Воспоминание о моем дедушке

Мухопад Юрий Федорович

доктор технических наук, профессор, Заслуженный деятель науки.

Мне было около 7 лет, когда мы были эвакуированы из горящего Сталинграда в июле 1943 года. До эвакуации начиналось все очень «интересно» для детей нашего возраста. Объявлялась воздушная тревога, когда налетала фашистская авиация. В это время все семьи спасались в подвале домов. Отцы работали на заводе и ночевали прямо в цехах.

Мы жили в поселке Сталинградского тракторного завода (СТЗ). Немцы его не бомбили, так как надеялись его захватить. Но на поселок постоянно сбрасывали зажигательные бомбы и заминированные  яркие детские игрушки. В первое время много детей было покалечено и убито.

На окраинах Сталинграда шли бои. Как то с пятого этажа нашего дома я наблюдал за таким сраженьем.

Однажды к нашему дому подъехала грузовая машина с нашими отцами. Было дано 15 минут на сборы для эвакуации. За 15 минут успели схватить только детей и минимум вещей, которые собрали в один узел из простыни. Когда выехали за пределы поселка весь Сталинград был разрушен, везде были сплошные пожары.

Нас совсем поздно вечером привезли на берег Волги, где все семьи попрятались под высоким берегом этой большой реки. Ждали до утра. Утром часа в четыре пришел катер с баржей. На первую мы не попали, как оказалась для нас  это было спасеньем, потому что именно в нее попала вражеская бомба.  

Над нами непрерывно летал немецкий самолет и сбрасывал бомбы. Бомбы взрывались в воде рядом с нами, но наш катер с баржей все таки доплыл до другого берега и люди попрятались в кустарнике.

У моей мамы было трое детей, я был самый старший, а младшей сестре не было и года.

Отец утром вплавь вернулся в Сталинград спасать свою маму (мою бабушку), но он нашел только разрушенный дом. Потом, через несколько лет, к концу войны мы нашли бабушку. Она с двумя моими тетками была раньше эвакуирована в Ташкент.

Нас на очередном катере доставили на железнодорожную станцию и погрузили в товарные вагоны.  Был сформирован целый состав беженцев, на крыше которого был растянут флаг с красным крестом как символ того, что едут женщины и дети. Но немецкие самолеты все равно в пути дважды бомбили наш поезд. Одна бомба попала в один из вагонов, но поезд не сошел с рельсов. Мужчины вручную отцепили горящий вагон, наспех похоронили погибших, а живые рассредоточились по вагонам и мы поехали дальше.

Война – это очень страшно. Мне сегодня 82 года, но я до сих пор помню зажигательные бомбы, которые падали на наш поселок, помню заминированные игрушки и листовки с агитацией «сдавайтесь».

К концу августа наша семья прибыла в город Барнаул, где мы снимали комнату в полуподвальном помещении. Отца не забирали на фронт, так как он был специалист высокого уровня и поэтому работал на заводе. Вместо квартплаты за жилье мы отдавали хлебные карточки отца и матери, а сами питались шкурками от картошки, которые варили. Иногда получалось купить требуху (это внутренние кишки животных) и тогда мы варили суп. Вскоре нам дали участок земли и мы стали сажать картошку и другие овощи, завели животных, за которыми мне пришлось много ухаживать и мы перестали голодать.

Отец мне все время говорил – учись только на отлично! Всю школу я учился на отлично и после поступил в университет.

Благодаря привитому с детства трудолюбию и старательности я стал ученым и имею самые высокие научные степени.