«А душу можно ль рассказать?»

ОБЛАСТНАЯ АКЦИЯ ПО РАЗВИТИЮ ТВОРЧЕСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ ДЕТЕЙ С ОГРАНИЧЕННЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ ЗДОРОВЬЯ. 

Название работы:  «А душу  можно ль рассказать?» 

       Направление: Литературное творчество

       Номинация:   проза (рассказ)

       Автор:   Филатов    Андрей 

      Дата   рождения:  01. 12. 2002  года  

 Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение  «Средняя школа № 1 им. М.М.Пришвина»

г. Елец  Липецкой области

Педагог: Киселева Галина Сергеевна

 Течёт река времени. Минуло уже много десятков лет с того незабываемого и страшного дня, когда настежь распахнулись огромные двери войны. Много воды унесла река времени с тех пор. Заросли шрамы окопов, исчезли пепелища сожженных городов, выросли новые поколения. Но в памяти человеческой 22 июня 1941 года осталось не просто как роковая дата, но и как рубеж, начало отсчёта долгих 1418 дней и ночей Великой Отечественной войны.

  Нашей земле готовили печальную участь. Гитлер заявлял: “Нам достаточно разгромить русскую армию и захватить Ленинград, Москву и Кавказ. Мы должны стереть с лица земли эту страну и уничтожить её народ”.

     Много  сказано о войне, о защитниках Отечества, о мужестве, стойкости наших воинов во время войны.  Я хочу рассказать  о женской судьбе военного лихолетья. Они не были на передовой, не держали оружия в руках. Но они боролись ежеминутно, они растили детей в ужасных условиях войны.

Из письма моего прадеда Степана Кузнецова жене с фронта: « Я, Наташа, думал, что самое страшное происходит на войне. А тебе еще труднее.  Как  представлю: ты уходишь из родного дома, на твоих руках дети. Уходите от смерти. Как они выдерживают все.  Светланке всего 6 месяцев.  Война, проклятая война. Прошу тебя, береги  детей…»

Кто она, спасавшая детей от смерти?

    В далеком 1913 году в семье Григория Гавриченкова родилась девочка. Случилось это накануне большого праздника - Успение Божией Матери. Счастливый отец, стоя перед образами, шептал слова благодарности. Обращаясь к образу Богородицы, просил: «Не оставь мое чадо своей милостью, Царица Мать Небесная! Моя девочка родилась перед таким праздником - это знак ».  Вместе с женой Марфой придумали имя – Наталья.

       Сенокос в деревне был в разгаре. Григорий урывал время для заготовки дров на зиму. Пилил и рубил с радостью, складывал в круглую поленницу этаким стожком. «Дрова на зиму- дело не шутейное,- говорил Григорий.- Заметет, завьюжит или морозы ударят, а у меня дочка начнет ходить,  тепло нужно в избе».

       1914 год. Пришла страшная весть в деревню: «Война!»

       Григория провожала жена с дочкой на руках. Он смотрел на дорогие ему лица. У Наташи глаза, словно два синих озерца. Она улыбалась отцу, не понимая, почему плачет мама и почему такой серьезный отец.

     Вернулся Григорий зимой 1917 года, провалявшись в госпиталях больше 6 месяцев. Болезнь не отступала, раны были открытые. В большой семье Гавриченковых  готовились к весне, надо было работать, нужны мужские руки. Больного Григория стали попрекать куском хлеба, семья роптала.

      Григорий умер в разгар сенокоса. Пятилетняя Наташа чувствовала какую-то вину перед всеми. Мать кормила дочку украдкой. Девочка понимала: семья не любит их с матерью, они здесь лишние, чужие.

        Выгнать Марфу с дочкой не могли, но заставили силой выйти за сурового, нелюдимого деревенского мужика. Для Наташи жизнь стала еще хуже. Отчим с ненавистью смотрел на девочку, иногда в сердцах цедил сквозь зубы: «Гришкино отродье. И глазищи такие же».

      После революции в деревне открылась школа. Отчим Наташу в школу не пустил: «Пусть дома работает, за что я ее кормлю?» Многое пережила Наташа: унижения, оскорбления, побои.

  Хотя в неволе жила, но расцвела: светлая, легкая, приветливая. А глаза… Посмотришь в них: небушко.

       В 1931 году вышла Наталья замуж за хорошего, доброго парня Степана Кузнецова.  Семья Кузнецовых большая, дружная. Степан был старший сын, а всего в семье 8 детей. Наташу приняли , как родную. Ей было  непривычно сначала: в доме смех, шутки, работа в радость. Пришло неожиданно горе в семью: сначала умер свекор, через год – свекровь. Так стали Наталья и Степан хозяевами в доме.

     10 лет пробежали  быстро. Нет, легкой жизни не было, но была любовь,  радость.

     1 марта 1941 года родился второй ребенок у Натальи и Степана.

Все повторяется: Наталья родилась перед первой мировой, ее дочь Светлана - накануне   Великой Отечественной.  Степан ушел на фронт в конце июня.  Все долгие годы войны у него стояла картина перед глазами: Наталья с дочкой на руках, рядом четырехлетний сын Иван, сестрички Степана -  семилетняя Варя и семнадцатилетняя красавица  Настя.

 Немцы приближались к Воловскому району. В начале сентября  к дому Кузнецовых подъехал работник райкома: «Вот какие дела, Григорьевна, надо уходить тебе с детьми. Муж твой коммунист, командир, немцы не щадят семьи коммунистов, жестоко расправляются с ними. Да что там толковать, спасай детей и себя. Завтра же уходите!»

  Наталья спросила: «Надолго уходим?» «Да что ты, разобьем фашиста в два счета!» - услышала она уверенный ответ.

      Всю ночь Наталья собиралась в дорогу. Взяла самое необходимое. Кое- что из вещей закопала во дворе.

         И началась страшная дорога эвакуации. Шли пешком, еды хватило только на первые 6 дней. Ночевали, где придется, были хозяева, которые пускали в дом, разрешали посушить одежду и обувь, а бывало, ночевали в холодном сарае. Что испытывала Наталья? Горечь, боль, отчаяние. В районе Касторного по дороге потеряли маленькую Свету, она выпала из санок и скатилась под насыпь. Мать корила себя: нужно чаще оглядываться, до беды недалеко.

     Однажды семья Кузнецовых попросилась в самый крайний дом села. Хозяйка покормила беженцев, растопила печь, перекупали детей. Одежда была грязная, мокрая, завшивленная. Женщина решила прожарить одежду в русской печке. Утром обнаружилось, что вся одежда сгорела, видно, слишком жарко еще было в печке, когда положили туда вещи. Как быть? Хозяйка собрала, что могла дома, сбегала к соседям. Кое-как оделись и пошли дальше.

       В Задонском районе в селе Калабино убило Настю, семнадцатилетнюю сестру Степана. Беженцы попали под сильную бомбежку. Немецкие самолеты летели так низко, что ужас охватывал беззащитных людей.  Все побежали к еще не убранному картофельному полю…

 Наталья не верила, что Настя, первая помощница, веселая, неунывающая, лежала неподвижно на картофельном поле. Захоронить девушку помогли красноармейцы и местные жители.

       Долгая дорога в Тамбовскую область ждала Наталью с детьми. Они остановились в Шахманском районе. Взяли на постой сочувствующие люди. Оставляла мать детей дома, а сама работала на лесоповале. Платили за работу мукой, пшеном, но давали все в мизерном количестве. Ночами Наталья отчаянно продумывала, что приготовить, чтобы дотянуть до следующей выдачи. Как сумела она все это вынести? «Неужели вправду это было?» - не раз спрашивала себя впоследствии эта героическая женщина. Семья, которая приняла Наталью с детьми, в трудные минуты помогала ей. Немцев здесь не было, поэтому картошка в подвале была, пекся настоящий хлеб. Хозяйка дома видела, как бьется Наталья, чтобы прокормить детей, поэтому подкармливала беженцев.

 После войны Наталья рассказывала: «Я много раз умирала, просто не было сил, но подходила к детям, глядела в их голодные глаза и приказывала себе: «Жить! Надо жить!»

      Пробыли Кузнецовы в эвакуации 20 месяцев. Вернулись в родные стены ранней весной. Но и здесь ждал голод и холод. В доме не было оконных рам, дверей. Вещи, которые Наталья закапывала, кто-то выкопал. Видела она  свои платки, кофту на одной женщине. Потом соседка призналась в том, что это она выкопала чужие вещи. Объяснила просто: «Я думала, что вы никогда не вернетесь. Разве можно такое пережить и вернуться?»

       Наталья видела, что все, кто оставался дома, жили лучше. А были и такие, кто жил в довольствии.

     Остался в ее душе случай. Несколько дней подряд кормила она детей крапивными лепешками, которые запивались водой. Дети ослабли, стали распухать. От безысходности пошла Наталья к своей  родственнице. Во время войны они держали корову, торговали спичками, керосином. Жили добротно. Наталья пришла с маленькой Светой, которая не отрывала глаз от стола: семья обедала, на столе стояла большая чашка с молочной лапшой. Все наелись, в чашке оставалась лапша, хозяйка взяла и вылила оставшуюся еду в лохань. Наталья не выдержала, сказала: «Тетя Феона, что же ты Светланке лапшички не дала, ведь осталось?» Родственница взметнула широкой юбкой: «Ой, да будет ли она это есть?»

     Домой возвращались как в тумане: от слез ничего не видели. Вот уж поистине: сытый голодного не разумеет.

     Природа, как могла, берегла семью от голода. Собирали дикий лук, чеснок, конский щавель, заячью капустку и, конечно, лебеду и крапиву.

 Дети детство узнали в руинах домов,

Эту память вовек не убить,

Лебеда – их еда и землянка – их кров,

А мечта – до Победы дожить. 

 Кто – то из односельчан дал Наталье очистков от картофеля. Вскопала вручную участочек, помогал семилетний сын Ваня, у которого и сил-то почти не было, посадила очистки. Погода в июне 1943 года выдалась просто волшебная: ночью шли теплые дожди, а днем было тепло. И выросла из очистков картошка - спасительница.

   С фронта приходили письма от мужа. Наталья искала в них надежду. Кончится война, станет легче. Она читала письма детям, читала много раз, поэтому все письма знали наизусть. Вместо колыбельных Наталья пересказывала письма мужа.

     В долгие осенние вечера Наталья рассказывала детям, что они будут жить лучше, вот только закончится война. Она пыталась вылечить души своих детей. Даже о страшных днях эвакуации говорила так, что вызывала у детей улыбку. С семьей в эвакуацию ходила коза и кошка. До войны эти животные были спокойными и ласковыми. Когда же вернулись домой, коза и кошка стали нервными: коза стала бодаться, а кошка бросалась на всех. Наталья рассказывала забавные истории про преданных, но беспокойных любимцев. Ребятишки улыбались.

     Но ночами дети просыпались от страшных снов, кричали. Это продолжалось долго. Война не отпускала. А мать все билась, хотела сохранить детство. Какую тяжесть выдержала мать! Видно, сама Божия Мать и сам Господь давали ей силу.

Наталья Григорьевна Кузнецова  - моя прабабушка.

 Войны остаются в памяти поколений главными своими битвами. И это правильно. Но для тех, кто не был на передовой, но кто воевал за жизнь детей,  голодал,  мёрз в тылу, война была войной, и каждый день её был длиннее многих жизней.  Очень верно кем-то подмечено, что человеческая жизнь измеряется не продолжительностью ее, а тем, что ее наполняет…

     На могиле стоит памятник из светлого мрамора. С фотографии смотрит доброе лицо. Две даты: 1913- 1987 гг. Две даты, а между ними целая жизнь…Душа настоящей матери. А душу ль можно рассказать?