"Бесправие, голод, нищета народа в творчестве поэта и художника К.Л.Хетагурова"

Творческое наследие выдающегося художника Осетии Махарбека Туганова.

          Выдающийся осетинский поэт Коста Леванович Хетагуров (1859 – 1906 гг.) был первым профессиональным художником Осетии.

      Вклад Коста Хетагурова в искусство Осетии и России неоспоримо значителен. Живы в народе имя, слово и художественные образы Коста, его мысли, идеи и мечты. А для мастера, для творца это и есть подлинная жизнь, пожалуй, даже более реальная, чем та, что отпущена судьбой.

             Если К.Хетагурова можно назвать первым осетинским художником, то Махарбек Туганов (1881-1952), очевидно, второй. И я хочу посвятить свою работу в дальнейшем этому замечательному осетинскому, талантливому художнику. Махарбек Туганов родился в 1881-м году в интеллигентной дворянской семье. Отец Махарбека был агрономом, получившим образование в Боннском университете, мать - дочерью этнографа Гацыра Шанаева, первого в Осетии собирателя народных сказаний о нартах. В 1900 году Махарбек едет в Петербург для поступления в Горный институт, но не добирает баллов и на следующий год поступает в Академию художеств (в ее стенах он второй осетин после Хетагурова). "Сказать в то время молодому осетину, что он хочет быть художником, было бы равносильно тому, чтобы его объявили кандидатом в сумасшедший дом все его родные и родственники", так позже об этом скажет сам Туганов. Не закончив Академии, в 1903 едет в Мюнхен к педагогу Антону Ашбе, у которого учились Грабарь и Шемякин, чтобы отойти от школы реализма к импрессионизму. Через год после его смерти, в 1907-м, возвращается на родину и организует первую во Владикавказе художественную студию. После революции из-за конфликта с родственниками он уезжает сначала в Баку, потом в Туркмению, позже возвращается, и переезжает в Цхинвали, где в 1937-м создает художественное училище, организует Союз художников республики.

                               Работам Туганова не сильно везло. Часть материалов пропала в Вене накануне Первой мировой войны, другая погибла во время разгрома его дома в 1919-м, в 1930-е картины были уничтожены по политическим соображениям. В музее краеведения Цхинвали часть работ погибла в 1945-м, а в 1991-м оставшуюся часть перевезли во Владикавказ, в художественный музей его имени. В прошлом году в Москве, в Российской Академии художеств, и во Владикавказе проходила выставка его картин.

           Туганов был одним из собирателей и следователей нартовского эпоса, материалов по другим жанрам осетинского фольклора.

         Заметное, если не ведущее место, в творчестве М. Туганова, занимает тема нартовского эпоса. Это касается, как аналитических (исследовательских) работ так и иллюстраций художника.

Однако неизменно, читая Нартский эпос, перед глазами всплывают прекрасные картины М. Туганова, как, например, «Пир нартов». Это позволяет утверждать, что творчество этого художника не просто вечно, оно еще и является основой того искусства, которое мы видим сегодня. Именно это определило мой интерес к личности и творчеству М. С.Туганова. Этим же и обусловлена актуальность моей работы, ведь не зная прошлого, нельзя понять настоящее. Это справедливо и в отношении искусства.

Впервые увидев картины М. Туганова, мне захотелось узнать, о чем рассказывает этот художник, что его увлекало и интересовало. Глядя на работы, понимаешь, насколько важны были для М. Туганова быт и культура родного осетинского народа. Он поистине был и есть народный художник.

Человек, сделавший для осетинской живописи то же, что Коста – для литературы: из пепла и праха воссоздавший архетип своего народа…» Так, восторженно, не жалея звонких эпитетов, пишут современные искусствоведы о Махарбеке Туганове – корифее и мэтре осетинского национального искусства.

Действительно, Махарбек Туганов был художником, впервые обратившимся к мифологии своего родного народа, и, стремившимся сохранить все то, что знали старожилы. Ведь так важно было тогда, и остается, по сей день, сохранить истоки культуры осетинского народа.

«Нарты» не раз привлекали к себе внимание осетинских деятелей культуры: поэтов, драматургов, прозаиков. Туганов одним из первых обратился к иллюстрированию сказаний.

Иллюстрации Туганова отличаются выразительностью, силой, индивидуальностью. И при всем этом это глубоко народные, эпические образы. Взглянув единожды на образы Батраза, Дзерассы, Сатаны, Уастырджи, уже невозможно представить себе их другими. Словно авторы сказаний сами руководили кистью художника. В произведениях художника перед зрителем предстает гордый, свободолюбивый народ, жизнь, полная отваги, мужества, необычайной красоты: «Пир нартов», «Сослан и колесо Балсага», «Ацамаз».

Лишь тонкое понимание текста сказаний позволяло М. Туганову так отчетливо чувствовать своих героев».

Обратимся, к примеру, к картине «Появление фандыра». На этом листе мы видим Сырдона, заклятого врага нартов и шутника. Но он не весел. Вокруг него кости его детей. Он в глубоком горе. В руках у него фандыр, в будущем главный музыкальный инструмент осетинского народа. Из чего он сделан? Из костей его собственных детей. Так это инструмент перенял всю боль Сырддона. Отсюда и тот печальный звук, издаваемый фандыром. Обстановка окружающая главного героя проста. Она не отвлекает внимания от основной идеи. Вот он талант иллюстратора: в скупых красках и простое образов выразить сокровенное, главное.

«Нартская» тема в творчестве Махарбека Туганова нашла свое наиболее полное и выразительное решение в картине «Пир Нартов» . Это не только самое крупное, но, бесспорно, одно из лучших творений художника.

Образы нартских богатырей, воссозданные Тугановым в этой картине, неразрывно связываются с текстом сказаний. «Типы Нартов я старался показать такими, какими их представлял народ в своих сказаниях, - писал Туганов, приоткрывая завесу над своей творческой лабораторией. – Внешне их описывали вот как: Урузмаг был с седой бородой, а фигура у него была как у юноши. Нарт Сослан был широкоплеч, а талия у него была настолько узка, что когда он ложился, заяц свободно пробегал под его лопатками. Глаза Батраза сравнивались с мельничными жерновами, а цвета были стального. У отца его Хамыца были рыжие усы… 

   «Пир нартов»

           М. Туганов в своей замечательной картине “ Пир нартов “ с тонким

знанием реалий и блестящей интуицией передал, как должны были пировать

Нарты, эти фламандцы железного века. Материальная культура нартовских

воителей вполне отвечает той эпохе, о которой сигнализирует их обществ-

енный и хозяйственный быт. Перед нами - железный век в его начальный,

романтический период “.

   На полотнах художника оживают суровые, подчас мрачные обычаи и законы горцев дореволюционной Осетии. Но именно здесь мог Туганов полной мере использовать глубокое знание жизни и быта родного народа, здесь мог он воплотить свои сокровенные мысли о человеке, о его горе и счастье, мужестве и благородстве.

Многие из обычаев, изображенные на картинах этого цикла, давно утеряны. Как, к примеру, «Скачки в честь умершего», «Собачья скала», «Цоппай».

На картине «Цоппай» мы видим, как люди совершают ритуальный круговой танец над телом пораженного молнией. Этот обычай давно исчез из жизни народа и лишь на картине Туганова он вновь оживает. Мало кто из людей сегодня может объяснить смысл этого ритуала. Вот что удалось мне узнать: происхождение этого танца связано с теми отдаленными временами народной жизни, когда силы Природы, гром и молния, наводили страх на человека, который видел в них проявление силы божества Уацилла-громовержца, бросающего на землю свои огненные стрелы. Пораженный божественным огнем человек был, по народному поверью, особо отмеченным среди других. Смерть пораженного молнией в народе считалась особой милостью неба, и оплакивать покойника ни в коем случае не полагалось. Вокруг убитого молнией кинжалом на земле очерчивался круг, за черту которого никому нельзя было переступать.

Яркие и теплые тона картины передают настроение величественности

происходящего. Глядящее на ритуал с небес лицо Уацилла подчеркивает

магическую суть происходящего. Все в этой картине величественно и

таинственно. Само движение по кругу завораживает и увлекает.                   Если пораженный молнией не убит наповал, то его этим «цоппай» всегда

можно спасти. Процедура эта происходит следующим образом: первые,

прибежавшие на тревогу, торопливо становятся вокруг пораженного и,

держа друг друга за руки, образуют живую цепь и, быстро вращаясь,

выкрикивают «цоппай» для более равномерного вращения. Это хотя и

делается бессознательно, но такой способ помощи при поражении молнией

даже с научной точки зрения, несомненно, заслуживает серьезного

внимания.  Живая цепь, кружась вокруг пораженного молнией, постепенно

выделяет из него электричество, и он через два-три часа такой манипуляции

совершенно оправляется.

  «Цоппай»

 «Примирение кровников.

         Одна из  картин Туганова  «Примирение кровников».

На картине изображен обряд усыновления, мать убитого дает убийце пососать свою грудь, тем самым как бы усыновляя его, он становится "молочным братом", что исключает возможность вражды и кровной мести. Но обычно такое примирение было малопопулярно, считалось, что на это идут те, у кого не было мужества достойно отплатить убийце. В этой картине художнику красочно удалось изобразить  этот тяжелый обряд.

И мрачные лица присутствующих говорят о том, что это никому не было по душе. Об этом обряде я впервые узнала, когда смотрела фильм «Тайна горы Тбау» и он меня поразил.

«Скачки в честь умершего».

 Вторая картина «Скачки в честь умершего».

 Разные виды скачек в честь умершего были популярны и у осетин, и

грузин, и у адыгов. В одних вариантах коня закрывали покрывалом, которое

соперники должны были сорвать, или другой предмет, который надо было

отобрать, а наездник доставить до места назначения, в других по селу

проезжали всадники с елочкой в руке, на которую нанизывались угощения,

по время проезда они падали и их собирали односельчане.

Скачка получила свое название по обрядовому предмету — æлæм, который женщины, обычно сестры или дочери, изготовляют в память умершего мужчины. Специально к празднику приобретали большое количество фруктов и кондитерских изделий. Аналогичным образом женщины готовили из связанных в сеть веревок, обильно унизанных фруктами и сладостями головной убор, рубаху, плеть, деревянное оружие и прочие атрибуты конного воина. 

Все эти вещи раздают всадникам, причем «æлæм» самому старшему из группы, и те начинают вскачь объезжать все село. Встречая на своем пути группы людей и особенно детей, всадники с силой встряхивали свои муляжи, при этом падали прикрепленные к ним сладости, которые с криком и гамом подбирали дети. Это повторялось до тех пор, пока почти все привязанные фрукты и сладости не осыпались. После этого всадники направлялись на кладбище, где остатки гостинцев делились между участниками скачки, а деревянные основы «оружия» и «одежды» оставляли на могиле. С кладбища до дома покойника, где к этому времени было устроено поминальное застолье, всадники пускались вскачь наперегонки. 

«Посвящение коня покойнику».

            Картина «Посвящение коня покойнику»

       Считается, что этот обряд имеет индоиранское происхождение. Цель состояла в том, чтобы обеспечить умершего человека конем, который должен довести покойного по мистической дороге мертвых. Для этого брали лучшую в доме лошадь и, тщательно убрав ее и оседлав, прикрепляли к седлу бурку, башлык, оружие, плеть. Коня вели всегда за гробом и ставили у могилы. Старик - посвятитель произносил речь, речь с наставлением "пусть это будет твой конь", затем коня трижды обводили вокруг покойного, давали выпить пива, кормили просом и отрезали ему хвост и кончик уха. После посвящения конь считался собственностью умершего, на земле оставался только его призрак, поэтому осетины во время покупки коней тщательно осматривали ушные раковины, чтобы случайно не купить "чужую" лошадь. Обряд посвящения коня назывался «бæхфæлдисын».

           Эту картину можно назвать иллюстрацией к произведению Коста Хетагурова «Уæлмæрдты».

           Итак, в результате проделанной работы, я выяснила, что тема нартского  эпоса и  мрачных обычаев осетинского народа являясь центральной в творчестве М. Туганова, не становится единственной. Любовь к своему народу, к его прошлому, его эпосу, его культуре – вот основная и главная тема живописи отца осетинской живописи Махарбека Туганова.

             М.С. Туганов принадлежит к тем мастерам искусства, которые 

     «росли, противостоя буйным весенним ветрам, не боясь, что лето не наступит».

             Сегодня Осетия богата прекрасными и талантливыми художниками, такими как Ш. Бедоев, Ю. Абисалов, М. Джигкаев, А. Есенов и многие другие достоиные мастера. Они продолжают гордо нести знамя, которое первым поднял к. Л.Хетагуров, а вслед за ним и М. С.Туганов. Эти замечательные художники обращаются к разнообразным темам в своем творчестве: к быту, истории и мифологии осетинского народа.

Список использованной литературы:

1. Анатолий ДЗАНТИЕВ, ««Истинный художник народен и национален без усилий…», газета «Северная Осетия», 16.03.2011

2. Инга ЦОРИЕВА, «Археологические материалы в художественном творчестве М. С. Туганова», Сборник научных трудов». Владикавказ, 2007

3. Валерий Цагараев, «Махарбек Туганов. Жизнь и творчество», Из книги "Искусство и время". Владикавказ, издательство "Ир", 2003

Ученица 7 «Б класса

МБОУ  СОШ№50 г.Владикавказ

Бязрова Алина

Бесправие, голод, нищета  народа в

творчестве поэта и художника К.Л.Хетагурова

Весь мир –мой храм,

Любовь – моя святыня,

Вселенная – отечество моё…

Великие слова… Как много смысла в них! Их могли бы сказать и Шекспир, и Пушкин, и Лермонтов, и Толстой, и Репин, и Менделеев,  и многие другие, чьи имена перешагнули границы государств, а они сами стали достоянием всего человечества. А сказал эти слова Коста Леванович Хетагуров, славный сын осетинского народа.

Моё знакомство с жизнью и творчеством великого Коста началось недавно, но я всем сердцем полюбила его как поэта, так и художника. Коста Хетагуров   в жизни полной мерой хлебнул горе, голода, прошёл школу нищеты и получил такую жизненную закалку, которая помогла ему стать основоположникам  национальной литературы, великолепным  мастером кисти. Он обладал прекрасными человеческими качествами, был  интернационалистам, оставил яркий след в мировой культуре.

О Коста было много сказано и при жизни, и после его безвременного ухода… Не раз отмечались его поэтический дар, художественный талант и публицистическая деятельность. Но я ещё раз хочу остановиться на том, чему Коста посвятил и все свои таланты, и всю свою жизнь: это служение народу. Защищая интересы горцев, он призывал свой народ к новой жизни. Вместо кинжала и взрывчатки  он взял кисть и перо, вместо кремневого оружия он действовал горячим, вдохновенным словом.

Недавно обывав в Наре, я убедилась:

В горах расти и жить – быть мужественным надо:

То щедро льют дожди, то ливни камнепада,

То всё снегами щедро занесёт дорожки и тропинки. И народ

Отрезан будет от большого мира,

Но здесь, в тиши, ещё слышнее лира,

В которой отразились мысль твоя и боль…

Коста обладал талантом поэта и прозаика, художника и драматурга, страстного оратора и публициста, переводчика и революционера-демократа. Он откликался буквально на все проблемы жизни Кавказа с позиции патриота, выступающего за сохранение населения и природных богатств родного края:

Как не рыдать, мои горы, над вами! Лучше б золою я вас увидал!

О, почему не засыплет камнями судей неправедных грозный обвал?..

Крепко мы скованы вражьей рукою,  всё, что мы чтили, поругано тут,

Отняты горы… нет мертвым покоя, старых и малых тиранят, секут…

Как от свирепого хищника стадо, мы разбежались, покинув свой край.

Что же ты, пастырь наш? Где твои чада?

Пламенным словом нас вновь собирай!

Горе! Мы к смерти бежим от позора, к пропасти злобно нас гонят враги.

Мощью народа взгреметь бы вам, горы, - кто-нибудь смелый, скорей! Помоги!

Коста Хетагуров первым в осетинской литературе создал произведения, исполненные острого звучания социальных проблем. Так в стихотворении «Взгляни» он пишет:

Но более бедным, чем я, вернувшись, нашел я тебя, народ,

Изнуренный заботой.

Нет места тебе ни в горах, ни в наших привольных полях:

Не стой, не ходи, не работай!

Многие покидали родные края в поисках лучшей доли, но нигде ее не было для бедных скитальцев – везде бесправие, голод, нищета. И Коста открыто призывал бедняков к борьбе за свои жизненные права, к переустройству жизни.

Многие литературоведы и исследователи творчества Коста отмечали, что его общественные и эстетические взгляды формировались под влиянием революционно-демократических идей Чернышевского, Добролюбова, Некрасова. А мне видится, что уже само пребывание Коста в Санкт-Петербурге, его учеба в Академии художеств у таких замечательных мастеров, как Репин, Маковский, Суриков и др. способствовали формированию его взглядов и убеждений.

 Эстетические принципы передовой русской культуры были близки и дороги Коста-поэту и Коста-художнику. Это позволило создать бессмертные литературные произведения и произведения живописи.

Разве назовешь случайностью тот факт, что такие полотна, как «Аул Нар», «На школьной скамье жизни», «Перевал Зикара», «За водой» и другие выполнены в духе реализма, полны любви к родному Кавказу, а в поэтических произведениях звучат темы жизненных проблем, как детство в условиях капиталистического общества, как судьба женщины, проблема народного счастья, проблема труда и другие.

О каком счастливом детстве могла идти речь, если ребенок в любую погоду «ходит серый» в шубенке рваной, босой, голодный, если приходится плясать голодному за корку хлеба? Не лучше ли ждать голодной смерти в холодной сакле?

В  стихотворении  «Мать сирот»из сборника «Осетинская лира» Коста описывает один вечер из жизни многодетной горянки-вдовы из его родного села Нар. Женщина возится с костром, а вокруг неё — пятеро её детей, босых, голодных. Мать утешает их тем, что скоро будут готовы бобы, и каждый получит вдоволь. Измученные дети засыпают. Мать плачет, зная, что все они погибнут. Потрясает конец стихотворения:

Детям говорила:

«Вот бобы вскипят!»

А сама варила

Камни для ребят.

Это стихотворение, пожалуй, выразительней всех его произведений показывает нищету и обездоленность народа.

Описывая ужасающие условия жизни горцев, Коста указывал на необходимость просвещения народа, отмечал положительную роль образования и говорил, обращаясь к детям:

Скорей беги учиться, да сумку не забудь!

Не будешь ты лениться – найдешь свой верный путь!

Учись, дружок, с охотой, чтоб мудрость всю познать,

И с радостью работай, чтоб человеком стать!

Быть человеком на Земле, считал Коста, - это высшее призвание. Именно человек совершает великие деяния, именно человек украшает Землю трудом, именно человеку дано видеть, ощущать и понимать прекрасное и умножать его.

Не верь, что я забыл родные наши горы,

Густой, безоблачный, глубокий небосвод,

Твои задумчиво-мечтательные взоры,

И бедный наш аул, и бедный наш народ.

Природа в творчестве Коста Хетагурова одухотворена, она величественна и неприступна, но она – живой собеседник, она- опора и источник вдохновения:

С звездою каждою, с былинкой каждой в поле,

С дыханьем ветерка, с прозрачным ручейком

Я мог беседовать о счастии, о воле,

О тайнах бытия, движение мировом.

Мир у Коста – это Вселенная, отраженная в человеке, а каждый человек – это частица Вселенной. Они должны жить в гармонии, а все, что мешает этой гармонии, должно исчезнуть с лица земли. Прекрасен и подснежник, и утес, и ласточка, и синица, и осень, и зима… В глазах поэта все видится светлым и радостным, особенно, когда

Садами, стадами и хлебом полна,

О, как ты богата, Родная страна.

Ради родной страны звучал голос поэта, ей посвящены его живописные полотна. Поэт, обращаясь к Родине, признавался:

Все помыслы мои и все мои желанья

Одну имели цель – снискать любовь твою.

Ему мало односторонней любви, он мечтает о взаимности, но, к сожалению, только мечтает…  А мечта далека от действительности. Не сложилось личное счастье – поэт получил вежливый отказ от горячо любимой Анны Цаликовой. Единственной отрадой остается работа и работа.

Коста, подобно Пушкину и Лермонтову, поднимает в своих стихах проблему назначения поэта и поэзии и сходно с Некрасовым говорит о том, что поэт не может быть счастливым, если несчастен его народ.

Прости, если отзвук рыданья услышишь ты в песне моей:

Чьё сердце не знает страданья, тот пусть и поёт веселей.

Но если б народу родному мне долг оплатить удалось,

Тогда ь я запел по-другому, запел бы без боли, без слёз.

Эти слова словно поэтическая перекличка с Пушкинским  «Памятником», Лермонтовским «Журналистом, писателем и читателем», Шевченковским «Завещанием», Некрасовским «Пророком». Ради высокого долга поэты готовы «на бой, на труд».

Не менее ёмкое и колоритны и прозаическое произведение «Охота за турами». Так в рассказе «Охота за турами» предстаёт жизнь горного аула Зебат, где нет «ни кусточка, ни деревца кругом! Везде скалы, одни скалы, поросшие мхом, и голый безжизненный камень». Очень бедно живут осетины, «у них нет ни лугов, ни пахотной земли».

С каким мастерством Коста Хетагуров передаёт и напутствия охотникам старика Зураба, когда-то лучшего охотника, и тревогу за мужа молодой Залины, выраженную с робостью и сдержанностью горянки, и добродушный тон Тедо, успокаивающего свою жену. Коста Хетагуров умело пользуется приёмом контраста: Тревога Залины и смех ни о чём не подозревающего ребёнка:

«-Умоляю тебя, не ходи по этой проклятой тропе,- тихо выговорила Зарина и наклонилась над чашкой. Крупная слеза быстро сбежала по её смуглой щеке и упала в похлёбку».

И далее:

«-Ну, а если…не дай бог...несчастье  какое?»

Тедо, чтобы развеселить жену, качая на руках сына, говорит, что тогда он, сын, её прокормит и похоронит. «-Так ведь, сынок, да, похоронишь маму? _ спрашивает он.

Ребёнок расхохотался и замахал ручонками». Исход охоты был трагическим.

Тедо взбирается по опасной тропинке на скалу и одним выстрелом убивает  двух туров, но остальные туры, вспугнутые выстрелом, пронеслись по скале над самой головой охотника, и вызвало завал. « Завал прошёл. Где-то в глубине теснины замерло  последнее  эхо… Пыль осело. От выступа на котором стоял Тедо, не осталось и следа. Всё было стёрто…уничтожено…

Этими словами кончается рассказ, но читатель долго ещё будет дорисовывать в своём воображении то, что досказал писатель: и неутешное горе Залины, и судьбу мальчика-сироты, и переживания отца Зураба, и многое другое.

Единственный источник жизни  в этот ауле– охота на туров, сопряжённая с огромным риском: на каждом шагу тебя может расплюснуть сорвавшаяся глыба, каждую секунду рискуешь рухнуть в бездну, где даже «ворон костей твоих не сыщет», а жить надо, надо преодолевать трудности. И герои Коста живут и побеждают.

 Коста жил не столько настоящим, сколько будущим, потому что верил, что будующее должно быть прекрасным, светлым.

Во многих своих произведениях поэт открыто призывал народ бороться за свободу и независимость, за освобождение от алдаров-землевладельцев:

Дети Осетии, братьями станем

В нашем едином и дружеском стане.

С нами высокое знамя народа.

К свету, с победною песней похода!

К правде сверкающей смело шагайте!

Трусы, бездельники, прочь! Не мешайте!

Он верил, что социальные перемены позволят людям жить в мире, пользоваться всеми земными благами, любоваться природой, делать жизнь прекрасней и богаче.

Подводя итог своему жизненному пути, поэт писал:

Я смерти не боюсь – холодный мрак могилы

Давно меня манит безвестностью своей,

Но жизнью дорожу, пока хоть капля силы

Отыщется во мне для Родины моей…

Я счастия не знал, но я готов свободу,

Которой я привык, как счастье, дорожить,

Отдать за шаг один, который бы народу

Я мог когда-нибудь к свободе проложить.

И сегодня Коста учит быть выдержанными, стойкими и смелыми, мужественными и отзывчивыми, знающими и умелыми, готовыми помочь тем, кто слабее, кто нуждается в помощи, учит уметь справляться с трудностями.

Обращаясь к Коста, хочется сказать:

Твой труд упорный, кропотливый всегда давал свои плоды.

В душе грядущих поколений оставил добрые следы.

Я детям говорила о тебе, о горестях твоих, твоей судьбе,

О том, о чем твоя вещала лира – им не забыть страдания фандыра.

И пусть промчатся, пролетят года – Коста бессмертен! Будет так всегда!