поэтическое творчество

Вид из окна…

                      Глазами романтика

                    Я смотрю из окна. Дым валит из трубы котельной.

                    Засыпает дитя,  качаясь на волнах колыбельной.

                    И, чуть слышен, доносится с пристани скрип корабельный.

                    Я сижу у окна. Тихо плещется в небе сон.

                   Слышен в воздухе, искрами, тихий, печальный звон,

                   И не виден в ночи темностволый уснувший клён.

                   Корабли уплывут и растают, в ночную даль

                   Унося на бушпритах и вёслах мою печаль.

                   И настанет рассвет. И утро. И ночи жаль.

                                            ================================

                           Глазами пессимиста

                   Люди гибнут. Это известно каждому.

                   Экология, прямо сказать, никакая.

                   Вон из трубы дым валит – надо же?!

                   Туча вон набежала – большая.

                   Скоро дождь. И снова похолодает.

                   Море шумит, корабли скрипят, стонут.

                   Ветер воет, шумно, душно, дышать нечем.

                   Ветер ветви вчера обломал клёну.

                                  …  Вот что вижу я из окна вечером.  

Поезд глухо стучит

И уносится вдаль, в тайгу.

Катя, милая, слышишь,

Я  без тебя не могу.

Катя, милая, знаешь,

Я никого не убил.

Это всё за идею,

За то, что идеей жил!

Здесь есть люди,

Но, милая Катя, нет ни души.

Катя, милая, где ты,

Пиши мне, прошу: пиши!..

Я не чувствую зноя,

Не холодно мне зимой.

Только знаешь, Катя,

Увидеться мне бы

Хоть раз с тобой.

Не молчи, я прошу,

Хоть две строчки пришли в ответ.

Мне без писем твоих,

Без открыток - мне жизни нет!

Через прутья я вижу горы

И облака у вершин.

Катя, милая, где ты...

Пиши мне, прошу, пиши...

* * *

Прямо через шнурков сплетение,

Знаешь, такое, хитросплетение,

Прямо в солнечное сплетение.

Я признаюсь. Я так устал от жизни,

Что, кажется, и помер бы давно,

Да вот, живу, пока что. Это странно.

Быть может, мне дожить не суждено,

К примеру, до пятидесяти, может,

Я и до тридцати не доживу.

Так странно. Мысль о смерти гложет,

Как страшный сон, свершаясь наяву.

Мне странно. Страшно? Нет, чего бояться,

Когда заранее известен каждый шаг?

Но мне всё так же больно нагибаться,

Чтоб обронённый подобрать пустяк...

А смысл есть. И это тоже странно.

В бессвязной груде слов, обрывков, мечт,

Я вижу сам себя – но так… пространно,

Но так…абстрактно… не об этом речь.

* * *

Черт возьми. Господи. Что мне делать?

Я не знаю. Да. Нет. Не забудь. Забудь.

Из какой глубины души я достану смелость,

Чтобы хоть на мгновенье в глаза мне твои взглянуть.

Чтобы, чёрт побери, подойти хоть на милю ближе,

Оказаться не более чем на десятой чи.

Только взгляд опускается мой при тебе всё ниже.

Только ты не молчи, пожалуйста, не молчи…

                                                              Владимир Фраерман, 11 класс «А»

I

Хочется застрелиться?

Выброситься в окно?

Самоубиться?

Нет. Не хочется ничего.

Хочется материться,

Сидеть и, как обычно,

Не делать, что можно

И что нельзя.

Но разве это желания?

Это – пойти помыться,

Смыть вся грязь осторожно,

И с этой грязью

Смыть часть себя –

И самому раствориться.

II

Стирала бельё, тёрла его о доску.

Стёрла палец случайно – какая досада.

Будто от этого станет кому-то легче

Или сложнее – может. А может, не станет.

III

Лучше отправиться в край, где живёт и нежить,

Там, где летает луна и машет ушами,

Где разбивает бутылки за облаками

Огненный кто-то, на землю с небес озираясь.

Лучше – залезть на стул и послать всех – громко,

Чётко и внятно, чтоб поняли: не ошиблись.

Ездить в такси и шампанское пить – можно.

Только с утра, иначе совсем грустно.

IV

Глупое всё. Для чего существуешь в мире?

Лучше исчезни, а то от всего осталась

Самая малость

(в смысле, от остального)

Всего.

Сгинь, пропади в сортире!

На хрен вобще явилось ты к людям умным,

Честно и праведно жившим (какое-то время).

Лучше подумай, что с ними случилось утром,

Когда ощутили всё, только уж было поздно.

V

Люди несчастные, крошечные созданья!

Хочется жить – живите, нет – пропадайте с Богом.

Выбор-то есть, было б ещё желанье:

Каждый пошёл бы спокойно своей дорогой.

Каждый чего-то хочет. Зачем – неизвестно.

В мире так мало места. Ужасно тесно.

Люди не знают, чего хотят – и спорят.

Спорят о том, как в мире неинтересно.

Я сегодня был лошадью цирковой. Неподкованной.

Вот и кружил по арене, гремел оковами,

Рвал и метал  и метался,

А кнут угощал всё новыми,

Щедрыми,

Видно, что от  души,

Ударами,

Парами,

Как на заднем ряду кино, зрители,

Хохотали, на меня глядя,

На моих пленителей,

Или может, губителей,

Я не знаю.

И вот я взлетаю

И кружусь над трибунами, парю, как на крыльях,

Кажется,

А меня посыпают пылью,

Надо же.

От софитов жар такой нестерпимый...

Я спускаюсь.

Что сейчас будет? Дрожа,

Кнутовище, визжа,

Хлещет меня по бокам, и спине, и глазам..

Это не цирковой номер, это танец смерти

Не хотите – не верьте, хотите – тоже не верьте.

В этой смеха, кнута, жара, боли и слов круговерти

Я танцую свой самый последний раз.

И когда, обессилев, упаду я на пол,

Ты увидишь, как мальчик, что рядом с тобой плакал,

Вырвется из замка рук своего папы,

Подбежит ко мне – мёртвой – поцеловать меж глаз.