Рассказ и стихотворение

День рождения подруги.

Сегодня у моей подруги Лёнки день рождения. Пятнадцать лет! Прекрасный возраст, правда? Я надеваю платье её любимого цвета (Лёнке очень нравится нежно-сиреневый) и иду покупать любимые Лёнкины цветы. Моя подруга любит не пышные розы, а неброские скромные тюльпаны, пожалуй, подойдут розовые с белыми каёмочками на лепестках. Лёнке должны понравиться. Вы спросите, почему я называю ее так странно – Лёнка? Дело в том, что мы знакомы очень - очень давно, еще с детского сада. Зовут ее, конечно, Алёна (так и по паспорту). Но когда я была маленькой, то никак не могла выговорить «Алёнка», вот тогда-то её имя мною укоротилось, да так и прижилось на долгие годы.

        Лёнка с детства была очень шустрой и озорной. Меня, спокойную и рассудительную, ей часто ставили в пример, а потом перестали, потому что озорничать мы начали вместе.

        Однажды, гуляя во дворе, мы заметили старый распотрошенный диван. Из его нутра торчали широкие ржавые пружины. Идея осенила Лёнку мгновенно. Через пару минут возни с неподатливыми пружинами мы все-таки примотали их к кроссовкам и зашагали по двору. Ощущение было необыкновенное, захватывающее дух: какая – то полуневесомость, и ускользающая из-под ног земля, и тело, ставшее вдруг легким, но непослушным. Все было бы ничего, если бы мы, осмелев немного, не решили поскакать наперегонки… Итог оказался печальным: порванные лосины, стесанные коленки, царапины – у меня на лбу, а у Лёнки под глазом. Конечно, от мам попало. Лёнкина мама пришла к нам домой, и нас дружно ругали:

- Ну вы же девочки! Можно ведь найти какое-то девичье занятие? Ну хоть одёжки куклам мастерить!

- Одежки? Конечно! - возликовала Лёнка.  

Мамы вздохнули с облегчением. И зря! Неуемная Лёнкина фантазия продолжала усиленно работать.

- Шить на кукол - это такая скукота-а-а, - вздохнула подруга.

        Мамы быстро выдали нам иголки, нитки и разноцветные кусочки материи. Лёнка, заговорщицки подмигнув мне, исчезла из дома. Вскоре она вернулась и извлекла из кармана пригоршню коричневых лягушек.

- Мы будем шить на них! - в голосе подруги звучал неподдельный восторг.

Честно говоря, мне совсем не хотелось прикасаться к противным холодным лягушкам, которых Лёнка вытряхнула в трёхлитровую банку. Но подруга взяла одну, посадила на лист бумаги, ловко обвела карандашом, что-то нарисовала – и вскоре выкройка была готова. По этой выкройке мы сшили распашонку, платьице с оборкой, расклешенную юбочку, плащ и даже пальто из кусочка искусственного меха. Лёнка сама нарядила всю лягушачью братию. Мне показалось, что глаза у лягушек еще сильнее выпучились от чрезмерного удивления.

А на другой день в школе наши разнаряженные лягушки выбрались из оставленного Лёнкой раскрытого портфеля и зашлепали по классу. Девчонки визжали, мальчишки хохотали, лягушки, почуяв неладное, скакали огромными кенгуриными прыжками… Разумеется, наших мам вызвали к директору, нас ругали и спрашивали:

- А что вы придумаете в следующий раз?!

Этих «следующих раз» было еще много.

        Лёнка придумала спрыгнуть с крыши сарая с огромным разноцветным зонтом, взятым под честное слово у знакомой продавщицы мороженого. Подруга почему-то считала, что спускаться он будет медленно, и мы ощутим парение – совсем  как птицы.

Дело закончилось для Лёнки трещиной кости и двумя неделями в гипсе. Тем же летом мы на спор с мальчишками прыгали через костер, я споткнулась и угодила обеими руками в огонь, а отскочить сумела не сразу: пока упала на спину, перекатилась…. Ожоги рук были серьезные, лечиться пришлось долго. Мамы стонали в один голос:

- Когда же это закончится?!

        Закончилось и это. Мы с Лёнкой влюбились в одноклассника Вовку. Разумеется, взаимностью он ответил Лёнке. Той весной Лёнка была такой счастливой , что не сразу заметила мои страдания. А когда узнала, что причина их – Вовка, незамедлительно предложила:

- Хочешь, я перестану с ним встречаться?

- И мы будем грустить с тобой вместе, как делали вместе всё и всегда? Нет, не надо. И потом, вдруг у вас это серьезно? На всю жизнь?

Лёнка засмеялась:

- Хорошо бы!

А ведь этой влюбленности и правда хватило на всю жизнь. На всю Лёнкину жизнь…

У неё часто болела голова. Иногда Лёнка терпела, иногда бегала к школьной медсестре за таблеткой. Пока ее мама забила тревогу, пока обратилась к одному врачу, другому, пока сдали необходимые анализы- время было упущено.

        Врачи сказали, что из-за бурного роста организма процесс увеличения опухоли шел очень быстро. Вот если бы Лёнка была старушкой, опухоль росла бы медленно. Но Лёнка уже никогда не будет старой, пожилой или хотя бы взрослой.

        А сегодня её день рождения, но ей уже никогда не исполнится пятнадцать лет. Любимые Лёнкины цветы – тюльпаны – я отвезу на кладбище, поставлю в вазу и буду долго сидеть рядом с зеленым холмиком, который навсегда скрыл весёлую озорную хохотушку Лёнку. Что осталось на земле от моей подруги? Наши фотографии, эсэмэски друг другу, память о наших проделках. А еще стихи, посвященные Лёнке:

        Если долго смотреть

В дорогие глаза,

В них однажды твоя

Засверкает слеза.

Я смотрю на тебя.

Ты уходишь во тьму.

Мои слёзы текут

По  лицу твоему...

Я уже решила, что если у меня родится дочка, обязательно назову её Аленой. Обещаю, что буду помнить все-все-все.

С днем рождения, Лёнка!

Название работы:

Стихотворение

«Разговор с подростком–ленинградцем»

Автор: Завроцкая Варвара Дмитриевна

Дата рождения  27.10.1999

государственное образовательное учреждение Тульской области «Новомосковская специальная (коррекционная) школа-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с ограниченными возможностями здоровья»

педагог – консультант:                Серёгина Надежда Геннадьевна

«Разговор с подростком–ленинградцем»

Я говорить хочу с тобою, мой товарищ,

Далекий друг, пронзая толщу лет.

Сквозь горький черный дым костров, пожарищ

Хочу тебе я донести привет.

Ровесник, сверстник мой, подросток, ленинградец!

Ребенок, повзрослевший до поры!

Отложены все книги и тетради,

Внезапно опустели все дворы.

Ты вовсе не считал себя героем,

Ты и не знал, на что способен был.

Но в город твой беда ворвалась с воем

Тревог воздушных, артобстрелом, взрывом мин.

Во вражеском кольце,

Зажатый страшной силой,

В плену у голода – и все ж непобедимый, –  

Боролся,  не сдавался Ленинград.

Подростки те – герои поневоле –

Любимый город свой старались защитить.

А страшно было лезть на крыши,

Не спать ночами, близких хоронить.

Да, многих унесла беда лихая…

Нет света, нет воды и нет тепла.

А главное, а главное – нет хлеба!

Как это вынести и не сойти с ума?

Блокадный хлеб, на хлеб и не похожий,

Тех граммов 300…200…меньше ещё чуть…

И жутко ощущать всей кожей

Дыханье смерти, леденящей грудь.

Хватало сил – брались они откуда?-

Топить «буржуйку» и тушить «фугас»,

И ждать упрямо чуда, просто чуда,

И верить: счастье будет и для вас.

Ну а пока работать на заводе,

Точить снаряды , фронту помогать,

И у станка стоять под грохот взрывов,

И мужество стараться сохранять.

Но вот – свершилось!

Да, прорыв блокады!

И впереди вся жизнь, и радость, и мечты…

Но нет, совсем иссякли силы,

Ничто тебя не сможет уж спасти…

Ровесник мой, мальчишка-ленинградец,

Как я хотела бы тебя спасти!

И протянуть сквозь время ломтик хлеба,

Тот, о каком просил с мольбою ты.

И горько мне, на сердце так тоскливо,

Что навсегда тебе пятнадцать лет.

Ушел ты в вечность…

И невыносимо,

Что не могу укрыть тебя от бед.

Мой друг далекий!

Я все буду помнить,

А  если не прерветсяпамять – нить,

То значит это – очень-очень долго

В душе моей ты будешь Жить!

                                 Жить!        

 Жить!