. Законы гостеприимства выполнялись настолько свято, что ими мог пользоваться любой путник. Более того, хозяин полностью гарантировал безопасность гостя, даже если тот являлся его врагом. 130 лет назад А. Гакстгаузен писал: «Закон гостеприимства так свят, что если бы, например, осетин принял в своем доме неизвестного гостя и потом узнал бы в нем своего кровного врага, которому он обязан мстить, то и в таком случае радушно будет угощать его...» [9] . 

Гостя принимали с большим почетом все: старшие, юноши, даже дети. В 1902 году К. Хетагуров писал: «Когда вы идете по аулу, сидящий встает при вашем приближении, говорящий замолкает, занятый работой бросает ее, чтобы приветствовать вас, точно старого знакомого. Перед домом, в который вы получили приглашение войти, встречает вас старейший член и вводит в уазæгдон» [10] . При этом очень строго были регламентированы правила приема гостя. Вместе с ним садиться за стол имели право только старшие мужчины. Что касается юношей, то они только прислуживали гостю. Младшие женщины, особенно невестки, вообще не имели права находиться в обществе гостя, они даже не показывались ему, не говоря о проявлении какого-либо внимания с их стороны. 

Для гостя готовили, как правило, хорошее, обильное угощение, откладывая для этого самое лучшее из продуктов, при этом нередко лишая себя самого необходимого. Немецкий ученый, профессор К. Кох, посетивший Осетию еще в первой половине XIX века, писал: «Последнюю овцу убивают в честь гостя... Осетин скорее проведет много времени в страшной нужде, чем будет упрекать себя в том, что плохо угостил своего гостя» [11] . 

Прием гостя сопровождался большими расходами, в нем принимали участие соседи, родственники, наиболее почетные односельчане. Чем больше их было, тем почетнее и для него, и для хозяина. Словом, все вокруг старались уделить внимание «божьему гостю», предлагали ночлег под своей крышей, желая облегчить положение семьи, принимающей гостя. 

Так было в дореволюционное время. С тех пор коренным образом изменились мировоззрение осетин, их образ жизни, а в связи с ними и сами обычаи гостеприимства. Но следует подчеркнуть при этом, что основное содержание этой традиции полностью сохранилось, и в наши дни в Северной Осетии гостя продолжают принимать с тем же радушием и с такими же почестями, будь он из соседнего села или из далекого края, соотечественник он или иностранец. 

К великому огорчению, нередко на практике подлинные законы гостеприимства извращаются. Во-первых, по сравнению с прошлым несколько суживаются рамки действия законов гостеприимства между представителями разных национальностей; во-вторых, под маской гостеприимства было допущено много злостных преступлений, нечистоплотные люди за счет государственной казны ради достижения своих корыстных целей одаривали ценными подарками отдельных должностных лиц, оказывали им «королевские» приемы; в-третьих, с обычаем гостеприимства связана такая вредная привычку которая делает непременным условием приема гостя употребление спиртных напитков; в-четвертых, встречаются у нас еще люди, которые злоупотребляют законами гостеприимства и ведут себя в гостях непристойно, нарушая меру, вплоть до проявления пьянства и хулиганства, А в последнее время появились даже «самозваные» гости (хæддзæу уазæг), являющиеся без приглашения. 

Законы гостеприимства, как подлинно народные, заслуживают не только поддержки, но и дальнейшего развития в соответствии с новыми условиями. Более того, их следует широко распространять среди тех народов, у которых по тем или иным причинам они действуют не в полную силу. При этом первейшая наша задача – очистить культурную традицию гостеприимства от всего негативного, сделать ее одним из факторов укрепления дружеских связей между людьми, независимо от национальной принадлежности. 

Уважение к женщине

В Осетии с древних времен честь и достоинство женщины всемерно оберегались всем образом жизни горской семьи. Достоинством мужчины считалось предупредительное, почтительное отношение к женщине, позором для него – проявление грубости, непристойного поведения в ее обществе, рукоприкладство и т.д. И это в то время, когда женщина, особенно молодая, находилась на протяжении веков в бесправном, угнетенном положении. Известный ученый В. Ф. Миллер писал в 1881 году: «Как ни безотрадна жизнь женщины, однако к чести осетин нужно сказать, что между ними крайне редко встречаются факты грубости и насилия против нее. Бить женщину считается позором» [12] . 

Что касается женщины старшего возраста, то она находилась на особом положении и пользовалась большим всеобщим уважением. Обидеть ее считалось святотатством. В условиях горской жизни неписаные законы действовали строго, требовали рыцарского отношения к женщине. О ее высокой роли в обществе и непререкаемом авторитете убедительно говорит то, что единственной силой, способной остановить любые драки, вооруженные конфликты, вплоть до прекращения кровной мести, была женщина. История осетинского общества знает немало случаев, когда женщина одним своим присутствием предотвращала, казалось бы, неизбежное кровопролитие. В полной безопасности чувствовал себя даже кровник, если его защитницей выступала женщина. «Тот считается в безопасности, кого взяла под свою защиту женщина», – писал Штедер во второй половине XVIII века. – Когда они вмешиваются в кровавые схватки с криками в распущенными волосами, то все, пристыженные, вкладывают сабли в ножны и расходятся...» [13] . Об этом в свое время писал К. Хетагуров: «...как бы сильно ни было ожесточение ссорящихся, дерущихся и сражающихся, одно появление женщины обуздывает буянов, останавливает и прекращает кровопролитие. Двусмысленное слово в присутствии женщины, неосторожное движение во время танцев, непристойная развязность с девушкой вооружает против провинившегося всю молодежь...» [14] . 

Наиболее авторитетные женщины принимали активное участие в решении важных общественных дел. Тому немало красноречивых доказательств в устном народном творчестве, где образ легендарной Сатана является одной из недосягаемых творческих высот. Что касается старшей женщины в семье (æфсин), то она занимала равное положение с главой семьи. Чем объяснить это особое положение женщины? 

Во-первых, одной из причин являются отголоски матриархата, которые встречаются в Осетии и по сей день, во-вторых, сказывается существенная роль женщины в домашней экономике. 

При всем этом отношение к женщине, как ни странно, носило глубоко противоречивый характер. С одной стороны, женщина занимала почетное положение в обществе и семье, с другой – ее права были крайне ограничены; одно отношение к старой женщине, диаметрально противоположное – к молодой. По всей видимости, основной причиной ее двойственного положения являлся патриархальный уклад жизни горцев. Вот как отвечает на этот вопрос М.М. Ковалевский, крупный ученый-кавказовед: «...продолжателем рода может быть только сын. В народе, в котором культ предков успел пустить глубокие корни, заботливость о рождении сына, преимущественно перед дочерью совершенно понятна... сын является «спасителем домашнего очага...» [15] . 

Таким образом, неравенство между мужчиной и женщиной вытекало из тех социальных условий, в которых мужской пол является и продолжателем рода, и защитником, и надеждой, и кормильцем семьи. 

Похищение девушки, насильственная выдача ее замуж, уплата калыма за невесту, экономическая зависимость от мужа, беспрекословное подчинение ему во всем и всегда, отсутствие права на наследование, обычай избегания (уайсадын) – все это и еще многое другое ставило женщину в принужденное, угнетенное положение. Не случайно рождение девочки считалось горем, а семья, не имевшая детей мужского рода, расценивалась как несчастная. Великая Октябрьская революция положила начало равенству между мужчиной и женщиной. А в ходе социалистического строительства были искоренены социальные корни всех вредных пережитков, унижающих женщину. 

За годы советской власти из горянок выросли такие ученые, как С.Б. Дзугаева. Ф.И. Хетагурова, Ф.А. Бутаева, И.Х. Габанова, Р.Д. Хубецова, Т.Д. Дзгоева и многие другие.  

Всей стране известны имена народных артисток Советского Союза – талантливого дирижера Вероники Дударовой и балерины Большого театра Союза ССР Светланы Адырхаевой. 

О беззаветном патриотизме женщин-осетинок ярко свидетельствует их активное участие в разгроме фашизма. Более 3000 славных дочерей Осетин героически сражались на различных фронтах Великой Отечественной войны. В их числе – полковник медицинской службы С.В. Саламова, майор медицинской службы В.А. Ревазова, майор, командир батальона связи В.Д. Салбиева, майор медицинской службы, начальник госпиталя Е.А. Ботоева. 

Немало успехов на счету наших женщин по созданию материально-технической базы общества и в области культурного строительства. Достаточно сказать, что шесть женщин-осетинок стали Героями Социалистического Труда: Е.Н. Битиева – строгальщица Орджоникидзевского ВРЗ, П. Е. Боллоева – труженица колхоза им. Ленина Ирафского района, К.Н. Кесаева – швея-мотористка швейной фабрики им. С. М. Кирова, Н.С. Гогичаева – доярка конезавода № 8 им. А. Кантемирова Правобережного района, Н.А. Цаликова – учительница школы № 15. Н.К. Багаева – доярка колхоза «Дружба» Пригородного района. 

Трудовые достижения дочерей Осетии, их профессиональное мастерство достаточно убедительно говорят о том, на что способна женщина, представительница малочисленного народа. 

Но, к великому сожалению, в нашем быту еще и сегодня сохранились остатки фактического неравенства и положении женщин. И об этом следует сказать со всей откровенностью. 

Наряду с бесспорными приобретениями, у женщин остались заботы, которые до сих пор во многом мешают им в полной мере использовать свои права. Неустроенность быта, нехватка детских учреждений, безработица – все это, прежде всего выпадает на женскую долю. Так что и здесь сказался остаточный принцип в развитии социальной сферы. Но такое положение могло сохраняться еще и потому, что с мнением женщин не очень-то и считались. Нет их должного представительства в руководящих органах. Да и в целом женское движение постепенно заглохло или приобрело формальный характер. 

В Северной Осетии, и прежде всего в горной ее части, не редкость мужчина, который не появляется на людях со своей женой. Они не бывают вместе ни в гостях, ни в общественных местах, ни в культурных учреждениях. Это водится и за некоторыми нашими интеллигентами, предпочитающими так называемое «мужское общество». У мужа своя жизнь, у жены – дети, хозяйство. 

В некоторых семьях жена только прислуживает гостям, но не садится с ними. Даже в сугубо семейных делах у нее нет равного с мужем права решать их, хотя их практическое решение чаще ложится на ее плечи. 

Мало семей, где между работающими мужем и женой поровну распределяются обязанности по дому. В сознании некоторой части людей еще живет представление, что домашнее хозяйство – это удел женщины. Некоторые мужчины считают позорным для себя помогать по дому своей жене, выполнять так называемые «женские работы». 

Неравенство женщины в быту ограничивает возможности ее активного участия в сферах производства и культуры, умаляет ее роль в жизни общества. В семьях, где вся забота о детях и домашнем хозяйстве возлагается на жену, у нее не остается ни сил, ни времени для повышения уровня своего общего развития. Перегруженность женщины-работницы домашними делами отрицательно сказывается на ее интеллектуальном росте. И нередко разный культурный уровень супругов приводит к семейным конфликтам, а иногда и к распаду семьи. 

Многие представители «сильного пола» до сих пор не хотят примириться с тем, что современная женщина занимает в нашем обществе равное положение с мужчиной и требует к себе принципиально нового отношения – равноправного. 

Когда мы говорим об остатках неравенства в положении женщины, то объективности ради надо иметь в виду два существенных обстоятельства: во-первых, неверно судить об этом по чисто внешним проявлениям в отношениях между мужчиной и женщиной, ибо здесь много иллюзорного, условного, показного. Дело в том, что в силу ложного стыда, боязни уронить свое мужское достоинство многие мужья нередко всячески стараются демонстрировать свое главенствующее положение. Они создают видимость исключительной независимости от жен, игнорируют их интересы, желания, мнения, презрительно относятся к женской работе, иные публично демонстрируют неограниченность своей власти и т.д. Кстати, многие умудренные опытом жены помогают своим мужьям, щадя их самолюбие, создавать подобную иллюзию. Некоторые мужья это делают ради того, чтобы избежать бытующих до сих пор злословии типа «что он за мужчина, если находится под каблуком жены», «вместо шапки у него на голове платок» и т.д. 

Подобная психология на уровне обыденного сознания – результат тысячелетнего господства патриархального уклада жизни горских народов, а также сохранившихся вредных пережитков и предрассудков. 

Наши многолетние наблюдения, касающиеся данного вопроса, глубоко убеждают нас в том, что в условиях национальных республик фактическое положение женщины несколько благоприятнее, чем это кажется на первый взгляд. По крайней мере в области общественной жизни. Право на труд, на образование, ведение хозяйства, воспитание детей – здесь женщина почти равноправна с мужчиной. И сегодня она, если и страдает, то не от того, что лишена каких-то прав, а потому, что у нее чересчур много обязанностей, как на работе, так и дома. Остатки неравенства касаются, главным образом, молодых невесток, в несравненно меньшей степени– женщин средних лет и почти не касаются их в преклонном возрасте. Именно молодые невестки сразу же после свадьбы испытывают на себе нечто вроде притеснения. Многим из них, кроме своей работы на службе, приходится делать все по дому, прислуживать чуть ли не всем членам семьи, вставать раньше и ложиться позже всех. Чаще это встречается в семьях, в которых родители жениха ревностно защищают архаичные обычаи. Некоторые родители, и прежде всего, свекровь, злоупотребляют своим положением и неуважительно относятся к своим невесткам, доходят до оскорбления их человеческого достоинства. 

Коста Хетагуров очень образно сказал о положении невестки в прошлом: «Никто не слышит ее голоса, никто не видит ее сидящей, встает она раньше всех, везде подметает, убирает, всем прислуживает, ест наскоро и позже всех, ложится спать позже всех». [16] Эти слова Коста и сегодня могут быть отнесены в адрес некоторых наших молодых невесток. Приходится удивляться, как могут эти старшие женщины, вчерашние невестки, проявлять подобную несправедливость, жесткие требования к своим младшим, к подругам своих сыновей, к их молодым женам? Среди свекровей находятся и такие, которые, не считаясь с чувствами детей, требуют развестись с любимой женой. Это как раз тот случай, когда женщины, прежде всего и больше всего страдают от женщин же, и здесь ни при чем отсутствие фактического равенства между мужчиной и женщиной. 

Полностью еще не изжит и такой пережиток, как «уайсадын», суть которого заключается в том, что невестка не имеет права разговаривать со старшими родственниками по линии мужа, в особенности с его отцом. В их присутствии она не должна садиться, брать на руки своего ребенка, показываться на людях без чулок и косынки, произносить имена своего мужа и его родственников, особенно старших. Этих предписаний адата в большей степени придерживаются осетины, живущие в горной части Северной Осетии. Реже он соблюдается сегодня в плоскостной ее части и почти забыт в городе Владикавказе. 

Борьбу против «уайсадын» ни в коей мере не следует понимать так, будто этот обычай направлен против таких высоких, неоценимых внутренних качеств и чувств человека как совестливость, сдержанность скромность. Эти черты составляют не только рациональное зерно «уайсадын», но и основу нравственности вообще. К большому огорчению, еще попадаются молодые люди, которые всячески извращают смысл обычая «уайсадын» и впадают в другую крайность, пренебрежительно относятся ко всему старому, национальному и по отношению к старшим недостойно ведут себя. Им ничего не стоит перебить говорящего, вступить в пререкания, проявить невыдержанность, нагрубить, демонстративно не уступить место или пребывать в некрасивой позе. Нередки случаи, когда невестка оскорбляет, обзывает родителей мужа, совершенно не считается с ними, не прислушивается к их голосу, разумному совету. Свое равноправие такая недалекая особа понимает как вседозволенность, поступает, как ей заблагорассудится, доходит до того, что требует от мужа бросить родителей, даже одинокую старуху-мать. Такое поведение у всех народов и во все времена расценивалось как невежество и бескультурье. Оно непростительно никому, тем более женщине. Отдельные невоспитанные малокультурные невестки (да и не только они) своей развязностью растаптывают лучшие народные традиции, кичась своей «культурностью». 

Отрицательная реакция старшего поколения, приверженцев доброй старины, на эти недостойные явления выражена в притче: старик обращается к своей невестке со словами: «В честь того, чтобы вы не соблюдали обычай «уайсадын» и разговаривали со мной, я зарезал барана, а теперь я клянусь зарезать последнего быка только ради того, чтобы вы молчали в моем присутствии». Вот что такое нарушение меры, шарахания из одной крайности в другую. 

Внутрисемейным отношениям можно было бы не уделять столько внимания, если бы от них во многом не зависели формирование новой семьи, ее прочность, воспитание детей, моральные качества будущих мужей и жен, их трудовая и общественная активность.