Анна Керн в жизни А.С. Пушкина

              У каждого из нас свой Пушкин: одни наслаждаются совершенством его языка, другие – занимательностью сюжета, третьи – мудростью мысли, причем с годами открывают в знакомых произведениях что-то новое, ранее не увиденное, и удивляются: «Почему не заметил, ведь это так очевидно». А спустя годы рука вновь тянется к томику А. С.  Пушкина – и вновь открытие. И не важно: в стихах это произведение или в прозе, лирическая миниатюра или драматическая трагедия, для детей писаны или рассчитаны на умудренный опытом взрослый ум. Думаю: человек любого возраста, любых пристрастий, любого социального положения найдет в его произведениях пищу для своего ума, души и сердца.

        У каждого свой путь познания Пушкина, а вот знакомство с ним, я думаю, одинаково для многих. Это детство. Детство, которое трудно представить без сказок Пушкина, в которых выставлены на всеобщее обозрение и наказаны многие пороки человечества: зависть, ложь, клевета, корысть. Как морщился лоб от переживаний и сжимались наши кулачки от желания помочь молодой, безвинно оклеветанной царице и наказать оклеветавших ее ткачиху и повариху, когда мы читали «Сказку о царе Салтане».  И как были поражены великодушием той же царицы, простившей тех, кто принес ей столько страданий. Вот так, ненавязчиво, но очень впечатляюще совсем маленькими учит нас поэт великой истине, великому умению – умению прощать.

        Подрастая, мы читаем более серьезные произведения.  Мне очень нравятся стихи Пушкина о любви, это великолепные признания, полные чувств, открытые и смелые.  Эти стихотворения Пушкина , как и другие произведения этого автора, наполнены искренностью и теплотой. В стихах Пушкина женщина – муза, и она прекрасна и чиста. А какая буря страстей в этих красивых строках, словах…

             Одним   из  самых   загадочных    и   пленительных   стихотворений   А. С. Пушкина  по  праву  считается  стихотворение  «Я помню чудное мгновение». Оно  посвящено  Анне  Петровне Керн.

             Сейчас мы с вами отправимся в творческую лабораторию поэта, поговорим об истории создания « Я помню чудное мгновенье…»- классического образца русской лирики.

              В 1819 году Пушкин встретился в петербургском доме Алексея Николаевича Оленина, одного из образованнейших людей России, с молодой красавицей Анной Петровной Керн, племянницей жены Оленина.

             Анна Петровна (по отцу - Полторацкая, по матери - из семейства Вульф) вышла замуж за генерала Ермолая Федоровича Керна в 16 лет, когда мужу было уже 52. Она образованная женщина, знала четыре европейских языка, а муж – грубый солдафон, поэтому в жизни молодой 19-летней женщины не было « ни божества, ни вдохновенья».

            На вечере в доме Олениных было много гостей. Ужинали, танцевали, устраивали «живые картины» или, как их тогда называли, шарады.

           Молодого курчавого  поэта Пушкина, несмотря на то, что он был уже признан Василием Андреевичем Жуковским, которого считали « живым классиком поэзии» , она не замечала и даже рассердилась на его озорную шутку.

            Кого разъезжались, и Полторацкий, усадив Анну в экипаж, сам сел с нею рядом, Пушкин стоял на крыльце, провожая, и она коротко глянула на прощание бархатными своими, грустно - прелестными глазами,- сердце тогда в нем глухо стукнуло. Пушкин понял, что этого чудного мгновения не забудет никогда. Он медленно поднес к губам руки Анны и осторожно ее поцеловал.

          Прошло шесть лет – и каких лет! Они вместили в себя южную ссылку поэта, северное изгнание (тяжкая ссора с отцом, согласившимся в Михайловском шпионить за сыном, отъезд семьи в Петербург, одиночество поэта, оставшегося на попечении старой няни).

        И вот новая встреча А.П. Керн в июне 1825 года. Вот как вспоминает об этом сама Анна Петровна:

  - В течение шести лет я не видела Пушкина, но от многих слышала про него, как про славного поэта и с жадностью читала « Кавказский пленник», « Бахчисарайский фонтан», «Разбойники», и первую главу « Онегина»… Восхищенная Пушкином, я страстно хотела увидеть его, и  это желание исполнилось во время пребывания в доме тетки моей, в Тригорском, в 1825 году в июне месяце. Мы сидели за обедом… Как вдруг вошел Пушкин с большой толстой папкой в руках. Тетушка  мне его представила, он очень низко поклонился, но не сказал ни слова : робость видна была в его движениях. Он был очень не ровен в обращении: то шумно весел, то грустен, то робок, то дерзок, то нескончаемо любезен,  то  томительно скучен,  - и нельзя было угадать в каком он будет расположении духа через минуту… Он не умел скрывать своих чувств, выражал всегда их искренно и был неописуемо хорош, когда что-нибудь приятное  волновало его…

         Пушкин же перед приездом Керн вовсе и не думал о ней. И тем сильнее было его внутреннее потрясение. Как бы внезапно молодой ветер овеял его, и он совсем забыл о своих 26 годах. Опять перед ним возникла воздушная и чистая видение юности: он стоит на крыльце, провожая, и глядит, как удаляется она с Полторацким.

         Теперь же поэт смотрел на тугой узел прически, подымавшийся тяжелой короной, на завитки белокурых  волос у маленького розового уха.

       Он помнил ее, но и забыл. Как мог он забыть этот нежный, грудной ее голос, чудные эти черты, так внезапно воскресшие снова?

        Анна Петровна собиралась уезжать в Ригу. Накануне ее отъезда, после ужина, тетка Керн, Прасковья Александровна, предложила проститься с Михайловским. Тетушка попросила Пушкина показать сад. Это было фантастическое кружение по лунным пятнам аллей. Старые могучие деревья цеплялись за ноги, тянули к ним свои ожившие под свежим ночным ветром ветви. У Пушкина сердце билось и замирало как в юности. Он чувствовал всем существом, как в эти минуты была она ему дорога. Корень, о которой споткнулась Анна Петровна, Пушкин незаметно положил в карман - силой его поэтического воображения этот корень превратился в камень и займет свое место на письменном столе поэта, Пушкин прижал ее руку к себе. Другой рукой она отколола с груди веточка гелиотропа и передала ему. Он принял цветок и прижал его к сердцу.

        «На другой день я должна была уехать в Ригу. Он пришел,  на прощание принес мне экземпляр второй главы «Онегина», в неразрезанных листках, между которых я нашла вчетверо сложенный лист бумаги со стихами: « Я помню чудное мгновенье…»- вспоминала сама Керн впоследствии.

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

            Как много это лирическое мгновение в себя вмещает: не  только воспевание счастливого мига, но и воспоминание о нем, и его, казалось бы, полную утрату и воскрешение, когда для него «…воскресли вновь и божество, и  вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь».

          По мнению известного критика Н. Скатова, «никто ни до, ни после Пушкина уже не создал в русской поэзии ничего подобного пушкинскому образу любви... Любви — в зародыше, в развитии, в становлении, в изжитости, любви в разнообразнейших состояниях...». Одно из таких мимолётных состояний, неповторимых частичек бытия поэт запечатлел в стихотворении «Я помню чудное мгновенье». Когда слушаешь или читаешь пушкинский шедевр, кажется, что он был всегда.

        Анна Петровна уехала в Ригу - и полетели вслед за нею письма поэта. Сохранилось 10 писем A.C. Пушкина к А. П. Керн,  7 из них отправлены из Михайловского. Встреча в  Тригорском  оказалась самой яркой страницей истории их отношений.