Вера-свет души (очерк)

Свет души

Вы никогда не замечали, что все люди светятся?

Нет, я говорю вовсе не о том свете, каким светятся светлячки в руках ребенка. Нет.  Мой рассказ о том свете, каким светятся самые яркие звезды в ночном небе.

Каждый человек светится по- особенному, свойственным лишь ему светом. На кого ни посмотри – все светятся, но кто– то ярче, кто-то тусклее. Ярче всех светятся дети, влюбленные, люди, увлеченные творчеством или науками, или просто счастливые люди, у которых, к примеру, имеется целый магазин мороженого! Светятся, конечно, и эгоисты, и честолюбцы, очень ярко и долго, но до того напыщенно, что свет их скорее сравним со светом новогодних гирлянд, которые никогда не заменят звезды.

И цвет у каждого светящегося свой собственный. Мы светимся всеми цветами радуги, всеми тонкими переливами и оттенками, в зависимости от настроения и времени года. Например, когда приходит весна, мои веснушки загораются ярко-оранжевым светом, и свет внутри какой-то солнечный.

Свечение бывает от радости, бывает от грусти, а бывает даже просто так, совершенно без причины.

Кто-то называет это волшебное свечение аурой, но мне кажется, что  это светится вера в наших сердцах. Чистая вера, любовь и надежда, затмевающие все холодное и жестокое в нашем мире. У каждого человека свой особенный путь к вере, к Богу. Кто-то рождается с верой в крови, а кто – то обретает лишь после завершения своего пути на земле, но никто и никогда не останется покинутым этим светлым чувством. Вера необходима нам, как глоток воды для путника в пустыне, как свет маяка для моряка, как звезды для мечтателя, как мне, как тебе, так и всем, кто ищет Бога.

……

Никанор Федорович Недоверов жил в нашем городе столько, сколько себя помнит. А каждый, кто помнит Никанора Федоровича уверен, что этот человек никогда не отступится от своих позиций и принципов. А зачастую, были они не верны. И в пять лет, и в двадцать, и в сорок, и сейчас, в почти шестьдесят, ходил и ходит он по улицам города, подобно коршуну, с холодным взглядом серых глаз, исподлобья глядящих на мир, с сутулыми плечами и недоверчивой душой. К почти шестидесяти обрел Никанор Федорович невозмутимую уверенность в себе, скептицизм, необычайное самомнение и огромную залысину на затылке, но так и не научился прислушиваться к мнениям других людей. Говорят, он стал еще более жесток и нелюдим, когда потерял при несчастном случае на дороге молодую жену и дочь, и, не найдя в себе сил справиться с горем, обратился не к Богу, а к Дарвину. Был Никанор Федорович географом, но, как ни странно, работал в школе учителем биологии. Дети его не любили: малыши боялись, а старшие считали сварливым старым пнем. Дни и ночи зачитывался Никанор Федорович трудами Дарвина, с каждой секундой все отъявленнее отметая веру в собственном сердце, заменяя ее, как сам он считал, «зерном разумности».  

Недавно в школе появилась молодая учительница Вера Никаноровна. Биолог, но, как ни странно, преподавала географию. Ей было около тридцати, она была хороша собой, очень умна и добра. Вера Никаноровна была сиротой, но не было в ней ни капельки жестокости, часто присущей детям, выросшим без семьи. Все Веру Никаноровну очень любили, и дети, и учителя отнеслись к ней сердечно, и уже через месяц стала она самым незаменимым человеком в школе. Любили ее все, кроме, естественно, Никанора Федоровича, и не только потому, что она стала такой любимой и уважаемой, к чему он стремился, но так и не достиг. Нет, не любил он ее потому, что просто никого никогда не любил. Не нравились ему и ее теплая сердечная улыбка и мягкий нрав, ее вера в свое дело, в добро и в Бога.

Однажды весной два класса – Никанора Федоровича и Веры Никаноровны – отправились на экскурсию в старинный город Владимир. Частью экскурсионной программы было посещение Храма Покрова на Нерли. Дорога к храму для каждого своя, и все по-разному идут по ней; кто-то тернистой, сложной дорогой, а кто-то – легко, как по воздуху добираясь к месту, где раскрывается душа. В случае же с Храмом Покрова на Нерли «дорога к храму» имеет не только переносное, но и буквальное значение. Чтобы добраться к чудесному храму, нужно перейти огромный луг. Пейзаж вокруг нас мне показался истинным русским пейзажем, о котором говорили русские люди в былинах о богатырях. Этот милый пейзаж удивительно совмещал в себе все, что есть в Русской земле прекрасного : луг, крохотную речку, болотистые участки, высокие деревья. И, что особенно удивительно, пейзаж вокруг храма казался неотъемлемой его частью, создавая еще большее ощущение покоя и умиротворенности.

Вера Никаноровна вела за собой оба класса вдоль луга к храму. Ребята слушали ее рассказ об удивительном храме, и, казалось, совсем забыли про Никанора Федоровича. Он же был совершенно не заинтересован ни в рассказе молодой учительницы, ни в посещении святого места. Он не видел красоты вокруг до того момента, пока из – за туч ни показался лучик солнца. Он осветил лицо Веры Никаноровны, отчего даже показалось, что и оно светится.

«Светится!» - подумал Никанор Федорович с изумлением, и на мгновение пелена скептицизма спала с его глаз. Но только на мгновение.

«- Этого не может быть. Тебе показалось. Чудес не бывает, тебе ли не знать» - ответило то самое «зерно разумности» Никанору Федоровичу. Но все же легкий осадок от увиденного остался, и старый учитель был уже не так уверен в том, что все на свете знает.

- Ребята! Сейчас мы зайдем в Храм, а после у вас будет свободное время. А вы знаете, что если обойти храм три раза и загадать желание, оно обязательно сбудется? – спросила Вера Никаноровна, ведя за собой два класса.

Никанор Федорович хотел было возразить, но почему-то не стал этого делать. Вместо этого он вместе со всеми зашел в храм.

В храме царила атмосфера благоденствия и умиротворения, стоял прекрасный запах ладана и свечей, и даже такой заядлый атеист, как Никанор Федорович, не смог не почувствовать, как изменилось его состояние в храме. Не было той суеты, той грызущей душу нелюбви к людям.

Он не слышал слова экскурсовода, стоял пораженный изменением своего  состояния в храме. Все тот же робкий лучик солнца, что секунду назад осветил луг, теперь незаметно проскальзывал сквозь окно в храме. И вновь, как человек тянется к любви, потянулся он к Вере Никаноровне. И вновь, словно очарованный ее красотой, игриво переливался на ее лице.

«Светится!» - вновь подумал Никанор Федорович, и теперь, вместо недоверия, было какое-то восторженное чувство.

Сам себе не веря, он выскочил из храма на улицу, и, схватившись за голову, быстрым шагом прошел к задней стороне храма.

Он сел на лавочку, всеми силами пытаясь найти научное объяснение увиденному.

- Что, не все может объяснить ваша наука? – рядом с Никанором Фёдоровичем сидел старик в черном монашеском платье, с длинной седой бородой и пронзительными светлыми глазами. Старичку-монаху было лет восемьдесят, и в его мудрых глазах отражался весь опыт его долгой жизни.

- Не объяснит твоя наука многие вещи. Например, она может объяснить почему заходит или встает солнце, но разве может она объяснить, что несет оно людям?

Никанор Федорович не нашелся, что ответить. А старик продолжал:

- Или не может она объяснить, почему люди светятся, не так ли?

Старик помолчал. Никанор Федорович решил промолчать тоже. С минуту они слушали тишину.

- Дочка она твоя. Живая. Бог тебе ее вернул. Цени, - неожиданно тихо сказал старик.

Брови Никанора Федоровича взмылись вверх, по всему телу прошли мурашки, и он открыл было рот, чтобы спросить что-то у старика, но его и след простыл.

В секунду вся жизнь Никанора Федоровича перевернулась с ног на голову. Все принципы растворились, и вместо них родилась вера. Вера в чудо. Вера в Бога.

Никанор Федорович в одиночестве побродил возле храма, размышляя о том, что было, и о том, что будет, пока к реальности его не вернул детский голосок:

- Никанор Федорович, а вы тоже желание загадываете?

А он и загадал.

В воздухе запахло дождем, природа готовилась к своему причастию. Никанор Федорович подошел к Вере Никаноровне, которая только что вывела классы из храма.

- Вера Никаноровна, могу я с вами поговорить? – впервые голос старого учителя звучал так мягко.

…………

С этой поездки, с момента открытия веры в сердце, Никанор Федорович стал совсем другим человеком, а точнее таким, каким он был всегда, но только в глубине души. Дочка сначала была поражена тем, что ее отец оказался жив, и тем более поражена, что им оказался Никанор Федорович, но сразу полюбила своего отца всем сердцем. Все, кто знал Никанора Федоровича, узнали его совсем с другой стороны, и более счастливого человека, чем он, на Земле не было. Каждое воскресенье Никанор Федорович с дочкой посещают храм, находя в нем обитель для своей веры.

Несколько лет спустя Никанор Федорович стал дедушкой. Друзья и знакомые в шутку спорят, кем станет в будущем его внук- географом или биологом – но все точно знают, что у маленького человечка всегда будет вера в сердце, свет внутри и Бог в душе!