78 лет неведения или пропавший красноармеец

Семьдесят восемь лет неведения или пропавший красноармеец.

  Его звали Хромов Андрей Сергеевич, он родился в тысяча девятьсот шестом году в деревне Рождествено Сухинического района Смоленской области.  В начале лета тысяча девятьсот сорокового года Андрей Сергеевич вернулся с Советско – Финляндской войны. Дома его ждала супруга Екатерина и трое прекрасных ребятишек – старший Василий, средний Сергей и младшая любимая дочь Галина.

  Следующий год  этой семьи прошел по уставу жизни в деревне. Летом выращивали урожай и скотину, осенью собирали плоды своих трудов, зимой занимались домом, шили и вязали одежду, весной готовились к посевной, а в конце июня ждали прибавления в семье.

  Ранним утром, еще на рассвете, двадцать второго июня тысяча девятьсот сорок первого года Екатерина ушла на работу, она доила коров на скотном дворе. Именно там она узнала, что началась война. Катя поспешила домой! Открыв дверь в избу, она увидела Андрея. Он сидел на кухне за столом, был одет, а рядом лежал собранный мешок. Екатерина кинулась на колени: «На кого ты оставишь меня и наших детей?». В  ответ прозвучало: «А кто, если не я?». Андрей Сергеевич ушел на фронт. Тем же вечером его супруга родила мальчика, которому дала имя Андрей. Через несколько дней после родов, окрепнув, она взяла малыша на руки и пошла пешком до ближайшего военкомата в надежде повидаться с мужем и показать ему новорожденного сына. В Сухиничах Катя узнала, что Андрея распределили и он ожидает отправления в Козельске. Добравшись до станции  в городе Козельск, она не надеялась его там встретить. Но, судьба была благосклонна! Супруги встретились и Андрей увидел младшего сына.

  А дальше были письма, наполненные любовью, заботой и надеждой на лучшее будущее и всегда: «Береги детей. Галку люби и за меня тоже!» Последнее письмо пришло в конце августа тысяча девятьсот сорок третьего года: «Мы готовимся к бою. Командование встревожено и напряжено. Кажется, нас ждет что-то страшное!» Следующие три месяца вестей не было. Екатерина успокаивала себя, много работала, занималась детьми, лишь бы не думать о плохом. В конце осени того же года она, как и тысячи женщин нашей страны, прочитала эти строки: «Пропал без вести при форсировании реки Дон!»

  Катя выживала как могла и дети помогали, но еды не хватало. Война закончилась! Андрей не вернулся! Она ждала и искала его, но военкомат присылал один и тот же текст: «Пропал без вести при форсировании реки Дон!» Не смотря на трудности она растила детей и всегда рассказывала им об отце.

  Дети выросли, разъехались, появились внуки, которые навещали бабушку в деревне. В середине семидесятых годов дочь Галя забрала маму в город. Каждый год девятого мая Екатерина Алексеевна ходила к Вечному огню и всегда плакала.  Замуж, второй раз, она так и не вышла. В восьмидесятом году ее не стало. Я не была знакома с прабабушкой, но мне много рассказывали о ней, о прадедушке и ту трагическую историю в их жизни, которую принесла война. Слышав этот рассказ еще ребенком, я никак не могла понять, как человек может исчезнуть без следа!

  Сейчас, я уже не ребенок. Пару лет назад я узнала, что документы времен Великой Отечественной Войны рассекречивают. Интернет – ресурсы предоставили минимальную информацию. Архив Министерства обороны,  в городе Подольске, выдал доступ к документам, в сторону которых нельзя было дышать еще десять лет назад. Руководитель поискового отряда по городу Волгограду прислал доказательства. Из официального документа: «Выбыл двадцать восьмого августа тысяча девятьсот сорок третьего года. Причина выбытия – убит. Братская могила участников двести третьей стрелковой дивизии хутор Ягодный Серафимовического района Волгоградской области.

  Конец июня две тысячи двадцать первого года, я, моя мама и тетя ранним утром сели в автомобиль. Через двенадцать часов нас встретил город – герой Волгоград. Еще несколько часов пути – хутор Ягодный. До мемориала не проехать, шли пешком. Дома местных жителей сменяли следы воронок от снарядов, остатки блиндажей и окоп. Неудивительно, ведь на этой земле шли ожесточенные бои.

  Мемориал огорожен не высокой оградой. На серо – черном обелиске выбиты имена, количество которых не сосчитать. Семьдесят пять тысяч бойцов Советской армии лишились жизни на этой земле. Хромов Андрей Сергеевич – одно из имен на камне! Ни в одном языке мира не найдется слов, чтобы описать эмоции, испытанные в тот момент времени, времени, которое застыло.

  Почти восемьдесят лет, четыре поколения одной семьи  жили в неведении о близком человеке – муже, отце, дедушке, прадедушке.

  Бабушки Гали с нами не было. Четыре года назад ее не стало. Но, хотелось бы верить, что она путешествовала с нами и навестила могилу своего отца.

  Это реальная история одной семьи. Мне ее рассказала правнучка Андрея Сергеевича. Я очень прониклась ей и это сочинение написала от ее лица. Очень хотелось понять ее чувства и слезы. Имена я изменила. Настоящее имя героя моего сочинения пусть останется большой гордостью его потомков.

  Единственная фотография Андрея Сергеевича, времен Финской кампании  стоит на комоде. Рядом фото его супруги и детей. Его потомки и близкие им люди знают, кто запечатлен на черно – белом снимке. Когда – нибудь,  правнучка  расскажет эту историю своим детям, а они своим – историю о красноармейце, который пропал без вести при форсировании Дона в далеком тысяча девятьсот сорок третьем и был найден на хуторе Ягодный в июне  две тысячи двадцать первого года.