"История как компонент современной отечественной художественной литературы"

Секция «Литература»

ИСТОРИЯ КАК КОМПОНЕНТ СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ  ЛИТЕРАТУРЫ.

HISTORY AS THE COMPONENT OF MODERN DOMESTIC FICTION.

Сычёва Евгения

(город Нижний Новгород, МОУ Лицей №165 им.65-летия «ГАЗ»,10 класс)

Лукьянова Ирина Геннадьевна, учитель русского языка и литературы МОУ Лицея №165 им.65-летия «ГАЗ»

Содержание.

                                                                                                                            Стр.

Введение                                                                                                                   3

Глава 1    Роль истории в современной литературе.                                            4

Глава 2    Игры постмодернистов: альтернатива для официальной

                 истории                                                                                                    5

Глава 3.   Лжеистория как сюжетный компонент литературного

                 произведения.                                                                                          8

Заключение                                                                                                             16

Список использованной  литературы                                                                  18

Приложение 1. Краткие биографические материалы

об авторах рассмотренных произведений                                                    19

Приложение 2. Альтернативная история: происхождение

и развитие в разных видах искусств.                                                              25

Введение.

В последнее время в русской литературе появилась настораживающая тенденция свободного обращения с историческими фактами. Одни писатели, опираясь на них, создают произведения, в которых выстраивают новые концепции исторического прошлого нашей страны, другие предлагают варианты альтернативного хода исторических событий, то есть, что было бы, если бы…

Наиболее опасна первая тенденция, и не только потому что факты кажутся вполне правдоподобными. Повышенный спрос на такого рода литературу говорит о заинтересованности читателей в том, чтобы узнать правду о прошлом своего народа, своей страны. Но так как многие исторические документы до сих пор засекречены, следовательно, истина не доступна, то подобная литература быстро занимает место исторически правдивых документов. Можно сказать, что на этих знаниях выросло поколение людей. Молодежь искренне верит, что эта литература говорит правду, которая была недоступна ранее. Таким образом, происходит подмена истины псевдореальной правдой.

Цель данной работы состоит в том, чтобы выявить причины появления литературных произведений, основанных на фактах, выдаваемых автором за исторические реалии или создаваемых в качестве альтернативы уже существующим. Кроме этого в работе будет рассмотрен процесс построения сюжетной канвы  подобных произведений, восприятие их критиками. А также дана оценка этому литературному явлению в целом. С этой точки зрения будут рассмотрены автором следующие вопросы: роль истории в современной литературе, причины распространенности лжеисторических произведений.

В качестве исследовательского материала взяты произведения В.Пьецуха «Роммат», С.Абрамова «Тихий ангел пролетел», В.Суворова «Ледокол», В.Кунина «Сволочи», Д.Быкова «Оправдание».

Глава 1.Роль истории в современной литературе.

История всегда была важной составляющей частью литературы и литературного процесса в целом. Она никуда не исчезает и из настоящего. Исторические комплексы довлеют над нами, во многом определяя поступки, "мертвые хватают живых". Прежде в антиутопии встречались попытки спрогнозировать будущее, предугадать его развитие.

Прогнозы не оправдались. Наступившее будущее оказалось торжеством пошлости, банальности, пессимизма, в нём  утрачены основные жизненные ценности и ориентиры. Теперь писатели задумываются над тем, сколь закономерным было развитие истории, и моделируют альтернативные пути разрешения переломных для истории конфликтов и катаклизмов. Переосмысливая историю, предлагая свои версии исторического процесса развития человечества, писатели утверждают две вещи: человеческое знание о человеке и человечестве относительно; литературная реальность безусловно выше реальности логически осязаемой, т.е. правда образов оказывается куда выше правды факта и правды логического умозаключения.

Во что должен верить читатель - не только вопрос о том, кому он должен верить. Вовсе нет. Это еще и вопрос, чему в себе он должен верить: своему рассудку или же чувству, интуиции, симпатиям? Однако, утверждая свое понимание истории и исторической правды (историософия того или иного писателя - сейчас частое название академического исследования), писатели фактически тем самым отменяют историческую правду вообще. Ведь если не существует правды, написанной и зафиксированной историком, то какие у нас основания больше доверять правде созданных писателем образов?

В связи с этим в литературе появилось два исторических направления в создании сюжета произведения: сюжет, основанный на переосмыслении исторических фактов (альтернатива того, что было) и созданный на ложных фактах. В первом направлении работают такие писатели, как В. Пьецух,

 С. Абрамов, а во втором – В.Суворов, В.В.Кунин, В. Золотуха и Д.Быков.

Глава 2. Игры постмодернистов: альтернатива для официальной истории.^[1]

История никуда не исчезает из настоящего. Писатели, как и все думающие люди, пытаются осмыслить прошлое, часто моделируют альтернативные пути  разрешения переломных для истории моментов, повлиявших на наше настоящее.

Подобное переосмысление истории становится современной постмодернистской игрой.

Например, В. Пьецух, историк по образованию, в повести "Роммат" предлагает художественную интерпретацию истории – что произошло, если бы удалось восстание декабристов. В самом начале автор поясняет, как возникла идея этого произведения. Он обратил внимание на газетную заметку, где говорилось о том, что разнорабочий Бестужев, весовщик Завалишин, водолаз Муравьёв привлечены к уголовной ответственности за незаконное врачевание. Совпадение фамилий преступников с фамилиями декабристов навело писателя на мысль о случайной сущности множества исторических процессов и катаклизмов. Исследованием этого открытия и занялся он в повести «Роммат».

Возможность творить новую историю Пьецух объясняет через право художника, находящегося над фактом, предлагать свою концепцию, своё осмысление истины. Писатель убежден, что художественные истины не постигают, а создают. Этот тезис позволяет ему идти не от факта к концепции, а наоборот, от художественной концепции к освещению факта.

Начинает Пьецух свое повествование с восемнадцатого века, объясняя это тем, что «строителями революций всегда были не только те, кто их непосредственно совершал, но и в значительной степени те, кто вольно или невольно нагнетал для них соответствующие условия»^[2]. Однако сразу же настораживает сама форма повествования: Пьецух употребляет просторечные выражения (например, «человек всего-навсего ногу сломал, ан глядь – делается история»^[3], «историю, так сказать, брали за горло»^[4], «как бы сейчас выразились, полез в бутылку»^[5]), описывая поступки исторических персонажей, выдумывает и добавляет собственные подробности («Он [Петр III] искал ее [Екатерину II] даже под кроватями»^[6]), кроме этого на протяжении повествования дает собственную оценку происходящему («Павел был настоящий государственный озорник»^[7]).

Осветив историческую хронологию восемнадцатого столетия, автор во второй части переходит к началу девятнадцатого века, рассказывая о предпосылках Декабристского восстания: о правлении Александра I, в обосновании смерти которого усматривает дурную примету: «Не годится зажигать свечи при свете дня… К покойнику»^[8]; об обстановке в стране в конце 1925 года. Последний пункт Пьецух рассмотрел с двух различных точек зрения: со стороны власти – сыновей Павла I, а также с позиции Петербургского тайного общества, показывая несостоятельность и нестабильность обеих на тот момент существующих политических сил. Если первые не могли определиться, кто из них будет править, а все по причине необнародованности отречения Константина от престола, то другие были не готовы к восстанию. Это выражалось в бесконечных совещаниях, проходивших в доме у Рылеева, несогласованности действий, отступничестве (Якубовича и Казаховского) и отсутствии реальной достоверной информации («Тысяча штыков, а может быть, шесть тысяч»^[9]).

Далее автор делает фантастическое предположение – удавшееся восстание декабристов. По версии Пьецуха убили только Николая I, а цесаревича Александра пощадили на всякий политический случай. Следует отметить, что писатель также гипотетически представляет читателям последствия альтернативного хода событий, главным из которых, несомненно, стала бы Великая крестьянская война, закономерно вытекающая из литературно-дворянского характера революции. Далее потребовалась бы сильная личность, способная подчинить себе страну и достигнуть единовластия, что неизбежно приведет к появлению новой императорской династии, хотя Пьецух отмечает, что произойдут и изменения к лучшему по западноевропейскому образцу.

Утопичность русского мышления для Пьецуха связана с тем, что русский человек стремится утвердить свою связь с государственностью. Если средний европеец, как правило, напрочь отчуждает себя от властей, то наш соотечественник относится к вопросам государственной власти почти как к вопросам личного бытия. При этом тяга к государственности естественно сочеталась у русского дворянства с перманентными попытками переустройства государства.

Русский народ для Пьецуха - иррациональная сила. Он всегда оказывается в эпицентре исторических и литературных событий и «далеко не всегда подчиняется чистой логике и частенько наживает глубоко иррациональные неприятности из-за того, что Аннушка пролила масло, — без коэффициента духа не обойтись».^[10] Для авторского понимания русского характера важным становится замечание о старинном народном недуге, вытекающем из того, что в высшей степени недостойная внешняя жизнь - это нормальный ненормальный удел русского человека.

Сходную историческую концепцию - но на материале XX века - мы встречаем в повести С. Абрамова "Тихий ангел пролетел". Автор здесь моделирует развитие мира, в котором Германия оказалась победителем во Второй мировой войне и слилась в объятиях с российскими шовинистами а-ля общество «Память». Действие происходит в мире примерно начала 1990-х гг., то есть время параллельное моменту написания повести. В этом произведении мы видим "игру фантазии", свободный рассказ раскованного повествователя. Оказавшийся в капиталистической России главный герой летчик Ильин должен противостоять сотрудникам спецслужб, пытающимся использовать его в своих целях.

Автор выбирает для своего произведения особое построение: чередование трех составляющих: «Версия», «Факт», «Действие». В первой части Абрамов рассказывает о разворачивающихся в случае правдивости информации о победе Германии событиях, предлагает краткий курс послевоенной истории. Автор выбирает для написания «Версий» «публицистически-казенный стиль…, столь нелюбимый самим автором»^[11]. Во второй части  Абрамов повествует о фактах из биографии героя летчика, который после неудачного приземления потерял сознание и память. «Все вернулось вроде бы на круги своя… не «своя» вовсе, а куда как чужие, и быть прежним Ильиным бессмысленно и невозможно»^[12]. Именно в «Фактах» читатель начинает понимать истинную сущность главного героя этого произведения. Третья часть посвящена непосредственно повествованию, развитию событий. Отличительной особенностью является появление Ангела, как одного из действующих персонажей. Главным новаторством автора в раскрытии этого образа стало отсутствие идеальности. Ангел, в представлении Абрамова немногим отличается от обычного человека, разве только тем, что может предсказывать относительное будущее и видим только для самого Ильина.

Для всех альтернативных историй существует первое и важнейшее требование: они должны быть интересны, ибо в достоверность более или менее образованный читатель все равно не поверит. При этом катастрофичность ситуации снимается ироничностью повествования и изложения.

Почему появились эти произведения? Легкий ответ - потому что официальная история была лживой. Но Е. Попов еще в недавней своей книге "Прекрасность жизни" показал, что официальная история была адекватным отражением реальности. С одной лишь поправкой: адекватным, но неполным. Это только повод для сюжетов!

Таковы попытки писателей создать альтернативную историю. Когда-то в советское время была одна-единственная история, так как не было альтернативных курсов истории. Мифологизация стала главным методом если не исторического исследования, то по крайней мере исторического повествования. Стала ли история более понятной и определенной? И еще один вопрос: существует ли вообще историческая истина? Или история тоже стала предметом постмодернистской игры?

Глава 3. Лжеистория как сюжетный компонент литературного произведения.

В советские времена многое было засекречено, скрыто от большей части народа. О всех секретных протоколах, договорах знал ограниченный круг людей. Известным примером являются секретный протокол к пакту Риббентропа-Молотова, подписанному между СССР и Германией 23 августа 1939 г. Эти страны обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к следующему результату: СССР достаются Прибалтика, Финляндия, Бессарабия, Западная Украина и Западная Белоруссия; Германии - Польша, то есть по факту это передел существующего мира.  Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете. Будет рассекречен лишь в 80-х годах. Этот пример дает основания сомневаться, фантазировать, придумывать или даже предугадывать, что происходило на самом деле в стране в то время. Соответственно, появляются слухи. А они влекут за собой и то, что многие писатели современности используют эти «факты» для создания собственных произведений, придумывая продолжение, доказательства их действительного существования.

Сейчас произведения лжеисторического направления достаточно распространены. Издательства печатают их, так как они пользуются спросом.

       Произведение  «Ледокол» В.Суворова называется в аннотации историко-публицистическим, несмотря на то что автор подверг коренному пересмотру причины Второй мировой войны.

По его мнению, основной причиной войны стала диктаторская политика Сталина, направленная на захват европейских государств и распространение «Пролетарской революции».

Суворов подверг жёсткой критике устоявшуюся в советской исторической науке трактовку начального этапа Великой Отечественной войны. По его мнению, летом 1941 года Красная Армия готовилась к удару по Германии, который должен был быть нанесён в июле, а немецкие войска своим нападением сорвали эти приготовления. Сокрушительные поражения, которые потерпела на первом этапе Красная Армия, В. Суворов объясняет тем, что она была целиком ориентирована на нападение, оснащена оружием, пригодным только для завоевательной войны, и была застигнута в момент подготовки к наступлению.

Суворов описывает Красную Армию как безусловно превосходящую германскую, как по количеству, так и по уровню оснащения. Советское оружие объявляется принципиально лучшим, технологические решения советских конструкторов подаются как гениальные озарения. Влияние репрессий в РККА во второй половине 1930-х годов объявляется благотворным: утверждается, что в их ходе погибли, в основном, высокопоставленные политработники и худшие представители военного командования, и их устранение открыло дорогу более способным военачальникам. Политическая система и система военного управления Германии описывается как совершенно неэффективная, высшие руководители Германии объявляются неспособными к решению управленческих задач.

Произведение «Ледокол» подверглось сильнейшей критике. Работы историков Городецкого, Безыменского, Юбершера, а также сборники российских авторов (Алексей Исаев, Василий Чобиток и др.) посвящены разоблачению основного постулата Суворова. Работа Исаева или книга «Неправда Виктора Суворова» посвящены разбору доказательств чисто военного характера, которыми Резун пытался подтвердить свой тезис о превентивной войне. Критик Мельтюхов считает, что работы Суворова «написаны в жанре исторической публицистики и представляют собой некий „слоёный пирог“, когда правда мешается с полуправдой и ложью», однако отмечает, что «они довольно четко очертили круг наименее разработанных в историографии проблем» .^[13] Габриэль Городецкий, написавший критическую статью «Миф «Ледокола»», писал:

«Возможно, тем не менее, что разрушение культа Великой Отечественной войны приведет к положительному побочному результату. Расчищается путь к появлению настоящей памяти, познанию неподдельной правды. Я приехал в Оксфорд с целью заняться во время академического отпуска завершением своей крупной работы - переработкой истории Великого союза времен второй мировой войны. Однако мое внимание привлек шумный прием, который был оказан в России 'Ледоколу'. С В. Резуном ('Суворовым') я скрещивал мечи постоянно с 1985 г., когда он впервые обнародовал в Париже свои нелепые писания. В обстановке, когда российские военные историки и историки дипломатии не давали Резуну сколько-нибудь серьезных ответов, я счел своей жизненно важной задачей дать подробное и объективное описание критических событий 1939-1941 гг.

Я доказываю только одно: автор «Ледокола» Владимир Богданович Резун, подписывающийся псевдонимом Виктор Суворов, – лжец, лжец патологический и бесповоротный. Он врёт буквально в каждом абзаце, при этом для этого часто даже нет необходимости. Источники, на которые он иногда ссылается, безжалостно искажает, вырванные из контекста цитаты получают прямо противоположное значение...» ^[14].

«Ледокол» стал первой попыткой Суворова обуздать историю и использовать ее в своих политических и идеологических интересах. Рассчитывая на западных читателей, Суворов построил свою аргументацию на грубых идеологических постулатах. Он стремился показать, что внешняя политика Советского Союза целиком определялась идеологией и следовала марксистским догмам, которые всегда имели целью создать мировую революцию. Суворов не принимал в расчет национальные интересы, которым следовало советское руководство накануне войны. На протяжении всей книги он размахивает «жупелом коммунизма», как красной тряпкой перед быком; этим методом пользовались еще историки периода «холодной войны», пугая Запад тем, что «красные у нас под кроватью». В «Ледоколе» Суворов прибегает к такой же тактике, играя на понятном отвращении русского народа к режиму, принесшему ему так много страданий, поэтому изображая Россию, как агрессора во Второй Мировой войне.

Еще в «Ледоколе» Суворов заявлял, что Сталин, не уверенный в том, что Англия и Франция будут воевать за Польшу, готовился к войне, созвав в середине августа Политбюро, на котором был решен вопрос о призыве в армию резервистов. Мобилизация насторожила Гитлера и вынудила его выступить против Польши.

Аксиомой для Суворова, на которой зиждется вся его концепция, является уверенность в том, что Сталин готовил войну. Теория Суворова избегает сложных построений; он игнорирует запутанную международную обстановку кануна войны. Девиз Суворова, иллюстрирующий его концепцию, неотразим своей простотой: «Германский фашизм для Сталина — это инструмент. Германский фашизм — это Ледокол Революции. Германский фашизм может начать войну, а война приведет к революции. Пусть же Ледокол ломает Европу! Гитлер для Сталина — это очистительная гроза Европы. Гитлер может сделать то, что Сталину самому делать неудобно»^[15]. Это положение основывается на выступлении Сталина, в котором он якобы раскрыл свои планы покончить с нацистской Германией за пять лет до прихода Гитлера к власти. В нем он поклялся разгромить фашизм, свергнуть капитализм, установить Советскую власть и освободить от рабства колонии. Суворов утверждает, что уже в 1927 году Сталин предвидел приход нацистов к власти и считал это положительным явлением: «Именно тот факт, что капиталистические правительства фашизируются, именно этот факт ведет к обострению внутреннего положения в капиталистических странах и к революционным выступлениям рабочих»^[16]. Суворова не смущает то, что в своем выступлении Сталин вообще не упомянул Германию.

Но критики редко, но упоминали о правдивых фактах. Например: «Танки БТ постоянно совершенствовались. Это одно из немногих правдивых утверждений в «Ледоколе». БТ действительно постоянно совершенствовались, как и, впрочем, подавляющее большинство остальных танков мира. Зная об этом, Резун всё же постоянно подводит к некоторым предельным характеристикам и, говоря о них, создает ложное впечатление у читателя, что все БТ были такими», - писал Г. Городецкий.

Еще одной лжеисторией стала книга В.Кунина «Сволочи», где автор утверждает, что во время Великой Отечественной войны существовали детские диверсионные школы. Как и многие лжеистории «Сволочи» вызвала полемику в среде критиков, в особенности после экранизации этой книги. Возможно, в большей степени это связано с тем, что во время вручения премии музыкального канала в номинации «Лучший фильм года» В.Меньшов демонстративно отказался признать за этим фильмом первенство.

В работе с данным литературным произведением одни критики опирались на заявление ФСБ России. По сведениям, предоставленным Центром общественных связей ФСБ России, следует, что в архивах ФСБ России и Комитета национальной безопасности Республики Казахстан не имеется каких-либо материалов, подтверждающих существование в системе органов НКВД-НКГБ такого рода «детских диверсионных школ», аналогичных описанной в повести «Сволочи». Нет и архивных документов о спецоперациях по заброске диверсионных групп из числа подростков советскими органами госбезопасности в тыл противника в годы Великой Отечественной войны. Фактически ничего подобного на самом деле не было. ФСБ России располагает документальными материалами о практике использования детей в диверсионных целях спецслужбами нацистской Германии. В ФСБ России хранятся документы о немецкой школе по подготовке диверсантов из подростков, организованной Абверкомандой-203 в июле 1943 года в населенном пункте Гемфурт возле города Кассель (Германия). Согласно архивным материалам, для обучения в школе сотрудники абвера производили вербовку детей, находившихся на оккупированной территории в детских домах в городах Орша и Смоленск.

К.Мартынов в своей критической статье ««Сволочи» - контркультура и антиистория» написал:

«Если характеризовать этот сюжет одним словом, то придется, пожалуй, назвать его шизофреническим. Начнем с одной детали. Какую мотивацию должно иметь уничтожение в 1943-1944 годах высокогорной немецкой базы в Альпах, да еще и ценой гибели подготовленной диверсионной группы? Ни фильм, ни повесть Кунина этого никак не объясняют, да и объяснить не могут. Бессмысленная подготовка детей-беспризорников и их бессмысленная гибель в Альпах - примерно такую сенсационную историю предлагает нам автор.

Надо заметить, что в СССР детей в армию вообще не призывали. Подростки могли быть в партизанских отрядах и даже могли находиться в действующей армии в качестве «сынов полка», но организовать школу смертников неизвестно для каких целей из них могла только буйная фантазия писателя Кунина.

В этом контексте фильм очень напоминает одну из многочисленных ревизионистских сказок, развесистой клюквой продаваемой нашим соотечественникам еще с начала 90-х годов, особенно в многочисленных творениях известного «историка» Резуна (Суворова).

Действия, предпринятые авторами сюжета и режиссером картины, достаточно четко можно квалифицировать как клевету. Единственная очевидная лазейка здесь - это утверждение о том, что фильм представляет собой художественный вымысел и, следовательно, выражает пресловутое право художника на выражение своих мыслей и эмоций. Не ясно только, почему эти мысли и эмоции «художников» снова столь варварски смешивают с грязью память о войне. Да и сами авторы картины не раз утверждали, что их фильм имеет историческое основание». ^[17] 

Другие же критики утверждали, что нет оснований не верить Владимиру Кунину, который был в этом лагере. «Он был сыном актера, эвакуированным в Алма-Ату. Потом папа замучил сам себя совестью, что в такое тяжелое для страны время имеет бронь и отсиживается в эвакуации, и, не подумав о сыне, ушел на фронт. Сын остался один, прибился к беспризорникам, бродягам, к преступникам, которых было полно в эвакуированном Казахстане, в Алма-Ате, в частности. Дальше попал в тюрьму, потом в этот самый лагерь» ^[18].  Кунин  не попал на спецзадание, почему, он об этом не говорит. Следовательно, всё рассказанное им в этой книге есть правда, которую упорно скрывают представители спецслужб.

Еще одним ярким примером подобной литературы является «Оправдание» - первый роман Дмитрия Быкова, известного своей плодовитостью в иных жанрах.  За последние годы он выпустил несколько полновесных стихотворных сборников, не считая ошеломляющего количества статей в периодике и перманентного присутствия на телеэкране. «Оправдание» меньше всего походит на невнятную прозу поэта или лишенный страсти роман журналиста, находящегося в рабской зависимости от излагаемой фактуры.

«Кстати, Исаак Бабель, один из героев «Оправдания», к которому автор относится не без симпатии, говорит буквально следующее: «Зачем писать романы? Это мертвый жанр, жанр детства человечества. Посмотрите, все уменьшается, стремится к миниатюре... Литература сведется к рассказу, а рассказ — к слову, к знаку. Пишите свои отрывки, составьте из них книгу, и это будет книга вашей жизни»»^[19].

Главный герой этого произведения, молодой человек по фамилии Рогов, ищет оправдание бессмысленным репрессиям тридцатых годов, в ходе которых бесследно сгинул его дед Иван Скалдин, доцент сельскохозяйственной академии, выращивавший где-то там тихой сапой пшеницу слегка повышенной урожайности и редкостной морозоустойчивости в условиях забытого Севера. Судьба забросила Рогова на исторический факультет, где он несколько лет учился. Да как-то все из рук вон плохо, если даже в девяностых годах лелеет думку о частичном оправдании красной жатвы репрессивного аппарата НКВД. «Я всегда догадывался, что нельзя просто так перемолотить столько народу. Был какой-то смысл, и мне кажется, я нашел его»^[20].

Сначала автор продвигает метафизическое объяснение в духе государственного вампиризма: имперскую праздничность тридцатых годов «только и могли подпитывать непрерывным отбором веселых и сильных людей, исчезавших неизвестно куда»^[21].

Но на смену приходит более рациональное объяснение. Быковский Бабель не был расстрелян в тридцатых. Он (по сюжету) выдержал пытки и издевательства следователей, не подписав ложные показания. Из таких, как Бабель, власть составляла «золотую когорту» — спецкоманду смертников, главный резерв, который должны были использовать в критический момент, чтобы спасти страну. Те, кто признался, шли в лагеря и под расстрел. Те, кто выдержал, считались людьми высшего сорта. Им сохранялась жизнь на благо державе. Этих людей отнюдь не расстреливали, а ссылали в Сибирь, в спецлагеря, где ковался человек нового типа, человек морально устойчивый и титанически выдержанный. Гвозди делали из этих людей, как сказал бы Маяковский. Вот их и делали где-то в сибирской тайге, муштровали в военном искусстве, учили всем видам единоборств. Одно из таких секретных поселений готовило диверсантов и спецбойцов для латания дыр в зияющей обороне Советской Армии. Двадцать восемь панфиловцев? Из тех, из сибиряков. Александр Матросов? Опять же, перекованный в бойца человек. Оказывается, вовсе не Жуков руководил обороной Москвы, а переделанный человек Грохотов.

Таким образом, в стране параллельно существовало две армии. Мирная и глупая — основная, парадная и нарядная. Вторая армия была резервная, на случай войны — сплошь из смертников, из нерасстрелянных.

Этот противоестественный отбор — единственная цель уничтожения собственного народа. Все прочие объяснения столь масштабного злодейства кажутся неубедительными. А объяснение должно существовать непременно, иначе бессмысленным становится не только прошлое, но и сегодняшний день...

Эта изощренная сюжетная конструкция, оправдывающая репрессии и сильно напоминающая «Загляни в глаза чудовищ» дружественных Быкову Лазарчука и Успенского, родилась в голове Славы Рогова, нашего современника, внука репрессированного биолога Скалдина. Подкрепив свою концепцию рассказами очевидцев и документами спецхрана, он самолично отправляется на поиски Чистого— села под Омском, где когда-то был лагерь смертников, выбранных для великого Дела.

«Путешествие Рогова в Сибирь вызывает в памяти поэму «Кому на Руси жить хорошо». Только ищет он не счастливых людей, а неведомый смысл, к которому сводятся история страны, и тех, кто, пройдя муки смертные, своим существованием оправдает нашу нелепую жизнь. Место под названием «Чистое» оказывается поселением глухонемых. Не страдальцев, лишенных возможности общаться с себе подобными, а вполне счастливых существ, но напоминающих скорее растения, чем людей. Это явно не то, что ищет Рогов. Второе Чистое — колония садомазохистов. Здесь действует странный закон: «достижение максимума возможной муки при минимальном, чисто формальном ее оправдании... Мучительство было единственным способом дать человеку сверхличную цель - ведь в благополучии он способен был заботиться только о личной, а человек устроен так, что на метр семьдесят он прыгнет, только если планка поставлена на метр девяносто». Но этот закон интересует Рогова в масштабе Империи. А садомазохизм — слишком мелко. И он уходит искать третье Чистое, которое оказывается невообразимой красоты болотом, где Рогов находит смерть».^[22]

Такая вот невеселая криптоистория получилась. Текст романа очень насыщенный — Быков избрал стиль обращения к читателю, и оттого каждая сцена, каждая мысль, каждый шаг читателя на пути к разгадке тайны наполнены смыслом. В книге мало событий — в основном, герои думают о чём-то, вспоминают старые дни, а если и разговаривают, то, опять же, обсуждая главную тему, поднятую в книге. Между тем, автор стройно излагает мысли, стиль повествования не кажется тяжеловесным, в отличие от содержания. Критики утверждают, что  определение «Оправдания» как «романа о репрессиях» неверно — тема, поднятая автором, намного шире, сталинские времена нужны автору лишь в качестве конъюнктурной привязки к обсуждаемым всеми событиям.

Чем ближе действие подходит к финалу, чем больше оправданий находит герой, тем ощутимее приближающаяся концовка. Через находки Рогова Быков показывает нам разнообразные, убедительные варианты оправдания жестокости и человеческих мучений. Каждый образ играет на эту конструкцию. Шаг за шагом возводится в сознании главного героя вавилонская башня оправданий, и тем неотвратимее становится её падение — иначе и быть не может.

Смерть Рогова, по Быкову, доказательство отсутствия логики в том, что произошло с нашей несчастной Родиной. Построения Рогова рухнули, факты, собранные им в качестве аргументации, оказались лишь совпадениями. Совпадения эти— не менее подлинные, чем умозрительные концепции историка, — увлекают и заставляют задуматься. А если так, значит, автор достиг своей цели, хотя и довольно иезуитским путем. Разрушил химеру, перед этим заставив нас поверить в ее существование.

Кажется, что литература для Быкова — только средство отрезвить читателя и испытать на прочность абстрактные истины. Сегодня, когда от этих истин и так ничего не осталось, разрушать их — занятие по меньшей мере странное. Однако сам факт написания романа говорит о том, что желание осмыслить события во всей их сложности — остается.

Причины популярности таких «исторических» произведений непосредственно связаны с причинами их появления. Люди сомневаются в правдивости официальной истории и, надеясь на то, что кто-нибудь знает правду и открыл или вскоре ее откроет, пытаются найти ответы в литературе.

Второй очень важной причиной является и то, что основными читателями данных произведений является новое молодое поколение. С их точки зрения это увлекательные, развивающие книги, через них они узнают интересные «факты» истории. Причем писатели часто убеждают читателей в действительном существовании школы детской диверсантской школы (В.В.Кунин «Сволочи») или в том, что главным виновником Второй Мировой войны был «друг пионеров товарищ Сталин» (В.Суворов «Ледокол») тем, что часто ссылаются на лжеисточники, что для читателей является  самым важным доказательством историчности. Есть же ссылки и на существующие официальные документы, но и тут автор берет отрывок, который ему нужен для доказательства определенной цели, не обозначая смысл контекста.

Произведения данной тематики с одной стороны безобидны. Они содержат предположения, догадки, а иногда и правдивые факты. Но в отличие от многих других произведений они подвергаются усиленной критике. Во многих случаях обвинения касаются нравственности. Эти произведения читает молодое растущее поколение, которое думает, что в книгах – истинная правда, что СССР – виновник войны, что наша страна может только убивать и использовать, эксплуатировать народ. Соответственно, читатели считают ложь правдой, правду – ложью, что в конечном итоге ни к чему хорошему не приведет.

Заключение.

Одной из главных причин появления в современной литературе псевдоисторических и альтернативных теорий стала глобальная засекреченность того, что было связано с  определенными отрезками российской истории. Повышенный интерес читателей к этим периодам подогревается различными слухами, окружающими их. Поскольку эти слухи документально не подтверждены, но официально не опровергнуты, то отдельные писатели используют их для создания своих произведений. Предлагая своё понимание истории и исторической правды, писатели тем самым как бы отменяют историческую правду вообще. Ведь если не существует правды, написанной и зафиксированной историком, то какие у нас основания не доверять правде созданных писателем образов?

Другая не менее важная причина состоит в отсутствии в настоящее время единых требований к преподаванию истории  не только как школьного, но и вузовского учебного предмета. Авторы учебников интерпретируют исторический материал, основываясь на собственных умозаключениях, а государство даёт доступ этим теориям в учебные заведения.

«Наступило своего рода разочарование в возможностях истории, - пишет современный её исследователь А.Каменский. – Во-первых, естественным образом угас интерес к воссозданию исторической правды, поскольку выяснилось, что жить лучше от этого процесса не становится. Во-вторых, с утратой веры в чудодейственные силы истории, опять же совпавшей со всеми кризисами, переживавшимися самими историками, в обществе развилось представление или, скорее, ощущение, что история – это никакая не наука, а род развлечения, нечто сродни футболу, о котором судить может каждый».^[23]

Фактически в современной литературе пишется новая история. Для читателя эта история так же достоверна, как и официальная.

Негативным фактором этого процесса  является то, что на подобных книгах воспитывается молодое поколение, не только зачитывающееся ими, но и верящее в то, что написанное в них – истинная правда. А если учесть то, что сами писатели выдают неподтверждённые никем факты за действительно имевшие место быть, то восприятие их как реальности удваивается.

Сюжетообразующим ядром всех рассмотренных в данной работе произведений является некий лжеисторический факт, показанный на основе реальных временных рамок, событий, героев. В результате его воспринимают как возможно существовавший на самом деле. Отличительной чертой подобного рода литературы является ее полудокументальность, поэтому она  не ассоциируется у читателя с фантастической книгой. Стоит заметить, что и сами авторы (зачастую, кстати, имеющие историческое образование) склонны подчеркивать, что то, о чем они пишут, вполне могло быть, так как никем не опровергнуто официально (Исключением является произведение В.Суворова «Ледокол», от которого  автор публично отрекся спустя десять лет после его опубликования,  хотя идеи, высказанные в нем, продолжают существовать в обществе до сих пор).

Таким образом, можно говорить о том, что подобный пласт современной литературы негативно отражает факты из истории нашей страны, тем самым вводя в заблуждение читателей.

Список использованной литературы.

1. Художественная литература:

1.        Абрамов С. Требуется чудо – М: АСТ, 1999.

2.        Быков Д. Оправдание – М: Вагриус, 2005.

3.        Кунин В. Сволочи. Авторский сборник. – М: АСТ, 2004.

4.        Пьецух В. Роммат – М: Вагриус, 2004.

5.        Суворов В. Ледокол – М: АСТ,2000.

2. Критическая литература:

1. Алешковский П. Книга Д.Быкова «Оправдание»// Книжное обозрение, 2005.- №18-19.

2.         Исаев А., Свирин М., Дриг Е., Чобиток В. и др. Неправда Виктора Суворова. Военно-исторический сборник. – М:Эксмо, 2007.

3.        Каменский А. Заметки об истории и историках//Неприкосновенный запас - №3 (11), 2000

4. Ланин Б.А. Трансформация истории в современной литературе – М,2005

5. Мельтюхов Можно ли верить автору «Ледокола»? // Звезда, №5,1994

6.        Спор вокруг фильма «Сволочи»: А был ли мальчик-диверсант – //Комсомольская правда,  02.02.06.

7.        Суворов В. Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию – М: АСТ, 1998.

3. Интернет-источники:

1.   «Сволочи» - контркультура и антиистория. // Русская цивилизация // http://www.rustrana.ru/article.php?nid=18083&sq=19,26,1379&crypt=

2.        Википедия – свободная энциклопедия //  http://ru.wikipedia.org

3   «Ледокол» - бред 2 // Броне сайт – бронетанковая энциклопедия //http://armor.kiev.ua/wiki/index.php?title.

Приложение 1. Краткие биографические материалы об авторах рассмотренных работ.

Виктор Суворов (настоящее имя — Владимир Богданович Резун), (родился 20 апреля 1947 года) — историк, писатель и публицист, бывший сотрудник легальной резидентуры ГРУ, в 1978 бежал в Великобританию. Опубликовал цикл историко-публицистических книг о Второй мировой войне, первая и наиболее известная из которых — «Ледокол». Автор популярных и художественных книг о советской армии и военной разведке. Родился в селе Барабаш Приморского края в семье военнослужащего. Наполовину русский, наполовину украинец.

Окончил Калининское суворовское военное и Киевское высшее общевойсковое командное училища. Был офицером разведывательного управления штаба военного округа. С 1970 года — в номенклатуре ЦК КПСС. В 1974 году окончил Военно-дипломатическую академию. Четыре года работал в женевской резидентуре ГРУ — сотрудник легальной резидентуры военной разведки, капитан.

Резун утверждал в своих книгах и интервью, что заочно приговорён в СССР к смертной казни. По словам Н. А. Петухова, заместителя председателя Верховного суда Российской Федерации, это заявление не имеет под собой никакого основания: Резуна не только не приговаривали, его дело даже не передавалось в суд. Он упомянул о том, что в 1985 был заочно осуждён к смертной казни за измену Родине разведчик Олег Гордиевский, но, по его словам, «больше подобных приговоров в новейшей истории Военной коллегии не было». Известно, что в СССР даже лидеров коллаборационистов (например, Власова, Шкуро и проч.) судили только очно. Существуют свидетельства и противоположного характера. Из интервью начальника ГРУ генерала Ф. И. Ладыгина газете «Комсомольская Правда» (14.08.99) подполковнику И. Черняку, вопрос военного спецкора: «Я слышал, Суворов-Резун приговорён к высшей мере…» Ответ начальника ГРУ: «Заочно — да. Был суд».

Владимир Васильевич Кунин родился 19 июня 1927 года в Ленинграде. В мае 1944 года, успев окончить всего восемь классов, он ушел в армию, где прослужил до 1951 года. Как демобилизованный, Кунин без экзаменов поступил в Институт физкультуры имени П. Ф. Лесгафта, откуда его выгнали в 1955 году, когда обнаружили, что представленный им аттестат об окончании десятилетки — фальшивый. Но, будучи мастером спорта по акробатике, Кунин устроился в цирк и шесть лет выступал на аренах СССР. В январе 1961 года артист разбился на представлении. Долго лечился и за это время сочинил два, по собственному признанию очень слабых, рассказа. Однако их тут же напечатал журнал «Советский цирк» — так и состоялся литературный дебют Владимира Кунина. Первая его книга, «Настоящие мужчины», вышла в 1966 году в издательстве «Молодая гвардия». В книгу вошли две повести — «Я работаю в такси», «Хроника пикирующего бомбардировщика», за которую он был удостоен литературной премии Николая Островского, и двенадцать рассказов «Про цирк и не про цирк». В 1967 году на экраны страны вышла военная драма Наума Бирмана «Хроника пикирующего бомбардировщика», сценарий к которому, вместе с режиссером фильма, написал Владимир Кунин. Всего же по сценариям Кунина поставлено более 30 фильмов.

Дмитрий Быков родился в Москве 20 декабря 1967 года, в год пятидесятилетия Великого октября и в день создания Всероссийской Чрезвычайной комиссии. 19 декабря родился Брежнев, а 21 — Сталин. Так что характер и интересы у него соответствующие. Больше всего он интересуется альтернативной историей вообще и советской в частности.

Быков окончил школу с золотой медалью в 1984 году и факультет журналистики МГУ с красным дипломом в 1991 году. С 1987 по 1989 год служил в армии. С 1985 года работает в «Собеседнике», с 1993 печатается в «Огоньке» (обозреватель — с 1997 года). Он выпустил пять романов и шесть стихотворных сборников, а также три книжки статей и сказок. В последнее время особой популярностью пользуется его биография Б.Пастернака, выпущенная в серии ЖЗЛ.  Жена — Ирина Лукьянова, прозаик и переводчик. Одно время был ведущим программы «Времечко» на ТВЦ.

Вячеслав Алексеевич Пьецух родился 18 ноября 1946 в Москве — русский писатель.

Отец Вячеслава Пьецуха был лётчиком-испытателем.

В 1970 году Вячеслав Пьецух окончил исторический факультет факультет Московского государственного педагогического института.

Около десяти лет работал учителем в школе. Потом  корреспондентом радио, литературным консультантом в журнале «Сельская молодежь». С января 1993 года по июль 1995 года был главным редактором журнала «Дружба народов».

Начал заниматься литературным творчеством с 1973 года. Публиковаться начал с 1978 года. Первая публикация — рассказ «Обманщик», который был напечатан в журнале «Литературная учёба», №5, 1978. В настоящее время является автором многочисленных романов, рассказов.

Сергей Александрович Абрамов родился в 1944 году в Москве. Окончил Московский автодорожный институт, по образованию инженер. С 1961 года выступает в периодической печати с репортажами, очерками, критическими статьями. Работал в журнале «Смена». Был членом Союза журналистов СССР. В конце 1960-х — начале 1970-х годов романы и повести Сергея Абрамова, написанные в соавторстве с отцом — Александром Ивановичем, пользовались немалым успехом у поклонников научной фантастики. Сборник научно-фантастических рассказов «Тень императора», романы «Всадники ниоткуда», «Рай без памяти», «Хождение за три мира», «Селеста-7000», «Всё дозволено», «Повесть о снежном человеке»… Все эти произведения неизменно печатались тогда в «рамочке» — популярной «детлитовской» серии «Библиотека приключений и научной фантастики».

В дальнейшем Абрамов-сын отказался от фантастического наукообразия и зарекомендовал себя как один из авторов, работающих в жанре отстранённой прозы и т.н. «городской сказки», однако ни сольные его повести, ни созданные совместно с отцом, будучи переизданными после заметного перерыва в 1990-е годы, не вызвали былого читательского энтузиазма.

С начала 70-х годов Сергей Александрович Абрамов начал писать самостоятельно. Его повести весьма разнолики по жанрам: здесь и чисто приключенческие вещи («Опознай живого», «Граждане, воздушная тревога!»), и детективы («Два узла на полотенце»), и повести-сказки («Выше радуги», «Рыжий, Красный и человек опасный»), и лирико-иронические фантазии («Двое под одним зонтом», «Потому что потому»), и даже сатирические фантасмагории («Неформашки», «Стоп-кран»). В этих повестях Абрамов отошел от наукообразной фантастики, он предпочел обыкновенные, если угодно, чистые чудеса, которые происходят с его вполне реальными героями. И не только герои, но и мир наш в целом у Абрамова совершенно реален, «только чуть больше света впущено в него прихотью писателя, чуть ярче предметы, чуть контрастнее тени, чуть виднее наши достоинства и недостатки, радостнее радости и печальней печали» (Г. Боровик).

В последние годы в соавторстве с сыном — Артёмом Абрамовым — написал несколько фантастических книг.

В 1988 г. создал и до начала 90-х возглавлял еженедельную газету «Семья». С конца 80-х гг. занимался бизнесом в области книгоиздания, массмедиа, торговли, в 90-х — вопросами корпоративного строительства и инвестиционной политики в ряде банковских и инвестиционных структур. С 1997 г. — первый зампред Комитета по телекоммуникациям и СМИ правительства Москвы.

С 2000 г. — первый заместитель начальника Главного управления внутренней политики Администрации Президента Российской Федерации.

В 2001-2004 гг. — секретарь президентских Советов по культуре и искусству, по науке, технологиям и образованию, а также по спорту.

С 2004 г. — председатель наблюдательного совета и партнер инвестиционной компании «Беринг Восток Кэпитал Партнерс». Постоянный эксперт-консультант общественной организации «Мегапроект», член Всероссийской общественной организации «Лига здоровья нации», член генерального и координационного советов общественной организации «Деловая Россия».

Приложение 2.

Альтернативная история: происхождение и развитие в разных видах искусства.

Альтернативная история  — жанр фантастики, посвящённый изображению реальности, которая могла бы быть, если бы история, в один из своих переломных моментов (точек бифуркации, или точек развилки) пошла по другому пути. Не следует путать данный литературный жанр с альтернативными историческими теориями, которые предлагают считать картину прошлого, изображаемую исторической наукой, частично или целиком ошибочной.

В произведениях, созданных в жанре альтернативной истории, непременным элементом сюжета является изменение хода истории в прошлом (относительно момента создания произведения). По фабуле произведения, в некоторый момент прошлого по какой-либо причине, либо случайно, либо в результате вмешательства внешних сил, например, пришельцев из будущего, происходит что-то отличное от происходившего в реальной истории. Случившееся может быть связано с широко известными историческими событиями или историческими личностями, а может казаться, на первый взгляд, малозначительным. В результате этого изменения происходит «разветвление» истории — события начинают развиваться по другому пути. В мире с изменённой историей и происходит действие. Оно может проходить в любое время — и в прошлом, и в настоящем, и в будущем, но на происходящие события существенным образом влияет факт изменения истории. В одних случаях описываются события, связанные с самим «разветвлением», в других изложение фокусируется на ситуациях, необычных в силу изменения реальности, в третьих основной темой становятся попытки героев с помощью путешествия во времени вернуть историю в изначальное русло, вторично изменить её в другом направлении или, наоборот, «закрепить» изменённую реальность.

В некоторых произведениях вместо или вместе с идеей перемещения во времени используется идея параллельных миров — «альтернативный» вариант истории реализуется не в нашем мире, а в параллельном, где история идёт другим путём. Такая трактовка позволяет устранить известный логический парадокс путешествия во времени, называемый иногда «парадоксом убитого дедушки».

История жанра

Основоположником жанра альтернативной истории считается римский историк Тит Ливий, описавший возможную историю противостояния Рима и империи Александра Македонского, предположив, что Македонский не умер в 33 года, а продолжил жить и править своей империей.

Поджанры и родственные жанры

•        Альтернативная география предполагает иное развитие истории, исходя из допущения, что у Земли другая география.

•        Криптоистория — разновидность альтернативной истории, посвящённая далёкому прошлому. Исходит из предположения, что древняя история отличалась от известной нам, была сфальсифицирована и т. п.

•        Постапокалиптика — жанр, посвящённый описанию цивилизаций, переживших тяжёлый катаклизм (ядерную войну, экологическую катастрофу, эпидемию). Близок к жанру антиутопии.

•        Стимпанк (Паропанк) — жанр, посвящённый описанию обществ, находящихся на уровне технологий XIX-начала XX века.

Художественная литература

Литературные произведения в жанре альтернативной истории, написанные в основном писателями-фантастами.

•        Василий Аксенов — «Остров Крым».

•        Пол Андерсон — цикл «Патруль времени» — рассказы о секретной организации, целью которой является предотвращение действий людей из будущего, могущих привести к опасным изменениям истории. В некоторых рассказах описываются альтернативно-исторические миры.

•        Сергей Анисимов. Вариант «Бис». — по альтернативной истории Второй мировой войны. В романе описан вариант, что было бы, если бы в конце войны союзники выступили вместе с немцами против СССР. «Год мёртвой змеи» («Вариант „Бис-2“») — отличная от нашей реальности версия событий войны в Корее.

•        Кир Булычёв — цикл произведений «Река Хронос» по альтернативной истории России XX века.

•        Филип К. Дик — «Человек в высоком замке». В романе описан альтернативный мир, в котором страны Оси победили во Второй мировой войне.

•        Хольм Ван Зайчик — цикл иронических повестей «Плохих людей нет» про страну Ордусь (Ордо-Русь).

•        Василий Звягинцев — цикл «Одиссей покидает Итаку» описывает приключения группы героев в параллельных мирах и в прошлом. Герои цикла творят варианты истории собственными руками.

•        Брюс Стерлинг и Уильям Гибсон — роман «Машина Различий»

•        Гарри Тертлдав — автор множества альтернативно-исторических циклов.

•        Андрей Лазарчук — «Все, способные держать оружие…» (альтернативно-исторический мир, в котором Германия одержала победу во Второй мировой войне).

•        Гарри Гаррисон — роман «Трансатлантический туннель! Ура!» описывает мир, где американцы проиграли Войну за независимость, изменник Джордж Вашингтон был казнён, и главными силами этого мира являются Британия и Франция. Также написан цикл романов «Звёзды и Полосы» о случившемся вмешательстве Великобритании в Гражданскую войну в США

•        Вячеслав Рыбаков — «Гравилет „Цесаревич“».

•        Владимир Свержин — цикл «Институт экспериментальной истории».

•        Павел Крусанов. «Укус Ангела» — История России с середины XIX века сложилась иначе: без революций и мировых войн. Гигантская империя в союзе с Китаем соперничает с «атлантистами». Диктатором России становится сын китаянки и русского офицера.

•        Фёдор Березин — дилогия «Красные звёзды» описывает параллельный мир, в котором фашисты замешкались начинать войну с Союзом, позволяя Сталину начать своё вторжение Германии. В том мире правит диктатура; СССР — величайшая нация на Земле, а США едва удаётся сводить концы с концами. Огромные советские армады авианосцев бороздят Мировой океан. Обе сверхдержавы без задней мысли перебрасываются ядерным оружием. Молодому офицеру ФСБ из нашего мира предстоит узнать является ли этот ужасный мир угрозой нашему.

•        Олег Герантиди — дилогия «Превосходящими силами», «На чужой территории» представляет собой художественное изложение идей В.Суворова (Резуна) о советском вторжении в Западную Европу в июле 1941 года. В первой книге СССР, осуществив упреждающий удар, громит Германию, во второй — советские разведчики ведут подрывную деятельность в США 50-ых годов.

•        Дмитрий Шидловский — тетралогия «Орден. Дальняя дорога», «Мастер», «Враги», «Противостояние». В романе описывается мир, где не было Александра Невского, и немецкие рыцари создали Ингрийский орден на территории Северной Руси. Далее эти земли преобразуются в Северороссию, исторический путь которой отличается от пути Московской Руси, но неразрывно связан с нею вплоть до настоящего времени.

•        Бернард Вербер — «Древо возможного».

•        Владислав Конюшевский — цикл «Попытка возврата».

•        Игорь Градов — цикл романов, посвященных альтернативному развитию событий в Великой Отечественной войне («Месть Сталина», «Вальс с фюрером», «Розы для агентессы» и др.). Предполагается, что фашисты все-таки захватили Москву в декабре 1941 года, а Гитлер планировал устроить парад победы на Красной площади 23 февраля 1942 года. В романе «Солнце обреченных» рассматривается оригинальная версия покушения и убийства российского императора Александра Второго в марте 1881 года.

•        Александр Маркьянов — «Бремя империи», «Адепты стужи». Цикл описывает мир, в котором Первая мировая война началась не сразу после Сараевского убийства, а в 1920 году, и Россия воевала на одной стороне с Германией, а Второй не было вообще.

Документальная литература

Варианты иного исхода исторических событий, выполненные в основном профессиональными историками.

•        Тит Ливий — римский историк, фактически основоположник альтернативной истории. Описал возможный сценарий борьбы Римской Империи с Александром Македонским, если бы он не умер («История Рима», Кн. IX, 17-19).

•        Арнольд Тойнби. «Если бы Александр не умер тогда…», «Если бы Филипп и Артаксеркс уцелели…».

•        Роберт Фогель. «Железные дороги и рост американской экономики: эссе по эконометрической истории». Как развивались бы США в 1830—1890-х, если б вместо железных дорог продолжали использовать только дилижансы и пароходы.

•        Исаченко, Александр Васильевич. «Если бы в конце XV века Новгород одержал победу над Москвой».

•        Сб. Пламя "холодной войны": Победы, которых не было.

Вторая мировая война

•        Кеннет Макси. Вторжение, которого не было [на Британские острова]

•        Кеннет Макси. Упущенные возможности Гитлера

•        Сб. Победы Третьего рейха: Альтернативная история Второй мировой войны.

•        Сб. Победа Восходящего Солнца

•        Сергей Переслегин. Вторая мировая война между Реальностями Исследования

•        Иван Лабазов. «Альтернативная история в Сети».

•        Алексей Бочаров. «Проблема альтернативности исторического развития.» Кандидатская диссертация.

•        А. Бочаров. «Альтернативная история в контексте естественнонаучной парадигмы».

•        Артём Гуларян. «Жанр альтернативной истории как системный индикатор социального дискомфорта».

•        Габриэль Дэвид Розенфельд. «Мир, где Гитлера не было» — научное исследование 2005 года. Победа нацистов во Второй мировой войне, побег Гитлера в джунгли Латинской Америки и проч. — каковы причины распространения и актуализации подобных вопросов в западной массовой культуре? Исследуя большое количество западных романов, фильмов, телепрограмм, игр, комиксов, академических эссе за послевоенное время, автор показывает эволюцию памяти о Третьем рейхе и усматривает в этом ряд опасностей для общества.

Телевидение

•        Сериал «Скользящие»  — фантастический сериал про студента-физика, который в ходе исследования гравитации создал устройство, позволяющее перемещаться («скользить») в параллельные миры, в которых история пошла по другому, чем в нашем, пути.

•        Действие многих японских аниме-сериалов происходят мирах с альтернативной историей.

Кинематограф

•        «Бесславные ублюдки», США, 2009 — сюжет фильма построен на убийстве Гитлера в середине Второй мировой войны.

•        «2009: Утраченные воспоминания», Республика Корея, 2002 — сюжет фильма построен на изменении в начале XX века истории Японии и Кореи.

•        Родина, 1994 — Вторая мировая война много лет назад закончилась победой Германии, герой фильма работающий в СС, вместе с американской журналисткой узнают о Холокосте, скрываемом нацистами. В главной роли Рутгер Хауэр. По роману Роберта Харриса.

•        Дворец — южнокорейский сериал, в котором в 1945 году в Корее была восстановлена конституционная монархия.

•        КША: Конфедеративные Штаты Америки — фильм, в котором Конфедерация одержала победу в гражданской войне в США.

•        «Красный рассвет», США, 1984 — Фильм о третьей мировой войне и захвате США союзническими Советско-Кубинскими войсками.

•        «Первые на Луне», Россия, 2006 — фильм о советской космической программе и подготовке полета на Луну в 1930-ых годах.

•        «Третья мировая война», ФРГ, 1998 — Фильм о третьей мировой войне между СССР и США в 1990 году, начавшейся в результате нового Берлинского кризиса, организованного советскими ультра-консерваторами, захватившими власть в СССР в результате военного переворота.

Компьютерные игры

•        Red Alert — серия игр в жанре «стратегия реального времени», сюжет которых основывается на изменении истории, вызванном убийством молодого Гитлера которое совершил Альберт Эйнштейн с помощью машины времени.

•        Birth of America — игра в жанре «пошаговая стратегия», сюжет которой основывается на победе Франции над Англией в Канаде (Семилетняя война) и Англии над Соединенными Штатами (Война за независимость США), 1775—1783.

•        Europa Universalis, Hearts of Iron, Victoria: An Empire Under the Sun, Crusader Kings — серия исторических глобальных стратегий, в которых игрок может изменять ход истории, тем самым формируя альтернативно-исторический сюжет (однако стартовые условия в этих играх соответствуют реальной истории).

•         «Hearts of Iron»

В известной серии компьютерных исторических глобальных стратегий шведской фирмы Paradox «Hearts of Iron» I (2002 год), II (2005) и вышедшей в 2009 году III (в русском издании «День Победы») игрок может изменять ход истории, тем самым формируя альтернативно-исторический сюжет, в том числе в кампаниях 1936, 1939, 1941 годов, приводя к победе над союзниками любую из стран Оси либо Коминтерна. Стартовые условия в этих играх, вплоть до имён министров, присущих им качеств; промышленного, военного, исследовательского и транспортного потенциала стран; номеров, названий, технического оснащения и укомплектованности дивизий, армий, кораблей и их командиров, — соответствуют реальной истории, за исключением Hearts of Iron II: Doomsday, в которую был добавлен АИ-сценарий Третьей мировой войны между союзниками и СССР в 1945 году.

•        Rhye's and Fall of Civilization — мод для игры Civilization IV и её аддонов моделирующий земную историю, но с возможностью её изменить. А так же мод Rhye's of Civilization от того же автора, для Civilization III.

•        Lionheart: Legacy of the Crusader — ролевая игра, действие которой происходит в альтернативно-историческом мире, где реальное Средневековье перемешано с элементами фэнтези (развилка произошла во времена Ричарда Львиное Сердце).

•        World in Conflict — тактика реального времени, сюжет которой основывается на войне развязанной Советским Союзом с НАТО и США для предотвращения распада страны в конце 1980-х.

•        Карибский кризис — игра в жанре стратегия в реальном времени, вышедшая 4 февраля 2005 года, повествующая о Третьей мировой войне, развернувшейся в результате того, что Карибский кризис не был разрешен мирным путем.

•        Fallout — игра, во вселенной которой холодная война продолжалась, перешла в войну за ресурсы и закончилась практически полным истреблением человечества в результате ядерной войны в 2077 году.

•        Silent Storm — тактическая походовая игра, сюжет которой затрагивает вмешательство в ход Второй мировой войны террористической организации «Молот Тора», обладающей технологиями изготовления лучевого оружия и роботизированных бронекостюмов.

•        Timeshift — шутер, по сюжету которого ученый хочет захватить мир с помощью вмешательства в прошлое, а другой ученый — физик пытается исправить создавшийся альтернативный временной поток.

•        Resistance — Альтернативная история. События происходят в 50-е годы XX века в мире, где не было Второй мировой войны и многих других событий из нашей реальности. Секретные службы обнаруживают, что на приграничных территориях в России существует огромное количество городов призраков. Никакой информации и никаких признаков жизни из России не поступает. Но в один момент всё становится очевидно — орды непобедимых мутантов, т. н. химер, набрасываются на Европу и покоряют страны одну за другой.