В единстве с природой

Небеса с колдовскими   закатами

И тайги вековечный покой,

И Амур с берегами покатыми, И вечерний туман над рекой. Петр Комаров

Земля дальневосточная, земля родная! Дальний Восток многолик. Край, который близок каждому из нас. Этот край нельзя рисовать одной краской. Каждый его уголок изумителен и неповторим. Здесь всё огромно. Если океан, то великий, если тайга, то она под стать океану. Сколько вмещает в себя этот изумительный край!

Но не только своей неповторимой природой привлекает Дальний Восток. На мой взгляд, главное его богатство - замечательные люди, которые живут на этой земле, настойчиво и целеустремлённо работают, преображая родной край, который для них является Родиной.

С Тимохиным Алексеем Анатольевичем мы познакомились на занятиях литературно-краеведческого объединения. Сначала - заочно. Мы прочитали его рассказы, напечатанные в районной газете «Наша жизнь»: «Муравейник», «Старый кедр», «Самурай», «Шальная пуля», «Небесная песня». А при личной встрече уже стало ясно, откуда берутся сюжеты доя его произведений, как рождаются образы героев. Хочется в память об этом человеке (он умер в 2010 году) рассказать о его творчестве.

Представьте себе, что вы находитесь в тайге, на 200 верст вокруг ни души... Что бы вы почувствовали, какие мысли стали бы закрадываться вам в голову?  Кто-то бы,  наверное,  восхищался красотой и величием могучих сосен, шумящих над головой, кого-то, возможно, охватил бы страх: ведь рядом никого нет, а где-то, может, притаился хищный зверь...

Алексей Анатольевич Тимохин в такой реальной ситуации был не раз - он охотник и таежный мир  был ему близок и дорог. Так вот, в такой момент, по его словам, сразу меняется понятие о жизни, чувствуешь над собой великую власть матушки-природы, представляется, что ты маленькая букашка перед огромным слоном.

Потому-то в его произведениях чувствуется нежная сыновья любовь ко всему живому.

Главная тема его творчества «Человек и природа». Один из его лучших рассказов по этой теме «Старый кедр» повествует о жизни могучего таёжного дерева, даны три этапа его «биографии»: рождение, юность и старость. Кедр наделён человеческими качествами, он умеет говорить, размышлять о судьбах жителей тайги: деревьев и животных. Он умирает, поверженный сильной бурей, но жизнь в тайге продолжается: подрастают сотни таких же кедров.

Рассказ, написанный истинным ценителем природы, знатоком её тайн, учит главному - любить и охранять природу. Еще Пришвин говорил: «Сам человек только в зеркале природы может видеть свое отражение».

Автор сам являлся частицей этой природы, он любил её, знал до мельчайших подробностей.

От эстетического чувства, от любования красотой природы писатель переходил  к осознанию того, что природа является составной частью понятия - РОДИНА.

Человек не должен прагматически относиться к окружающему, он должен видеть в природе живую душу, она ведь и является источником нравственной красоты человека. Больше всего нас, читателей, поражает философская глубина произведения и идея гармоничного единства человека и природы.

Сколько жизней можно прожить, прочитав произведения Тимохина! Они дают пищу для размышлений о смысле человеческой жизни. Во многих героях можно заметить и черты самого автора: справедливость, доброту, отзывчивость, любовь ко всему живому.

Есть еще одна тема,  которая  была дорога автору - это жизнь деревни, той деревни, в которой он родился и тех деревень, в которых бывал  Тимохин по роду своей деятельности. От их вида обливалось  его сердце кровью: «Ох, тяжело сейчас людям в деревнях, - говорил он, - все какое-то редкое, люди не те, не открытые, как раньше; все заросло, реки обмелели».

Раньше в деревнях жизнь ключом била, он в земле ковыряться любил, никогда не отказывал председателю колхоза в помощи: «Трактористом был, другие работы выполнял. А какие раньше поля были! Пшеница по пояс. Мы в прятки там играли. А сейчас поля - где они?»

Давайте поближе познакомимся с человеком, который любил природу и  умел  передать частичку этой любви читателям.

Тимохин Алексей Анатольевич родился в 1950 году в Ромненском районе в деревне Тарусовка. Семья, как водилось в те времена, была большая: 5 братьев и 5 сестёр. Один брат умер, ему было 22 года, когда на охоте его схватил приступ аппендицита, до дома добраться не успел.

В соседней деревне Знаменке окончил 4-е класса. Он  помнил и с уважением отзывался об учителе русского языка и литературы Галине Ивановне Даниленко. Он любил литературу, писал хорошие сочинения, но, как и всякий мальчишка, озорничал, не обходилось без детских шалостей. Но Галина Ивановна почувствовала в нем литературную жилку. «Что-нибудь из тебя получится», - говорила она ему.

Когда ещё жили там, то на охоту уходил в тайгу Хабаровского края. Но вот родилась дочка Катенька, подросла, встал вопрос о продолжении её обучения после начальной школы. Решили, что школа в Екатеринославке находится ближе остальных, но ездить ей туда было тяжело по состоянию здоровья - её укачивало в автобусе. Поэтому решили купить дом в Екатеринославке - благо, деньги были, ведь  промысел пушниной приносил тогда хороший доход. Так и живёт его семья  до сих пор здесь.

В его доме в стенке стоят чучела птиц, которых мы, наверно, в живую - то уже и не увидим: красавица утка-мандаринка, большой тетерев, много сов. Жена, шутил он, долго ругалась, что он заставил стенку: «Зачем нужен этот хлам, мне хрусталь ставить некуда». Но взгляды заходящих к нему людей притягивает, конечно, не холодный блеск хрусталя, а почти живые взгляды птиц. К изготовлению чучел пристрастился и его сын, теперь это его любимое занятие. Отец был  рад: «Хоть не будет сидеть без дела, не потянет на улицу, а то ведь, не дай Бог, попадет в плохую компанию»

Алексей Анатольевич 23 года являлся действительным членом охотоведческого общества. Охотниками были все в семье - отец, дядья, братья. «Все мы - охотницкое племя, не спились - вот что главное, тайга, она силы к жизни даёт, хотя бывает, что жизнь эта висит на волоске». Был случай, когда на него с дерева прыгнула рысь, хорошо, что успела только бушлат разорвать, а один раз собаки спасли от медведя.

Охота - удивительное и азартное занятие, ставшее состоянием души Алексея Анатольевича. Об этом написан замечательный рассказ «Муравейник». В образе главного  героя  Саньки  угадываются  и  черты  самого  автора,  восприятие окружающей жизни дается во внутренних монологах героя, который остро чувствует и добро, и несправедливость.

... Километры тропок, таежных просек, нехоженых дорог давали  ему многое в области познания окружающего мира природы, жизни людей.

Однажды он повстречался со стариком-старовером, разговорился, тот поведал ему о том, что жили когда-то в этих краях ссыльные, их репрессировали, и местом их жительства стала дальневосточная тайга. Позже, блуждая по тайге, наткнулся Тимохин на могилки, вокруг которых успели вырасти высокие ели, сразу догадался, что это как раз то место, о котором рассказывал старик. История эта, возможно, так и стерлась бы постепенно из памяти, но что-то не давало Алексею Анатольевичу покоя - то ли неизвестная судьба людей из прошлого, то ли желание докопаться до истоков трагедии. И в зимние ночи в землянке родилось сильное по своему идейному звучанию и содержанию стихотворение «Таежный погост». Получилось так, что даже бумаги в то время не оказалось под рукой, зато была повесть Н.В.Гоголя «Мертвые души», которую Тимохин хотел на досуге перечитать, вот и пришлось написать то,  что долго копилось в душе, на форзацах этого томика. Как-то в редакции корреспондент попросила, чтобы он принес что-нибудь ддя печати, это было как раз в канун Дня репрессированных. После прочтения сказала: «Что-то какое-то грустное стихотворение», на что Тимохин, вспылив, ответил: «А когда людей ссылали, что - весело было?!». И забрал свое поэтическое творение. Мы же, прочитав его, уверились в мысли, что полна земля амурская талантами, одним из которых можно по праву считать Алексея Анатольевича.

...Его стихотворение завораживает заключенной в нем положительной энергетикой, редким в наше время жизнелюбием. Залог бодрости и удивительной жизнестойкости героя - в необыкновенной слитности с землей, с суровой таежной природой, с благодарной памятью обо всем, что выпало на его долю, в простых житейских удачах, в самом факте существования.

Прочитав это лирическое произведение, вы перенесётесь в далёкие времена, увидите, как для некоторых людей Дальний Восток поневоле стал Родиной, сможете проследить за испытаниями, выпавшими на долю главного героя лирического произведения.

Алексей Анатольевич давно избрал свой путь. Литературное творчество

явилось дополнением к его основному занятию. И что интересно, по его словам, писалось ему всегда легко. Один-два дня - и замысел воплощается на бумаге.

...Как-то за столом, когда собралась их большая семья, зашел разговор о Боге, теща сказала: «Тебя на том свете Бог не примет, ты всю жизнь убивал». О многом тогда задумался А.А. Тимохин: да, в Бога он не верит, а животных он убивает только в том количестве, которое положено.

Он верил в себя, в свои силы, верил, что родится у него внук, а то всё внучки, верил в то, что дети вырастут хорошими людьми, верил, что жизнь дается людям, чтобы они оставили в ней свой след. А ещё он любил  повторять: «Вот так и живём!»

Уверена, в этом заключается истинная любовь к родному краю: жить, любить, растить детей, быть полезным тем, кто тебя окружает.

 ТАЁЖНЫЙ ПОГОСТ

А Тимохин

Лет десять тому назад ночевал я в землянке

И слышал старого деда рассказ

О ссыльной деревне, что с Белого моря.

В тайгу их пригнал чей-то властный приказ.

Как помнит рассказчик, ещё в тридцать пятом,

Когда пацаном здесь ловил соболей,

Он видел колонну людей под конвоем,

Ведущих со скарбом уставших коней.

Он больше не знает, куда они делись,

Осколок  с войны его память забрал,

Кого я не спрашивал после, рассказа

О людях с Поморья никто не слыхал.

В суетности жизни рассказ тот забылся,

Да, видно, судьбе было так суждено,

Охотясь  в таёжной глуши на медведя

Наткнулся нечаянно сам на неё.

Стояла она на красивом угоре,

Укрывшись от ветра всей горной рекой.

Остались лишь ямы да гроздья рябины,

Посаженных, видимо, женской рукой.

На светлой поляне погост деревенский

Истлели кресты и лежат под листвой.

Мне вдруг показалось, здесь что-то случилось,

Прошёл здесь какой-то невидимый мор.

Природа укрыла от глаза людского

Осенней глухою дремучей тайгой.

Она здесь упрятала горе людское,

Страданье и слёзы, мольбу и укор.

Я вышел к погосту, мне вдруг показалось,

Как будто бы кто-то там есть,

Костёр и палатка, могила в оградке

И заново вкопанный струганный крест.

У новой покрашенной синей оградки

Стоял двухметровый седой великан.

Лет семьдесят с виду, а, может, и больше

И взгляд, словно старый, но острый капкан.

Меня у костра усадил он с поклоном,

Припасы достал и чайком угостил.

Спросил о здоровье, о трудной охоте,

Тайгу поругал, но и тут же простил.

_ А как вы, дедуля, сюда-то попали?-

Задал я ему наводящий вопрос.

-Я жил здесь, когда ты ещё не родился.

Сюда нас сослали, вот здесь я и рос.

Царь предков моих из Сибири в Поморье

Ссылал их за веру, отвагу и честь.

А новая власть загнала в эти дебри,

Как будто творя нам какую-то месть.

В такую вот тихую влажную осень

Родителей наших сюда привели.

Конвойные-звери, детей на жалея,

Последний мешок сухарей увели.

Отцы наши духом тогда не упали,

К морозам построили восемь дворов.

И, Богом клянусь, сколько здесь мы ни жили,

Не знала деревня ни драк, ни воров.

- За что вас с Поморья сюда высылали?-

Задал я, по-моему глупый вопрос.-

За то, что советскую власть не любили,

За то, что тайком нанимались в извоз.

-За то, что исправно платили налоги,

За то, что работали все на износ.

Так сказано было в секретной бумаге,

Которую опер в деревню привёз.

Везли нас в теплушках, мы мёрзли, болели,

Надежда угасла, как чахлый росток.

Конвой не давал хоронить нам умерших,

Везли нас куда-то на Дальний Восток.

В войну дезертир хоронился в деревне,

Откуда-то, сволочь, холеру принёс.

Все жители в месяц сгорели в горячке,

Как будто их дьявол на небо унёс.

Я выжил один да моя Александра.

Он взглядом кивнул на обновленный крест.

Людей схоронили на этом погосте,

Воздав им молитвой Святой Благовест.

Семь лет ещё жили в умершей деревне-

Вокруг в двести вёрст ни единой души,

Спасала река своей рыбой обильной,

А так бы ни выжить в таёжной глуши.

И, видимо, Бог повелел нам влюбиться,

Из ада мы вновь оказались в раю…

Пришлось нам с Лександрой моей пожениться,

А так бы не выжить в таёжном краю

Детишки родились, Бог любит Седьмицу,

Ведь мы староверы и все кержаки.

Росла детвора безо всяких болезней,

Поверишь, родимый, все семь – мужики!

Лишь после войны я вернулся в Поморье,

На родину тянет, она ведь одна.

Теперь у меня уж четырнадцать внуков,

А внучка Настюха, всего лишь одна.

И лихом и статью вся в бабку Лександру,

Такая, тебе я скажу, стрекоза,

И норовом в бабку Лександру родилась,

Лишь я ей включаю свои тормоза.

Он с тихою грустью склонился к оградке.

На  фото жены, улыбнувшись, кивнул,

Поправил живые цветы в изголовье,

Ладонью с ресницы слезу обмахнув.

- Я вижу, сынок, ты спросить меня хочешь,

Что сталось с Лександрой, женою моей?

Безвинно погибла, детишек спасая,

Забыв в ту минуту о жизни своей.

Сбежавшие зеки прибились к деревне,

Забрали припасы, сожгли зимовьё,

Троих уложила она из берданки,

Четвёртый, подкравшись, зарезал её.

Его я догнал на глухом перевале,

Он, гад, даже выхватить нож не успел,

Свернул ему шею, как мерзкой поганке,

В тот час  роковой мне сам Бог повелел.

В то горестный день я ушёл на охоту,

За что до сих пор и терзаюсь душой,

Такое вот горе, сынок, приключилось,

Она здесь осталась на вечный покой.

Я езжу сюда почти каждую осень,

Проведать жену и то место, где жил.

Последний уж раз с нею я попрощался –

Я знаю – мне Бог мало дней одолжил.

Давай же мы вспомним  всех тех, кто не выжил

И умер в таёжном суровом краю.

Помянем всех тех, кто здесь жил и влюблялся

И выпьем с тобой за Лександру мою

Мы выпили молча и молча поели.

Опять не спеша завели разговор,

А солнце лучами ласкало оградку,

Скатившись за тихий красивый угор.

Когда уж стемнело, я с дедом простился,

Краснел на могиле привядший тюльпан.

Исчез деревенский погост за кустами,

Пропал в темноте и старик – великан…

О, русская сила! О, русский характер!

Его, видно, в жизни ничем не сломить!

И хочется верить – так будет веками!

И веру такую всю жизнь сохранить!