"Слепого века строгий поводырь" ( особенности поэтического мира Бориса Чичибанина)

                        НОУ «Спектр»

                 МБОУ « Подпорожская СОШ № 8 »

                    Номинация:

           «Презентация творчества поэтов

                         разных народов»

                   Тема работы:

         «Слепого века строгий  поводырь»

     (особенности поэтического мира поэта)

Работу выполнили: Соколова Елена

Александрова Екатерина

ученицы 10 «А» класса

                                       Научный руководитель: Ермолова Любовь  Николаевна

                                                                  г. Подпорожье

                                                                            2019 г.

«СЛЕПОГО ВЕКА СТРОГИЙ ПОВОДЫРЬ»

Так о себе мог сказать лишь поэт, остро сознающий не только свое поэтическое призвание, но и духовную, пророческую миссию.

Чтобы о себе так сказать — много нужно выстрадать. И нужна святая и юродивая толстовская «энергия заблуждения»: мир рухнет, если я остановлюсь. Необходимо ощущение масштаба если не своего дара, то своей... любви. Да, именно любви к людям, которым Богом назначено свыше, а они бессмысленно растрачиваются в суете, низких страстях и лжи.

Как властен в нас бессмысленного зов,

как страшен грех российского развала.

Под ним нагнулись чаши всех весов,

и соль земли его добром назвала.

Борис Чичибабин острей и наивней, чем кто бы то ни было из современных ему поэтов, чувствовал это высшее (или, как сам он называет — Главное), нес его в себе как мерило бытия. Он в себе хранил этот эталон, с которым неизменно соотносил окружавшее его, не поддаваясь искушению отчаяния и цинизма.

А ведь, кажется, кому, как не ему, человеку, которому еще в юности довелось хлебнуть лагерной баланды по статье «антисоветская агитация», после освобождения помаяться неприкаянным, изведать годы отверженности, непечатания, исключение из Союза писателей и т.п.,— было отчаяться и возненавидеть.

Но не случилось.

Своих бед Чичибабин не отделял от бед страны, к которой, несмотря ни на что, испытывал мучительную и, как ему казалось, неразделенную любовь. Хотя и ему, чувство, что он-то и есть народ, не было даровано изначально. Предстояло пройти свой крестный путь, чтобы оно родилось в нем, такое всепобедительное и в то же время столь обязывающее:

И огонь прожег пяты босые,

когда и мне настал черед

поверить в то, что я — Россия —

земля, вода и сам народ.

Борис Алексеевич Чичибабин (по паспорту Полушин) - родился 9 января 1923,в городе Кременчуг  - русскоязычный поэт Украины, лауреат Государственной премии СССР.

Вся его жизнь прошла на Украине, за исключением 5 лет ГУЛАГа. В 1940г. окончил школу и поступил на исторический факультет ХГУ. Война прервала учебу, и с 1942 по 1945гг. Чичибабин проходил воинскую службу в Закавказском военном округе. В 1945г. демобилизовался и поступил на филологический факультет Харьковского университета.

В июне 1946г. был арестован в Харькове, Предположительно, причиной ареста были стихи — крамольная скоморошья попевка с рефреном «Мать моя посадница»

Далее он был отправлен на Лубянку в Москву. Во время следствия в Бутырской тюрьме Чичибабин написал ставшие его визитной карточкой «Красные помидоры»  и почти столь же знаменитую «Махорку», два ярких образца «тюремной лирики». Эти стихи, положенные на музыку одним из ближайших друзей Чичибабина — Леонидом Пугачевым, позже, в шестидесятые годы широко разошлись по стране.

 Освобожденный Чичибабин в 1951г., зарабатывал на жизнь случайными работами, пока не окончил в 1953г. бухгалтерские курсы. До 1962г. работал бухгалтером.

В 1963г. одновременно в Москве и в Харькове выходят сборники его стихотворений. В них, как и в вышедших затем в Харькове до 1968г. двух сборниках, отсутствуют главные его стихи, кроме того, многие изуродованы цензурой.

С 1964 по 1966гг. руководил литературной студией. В 1966 году по негласному требованию КГБ Чичибабина отстранили от руководства студией. Сама студия была распущена. По официальной версии — за занятия, посвященные Цветаевой и Пастернаку. По идеологическим соображениям. Чичибабин вынужден был снова устраиваться на конторскую работу и с 1966 по 1989гг. работал в Харьковском трамвайно-троллейбусном управлении. В 1966г. был принят в Союз Писателей СССР.

С 1968г., пережив сильный духовный кризис, решает писать так, как ему диктует совесть, не считаясь с усиливающимся идеологическим прессом, оставляя сознательно всякую надежду быть опубликованным при жизни.

Правда, в московском "самиздате" в 1972г. вышел сборник его стихотворений. Следствием этого было исключение Чичибабина из Союза Писателей СССР в 1973г. и замалчивание его имени в течение пятнадцати лет.

Перестройка вернула Чичибабина читателю. С 1987 по 1988гг.

13 декабря 1987 Чичибабин впервые выступает в столичном  Центральном  Доме литераторов. Успех колоссальный. Зал дважды встает, аплодируя. Со сцены звучит то, что незадолго до этого воспринималось как крамола. Звучит и «Не умер Сталин» (1959):

А в нас самих, труслив и хищен,
Не дух ли сталинский таится,
Когда мы истины не ищем,
А только нового боимся?

И «Крымские прогулки» (1961):

Умершим не подняться,
Не добудиться умерших,
Но чтоб целую нацию —
Это ж надо додуматься

В родном Харькове Чичибабин впервые выступает 5 марта 1988. Осенью того же года в Харьков приезжает съемочная группа из «Останкино», и в начале 1989-го по ЦТ показывают документальный фильм «О Борисе Чичибабине». В том же году фирма «Мелодия» выпустила пластинку «Колокол» с записями выступлений поэта.

В 1990г. за книгу "Колокол" поэт удостоен Государственной премии СССР. В 1993г. Литературно-общественное движение "Апрель" наградило Чичибабина премией имени А.Д.Сахарова "За гражданское мужество писателя".

Поэзия Чичибабина, отразившая трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы, нравственного поиска и ответственности человека перед Богом. В творчестве Чичибабина органически переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Чичибабин - поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии. Родившись на Украине, он был крепко связан с ее историей, знал, любил и ценил украинскую поэзию, которая стала одним из источников его творчества.

Творчество Б.Чичибабина – это диалог поэта с народом, который попал на перекрёсток истории. Русскоязычный поэт выбрал в себе 2  культуры : украинскую и русскую.

В творчестве для него идеалом были два писателя: А.С. Пушкин – был для него бог, а Тарас Шевченко – настоящим народным поэтом.

Чичибабин был убеждён в спасательной философии поэтического слова: «А у меня такая мания, что мир поэзия спасёт»

Лирика Бориса Чичибабина — это постижение своих корней, уходящих в национальную почву, осознание своего места на украинской земле. С наслаждением, с огромной душевной отдачей поэт любил погружаться в то, что сейчас модно называть украинской ментальностью.

Особенно поражают своим величием степные просторы Украины, по которым с грохотом и огнем не раз прокатывалась история великого народа. “Моя ты родина — лесостепь”, — с гордостью признает поэт, украинец даже в своей речи, он называет себя “хлопчиком селянским”, слагает оду украинскому борщу. Борис Чичибабин был истый украинский троянец в еде и в выпивке, в труде и в любви. Ключевое понятие чичибабинской поэзии — нераздельность. Если мыслители ХХ века обычно не смешивали понятия “кровь” и “почва”, то для поэта они всегда воспринимались как одно неразрывное целое:

Родина не была для поэта узким, герметически закрытым миром. Украина для него — прародина, славянская колыбель, а Киев — святое место восточных славян, равное Иерусалиму.

Б.Чичибабин -  человек творчества, влюбленный в свой труд, непримиримый противни к той системы, которая стояла над народом.

Поэт имел право сказать:

Я не для дальних, не для близких
сложил заветную тетрадь,
и мне без песен украинских
ни быть, ни жить, ни умирать.

Когда ударю сердцем обземь,
а это будет на заре,
я попрошу сыграть на кобзе
последнего из кобзарей.

И днем с огнем во мне гордыни
национальной не найдешь,
но я живу на Украине,
да и зароете в нее ж.

Так русский поэт выступил как хранитель украинской культуры, соединяя историю и современность. Он был неустанным строителем духовного моста между героическим прошлым украинского народа и его сегодняшней борьбой за возрождение тысячелетней национальной культуры. Читатель стихов Бориса Чичибабина слышит колокола Киевской Руси, дышит воздухом Запорожской Сечи, идет тернистым путем Тараса Шевченко...

Украина — самая дорогая часть той великой духовной родины, к которой принадлежали Пушкин и Лермонтов, Гоголь и Лесков, Некрасов и Фет, Толстой и Достоевский, Чехов и Короленко. Борис Чичибабин в стихотворении “Плач об утраченной родине” говорил о неразрывности духовных связей украинцев, грузин, армян, казахов, молдаван, киргизов и многих других народов с уникальным, неповторимым космосом — Россией и русской культурой, — разрушение, которого может стать катастрофой для всего человечества.

День за днем Борис Чичибабин создавал летопись родного Харькова и Харьковщины от первого сборника лирики “Мороз и солнце” до последнего.

Одно из главных стихотворений Чичибабина, которое он назвал “Плач по утраченной родине”. Оно появилось в “Литературной газете” 22 апреля 1992 г., спустя четыре с лишним месяца,  когда вечером 9 декабря возбужденные дикторы телевизионной службы новостей радостно сообщили, что Советский Союз прекратил существование, мало кто осознал подлинные масштабы и трагизм происшедшего. Но чутье поэта и человека безошибочно подсказывало ему, что произошла катастрофа. Он был охвачен горем и тревогой.

Какой нас дьявол ввел в соблазн,
и мы-то кто при нем?
Но в мире нет ее пространств
и нет ее времен.

Исчезла вдруг с лица земли
тайком в один из дней, 
а мы, как надо, не смогли 
и попрощаться с ней.

Чичибабин потрясен и возмущен тем, что был произведен “раздел страны ради раздела”. В одном из своих интервью он вновь вернулся к той же наболевшей  мысли: “Я всегда жил в Харькове и никуда из него не уезжал. Но стал человеком без Родины. Потому что моя Родина — это большая страна, по крайней мере, та ее часть, что говорит и пишет по-русски”. Это указание на язык как на определитель границ “большой страны, в которой Чичибабин видел свою Родину, для него чрезвычайно существенно и характерно. В этой “большой стране” жили в близости и любви разные народы. В ней “рад был украинский хлеб молдавскому вину”, и,

     как вела любовь, 
    я приезжал к себе домой
    в ее конец любой.

     В ней были думами близки 
    Баку и Ереван, 
    где я вверял свои виски 
    пахучим деревам.

За стихотворение  “С Украиной в крови я живу на земле Украины...” Чичибабина в 1973 г. исключили из Союза писателей. Именно эти строки дали повод для обвинения Бориса Чичибабина в украинском национализме. В нем усмотрели украинский национализм. Нет, его автор не был националистом, он был патриотом. С нескрываемым отвращением Чичибабин говорит о тех, кто в заботах о “свободе”  Украины разрушает ее исконный и самой ей жизненно необходимый союз с Россией.

О как бы край мой засиял в семье народов! 
Да черт нагнал национал-мордоворотов.

В стихотворении  «Тебе, моя Русь, не Богу, не зверю...» Когда ожесточенно противостояли друг другу Молдова и Приднестровье, когда стонала под гусеницами танков и разрывами снарядов многострадальная земля Нагорного Карабаха, Чичибабин писал:

Душа, свергая в перегрузках
шовинистический дурман, 
болит за молдаван и русских, 
азербайджанцев и армян.

Родина Чичибабина — страна,

где старых и малых по селам выкашивал голод, 
где стала евангельем “Как закалялася сталь”,

где шли на закланье, но радости не было в жертве, 
где милость каралась, а лютости пелась хвала, 
где цель потерялась, где низились кроткие церкви 
и, рушась, немели громовые колокола...

Страна, “где судеб мильоны бросались, как камушки в небо”, “где дар и задумчивость с детства взяты под охрану, где музыка глохла под залпами мусорных зим”, “где солнцу обрыдло всходить в небесах адодонных, где лагерь так лагерь, а если расстрел — ну и пусть”, “где пестовал стадо рябой и жестокий пастух”, где бедствия, удушения, расправы тянулись непрерывной и бесконечной чередой. И все это видя, все это помня, поэт признается в конце стихотворения:

...все это было моими любовью и верой, 
которых из сердца я выдрать еще не могу.

Незадолго до смерти Чичибабин написал стихотворение “Россия, будь!”. Многое в нем перекликается с тем, что он говорил прежде, но некоторые существенные акценты расставлены по-иному.

Во всю сегодняшнюю жуть, 
в пустыни городские 
и днем шепчу: Россия, будь — 
и ночью: будь, Россия.

Даже счастливая любовь не в силах заслонить и избавить поэта от гражданской горечи, примешивающейся к самым светлым и радостным чувствам. Может, он и хотел бы остаться в выстроенной себе «обители из созерцания и любви», но для него это оказывается невозможным. Живое чувство откликается на настроение и горе, принимая близко к сердцу общие для всех невзгоды. Даже отверженный, поэт не замыкается в своей отдельности, а находит утешение и радость в сострадании.

И ему известна усталость и отчаяние, и его не миновали тягостные минуты, когда из истерзанной души рвется к небу вопль: «Я не могу любить людей, прости мне, Боже!» Однако они проходят, и снова Чичибабин повторяет нежные признания в любви друзьям, любимой женщине, просто людям, задорные, шутливые или печальные. Все трудней расставания (уезжают), все тяжелей утраты (уходят из жизни)... Но неизменно важней всего для него человеческая подлинность, которая «светла от взаимной любви».

В красоте окружающего мира, в тишине и мудрости природы, в близости с любимой женщиной находит он успокоение и тепло:

Приветствуй все и все благодари,

а зло и боль останутся поодаль,

пока есть в небе крохотка зари,

и есть трава, и есть луна и тополь.

А многажды поминая Бога, не вменяет Ему в вину человеческую оставленность. Не у Бога надо просить помощи и чуда, а «помочь Богу нужно». Услышать его зов. Зов вечности, который не мешает поэту радоваться быстротекущей земной жизни, воспевать ее дары и наполняться ею.

И еще — культурой. Прежде всего — русской. Родной. Чичибабину была присуща удивительная убежденность, очень личная и трепетная, что там, где были Пушкин и Лермонтов, Гоголь и Достоевский, Толстой и Блок,— «там выживет Бог». Больше того — за Пушкина он все готов простить России. Нет, поэт далек от мессианства и сам опровергает идеи вроде богоугодности России или ее «особенной стати». Но и отказаться от своего романтического идеализма не в силах: отечественная культура — для него источник живого духа.

Впрочем, не только отечественная.

Безумный век идет ко всем чертям,

а я читаю Диккенса и Твена

и в дни всеобщей дикости и тлена,

смеясь, молюсь мальчишеским мечтам.

Поэт наития, далекий от книжности, Чичибабин, тем не менее, признается:

Мне ад везде.

Мне рай у книжных полок.

Он сетует в одном из стихотворений: «Я слишком долго начинался». И в других стихах. Читая полное издание его поэзии и прозы, открываешь для себя не просто настоящего, но истинно большого поэта. И еще раз понимаешь, насколько не все определяется мастерством. Что есть нечто большее, невыразимое словами.

Душа. Почва. Судьба