Женские образы в произведениях А.С.Пушкина (барышня и светская дама)

Городское управление образования
городского округа Саранск

МОУ «Ялгинская средняя общеобразовательная школа»

Городская научно-практическая конференция
«Школьники города – науке ХХI века»

           Исследовательская работа

Женские образы в произведениях А.С.Пушкина

(барышня и светская дама)

Выполнила: ученица 11 класса

Калачина Юлия

Руководитель: учитель русского языка и литературы  Хальзова Н.С.

Саранск, 2013

СОДЕРЖАНИЕ

стр.

1. Введение                                                                                                      3
2. Женские образы в произведениях писателей начала XIX века             6
3. Разнообразие женских образов в творчестве А. С. Пушкина          14
4. Заключение                                                                                           29
5. Список использованных источников                                                      30

ВВЕДЕНИЕ

       Творчество А. С. Пушкина в литературоведении изучено всесторонне и многопланово, но все же не каждое новое исследование его наследия открывает что-то новое.

       Нельзя назвать тему, проблему, жанр, которые бы были обойдены писателем, и в которых бы не творил великий Пушкин. В творчестве Пушкина заключена целая галерея замечательных художественных образов. Среди них ярко выделяются женские типы и характеры. Это особые, своеобразные образы, отличные от ряда женских образов допушкинской эпохи, т.к. Пушкин вывел на страницы своих произведений совершенно новых по типу и характеру героинь.

        Нужно сказать, что отношение писателя к женщинам всегда было особым. Сейчас в литературоведении вопросу «женщины и Пушкин» уделяется большое внимание. За последнее десятилетие появилось, достаточно обширный ряд, исследований, в которых изучается этот вопрос, прослеживается какое место занимали женщины в жизни и творчестве Пушкина, какие взаимоотношения были у писателя с женой, как повлияли те или иные современницы писателя на его творчество.

       Несомненно, что своеобразие отношения к женщинам, уважение к ним, поклонение им, а иногда и презрение к некоторым из них наложили свой отпечаток на образы героинь произведений Пушкина.

      Отметим, что повышенный интерес к личным взаимоотношениям поэта с представительницами слабого пола не повысил внимания к женским образам, выведенным им. В литературоведении не существует работ, которые бы рассматривали только женские типы и характеры в творчестве Пушкина. Обычно характеристика той или иной героини дается непосредственно при анализе конкретного произведения. Такой подход не может дать полную картину того, каков тот новый женский образ, созданный писателем в процессе творчества и занимающий особое место в ряду женских образов допушкинской и пушкинской эпох, чем он отличен от них, в чем его своеобразие. Отметим и то, что писатель сумел вывести на страницы своих произведений даже не один, а два типа женских образов.

       В связи со всем вышесказанным можно заключить, что тема данной исследовательской работы «Женские образы в произведениях А.С. Пушкина» является актуальной.

      Исследования таких авторов, как М. Бессараб «Жуковский (7), Д. Благого «От Кантемира до наших дней» (9), А.В.Западова «Поэты 18 века» (15), А.С. Курилова «Литературоведение в России 18 века» (26) позволяют выявить какой женский образ доминировал в литературе 19 века, особенности этого типа, его характерные черты.

      В литературоведении существуют немало работ, исследующих творчество А.С. Пушкина. Наиболее признанные и авторитетные пушкинисты Д.Д. Благой (8), Г.П. Макогоненко (19), Б.В. Томашевский (24,25) в своих работах дают освещение основных проблем творчества и личности А.С. Пушкина, само творчество осмысляется авторами в русле развития мировой литературы, раскрываются основные эстетические свойства поэзии, прозы, драматургии писателя. Но нужно отметить, что ни один из них не делает сопоставительного анализа женских образов А.С. Пушкина, исследование их идет разрозненно, только в связи с изучением того или иного произведения. То же самое прослеживается и в работах В.Н. Бочкова (10), Ч.Н. Волкова (11), Ю.М. Лотмана (17), Е.А. Маймина (18), Н.Я. Соловей (23), Н.В. Фридман (27). Но все же скажем, что все исследователи так или иначе уделяют достаточно внимания женским образам в произведениях А.С. Пушкина. Наиболее частый образ, подвергающийся тщательному анализу, это образ Татьяны Лариной. Чуть реже – Маши Мироновой, Марии Троекуровой, менее всего уделено внимания в литературоведении образам героинь из «Повести Белкина».

     Необходимо выделить работу американского исследователя Пола Дебрецени (12), где автор делает попытку проследить общие черты, встречающиеся в женских образах А.С. Пушкина. Основное внимание П. Дебрецени направлено на образы «провинциальных барышень» (12,108), к которым он причисляет героинь «Метели», «Барышни-крестьянки», «Дубровского» и «Евгения Онегина».

     Исследование Н.В. Фридмана (27) посвящено только романтическим женским образам – особому типу героинь в творчеству А.С. Пушкина: черкешенке из «Кавказского пленника», Зареме и Марии из «Бахчисарайского фонтана», Земфире из «Цыган». Но все они – образы «нерусских» женщин и являются предметом иного, отдельного исследования.

     Таким образом, видно, что в пушкиноведении женские образы произведений А.С. Пушкина не являются объектом отдельного исследования. Они рассматриваются индивидуально, их значение как художественного типа, определяется только в рамках того или иного произведения, значимость же женских образов Пушкина в целом как особого типа еще не выявлено и данный вопрос остается открытым.

      Цель исследовательской работы: провести аналитический обзор женских образов, выведенных А.С. Пушкиным в своих произведениях.

    Цель работы предопределяет следующие задачи:

1. Изучить литературоведческие труды и исследования по данному вопросу.
2. Показать, какие женские образы существовали в русской литературе в начале 19 века.
3. Рассмотреть разнообразие женских образов в произведениях А.С. Пушкина, раскрыть их особенности.

      Поставленные цели и задачи предопределяют структуру работы, состоящую из введения; основная часть: в I главе прослеживается, какие женские образы существовали в русской литературе начала 19 века; во II рассматривается разнообразие женских образов в произведениях А.С. Пушкина; заключения и списка использованных источников.

     При выполнении работы применялись методы наблюдения, сравнения и описания.

     Новизна работы состоит в том, что в ней рассматриваются и сопоставляются только женские образы в творчестве А.С. Пушкина, что еще не было сделано в литературоведении.

ЖЕНСКИЕ ОБРАЗЫ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ПИСАТЕЛЕЙ НАЧАЛА

                                               19 ВЕКА            

      В Русском обществе женщины занимали в общество бесправное, второстепенное положение. В.Г. Белинский подчеркивал: «У нас не понимают и не хотят понимать, что такое женщина, не чувствуют в ней никакой потребности, не желают и не ищут ее, оттого, что у нас нет женщины. У нас «прекрасный пол» осуществляет только в романах, повестях, драмах и элегиях» (6,336). Посмотрим, как это отразилось в литературе начала 19 века.

      Возникновение оригинальной русской повести XVIII в. произошло не без учета традиции переводной западноевропейской беллетристики, известной в России по многим образцам. Обновленная общественная психология превращала героя повести XVIII в. из бессильной игрушки судьбы в победителя, награждала его за проявленную дерзость. Религиозно-моралистический элемент в повести уступает место прославлению личной удачи, оправдывающей все поведение героев, и в этом сказывается новизна общественных отношений петровской эпохи (18,115).

      Меняется взгляд на женщину. В беллетристике XVII в. любовь представляется еще греховным, недозволенным чувством, за которое надо расплачиваться. В начале следующего столетия был положен конец тюремному затворничеству женщин боярского и купеческого круга. Наравне с мужчиной женщина участвует в придворных приемах, ассамблеях, принимает или отвергает притязания кавалеров, не опасаясь кары на с чьей стороны. В новой повести любовные эпизоды становятся обычно в центр внимания, изображаются подробно, сопровождаясь психологическими наблюдениями и подробным пересказом любовных бесед.

     Интерес может представлять повесть об Александре, российском дворянине. Она имеет сложное содержание. Первая часть её рассказывает о любви Александра к пасторской дочери Элеоноре, жившей в граде Лилле. Шаг за шагом автор описывает ухаживания Александра, его игру на флейте, переписку с Элеонорой, арии, которыми обменивались влюбленные. Перед нами явно выраженная психологическая повесть, сцены ревности заканчиваются примирением, герои болеют и умирают от любви.

     Появление в повести дворянина Владимира ведет за собой включение в текст рассказов и его неудачных любовных похождениях, выдержанных в духе новелл эпохи Возрождения, смехотворных повестей, насыщенных комическими положениями, вторая часть повести имеет иной характер – в ней рассказ о приключениях Александра и его новой возлюбленной Тирры возвращает читателя к рыцарским романам.

     Порывая с моральными традициями прошлого, повесть Петровского времени выражает не только положительные тенденции эпохи. Некоторым из ее героев свойственно истинное уважение к женщине; но молодечество Владимира в повести об Александре нередко приближается к озорству.

     Изменившиеся отношения отчетливо сказываются в любовной лирике – жанре, ранее в русской письменности не существовавшем. Если в западноевропейской литературе любовная поэзия, расцветающая в эпоху Возрождения под пером Петрарки, имела за собой уже богатое прошлое, то в России возникновение стало возможным только после коренной ломки общественного уклада, происшедшей в начале XVIII в.

     Освобождение личности от гнета церковных предрассудков, явившееся одним из результатов изменения общественной психоидеологии в начале XVIII в., приобретаемое личностью чувство самостоятельности искали своего выражения в лирике. Обращало на себя внимание значительно более самостоятельное положение женщины, теперь сходившей в среду мужчин, обучавшейся на ровне с ними «политесу» и галантным манерам. Не стесненные рамками домостроевских ограничений, личные переживания людей оформлялись в любовных стихах, передававших радость встречи, горесть разлуки, душевное состояние любящих.

Радость моя паче меры, утеха драгам,

Неоцененная краля, матушка милая

И веселая, приятно где теперь гуляешь?

Стосковалось мое сердце, почто так терзаешь.

     В эту пору вырабатывается фразеология любовных стихов, прививаются образы и сравнения, потом прочно укрепившиеся в поэзии: у влюбленного «сердце горит», «уста молчат», «сердце тоскливое».

     В лирике Петровской эпохи, очень еще несовершенной, подчас неуклюжей и наивной, возникает психологическая тема, освещается внутренний мир человека, правда еще ограничено, со стороны любовных переживаний.

      Но сама постановка темы имела большое принципиальное значение, знаменуя отход от устое дореформенного быта, выдвигая образ нового героя, человека петровской эпохи, и намечая путь дальнейшего развития лирической поэзии (9,443).

       В лирике А.П. Сумарокова присутствует конфликт между чувством и долгом человека, между его обязанностями и желаниями, так полно разработанный в литературе классицизма. По мнению Сумарокова, влюбленные страдают от неверности и разлуки, причиной которой считает лишь злой рок.

     В своих стихах Сумароков как бы показывает модели поведения влюбленных – знакомство, открытие чувства, радость его взаимности, неожиданная разлука, неверность, ревность, примирение. Большого разнообразия ситуации не имеют.

     Моделью ему часто служили любовные отношения пастухов и пастушек, особенно подробно изображенные Сумароковым в его идиллиях и эклогах. Пушкин в юности сказал о «цинической свирели» Сумарокова, но Белинский, признавая эротичность некоторых эклог, заметил, что «несмотря на это, Сумароков и не думал быть соблазнительным или неприличным, а напротив, он хлопотал о нравственности» (9,316).

     В произведениях А.П. Сумарокова постоянно идет спор между чувством и долгом. И часто перед выбором стоит женщина.

     В трагедии «Семира» - эпизод из русской истории, придуманный автором. Семира, чьим именем и названа пьеса, полюбила сына своего врага, молодого князя Ростислава, и с ужасом видит, что цели брата и возлюбленного несовместимы. Ей приходится очень трудно.

     Семира по праву главная героиня трагедии. Сумароков многими красками расцветил этот образ, и столкновения противоречивых чувств в душе Семиры волнуют зрителя. Что делать ей? Княжна вед обязана показывать примеры благородства, моральной стойкости – только этими чертами можно подтвердить преимущества знатного рода.

     Сумароков-драматург заставляет героев своих трагедий рассуждать о правах и обязанностях властителей. Надо отметить, что наравне с мужчинами женщина, Семира, высказывает свои мятущиеся чувства, возбуждая тем самым у зрителя слезы трагичностью переживаний. Она не пассивное и безвольное существо. Семира имеет силы, силы чтобы руководить своей жизнью (9,320).

      Конфликт между чувством и религиозным долгом развертывается в трагедии М.М. Хераскова «Венецианская монахиня». Всем своим содержанием эта пьеса направлена в защиту простого человеческого чувства, не стесненного требованиями религиозных обрядов и условностями общественного характера.  Автор скорбит о том, что религиозные догмы сковывают сознание Занеты и мешают ей обрести свое счастье с любимым, делают ей жертвой ненужного обета.

     Последняя третьXVIII – начала XIX столетия ознаменована бурным развитием русской литературы. Державин, Карамзин, Жуковский, Пушкин – в свете этих имен сразу поблекла слава их предшественников (15,138).

     «Карамзиным началась новая эпоха литературы, - писал В.Г. Белинский, - … Карамзин ввел русскую литературу в сферу новых идей…» (9,128-129). «Бедная Лиза» - самое знаменитое из творений Карамзина, лучшая повесть XVIII века, образцовое произведение, посвященное не внешним событиям, а «чувствительной душе».

     Образ Лизы – чувствительной поселянки, промышлявшей вязанием чулок, продажей цветов и ягод, наивной девушки, обольщенной Эрастом, дворянином, ведущим рассеянную жизнь, не был в ту пору литературной новостью. В переводных стихах, рисовавших безмятежную жизнь на лоне природы, можно видеть, насколько привычным был тогда тип поселянки-пастушки, собирающей цветы на лугах или прислушивающейся к звукам свирели. В повести Карамзина перед нами та же героиня, кочующая по строфам идиллий, эклог и пасторалей, любящая и страдающая Лиза – в полном соответствии с нарождавшимся литературным этикетом – сожалеет, что Эраст не рожден пастухом-крестьянином.

      Образ Лизы, не изменяясь внешне, стремительно, вместе с сюжетом, получает новые психологические подробности. Лиза влюбляется, боится, что гром убьет ее, как преступницу, ибо «исполнение всех желаний есть самое опасное искушение любви», провожает Эраста на войны; затем – внезапная встреча, и недавний возлюбленный выпроваживает Лизу из кабинета, героиня гибнет.

     Драма Лизы и Эраста – это одновременно и социальный спор, хотя и смягченный нравоучительными прописями, которые были повсеместно в ходу у сторонников «непритворной» чувственности. Е.И. Осетров отмечает: «Если Радищев открывал собой революционную линию в русской общественной мысли и литературе, то в карамзинской «Бедной Лизе» состоялось открытие не просто поэзии чувства, а внутреннего душевного мира человека» (21,131). Основой основ Карамзин почитал чувство, изначально данной человеку.

     Повесть Карамзина «Марфа Посадница или Покорение Новгорода» отличается от «Бедной Лизы». В ней нет и речи о добросердечие слезного толка. Автор как историк понимал неизбежность падения Новгорода и торжества Москвы. Но как писатель, размышляя над хартиями, он не только слышал удары вечевого колокола, он видел и сильный женский характер, отмеченный свободолюбием, не склонившейся перед деспотизмом, - отсюда и вывод, что «сопротивление новгородцев не есть бунт…» (22,128-130).

     Это только два женских образа, обрисованных в повестях Карамзина: нежная и чувствительная пастушка и гордая, сильная героиня.

     В творчестве В.А. Жуковского при всем многообразии сюжетов преобладают три темы: равенство всех людей на зеле, глубокий, истинный патриотизм и любовь к Ней.

      Любовь к Ней (к Маше Протасовой) продолжалась всю жизнь. Здесь лирика Жуковского чрезвычайно разнообразна: от медитативных элегий, романсов и песен до глубоких раздумий, исполненных мужественной скорби. Любовные признания, страдания разлученных влюбленных, тоска о милой – все это Василий Андреевич Жуковский изливал в стихах с непривычной для своих современников искренностью. Отсюда – интимность его поэзии, ее доверчивый и проникновенный тон.

     Любовь стала для Жуковского источником мук, надежд и разочарований, она вдохновила поэта на трогательно-прекрасные, чистые и возвышенные произведения. Все они посвящены Маше Протасовой. Любовь к ней, надежда на возможность получить согласие ее матери на брак с нею легли в основу одного известного в свое время романса Жуковского «Пловец».

      Надежды на брак не оправдались. Мать Маши, Екатерина Афанасьевна, категорично отказала ему. В 1817 году Василий Андреевич окончательно утратил надежду на счастье. После того как Маша вышла замуж, ему не на что было больше надеяться. «Минувших дней очарованье» принадлежит к числу тех произведений, которые, как отметил Белинский, являются лучшей биографией поэта. Приведем отрывок этого произведения:

Минувших дней очарование,

Зачем опять воскресло ты?

Кто разбудил воспоминанье

И замолчавшие мечты?

Шепнул душе привет бывалой;

Душе блеснул знакомый взор;

И зримо ей минуту стало

Незримое с давнишних пор (14,72).

       В начале XVIII века новаторским был самый жанр баллады. Жуковский работал над балладами с восторгом, в них воплотился его романтизм, и, поскольку он вкладывал и в оригинальные и в переводные произведения что-то свое, выстраданное, - это делало их понятными читателям.

       В 1808 году Жуковский закончил свою первую балладу «Людмила». Она резко отличается от «Леноры» Готфрида Бюргера.

      Людмила тщетно ждет своего жениха, который ушел в поход «с грозной ратию славян». Другие ждали своих милых не напрасно, а ей суженый не вернулся.

      Горе ее бесконечно, она не хочет больше жить, призывает смерть, упрекает бога, который сулил ей счастье. «Так Людмила жизнь кляла, Так творца на суд звала…» (14,112).

      В балладе Бюргера Жуковского особенно интересовала тема скорби. Жуковский был убежден, что истинное величие человеческого характера состоит в способности преодолеть даже невыносимое горе. Героиня Бюргера отдается скорби вполне и погибнет. Жизнь для нее потеряла смысл, творец внял ее мольбам и взял ее к себе.

       Невозможно не полюбить и другую героиню Жуковского, это изумительный женский образ: в Светлане столько чистоты и очарования, что она стала символом верности и страстной преданности русской девушки.

О! Не знай сих страшных снов

Ты, моя Светлана…

Будь вся жизнь ее светла,

Будь веселость, как была,

Дней ее подруга (14,125).

      «Светлана» - бессмертное творение, воплощение дивных, чарующих преданий, воплощение прекрасного образа девушки. (13,156).

      Целесообразным будет рассмотреть и образ панны из рассказа К.Н. Батюшкова «Латник», названный автором «рассказ партизанского капитана». Здесь мы встречаемся с девушкой, чья судьба трагична и печальна. Главным героем рассказа является некий латник, внезапно появившейся во время наступления партизанского отряда. После боя, на отдыхе, заинтересованные неожиданным появлением незнакомца партизаны пожелали узнать, что привело его в эти края. История эта оказалась печальна. Некогда латник жил в этих местах, но болезнь матери заставила его вернуться на родину, где после ее смерти он тяжело заболел, вернувшись, он узнал, что его невеста не дождалась его и вышла замуж за другого. Латник же поклялся жестоко отомстить изменнице.

     Образ «изменницы» в рассказе – один из типичных, рисующий несчастную судьбу женщины в обществе. Дочь богатого пана, необыкновенная красавица, добродетельная и чистая, она под влиянием отца, угрожавшим посадить ее на «несколько деньков» в амбар с дохлой овцой, если она не согласится на брак с нужным ему человеком, для объединения их богатств, становится женой нелюбимого человека, который превращает ее в игрушку, всячески издевается, притесняет ее. Она же угасает с каждым днем, думая о своем любимом, уехавшим буквально перед свадьбой. Умная, добрая, преданная и верная, панна не имеет достойной ее жизни. Что стоит в этом мире ее ум и красота, «если сначала она была предметом торга у отца, а затем красивой и удобной вещью в доме мужа» (26,56). Всю жизнь ее принуждали, стесняли ее свободу, волю, затем не позволили сделать самостоятельно свой выбор сердца. Все это погубило юную девушку. И породило ненависть к ней в душе и возлюбленного.

     Молодая панна умирает от тоски и душевных мук на руках у своего латника, пробравшегося ночью во двор, чтобы отомстить. Но она успевает ему рассказать, что не предала его, а подчинилась отцу. В ближайшем бою латник ищет себе смерти, …и находит ее.

      Панна Н.Н. Батюшкова – это еще одна загубленная жизнь, еще одна сильная и красивая женщина, ставшая жертвой общества той эпохи.

     Таким образом, надо отметить, что женские образы занимали в произведениях русских писателей и поэтов XVIII века значимое место. Мы видим, что постепенно взгляд на женщину, ее права меняется в литературе. Она получает все большее уважение, уже имеет право на выбор, на мечты, право распоряжаться своей судьбой. Но если у Сумарокова и Хераскова в жизни все определяет рок, своих героинь они ставят перед выбором между чувством и долгом (причем последнее часто побеждает), то у Карамзина и Жуковского на первом месте стоит чувство, зов сердца. По их мнению, женщина должна бороться за счастье, даже если оно кажется недостижимым.

РАЗНООБРАЗИЕ ЖЕНСКИХ ОБРАЗОВ В ТВОРЧЕСТВЕ А.С. ПУШКИНА

   Женские образы в творчестве А.С. Пушкина занимают достаточно видное место. Многие из них, как, пример, Татьяна Ларина, Марья Гавриловна Троекурова имеют мировую известность.

   А.С. Пушкин создал несколько женских типов, совершено новых, не имеющих аналогов в русской литературе до него. Как мы видели в предыдущем анализе, все женские образы в литературе не имеют четкости, яркой индивидуальности, возникает впечатление некой стертости. Образы А.С. Пушкина – это запоминающиеся, яркие героини, обладающие индивидуальностью, каждая из них – личность, они равны мужским образам и даже превосходят их по силе своего художественного изображения и по силе своих ярких характерных черт.

   Все женские образы А.С. Пушкина можно разделить на два типа – «барышни», сразу скажем, их большинство, и «светские дамы». Рассмотрим вначале героинь, входящих в тип «барышень».

   Наиболее известные «барышни» А.С. Пушкина – это Татьяна Ларина в «Евгении Онегине», Мария Троекурова в «Дубровском», Марья Гавриловна из «Метели» и Лиза Муромская из «Барышни-крестьянки».

   Итак, постараемся выявить вначале типически черты этих героинь, т.е. их характерные черты женщин определенного класса, являющиеся обобщением.

   Все названные героини принадлежат к дворянскому классу, все они провинциалки, получившие примерно одинаковое образование. Как мы видим, все они прекрасно изъясняются по-французски, зачитываются различными романами, провод так свой досуг. Все они представлены автором в ту пору, когда приходит желание влюбиться, дать выход своим чувствам. Каждая из героинь – это романтическая натура, живущая чувствами, у каждой свой мир, границы которого очерчиваются книгами.

   Татьяна Ларина предстает перед нами совершено особенно девушкой, живущей в своем духовном мире.

Дика, печальна, молчалива,

Как лань лесная боязлива,

Она в семье своей родной

Казалась девочкой чужой…

<…> Задумчивость ее подруга

От самых колыбельных дней,

Теченье сельского досуга

Мечтами украшали ей.

<…> Ей рано нравились романы;

Они ей заменяли все;

Она влюблялася в обманы

И Ричардсона, и Руссо. (3,352-353)

   Мария Кирилловна тоже живет в своем мире, недоступном для других: «…она привыкла скрывать от него (отца) свои чувства и мысли… Она не имела подруг и выросла в уединении… Огромная библиотека, составленная большей частью из сочинений французских писателей 18 века, была отдана в ее распоряжение… Маша, естественным образом, перерыв сочинения всякого рода, остановилась на романах. Таким образом совершила она свое воспитание, начатое некогда под руководством мамзель Мими» (2,652).

   Марья Гавриловна из «Метели», «стройная, бледная и семнадцатилетняя девица» «была воспитана на французских романах», обладала «романтическим воображением» (1,502-503).

   Романтична и Лиза, о чем свидетельствует ее «придумка» с переодеванием, и эта ее особенность вытекает, как и у предшествующих героинь, из того, что она «воспитана на чистом воздухе, в тени своих садовых яблонь», а знание жизни Лиза «почерпывает из книжек» (1,527).

   В отношении места жительства, воспитания, образования и досуга все героини типичные представительницы своего класса, о чем сам автор говорит, что это и является их особенностью, индивидуальностью, т.е. своих «барышень», как тип, А.С. Пушкин характеризует следующим образом: «Те из моих читателей, которые живали в деревне, не могут себе вообразить, что в прелесть эти уездные барышни! Воспитанные на чистом воздухе, в тени своих садовых яблонь, они знание света и жизни почерпают из книжек. Уединение, свобода и чтение в них рано развивают чувства «страсти, неизвестные рассеянным нашим красавицам. Для барышни звон колокольчика есть уже приключение, поездка в ближний город полагается эпохою в жизни, а посещение гостя оставляет долгое, иногда и вечное воспоминание. Конечно, всякому вольно смеяться над некоторыми их странностями, но шутки поверхностного наблюдателя не могут уничтожить их существенных достоинств, из коих главное: особенность характера, самобытность (individuality) без чего, по мнению Жан-Поля, не существует и человеческого величия» (1,527).

   Обратимся к следующей типичной черте «барышень», как называл ее сам автор, рано развившиеся чувства и страсти, что является результатом чтения романов. Названная особенность прослеживается у каждой из четырех девушек.

   Встреча с Онегиным стала для Татьяны особенной – она влюбилась. Эта влюбленность была тщательно подготовлена романами.

Пора пришла, она влюбилась.

Так в землю падшее зерно

Весны огнем оживлено

Давно ее воображенье,

Сгорало негой и тоской

Алкало пищи роковой

Давно сердечное томленье

Теснило ей младую грудь,

Душа ждала… кого-нибудь.

И дождалась… Открылись очи;

Она сказала: Это он!

Увы! Теперь и дни и ночь,

И жаркий одинокий сон

Все полно им; все деве милой

Без умолку волшебной силой

Твердит о нем. (3,362)

   Мария Кирилловна, также подготовленная романами, отдает свое сердце мнимому французу Дефоржу, восхищенная его отвагой: «Воображенье ее было поражено: она видела мертвого медведя и Дефоржа, спокойно стоявшего над ним и спокойно с нею разговаривающего. Она увидела, что храбрость и гордое самолюбие не исключительно принадлежат одному сословию, и с тех пор стала оказывать молодому учителю уважение, которое час от часу становилось внимательнее. Между ими основались некоторые сношения… После того читателю уже не трудно догадаться, что Маша в него влюбилась, сама еще в том себе не признаваясь» (2,656).

   Марья Гавриловна, как уже говорилось, «была воспитана на французских романах», и автор сразу же сообщает, что «и, следственно, была влюблена. Предмет, избранный ею, был бедный армейский прапорщик, находившийся в отпуске в своей деревне» (1,502).

   Чувством и страстью живет Лиза Муромская. Она после первой встречи с Алексеем под видом Акулины чувствует растерянность, мучение, но любви не избежала и она «не прошло еще и двух месяцев, а мой Алексей был уже влюблен без памяти, и Лиза была не равнодушнее, хотя и молчаливее его» (1,533).

   Характерной, типичной чертой пушкинских барышень является и то, как страстно и глубоко они переживают свою влюбленность, которая толкает их романтические натуры на самые безрассудные поступки, эти поступки с точки зрения общества и семьи вызывающие и скандальные, но это и есть вызов героинь тем обстоятельствам, в которых они живут.

   Татьяна переживает бурю чувств, она растворена в своей любви, ничто больше не волнует ее кроме предмета ее поклонения.

Тоска любви Татьяну гонит,

И в сад идет она грустить,

И вдруг недвижны очи клонит,

И лень ей далее ступить.

Приподнялася грудь, ланиты

Мгновенья пламенем покрыта,

Дыханье замерло в устах,

И в слухе шум, и блеск в очах… (3,365)

   «Тоска любви» не дает Татьяне заснуть, и она же заставляет девушку совершить поступок, не позволительный для девушки с точки зрения общества, она первая признается в любви Онегину, пишет свое знаменитое письмо.

   Марья Кирилловна в «Дубровском» тоже под воздействием сердечной страсти решается на поступок, достойный осуждения. Она соглашается на встречу с Дефоржем наедине, в тайне от отца, а затем скрывает тайну личности Дефоржа, несмотря на то, что он разыскивается как разбойник.

   Мария Гавриловна в «Метели» решается еще на более дерзкий поступок – тайное венчание с возлюбленным. Лиза из «Барышни-крестьянки» безрассудна, ее встречи в лесу наедине с Алексеем достойны порицания с точки зрения общества, тем более, что обман этот длится достаточно долго и они тщательно скрывали его.

   Итак, как мы видим, в жизни и чувствах героинь много общего, автор тем самым подчеркивает самые типичные черты своих «барышень». Провинциальность, недостаточность образования в том плане, что родители предоставляют дочерям самим «образовываться» посредством чтения, круг которых тоже одинаков у «барышень» - французские романы. Исключение составляет лишь Лиза, читающая «Наталью, боярскую дочь». Чтение романов подготавливают героинь к тому, что все они рано отдаются чувствам, мечтают о любви, и порывы души их толкают на поступки в чем-то безрассудные, в чем-то скандальные с точки зрения общества, если бы о них стало известно. Таким образом, перед нами очень яркий тип. Женщины эпохи Пушкина, названные самим автором «барышни», в этом типе воспроизведены характерные черты определенной группы людей определенного общества.

   Но при все типичности «барышни» А.С. Пушкина являются яркими характерами, каждая героиня обладает определенными чертами характера, присущими только ей, каждая из них – личность, цельная натура, символизирующая лучшие человеческие качества.

   Постараемся проследить теперь в образах «барышень» не типичные, а характерные, личностные черты.

   Итак, Татьяна Ларина. Это особый характер не только в русской, но и в мировой литературе. Наиболее глубоко проследил этот женский характер В.Г. Белинский в статье «Сочинение Александра Пушкина». Татьяна получает оценку, как «колоссальное исключение» в пошлом мире, как «существо исключительное», как свежая, неиспорченная натура, со всей силой незаурядного характера рвущая путы традиций и предрассудков, хотя критиком и отмечены эпичность воспитания и типичная оторванность от реального мира. В.Г. Белинский видит в Татьяне «тип русской женщины», и обличает общество, которое заковывает цепями долга чувства и любовь.

   В своей статье В.Г. Белинский, раскрывая образ Татьяны, сравнивает ее с сестрой Ольгой. Если Ольга – существо простое, непосредственное, которое никогда ни о чем не рассуждало, ни о чем не спрашивало, которому все было ясно и понятно по привычке, то Татьяна, хотя и не многосложная натура, но глубокая и сильная. «Вся жизнь ее проникнута тою целостностью, тем единством, которое в мире искусства составляет высочайшее достоинство художественного произведения» (6,346). Никто из окружающих Татьяну не мог понять. Для них она была сложным, странным, лишенным чувств существом, но тем не менее Татьяна – натура глубокая, любящая, страстная. И живи она в других условиях, среди иных людей, возможно, судьба ее сложилась бы более счастливо.

   А было ли в том обществе место истинной любви. Нашла и она свое отражение в литературе? Вот какого мнения придерживается В.Г. Белинский: «Иностранные произведения все наполнены были любовными чувствами, любовными приключениями, и мы давай тем же наполнять наши сочинения. Но там поэзия жизни, любовь стихотворная была выражением любви, составляющая жизнь и поэзию общества; у нас любовь вошла только в книгу, да в ней и осталась» (6,350). Но в Татьяне, как в исключительной натуре, любовь проявилась со всей силой. В Татьяне «удивительно верно изображена русская барышня разгаре томящей ее страсти». Она решается написать Онегину, и письмо ее проникнуто настоящим чувством. И хотя в ответ получает лишь исповедь Евгения, пламя люби в ее душе продолжает гореть. «Несчастие дает новую энергию страсти у натур с экзальтированным воображением, - пишет Белинский. – Им даже нравится исключительность их положения; они любят свое горе, лелеют свое страдание, дорожат им. Может быть еще больше, нежели сколько дорожили бы они своим счастьем, если б оно выпало на их долю…» (6,361). Со временем Татьяна поняла, что у человека есть другие интересы, кроме страданий и скорби любви. И уже в объяснении Татьяны с Онегиным полностью раскрывается ее характер.  «В этом объяснении высказалось все, что составляет сущность русской женщины с глубокою натурою, развитою обществом, - все: и пламенная страсть, и задушевность простого, искреннего чувства, и чистота, и святость наивных движений благородной натуры, и резонерство, и оскорбленное самолюбие, и тщеславие добродетелью, под которой замаскирована рабская боязнь общественного мнения, и хитрые силлогизмы ума, светскою моралью парализовавшего великодушные движения сердца…» (6,363). Белинский также считает, что жизнь женщины по преимуществу сосредоточена в жизни сердца; любить – значит для неё жить, а жертвовать – значит любить. Для этой роли природа создала Татьяну; но общество пересоздало ее.

   Ю.М. Лотман комментирует образ Татьяны как исключительный, начиная с имени. Само имя девушки выделяет ее особенность: «Имя Татьяны литературной традиции не имело» (17,604), что сразу указывает на новый облик женского образа. Характерные черты героини проявляются именно тогда, когда она совершает поступок непростительный во всех отношениях: «Посылая письмо Онегину, Татьяна ведет себя по нормам поведения героини романа, однако реальные бытовые нормы поведения русской дворянской барышни начала 19 в. делали поступок немыслимым: и то, что она вступает без ведома матери в переписку с почти неизвестным ей человеком, и то, что она первая признается ему  в любви, делало ее поступок находящимся по ту сторону всех норм приличия» (17,626). Именно то и заставляет видеть в Татьяне яркий характер, т.к. ее поступок требовал огромного мужества, концентрации сил, чтобы побороть в себе привитые с детства нормы поведения.

Своеобразную трактовку образа Татьяны дает американский литературовед Пол Дебрецени. Символ русской женщины, наиболее почитаемый женский образ в русской литературе, любимый многими, олицетворение чистой и яркой любви, святой и одновременно порочной, безрассудной, - все это Татьяна Ларина, самая женственная из женщин в русской литературе по сей день, не имеющая по силе своего характера равных образов, названа П. Дебрецени «сентиментальной особой слабого пола» (12,97), которая «ищет любви в неподходящий для другого момент» (12,147). Подобной оценки этого образа еще не существовало, и с ним, конечно же, невозможно согласится, так как, с нашей точки зрения, чтобы дать правильную и глубокую оценку образу Татьян нужно знать характер русской женщины – сильный и слабый, одновременно романтичный и сугубо прагматичный, сила воли и мужества которого стоят много выше мужских волевых черт характера. Таков образ Татьяны, он превосходит во многом образ Онегина, и верно было замечание самого автора, что «Евгений ее не стоит» (12,31). Характерные черты в облике Татьяны – это ее открытость, искренность и честность, что берет свое начало не во французских романах, а в ее глубоком народном русском характере.

   Обратимся теперь к образу Марии Кирилловны, который типичен, но при этом является ярким характером. Перед нами цельная личность, живущая по своим законам, закону своего сердца. Яркой характерной чертой Марии является скрытность ее натуры, глубокая углубленность в себя: «она привыкла скрывать свои мысли и чувства» (2,652), отсюда ее сдержанность, скромность поведения, ничем не выдающего ее страстную натуру. Нужно все же отметить, что из всех четырех анализируемых нами образов, Мария Кирилловна наименее всех раскрывает истинность и искренность чувств. В произведении нет прямо выражаемой ею любви, но она угадывается по поступкам Маши по отношению к Дубровскому: она хранит вою тайну ото всех, она вникает в глубину его души, она сумела понять его и его поступки. Но при этом Маша больше всех подчинена законам общества, в большинстве случаев прослеживается, что она не в силах противопоставить себя поведенческим нормам общества. Единственный решительный шаг продиктован не любовью к Дубровскому, а неприязнью к Верейскому, которая столь сильна, что девушка решается на протест – письмо к Верейскому с просьбой отменить свадьбу. Этот поступок достаточно решителен, так как это не только протест против потенциального мужа, но и протест простив отцовской воли, против закона, позволяющего насильственным путем утраивать жизнь дочерей. Но отметим, что это единственный момент, когда девушка находит в себе силы протестовать. Слабость протеста, последующая бездейственность и подверженность законам обществ делают образ Маши слабым по сравнению с Татьяной. И если у последней все ее силы берут начало в глубоких чувствах, то у Маши не прослеживается равная сила любви. Иногда даже возникает сомнение, любит ли она по-настоящему или же эта любовь «обстоятельственная», т.е., говоря простым языком, лучшего претендента, чем Владимир Дубровский она не нашла, и только то, что он единственный подходящий ей по возрасту и взглядам, делает Владимира близким ей, но не пламенно любимым. Слабость образа Марии Троекуровой в том, что она не смогла освободится от давящих на нее законов общества, она сочла приемлемым принять их, чем протестовать. Пол Дебрецени комментирует это так: «Мария Троекурова может считаться за мужем только в очень узком юридическом смысле, т.к. обет был произнесен священником, а не ей самой, у нее нет никаких оснований ни любить, ни уважать Верейского, а Дубровский не даст ей никакого повода сомневаться в своей честности. Ее решение играть роль верной жены слабо мотивированно и психологически и этически, скорее всего оно основано на литературной традиции» (12,172).

   В данном случае можно согласится с американским исследователем, т.к. например, если сопоставить Марию и Татьяну, то последняя отвергает любовь Онегина по очень веским причинам, во-первых, она предполагает, что только ее новоявленная светскость стала причиной его любви, во-вторых, она ценит и уважает своего мужа и не желает причинить ему боль, сам отказ Онегину сопряжен у Татьяны с мучительными переживаниями. Всего перечисленного с Марией Троекуровой м не находим, что и позволяет сказать о слабости ее образа в плане характера. Имеющиеся черты ее личности – скромность, порядочность, честность, доброта, не делают характером, более сильны в образе Маши типические черты – поэтому можно сказать, что она просто тип «барышни», не перешедший в характер, и тип этот проигрывает по сравнению с образом Дубровского.

   Мария Гавриловна из «Метели» более решительна. Она решается на поступок, который с точки зрения общества и семьи сверхбезнравственен: она бежит из дома, чтобы тайно обвенчаться с возлюбленным, случайность делает это венчание роковым, что заставляет ее вернуться в родительский дом и тщательно скрывать произошедшее. Несостоявшийся жених проявляет себя в достаточно неприглядном виде. И здесь ярко видно, что образ Марии Гавриловны явно превосходит мужской. Она проявляет небывалую для женщины силу воли, с необыкновенным мужеством переносит отказ и отъезд бывшего возлюбленного, сломленного нелепостью своего положения, в которое он попал. А затем долгие годы расплачивается за свою ошибку одиночеством, и даже тогда, когда в ее жизни появляется скромный и порядочный Бурмин, она, при любовном признании открывается, что не может стать его женой. Здесь и проявляется глубина ее личности, сила ее характера. Она желает сохранить верность своему неизвестному супругу и ее действиями руководит ее глубокая порядочность – она не может переступить закон чисто нравственный – стать двоемужницей, ввернуть себя в грех она не может. И здесь не верность долгу, а верность самой себе, своей совести. По своим нравственным качествам она становится не только типом «барышни», она – яркий характер. Такие качества как чистота, чувство собственного достоинства, ответственность перед собой и умение отвечать за свои ошибки и безрассудные поступки являются характерными чертами, которые раскрывают и обрисовывают личность героини, как цельную и самодостаточную.

   Лиза Муромская предстает перед читателем достаточно легкомысленной и авантюрной девушкой, хотя и способной на решительный шаг. Но, тем не менее, нельзя сказать, что она протестует против существующего закона общества, скорее всего, ее поступок – это дань себе, удовлетворение своего интереса, своей прихоти, который повлек за собой достаточно серьезные последствия, т.к. если бы все открылось, отец не был бы к ней столь лоялен и благосклонен. Лиза – это взбалмошная, избалованная «барышня», которая подвергает себя опасности порицания обществом только из любопытства, а не от избытка страсти и всепоглощающего огня любви. Все это и делает ее характером, личностью, т.к. настоящее чувство, пришедшее позже, меняет девушку, она становится более серьезна в поведении, в поступках.

   В литературоведении не существует глубокого и тщательного анализ двух последних героинь. Обычно внимание уделяется другой героине «Повестей Белкина» - Дуне из «Станционного смотрителя», тем не менее перед нами два ярких типа «барышень» с различными характерными чертами, демонстрирующие их личность, что позволяет назвать Марию Гавриловну и Лизу Муромскую яркими женскими характерами.

   Нужно сказать, что тот же П. Дебрецени дает нужную оценку последним двум женским образам. Сами повести П. Дебрецен причисляет к «не более чем игривым анекдотам» (12,91), все ситуации либо надуманными, либо заимствованными, а сами «барышни»: Маша и Лиза – это внешнее «воспроизведение» Татьяны, но внутренне это не больше, чем «пародия» на сентиментальные романы (12,90-99). С чем опять невозможно согласится, т.к. опять американский исследователь не сумел проникнуть в душу русской женщины начала 19 века, и свои суждения строит только на чисто формальном анализе стиля, синтаксиса и др., при этом не учитывает национальные особенности героинь, их эмоциональное своеобразие души и сердца, что смог уловить Пушкин и ярко воссоздать не только сам тип «барышни», но и показать разнообразие характеров, своеобразие личностей.

Еще одним типом, созданным А.С. Пушкиным, являются «светские дамы». Сразу скажем, что подобных образов значительно меньше по сравнению с «барышнями».

   Но прежде чем обратиться к анализу подобных образов, остановимся на «самом близком поэту человеке» - Наталье Николаевне Гончаровой-Пушкиной (20,5).

   Личность Н.Н. Пушкиной долгое время освещалась в биографиях и исследованиях лишь в том плане, насколько она причастна к смерти А.С. Пушкина. Оценки давались уничтожительные. Например, в книге М. Цветаевой «Мой Пушкин», поэтесса рассуждает о тяге Пушкина к «пустому месту»: «Он хотел нуль, ибо сам был – все» (28,201), не смогла простить Наталье Николаевне смерть поэта и А. Ахматова (5,315), чьи суждения о жене поэта весьма неприглядны. В конечном итоге, чем больше наука «обрастала» фактами и проникала в социально-общественную обусловленность дуэли и смерти Пушкина, те более росло укоризненное отношение к Наталье Николаевне, она превращалась чуть ли не в сообщницу заговора против мужа.

   Но на сегодняшний день в литературоведении Наталья Николаевна «обелена» и «прощена», большую роль сыграл в этом цикл книг И.И. Ободовской и М.А.Дементьева, а также опубликованные письма А.С. Пушкина к жене, новые архивные разыскания.

Перед нами раскрылась необыкновенная личность, прекрасная женщина, боготворимая А.С. Пушкиным. Этот образ помогли, о известной степени, реконструировать письма А.С Пушкина к жене. Их сохранилось семьдесят восемь (4).

   В письмах Пушкина много искренности, шуток, разного рода советов, тоски, иногда укоров ревности, тревог сердца. Но все это перекрывалось верой в прочность семейного уклада, и отсюда, ласковые слова: «женщина», «царица моя», «душка моя», «Наташа, мой ангел». Из писем Пушкина, как свидетельствуют И. Ободовская и М. Дементьев «мы узнаем истинный облик Натальи Николаевны». По душевному складу – домоседка. Она знает цену свету, считает недостойным человека «втираться» в него. Для семейной жизни полагает необходимым «союз любящих сердец». Мать четверых детей «она ласкова и заботлива». Очень образованна, знала несколько иностранных языков, умела проникаться интересами мужа, прислушиваться к его мнениям. И что самое главное – она разделяла мнение А.С. Пушкина о том, что при дворе «толку мало», хотя двор и обласкал ее. Наталья Николаевна всегда внимала наставлениям Пушкина – всегда должна быть «commeilbaut» и не понять себя необдуманными поступками, знакомствами, вольными или невольными протежированием.

   По воспоминаниям современников Н.Н. Пушкина была настоящей светской дамой. Жена австрийского посла Д.Ф. Фикельмон несколько раз говорил в своих письмах о Наталье Николаевне: «она очень красива, и во всем облике есть что-то поэтическое» (20,72), В.А. Сологуб отзывался о Наталье Николаевне: «Никогда не видывал я женщины, которая соединяла бы в себе такую законченность классически правильных черт и стана… все остальные меркли перед ее появлением» (33,73). Наталья Николаевна была признана обществом настоящей светской дамой, отличалась не только ее красота, но и ее необыкновенная сдержанность и холодность, она умела скрывать свои чувства, мало говорила (20,72-75).

   А.С. Пушкин гордился своей женой и ее успехами в обществе, но при этом не желал видеть ее настоящей светской дамой с пустой душой и холодным сердцем.

   Н.Н. Пушкина для общества была истинной светской дамой, но для поэта она была доброй и умной, с горячим сердцем и чистой душой. Поэт не хотел видеть свою жену той «светской дамой», образы которых он создавал в своих произведениях. И Наталья Николаевна стала не холодным типом блестящей светской дамы, а ярим образом чистоты, ума, духовности и доброты, о чем мы и знаем из его стихотворения «Мадонна»:

Она с величием, он с разумом в очах

Взирали, короткие, во славе и в лучах,

Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец

Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,

Чистейшей прелести, чистейший образец. (4,75)

   В свете Н.Н Пушкина была той «светской дамой», холодной и недоступной, такой, как тип пушкинских «светских дам», но в душе, в тесном семейном кругу –она была милой и чистой, глубоко нравственной, с любящим и открытым сердцем, как Татьяна Ларина, которая хотя и становится «светской дамой» в конце романа, но душой она все та же, изменился лишь внешний облик, а душа – все та же прекрасная и возвышенная.

   Поэтому можно сказать, что образ Наталь Николаевны в «Мадонне», нельзя отнести ни к образам «барышням», т.к. она не подходит сюда ни по воспитанию, ни по образованию, и, конечно же, она не «светская дама», в том смысле, как изобразил этот тип А.С. Пушкин. Этот образ – образ «Мадонны», стоит в творчестве А.С. Пушкина особняком.

   Обратимся теперь к образам истинных «светских дам».

   Обобщение, общая характеристика данного типа женщин представлена А.С. Пушкиным в «Евгении Онегине», главе первой, строфе XLII.

Причудницы большого света!

Всех прежде вас оставил он;

И правда то, что в наши лета

Довольно скучен высший тон;

Хоть, может быть, иная дама

Толкует Сея и Бентама,

Но вообще их разговор

Несносный, хоть невинны взор;

К тому же, они так непрочны,

Так величавы, так умны

Так благочестия полны,

Так осмотрительны, так точны,

Так неприступны для мужчин,

Что вид их уж рождает сплин. (3,336)

   В «Евгении Онегине» мы встречаем эпизодическую героиню Нину Воронскую, описанную как блестящую светскою даму, «ослепительную» с «мраморной красою» (3,453). Кто из современниц А.С. Пушкина стал прототипом Воронской не ясно. Ю.А. Лотман склоняется к точке зрения В.В. Вересаева, который считает, что Пушкин описал А.Ф. Закревскую, жену Финляндского генерала-губернатора, экстравагантная красавица, известная скандальными связями, нередко привлекавшая поэтов (Вяземского, Баратынского и др.) (17,76). Но Л.А. Черейский считает, что в этом образе была отражена красота не менее яркой красавицы Е.М. Завадовской «жены чиновника министерства Юстиции» (17,259).

   Здесь в этой полемике подчеркивается, как создается тип «светской дамы» А.С. Пушкина. Здесь писатель уделяет внимание не душе женщины, а в первую очередь ее внешности – яркой и блистательной. Даже Татьяна Ларина в конце романа становится уже типичной светской дамой, не уступающей по красоте и внешнему виду самой блистательной из светских львиц.

Но обращаюсь к нашей даме.

Беспечной прелестью мила,

Она сидела у стола

С блестящей Ниной Воронскою,

Сей Клеопатрою Невы;

И верно б согласились вы,

Что Нина мраморной красою

Затмить соседку не могла,

Хоть ослепительна была. (3,453)

   Татьяна изменилась не только внешне, но и внутренне. Она, замужняя женщина, перестала быть провинциальной «барышней», общество сумело переделать прекрасную и искреннюю душу в закованную людом женскую неприступность. Красота души под влиянием обстоятельств перешла во внешнюю красоту, что в обществе более ценно, чем душа, ее внутренняя красота.

   Вот в чем и заключатся типичность образов «светских дам» у Пушкина – в первую очередь описывается красота, внешний блеск и лоск, у «барышень» же на первом плане их мир, в котором они существуют сердцем и мыслями, душевный мир «светских дам» даже не появляется в описании образа, что прослеживается и в новом облике Татьяны – все чувства, которые испытывает она при виде Онегина, спрятаны за внешним спокойствием:

Как сильно ни была она

Удивлена, поражена,

Но ей ничто не изменило:

В ней сохранился тот же тон,

Был также тих ее поклон.

Ей-ей! Не то, чтоб содрогнулась

Иль стала вдруг бледна, красна…

У ней и бровь не шевельнулась

Не сжала даже губ она. (3,454)

   Новый тип Татьяны – «светской дамы» намеренно сравнивается с прежней Татьяной – «барышней»:

Ужель та самая Татьяна,

Которой он наедине,

В начале нашего романа,

В глухой, далекой стороне,

В благом пылу нравоученья,

Читал когда-то наставленья,

Та, от которой он хранит

Письмо, где сердце говорит,

Где всё наруже, всё на воле,

Та девочка... иль это сон?.. (3,454)

   Автор ярко демонстрирует как сильно разняться два типа женских образов, как мил ему образ «барышни» и не очень приятен облик «светской дамы».

Как изменилася Татьяна!

Как твердо в роль свою вошла!

Как утеснительного сана

Приемы скоро приняла!

   Итак, мы видим, что особенность типа «светской дамы» заключается в следующем: в первую очередь создается внешний, блистательный облик женщины, но какова ее душа поэт не раскрывает.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исходя из целей нашей исследовательской работы на основе изученного проанализированного материала мы пришли к следующим выводам:

• Женские образы в пушкиноведении являются одной из недостаточно полной изученных проблем.
• В литературе до Пушкина писатели очень часто изображали в своих произведениях тот или иной женский образ, и хотя через своих героинь писатели старались решить очень важные проблемы современности, но все же ярких типов и характеров нет. Несомненно, что многие главные образы литературы начала 19 века являются колоритными героинями, но все же они не являются типичными, в них нет особых характерных черт, из чего вытекает некая стертость в их изображении.
• Женские образы А.С. Пушкина совершено иные. А.С. Пушкин изображает натуры глубокие, думающие, имеющие свое собственное мнение и старающиеся отстоять его. Пушкинские женские образы демонстрируют, что женщина является полноправным членом общества, что она натура сильная, имеет свой характер, свои привязанности. Пушкинская героиня способна на смелый и решительный шаг во имя своей любви.
• Все образы Пушкина как бы подразделяются на два типа – «барышни» и «светские дамы». Образы «барышень – это всегда натуры страстные, чувствительные, зачастую очень решительные и мужественные, но при этом женственные и нежные. Этот тип более дорог Пушкину, среди таких главных образов можно выявить яркие характеры, полные своеобразия и индивидуальности. Тип «светских дам» - это надменные, холодные и необыкновенно красивые женщины, но среди них нет индивидуальностей, они не имеют ярких характерных черт.

   Итак, все главные образы созданные Пушкиным, особенно тип «барышень» - это совершенно новое изображение женских характеров, по свей силе зачастую превосходящие образы мужчин.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Пушкин А.С. Повести покойного Ивана Петровича Белкина // А.С. Пушкин Полн. Соч.: В 10 т., т.5. М.: АН. СССР, 1964. С.77-171.
2. Пушкин А.С. Дубровский // Там же. Т.6. С.197-215.
3. Пушкин А.С. Евгений Онегин // Там же. Т.5. С.9-209.
4. Пушкин А.С. Письма к жене. – Л.: Наука, 1986. – 259 с.
5. Ахматова Л.А. О Пушкине. Статьи и заметки. – Горький: Волго-Вятское кн. Изд., 1984 – 351 с.
6. Белинский В.Г. Сочинение Александра Пушкина. // Белинский В.Г. Полн. Собр. Соч. М.: АН. СССР, 1955. Т.7. С.97-383.
7. Бессараб М., Жуковский В.А. – М.: Современник, 1983. – 272 с.
8. Благой Д. Душа в заветной лире. Очерки жизни и творчества Пушкина. – М.: Советский писатель, 1979. – 624 с.
9. Благой Д. От Кантемира до наших дней. – М.: Худ. лит., 1979. – 550 с.
10. Бочков В.Н. «Скажи, которая Татьяна?»; Образы, прототипы в русс. лит-ре. – М.: Современник, 1990 – 316 с.
11. Волков Г.Н. Мир Пушкина: Личность, мировоззрение, окружение. – М.: Молодая гвардия, 1989. – 269 с.
12. Дебрецени П. Блудная ночь: Анализ художественной прозы Пушкина. (пер. с англ.) – Спб.: Гуманитарное агентство «Академический проект», 1996. – 388 с.
13. Жуковский и литература конца 18-19 века. – М.: Наука, 1988. – 320 с.
14. Жуковский В.А. Цветы мечты уединенной. – М.: Худ. лит., 1984. – 254 с.
15. Западов А.В. Поэты 18 века. – М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1984. – 240 с.
16. Курилов А.С. Литературоведение в России 18 века. – М.: Наука, 1981. – 264 с.
17. Лотман Ю.М. Пушкин: Биография писателя. Статьи и заметки: 1960 – 1990. «Евгений Онегин» Комментарии. – Спб.: Искусство – Спб. 1999. – 847 с.
18. Маймин Е.А. Пушкин. Жизнь и творчество. – М.: Наука, 1982. – 209 с.
19. Макогоненко Г.П. Избранные работы. – М.: Худ. лит., 1987. – 638 с.
20. Ободовская И., Дементьев М. Наталья Николаевна Пушкина. – М.: Сов. Россия, 1987. – 368 с.
21. Осетров Е.И. Три жизни Карамзина. – М.: Современник, 1985. – 302 с.
22. Писарев Д.И. Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева, Гончарова // Д.И. Писарев. Собр. Соч.: В 4-х т. Т.1.М.: Худ. лит., 1955, ст. 192 – 231.
23. Соловей Н.Я. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». – М.: Высш. Шк., 1992. – 112 с.
24. Томашевский Б.В. Работы разных лет. – М.: Книга. 1990. – 670 с.
25. Томашевский Б.В. Пушкин. – М.: Худ. лит., 1990. – 370 с.
26. Фридман Н.В. Проза Батюшкова. – М.: Худ. лит., 1990. – 218 с.
27. Фридман Н.В. Романтизм в творчестве А.С. Пушкина. – М.: Просвещение, 1980. – 192 с.
28. Цветаева М.И. Мой Пушкин. – Баку: Язычи, 1988.