Вклад в развитии радиотехники академиком А.И. Бергом

Государственное бюджетное образовательное учреждение города Москвы средняя общеобразовательная школа № 1034

ВКЛАД В РАЗВИТИЕ РАДИОТЕХНИКИ АКАДЕМИКОМ

АКСЕЛЕМ ИВАНОВИЧЕМ БЕРГОМ

Выполнили ученики 10 «А» класса ГБОУ СОШ №1034: Сидоров Владислав, Бабаян Сергей, Газарян Георгий.

Научный руководитель: Панькина Людмила Валентиновны, учитель физики ГБОУ СОШ №1034.

http://schu1034.mskobr.ru/ тел. 89096891006

МОСКВА 2014

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Введение……………………………………………………………………........ 2
2. Триста лет назад………………………………………………………………… 4
3. Встреча с радио…………………………………………………………………. 4
4. Везение или искусство!………………………………………………………… 9
5. От компаса к радиопеленгатору……………………………………………… 12
6. А.И. Берг и современная наука………..……………………………………… 16
7. Заключение…………………………………………………………………….. 19
8. Литература………………………………………………………………………20

Введение

Цель работы: выбор темы объясняется сто двадцатилетием со дня рождения великого академика  Акселя Ивановича Берга, который внёс большой вклад в развитии радиотехники и прикладных работ по различным направлениям кибернетики. Познакомить слушателей с биографией А.И. Берга.

Задачи:

1. Изучить биографию А.И. Берга.
2. Донести до публики интересные факты из жизни А.И. Берга.

 Методы работы: Поиск, изучение и анализ литературных источников.
 Актуальность темы проекта:  Это объясняется тем, что широкой публике очень мало известно о роли академика в развитии науки, образования. Итоги анкетирования учащихся нашей школы показывают, что ребятам не знакомы с именем Берга и они ничего не могут сказать о его открытиях, т.к. нет пропаганды литературы о академике, никаких познавательных программ по телевидению о роли А.И. Берга  не показывают.

Жизнь А.И. Берга состояла из нескольких отдельных жизней.

И если бы он прожил лишь первую, или только вторую, или единственно третью, повесть его жизни все равно появилась бы на свет.

Потому что каждой из его жизней хватит на полноценную биографию незаурядного человека.

Действительно, первая жизнь — жизнь дворянина, царского офицера, перешедшего на сторону революции, ставшего одним из первых красных штурманов, первых ученых-радистов, одним из создателей электроники.

Трагическое событие чуть не оборвало его дни. Но ему было суждено изведать новую судьбу, стать адмиралом, академиком, заместителем министра обороны СССР, Героем Социалистического Труда. При его участии развивается в нашей стране радиолокация, одно из чудес века.

Инфаркт, несколько лет отдано болезням. Но...

Начинается третья жизнь! 66-летний Берг снова в бою, в бою за кибернетику

Недаром друзья Берга в шутку именуют эту науку ки-Берг-нетикой. Новая жизнь ученого. В ней, правда, нет видимых потрясений, прежних волнующих событий — нет выстрелов, сражений, штормов. Если прежняя жизнь — это роман действия, то заключительную, «третью жизнь» можно назвать романом мысли. Это настоящее ристалище идей!..

ТРИСТА ЛЕТ НАЗАД

Отец Акселя был швед, мать — итальянка. Чтобы эти люди могли полюбить друг друга, их предки должны были в течение трехсот лет двигаться с севера и юга, из Швеции и Италии в Россию, встретиться и соединиться здесь ветвями генеалогического древа.

Генеалогическое древо Бергов начинается с Иоганна Фридриха Берга (1746—1834), чистокровного шведа, управляющего государственной зеркальной фабрикой в финском городке Роккала, и его жены Кристины Элизабет Гельман (1769—1842). Это были прадед и прабабка Акселя Берга, прожившие один 88 лет, другая 73 года и оставившие сына Александра Константина Берга. Родился он в 1800 году в Выборге, стал аптекарем и женился на Эмилии Шарлотте Шеньян (1805—1889). Жили они, как и все предки Берга, долго — 85 и 84 года. Лишь отец Акселя нарушит эту традицию, прожив всего 69 лет, — он был боевым генералом и участвовал в трудной турецкой войне.

Итак, Иоганну Александровичу было за пятьдесят, когда он встретил Елизавету Камилловну Бертольди. Ей тогда не исполнилось и тридцати. Они полюбили друг друга, поженились и уехали в Житомир, куда генерал Берг был переведен по службе. Там и родились три их дочери. В 1892 году вся семья переехала в Оренбург, где 29 октября 1893 года (10 ноября по новому стилю) у них родился единственный сын Аксель.

ВСТРЕЧА С РАДИО

С 1914-го по 1922-й год, после окончания Морского корпуса, Аксель Иванович Берг проходил службу на кораблях и подводных лодках российского, а после октября 1917-го — Красного флота. Сначала он плавал на линкоре «Цесаревич» (1914–1916), потом штурманом на английской подводной лодке Е-8 (1916–1917), помощником командира эсминца «Капитан Белли» (1917–1919), штурманом подводной лодки Балтийского флота «Пантера» (1919), командиром подводной лодки «Рысь» (1919–1920), командиром подводной лодки «Волк» (1921), командиром подводной лодки «Змея» (1921–1922) [1]. Это был напряженный, героический период его жизни, постоянное общение с такими же, ходившими «по краешку», матросскими командам. Каждый корабль вел опасную игру с морем, с врагом, но положение подводных лодок было особенно тяжёлым. Этот момент — чуть ли не самый опасный. И команда о нем ничего не знает. Где находится лодка, известно лишь командиру и штурману. Командир принимает решение о любом действии лодки. Только он или его помощник смотрят в перископ и видят берег или противника, чистое море или корабли на горизонте. А команда слепо выполняет распоряжения. Команда лодки делает самую обычную будничную работу в самой будничной обстановке, не подозревая, что происходит на поверхности. Все так, как на учениях в мирное время. Поэтому, собственно, нет никакой возможности проявить героизм иначе, чем неся свои обязанности, несмотря на духоту, а иногда под взрывы глубинных бомб. Никакого галдежа, никакого шума, все распоряжения выполняются безмолвно и быстро. А дальше — либо вы взрываетесь, либо нет. Либо погибаете, либо остаетесь в живых. Меня такая ситуация бесила. Я мучительно думал над проблемой, казавшейся в то время неразрешимой. Как наладить связь подводной лодки с внешним миром? Как научиться отличать чужую лодку от своей? Как уберечься от ужасной ошибки, которая привела в начале 1917 года к гибели одной из русских подводных лодок, расстрелянной своими же? И это был не один случай. То же произошло в 1914 году у немцев: подводная лодка У-96 потопила свою же У-7...

Эти размышления ввели Берга в область науки, ставшей для него главной в жизни — в радиотехнику.

Радио — ровесник Берга. Оно родилось чуть ли не в один год с ним. Ведь решающие опыты Попова стали известны в 1895 году.

Берг был еще ребенком, когда Попов на заседании Русского физико-химического общества сделал свой знаменитый доклад о возможности применения для связи электромагнитных волн, открытых Генрихом Герцем.

Ученые ощутили реальную жизнь загадочных уравнений Максвелла, которых долго никто не понимал. Герц доказал, что в природе существуют электромагнитные волны, пронизывающие вселенную и мчащиеся сквозь звездные миры с самой большой скоростью, возможной в природе, — со скоростью света. Попов пошел еще дальше, доказал их практическую ценность. Он не только первым применил волны Герца для связи, но и первым испытал радиосвязь на флоте.

Эра радиотехники началась. Герц и Попов, Браун и Резерфорд, Тесла и Маркони — это были пионеры. За ними потянулись армии радистов. Передача сигналов без проводов и без бумаги на большие расстояния, через моря и горы, бывшая сенсацией XIX века, стала технической задачей нашего века.

Если физиков в основном заботило изучение свойств радиоволн, практикам важно было другое — научиться создавать радиоволны и осуществлять с их помощью связь на далекие расстояния. Вот о чем думал Берг в свободные от штурманских вахт минуты — он мечтал о надежной радиосвязи для всего флота, и особенно для подводного. Ведь радиоволна может связаться с самолетом далеко от аэродрома или с кораблем в открытом море. Она даст знать о том, что своя, а не чужая лодка приближается к порту. Но радио еще не вышло из возраста подростка, тут не было почти ничего готового, надо было начинать с малого, но у молодого штурмана не было ни знаний, ни оборудования, ни времени. Главное — не было нужного опыта. Правда, кое-какие основы в этой области преподавались еще в Морском корпусе. Радиодело преподавал минер лейтенант Шанявский. (В то время на кораблях радиотелеграфное дело еще находилось в руках минных офицеров.) Он организовал небольшой радиотехнический кабинет на лестничной клетке главного вестибюля. Там стояли две морские радиотелеграфные искровые станции и примитивные приемники. Вот и все.

Ни слушатели, ни сам Шанявский не разбирались в теории. Они действовали по инструкциям: включи, поверни, нажми... Все было непонятно. На эти занятия было отведено всего несколько часов, и глубоких познаний они, конечно, не дали. И никакого интереса к радиоделу не возбудили.

Лишь в 1907 году вышли статьи по радиотелеграфии А.А. Петровского. В 1916-м появился учебник Л.П. Муравьева «Курс класса телеграфного унтер-офицера» издания книжного склада морского ведомства, как написано на титульном листе. Это было практическое пособие, в нем описывались реальные радиостанции. Первые книги по радиотехнике были нарасхват.

Нужно было начаться войне, чтобы все разом заговорили о радио. Его загадочная сила стала особенно очевидной после трагической гибели немецкого крейсера «Магдебург» — она способствовала тому, что радио стало вдруг самым популярным героем того времени, о нем начали слагать неправдоподобные легенды. Но история с «Магдебургом» действительно была впечатляющей и имела тысячи «очевидцев».

В конце августа 1914 года «Магдебург» получил задание произвести разведку и поставить минные заграждения в Финском заливе. Ночью, в полной темноте, в густом тумане из-за навигационной ошибки «Магдебург» налетел на остров Оденсхольм, расположенный в устье Финского залива. Это совершенно плоский низменный песчаный остров без единого дерева, без малейшего кустика. Его особенно трудно обнаружить ночью при погашенных навигационных огнях. Маяк, конечно, тоже был погашен. Не работала и установленная на нем радиотелеграфная станция.

Увидев, как на остров выкатил всем корпусом мощный крейсер, обслуживающий персонал станции немедленно сообщил об этом по радио в штаб флота. Была объявлена тревога. Берг вспоминает, что они круглые сутки дежурили и слушали по радио: что происходит и в каком состоянии немецкий крейсер, Буквально весь мир следил за этим событием. Вся операция разыгралась как в театре — у всех на виду. Маяк непрерывно посылал радиотелеграммы; радировали на «Магдебург» и немецкие спасательные миноносцы, шли директивы с пометкой ставки. Все это металось в эфире и принималось всем Балтийским флотом и в далеких тылах. Тогда мир впервые понял, что на расстоянии в несколько сот километров можно следить за событиями в момент их свершения. Теперь каждому морскому офицеру вменялось в обязанность тщательно изучить шифровальное дело. Радисты перехватывали большое количество радиограмм, и их расшифровкой на кораблях занимались все офицеры по очереди. Они много времени проводили в радиорубках и с удивлением наблюдали работу радистов, их искусство и высокую натренированность.

Офицеры изучали технику шифровки и владели ею, но о радиотелеграфной аппаратуре они имели самое поверхностное представление. Не говоря уже о теории.

Однажды летом 1916 года Берг с изумлением наблюдал, как странная подводная лодка на Ревельском рейде то всплывает, то погружается с какими-то непонятными металлическими Иванович Ренгартен, флагманский радиотелеграфист Балтийского флота, и Николай Дмитриевич Папалекси, будущий академик, а тогда еще молодой физик, проводили на подводной лодке «Тигр» первые опыты по подводной радиосвязи. Они пытались наладить антенны для передачи и приема радиоволн под водой.

— Об этих опытах, происходивших на глазах у всей эскадры, много говорили на кораблях, — вспоминает Берг, — мы, конечно, мало понимали, что именно происходит и в чем трудность, но было известно, что эти опыты дали положительные результаты и позволили впервые осуществить радиоприем под водой на наших подводных лодках.

Иван Иванович Ренгартен, — продолжал Берг, — был на флоте примечательной личностью, одним из тех офицеров, которые сразу стали на сторону пролетарской революции. Ренгартен много лет занимался опытами подводной радиосвязи, он продолжал вопросы подводной радиосвязи и при Советской власти, но, к сожалению, рано умер от сыпного тифа.

 Хотя после экспериментов Ренгартена прошли десятки лет, некоторые вопросы подводной радио связи не решены и сегодня. До сих пор прием на больших глубинах затруднен, хотя современная электроника обладает могучей и изощренной аппаратурой. Дело в том, что радиоволны, легко распространяясь в воздухе, не могут проникать глубоко под морскую поверхность. Для подводной радиосвязи сегодня по-прежнему применяются очень длинные радиоволны, при работе с которыми нужны сложные, громоздкие антенны.

Наблюдая за опытами Ренгартена, Берг не подозревал о существовании всех этих трудностей, тогда его увлекла сама идея приема радиоволн под водой. И он решил этим заняться.

В его распоряжении были лишь «Научные основы беспроволочной телеграфии» Петровского, маломощный передатчик и простейший детекторный приемник. На подлодке Е-8 была телескопическая мачта, но она поднималась всего на пять метров. Прием в этих условиях граничил с искусством. Искусство заключалось в том, чтобы нащупать на детекторе чувствительную точку, внешне совершенно не отличимую от остальной поверхности кристалла. Радиотелеграфист Ефремов, один из русских матросов, пришедших с Бергом на Е-8, владел этим искусством и учил ему молодого штурмана. В часы приема они оба колдовали над радиоприемником, но часто как раз в нужный момент контакт нарушался, радиосвязь прекращалась, и они снова бились, силясь ее возобновить. Но в дальнейшем- дело умения и настойчивости. Частная задача о процессе сеточного детектирования решилась легко. Но слушателей, а затем и читателей статьи Берга в «ТиТбП» № 38 заинтересовали не только конкретные результаты, а принципиальные  возможности нового графоаналитического метода. Метода, впоследствии блестяще развитого Бергом и ставшего одним из основных методов современной радиотехники.

ВЕЗЕНИЕ ИЛИ ИСКУССТВО!

Освоив радиоаппаратуру Е-8, Берг не только наладил связь с внешним миром. Оказалось, что радио может помочь в другом, не менее важном и трудном деле: точно определять местонахождение подводной лодки. Хотя помощником штурмана в плавании является не только компас, но и звезды они часто бывают ненадежны. Когда не видно берегов, штурман может прибегнуть к астрономическим наблюдениям и, сделав несложные вычисления, определить свои координаты. Для этого он должен уметь измерить высоту какой-нибудь звезды и знать точное время. Первая задача решается с помощью специального прибора — секстана. Берг хорошо знал и любил астронавигацию, он ведь с детства увлекался астрономией, и такого рода измерения не вызывали у него затруднений. Но как определить точное время? На кораблях для этой цели служат хронометры. Однако в условиях переменной температуры и влажности, под влиянием качки и изменений атмосферного давления ход лучших хронометров далеко не идеален. Ошибки составляют доли секунды, а иногда и секунды в сутки. При длительных плаваниях ошибка накапливается. Ход хронометра надо было бы проверять каждый день и вводить в расчеты необходимые поправки — иначе в результате погрешности хронометра можно ошибиться в определении местонахождения лодки на несколько миль.

Выручило радио. В то время начали действовать станции, дающие радиосигналы времени: работали станции в Париже, на Эйфелевой башне, в Германии — Норддейх, Науэн и Эйльвезе. Все они были для того времени очень мощными — до 20 киловатт. Сигналы времени, конечно, предназначались для своих кораблей, но пользоваться ими могли все, кому удавалось их принять. Сигналы передавались ночью, в 12 часов, на очень длинных волнах. Берг и Ефремов начали охотиться за этими сигналами. Что это была за изнурительная работа!

При помощи антенны и приемника Е-8 эти сигналы можно было принять, только всплыв на поверхность и подняв мачту. Но при всплытии обычно работают дизели, что необходимо для зарядки аккумуляторов. Лодку на поверхности моря качает, низкую антенну заливает водой, а прием — процесс капризный, ведь нужно искать на детекторе эту проклятую чувствительную точку! Когда Берг и Ефремов готовились к ночной операции, лодка буквально замирала, все затихало, на лодке воцарялась мертвая тишина, даже дизели на время останавливались, — Берг и Ефремов ловят Париж, от успеха зависит жизнь корабля.

Но лодка не просто затихала, у нее, как у всякого зверя, притворившегося мертвым в минуту опасности, были особенно обострены все чувства. Каждую секунду она готова была ощериться «когтями» и «клыками» или укрыться под водой. А немецкие сторожевые корабли, тральщики, эсминцы, гидросамолеты, «цеппелины» охотились за лодками именно ночью, когда они всплывали для зарядки аккумуляторов и вентиляции, и именно в тех районах, где не было минных заграждений. Поэтому два- три часа на поверхности моря, часто в весьма свежую погоду были для команды очень напряженными. Сколько раз лодка поспешно уходила в глубину, сколько раз гнулась при этом телескопическая мачта, рвалась антенна. Берг и Ефремов, конечно, не успевали их убрать, и лодка погружалась с поднятой мачтой. И следующей ночью, вместо того чтобы вести радиоприем, Берг и Ефремов ползали по поверхности лодки с плоскогубцами и молотками и срочно восстанавливали свое многострадальное хрупкое хозяйство.

Папалекси и Ренгартен нашли выход из положения. По их рекомендации на русских подводных лодках были установлены стационарные рамочные радиосети. Берг тотчас соорудил такую антенну на Е-8. Теперь удавалось принимать сигналы времени без подъема телескопической мачты. Однако возникли новые затруднения. Слышимость стала намного хуже, трудности приема удесятерились. Требовалось большое искусство и опыт, чтобы поймать слабые, тонущие среди помех позывные Науэна и Парижа.

Но радиотехника не стояла на месте. Теперь вместо кристаллических детекторов она могла предложить стеклянные лампы, наполненные газом. Они носили устрашающее название — гетеродин — и светились таинственным голубоватым светом. Гетеродин принимал радиосигналы только тогда, когда радист устанавливал правильный режим работы, то есть умел подобрать нужное напряжение и ток, протекающий через лампы. В противном случае лампы упорно хранили молчание. На языке инструкции это описывалось так: чтобы добиться работы в наиболее чувствительном режиме, надо найти перегиб на ломаной анодной характеристике газонаполненных ламп. А этот перегиб — место рабочей точки лампы — почему-то все время менял свое положение. Причем в отличие от кристаллического детектора отыскание рабочей точки требовало не чистого везения, а долгих, кропотливых, систематических измерений.

Бергу и Ефремову после упражнений с поисками чувствительной точки на детекторе это казалось легкой задачей. Ефремов манипулировал с лампой, а Берг слушал в наушниках, ожидая сигнала, чтобы проверить хронометр. Им было по двадцать три, они обладали настойчивостью, а может быть, им просто везло. Во всяком случае, Е-8 ухитрялась еще долго ходить невредимой среди минных полей, не раз оставляя в дураках охотившихся на нее немцев.

— Я очень благодарен немцам за хорошую работу Науэнской станции и французам за передачи с Эйфелевой башни. Они помогли мне сохранить жизнь и проникнуться уважением к радиотехнике, — смеется Берг.

К навигации 1917 года Берг подготовился более солидно. Занимаясь в штурманских классах в Гельсингфорсе зимой 1916/17 годов, он ближе ознакомился с радиотехникой, изучил основы теории и научился искусно манипулировать с новой аппаратурой.

Если можно говорить о том, что Бергу везло, то больше всего ему везло во встречах. Преподавателем радиодела в штурманских классах был Меньшиков, автор одного из первых учебников радиотехники. Увлеченный своим делом, он организовал специальный радиотелеграфный класс, очень хорошо для того времени оборудованный. Меньшиков умел передать слушателям долю своей увлеченности. Солидную порцию ее воспринял и Берг. Лучшей школы радио в то время не было. Берг получил прекрасную подготовку. Теперь он мог уверенно осуществлять прием сигналов времени в открытом море, даже в свежую погоду, в полу погруженном положении лодки, со спущенной мачтой, на изолированную рамочную антенну. Это был высший класс для 1917 года.

ОТ КОМПАСА К РАДИОПЕЛЕНГАТОРУ

Подводная лодка Е-8 была для Берга не только школой практического радиоприема, но и магнитной лабораторией, где, как мы уже знаем, он интенсивно продолжал исследования девиации магнитных компасов. Здесь, естественно, слилось его новое увлечение радиотехникой с уже освоенной теорией и практикой борьбы с девиацией компасов.

Возросший опыт помог ему сделать следующий шаг в освоении радио. Оказалось, что рамочная антенна, имеющая вид прямоугольной рамки или круглого обруча, на который намотаны витки медной проволоки, обладает интересным свойством. Она чувствует направление на радиопередатчик. Когда плоскость рамки совпадала с направлением на передатчик, слышимость была максимальной. Стоило рамке чуть повернуться — звук ослабевал, а когда ее плоскость оказывалась перпендикулярной к направлению на передатчик — звук пропадал вовсе. Таким образом, вращая рамку и наблюдая за силой приема, можно было по пропаданию звука очень точно определить направление, по которому приходят радиоволны, а значит, направление от места приема к радиостанции.

В этом ощущалась полная аналогия с магнитной стрелкой. Только магнитная стрелка показывает на север, а «радиострелка» — на береговую радиостанцию. Конечно, Берг не преминул воспользоваться этим своеобразным пеленгатором.

Правда, изолированная рамочная антенна на Е-8 была наглухо закреплена на корпусе лодки, и вращать ее можно было, только поворачивая саму лодку. Легко представить себе, сколь трудоемок и длителен был этот процесс. Но, желая проверить показания магнитного компаса, командир Е-8 при каждом удобном случае позволял штурману брать радиопеленг.

И Берг, определив направление на два известных ориентира — север и береговую радиостанцию — и применив несложную тригонометрию, давал точные координаты своей лодки.

Казалось бы, идеал. Но Берг был неудовлетворен. Как известно, любое достижение рождает новые требования, а, следовательно, новые затруднения.

Чем же был недоволен Берг и другие штурманы, получившие в свое распоряжение радиопеленгаторы? Тем, что замечательные свойства радиопеленгатора проявляются лишь «в чистом поле». Корабль им мешает! Металлический корпус корабля и другие крупные металлические предметы мешают радиопеленгатору почти так же сильно, как компасу.

«Естественно, окружающие радиопеленгатор металлические массы корабля играют роль экрана для приходящих радиоволн, — размышлял штурман. — Металл отражает радиоволны, как зеркало отражает свет. И часть отраженных волн падает на антенну радиопеленгатора, установленную над металлическим корпусом корабля... Таким образом, в радиопеленгатор попадает не только радиоволна, пришедшая непосредственно от передатчика, но и радиоволна, отраженная (как говорят, переизлученная) самим кораблем. Эта лишняя волна — источник ошибки. Она сбивает прибор с толка — заставляет давать ложные показания».

Так Берг столкнулся со своеобразной радиодевиаций родственной той, магнитной, с которой он так упорно и долго боролся.

Проведя математический анализ взаимодействия рамочной антенны и корпуса корабля с приходящей радиоволной, Берг оценил количественные значения ошибок пеленгования. Он установил, что постоянная ошибка возникает от несимметричного расположения антенны относительно железных масс корабля и может быть устранена правильной установкой антенны. Им были рассмотрены основные ошибки, зависящие не только от установки антенны, но и от поворотов корпуса корабля, от длины волны передатчика и от других причин, и указаны способы их уменьшения и учета.

Особенно ценным для штурманов, привыкших к работе с магнитными компасами, было то, что Берг наглядно сопоставил ошибки радиопеленгатора и магнитного компаса и, пользуясь этим, построил теорию и методы расчета в виде, привычном для тех, кто должен был ими пользоваться.

Обработку своих наблюдений по девиации магнитных компасов и радиопеленгаторов Берг продолжит и позже — во время службы на эсминце «Капитан Белли» и подводной лодке «Пантера». В это время он уже будет слушать лекции в Политехническом институте и в Петроградском университете и приобретет более глубокие знания в высшей математике. Он даже начнет писать книгу, в которой критический анализ предшествующих работ и собственные выводы основывались на обширном опыте и глубокой теории. Но книга не будет закончена. Рукопись ее ногибнет вместе со всеми исходными материалами во время гибели базы подлодок «Память Азова». Восстановить графики девиации, снятые на «Цесаревиче» и Е-8, было невозможно. Берг никогда более не возвращается к проблеме девиации магнитных компасов. Но к задаче о девиации радиопеленгаторов он возвратится в начале двадцатых годов и решит ее с большой строгостью и полнотой. Эта работа частично опубликована в Морском сборнике за 1925 и 1927 годы, но значительная ее часть так и осталась достоянием лишь военных моряков.

Практика радиоприема и работы с радиопеленгаторами была для Берга великолепной школой. Возможно, поэтому он стал одним из ведущих радиоспециалистов.

Ведь нет более ценного руководителя, чем тот, который начал с азов. Незаменим генерал, начавший службу солдатом, директор завода, пришедший на него рабочим.

Берг начал с того, что учился собирать, разбирать, чинить и налаживать ту примитивную радиоаппаратуру, которая была в ходу в период Первой мировой войны. Потом, уже после революции и Гражданской войны, Берг окончит Морскую академию и станет профессором радиотехники, академиком, но уже тогда, в 1917-м, без радиотехнического образования, он прошел школу, ставшую фундаментом его дальнейшего роста, школу, которую не заменит никакой университет или академия.

— Радиотехник не может обойтись чистой теорией, — говорит Берг. — Чтобы стать настоящим радиоспециалистом, или, как говорят, радистом, нужно спаять не одну схему, надо вдохнуть жизнь не в один радиоприемник. Надо почувствовать красоту бессмысленного на первый взгляд переплетения проводов, сопротивлений, конденсаторов, индуктивностей, окружающих радиолампы; понять прелесть ожидания: вот-вот послышится голос, который выловил ваш прибор из тысячи шумов, оглушающих земной шар.

Радиолюбитель, испытав волнение первого приема, уже никогда на этом не остановится. Он будет снова и снова переделывать свою схему, свой радиоприемник, совершенствовать его: увеличивать громкость, повышать чувствительность, избирательность, делать приемник менее капризным. Он будет стремиться установить новые и новые связи, покорить все большие и большие расстояния. И этому процессу предела нет. Став радиолюбителем, человек уже не изменяет своему увлечению.

Берг всю жизнь был влюблен в радиотехнику, с тех самых пор, как на качающейся подводной лодке, в грозовом военном море среди мин, в соседстве с врагом, колдовал над радиоприемником, добиваясь от него приема сигналов времени Эйфелевой башни и Науэна.

А.И. Берг и современная наука

В последние два десятилетия своей жизни А.И. Берг занимался широким научным синтезом, глубокими обобщениями, которые служили для него средством выработки более эффективных подходов к многообразному комплексу задач, имеющих непосредственный практический выход.

Начав с разработки теории и методов расчета ламповых радиоприемников и радиопередающих устройств, продолжив эту теоретическую и инженерно-техническую деятельность в качестве одного из пионеров освоения диапазона ультракоротких волн и создателя отечественной радиолокации, А.И. Берг стал затем у истоков работ в области радиоэлектроники в нашей стране. И электроника — пожалуй, самое динамичное направление развития технических знаний и технологий XX столетия — стала ключом к решению многих вопросов научно-технического прогресса. Именно в этом широком контексте осветил он ее значение в своей работе «Современная радиоэлектроника и перспективы ее развития», вышедшей в 1955 г.

Электроника со всеми ее аналитическими и технологическими тонкостями привела Акселя Ивановича к проблеме качества, а, следовательно, надежности и долговечности технической аппаратуры, с одной стороны, и вопросам переработки информации — с другой. А.И. Берг одним из первых в нашей стране осознал грандиозную силу такого детища электроники и математики, как ЭВМ. Вопросы, связанные с разработкой и применением — особенно применением!—  универсальных цифровых вычислительных машин, подвели его мысль к кибернетике. Заключение о перспективности, важности, необходимости этого нового комплексного направления научного поиска и инженерной практики — направления, рождение которого было зафиксировано известной книгой Н. Винера «Кибернетика», явилось для Акселя Ивановича естественным следствием его занятий радиоэлектроникой. И он направил свой талант в проблематику кибернетики со всем жаром человека, захваченного большой идеей.

Для А.И. Берга кибернетика была не просто наукой или системой наук — это был определенный подход к познанию, определенный стиль инженерного и научного мышления, источник новых идей и технических решений. Поэтому очень многое из того, что рождалось в науке и культуре на его глазах, будь то прогностика, программированное обучение или экологическая проблематика, он вводил в рамки кибернетики, расширяя эти рамки за счет того, что было строгим, точным в новых исследовательских сферах. Кибернетика была для него тем объединяющим началом, которое позволяло подводить это новое под программу широкого теоретического и методологического синтеза, охватывавшего проблему математизации знания.

А.И. Берг раскрыл перспективность применения ЭВМ, кибернетических и математических методов моделирования в биологии и медицине Конечно, здесь большую роль играл колоссальный авторитет А.И. Берга как ученого и организатора науки. Очень важным было то, что к проблемам «кибернетика — биология», «кибернетика — медицина», «кибернетика — психология», «кибернетика — право» и пр. А.И. Берг подходил не как новичок, а как специалист, профессионал. Он деятельно изучал каждую науку, связи которой с кибернетикой, математикой и ЭВМ хотел утвердить, отстоять и расширить.

В оставшемся после кончины Акселя Ивановича архиве мы находим документальные свидетельства того, как он изучал теорию информации, дискретную математику и математическую логику, теорию алгоритмов; как осваивал положения теории познания и психологии; как углублялся в педагогику, дидактику, теорию воспитания. А.И. Берг выписывал, сравнивал, анализировал то, как специалисты определяли понятия информации, мышления, интеллекта, адаптации, обучения, активности, деятельности... Инженер-радист, специалист в области радиоэлектроники овладел концептуальным богатством философской теории отражения, психологии активности, системно-структурного подхода. Это стало возможным благодаря высокой общей культуре А.И. Берга

Наиболее известные труды А.И. Берга

1. Общая теория радиотехники.., 1925 г.
2. Курс основ радиотехнических расчётов. 1929 г.
3. Теория и расчёт ламповых генераторов. 1932 г.
4. Теория и расчёт ламповых генераторов. 1935 г.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение жизни и деятельности таких ученых, как А.И. Берг, и создание серьезной научно-биографической проектной работы является нашим долгом в деле сохранения памяти об этих замечательных людях, сохранения научного и культурного наследия России. Важнейшее значение имеет изучение литературы  для воспитания молодых людей. Жизнь Акселя Ивановича Берга, его благородный образ, его бескорыстная преданность науке заслуживают самого пристального внимания.

Литература

1. Аксель Иванович Берг. 1893-1979 / [ред.-сост. Я.И. Фет; сост.:

Е.В. Маркова, Ю.Н. Ерофеев, Ю.В. Грановский; отв. ред. А.С. Алексеев].– М.: Наука, 2007. – 518 с.

2. Четыре жизни академика Берга.  автор: Радунская И. Л.
   Издательство: Московские учебники и Картолитография Год: 2007
3. Аксель Иванович Берг. Жизнь и деятельность. Ерофеев Ю.Н.

Массовая радиобиблиотека; Вып. 1280. 2007 г.

4. Аксель Иванович Берг / АН СССР; Сост. А.П. Епифанова. - М. : Наука, 1965. - 92 с. :