Историческое значение театральной деятельности в образовательных учреждениях в России

Историческое значение театральной деятельности в образовательных учреждениях России.

Возможности театрального искусства широко и плодотворно использовались в школьной практике прошлых эпох – от Средневековья до Нового времени. Школьный театр способствовал решению целого ряда задач: обучению живой разговорной речи, «приучению выступать перед обществом в качестве ораторов, проповедников». Школьный театр был театром пользы и дела. [1,16]

В начале XVIII в. святитель Дмитрий в Ростове основал семинарию, в которую принимали детей не только духовенства, но и других сословий. Учебный процесс был построен на соревновании — лучшего ученика с почестями провозглашали императором. По праздникам и в дни именин преподавателей ученики произносили речи в стихах и прозе, разыгрывали пьесы или диалоги. Можно говорить о существовании театра в ростовской школе в 1702–1704 гг. Святитель Дмитрий писал для него драмы и декламации. Для школы святитель Дмитрий в первый год пребывания в Ростове написал «Рождественскую драму», в 1703–1705 гг. поставил «Успенскую драму». Исполнялись в Ростове и написанные святителем Дмитрием декламации «На погребение Христово плач» (на утрене Великой Субботы 27 марта 1703 г.) и «На Воскресение Христово» (в Великую Пятницу в 1703–1705 гг.). Вероятно, перу святителя Дмитрия принадлежит пьеса «Кающийся грешник», созданная на основе одной из частей второго действия «Успенской драмы» и отдельных сцен из «Рождественской драмы».

Интерес святителя Дмитрия к театру был вызван целями духовно-нравственного воспитания учащихся. «Преосвященный Дмитрий митрополит из домовой казны материи и всякие локотные товары бывших архиереев на комедии держат», — жаловался в монастырский приказ ростовский стольник, желая пресечь невиданное в российских городах нововведение. На это ему из Москвы ответили: «Без нашего указа не держать ни на что» — шла Северная война и приходилось экономить. Тем не менее, подготовка к спектаклю «На Рождество Христово» продолжалась. Правда,  в ростовской архиерейской школе эти духовные действа именовали не «комедиями», а подчеркнуто аскетически — «диалогами».

И вот 27 декабря 1702 года в обширной столовой палате ростовского Кремля состоялось представление, полное название и краткое содержание которого зрители могли прочесть в программе: «Перемена непостоянного мира сего, гордости сетми в маловременной жизни человеков уловляющая, в вечную муку посылающая, на треокаянном Ироде, за гордость ищущем рожденнаго всех царя Христа убити, изображенная в преславный праздник Рождества Христова в богоспасаемом граде Ростове от благочестивых новоначинающихся учити греколатинского языка отроков».

На сцене в верхней ее части блестели «созвездия Зодиака». Под ними располагались «облака», на фоне которых сияла «Вифлеемская звезда». «Облаками» же был задрапирован и изображавший «небо» высокий помост слева, где «робятка стоят невелички» — хор ангелов в белых одеждах. На «небо» взирают Пастухи: «Запоют ангелы, а они забудутся, кусы в ротах».

К «небу» приставлена была лестница, по которой поднималась Невинность убитых вифлеемских младенцев, а под ним на «земле» — основном подиуме сцены помещался закрытый завесой вифлеемский вертеп. Теневые картины на занавесе могли показывать ясли с Младенцем, «убиение отрочат неслышимое, но зримое». В центре сцены находился иерусалимский престол, где восседал царь Ирод.

Играли в «Рождественской драме», где было 54 персонажа, обычные ученики, и только на роль Ирода приглашался старший ученик — опытный актер.

Театральное дело Дмитрия Ростовского продолжили его ученики и ученики учеников, среди которых был и знаменитый актер И.А. Дмитревский. 18 марта 1752 года труппа Ф.Г.Волкова играла в петербургском придворном театре императрицы Елизаветы Петровны трагедию «Кающийся грешник». Не дошедший до нас текст пьесы, сюжет который отвечал уже эстетическим взглядам Нового времени, мог быть создан на основе второго действия «Успенской драмы» с привлечением отрицательных персонажей «Рождественской драмы».[4]

В  20-х годах XVIII века возник школьный театр в Петербурге, в школе Феофана Прокоповича. Это была лучшая для того времени школа как по своему помещению, так и по обстановке и по обучению. В ней преподавались закон божий, русский, латинский, греческий языки, грамматика, риторика, логика, римские древности, арифметика, геометрия, география, история и рисование. В числе учителей были знаменитый датчанин Адам Селий и профессор Академии наук Теофил Сигфрид Байер, а также Георгий Фридрих Федорович. В школе старшие воспитанники, достигшие успехов в учении, обучали младших. Феофан Прокопович так пишет о значении театра в школе с ее строгими правилами и суровым режимом интерната: «Комедии услаждают молодых человек житие стужительное и заключению пленническому подобное».

В середине XVIII века (1749 г.) организуется школьный театр в Петербургском шляхетском кадетском корпусе. На сцене театра Шляхетного корпуса были исполнены первые трагедии и комедии Сумарокова. В конце 40-х годов в корпусе были организованы представления трагедий, в которых участвовали любители театра из числа кадетов.  Первое время в кадетском театре исполнялись  французские трагедии на французском языке. Спектакли устраивались не только в стенах корпуса. Играли кадеты и в Оперном доме для двора. В 1749 году кадетами была сыграна трагедия «Хорев». С начала 1750 года по распоряжению императрицы Елизаветы кадеты начинают исполнять пьесы Сумарокова при дворе. Репертуар кадетского театра расширялся. В конце 1750 и в начале 1751 года состоялись представления трагедии Ломоносова  «Тамира  и Селим». Елизавета была увлечена представлениями кадетского театра. «Сама императрица, по- видимому, занялась этой труппой…, — пишет в своих "Записках" Екатерина II. — Ей вовсе не надоедало смотреть на представление этих трагедий, она сама заботилась о костюмах актеров…». В 1783 году школьники Кадетского шляхетного корпуса устраивали празднество, в котором были и воздвижение триумфальной колонны, и аллегорические фигуры, и живые картины. «Новую породу людей, свободных от жестоких нравов общества»,  мечтала вырастить Екатерина II, и театр играл огромную роль в воспитании смоля- нок и будущих художников в Академии художеств. Преподавание театрального искусства по-прежнему вносилось в учебные программы.

Сценическое искусство преподавалось не только в Шляхетном корпусе, духовных коллегиях и семинариях, но и ученикам Императорской академии художеств. Инициатива в данном случае принадлежит самим ученикам: в 1764 году они обратились к начальству с просьбой разрешить им играть комедии и трагедии. В ответ на это И. И. Бецкой писал в ордере: «Для отвращения мыслей ученических во время праздное от скуки причиняющей угрюмость и для недопущения их до самых недозволяемых шалостей: по желанию их дозволить играть комедии и трагедии при Академии Художеств, чего ради небольшой театр приказать сделать в удобном месте».

 Не менее ревностно пропагандировало театр Общество благородных и мещанских девиц при Новодевичьем Смольном монастыре (впоследствии — Смольный институт). Спектакли в Смольном начались с того, что 28 ноября 1770 года, по случаю приезда короля прусского, принца Генриха, при дворе был дан маскарад, в котором участвовало до 3600 человек. Вслед за первым выступлением в конце 1771 года смолянки разыграли у себя при монастыре трагедию Вольтера «Заира». Восторг от исполнения смолянок вызывался целой серией обстоятельств. Во-первых, играло роль восторженное и сентиментальное направление умов, которое характеризует XVIII столетие; затем, само собой, интерес к судьбе Смольного театра подогревался расположением к нему императрицы. Далее, огромную роль играла современная любовь к театру; и, наконец, «цветник» из молодых девушек, к тому же, еще обучавшихся разным наукам, был новинкою и, конечно же, поражал воображение. «По справедливости надо удивляться, — говорит очевидец, — натуральному всякого представления и столь разных характеров выражению как в произношении речей, так и в телодвижениях действующих лиц, которые сему для них постороннему делу удовлетворили столь совершенно, как будто оно уже несколько лет было главным их упражнением» (Санкт-Петербургские ведомости, 1775, 30 ноября). Подобный же отзыв дает другой очевидец: «Они играли, пели и танцевали, — пишет он, — с таким искусством, какое только может быть видимо в славных актрисах, певицах и танцовщицах» (Зритель Света, 1775, декабрь. С. 74). [1]

В 60-е годы XIX века, когда волна реформ захватила все сферы русской жизни, не исключая и педагогику, снова стал актуальным вопрос о школьном театре. Проблема школьного спектакля волновала педагогическую мысль; предлагались различные подходы к его репертуару, обсуждались его функции, высказывались сомнения в пользе театра, вплоть до полного его отрицания. Например, Н.И.Пирогов в своей статье «Быть и казаться» предостерегает от угрозы развития в детях притворства «Разве разыграть хорошо роль….живо выразить миной поддельное чувство, разве все это –не есть школа лжи и притворства, тщеславия и неискренности»,-пишет он. [2,154]

Но, подавляющее большинство педагогов и театральных работников были единодушны в своем мнении о важном значении театра в образовании и воспитании молодежи, как в стенах учебных заведений, так и за их пределами. Их деятельность убедительно свидетельствовала о возможности совмещения педагогических требований и эстетических задач. Педагогическая практика, опережая теоретическую мысль, показала, что не только можно, но и полезно позволять детям и юношам играть на публичной сцене. Только сценическая игра должна оставаться правдивой, искренней, помогая юному человеку «быть», а не «казаться». Много внимания проблемам школьных театров уделил первый Всероссийский съезд сценических деятелей, состоявшийся в Москве в 1897 году. В докладе Н. И. Тимковского говорится о том, что воспитание мало подготавливает че- ловека к восприятию подлинных художественных ценностей, потому что «в школу искусство проскальзывает контрабандой, пугливо озираясь и даже стыдясь самого себя… Что мудреного, если воспитанные таким образом лю- ди… выйдя в жизнь, набрасываются на картежную игру, сплетни, пьянство или питаются пошлыми подделками под искусство, отмахиваясь от серьезного театра».[1]

О значении школьного театра наряду с педагогами говорили и деятели профессионального театра. Так, например, А. Н. Островский в своей записке о любительских спектаклях отмечал большую пользу спектаклей классического репертуара в учебных заведениях. Они даются «не для развития в юных артистах актерских способностей… в таких представлениях сценическое искусство не цель, а педагогическое средство: классические языки, классическая литература».

На проходившем в 1913-1914гг. в Петербурге Первом всероссийском съезде по вопросам народного образования было отмечено, что  «воспитательное влияние детского театра складывается во всей силе лишь при обдуманной целесообразной его постановке, приспособленной к детскому развитию, миропониманию и к национальным особенностям данного края».  И далее,  «в связи с воспитательным воздействием детского театра, - отмечалось в резолюции, - находится и чисто учебное его значение; драматизация учебного материала является одним из самых действенных способов применения принципа наглядности».[3]

 Передовые учителя высоко оценивали возможности театра и активно использовали его средства в практике воспитательной работы.

        В России в начале XX века стали организовываться детские просветительские общества и трудовые колонии. Особую известность получили общество «Сетлмент» и колония «Бодрая жизнь»,  созданные С.Т. Шацким. Кроме занятий  в мастерских, спортивных игр, экскурсий, концертов, дети много времени посвящали импровизационному театру. Сюжетами игр-импровизаций служили сюжеты известных сказок. Мальчиков привлекали истории про индейцев, разбойников, путешественников.[5]

В первые годы советской власти интерес к школьному театру не угасает. Весной 1918 года Театральный отдел Наркомпроса в Петрограде организовал постоянное Бюро, а затем и периодически созываемый Совет детского театра и детских празднеств, в который входили как театральные деятели, так и педагоги- внешкольники. Это был первый государственный орган, занявшийся вопросами детского театра.

О воспитательном воздействии театра пишет А.С.Макаренко в «Педагогической поэме»: «Я придавал большое значение театру, так как, благодаря ему, улучшился язык колонистов и вообще сильно расширился горизонт». «Мы вдруг увидели, что – театр это не наша развлечение или забава, но наша обязанность».

На протяжении XX века педагоги и режиссеры (А.А.Брянцев, Н.И.Сац, З.Я.Корогодский и др.) придавали большое значение воспитательным возможностям театра. Из единичных театральных коллективов выросло детское театральное движение

Библиография

1. Антонова О.А. Школьный театр в истории образования России. Монография. СПб, 2006-287с.
2. Пирогов Н.И. Избранные педагогические сочинения/ Н.И.Пирогов.-М.:1993.-561с
3. Резолюция 1-го Всероссийского съезда по вопросам народного образования // Вестник воспитания,1914,№5
4.  Федотова М. А. Святитель Дмитрий Ростовский // православная Энциклопедия. Т. XV.М., 2007. [Электронный ресурс]. URL: http://www.pravenc.ru/text/178011.html
5. Шацкий С.Т.Работа для будущего.-М.:Просвещение,1989,-223с.