сочинение на республиканский литературный конкурс "Волшебное русское слово"

Федяшина Надежда

Сочинение-рассуждение

Война – страшное слово!

Вот уже 70 лет наша страна засыпает и просыпается в мирное время благодаря победе всего народа в Великой Отечественной войне. Накануне великого праздника мы вспоминаем не только прошлое, но и задумываемся о будущем. Ведь до сих пор в Донбассе и Луганске страдают мирные жители и особенно дети. Хочу рассказать об одном дне из моей жизни в начальной школе, который помню до сих пор.

Веселый май начался чудесной погодой. Нагулявшись, я взлетела по лестнице домой. Солнце светило в чистые окна. На диване мирно спал кот Васька. На майские праздники приехала из Екатеринбурга моя сестра-студентка. Они с мамой возились на кухне, из духовки пахло мясом.

- Кушать хочешь? Будешь мясо с помидорами? – спросила мама.

- Не хочу, – ответила я. – А есть что-нибудь вкусненькое?

Моя мама вдруг рассердилась:

- Значит, не голодная. Иди и читай свою книгу «Сын полка». Когда проголодаешься, тогда и придешь.

Я остановилась на четвертой главе. Она начиналась с того, что Ваня Солнцев в палатке у разведчиков «…ел из котелка …необыкновенно вкусную крошенку из картошки… Он ел с такой …торопливой жадностью, что …непрожеванные куски…то и дело останавливались у него в горле». Он понимал, что ест неприлично, но «голод был сильнее … всех приличий. Позади него…были три года нищеты, унижения, постоянного страха». Книга была тяжелая. Я знала, что капитана Енакиева убьют, и читать грустный конец мне не хотелось. Тогда мама сказала, что книга еще мягко и красиво написана, а война была гораздо страшнее. В Интернете мы нашли некоторые воспоминания детей военных лет.

Первый ужас войны – смерть родителей. И тут вспоминается стихотворение С. Маршака:

Среди сугробов и воронок,

В селе, разрушенном дотла,

Стоит, зажмурившись, ребенок –

Последний гражданин села.

Стоит белоголовый Петя

И плачет, как старик, без слез,

Три года прожил он на свете,

А что узнал и перенес.

При нем избу его спалили,

Угнали маму со двора,

И в наспех вырытой могиле

Лежит убитая сестра.

Моей племяннице скоро три года. Она смешная, нежная и все время обнимает свою маму. А вот фотография военных лет: мальчику как раз года три, а девочка еще младше. Лицо мальчика перекошено от плача, а малышка нахмурилась, как старушка. За его спиной – пепелище, из которого торчит печная труба. Скорее всего, их маму сожгли в доме. Им некого больше обнять. Бедненькие! За что им так не повезло? Детство закончилось, когда они осиротели.

Второе испытание – это голод и нищета. Валентина Кокшарова вспоминает, как в  детстве собирала по полям гнилую картошку. Из нее пекли лепешки. Из овса варили кислый кисель, а из ржаной муки – какую-то рыжую жижу.  В хлеб добавляли березу и лебеду. В семье было пятеро детей. Однажды после ранения домой вернулся отец. Его могли оставить в тылу, как многодетного. Но он посмотрел, как тяжело и голодно живет семья, испугался и вернулся на фронт. Там хотя бы хорошо кормили!

А в Ленинграде не было даже этого. В каменном городе не растут ни рожь, ни трава, не гниет на асфальте картошка, не капает весной березовый сок. Юная блокадница Виктория Левицкая рассказывает, что от постоянного голода однажды чуть не бросилась под машину. Потом вспомнила, что еще не съела вечернюю порцию хлеба. Очнулась, остановилась. Её мама уже умирала голодной смертью. Язвы на ногах не заживали. К счастью, их эвакуировали в Баку. Сытый город стал раем. «Война кончилась, а голодное военное детство осталось в нашей памяти на всю жизнь», – признается она.

При этом дети ночами и даже сутками непосильно трудились на полях, на заводах, в госпиталях, в своих хозяйствах. Поэт В. Берестов писал:

Отца на фронт призвали.

И по такой причине

Я должен жить отныне,

Как следует мужчине.

Мать вечно на работе.

Квартира опустела.

Но в доме для мужчины

 Всегда найдется дело.

…С  трех карточек талоны

Стригут мне в гастрономе.

Кормилец и добытчик.

Мужчина.  Главный в доме.

Такие недетские испытания прошли дети тыла. А были еще и дети фронта. Меня просто потрясла история юной партизанки Нади Богдановой. Когда началась война, ей не было ещё десяти лет, но партизаны взяли её в отряд. Надю дважды казнили гитлеровцы, и боевые друзья считали её погибшей. В первый раз девочку били шомполами, пытали и привели расстреливать. На миг раньше выстрела она упала в обморок прямо в братскую могилу. Очнувшись, юная партизанка выползла из ямы по трупам. Во второй раз её снова пытали: обливали на морозе холодной водой, бросали на раскаленную печь, выжигали на спине пятиконечную звезду. Фашисты посчитали её мертвой от мучений и просто выбросили. Любой человек умер бы от боли. А она выжила и никого не выдала. Парализованную и почти слепую девочку выходили деревенские женщины. Она дожила до победы и работала после войны.

Надя была моей тезкой и ровесницей. А если бы это были мы? От этой мысли у меня по телу бегут мурашки.

Фашисты ошиблись. Они надеялись убить нас силой и страхом, а вызвали ненависть к себе и единство в нашем народе. И проиграли. Потому-то русские так сильно любят свободу, что даже их дети непобедимы!

Мы оторвались от компьютера. Солнце все так же светило в окна. Васька спрыгнул с дивана и пошагал в кухню на запах мяса. Моя семья была рядом со мной, жива и здорова. И тогда я поняла, в какое счастливое время я родилась! Ведь слово «война» пугает меня только понаслышке, хотя всем сердцем переживаю за тех людей, которые и сейчас подвергаются смертельному риску, находясь в военной зоне. А ещё я почувствовала гордость за то, что я – россиянка, русский ребенок. Ребенок народа, который никто и никогда не смог поставить на колени!