Основные мотивы лирики Н.В. Станкевича

Муниципальное казенное общеобразовательное учреждение

 «Богучарская общеобразовательная школа № 2»

Шипицына Ксения,

 учащаяся 7 «Б» класса.

Руководитель:

 учитель русского языка и литературы

 Еремченко Е.В.

г. Богучар

2013 г.

Содержание.

1. Жизнь и судьба Н.В. Станкевича                                                           3
2. Лирика Н.В. Станкевича                                                                 8
3. Основные темы и мотивы лирики Н.В. Станкевича                             9
4. Список использованной литературы                                            12

Николай Владимирович Станкевич родился 27 сентября 1813 года в имении   своего отца - селе Удеревка Острогожского уезда Воронежской губернии. Детство Станкевича прошло в богатой помещичьей усадьбе. Николай Станкевич был первенцем в семье, в которой росло девятеро детей. Сестра поэта Александра Владимировна сообщает в своих воспоминаниях множество интересных подробностей, характеризующих духовную атмосферу детских и юношеских лет Станкевича. С помощью братьев, сестер, соседей он устраивал домашние театральные представления, на которые съезжалось множество народу из окрестных поместий. Спектакли заканчивались различными музыкальными дивертисментами, танцами, сопровождаемыми оркестром, состоявшим из шести крепостных музыкантов. Средоточием культурных интересов в семье неизменно был Николай Станкевич. "Все в нем привлекало к нему родных и знакомых, - свидетельствовала его сестра, - на нем сосредоточивалась общая   привязанность, все поддавалось его влиянию^[1]".

Станкевич рано начал писать стихи, увлекался музицированием, с детских лет обучаясь игре на фортепьяно и пению. Серьезный, начитанный и вместе с тем веселый, остроумный, Станкевич всегда умел возбуждать интерес окружающих к значительным явлениям современной литературы и искусства. Его любимыми авторами в ту пору были Гете и Шиллер, а из русских - Пушкин, несколько позднее к ним прибавился Гоголь.

Успешно закончив воронежский пансион, Станкевич решил перебраться в Москву. 14 июля 1830 года датировано его прошение в правление Московского университета о допуске его к экзаменам на словесное отделение. Знания Станкевича получили высокую оценку, и он был зачислен в университет своекоштным студентом.

Станкевич поселился в доме М. Г. Павлова, профессора Московского  университета. Это был замечательный педагог и воспитатель, оказавший   серьезное влияние на духовное развитие целого поколения студенческой   молодежи. В 1831 году М. Г. Павлов открыл студенческий пансион, которым   преследовал цели отнюдь не меркантильные, а научно-педагогические. Станкевич жил у Павлова не в качестве обычного пансионера. Хорошо   материально обеспеченный и по состоянию здоровья нуждавшийся в специальном уходе, он пользовался в пансионе столом, имел в доме Павлова отдельную, довольно просторную квартиру и содержал свою прислугу. Чахлый, болезненный, Станкевич оказывался вынужденным нередко пропускать занятия, а то и подолгу задерживаться в деревне. В 1831 году на этой почве возник инцидент, едва не закончившийся исключением Станкевича из университета.

С огромным интересом и любопытством входит Станкевич в новую для него университетскую жизнь. Наступает пора напряженных раздумий, философских исканий. Быстро расширяется круг знакомых Станкевича. Ярко одаренный, открытый и доверчивый, он привлекает к себе друзей не только со своего курса, но и людей значительно старше его по возрасту. Образуется кружок студенческой молодежи, члены которого регулярно собираются на квартире Станкевича. "...Весь наш товарищеский кружок, - рассказывал Я. М. Неверов, - очень часто у него собирался и проводил целые вечера в чтении и в одушевленной беседе^[2]".

Сам Станкевич считал первый год своей жизни в Москве периодом, пока  еще только предшествовавшим поре сознания. Вспоминая это время много лет спустя, он писал из Берлина своему другу Неверову: "В 17 лет я еще бродил в неопределенности; если думал о жизни и о своем назначении, то еще больше думал о своих стихах и их внешней участи. Пора сознания наступила годом позже...^[3]" Что касается стихов, то хотя Станкевич продолжал их еще писать, но ему никогда в голову не приходила мысль, что это занятие могло бы стать делом его жизни.

В студенческие годы Станкевич усиленно штудирует немецких философов, особенно Шеллинга и Фихте, затем Канта. В его архиве хранится огромное количество записей и конспектов прочитанных книг и прослушанных лекций. Следы серьезной работы мысли несут на себе и его письма. Он мечтает целиком посвятить себя науке. "Холодна и неприманчива жизнь! - пишет он в октябре 1833 года Шевыреву. - Может быть, только на время. Зато вдвое дороже мне мои занятия: я сижу, работаю и надеюсь сидеть и работать еще больше. Может быть, науки со временем совершенно заменят мне жизнь; начало этому я уже вижу. Как прекрасно отказаться от счастия толпы, создать себе свой мир и стремиться к нему, хотя не достигая^[4]". Эти признания, однако, вовсе не отражали жизненного кредо Станкевича. Напротив, со временем он все решительнее стал склоняться к выводу, что "счастие толпы" - есть высший смысл жизни и забота о благе человечества - ее главная цель.

Общение и дружба с Белинским все более укрепляли Станкевича в этих его убеждениях. Они познакомились в 1832 году, уже после исключения Белинского из университета. Я. М. Неверов рассказывает в одной из мемуарных заметок: "Белинский, будучи студентом, написал драму, сюжетом которой было злоупотребление владетельного права над крестьянами. Этот труд <драму "Дмитрий Калинин">, плод юношеской восторженности, он представил в цензуру и за это лишен был права посещать университет. Станкевич, услыхавши об этой истории от общего нашего товарища Клюшникова, пожелал прочесть драму и ознакомиться с автором^[5]". Через посредничество Клюшникова Белинский был введен в кружок Станкевича. И вскоре они стали друзьями. Сближение Белинского со Станкевичем и его кружком активизировало интерес всего кружка к общественным вопросам, к явлениям современной жизни.

К 1834 году отношения Станкевича с Белинским стали особенно тесными, близкими. Кроме ежесубботних "сходбищ" на квартире Станкевича, они нередко вместе посещают театр, коротают досуги. В 1834 году Станкевич закончил университет и получил на руки документ,   удостоверявший результаты его четырехлетнего обучения на словесном   отделении: "Был испытываем в науках оного отделения, показал отличные успехи при таковом же поведении; почему определением университетского совета сего 1834 года июля 30 дня утвержден кандидатом отделения словесных наук^[6]". Теперь близился самый ответственный момент в жизни Станкевича, наступил "возраст деятельности". Надо было сделать окончательный выбор и смело следовать по намеченному пути.

После поездки в Петербург Станкевич возвращается в Удеревку и вскоре получает должность почетного смотрителя Острогожского уездного училища. Станкевич с энтузиазмом берется за это  интересное, как ему кажется, дело. У него возникает множество идей, которые он хочет осуществить в самом непродолжительном времени - например, уничтожить телесные наказания в школах, ввести в уездных училищах ланкастерскую, взаимную систему обучения, написать учебник всеобщей истории и так далее. Эти планы и намерения представляются ему самому столь серьезными, что он мечтает стать инспектором казенных училищ и окончательно посвятить себя педагогическому поприщу.

Обязанности почетного смотрителя оказались не очень обременительными и оставляли достаточно времени для самообразования и досуга. Станкевич много занимается историей, философией, иногда подумывает о подготовке к магистерским экзаменам, хотя считает это делом далекого будущего. Больше всего он сейчас озабочен мыслью о необходимости заняться полезной, практической деятельностью. В декабре 1834 года он пишет Неверову: "Часто я, бог знает как, расфантазируюсь о своих подвигах, потребность деятельности не дает мне покоя...^[7]"

В Воронеже Станкевич встретился с поэтом А. В. Кольцовым. Именно он  открыл его поэтический талант, а позднее познакомил с Белинским и ввел в круг московских литераторов. В 1831 году в "Литературной газете" появилось стихотворение Кольцова "Русская песня", впоследствии известное под названием "Кольцо". Оно было сопровождено следующим примечанием: "Вот стихотворение самородного поэта г. Кольцова. Он воронежский мещанин, и ему не более двадцати лет от роду; нигде не учился и, занятый торговыми делами по поручению отца, пишет часто дорогою, почти сидя верхом на лошади. Познакомьте читателей "Литературной газеты" с его талантом". Рекомендательные строки были подписаны: "Н. С-ч".

Эта криптонимная подпись уже не впервые появлялась в печати. Еще в 1829 году ее можно было нередко встретить под стихами - лирическими или эпиграммами - на страницах выходившего в Петербурге тоненького литературного журнала "Бабочка". Дневник новостей, относящихся до просвещения и общежития". Затем стихи Станкевича стали появляться в "Атенее", "Литературной газете", "Телескопе", "Молве". Еще будучи в Воронеже, он написал трагедию в стихах "Василий Шуйский", вышедшую в 1830 году отдельным изданием. Содействовал этой публикации содержатель воронежского благородного пансиона А. А. Попов, заботившийся о литературных успехах своих воспитанников и доброй репутации своего учебного заведения.

В январе 1835 года Станкевич снова в Москве. Его здоровье, хрупкое с  детских лет, причиняет все большие беспокойства. Оно становится постоянной темой его писем. К тому времени уже обнаружились симптомы грозной болезни, которой суждено было через пять лет унести его в могилу. "Убийственная для меня мысль, пишет он Неверову, - болезнь похищает у тебя душевную энергию, ты ничего не сделаешь для людей. Природа, может быть, дала тебе средства стать если не выше толпы, то в передних рядах ее, а болезнь забивает в середину!"

Значительную часть 1835 и 1836 годов Станкевич живет в Москве, среди "братии" своих - то есть товарищей. Состояние здоровья не позволяло ему длительное время оставаться в деревне, без врачебного надзора. Обязанности почетного смотрителя пришлось пока забросить. Станкевич много читает по истории; желая восполнить пробелы в своих познаниях, он изучает греческую и римскую историю, его занимают различные события из истории средних веков. Чтобы лучше усвоить интересующие его разделы, он стал давать частные уроки по истории братьям Белинского.

Временами Станкевича преследуют сомнения в правильности его образа   жизни. Он мечтает поскорее стать на ноги, "быть человеком" и посвятить себя какому-нибудь общественно полезному делу. Он с иронией, а то и с сарказмом отзывается о людях образованных, ученых, но живущих в бездействии и без пользы. Порой ему кажется, что и он сам принадлежит к их числу. В октябре 1835 года Станкевич пишет Неверову: "Я не чужд энергии, но часто теряю центр в моих занятиях и не знаю, куда иду: всякая вдохновляющая мысль покидает меня, и я брожу несколько дней в апатии, не зная, к чему устремиться".

21 июня 1837 года Станкевич получил официальное увольнение с должности почетного смотрителя училища, а в первой половине августа был оформлен и заграничный паспорт, разрешавший его обладателю в течение трех лет проживать в Германии, Италии, Швейцарии и разъезжать "по собственным его надобностям". В том же месяце Станкевич выехал из Москвы.

После трехнедельного пребывания на водах в Карлсбаде состояние его  здоровья заметно улучшилось, и он смог продолжать свое путешествие. В  октябре Станкевич прибыл в Берлин. Здесь его ожидала радостная встреча с друзьями - Неверовым и Грановским. Станкевич снял небольшую квартиру в том же доме, где расположились его друзья. И жизнь скоро вошла в свою нормальную колею. Он посещал лекции некоторых видных профессоров Берлинского университета. Занятия науками, лечение, веселые досуги совместно с Неверовым и Грановским - в таких условиях протекала жизнь Станкевича в Берлине.

К весне 1839 года круг берлинских друзей Станкевича стал быстро   редеть. Уехал домой Неверов, оставил Германию Грановский, стали готовиться в дорогу Фроловы. Настал черед Станкевича. Однако врачи настоятельно советовали ему продолжить курс лечения на юге. В августе 1839 года он выехал в Италию, рассчитывая там пробыть месяцев восемь и летом, совершенно исцеленным и окрепшим, вернуться домой.

По пути в Италию он остановился в Базеле, в Швейцарии. Здесь состоялась заранее условленная встреча с давним университетским товарищем и близким другом - А. П. Ефремовым, от которого Станкевич узнал потрясшую его весть о смерти своей невесты Л. А. Бакуниной. Вместе с Ефремовым он отправился в Милан, затем в Геную, Ливорно, Флоренцию и, наконец, в Рим. Путешествие это продолжалось несколько месяцев. Друзья останавливались в каждом из названных городов, с возможной тщательностью знакомились с культурой и бытом страны, особенно с ее живописью и музыкой.

В Риме он встретился снова с И. С. Тургеневым.

Станкевич не мог не знать, как опасно он болен. Но он никогда не   хандрил, никому не жаловался на нездоровье. В своих письмах к родным и  друзьям он часто с иронией отзывался о своем смертельном недуге.

В мае 1840 года болезнь Станкевича снова резко обострилась. Затем   наступило некоторое улучшение. В начале июня он вместе с А. П. Ефремовым и В. А. Дьяковой, урожденной Бакуниной, к которой все больше привязывается, отправляется во Флоренцию. Врачи строжайше запретили уезжать из Италии: перемена климата могла оказаться гибельной. Станкевич предполагает остаток лета провести в Германии или Швейцарии, а на зиму перебраться в Ниццу. Он все еще полон веры, что его воля и молодой организм одолеют болезнь. Он полон планов "насчет studieren und schreiben" (изучения и писания). Помимо нескольких статей в форме "популярных писем", уже вполне созревших в голове, он замышляет большой труд по истории философии, он рассчитывает написать специальную работу, посвященную изложению философии Гегеля. И теперь, сильнее, чем когда бы то ни было прежде, его охватывает желание вернуться домой. Он с тоской пишет родным о своем изгнанничестве": "Мне хотелось только сказать вам, в каком бы удовольствии я поскакал в Россию! Ну, пусть это будет несколько позже, но прочнее! Между тем прошу вас быть спокойными и не придумывать ничего другого; я здоров и, повторяю, хочу только   закрепнуть^[8]".

Надеждам Станкевича вернуться на родину уже, однако, не суждено было   сбыться. Из Флоренции он вместе со своими спутниками направился в Милан. Но не доехал. На полпути, в городе Нови - том самом, близ которого Суворов одержал знаменитую победу над наполеоновской армией, - в ночь с 24 на 25 июня 1840 года Станкевичу стало неожиданно плохо, и наутро его нашли мертвым.

Смерть Станкевича глубоко потрясла его близких и друзей. Грановский 8 августа 1840 года писал Неверову: "Он унес с собою что-то необходимое для моей жизни. Никому на свете не был я так обязан: его влияние на меня было бесконечно и благотворно^[9]". А вот строки из письма Тургенева к Грановскому, написанного под свежим впечатлением от смерти Станкевича: "Мы потеряли человека, которого мы любили, в кого мы верили, кто был нашей гордостью и надеждой...^[10]" На протяжении многих лет образ Станкевича не давал покоя Тургеневу-художнику. В "Рудине" - в образе Покорского, в повестях "Андрей Колосов", "Гамлет Щигровского уезда", "Призраки", "Несчастная" - мы ощущаем глубокий след, оставленный Станкевичем в душе писателя. Опубликованная П. В. Анненковым в 1857 году переписка и биография Станкевича обострила в русском обществе интерес к его памяти. Под свежим впечатлением книги Анненкова Л. Н. Толстой писал Б. Н. Чичерину: "Читал ли ты переписку Станкевича? Боже мой! что это за прелесть. Вот человек, которого я любил бы как себя. Веришь ли, у меня теперь слезы на глазах. Я нынче только кончил его и ни о чем другом не могу думать. Больно читать его - слишком правда, убийственно грустная правда. Вот где ешь его кровь и тело. И зачем? за что! мучалось, радовалось и тщетно желало такое милое, чудное существо. Зачем?..^[11]" Лишь через полвека после смерти Станкевича впервые был издан сборник его сочинений.

Литературное наследие поэта и философа очень невелико: около пятидесяти стихотворений, одна трагедия в стихах, несколько прозаических отрывков и незавершенных философских работ да обширный том писем.

Станкевич Н.В. — поэт философского склада. В соответствии с романтической философией искусства поэт для Станкевича—избранник небес, презирающий земное и постигающий истинную сущность жизни в напряженной, неустанно ищущей мысли. В стихотворении, характерно озаглавленном «Подвиг жизни», он призывает бежать от «суетных желаний, от убивающих людей». Поэт — провидец, выражающий самые сокровенные стремления человечества. И поэтому он нередко оказывается в конфликте со «светом».

Стихи поэта кажутся социально приглушенными. Гражданский темперамент в них чуть слышен. Лирический герой поэта— человек, страстно раздумывающий над проблемами мира, путями и перепутьями истории, неравнодушный к острым коллизиям современного общества.

Поэзия Станкевича Николая Владимировича, так же как и творчество его друзей по кружку, отразила поиски и разочарования передовой русской интеллигенции 30-х гг., в условиях политической реакции напряженно искавшей пути к обновлению мира.

Стихотворения Станкевича появились в печати, когда автору их не было еще и семнадцати лет. Но уже через три-четыре года, с присущей ему трезвой оценкой своих сил, Станкевич сознает, что поэзия не станет главным делом его жизни. Он продолжает писать стихи, но все чаще - шутливые, пародийные, рассчитанные не на публикацию, а лишь на чтение в кружке друзей. "...Я не поэт... я не могу звучно и стройно воплотить чувство,- писал он Я. М. Неверову 2 июня 1833 года, -  не могу даже уяснить его себе, но зато у меня есть чувство, и я не опишу обеда в гладких стихах, не поздравлю с праздником начальника".

Авторская скромность приводила к тому, что Станкевич преувеличивал слабость своего поэтического дара. С историко-литературной точки зрения его творчество представляет и поныне большой интерес, а в контексте эпохи оно если и не стало явлением выдающимся, то во всяком случае не было и заурядной литературной продукцией. Высота нравственного чувства, уровень образованности и, наконец, присущее Станкевичу поэтическое чутье спасали его произведения от пошлости.

В области поэтического творчества Станкевич был типичным представителем литературы своего времени, и в этом, как ни парадоксально это звучит, - главный интерес его творений.

То глубокое внимание к вечным проблемам человеческого духа, которое было характерно для передовой мысли России 30-х годов XIX века и лежало в основе интереса Станкевича и его друзей к немецкой идеалистической философии, сказалось в его творчестве и его эстетических взглядах таким же пристальным интересом к романтизму. Герой Станкевича, будь то в стихотворениях, в трагедии или повести, - это личность, судьба которой определяется способностью к мощным порывам духа, к предельному напряжению внутренних сил, к полному самоотвержению во имя высокой цели.

Благо родины, чувства гражданина - подобные мотивы пронизывают творчество Станкевича. В раннем стихотворении "Надпись к памятнику Пожарского и Минина" звучат почти афоризмом слова:

   Вам лучший памятник - признательность граждан,

   Вам монумент - Руси святой существованье!

   Станкевич гордится своей родиной, ее мощью, памятниками ее прошлого:

   Склони чело, России, верный сын!

   Бессмертный Кремль стоит перед тобою:

   Он в бурях возмужал и, рока властелин,

   Собрав века над древнею главою.

   Возвысился могуч, неколебим,

   Как гений славы над Москвою!

     ("Кремль")

Бой часов на Спасской башне Кремля пробуждает в поэте воспоминания о прошлом России, в этом бое ему слышится "отцов завет великий" ("Бой часов на Спасской башне").

Внутренний мир человека - "светлый храм" ("Стансы"), и Станкевич преклоняется перед теми, кто сумел сохранить живую душу в самых тяжких испытаниях ("Экспромт"). Постоянная мысль Станкевича о достоинстве человека звучит в его поэзии, прощается ли он с любовью ("Прости!"), размышляет ли о целительности творчества для сердца самого поэта ("Утешение") или приветствует весну ("Весна").

Юношеская жажда славы, страх погибнуть в безвестности (столь характерный для романтического героя) не чужды и Станкевичу, Обращаясь к Славе, поэт восклицает:

   Все блага - прочь! С тобой лишь в жизни радость!

   Мой путь - к одной мечте!

   Блюди ж меня, блюди! Да не погибнет младость

   В пыли мирской, в бесплодной суете!

     ("Желание славы")

   Станкевич не остался чужд в своей поэзии и идее противопоставления героя и толпы. Мотив одиночества избранной личности среди чуждых и непонимающих ее заурядных людей звучит в стихотворении "Не сожалей". Герой стихотворения умирает непонятым, но его смерть не должна вызывать жалости к нему: гордость, сознание избранничества все равно поставят его выше толпы даже и в смерти:

   Не сожалей - он не печален!

   Увы! Он только одинок...

   Не раз бывал среди развалин

   Заброшен бурями цветок!

   В стихотворениях "На могилу сельской девицы", "Грусть", "Старая, негодная фантазия", "На могиле Эмилии" поэт в тяжком раздумье останавливается перед загадкой жизни и смерти, кратковременности существования прекрасного. Он мучительно размышляет о законах, управляющих человеческой судьбой, с трагической глубиной осознает неповторимость каждой угаснувшей жизни:

- "Звезда горела средь небес,

Но закатилась - свет исчез".

- "В небе других миллионы сияют,

Блеском оградным взоры пленяют".

- "Сколько ни будут пленять в светить -

Той, что погибла, не воротить!"

("Старая, негодная фантазия")

   Станкевичу-поэту знакомы романтическое раздвоение любви на земную и небесную ("Две жизни"), тоска о несостоявшейся любви, но, в общем, любовная тема не стала главной в его поэзии.

Заметную роль в поэтическом творчестве Станкевича играют переводы, особенно из Гете, в стихотворениях которого Станкевича привлекает прежде всего заложенная в них глубокая философская мысль ("Песнь духов над водами", "К месяцу").

Единственное драматическое произведение Станкевича - трагедия "Василий Шуйский". В основу ее положена идея гражданского служения, идея долга перед страной, долга, который превыше и любви и всех других частных дел и обязанностей. Герой, юный полководец Михаил Скопин-Шуйский,- личность идеальная: безупречный воин на поле брани, безупречный рыцарь в любви, он гибнет жертвой зависти и коварства. Но, даже предчувствуя смерть от руки могущественных и коварных врагов, он отказывается спасти свою жизнь, бежав в Швецию, предав Россию.

   Сам Станкевич указывал на слабость и несовершенство этого своего произведения, как, впрочем, недоволен он остался и всеми остальными, искренно не считая себя "литератором". Я же уверена, что его стихи полны патриотизма, философских раздумий о природе и человеке, раскрашены яркими красками человеческих эмоций.

Список литературы

1. Станкевич Н.В. Избранное/Сост. Г.Г Елизаветина. М.:Сов.Россия,1982
2. Н. Бродский. Я. М. Неверов и его автобиография, М., 1915.
3. Анненков П.В. Николай Владимирович Станкевич. Переписка его и биография. М.: В Унив тип., 1857.
4. Тургенев И.С. [Воспоминания о Н.В.Станкевиче] // Полн. собр. соч.: В 30-ти т. Соч.: В 12-ти т. М.: Наука. 1980.Аксаков К.С. Эстетика и литературная критика. М.: Искусство, 1995.
5. Гершензон М.О. История молодой России (гл. III. Н.В. Станкевич) // Его же. Избр. Т.2. Молодая Россия. М.; Иерусалим: Унив. Книга; GESHARIM, 2000.
6.  Переписка Н. В. Станкевича. 1830–1840 / Н. В. Станкевич ; ред. и изд. А. Станкевича. – М. : Т-во тип. А. И. Мамонтова, 1914.
7. http://az.lib.ru/s/stankewich_n_w/