Преподобный Сергий – народный святой

Муниципальное  бюджетное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа ст. Советской Советского района  Ростовской области

347180, ст. Советская, ул. Ю. Горева, 7, Советского района  

Ростовской области, телефон (факс) 88636323-6-32

Областной конкурс школьных сочинений на тему

«Величайший подвижник земли русской»

Преподобный Сергий – народный святой

2013 год

В синей небесной вышине раздаётся звонкая трель жаворонка, а над городской площадью плывёт неслыханный, чарующий голос русского певуна Юрко. Поёт он, а в памяти звучат слова старого гусляра:

- В слове – красота человека. Все знания идут из слов. Каждое же слово на свой цвет и вкус: одно радует, другое печалит, третье наводит на думы. Пусть же не будет у на сердце одно, а на устах другое! Пой правду всегда! Помни это. Народ твой – твоя семья. Ему веруй, ему пой…

Песня Юрко манит и очаровывает люд русский, потому как в каждом слове правда:

- О, дивная, славная  Русь-матушка! Широки поля  твои с перелесками, зелены леса с дубравами могучими, сини реки с омутами бездонными, велики и могучи люди твои – воины и труженики.

Молва идёт по земле, что в густых лесах под Радонежем светило светлое воссияло.  Живёт там в обители, на пустоше возведенной,  святой инок Сергий. Почитают его величайшим из пророков. А дар этот  дается только  избранным – праведникам и святым. Сергий же  истинно народный святой. Идут  к нему бояре и мужики, военачальники и простые, богатые и бедные.  Всех  Сергий принимает, для каждого слова-утешения находит и всякого просящего наставляет.

Говорят люди, через трудности и лишения прошёл он путь длинный, потому Бог даром его и наделил.

От рождения носил имя Варфоломей Иванчин. Принадлежал роду бояр Иванчиных, что под  Ростовом Великим жили. Кирилл, отец его, муж благочестивый,  служил ростовскому  князю. Мать Мария занималась вместе с мужем обширным хозяйством, потому как жили не в городе, а в селе. Не любили суеты  и шума. Всем  хватало работы и в поле, и на дворе, и в доме. Боярские дети -   Степан, Варфоломей и Пётр -   не чурались работы  и многое умели делать.

В благочестии и  любви рос Варфоломею. С малых лет он слышал в церкви и дома молитвы и псалмы. Ох, как не похож был  Варфуша на своих братьев и других детей: не любил шумных игр и детских забав, искал уединения и мог часами сидеть где-нибудь в саду, погруженный в глубокие думы свои.

Когда же исполнилось Варфоломею семь лет, был отдан вместе с братьями в учение к дьячку. Очень  огорчались  родители: Степан и Петр выучились грамоте, а Варфоломею она  не даётся, не может запомнить ни одной буквы.

 Однажды в  поле встретился Варфоломею старец-черноризец, остановившийся под дубом помолиться. Мальчик попросил его помолиться и за то, чтобы Бог помог ему одолеть грамоту и научиться читать. Они долго молились вместе, а потом Варфоломей пригласил старца в родительский дом.

Кирилл и Мария встретили странника радушно, усадили за стол. Но старец прежде пошел в часовню помолиться и взял с собой Варфоломея. Говорят люди, протянул мальчику он книгу и велел читать псалмы. Варфоломей отказался. Однако  монах настаивал. И вот Варфоломей раскрыл книгу, взглянул на страницу… О, чудо!  Непонятные доныне  знаки заговорили с ним словами, целыми строчками.  Варфоломей читал  бойко, быстро, правильно! Все домашние застыли поражённые этим.

Покидая гостеприимный дом, монах обратился к родителям: «Ваш отрок создаст обитель Святой Троицы и многих приведет вслед за собою к уразумению Божественных заповедей».

Странны были слова старца, но остались в душе матери, поняла она, что не создан  ее Варфушенька для мирской жизни, рано или поздно станет он монахом и покинет их.

С этого дня началась другая жизнь Варфоломея:  стал он  хорошо читать и даже превзошел в учении братьев и сверстников.  Любимыми его книгами стали жития святых и летописные сказания о минувшем.

Всё более удалялся он от мира, а мир от него. Ему еще не было двенадцати лет, когда он стал строго поститься: по средам и пятницам не вкушал никакой пищи, в остальные дни - только хлеб и воду. Не пропускал ни одной церковной службы, любил тишину и уединение.

Ушёл бы, наверное, вскоре в монастырь, да…

На семью обрушилась нежданная беда: обнищал отец и вынужден был вместе с семьёй бежать в чужую землю. Разве мог верный сын в такую минуту бросить родных?

 А беда, как говорится,  не ходит одна:  небо над  Родиной его  закрыли чёрные тучи. Заполонили  землю русскую татары, в страхе держат русичей. Страх этот поражает людей, лишает их воли, делал ничтожными  рабами. Матери пугают детей не колдунами и домовыми, а злым татарином. При приближении татар  поганых  народ в ужасе разбегается в разные стороны, бросая своё добро.

 И страшнее всего то, что князья русские не защищают народ свой и землю, а преступают божьи  и человеческие законы. Враждуют из-за клочка  земли, брат идёт на брата ради власти. Крест целуют, в верности клянутся, а наутро предают друг друга. Позорят народ свой. Нет им дела до страданий его. Алчность затмила глаза.

Истерзана ты, Русь-матушка княжескими раздорами, жадностью бояр да игом татарским, измучена тяжёлой жизнью. Стон и плач раздаётся над землёю русской. Доколе терпеть ты будешь унижения и страдания? Испокон веков ведётся: не одолеть врага в одиночку.  Велик и труден путь у Руси! И только Бог поможет!

Ведёт песнь свою молодец, летит она над землёю, завораживая  людей словами,  бьющими прямо  в сердце:  

- В семидесяти верстах от Москвы, в непроходимой лесной чаще стоит село Радонеж. Здесь-то и нашли приют скитальцы Иванчины. Пришлось им самим и лес расчищать, и в поле работать, и на сенокосе. С первых же дней в Радонеже Варфоломей полюбил лес. В радонежских дебрях можно было затеряться и найти истинный покой. К уединению и тишине стремилась душа Варфоломея. Он мечтал о монашеской жизни и просил его отпустить. Мария готова была благословить сына, но Кирилл просил сына досмотреть их, а затем поступать по желанию своему.  

И Варфоломей - послушный сын - продолжал жить с  родителями. Вскоре Кирилл и Мария сами ушли в Хотьковский монастырь, где было два отделения - для старцев и стариц, чтобы окончить свои жизни в молитве и покаянии.

Вскоре Кирилл и Мария умерли. Сыновья с честью похоронили их на монастырском погосте. Сорок дней Варфоломей прожил в монастыре, молился за упокой душ родителей и раздавал милостыню в их память.

В монастыре было слишком суетно, людно, и решил он уйти в обитель, чтобы там, в тишине, молиться за мир, за всех страждущих и несчастных, за свое поруганное отечество. Душа его изнывала от царившего вокруг раздора да  ненависти. Только праведные молитвы могли спасти от гибели этот страшный мир.

Однажды на рассвете с братом Стефаном  вышли из ворот Хотьковского монастыря и зашагали в неизвестность - искать место для своей новой обители. Несколько дней брели они  по дремучему Радонежскому лесу. Наконец увидели холм с пологими склонами, очень похожий на маковку. Поднялись на вершину его и очутились на полянке, чистой, как будто прибранной  к их приходу. Радонежские старожилы, бортники и охотники, исходившие окрестности, давно приметили этот холм в десяти верстах от Хотькова. Те, кому случалось заночевать в лесу, будто бы видели яркий свет, струившийся над поляной, и даже языки пламени. Так родилась легенда о холме как о таинственном, святом месте, предназначенном для обители и дожидавшемся своего часа.

И на этом месте братья поставили церковь. Настал час и Стефан напомнил брату   слова святого старца, много лет назад предрекшего Кириллу и Марии: «Ваш отрок создаст некогда обитель Святой Троицы».

Братья отправились пешком в Москву к самому митрополиту Феогносту за благословением на освящение церкви. Феогност принял их очень ласково, благословил и послал двух священников со всем необходимым для освящения храма.

Однако Стефан оказался душою слабее младшего брата. Тяготы отшельнической жизни пугали его. И однажды он признался Варфоломею, что больше терпеть не может и  ушел в Москву, в Богоявленский монастырь.

 А Варфоломей спустя два года принял монашество и был наречен Сергием. Его духовным наставником был старец Митрофан, игумен Хотьковского монастыря, не раз навещавший Сергия и любивший его, как родного сына.

Один он вёл трудную жизнь лесного отшельника, спокойно пережидал непогоду, не страшил его и вой лютых зверей за стенами кельи. Однажды всю зиму даже подкармливал медведя, выгнанного охотниками из берлоги, и зверь не тронул его, словно понимая, что пустынник делится с ним последним хлебом.

Между тем слухи о молодом отшельнике быстро распространялись по окрестным селам и  весям. Одни монахи осуждали Сергия за гордыню, другие преклонялись перед подвигом пустынножительства. И пошли  к нему люди издалека за советом и наставлением, просили помолиться за больных или рассудить. Сергий никому не отказывал. И открылся в нем редкий талант: его тихие, ласковые, простые слова исцеляли тела и души, возвращали уверенность отчаявшимся, мирили враждующих.

Приходили и монахи, желавшие спасти души, и просили разрешения остаться с ним. Многие готовы были терпеть лишения  и тяжкие труды. И Сергий, видя их истинную веру и усердие, по доброте своей не мог отказать.

 Иноки построили себе кельи и стали жить рядом с Сергием, И хотя они много наслышались о его строгом воздержании, трудолюбии и других подвигах, но не могли не удивляться, своими глазами видя, какой суровой постнической жизнью он жил. Случалось, кто-то из братии не выдерживал такого послушания и отшельнического жития и уходил в монастырь, где жилось легче. Сергий никого не упрекал. Негодных людей он к себе не брал, но слабости человеческие легко прощал.

Растёт обитель. Молва идёт  о ней по всей Руси. Вот стала приобретать она вид большого монастыря. Все больше и больше стекается в обитель народу, все надеются получить здесь совет, вразумление и исцеление. Людей привлекает светлый образ преподобного Сергия. Его доброе слово каждому приходящему несёт утешение, ободрение, облегчение в болезнях.

Благосостояние обители растёт. И только Сергий, приняв сан игумена по настоянию братии  и по велению Афанасия Волынского, замещавшего отсутствовавшего митрополита Алексия, остаётся таким же, как и прежде, нищим, равнодушным к земным благам. И зимой и летом носит он одну и ту же ветхую рясу из грубой неокрашенной сермяги.

Пророчество Сергия проявляется  постепенно. Рано он научился видеть все тайные устремления людей, и теперь ничего не возможно скрыть от него. А позже дано было ему видеть предназначение каждого человека.

Молва  об игумене Троицкой обители вот уже  разносится по Руси. И в княжеских хоромах, и в крестьянских избах известно  о чудесах, сотворённых радонежским Сергием: о воскрешении мертвых и исцелении болящих, о наказании лихоимцев и защите бедных и сирот.

Слава и нравственный авторитет Сергия огромны. Ему только пятьдесят, а его  величают  «чудным старцем», «святым старцем». По своему возрасту он едва ли мог так именоваться. Но за тридцать лет тяжкого подвижнического труда преподобный достиг высочайшей степени духовного совершенства и приобрел огромную любовь и доверие братии и паствы, чего другие праведники достигали только на закате жизни. При такой славе и авторитете преподобный Сергий не мог оставаться просто игуменом обители. И вот к нему обращается за помощью митрополит Алексий, потом князь московский Дмитрий. И Сергий не уклоняется.

В 1375 году митрополит Алексий призывает  в  Москву  радонежского игумена,  чтобы сделать его своим преемником. Алексий не видит более достойного пастыря, который служил бы отечеству верой и правдой. Его поддерживает  и князь Дмитрий.

Но Сергий отказывается от церковной карьеры. Не его это предназначение: больше пользы  принесет он отечеству в родной обители. Так и случилось.

В это грозное и тяжёлое время владычество Орды начинает слабеть, в ней разгорается междоусобица. Соперники жестоко убивают друг друга: за десять лет сменилось пятнадцать ханов.  А русские земли объединяются  и крепнут. Москва становится центром Руси, покоряя и усмиряя удельных князей.

Хан Мамай не может простить московскому князю неповиновения, и потому  в 1377 году он посылает карательные отряды на нижегородские земли, чтобы наказать князей за поддержку Дмитрия.  Татарский царевич Арапша разбил суздальско-нижегородское войско на реке Пьяне. А через год Мамай отправил новую рать под предводительством мурзы Бегича уже против самого московского князя. Дмитрий выступил  навстречу, обошел татар, а потом стремительно ударил им в тыл. Одиннадцатого августа на реке Воже он нанес ордынцам сокрушительное поражение.

Это была первая большая победа, которая  подняла дух народа. Сказывают,  Мамай пришел в ярость, узнав, что татары  бежали с поля боя.  Он поклялся, что сотрет Русь с лица земли.

Но не бывать этому никогда! Русь окрепла, встала на ноги, и нет такой силы, которая бы заставила её вновь  покориться!

Дмитрий понял, что пришла пора обнажить меч.

Тяжелые сомнения и думы терзали князя: вот бы выгадать время, собрать побольше ратников. Да к тому же  митрополит Алексий, советник и подвижник князя, умер, и церковь раздирает  смута и борьба между претендентами за место митрополита. Поэтому важно было московскому князю получить  совет и благословение преподобного Сергия.

18 августа князь Дмитрий  вместе с братом Владимиром Серпуховским и другими князьями спешно выехал в лавру. К святому старцу князь относился с безграничным доверием и уважением и готов был принять от него любое наставление и  приказ. Прибыли они в обитель утром. После совершения  торжественного и сурового молебна игумен пригласил князей разделить  трапезу. Дмитрий отказывается, потому как прибыл гонец с вестью о быстром продвижении Мамая. Он просит преподобного отпустить их. Но Сергий произносит пророческие слова: «Это твое промедление двойным для тебя поспешанием обернется. Ибо не сейчас еще, господин мой, смертный венец носить тебе, но через несколько лет, а для многих других теперь уже венцы плетутся».

Преподобный всегда был против пролития крови и советовал избежать войны любыми средствами: «Тебе, господине княже, следует заботиться и крепко стоять за своих подданных, и душу свою за них положить, и кровь свою пролить по образу самого Христа. Но прежде, господине, пойди к татарам с правдою и покорностью, как следует по твоему положению покоряться ордынскому царю. И Писание учит нас, что, если такие враги хотят от нас чести и славы, дадим им; если хотят злата и серебра, дадим и это; но за имя Христово, за веру православную подобает душу положить и кровь пролить. И ты, господине, отдай им и честь, и злато, и серебро, и Бог не попустит им одолеть нас. Он вознесет тебя, видя твое смирение, и низложит их непреклонную гордыню».

Сергий окропил святой водой князя и всех бывших с ним и  благословил  его словами: «Иди против безбожных без всякого страха. Господь будет тебе помощник и заступник». Потом наклонился и тихонько  добавил: «Победиши враги твоя». И это были правдивые слова. Пророчество Сергия потрясло Дмитрия до слёз.

Быстро разнеслась по Москве и  по всем русским землям молва о поездке князя в Троицкую обитель, о благословении и добром предсказании на битву  с Мамаем. Из уст в уста передавали  слова Сергия, сказанные  князю наедине:  «Победиши враги твоя». Любовь и доверие к святому радонежскому чудотворцу были так велики, что эти его слова пробудили  дух русского народа, вдохнули веру в помощь Божию

Не осталось на Руси ни одного города, который  не собрал рати, услышав, что Дмитрий идет на татар. Под знамена князя Дмитрия встало около ста пятидесяти тысяч воинов. Двигаясь навстречу врагу, войско подошло к Дону.

Преподобный Сергий, желая придать князю мужества и поддержать дух его, направил к нему на Дон инока Нектария с братиями. Нектарий передал грамотку от преподобного и просфору. Сергий  напутствовал: «Непременно, господине, ступай, и поможет тебе Бог и Святая Троица!»

Дмитрий прочел грамотку, вкусил  просфоры – уверенность вновь наполнила его.  Без колебаний приказал он той же ночью переправляться на другую сторону Дона. А все полки облетела весть о том, что святой Сергий  прислал своих иноков к великому князю. Не только князь Дмитрий, но и все слабые и неуверенные приободрились, надеясь на молитвы и заступничество великого старца.

Русская рать одолела грозного и могучего  врага. Победа наша была полной. Однако  цена ее оказалась тяжела: из ста пятидесяти тысяч русского войска в живых осталось не более сорока. Сто с лишним тысяч павших русских воинов похоронили на месте сражения. Позднее над их общей могилой был возведен храм во имя Рождества Богородицы.

Провидческий дар Сергия Радонежского в полную силу  проявился в день Куликовской битвы. Весь день 8 сентября вся Святотроицкая обитель вместе с преподобным горячо молилась за русское воинство. Сергий, как говорят, телом стоял на молитве в храме Святой Троицы, а духом был на поле Куликовом. Он внутренними очами видел то, что происходило за сотни верст.

Игумен прерывал свой молебен, чтобы поведать братии о ходе битвы, называл имена погибших и тут же читал по ним заупокойные молитвы. И вот с  радостью возвестил он о  долгожданной победе. Гонец с Куликова поля только через четыре дня прибыл  в Москву с доброй вестью, а в Святотроицкой обители уже праздновали  победу во славу русского воинства.

Голос певца нежен, чист и звонок. Слова его наполнены гордостью и  душевностью:

- О, преподобный Сергий! Велики заслуги твои  перед отечеством.  Ты спаситель земли русской, вдохновитель духа народного,  устроитель монастырей, утешитель скорбящих, примиритель враждующих, собиратель русских земель! Будь славен ты на веки вечные!