Вечная любовь

Весь мир – театр.

В нём женщины, мужчины – все актёры.

У них есть выходы, уходы,

И каждый не одну играет роль.

Уильям Шекспир

    Темнота,  пробиваемая  лишь слабым светом крохотных лампочек, которыми усеян весь потолок. Они будто звёзды на небесном полотне. Горят где-то там, очень и очень далеко, словно приоткрывают тёмную завесу каждого уголочка бескрайней Вселенной. Тихий, слегка взволнованный шёпот, шелест бумаги, топот. Эти, казалось бы, едва различимые звуки, на какие в обычное время никто не обратит внимание, эхом отдаются по всему помещению. Кажется, все  люди чего-то нетерпеливо, трепетно ждут. И вот... резкая вспышка огромных прожекторов освещает пустую сцену. С минуты на минуту что-то произойдет. В воздухе повисла тишина. Все звуки в раз испарились, будто бы все живое замерло в ожидании. Прямо сейчас  на этой самой сцене Концертно-театрального центра «Югра-Классик» зародится жизнь. Любовь, ненависть, звонкий смех, искренние улыбки, горькие слёзы, честность, боль, разочарование…. Здесь и сейчас начинается жизнь. Никто не знает, какой она будет, как судьба сплетёт нити человеческих жизней на этот раз. Займите свои места и устроитесь поудобнее, мы начинаем наш путь.

Загорается свет. Громкие аплодисменты заполняют собой всё пространство. Актёры кланяются, искренне радуются тому, что они справились, что за их усердный труд получили отклик душ, благодарность. Они уходят со сцены, все тускнет, делая заметной приоткрытую дверь, из которой, словно лунная дорожка на воде, словно пробуждение после тьмы, новое начало после конца, медленно льётся свет. Громкий голос, раздающийся из динамиков, призывает проследовать по коридору в другой зал, разжигая интерес публики. Люди медленно тянутся туда,  в сторону двери, и один за другим оказываются в новом пространстве.

     Практически всё в этом зале окрашено в тёмно-синий и чёрный цвета. Стоят ровные ряды стульев, а впереди некое подобие лабиринта в виде голограмм. Один за другим возникают то прошедшие сквозь время античные амфитеатры, положившие начало всему.  Выплывает скульптура Атланта, на плечах которого находится опоясанный лентой земной шар, а за ним восьмиугольник шекспировского «Глобуса». Перед нами белоснежные фасады Ковент-Гардена - известнейшего королевского театра Англии.  Проносится перед глазами бронзовая квадрига работы Петра Клодта, венчающая портик Московского Большого театра. А вот изящный архитектурный ансамбль русского классицизма - Александринский театр по проекту Карла Росси с возвышающейся на аттике скульптурной композицией «Колесница Апполона» в Петербурге. Парижская Гранд-опера, возведённая Людовиком  XIV, огромные залы Мариинского оперного театра, более современный Московский Художественный театр – всё это поражает наше воображение.

Череду сооружений сменяют лица драматургов, актёров, режиссёров. На изумленных путешественников по времени устремили свой взгляд А.П.Чехов и А.Н.Островский. А слева величественно стоит Пётр первый, поглядывая на Аристофана. Кажется, что эпохи и люди - всё перемешалось в этом голографическом мире. Они  будто ожили и стоят сейчас перед нами. Внезапно одна из голограмм начинает двигаться и идёт прямо навстречу удивленной публике. Перед нами – пожилой мужчина в чёрном полосатом костюме, с бабочкой, седыми усами и добрыми морщинками возле глаз.

- Меня зовут Сергей Безруков. Добрый вечер, - начинает свою речь знаменитый актер театра и кино.

- Наверное, все присутствующие здесь увлечены театром, любят искусство в целом. Театры… история их не менее интересна, чем они сами. Как все было раньше, как развивалось и почему пришло к именно такой форме, которую мы видим сейчас? Хотели ли вы когда-либо соприкоснуться с историей в прямом смысле этого слова? Воочию увидеть  театральный мир, каким он был раньше, когда все только зарождалось? Звучит как что-то из области фантастики, что-то нереальное, невозможное, не так ли? А что, если я скажу вам, что каждый сейчас может совершить такое путешествие, даже не покидая пределов этой комнаты? Все ещё не верите? А зря. Например, я сейчас не совсем реален. Точнее, когда-то совсем недавно я был обычным, а сейчас  посмотрите…

 Он останавливает свою речь и вдруг пропадает. Повсюду раздаются восторженные вздохи. Вдруг откуда-то снова раздается голос Зельдина:

- Не пытайтесь найти, меня здесь нет. А теперь, не будем терять времени, присаживайтесь в ваши кресла, надевайте очки, лежащие на сиденьях, и готовьтесь. Мы отправляемся в увлекательнейшее путешествие. Путешествие сквозь пространство и время.  

    Снова темнота. Откуда-то раздается щелчок, и мы оказываемся на широкой улице под палящим солнцем. Из-за каменных стен то и дело выходят разные люди в старинных одеждах. Если чуть внимательнее посмотреть, можно уловить, что все они движутся в одну сторону, к огромному амфитеатру. Сзади раздаются неторопливые шаги. Мы оборачиваемся и видим седого мужчину с бородой и умным взглядом. Пред нашим взором предстает сам Аристотель. Он ведёт нас туда же, куда идут все эти люди. Дорога до места назначения недлинная, но мы успеваем разглядеть все вокруг. Горы, зелёные холмы, всюду пышная зелень, запах смолистых сосен  морского ветра. Развалины и вымощенная крупным камнем дорога.

Мы подходим к  высокому полукруглому сооружению без крыши и занимаем свободные места на  каменных сидениях, расположенных как в цирке чашей.  Стоит шум и гам, люди хотят развлечений, бурно обсуждают то, что будет происходить.

Это Древняя Греция, и мы в амфитеатре. Театральное искусство в своем начале. Актёры готовятся к новой постановке пьесы кого-то из древних драматургов. «Эсхил! Софокл! Аристофан! Еврипид!» - слышатся выкрики людей. Начинается спектакль. Актёры в трагических масках на высоких котурнах движутся по сцене, а хор озвучивает их действия. Публике настолько всё нравится, что здесь, в Афинах, представления проводятся несколько раз в месяц.

Щелчок... Открыв глаза, мы видим небольшую городскую площадь. Небо уже окрасилось в предзакатные цвета, а на земле и на деревьях хлопьями лежит снег. Пытаясь тщательно и детально рассмотреть каждый метр площади, мы не заметили, как подошёл молодой паренёк лет шестнадцати в потёртой одежде.

- Пойдёмте скорее, сейчас все начнётся! – громко зашептал он, - Мы не задержимся здесь больше, чем на час. Тяжелые времена, сами понимаете. Инквизиция, нас осуждают и не понимают. Древнейшее искусство погибает! Но мы не позволим ему кануть в лету.

Протиснувшись сквозь толпу, мы встали в первый ряд из собравшихся посмотреть выступление бродячей труппы. Такие не часто здесь бывают и вызывают огромный интерес у любопытной публики. Их представления нравятся гораздо больше мистерий и различных религиозных обрядов.

Следующее место, в котором мы оказались, сильно отличалась от предыдущих. Причудливый интерьер, парадные лестницы, богатая лепнина, скульптуры. Перед нами возник человек с волосами до плеч, в массивном одеянии.

- Меня зовут Помпоний Лет. Конечно, здесь, в Италии, меня знают почти все, ведь мною был возрожден античный театр. Мы с моими учениками ставили спектакли на языке оригинала, переводили с древнеримского на итальянский. Сейчас античные комедии в переводе и мистерии слились, появились опера и балет, строятся театры. Во дворцах и в богатых домах часто выступают полупрофессиональные труппы. Пройдёмте за мной, вот-вот начнётся выступление падуанской труппы Анджело Беолько! Такое нельзя пропустить.

Мы проследовали за ним и оказались в просторном зале, который, похоже, был оборудован под домашние представления. Большая знатная семья собралась посмотреть выступление нанятой ими труппы.

Щелчок… Мы оказываемся в роскошном здании, очень похожем на современные театры. Увидев женщину, махнувшую нам рукой, мы следуем за ней и попадаем в гримерную. Повсюду снуют люди в диковинных костюмах, расшитых серебром и золотом.

- Приветствую Вас, дорогие гости! Позвольте представиться. Я Анна Кунст, актриса. Здесь, в России, совсем недавно появились общедоступные театры. Мы сейчас в самом первом –  комедиальной храмине на Красной площади. Из актрис здесь только я, но скоро все изменится. Всё это мы имеем благодаря Петру I, решившему, что театр можно использовать как средство воспитания, пропаганды. В этом зале, который вмещает до четырёхсот зрителей, мы ставим спектакли с 1702 года.

Щелчок… Длинный белый коридор. Из-за двери появляется едва различимый силуэт, в котором все узнают известнейшего поэта, писателя и драматурга XX века – Александра Блока.

- Русский театр развивался гораздо медленнее, постепенно перенимая традиции зарубежья. В XIX веке, благодаря А.Н. Островскому, мы стали говорить о русском национальном театре. Московский художественный театр, в котором мы находимся, основали Константин Сергеевич Станиславский, создавший систему искусства мастерства актёра и Владимир Иванович Немирович-Данченко - литературный критик, режиссёр и драматург. Русский балет признан лучшим в мире. Хотя... Лучше сами взгляните.

По длинному лабиринту коридоров мы вышли к сцене. Практически весь зал был заполнен. На сцене - три женщины, которые обсуждают Москву. «Наверное, это три сестры... Да! Да, они самые!» - шептал кто-то сзади меня. Глаза закрывались, казалось, мы вот-вот уснём. Вдруг перед ними, будто сон, пронеслись красочные видения. В них на высоком Парнасе греческий бог Аполлон водил хоровод с девятью музами, покровительствующими искусству. Мельпомена  - муза трагедии, Талия – муза комедии, Эвтерпа - поэзии и лирики и другие.  Видение прерывается так же внезапно, как и началось. Мы понимаем,  что мы снова вернулись туда, откуда началось наше путешествие.

Никто не торопился вставать с кресел. Все были поражены и пытались «отойти» от увиденного только что. Каждый присутствующий здесь человек вмиг ощутил себя частичкой истории. Будто бы мы прожили вместе с театром всю его долгую жизнь, будто бы сами принимали во всём участие и следили за каждой его частью: от создания до сегодняшнего дня.

- Я вижу, вам понравилось,  – появился улыбающийся Зельдин. - Следуйте за мной, дамы и господа, нас ждёт ещё множество путешествий.