«Реформы 1860-1870-х годов: оформление нового социального порядка и судебно-административной системы на примере Северного Кавказа»

Республиканская открытая конференция научного

объединения учащихся «Сигма»

Секция: «История; краеведение»

Тема исследования:

«Реформы 1860-1870-х годов: оформление нового социального порядка и судебно-административной системы на примере Северного Кавказа»

Исполнитель:

ученик 10 класса «А»,

МКОУ СОШ № 5 г.п.Чегем,

Буранов Имран

Научный руководитель:

учитель истории:

Сижажева Карина Басировна

Нальчик, 2021 г.

Содержание

Введение……………………………………………………………3с  

Глава 1. Политика наместников на Северном Кавказе………….4с.

Глава 2. Земельная реформа на Тереке……………………...……7с.

Заключение…………………………………………………………12с.

Список использованных источников и литературы………….13с.

Введение

Современный уровень научного исторического знания – результат коллективного труда многих тысяч историков, работавших и работающих на ниве изучения прошлого. Эпоха правления Александра II вошла в историю России как время реформ, охвативших многие стороны жизни общества не только центральных губерний страны, но и многонациональной периферии.

Преобразования, проведенные у горских народов Северного Кавказа, соединили традиционное общество и модернизационные инновации, впитав в себя всю гамму проблем XIX века.

Отсутствие историографической традиции изучения реформ на Северном Кавказе подчеркивает актуальность данного исследования; объектом исследования является сложный и противоречивый процесс развития научного знания по истории  народов Северного Кавказа.

Данная работа ставит на повестку дня вопросы углубленного изучения социальной структуры общества, выявляет важные проблемы реорганизации системы координат жизнедеятельности народов, обосновываются научные изыскания в области социальных противоречий и потенциальных конфликтов, возникающих в процессе неизбежной трансформации.

Над историографией данной темы колоссальную работу провел Петр Абрамович Кузьминов. Его монография^[1] внесла огромной вклад в изучении данной проблемы, его труд бесценен.

Данная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

Глава 1. Политика наместников на Северном Кавказе

Современное научное кавказоведение дает достаточно взвешенные оценки имперской правительственной политики в регионе. При этом выделяются две ее характерные черты – компетентность и прагматизм. Неизменной целью правительственной политики в регионе оставались водворение в горских обществах «прочного порядка» и «подчинение их общим с русским населением гражданским учреждениям». Но цель эта достигалась не любой ценой.

Отмечается, что завоевание Кавказа Россией шло одновременно со складыванием российского кавказоведения. Всестороннее и масштабное изучение Кавказского региона со временем привело к пониманию самобытности местных народов, осознанию недостаточности силовых мер по их включению в политико-правовое поле Российской империи.

Характерно, в частности, что на всех этапах имперской политики обязательным условием осуществления конкретных действий, реформ и других мероприятий российских властей на вновь обретенной северокавказской окраине было предварительное выявление специфики социальных отношений и культуры местных обществ. Последнее обстоятельство наиболее ярко себя обнаружило в ходе подготовки земельной и сословной реформ на Северном Кавказе.

Деятельность многочисленных комиссий, подготовивших основные положения социально-экономических преобразований свидетельствует, что кавказская администрация стремилась без резкой, радикальной ломки адаптировать традиционный быт горского общества к потребностям нового времени, обусловливающегося «замирением» Кавказа. Детально исследуя особенности социальных и земельных отношений у народов региона, администрация стремилась учесть их специфику, отказываясь от поспешных попыток их унификации и переустройства по образцу русских губерний.

По этим же причинам на всем протяжении пребывания Кавказа в составе Российской империи сохранялись особые формы управления краем. В 1845 г. было образовано Кавказское наместничество, просуществовавшее с небольшим перерывом вплоть до крушения Российской империи [83, с.19]. Руководители наместничества понимали, что многоликий этнический и культурный мир Кавказа неизменно будет требовать к себе особого подхода и особой осторожности. Другой формой признания данного факта явилось учреждение в Петербурге Кавказского комитета - специального ведомства, занимавшегося делами региона с помощью высококлассных экспертов под руководством первых лиц государства^[2]. В реальной жизни, безусловно, имели место шараханья и перегибы, но сама идея учета социокультурных особенностей вновь и вновь возникала как в умах, так и в практической политике. Успех этой политики в немалой степени зависел от личностей Кавказских наместников – М.С.Воронцова (1845-1854 гг.), А.И.Барятинского (1856-1862 гг.), великого князя Михаила Николаевича (1862-1881 гг.), определявших общую философию и стратегию всех преобразований^[3].

Уже первый наместник М.С.Воронцов оставил прежние попытки принять здесь российскую губернскую систему и, отказавшись от прежнего территориального деления, вернул естественные границы этносов^[4]. В дальнейшем этот подход реализовался в системе так называемого военно-народного управления. Сначала основные принципы преобразования горского общества были определены в «Особой инструкции для управления горцами», составленной А.И.Барятинским в конце 1850-х гг. В дальнейшем были приняты и другие акты, конкретизирующие и развивающие соответствующие положения. При штабе Кавказской армии было создано особое учреждение «Канцелярия по управлению кавказскими горцами», которое в 1865 г. было переименовано в «Кавказское горское управление». В 1860 г. Кавказская линия, как военно-административное подразделение Кавказского наместничества было ликвидировано, а все пространство Северного Кавказа было поделено на Терскую, Кубанскую, Дагестанскую области и Ставропольскую губернию. Области, в свою очередь, были разделены на округа. Терская область объединяла 8 округов: Кабардинский, Осетинский, Ингушский, Кумыкский, Чеченский, Аргунский, Ичкеринский, Нагорный. Устанавливалось раздельное управление для гражданского, казачьего и горского населения. Это было, по сути, началом практического осуществления перестройки военно-колонизационного режима населения Северного Кавказа на гражданский лад. Округа делились на участки или наибства, а те, в свою очередь, на аулы.

Глава 2. Решение земельного вопроса на Тереке

Земельная реформа на Тереке имело своей административной предпосылкой «Положение об управлении Терской областью» от 29 мая 1862г. о введении нового территориального деления на отделы, округа, участки и наибства. Население Кабарды, ранее жившее в 116 аулах, в 1865 г. было объединено в 39 селений, которым было отведено в надел более 300 тыс. дес. земли на общинном владении^[5]. 199 семейств кабардинских князей и дворян получило более 100 тыс. дес. В 1863–1864 г.г. было проведено размежевание земли в Надтеречном наибстве Чечни. Здесь правительство не признало за чеченской и ингушской знатью права «почетного сословия», мотивируя это тем, что в Чечне и Ингушетии не было оформившейся феодальной верхушки. Но, вместе с тем, образовало «институт частной поземельной собственности» путем «высочайших пожалований» за личные заслуги царским офицерам и частным лицам, оказавшим властям услуги (всего более 19 тыс. дес. земли). В 1866 г. были размежеваны земли в плоскостной Ингушетии. В Кумыкском округе около 30 тыс. крестьян получили 203123 дес. земли. За 166 феодалами осталось 184396 дес. Земельная реформа в Осетии проводилась в 1853–1867 г.г. В 1853 г. по распоряжению наместника Кавказа М.С. Воронцова было решено разделить плоскостную землю в Дигории между фамилиями старшин (бадилят). Недостаток земли в плоскостной Тагаурии привел к тому, что по решению наместника Кавказа вел. кн. Михаила Николаевича местная феодальная знать (алдары) были лишены преимуществ в получении земли.

В основу земельной реформы в Кубанской области были положены те же принципы, что и в Терской области. В июне 1861 г. командующий войсками Терской и Кубанской областей генерал – адъютант граф Н.И.Евдокимов обнародовал «Положение об устройстве поземельного быта горских племен Кубанской области». В нем намечалось наделение крупных феодалов большими земельными участками в 100–200 дес. в индивидуальное потомственное владение, а крестьянам – по 7 дес. на душу мужского пола на правах общинного пользования.

В Нагорной полосе Терской и Кубанской областей земельная реформа, в широком понимании этого слова, не проводилась, поскольку каждый клочок земли в горах имел своего владельца, и администрация не рискнула вмешаться в устоявшиеся веками земельные отношения. Но в целом объективным результатом земельной реформы было установление юридически узаконенных форм землепользования и землевладения. Здесь, как и во всем регионе не менее важным аспектом земельных преобразований стала правительственная политика по переселению безземельных горцев в предгорья и на равнину, где в этот период возник ряд новых аулов, жители которых наделялись землей на общинном праве, как и все прочие^[6].

Системное проведение земельных преобразований на Северном Кавказе ускорило и процесс социального освобождения. Как известно, Манифест от 19 февраля 1861 г. не распространялся на горские народы Северного Кавказа. Только летом 1866 г. в Тифлисе был создан Особый комитет по освобождению зависимых сословий у северокавказских горских народов^[7]. На первом заседании комитет выработал общие принципы по освобождению крестьян. Комитет признал, что в трех областях количество зависимых сословий разное, причем наиболее многочисленны они в Кабарде, Осетии, у северо-западных адыгов. Здесь существовали ранее три формы зависимости: административная, поземельная и личная. Административная и поземельная зависимость были ликвидированы в результате земельной реформы и раздельного поселения владельцев и зависимых. Личное освобождение зависимых сословий должно было происходить за выкуп. Размер выкупной суммы для трудоспособного крестьянина (от 15 до 45 лет) устанавливался от 180 до 200 рублей. Так как крестьяне не могли сразу выкупить себя, то они оставались временно обязанными в течение 6 лет. За это время крестьянин должен был отработать свой выкуп в хозяйстве бывшего хозяина. Оговаривался порядок освобождения и т.н. «безобрядных» холопов, фактически рабов^[8]. Примерная численность освобожденных крестьян на Северном Кавказе в 1866–1869г.г. составила около 63 тыс. чел.

Завершение к концу 1860-х гг. земельной и крестьянской реформы в крае казалось, открывало путь к унификации порядка управления. Подготовленный проект о новом административно-территориальном устройстве областей Северного Кавказа был утвержден 30 декабря 1869 г. указом Александра II Правительствующему Сенату. Основное содержание нового «Положения о Кубанской и Терской областях заключалось в устранении существовавших особых учреждений для гражданского, казачьего и горского населения и подчинении всего населения без этнических различий в единые административно-территориальные единицы, хотя и «с необходимым по местным условиям изъятием для горцев»^[9]. В Терской области административная, военная и судебная власть в округах по-прежнему принадлежала начальникам округов.

Новая система управления создавала реальные возможности инкорпорирования традиционных общественных институтов горцев, прежде всего на аульном уровне, в административно-правовую систему Российского государства. В «Положении о сельских (аульных) обществах в горском населении Терской области», утвержденном наместником Кавказа 30 сентября 1870 г. четко прослеживается стремление приблизить местное управление в горских обществах к мирскому управлению центральной России. Воссозданы были сельские сходы и Съезд доверенных сельских обществ, решавшие простые хозяйственные, но важные для сельского населения вопросы.

При организации административной власти и судопроизводства учитывалась, в том числе и конфессиональная принадлежность населения. В условиях социально-политической интеграции горских обществ в состав Российской империи «официальный» ислам выступал одним из стабилизирующих факторов, примирявших локальное сообщество со сложившимся в нем внутренним строем с новым для него государственным порядком. Из этого взаимодействия, как считают некоторые исследователи, вырос феномен «российского ислама», лояльного к российской государственности и толерантного к другим конфессиям.

Итак, ведущим принципом российской политики на Кавказе до 1880-х гг. являлась интеграция региона в государственное пространство и вместе с тем, допущение некоторого культурного разнообразия. Но является общепризнанным, что в начале 1880-х гг. правительственная политика на Кавказе претерпела определенные изменения. Новые тенденции исследователи связывают с общим поворотом внутренней политики Российской империи. В результате Российское правительство все дальше отходит от прежних принципов толерантности и прагматизма в отношении национальной периферии государства. Новый курс, окончательно оформившийся при Александре III, состоял в политике русификации – целом комплексе мероприятий, направленных на достижение социально-экономической, административно-правовой и культурной интеграции народов национальных окраин. Наиболее точную характеристику этому курсу дал председатель Комитета министров Н.Х.Бунге: «Император Александр III справедливо признал, что в русском государстве должны господствовать: русская государственность, т.е. русская государственная власть и русские государственные учреждения (конечно, примененные к бытовым условиям инородцев и окраин), русская народность, т.е. освобождение последней от иноплеменного преобладания, русский язык, как общий государственный, и, наконец, уважение к вере, исповедуемой русским народом и его государем»^[10].

Одним из проявлений правительственного курса на создание «однородной империи» и укрепление «русской государственности» на окраинах было упразднение в 1881-1882 гг. института Кавказского наместничества и введение должности главноначальствующего гражданской частью, который являлся одновременно и командующим войсками округа. Вместе с наместничеством был упразднен и Кавказский комитет, как утративший свои функции, а его дела были переданы в компетенцию Комитета министров. Правительство на высшем уровне ликвидировало особые формы государственно-административного устройства Кавказа, однако будущее показало преждевременность этого шага.

К концу 1880-х гг. этнический принцип, реализованный в «военно-народном управлении» вновь был призван к жизни. Государство вновь вынуждено было опереться на этнический принцип и ввести различный режим управления в горских и казачьих территориях. В феврале 1905 г. был восстановлен институт наместничества на Кавказе.

Заключение

Окончательное включение народов Северного Кавказа в социально-экономическую, административно-политическую и культурную среду российского общества и государства привело к радикальному изменению основ и механизмов их исторического развития. В рамках этой эпохи тема «Россия и Кавказ» приобретает качественно новое звучание. В XVI-XVIII вв. основным мотивом в ней являлась проблема политического взаимодействия различных исторических субъектов, сохраняющих свою самостоятельность и самобытность. В период Кавказской войны – проблема совместимости в одном государственном организме существенно различных социокультурных систем.

Пореформенное социально-экономическое развитие привело к тому, что к концу XIX века архаический, натуральный характер хозяйства у народов региона повсеместно подвергался эрозии. Однако, в целом, нельзя преувеличивать масштабы и глубину включения северокавказских народов в модернизационные процессы пореформенного периода. Этносоциальные общности региона имели теперь усеченную, неполную социополитическую структуру; были раздроблены и замкнуты в пределах низовых социальных единиц - сельских общин. Жесткий административно-полицейский контроль допускал функционирование элементов общественного самоуправления только на общинном уровне. Весьма ограниченными оставались масштабы включения местных этнических ареалов в систему всероссийского рынка. Произошел скорее подрыв устоев традиционного общества, чем его преобразование.

Данная тема требует досконального исследования, данная работа – это «капля в море», актуальности и новизны по потеряет точно в ближайшие несколько десятилетий.

Список использованных источников и литературы:

1. Блиева З.М. Российский бюрократический аппарат и нарды Центрального Кавказа в конце XVIII – 80-е годы XIX века. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005-358 с.
2. Волхонский М.А. Первая русская революция и восстановление Наместничества на Кавказе // Кавказский сборник. Т.3 (35). М.,2006-650 с.
3. Дегоев В.В. Большая игра на Кавказе: история и современность. М.: Наука, 2003-420 с.
4. История народов Северного Кавказа. Конец XVIII-1917. М.Инст-т этнографии, 1989-520 с.
5. Кумыков Т.Х. Экономическое и культурное развитие Кабарды в XIX в. Нальчик, 1965-350 с.
6. Кузьминов П.А. Новые аспекты изучения «старой» крестьянской реформы у народов Северного Кавказа // История Северного Кавказа с древнейших времен по настоящее время. Пятигорск, 2000-50 с.
7. Кузьминов П.А. Эпоха преобразований 50-70 годов XIX века у народов Северного Кавказа в новейшей историографии. Нальчик: Печатный двор, 2011 – 536 с.
8. Малахова Г.Н. Становление и развитие российского государственного управления на Северном Кавказе в конце XVIII-XIX вв. Ростов-на-Дону, 2001-240 с.
9. Национальные окраины Российской империи. Становление и развитие системы управления. М., 1997-350 с.