ТВОРЧЕСТВО АЛЕКСАНДРА ВИКТОРОВИЧА КОСТЮНИНА: НОВАТОРСТВО И ТРАДИЦИИ.
план-конспект урока на тему

                   ВОПРОС

Возможный вариант ответа

1. Понравился ли вам рассказ?

Скорее да. Задуматься заставляет однозначно.

2. Как в рассказе автор называет

    щуку?

Для названия щуки автор выстроил целый синонимический ряд. В основном синонимы контекстуальные: её Величество! полноправная хозяйка подводного царства; разбойница; Царица; хищник; подводный волк; «пахан»; таинственная рыбина; чудовищный зверь; неизвестное чудище; Сямозёрское чудовище; огромная щука размером с морёный топляк; чёрт; будто малая подводная лодка; громадина; северный крокодил.

3.Почему для эпиграфа писатель

использовал именно этот

   фрагмент рун «Калевалы», а в названии -   слово «жор»?

В эпиграфе уже указывается на щуку чудовищных размеров, которая смогла остановить парус. «Морская собака». Такая и сожрёт – не подавится. Слово «жор» вызывает неприятные ощущения: холодный липкий страх. Руны «Калевала» - это народное карельское творчество, а в рассказе упоминается суеверие о щуке.

4. Кто является героями рассказа?

Героев немного: сам рассказчик, пожилая семейная пара: Николай Иванович и Клава и супруги Строевы: Фёдор Петрович и Валентина.

5. Каков сюжет рассказа?

Сюжет прост: на берегу карельского Сямозера встречаются любители рыбной ловли. Описываются приёмы рыбной ловли, рыбацкий азарт, вечерний ужин и рассказ – воспоминание о несчастном случае.

(возможен пересказ).

6. Какие чувства вы испытывали при чтении рассказа?

Спектр чувств очень широк: от восхищения природными красотами Карельского края до брезгливости к человеческим поступкам. (Можно привести примеры пейзажных зарисовок, а также  проанализировать поведение людей в экстремальной ситуации).

7.Какие нравственные проблемы поднимает автор в рассказе?

Нравственных проблем в рассказе несколько: взаимоотношения людей в современном обществе, бездушие чиновников и врачей, нежелание помочь в беде, равнодушие и трусость.

8. Хотелось бы вам что-то изменить

 в рассказе? Почему?

Хотелось бы, прежде всего, изменить человеческие души: подкорректировать чувство совести и чувство меры. Неутешителен вывод в самом конце: «щука хватает рыбёшку, что помельче, а мы – её и друг друга». Это значит, что закон «у сильного всегда бессильный виноват» не изжил себя и в 21 веке!

9. В чём особенности композиции рассказа?

Рассказ построен по принципу кольцевой композиции: начинается описанием повадок щуки и пейзажной зарисовки и заканчивается описание летнего утра. В тексте используется приём «рассказ в рассказе».

В.П.Астафьев «Царь-рыба»

А.В.Костюнин «Жор глубинной щуки»

1.         Г Л А В Н Ы Й  

Игнатьич – жестокий браконьер, не верующий ни в Бога ни в чёрта.            

        Г Е Р О Й

Фёдор Петрович Строев – пятидесятилетний майор в отставке. Азартный рыбак – любитель. Рыбу ловил, чтобы побаловать внучку.

2. Р Ы Б О Л О В Е Ц К АЯ  

Самоловы со множеством                           крючков. С двух самоловов Игнатьич снимал до 70 штук стерлядей.

    С Н А С Т Ь

  Спиннинг, а к нему финская блесна-воблер в виде крупной рыбки с двумя острыми тройниками, на брюшке и хвостике, с чёрной спинкой, пятнистыми блестящими боками. В катушке спиннинга вместо лески был крепкий плетёный шнур.

3. Л Е Г Е Н Д А            О

Дедушко Игнатьича говаривал: лучше отпустить её, незаметно так, нечаянно будто отпустить, перекреститься и жить дальше, снова думать об ней, искать её.

     Р Ы Б Е

Щуке приписывают близкое знакомство с нечистью. Если рыбарь заметит, как она плеснёт возле борта хвостом, то скорая погибель  не за горами. Щука охраняет царство Водяного. Окуни и судаки в её подчинении. Когда вдруг она срывается с крючка, принято не ругаться, не клясть судьбу, лишь тихо произнести: «Плыви, щука, за водой, моё счастье, будь со мной».

4. О П И С А Н И Е

Над водою сверкнула острыми кнопками круглая спина осетра, изогнутый хвост…как кривая татарская сабля. Из-под костяного панциря, защищающего широкий, покатый лоб рыбины, в человека всверливались маленькие глазки с жёлтым ободком вокруг томных, с картечины величиною, зрачков. Они, эти глазки, без век, без ресниц, голые, глядящие со змеиной холодностью, чего-то таили в себе.

  Р Ы Б Ы

Метрах в пятнадцати от лодки краем скользнула чёрная спина с гигантским плавником. Толком не видно было, где эта спина начиналась, где заканчивалась… Лениво шевеля хвостом и плавниками, щука внимательно разглядывала Петровича. Её чёрные немигающие глаза, с ярким жёлтым ободком по краю, смотрели тяжело и угрюмо. Верхняя челюсть напоминала блестящий чёрный капот от «Победы». На хребте грязно-зелёным бархатом рос мох.

5. О Ш И Б О Ч Н Ы Е   Д Е Й С Т В

Игнатьич со всего маху жахнул обухом топора в лоб царь-рыбу…догадался – угодило вскользь. Повторять удар было некогда. Он взял рыбину крюком на упор и почти перевалил её в лодку… Находившаяся в столбняке рыба резко вертанулась, ударилась об лодку, громыхнула… взорвалась река за бортом, ударило рыбака тяжестью по голове, давнуло на уши, полоснуло по сердцу.

И Я              Р Ы Б А К О В

Он (Строев) догадался, что никакого ветерка не было вовсе. Всё это время лодку в открытое озеро тащила за собой рыбина. Фёдор ухватился за шнур и крутанул несколько витков вокруг рукава фуфайки. Пытаться удержать такого чёрта удилищем из хрупкого стекловолокна было безумством.

Вдруг хрустальная зеленоватая вода заклокотала, и совсем рядом смиренно всплыла, будто малая подводная лодка, старая щука длиной под два метра. Из приоткрытой зубастой пасти её торчала наружу половинка блесны.

5. О Щ У Щ Е Н И Е

Вода! Он хлебнул воды! Тонет!

Кто-то тащил его за ногу в глубину. «На крючке! Зацепило! Пропал!.. В голове Игнатьича тоскливо и согласно , совсем согласно зазвучала вялая покорность. «Тогда что ж… Тогда всё…»

«Господи! Да разведи ты нас! Отпусти эту тварь на волю! Не по руке она мне!» - слабо, без надежды взмолился ловец.

    БЕ Д Ы, О Б Р Е Ч Ё Н Н О С Т И

Щука давала себя рассмотреть и при этом наслаждалась смятением врага. Дыхание её было спокойным, движения плавными, упруго-размеренными. Что-то не чувствовалось в ней устали…

Майор парализовано  стоял на полусогнутых ногах. Левой дрожащей рукой он придерживал, словно протез, правую руку с намотанным шнуром. Широко раскрытые глаза его в ужасе глядели в медленно открывающуюся пасть северного крокодила.

Он догадался, что произойдёт в следующий момент. Он всё понял. И знал, что исправить ничего нельзя…

Эти мысли пронеслись вперемешку с воздушными пузырьками кипящей воды после того, как хищник тяжёлой торпедой двинулся вперёд, занырнул под лодку, играючи опрокинул её и увлёк в свою стихию Строева.