Лучшие слова в лучшем порядке

«Лучшие слова в лучшем порядке»: современная поэзия

До сих пор нет точного определения, что такое поэзия. Сколько людей, столько и мнений. Поэзия имеет дело со Словом с большой буквы, в отличие от прозы: мы все помним Н.С. Гумилёва «Вначале было Слово», а в Евангелие от Иоанна сказано, что «Слово – это Бог».

Очень интересное определение, чем отличается поэзия от прозы, даёт, на мой взгляд, Б.В. Чичибабин:

У прозы есть предел.

Не глух я и не слеп,

И чту её раскат,

И грозовую залежь.

Но лишь одной душе

Поэзия одна лишь.

И лишь её дары

Всего насущный хлеб…

Итак, проза устремлена к земле, а поэзия -  в небо, в космос, во Вселенную и этим, по мысли Чичибабина, отличается от прозы.

Книга Ю.М. Лотмана открывается такой фразой:

Что же это…

А мне нравится определение поэзии (оно не научное, оно метафизичное, сверхчувственное), оно принадлежит Кольриджу: «Лучшие слова в лучшем порядке». Как говорится, «умри, лучше не скажешь». А вообще, чем отличается поэзия от рифмованной прозы, рифмованного текста? Ведь поэзия – это не рифмы, в ней должна быть тайна, загадка. Поэт сближает явления, предметы, которые, казалось бы,  нельзя сблизить. Вот посмотрите, Илья Сельвинский в стихотворении с наукообразным названием «К вопросам о русской речи» подметил то, что мы, носители русского языка, знающие грамматические формы, оставляем без внимания:

Я говорю: «пошел», «бродил»,
А ты: «пошла», «бродила».
И вдруг как будто веяньем крыл
Меня осенило!

С тех пор прийти в себя не могу...
Всё правильно, конечно,
Но этим «ла» ты на каждом шагу
Подчеркивала: «Я — женщина!»

Мы, помню, вместе шли тогда
До самого вокзала,
И ты без малейшей краски стыда
Опять: «пошла», «сказала».

Идешь, с наивностью чистоты
По-женски всё спрягая.
И показалось мне, что ты —
Как статуя — нагая.

Ты лепетала. Рядом шла.

Смеялась и дышала.
А я... я слышал только: «ла»,
«Аяла», «ала», «яла»...

И я влюбился в глаголы твои,
А с ними в косы, плечи!
Как вы поймете без любви
Всю прелесть русской речи?

А любовь – центральная тема русской поэзии. Мы задаём высокую тональность разговору о том, что такое современная поэзия.

И вот как интересно на наших глазах меняется понятие поэзии: в 1787 году Татищев в «Разговоре двух приятелей о пользе наук и училищ» коснулся в вопросе №52 (книга составлена в виде вопросов и ответов) этого: «Какие науки щегОльскими разумеются?» Ответ: «Поэзия наряду с музыкой, танцами, пением, фехтованием, вольтижированием, т.е. искусством верховой езды, относится к наукам щегольским». Запомним это.

XIX век – приходит А.С.Пушкин и снижает это понятие. Он говорит: «Поэзия, прости, Господи, должна быть глуповатой». Мы не буквально воспринимаем эти слова, они были сказаны в пылу полемического задора. Но правда в этом есть.

А дальше – XX век и Ахматова даёт своё определение, оно хрестоматийное:

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как жёлтый  одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда..

Только Ахматова была не первой. За несколько лет до неё об этом сказвл Б.Л.Пастернак, выступая на одном из писательских съездов: «Поэзия разлита везде, под ногами, так что нужно только нагнуться и поднять её с земли». И Ахматова, и Пастернак на несколько поколений вперёд задали эту тему и их потомки только развивали её, либо соглашаясь с ними, либо категорически споря. Как, например, Д Самойлов, который полагал, что стихи родятся «из горькой отравы». А Владимир Ермаков в стихотворении «Генезис» говорит:

Из потерь, обретений,

Из хотенья добра,

 Из серебра и тени,

Из тени и серебра,

Из аромата розы,

Из разорённых гнёзд,

Из безмятежных взоров,

Из беспризорных звёзд,

Из медяка в кармане,

Запятой перед «но»

Или воспоминаний,

Воспоминаний о…

Из укоризны кори,

Лекарства и леденца
Из-за угара и горя

Из потери лица,

Из пережитых мгновений,

Из непрожитых лет,

Их же благословений

Или проклятий вслед…

Может быть, из сиротства,

Из тоски вековой,

Из процедуры банкротства

Жизни как таковой…

Из воспарений в выси,

Из низверженья ниц,

Из ненаписанных писем

И непрочтённых страниц…

Из-под изнанки знака,

Из-за границ языка,

Из сквозняков барака

И заиканий ЗеКа,

Из пустыни безводной,

Из формулы «H2O»,

Да из чего угодно –

Возможно – из НИЧЕГО…

Обратите внимание на финал: ВСЁ трансформируется в ничего, а ничто оборачивается «всем», это и есть жизнь.

Современная поэзия – это взаимодействие реализма и постмодернизма. Но у нас есть и романтическая поэзия, ярчайшим представителем которой является Юрий Кузнецов. Бунтарь, революцоинер, который ворвался в литературу. Юрий Кузнецов – поэт подчёркнуто русской темы. Названия сборников: «Русский зигзаг», «Русский узел». В его стихах – столкновение

2-х реальностей – повседневной и мифической. Симпатии автора – на стороне мифической, это легко проследить на его «Атомной сказке». Антиномичное название, оксюморонное. Сказка на новый лад. Мы все помним сказку о Царевне-лягушке. «Атомная сказка», сохранив сюжетную идентичность, заканчивается так: Иванушка, человек нового времени, подвергает Лягушку вивисекции, чтбы узнать, как она устроена,

…вскрыл ей белое царское тело

И пустил электрический ток…

В долгих муках она умирала,

В каждой жилке стучали века,

И улыбка познанья играла

На счастливом лице дурака…

Иванушка-дурачок трансформируется в действительно дурака.

Не случайно постперестроечное пространство Ю. Кузнецов встретил крайне негативно. Встречи, посвящённые его творчеству, ежегодны. Названия их символичны, точны: «Он сражался духом и пером».

Но мы с вами живём в ином мире. Если лирический герой Пастернака когда-то затруднялся с определением эпохи, он говорил:

В кашне, ладонью заслонясь,

Сквозь фортку крикну детворе:

«Какое милое у нас

Тысячелетье на дворе!»

А современные поэты точно определяют эпоху. Дарья Суховей говорит:

Вяленая вобла на столе,

Лёд разломан.

Время-то какое на дворе:

Times New Roman!

Итак, мы с вами живём в эпоху Times New Roman, когда «Раскладка клавиатуры компьютора… становится актуальнее, чем алфавит». Это тоже было сказано в полемическом задоре, но некий смысл в этом есть.

        Обратим внимание на современные неологизмы. Мы знаем разные неологизмы Серебряного века: заумные у кубофутуристов, эстетные, изящные у эгофутуристов. У Игоря Северянина:

Офиалчен и олилиен

озерзамок Мирры Лохвицкой.

Лиловеют разнотонами

станы тонких поэтесс…

А сегодня что такое неологизмы?...................................................

Я хотела бы представить вам 2х абсолютно разных поэтов, но есть то, что их сближает. Видимо, это позиция маргиналов, ощущение маргинальности. Первый автор широко известен в Сетературе. Удивительные стихи у Яшки Казановы – она сама и вслед за ней литературоведы называют их «стихоспазмами». Они предельно искренни, они беспощадно откровенны. Они иногда жёстки.И это не удивительно. Так бывает, когда человек откровенен. Изредка она прибегает к ненормативной лексике. Каждый, конечно, сам определяет своё отношение к этой болезненно актуальной, на мой взгляд, теме. Мне хочется процитировать в этом случае С.А.Есенина, который редко, но прибегал к обсценной лексике: «Не на мне лежит конфуз от смело произнесённого мной слова, а на читателе и слушателе. Слова мои – солдаты, я их полководец». Вот такое мнение.

Итак, обратимся к стихотворению Яшки Казановы (Читаю)

Мы с вами знаем пастернаковское :

Февраль. Достать чернил и плакать.

Писать о феврале навзрыд,

Пока грохочущая слякоть…

А у Яшки Казановы – мартовские стихи. И, конечно, другое время, потому что пастернаковская картина мир аскладывается из таких понятий, как «пролётка», «гривенник», не существующие ныне.

А лирическая героиня Яшки Казановы – человек современный, под её рукрй клавиатура компьютера. И что в этом произведении? Есть лёгкие есенинские ноты – это мотив прощания с уходящей (или уже ушедшей?) молодостью.

Безусловно, это пушкинская тема. Помните, в «Евгении Онегине» Пушкин прибегает к любопытному приёму: играя со своим читателем, он вовлекает его в игровую ситуацию:

Но вот уже трещат морозы

И серебрятся средь ветвей,

Читатель ждёт уж рифмы «розы»,

Ну на, возьми её скорей!

И лирическая героиня Яшки – «ну нате, толкаю enter»

        Обратите внимание на конец 2 строфы и начало 3-ей: отточиями начинаются и заканчиваются обозначенные фрагменты. Это пропуски тех понятий, часть которых перечислена, из которых складывается для лирической героини детство, юность, молодость, т.е. жизнь. Эти понятия «царапают» душу, потому что здесь ностальгия, но они и слух царапают – текст аллитерован на сонорный «р» - раскатистый, громогласный (регаты, карманы). Это талантливо. Стихи искренние, доверительные, трогательные. Конечно, не весёлые – речь идёт о прожитом («Крыльев мало, и корма мало»). А дважды повторённое «На зыбком поручне птицей висну» гармонизирует весь текст, упорядочивает его. Стихотворение не весёлое, но не оставляет ощущение тоски, безысходности. Это достигается благодаря метафоре «Крошки солнечные с бордюра сметает дворник тугой метёлкой». Солнце как хлебный каравай – замечательно сказано!

Один из её сборников вышел без названия, а в аннотации читателям предложено самим дать название книге. Помещена на обложке фотография Яшки Казановы с белым листом в руках. Это тоже интересно сделано, обыграно…

У нас и сегодня очень оживлённая поэтическая жизнь и не только в мегаполисах. «Поэзия не собирает стадионы» - бытует такое мнение. Но это не значит, что всё пессимистично, поэзия жива. И говоря о ней сегодня, мы каждый раз понимаем, почему: это ведь «лучшие слова в лучшем порядке»…