И вот наступил долгожданный день

Конкурс детского творчества

«Недаром помнит вся Россия про день Бородина!»

Автор: Ермак Валерия Олеговна, 19.01.2000 года рождения,                          ученица  7 класса МБОУ СОШ № 7
г. Минеральные Воды Ставропольского края

Руководитель: Сегеда Галина Николаевна, учитель русского языка
и литературы МБОУ СОШ № 7 г. Минеральные Воды Ставропольского края

Номинация: «Письмо с Бородинского поля»

И вот наступил долгожданный день

Милый друг Машенька, сколько времени протекло со времени моей разлуки с тобою! Но при всех переменах моего положения я остался одинаков в чувствах моей любви! Что сказать тебе, с чего начать? Надо придумать новые выражения, чтобы изобразить, что мы пережили в последние дни. Как наивен я был, когда всего несколько месяцев назад рисовалось моему юношескому воображению зарево биваков, опасное участие в ночном пикете, жаркая схватка, отважная выручка. Да, я мечтал защищать Отечество, но не скрою, что порой прельщал меня и красный ментик с золотым украшением, и лихой конь, на котором буду гарцевать перед твоими окнами.

Службу я начал в тяжёлое для нашего Отечества время. Отступление нашей армии подобно было отступлению льва перед неодолимою силою, но выискивающего только минуту, чтобы ринуться на врага. Мы отступали, но от самого Смоленска оставляли врагу лишь пепел!        

И вот наступил долгожданный день. Мы заняли позицию у подмосковного села Бородино. Только и разговоров было, что о предстоящем сражении. Вопреки моим ожиданиям, следующий день, 25 августа, прошел миролюбиво для обеих армий; но нас придвинули еще ближе к боевой линии. Хотя мы составляли третью линию, однако мы знали, что уже находимся под выстрелами.

Глубоко тронуло меня, любезный друг, зрелище в тот день, когда образ Смоленской Божьей Матери с молебным пением был обносим по рядам армии в сопровождении нескольких взводов пехоты. Толпы солдат и ратников повергались на землю и беспрестанно преграждали торжественное шествие: все желали хотя бы коснуться иконы; с жадностью прислушивались к молебному пению, которое для многих из них делалось панихидою. Они это знали, и на многих ратниках, у которых на шапках сияли кресты, были надеты белые рубашки… Кутузов помолился пред иконою и объехал всю армию, громко приветствуемый ею.

Вечером, когда мы готовили оружие, я решил пошутить немного и сказал моему земляку Павлову, с которым мы особенно сдружились в последнее время: «А что, любезный друг, если нас завтра ранят, а не убьют, то мы отдохнем в деревне твоей матушки?» – «Ты, любезный, – отвечал Павлов, – может быть, отдохнешь там, а я здесь!» Так и случилось…        

В ночь на 26 августа мы поздно легли спать, не раздеваясь и не думая о том, что несколько сот жерл неприятельских орудий смотрят уже на нас с противной стороны, ожидая рассвета. Ночь была свежая и ясная. Самый крепкий и приятный сон наш на заре был внезапно прерван ружейными выстрелами, и следом заревела артиллерия и слилась в один громовой гул.

Боюсь, милый друг, зрелище того, что мне и моим товарищам пришлось пережить, будет для тебя непереносимо. Картечный огонь нашей артиллерии значительно поддерживал пехоту. Этот огонь причинял большие потери противнику, так как укрываться от огня не полагается – это считается позорным. Даже резервы, попадающие под обстрел неприятельской артиллерии ядрами, остаются на месте в сомкнутом строю, несмотря на потери. Вскоре всё поле было завалено трупами. По ним шла пехота, скакала конница…

Не раз мне казалось, что всё кончено и жизнь моя кончена. Дай Бог, чтобы никогда более не пришлось мне испытать что-либо подобное. Но предаваться сомнениям и отчаянию было некогда. Ежели Москва погибнет, все пропало! Бонапарту это хорошо известно. Он никогда не считал равными наши обе столицы. Он знает, что сердце России – древний город Москва, а не блестящий, нарядный Петербург. Это неоспоримая истина. Мы должны были остановить французскую армию у стен древней столицы. Далее отступать недопустимо!

И мы остановили врага! Скажу с уверенностью: несмотря на огромные потери, русская армия жива и готова продолжить борьбу!

В бою я был ранен в плечо, к тому же сильный удар по голове оглушил меня и сбил с лошади. На время я потерял сознание. Видимо, французы решили, что я мёртв. Это и спасло мне жизнь. Но многие мои однополчане погибли. Остался на поле Бородина и мой незабвенный друг Павлов. Как сообщить его матушке о том, что сын её принял смерть как герой?

Прости, Машенька, если моё письмо заставило тебя грустить и даже уронить слезу. Я знаю, ты молишься обо мне. Помолись же и за моих товарищей, которые остались на поле кровавой сечи. Помолись за скорейшее освобождение России-матушки от беспощадного врага.

Прощай, милый друг! Да сохранит тебя Небо от всяких скорбей, и да будет с тобою чистая надежда и уверенность в моей любви и неизменной верности.

Твой жених Андрей