Бой местного значения.

                                                                         Сочинение на тему «Благодарю за Победу!»

                                                                      ученицы 10 класса «Д» МАОУ Лицей №1

                             Чуприной Ирины.

БОЙ МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ

На сайте министерства обороны России podvignaroda.ru можно найти такую запись про некий бой местного значения: «Тов. Чуприн Владимир Петрович принимал активное участие в боях против немецких захватчиков с 1943 по 1945 год. При выполнении боевого приказа командования по разведке населенного пункта на реке Одер 1 февраля 1945 года был тяжело ранен при рукопашной схватке в руку и грудь».

Это написано про моего дедушку! Тогда он был совсем молодым младшим лейтенантом Красной Армии – ему еще не исполнилось и 20 лет.

Мой дедушка родился в слободе Николаевск – ныне это маленький город в Волгоградской области. Однако детство и юность его прошли на берегах Каспийского моря в советской нефтяной столице Баку. Здесь он окончил техникум, здесь его призвали в армию и направили учиться в Бакинское пехотное училище. К этому времени на войну ушли три его брата, причем, один из них, Василий, старшина саперного батальона, пропал без вести при обороне Киева в 1941 году.

В училище курсантов долго не задерживали: фронт требовал тысячи и тысячи окопных офицеров – командиров взводов и рот. Учеба прошла быстро. Дедушка был направлен в 744-й стрелковый полк 149-й гвардейской стрелковой дивизии 1-го Украинского фронта и получил назначение командиром разведывательного взвода.

Вот что он рассказал:

- Когда я прибыл в полк, выяснилось, что прежний командир вверенного мне взвода погиб в схватке с противником. Меня, желторотого младшего лейтенанта, назначили на эту должность, а значит, возложили огромный груз ответственности, ведь разведвзвод не совсем обычное подразделение. Это что-то вроде спецназа, но вовсе не того, что сегодня на улицах разгоняет дубинками безоружных демонстрантов. Задача взвода – обеспечивать командира и штаб полка разведсведениями, от которых зависел успех в бою, а значит, жизни наших боевых товарищей. Поначалу мне было очень тяжело, ведь почти весть личный состав моего взвода - бывалые бойцы, отважные, закаленные в боях. Заработать офицерский авторитет среди них было ох как нелегко! Пришлось учиться у собственных солдат, набираться у них воинской премудрости. Они меня не подвели, я их – тоже. Вместе ходили в разведку за линию фронта, брали «языков» с документами. Я сумел заслужить их уважение и доверие!

Много смертельно опасных моментов выпало на долю дедушки на войне. Однажды он стал свидетелем того, как один-единственный немецкий «тигр» с большого расстояния расстрелял несколько наших «тридцатьчетверок», пользуясь преимуществом в мощи своей пушки и  точности прицела. Пришлось разведчикам под огнем врага вытаскивать из горящих танков раненых. Совсем как в кинофильме «Огненная дуга»! Но дедушка говорит, что на настоящем поле боя куда страшнее. «Просто не было времени бояться», - объясняет он.

Однажды его взвод попал под сильный обстрел спрятавшихся в перелеске немецких реактивных минометов (в солдатском просторечии - «ишаков»).  Дедушка получил тогда контузию от близкого взрыва. Но тем самым «ишаки» обнаружили себя, и на них были наведены наши самолеты-штурмовики Ил-2, снова доказавшие справедливость грозной клички, присвоенной им гитлеровцами – «Шварце тод», «Черная смерть». А у нас, по словам дедушки, их называли «горбатые». «Горбатые» так влепили по немецкой батарее  эрэсами, что весь перелесок утонул в пламени и дыме.

День, когда он был тяжело ранен, дедушка помнит в мельчайших подробностях. Это было уже на территории Германии. Полк вышел к Одеру и, по предварительным данным, существовала вероятность прорыва через реку отступающих немцев. Надо было разузнать, готовятся ли они форсировать реку и на чем. Дедушкин взвод и получил приказ на разведку переправы. К этому времени из 20 человек во взводе осталось только восемь…

Дедушка вспоминает:

- Мы шли через лес – казалось, он не кончится. Наконец, вышли к какой-то деревеньке. К ней вела хорошая дорога, по обе стороны которой были аккуратно высажены деревья. Мы разделились на две группы: я с одним бойцом направился к деревне, остальные залегли, прикрывая нас. Уже в деревне нам навстречу вышли двое. Поначалу я было подумал, что это наши батраки, угнанные в Германию. Но «батраки» - а это оказались переодетые немецкие солдаты - вытащили пистолеты и открыли по нам огонь. У одного оказался еще и автомат, он меня и ранил. Однако их обоих нам удалось убить, а тут и группа прикрытия подоспела: оказалось, в одном из фольварков засела группа эсэсовцев-танкистов, которые пытались пробиться к своим.  Сделать им этого не удалось, а те, кто остался жив в том скоротечном бою и был захвачен, выдали нашему командованию важные сведения.

Ранение оказалось тяжелым, и дедушку срочно отвезли в армейский госпиталь в город Фрауштадт. Затем отправили в СССР, в госпиталь в украинском городе Проскурове. Карьеру военного пришлось оставить – «приговор» врачей был неумолим: комиссовать по инвалидности!

Та автоматная рана дает знать о себе до сих пор. Дедушка называет ее в шутку «барометром».

За подвиги на фронте дедушка был награжден орденом Отечественной войны I степени, медалями «За боевые заслуги» и «За Победу над Германией». Он и сегодня в строю, активно участвует в работе Совета ветеранов города Кимры, что в Тверской области.  А вообще про войну он не любит рассказывать и с некоторым подозрением относится к тем, кто, наоборот, сообщает чуть ли не о собственной роли в пленении Паулюса или о том, как «лично подбил кучу «Фердинандов». На самом деле огромных самоходок «Фердинанд» было выпущено совсем немного, просто они на слуху.

А о противнике он говорит так:

- Среди немцев, попадавших нам в плен, встречались не только фанатично преданные своему фюреру, но очень часто самые обычные люди, смертельно уставшие от войны и смерти - как и русские. Помню, в декабре 44-го взяли одного языка, офицера. Оглушили его прикладом  и притащили без сознания в штаб. Когда он пришел в себя, – а это был крепкий такой майор, лет под сорок, с нагрудным знаком за взятие Крыма, – то первым делом потребовал привести того, кто его захватил.  То есть меня. Иначе, заявил, не скажет ни слова, хоть расстреляйте! Ну, пришел я. Он смотрит и говорит капитану-переводчику: «Доннерветер! Меня, пса войны, взял в плен какой-то русский мальчишка! Германия пала…». Если бы! Впереди были еще четыре месяца кровопролитных боев и много смертей со всех сторон.

«Великая и беспощадная война» - так называет ее дедушка. И воевал он не за Сталина, не за Советскую власть, за то, чтобы таких войн в истории нашей страны не было больше никогда.