Из блокнота начинающего критика

Автор: Еременко Анна,  28.09. 1995 года рождения, ученица 11 класса, МКОУ  ДОД Дом детского творчества  г. Минеральные Воды Ставропольского края

Руководитель: Сегеда Галина Николаевна, учитель русского языка и литературы, педагог дополнительного образования

Из блокнота начинающего  критика

Я ещё не критик – я только учусь!

Эпиграф подсмотрен в Интернете

Конечно, ломать – не строить, критиковать… В общем, критиковать легче, чем самому что-то если не великое, то хотя бы приличное написать. Это я так думаю.

Вот, например, «Евгения Онегина» недавно прочитала с удовольствием. Сама от себя не ожидала: всё-таки произведение из школьной программы. Спасибо Пушкину, который, как говорится, «наше всё». А теперь, оказывается, статьи Белинского читать надо, да ещё и конспектировать! Не вдохновляет меня это сомнительное занятие. Имя у критика какое-то необычное – Виссарион, а вот название статей, прямо скажем, не оригинальное, даже довольно скучное – «Сочинения Александра Пушкина». Хорошо хоть не все одиннадцать задали, а только восьмую и девятую. И на том спасибо! Интересно, а самому Пушкину приятно  было их читать? Извините, запуталась в хронологии: поэт погиб в 1837 году, а статьи Белинского о «Евгении Онегине» написаны в 1844-45!

Быстренько просмотрим вступительную статью к сборнику. Так… «Колоссальная фигура нашего критика Виссариона Григорьевича Белинского… Роль Белинского в критике подобна роли Пушкина в литературе…» Я же говорила – не вдохновляет: всё давным-давно оценено, только моего авторитетного мнения тут не хватает. Годы жизни: 1811-1848… Всего тридцать семь лет. Как Пушкин. Роковая цифра для многих великих.

Что ж, посмотрим, что интересного мог написать  человек, отделённый от нас уже двумя столетиями. Боюсь, что всё это устаревшие суждения, которые из уважения к Белинскому вспоминают снова и снова.

Итак, статья восьмая! «Признаемся: не без некоторой робости приступаем мы к критическому рассмотрению такой поэмы, как «Евгений Онегин», - честно говорит Белинский в самом  её начале. Тут его понять можно: это у нас сейчас учебники, решебники, Интернет, да и, собственно, знаменитые  статьи Белинского. У самого же критика «шпаргалок» не было, да и пользоваться ими он, скорее всего, не стал бы. А первым быть всегда нелегко!

Невольно мне передаётся волнение критика , и я по-другому начинаю воспринимать недавно прочитанный роман Пушкина, ведь «здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его; здесь его чувства, понятия, идеалы». Виссарион Григорьевич берётся рассуждать о произведении в высшей степени художественном, в котором, как уверяет критик, даже недостатки составляют его величайшие достоинства.

Нельзя не согласиться с тем, что роман очень русский, хотя главным героем является не представитель простого народа, который по традиции  должен воплощать самые яркие национальные  черты, а молодой  дворянин, к тому же принадлежащий к высшему светскому обществу. Если кумир Пушкина Байрон (а именно с его произведениями сопоставляет Белинский «Евгения Онегина») писал о Европе и для Европы, то «Пушкин писал о России и для России», не подражая известному английскому поэту, чем грешили многие его современники, но оставаясь самим собой и   верным той действительности, которую изображал. Белинский уверен, что «Горе от ума»  Грибоедова и пушкинский «Онегин» были той школой, из которой вышли  Лермонтов и Гоголь. Действительно, эту неразрывную связь между великими современниками  чувствует даже такой неискушённый читатель, как я, и теперь понимаю почему: они стремились «изображать  верно своё родное, то, что у нас перед глазами, что нас окружает», а это едва ли не труднее, чем изображать чужое.

Далее критик буквально в двух словах передаёт содержание известного романа. Действительно, на первый взгляд всё просто, даже в какой-то степени банально, да и сам «роман ничем не кончается»! Тогда почему мы не можем от него оторваться, читая страницу за страницей? Белинский иронически говорит о «почтеннейших читателях», которые всему ищут простое объяснение. Безусловно, Онегин совершает целый ряд поступков, которым трудно найти оправдание. Хорошо, в Татьяну он не мог влюбиться – сердцу не прикажешь. Но зачем было убивать Ленского? Однако критик уверен, что «Онегин совсем не изверг, не развратный человек», хотя и «не герой добродетели». Заслуга Пушкина, по мнению Белинского, заключается как раз в том, что  «он вывел из моды чудовищ порока и героев добродетели, рисуя вместо их простых людей». А само появление в русской литературе  такого героя, как Онегин, Белинский объясняет тем, что 1812 год, потрясший Россию, пробудил её спящие силы и открыл в ней «новые, дотоле неизвестные источники сил». Вот эта эпоха, которую сегодня в учебниках истории называют эпохой декабризма (по понятным причинам это слово не упоминают в своих произведениях ни поэт, ни критик),  и представлена в «Евгении Онегине».

Обратившись к характеристике действующих лиц,  Белинский отмечает, что в романе не один, а два главных героя, хотя в заглавие вынесено лишь одно имя. Предположим, это трудно не заметить. Вот оно, неравноправие: поэму «Кавказский пленник», по собственному признанию Пушкина, тоже следовало назвать иначе – «Черкешенка»! Но мужская солидарность восторжествовала, и в обоих случаях предпочтение отдано героям-мужчинам.

Так, а вот здесь явное противоречие:  Белинский утверждает, что «к особенностям людей светского общества принадлежит отсутствие лицемерия». А как же тогда пушкинская характеристика Онегина: «как рано мог он лицемерить»? Оказывается, лицемерие бывает разное: герой  талантливо лицемерил, завоёвывая «сердца кокеток записных», но совершенно не хотел изображать сочувствие, отправляясь к умирающему дядюшке. Интересно, что Белинский вполне оправдывает такое поведение: зачем играть роль заботливого племянника, когда наследство дяди и так тебе достанется по закону! Очень современная позиция!

Критик явно симпатизирует герою, которого «почтенные читатели» дружно обвиняли в эгоизме. Да, эгоист! Но эгоист страдающий! И хрестоматийная цитата воспринимается уже совсем по-другому, будто мы слышим  голос Белинского, который настойчиво нас убеждает: «Онегин – добрый малой, но при этом недюжинный человек. Он не годится в гении, не лезет в великие люди, но бездеятельность и пошлость жизни душат его…». Продолжая спорить с незримым «почтеннейшим читателем», который вопрошает, почему же герой не занялся полезной деятельностью, раз он такой умный, критик не совсем вежливо и даже раздражённо отвечает: «Зачем? Зачем? – Затем, милостивые государи, что пустым людям легче спрашивать, нежели дельным отвечать». Правильно, нечего приставать с глупыми вопросами!

О Татьяне критик так же, как и сам поэт, говорит особенно нежно, любуясь героиней. Да, Онегин не влюбился  в неё тогда, в деревне. Но у сердца свои законы, недаром на страницах  критической статьи упоминается чрезвычайно выразительная русская пословица: «Полюбится сатана лучше ясного сокола». И я вдруг понимаю: действительно, Татьяна с её «младенческой любовью  девушки-мечтательницы» вряд ли могла быть интересна  много познавшему и разочарованному в жизни Онегину, а вот светская дама, величественная, умеющая искусно владеть собой, но в душе оставшаяся «прежней Таней», должна была увлечь героя. И увлекла настолько, что он буквально сходит с ума от страсти и даже не боится показаться смешным. А главное, «в глазах Онегина любовь без борьбы не имела никакой прелести, а Татьяна не обещала ему лёгкой победы».

Да, конечно, «энциклопедия русской жизни», но одновременно и увлекательный психологический роман. Роман о любви, о смысле жизни, о трагедии разочарования. Оказывается, и критическая статья может стать увлекательным чтением. Вы скажете, что это одна из  самых известных статей Белинского и никакой Америки я не открыла? Согласна. Но ведь я прочитала её впервые и для меня очень важно, что  Белинский помог мне роман Пушкина (который, как я теперь понимаю, прочитала довольно поверхностно) и его героев увидеть несколько в ином свете. А имя Белинского перестало быть одним из имён со страниц школьного учебника, наполнившись для меня каким-то добрым, человеческим смыслом. Так что покритиковать критика мне не удалось, да и сам он роман Пушкина не критикует в том смысле, как я себе представляла. Просто Белинский помог мне увидеть то важное, чего я  могла не  заметить по причине своего явно недостаточного читательского опыта.

А завтра… Завтра я буду читать  девятую статью – уже о Татьяне Лариной. И обязательно перечитаю роман Пушкина «Евгений Онегин». Мне думается, на многое теперь, благодаря Белинскому, я буду смотреть другими глазами.