Исследование изменений в стиле языковых особенностей русской речи в XVIII-XX веках на примере русской оды

Муниципальное образовательное учреждение г. Владимира

« Средняя общеобразовательная школа №26»

Городская научно-практическая конференция, посвященная 150- летию со дня рождения русского ученого-лингвиста А. А. Шахматова.

Секция учащихся 9-11 классов

Тема исследования: « Исследование изменений в стиле  языковых особенностей русской речи в XVIII-XX веках на примере русской оды»

Валентик Марина,

Учащаяся 10 класса.

Научный руководитель:

Шаповалова

Елена Александровна,

учитель русского языка и литературы

Цель данной работы:    изучение эволюции оды в русской литературе (от оды Ломоносова и Карамзина к оде Некрасова, Маяковского и Вознесенского).

Актуальность темы.

 В наше  время мы слышим речь неправильную, грубую. Часто нас окружают люди, не умеющие грамотно  сформулировать свою мысль. Поэтому данное исследование направлено на то, чтобы обратить внимание учащихся на оду как на образец высокого художественного стиля, показать, как менялся наш язык на протяжении веков , и что сегодня, для сохранения нашей культуры необходимо вернуться к нормам литературного языка.

Задачи работы:

1. Показать через анализ стиля и языка русской оды  как в художественной литературе на протяжении веков воплощалась  идея воспитания  патриотизма и гражданственности молодого поколения.

2. Способствовать эстетическому самоопределению школьников при

работе над словом русской оды.

О́ДА — в Древней  Греции первоначально лирическое  стихотворение, исполнявшееся хором, с музыкальным  сопровождением.

ОДА возникла в европейских литературах в эпоху Возрождения, в XVI в. Во Франции основоположником оды явился поэт Ронсар, которому и принадлежит введение самого термина. Тематика од Ронсара весьма разнообразна: он воспевает в них «любовь, вино, веселые пиры, танцы, маскарады, турниры», изредка вводя «какие-нибудь философские рассуждения». В течение XVI—XVII веков жанр оды получил широкое распространение и в других европейских странах. Второй этап в истории развития французской и европейской оды связан с именем Малерба . В его творчестве  ода приобрела все те основные признаки, с которыми она вошла в качестве ведущего лирического жанра в поэтику французского и европейского «классицизма». Малерб культивировал форму «торжественной», «героической» оды. Сюжет ее обязательно имеет важное «государственное» значение. Основное чувство — восторг. Основной тон — восхваление вождей и героев монархии. Отсюда — общая торжественная приподнятость стиля, риторического и по своей природе и по самой своей речевой функции, построенная на непрестанных чередованиях восклицательной и вопросительной интонаций, грандиозности образа, абстрактной «высокости» языка, оснащенного мифологическими терминами, олицетворениями и т. п. Практика Малерба была канонизирована Буало в его теоретических трактатах «Искусство поэзии» и «Рассуждения об оде». Основная задача оды — сообщить предельную эмоциональную зарядку, потрясти удивлением, ужасом и восторгом сердца слушателей. Эта теория Буало стала кодексом классической оды вообще.

 Из Франции жанр оды распространился по всем европейским литературам.

В России элементы торжественной и религиозной оды имеются уже в литературе юго-западной и Московской Руси конца XVI—XVII вв. (панегирики и вирши в честь знатных лиц, «привества» Симеона Полоцкого и др.).

Русская литература XVIII века восприняла опыт европейской культуры, но сохранила и лучшие традиции литературы Древней Руси, прежде всего гражданственность, интерес к человеческой личности, сатирическую направленность. Первые попытки внесения в русскую поэзию жанра «классической» оды принадлежат Кантемиру, однако самый термин впервые введен Тредиаковским в его «Оде торжественной о сдаче города Гданска». В дальнейшем Тредиаковский слагал ряд «од похвальных и божественных» и, следуя Буало, дал такое определение новому жанру: ода «есть высокий пиитический род... состоит из строф и самую высокую благородную, иногда же и нежную материю воспевает». Однако подлинным основоположником русской оды, утвердившим ее в качестве основного лирического жанра феодально-дворянской литературы XVIII века, был М.В. Ломоносов. Назначение од Ломоносова — служить всяческому превознесению феодально-дворянской монархии XVIII в. в лице ее вождей и героев. В силу этого основным видом, культивируемым Ломоносовым, была торжественная пиндарическая ода; все элементы ее стиля должны служить выявлению основного чувства — восторженного удивления, смешанного с благоговейным ужасом перед величием и мощью государственной власти и ее носителей. Это определяло собой не только «высокий» — «славянороссийский» — язык оды, но даже ее метр — по Ломоносову, 4-стопный ямб без пиррихиев (ставший наиболее каноническим), ибо чистые «ямбические стихи поднимаются вверх материи, благородство, великолепие и высоту умножают». Каждая ода Ломоносова посвящена определённой теме. Он пишет о внешней и внутренней политике России, рассуждает о вопросах войны и мира, прославляет разум, науку, прогресс, человека, подчинившего себе природу. Развитие идеи оды осуществляется через конфликт, через столкновение двух противоположностей, завершающийся, как правило, победой сил разума и добра. Контрастными началами могут быть свет и тьма, мир и огонь и др. Метафоризация становится стилеобразующим элементом поэтической манеры Ломоносова. Принципами его поэтического стиля являются высота, великолепие, выразительность.

 Торжественные оды являются вершиной его поэтического творчества. Эти оды изобилуют метафорами, гиперболами, аллегориями, риторическими вопросами и другими тропами, создающими внутренне богатство стиха, проникнуты патриотическим пафосом, размышлениями о будущем России.

 В «Оде на день восшествия...» Ломоносов воспевает то, над чем работал как учёный: великое северное сияние, польза стекла, превосходство новой артиллерии и т.п. вместе с тем его стихи не рифмованные трактаты, а полные величественных образов (солнце – горящий вечно океан, ночное небо – бездна звёзд полна).

Глубокое идейное содержание, горячий патриотизм, величественный и торжественный стиль ломоносовской оды нового, непохожего на остальные, типа, ее устойчивая строфическая организация, правильный размер - четырехстопный ямб, богатая и разнообразная рифма - все это было ново не только для русской литературы, но и для истории этого жанра в целом. Раздвигая рамки жанра, внося патриотический пафос, Ломоносов превратил оду в многотомное произведение, служившее самым высоким идеалам поэта, его горячей заинтересованности в судьбе Родины.

Гражданственному содержанию оды соответствует величественная, монументальная и вместе с тем простая и стройная композиция.

Проблематикой является необходимость мира в государстве, которая стремится стать пресвященной, для развития наук, искусств.

Процветающее гос-во должно управляться просвещенным монархом, он имеет перед собой образец для подражания – образ идеального монарха, созданного поэтом в оде.

Высокий торжественный стиль оды создается использованием старославянизмов, слов с неполногласием (сей, оный, токмо), усеченных форм прилагательных (красна, божественны) и изменением порядка слов в предложении. В тексте оды находим метафоры (молчите, пламенные звуки), архаические слова и выражения (облобызала, дерзайте, ныне ободренны), олицетворения, гиперболы, риторические вопросы и восклицания (О коль согласно там бряцает приятных струн сладчайший глас!), характерные для стиля классической оды. Основной лозунг классицизма – подражание природе, где все ясно, четко, подчинено правилам, и Ломоносов неустанно следует ему.

Спустя почти 50 лет, Н. М. Карамзин пишет свою оду «К милости». В целом, она сохраняет в себе стандарты классицизма, но мы уже можем проследить некоторые изменения в языке и стиле.

Лирику Карамзина, особенно раннего периода, отличает особое внимание к форме стиха: поэт экспериментирует, широко используя белый стих. В жанровом и стилистическом отношениях поэзия Карамзина тоже очень разнообразна. Не желая писать классических од, поэт находит новые формы для развития общественно гражданской темы. В оде «К Милости»: в ее стиле, образах, интонациях также заметны явные отступления от жанровой традиции. Публикуя стихотворение в «Московском журнале», Карамзин вынужден был несколько изменить первоначальную редакцию из-за цензурных соображений. Поэт обращался к Екатерине II со смелым и благородным призывом проявить милость к преследуемым ею масонам. Выступление Карамзина было актом большого гражданского мужества: в конце апреля 1792 г. был арестован Новиков и началось следствие по его делу, а в майской книжке карамзинского журнала появилось стихотворение «К Милости». Заступаясь за своих опальных друзей, поэт напоминал императрице о «праве, с которым человек рожден». Идея естественного равенства приобретала для Карамзина вполне конкретное содержание. Дистанция между царем и поэтом, существовавшая в одах классицизма, неожиданно исчезает в стихотворении Карамзина. Он обращается к императрице не как подданный к государыне, а как человек к человеку, как к «нежной матери».

Отказываясь воспевать власть, он прославлял милосердие (Что может быть тебя святее, о Милость, дщерь благих небес?) отказываясь превращать музу в ходатая по своим делам, он не боялся использовать ее как заступника других. Это было общественное выступление. Не облеченный никакими правами, кроме права поэзии, Карамзин публично возвысил свой голос, напоминая Екатерине II о человечности. Отрицая в теории любые программы, Карамзин превращал личную смелость и гражданственность в программу. Общественная позиция Карамзина питалась пафосом защиты человека от дворянского государства. Вместе с тем, однако, это делало ее не революционной, а лишь глубоко "партикулярной". Его отрицание дворянской государственности не перерастало в политический протест - оно выливалось в протест против политики. Из формулы "права человека и гражданина" значимой для Карамзина была лишь первая часть.

 В оде  все также сохраняется торжественный стиль,  в изобилии присутствуют архаизмы (десницу, доколе),   метафоры (любовь тебя на трон венчает), восклицания,( Блажен, блажен народ, живущий в пространной области твоей!) а также другие средства языка.  Сохраняется перекрестная рифма и четырехстопный ямб в размере стиха. Также сохранено деление на строфы. Но меняется тематика - вместо восхваления власти, правящего монарха,  воспевания Родины он обращается к тематике человека, его самых главных качеств, таких как милосердие, любовь к Родине,  чувств и эмоций (Кто может без сердечных слез, без радости и восхищенья, без сладкого в крови волненья).

Проблема жизни простого народа  является одной из ведущих тем в произведениях Некрасова. Об этом говорил Н. Н. Скатов: «Некрасов - народный поэт не только потому, что он говорил о народе, но потому, что им говорил народ». Проблемы народа, сатирическое изображение сильных мира сего нашло отражение в «Современной оде». Даже жанр оды Некрасов использует как средство сатирического разнообразия зла и несовершенства современного Некрасову мира. Однако время одической поэзии завершилось в конце XVIII — начале XIX века. В строгом смысле создание оды уже стало невозможным, а потому ее жанровые особенности, например, торжественное восхваление кого-либо или чего-либо, используются для создания комического эффекта, для сатирического осмеяния. Так, герой оды Некрасова, которого «украшают добродетели, до которых другим далеко», высмеивается за свою нравственную непорядочность, карьеризм, корыстолюбие. Стихотворение Некрасова по своему жанру — сатира.

Одической является посылка стихотворения - прославление некоего лица. В первой строфе поэт выдерживает одическую фразеологию: "Украшают тебя добродетели", "беру небеса во свидетели", однако, последняя строчка "Уважаю тебя глубоко" кладет начало стилистическому сбою, ибо уважение - "не одическое чувство". В следующих строфах мы наблюдаем нагнетание прозаической разговорной лексики, просторечных форм, что в произведении, названном "одой", да и вообще в поэзии того времени, создает стилистический сдвиг и комический эффект. Характерным приемом создания комического является восхваление героя через отрицание дурных его качеств, таких как алчность (И червонцы твои не украдены у сирот беззащитных и вдов), что также противоречит одической задаче.

 Кульминация стихотворения в 5 строфе, где происходит обыгрывание поговорки "с неба свалилось", понятой буквально, что подчеркивается словом "знаю", стоящим в спондеической позиции. Так как все наиболее распространенные способы накопления богатств исчерпаны - надо предположить чудо. Словесная игра как бы перечеркивает все вышесказанное (в котором невнимательный читатель мог и не углядеть иронии). Поэтому автор возвращает нас к 1 строфе, но теперь она прочитывается в ином - саркастическом ключе. Заглавие "Современная ода" оксюморонно и многозначно. Парадоксальность возникает на стыке значения слова "современная" и "архаичности" в семантике слова "ода". Таким образом, общий принцип парадокса, обмана, несоответствия осуществляется еще с заглавия. Кроме того, можно прочитать заглавие иначе: сегодня одой является сатира (по степени значимости в литературном процессе и цели - характеристики чиновного человека), литература сегодня должна бичевать пороки, а не воспевать добродетели.

В 20 в. зачинателем оды был В. Брюсов ("Хвала человеку", "Город"). Одическое начало присуще стилю В. Маяковского ("Ода революции"), отдельные его элементы — у оды Мандельштама, Н. Заболоцкого. В 1917году в жизни России произошел коренной перелом - свержение монархии  и установление диктатуры пролетариата. Это огромнейшее событие не могло не найти отражение в русской литературе этого периода. Ярчайшим примером является  поэзия Владимира Маяковского.

В советском литературоведении Владимир Маяковский считался «адептом» социалистической революции, поэтом, который полностью принял переворот 1917 года и добровольно посвятил свой талант «правому делу трудящихся». Сейчас мы понимаем, что, наверное, все не так однозначно и прямолинейно было во взглядах великого поэта. Однако, действительно, в его творчестве очень большое место занимают произведения, посвященные Октябрьской революции.

    В литературу Маяковский входит как революционный романтик, решительно отвергнувший мир капитализма. «О, четырежды славься, благословенная!» – восклицает Маяковский в стихотворении 1918 года «Ода революции». В нем поэт откровенно восхваляет «нерукотворный образ», славящий «человечий труд». «Освистанной», «осмеянной батареями» революции «восторженно» возносит он «оды торжественное «О»!». Поэт восторгается победой ее над обывательщиной, которая, зализывая раны, выкрикивает: «- О, будь ты проклята трижды!»

В этой оде мы видим смешанную рифму, астрофический стих (по канонам оды разделение на строфы обязательно), размер стиха- акцентный стих.

Маяковский в отличие от многих увидел в революции два лика: не только величие, но и черты низменности, не только человечную ("детскую") ее сторону, но и жестокость ("вскрытые вены"). И, будучи диалектиком, он мог предположить и "груду развалин" вместо "построенного в боях социализма". И это было выражено еще в 1918 г. в знаменитой "Оде революции":

О, звериная!

О, детская!

О, копеечная!

О, великая!

Каким названием тебя еще звали?

Как обернешься еще, двуликая?

Стройной постройкой,

грудой развалин?

И четырежды славя ее от своего поэтического имени, он не забывал трижды ее проклясть от лица обывателя. Это говорит о том, что Маяковский куда трезвее оценивал происходящие события, нежели те, кто считается меньшими их апологетами.

Восторженное отношение Владимира Маяковского к революции красной нитью проходит через все творчество поэта. Однако автор прекрасно осознает, что смена власти – это серьезное общественное потрясение, которое несет в себе не только свободу простому народу, но и разруху, голод, болезни и пьяный разгул. Поэтому в своей оценке событий 1917 года Маяковский беспристрастен, он не возносит дифирамбы и не тешит себя иллюзиями. В 1918 году поэт публикует стихотворение «Ода революции», судя по названию которого можно сделать вывод, что речь в произведении пойдет именно о восхвалении диктатуры пролетариата. Но это совсем не так, потому что поэт живет в реальном, а не вымышленном мире, и каждый день сталкивается с обратной стороной свободы, равенства и братства, провозглашенных новой властью.

«Ода революции», выдержанная в традициях этого стихотворного жанра, действительно начинается с хвалебных строк, в которых поэт сразу же очерчивает тематику произведения, заявляя, что восторженно возносит «над руганью реемой оды торжественное «О»!». И сразу же награждает революцию такими нелестными эпитетами, как «звериная», «копеечная», «детская», подчеркивая при этом, что все равно она является великой.

«Как обернешься еще, двуликая?» — интересуется поэт, и в этом вопросе нет праздного любопытства, так как за очень короткий период времени Маяковский увидел не только достижения новой власти, но и ее беспардонность, грубость, несостоятельность. Поэтому автор теряется в догадках, что именно сулят его родине эти перемены, пугающие своей беспощадностью. Поэт не знает, чем именно обернется революция для России — «стройной постройкой» или же «грудой развалин», так как любой из этих вариантов на фоне общей эйфории может быть запросто претворен в жизнь.

Свободный тонический стих, близкий к разговорной житейской речи – ритмичность создаётся упорядоченным расположением ударных слогов среди безударных.

Отсутствует деление на стопы, одинаковое количество ударений в строке.

Рифма особая, кольцевое созвучие.

Наряду с ораторской речью присутствует разговорный язык  (частица О в начале обращений, боровы), высокая лексика (блаженный, тщетно возносит, кадишь).

Неологизмы, созданные по типу уже имеющихся слов, либо видоизменённых слов (поэтово, шестидюймовок).

Терминология из советских газет, журналов, трудов марксизма – ленинизма. (обывательское)

Необычная рифма (овеянному- благоговейно) .

Жаргонизмы(тупорылые)

Изобразительно- выразительные средства: эпитеты: (освистанная, звериная, копеечная).

Но, с наступлением cередины XX века все изменилось: торжественность, присущая оде, присутствует в стихах Вознесенского, Евтушенко, Тарковского, и других авторов, однако, в чистом виде ода перестала существовать.  Одним из последних примеров оды XX века является «Ода сплетникам» А. А. Вознесенского. Весь сюжет оды - высмеивание человеческого порока - сплетничества. Автор не боится сочетать с архаизмами жаргонную лексику, использовать резкие сравнения и метафоры. Все это резко противоречит канонам оды Ломоносова.

Таким образом, мы смогли проследить, как на смену торжественной и возвышенной  оде Ломоносова пришли резкие и понятные  любому крестьянину XVIII века оды Маяковского и Вознесенского. На смену церковной лексике пришли жаргонизмы, на смену классическому четырехстопному ямбу тонические стихи. Но, на фоне вышесказанного, нельзя сказать, что русский язык стал беднее, нет, он продолжает эволюционировать вместе с нами и нашей великой страной, и, мы надеемся, однажды будет написана Новая Классическая Ода, которой смогут гордиться еще много последующих поколений.

Чтобы наглядно проследить все изменения в целом, обратитесь к таблице в приложении 1

Тексты анализируемых од представлены в приложении 2

Список использованной литературы:

1. Державин Г. Р. Рассуждение о лирической поэзии // Соч.: В 9 т. СПб., 1872. Т. 7.
2.  Гуковский Г. А. Из истории рус.оды 18 века // Поэтика. Л., 1927. Вып. 3;
3. История греч.литературы: В 3 т. М.; Л., 1946. Т. 1.
4.  Буало Н. Поэтическое искусство. М., 1957.                                                                      
5. Вопросы филологии : Материалы юбилейной конференции, посвященной 50- летию Великой Октябрьской революции Фрунзе, 1969, Вып. 3
6. Тредиаковский. Новый и краткий способ к сложению российских стихов, СПБ, 1735
7. . Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. - М., 1955. - т 4, с 165.

Приложение 1

Приложение 2

Н. М. Карамзин

К милости

Что может быть тебя святее,

О Милость, дщерь благих небес?

Что краше в мире, что милее?

Кто может без сердечных слез,

Без радости и восхищенья,

Без сладкого в крови волненья

Взирать на прелести твои?

Какая ночь не озарится

От солнечных твоих очей?

Какой мятеж не укротится

Одной улыбкою твоей?

Речешь — и громы онемеют;

Где ступишь, там цветы алеют

И с неба льется благодать.

Любовь твои стопы лобзает

И нежной Матерью зовет;

Любовь тебя на трон венчает

И скиптр в десницу подает.

Текут, текут земные роды,

Как с гор высоких быстры воды,

Под сень державы твоея.

Блажен, блажен народ, живущий

В пространной области твоей!

Блажен певец, тебя поющий

В жару, в огне души своей!

Доколе Милостию будешь,

Доколе права не забудешь,

С которым человек рожден;

Доколе гражданин довольный

Без страха может засыпать

И дети — подданные вольны

По мыслям жизнь располагать,

Везде Природой наслаждаться,

Везде наукой украшаться

И славить прелести твои;

Доколе злоба, дщерь Тифона,

Пребудет в мрак удалена

От светло-золотого трона;

Доколе правда не страшна

И чистый сердцем не боится

В своих желаниях открыться

Тебе, владычице души;

Доколе всем даешь свободу

И света не темнишь в умах;

Пока доверенность к народу

Видна во всех твоих делах,—

Дотоле будешь свято чтима,

От подданных боготворима

И славима из рода в род.

Спокойствие твоей державы

Ничто не может возмутить;

Для чад твоих нет большей славы,

Как верность к Матери хранить.

Там трон вовек не потрясется,

Где он любовию брежется

И где на троне — ты сидишь.

Николай Некрасов

 Современная ода

Украшают тебя добродетели,

До которых другим далеко,

И - беру небеса во свидетели -

Уважаю тебя глубоко...

Не обидишь ты даром и гадины,

Ты помочь и злодею готов,

И червонцы твои не украдены

У сирот беззащитных и вдов.

В дружбу к сильному влезть не желаешь ты,

Чтоб успеху делишек помочь,

И без умыслу с ним оставляешь ты

С глазу на глаз красавицу дочь.

Не гнушаешься темной породою:

"Братья нам по Христу мужички!"

И родню свою длиннобородою

Не гоняешь с порога в толчки.

Не спрошу я, откуда явилося,

Что теперь в сундуках твоих есть;

Знаю: с неба к тебе все свалилося

За твою добродетель и честь!..

Украшают тебя добродетели,

До которых другим далеко,

И - беру небеса во свидетели -

Уважаю тебя глубоко...

Начало 1845

Владимир Маяковский

Ода революции

Тебе,

   освистанная,

   осмеянная батареями,

   тебе,

   изъязвленная злословием штыков,

   восторженно возношу

   над руганью реемой

   оды торжественное

   "О"!

   О, звериная!

   О, детская!

   О, копеечная!

   О, великая!

   Каким названьем тебя еще звали?

   Как обернешься еще, двуликая?

   Стройной постройкой,

   грудой развалин?

   Машинисту,

   пылью угля овеянному,

  шахтеру, пробивающему толщи руд,

   кадишь,

   кадишь благоговейно,

   славишь человечий труд.

   А завтра

   Блаженный

   стропила соборовы

   тщетно возносит, пощаду моля,-

   твоих шестидюймовок тупорылые боровы

   взрывают тысячелетия Кремля.

 "Слава".

   Хрипит в предсмертном рейсе.

   Визг сирен придушенно тонок.

   Ты шлешь моряков

   на тонущий крейсер,

   туда,

   где забытый

   мяукал котенок.

   А после!

   Пьяной толпой орала.

   Ус залихватский закручен в форсе.

   Прикладами гонишь седых адмиралов

   вниз головой

   с моста в Гельсингфорсе.

   Вчерашние раны лижет и лижет,

   и снова вижу вскрытые вены я.

   Тебе обывательское

   - о, будь ты проклята трижды!-

   и мое,

   поэтово

 - о, четырежды славься, благословенная! -