Почему появляются Голдкины-младшие?

Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа № 5 с углубленным изучением химии и биологии

Доклад

«Почему появляются

 Голядкины-младшие?»

Выполнила: Ковальчук Ксения,

ученица 8 а класса

Старая Русса

2012 год

Чтение одного из самых загадочных произведений Ф.М.Достоевского «Двойник» вызывает у читателя очень много вопросов, для меня особенно интересной стала попытка ответа на вопрос: почему появляются Голядкины-младшие. Свои размышления по этому поводу я сегодня и постараюсь представить.

Уже в самом начале поэмы наш герой, титулярный советник Яков Петрович Голядкин, человек средних лет, неказистой наружности, служивший в одном из петербургских ведомств предстает как человек не вполне еще уверенный, проснулся ли он, или еще спит, наяву ли и в действительности ли все, что около него теперь совершается, или - продолжение его беспорядочных сонных грез, человек, который попадает в идею, около которой вертелись до сих пор рассеянные, не приведенные в надлежащий порядок мысли его.

Остановимся подробнее на имени героя. Имя Яков (стар. Иаков), русская форма от имени Иаков древнееврейского происхождения, буквально означающего - пятка. Иаков согласно Библии, был близнецом Исава и родился, держась за пятку старшего брата Исава. Отношения между Исавом и Иаковом строятся на противопоставлениях: охотник Исав ("человек, искусный в звероловстве, человек полей") - пастух Иаков ("человек кроткий, живущий в шатрах"); любимец отца (Исав) - любимец матери (Иаков); старший брат (Исав) - младший; неудачливый - удачливый; простак, заботящийся о простых жизненных удовольствиях, - хитрец, строящий планы на будущее. Голодный Исав продает свое право первородства брату за чечевичную похлебку. По наущению матери Иаков перед слепым отцом выдает себя за Исава и получает от того благословение. Когда Исав, вернувшийся с полей, приходит к отцу и обман раскрывается, благословение, обманом полученное Иаковом, не может быть взято обратно; исполненный ненависти к Иакову, Исав грозит убить его, после чего Иаков отправляется в Месопотамию. Однако после возвращения Иакова братья примиряются (Ветхий завет, Бытие 33).  Отчество "Петрович" тоже не случайно. Большинство отрицательных героев Достоевский называет Петрами. Имеет своё значение и фамилия. Голядкин - от голядка - бедный, неимущий человек (отсюда Голядкин). «С голядки - ни взятки!» - гласит пословица. Однако для фамилии есть и другие толкования. На русском Севере голец - или голов место, или камень, выдающийся над водой. А в Сибири так называют либо юркую рыбу в горных речках, либо каменную сопку, либо горный ледник. 

Голядкин - человек мечтательный, а мечтатель невольно живет двойной жизнью - жизнью-мечтой и жизнью-явью. Утром, смотрясь в зеркало, Голядкин размышляет: «Вот бы штука была, — сказал господин Голядкин вполголоса, — вот бы штука была, если б я сегодня манкировал в чем-нибудь, если б вышло, например, что-нибудь не так, — прыщик там какой-нибудь вскочил посторонний или произошла бы другая какая-нибудь неприятность; впрочем, покамест недурно; покамест все идет хорошо». Так уже в самом начале он ждет неприятности, но о размерах ее не подозревает, потому что далее постепенно мы будем наблюдать за тем, как умирает душа Голядкина. Необходимо отметить, что это напрямую связано с фразой, которую горой повторяет много раз, буквально с первых страниц произведения читаем: «Черти бы взяли! — подумал господин Голядкин. — Эта ленивая бестия может, наконец, вывесть человека из последних границ; где он шатается?»  Таково недовольство Голядкина отсутствием слуги Петрушки (опять же имя!). Но куда интереснее текст дальше: «Петрушка что-то рассказывал, прочие слушали. По-видимому, ни тема разговора, на самый разговор не понравился господину Голядкину. Он немедленно кликнул Петрушку и возвратился в комнату совсем недовольный, даже расстроенный. «Эта бестия ни за грош готова продать человека, а тем более барина, — подумал он про себя, — и продал, непременно продал, пари готов держать, что ни за копейку продал». Эти слова позволяют предположить, что в жизни Голядкина происходит что-то нехорошее, темное. И действие этих темных сил не заставляет себя ждать долго.  

Уже в 1 главе г-н Голядкин начинает двоится. Это проявляется в его отказе от собственного «я» в эпизоде встречи с начальником отделения: «... Именно не я, не я, да и только! — говорил господин Голядкин, снимая шляпу перед Андреем Филипповичем и не сводя с него глаз. — Я, я ничего, — шептал он через силу, — я совсем ничего, это вовсе не я, Андрей Филиппович, это вовсе не я, не я, да и только».

Затем визит к доктору Крестьяну Ивановичу Рутеншпицу, о фамилии которого  Игорь Волгин пишет: «…мотив похищения грешной души силами ада обыгран и в пародийной фамилии Крестьяна Ивановича Рутеншпиц. "Шпиц" это собачья порода: как и гетевский пудель, он может стать вместилищем сатаны. Попечительный доктор Рутеншпиц рекомендует своему пациенту некоторое развлечение: "а вместе с тем и бутылки врагом не бывать; равномерно держаться веселой компании».

Именно во время приема у доктора читатель видит другой мир Голядкина, в котором он бы мог быть мстительным и иметь власть над другими, интересуется тем, какую месть выбрать для врага своего: «Действую не втихомолку, а открыто, без хитростей, и хотя бы мог вредить в свою очередь, и очень бы мог, и даже знаю, над кем и как это сделать, Крестьян Иванович, но не хочу замарать себя и в этом смысле умываю руки…. Спрошу я вас только, Крестьян Иванович, как бы стали вы мстить врагу своему, злейшему врагу своему, — тому, кого бы вы считали таким?» Вопрос о врагах тоже неслучайный, потому что Голядкин уверен,  что у него есть враги, злые враги, которые его погубить поклялись. Само же слово враг опять возвращает нас к  мыслям о нечистой силе.

Далее при встрече с сослуживцами Голядкин говорит: «Говорят еще, господа, что птица сама летит на охотника. Правда, и готов согласиться: но кто здесь охотник, кто птица? Это еще вопрос, господа!» Но то, что Голядкин не охотник, а скорее добыча, легко увидеть в сцене бала: «Машинально осмотрелся кругом: ему пришло было на мысль как-нибудь, этак под рукой, бочком, втихомолку улизнуть от греха, этак взять — да и стушеваться, то есть сделать так, как будто бы он ни в одном глазу, как будто бы вовсе не в нем было и дело». Это замечательное слово «стушеваться» В заметке «История глагола стушеваться», которую Достоевский включил в свой «Дневник писателя» (ноябрь, 1877, гл. I), читаем: «Стушеваться именно означало тут удалиться, исчезнуть, и выражение взято было именно с стушевывания, то есть с уничтожения, с переходом темного на нет».  Это желание стушеваться начинает для Голядкина осуществляться в полной мере.

Откуда возникает это желание стушеваться? Ответ, может быть, мы найдем, если посмотрим, кто на самом деле правит бал у Клары Олсуфьевны? Открывается это в 8 главе:"Господа Бассаврюковы! проревел во все горло лакей, появившись в дверях кабинета. "Хорошая дворянская фамилья, выходцы из Малороссии", -подумал господин Голядкин".

Бассаврюковы действительно "выходцы из Малороссии". Знаток и любитель Гоголя, Достоевский откровенно указывает на литературное родство. Ибо в "Вечерах на хуторе близ Диканьки" Басаврюк не кто иной, как черт. Действие нечистой силы вызывает у Голядкина желание стушеваться, оно же является и причиной появления двойника.

Изгнанный из дома Клары Олсуфьевны, оказавшийся во власти непогоды, Голядкин «не внимал ничему окружающему, не понимая ничего, что вокруг него делается, …в это мгновение он умирал, исчезал потом вдруг срывался как бешеный с места и бежал, бежал без оглядки, как будто спасаясь от чьей-то погони, от какого-то еще более ужасного бедствия…» Ужасным бедствием и станет появление из мутной, черной воды Фонтанки его двойника. Более того, в V главе появляется собачонка. «Эх, эта скверная собачонка!» — шептал господин Голядкин, сам не понимая себя» Что мог подумать о «скверной собачонке» господин Голядкин, станет ясно, если вспомнить первое появление Мефистофеля у Фауста: Мефистофель явился Фаусту сначала в виде «черного пуделя» Достоевский помнил это. Эти обстоятельства появления нечистой силы у Гете припомнились господину Голядкину при виде «затерянной собачонки», «мокрой и издрогшей», как сам господин Голядкин, бежавшей «около него бочком, торопливо, поджав хвост и уши, по временам робко и понятливо на него поглядывая». Но гораздо более существенно не то, что подумал о «собачонке» герой повести, а то, что сам Достоевский сознательно повторял в «Двойнике» (и об этом намекал читателю) обстоятельства появления Мефистофеля у Гете: как черный пудель магическими кругами приближался к Фаусту и Вагнеру, так и двойник кругами ходит по мостам Фонтанки (дважды с интервалом в десять минут он попадается навстречу господину Голядкину; в третий раз они бегут уже в одну сторону: Голядкин нагнал своего «незнакомца» на повороте в Итальянскую улицу).

Появление «скверной собачонки» становится еще и сюжетным предварением поведения младшего Голядкина в VI главе, когда он робко и боязливо пристроился к старшему Голядкину, преданно и униженно заглядывая ему в глаза, а смущенный господин Голядкин предлагает своему двойнику пройтись с ним «переулочком».

В момент своего появления младший Голядкин ничего не имеет за душой в буквальном и переносном значении. Вначале Голядкин-младший тих, робок, заискивает и унижается даже перед «настоящим», в свою очередь затертым и забитым «господином» Голядкиным, но в течение каких-то суток, усвоив подноготную чиновничьих отношений (отчасти не без помощи старшего Голядкина), двойник преображается: он и «подлец», и «развратный человек», и «злодей», и еще некто, «веселый по-всегдашнему, с улыбочкой по-всегдашнему, вертлявый тоже по-всегдашнему, одним словом, шалун, прыгун, лизун, хохотун, легок на язычок и на ножку, как всегда, как прежде, точно так, как и вчера, например, в одну весьма неприятную минутку для господина Голядкина-старшего».

Все, чего опасался он и что предугадывал, совершилось теперь наяву.  Достоевский стремится показать столкновение противоборствующих сил: добра и зла. Появление двойника- дело зла: «господин Голядкин даже сам готов был признать все это несбыточным бредом, , если б, к счастию своему, не знал по горькому житейскому опыту, до чего иногда злоба может довести человека, до чего может иногда дойти ожесточенность врага, мстящего за честь и амбицию. .Да и, наконец, господин Голядкин уже давным-давно знал, что у них там что-то приготовляется, что у них там есть кто-то другой». Голядкин надеется, что все еще обойдется:

«Так, может быть, только попугать меня вздумали, а как увидят, что я ничего, не протестую и совершенно смиряюсь, с смирением переношу, так и отступятся, сами отступятся, да еще первые отступятся».

Поведение Петрушки опять же свидетельствует о том, что он причастен к бедам, произошедшим с Голядкиным: «..служитель его и не думает удивляться и даже, напротив, словно ждал чего-то подобного. Конечно, он и теперь смотрел волком, косил на сторону и как будто кого-то съесть собирался. «Уж не околдовал ли их кто всех сегодня, — думал герой наш, — бес какой-нибудь обежал!» 

Процесс стушевания Голядкина убыстряется на страницах поэмы: «…ведь истинно сам голову сую в петлю их воровскую, сам эту петлю свиваю. Ах ты голова, голова! ведь и утерпеть-то не можешь ты, чтоб не провраться, как мальчишка какой-нибудь, канцелярист какой-нибудь, как бесчиновная дрянь какая-нибудь, тряпка, ветошка гнилая какая-нибудь, сплетник ты этакой, баба ты этакая!.. Святые вы мои!»

Ветошкой становиться Голядкину совсем не хочется. Ветошка - это вещь, не имеющая ни определенной функции, ни цены, мнимость, лишенная устойчивой формы и пребывающая как бы на грани бытия и небытия. Сравнить себя с ветошкой  значит решиться на крайнюю степень самоуничижения. Ветошка  Голядкина становится символом подмены: «Господи бог мой! Эк ведь черти заварили кашу какую! Вот ведь, однакож, у него и характер такой, нрава он такого игривого, скверного, — подлец он такой, вертлявый такой, лизун, лизоблюд, Голядкин он этакой! …Ну, вот он подлец будет, а я буду честный, — и скажут, что вот этот Голядкин подлец, на него не смотрите и его с другим не мешайте; а этот вот честный, добродетельный, кроткий, незлобивый, весьма надежный по службе и к повышению чином достойный; вот оно как! Ну, хорошо… а как, того… А как они там, того… да и перемешают! От него ведь все станется! Ах ты, господи боже мой!.. И подменит человека, подменит, подлец такой, — как ветошку человека подменит и не рассудит, что человек не ветошка.»

Получается, что в споре с темными силами любой может обернуться ветошкой. Господин Голядкин бессилен перед наглым самозванцем, Голядкиным-младшим, перед подменой: «В руках его был последний кусок десятого расстегая, который он, в глазах же господина Голядкина, отправил в свой рот, чмокнув от удовольствия. « Подменил, подлец! — подумал господин Голядкин, вспыхнув как огонь от стыда, — не постыдился публичности!»

Голядкин не в силах выстоять в борьбе с Голядкиным- младшим. Он называет Иудой Петрушку, обвиняет его в своих бедах: «— Слушай, ты, разбойник ты этакой! — начал господин Голядкин, задыхаясь, теряясь от бешенства, — что ты сделал со мной! Говори ты мне, что ты сделал со мной! Срезал ты меня, злодей ты такой! Голову с плеч моих снял, Иуда ты этакой!»

Голядкин выносит себе приговор: я-то, душегубец; я-то, самоубийца я этакой! Нельзя помолчать! Надо было провраться! Ведь уж чего! Погибаешь, ветошке подобишься.

Жизненные силы покидают Голядкина, он раздавлен хамством и наглостью Голядкина-младшего, места лишился и единственное, что могло бы его спасти - встреча с добрыми людьми. О добрых людях, которые живут по честности, без фальши и по двое никогда не бывают, говорит Петрушка

Затравленный двойником, совершенно потерявшийся Голядкин, ожидая за дровами дома Берендеевых «выхода» Клары Олсуфьевны, ведет с нею предполагаемый разговор — и начинает соотносить себя уже не с просто «людьми», но с «людьми добрыми»: «Не интриган, дескать, и этим горжусь, — вот оно как! Хожу без маски между добрых людей...» Воображаемый разговор переходит в реальный с извозчиком: «Ты, мой друг, доброго человека ищи. Нынче добрые люди стали редки, мой милый; он обмоет, накормит и напоит тебя, милый мой, добрый-то человек... А иногда ты видишь, что и через золото слезы льются, мой друг... видишь плачевный пример; вот оно как, милый мой...»  Голядкин  нуждается и в доброте, проявлении душевной заботы о ближнем.

Закон нравственной двойственности человека - это реальность его земного бытия. Всю свою жизнь человек должен вести борьбу со своим злом, все время делать выбор между добром и злом и, делая выбор в пользу Бога, "получать исход душевный" - еще здесь, на земле.

...Придайтесь Христу вполне, и муки от этой двойственности сильно смягчатся, и вы получите "исход душевный", а это главное...К такому выводу пришел Федор Михайлович уже через двадцать с лишним лет после второго издания повести , и именно эту основопологающую истину христианства о двойственной природе человека он интуитивно хотел , но не смог передать "Двойником". Также точно эта мысль выражена в послании апостола Павла к римлянам (Рим.7:21-24): " Итак нахожу я закон, что когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием;но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?" Темный двойник г-на Голядкина отделен от него самого и является воплощением социального зла.

Литература

1.Ф.М.Достоевский «Двойник»

2.Игорь ВОЛГИН  «Хомо субститутус: человек подмененный.ДОСТОЕВСКИЙ И ЯЗЫЧЕСКИЙ МИФ» «Октябрь» 1996, №3

Все события в "Двойнике" развивались четверо суток. Развязка наступила на пятый день. Повесть начинается "без малого в восемь часов утра". В полночь главный герой Голядкин уже изгнан из квартиры статского советника Берендеева. На следующий день, в восемь часов утра, он возобновляет борьбу за свои права (так ему кажется). В четыре часа, после службы, он приходит к себе с Голядкиным - вторым. Беседа их длится три или четыре часа. В восемь часов утра следующего дня начинается новый виток действий... Два часа ожидает Голядкин во дворе дома, в котором жил Ослуфий Иванович Берендеев, где и застиг его конец - карета для отправки умалишенных.

Итак всего четверо суток... и сколько событий!