Запрещенные солдаты Конды

ЗАПРЕЩЁННЫЕ СОЛДАТЫ КОНДЫ

(Бюджетное учреждение профессионального образования

Ханты-Мансийского автономного округа – Югры

«Урайский политехнический колледж»)

Сорокин В.В.

Группа ПКС-217

Руководители - Гулякин А.А., преподаватель

Запрещённые солдаты Конды.

    «Об одном прошу тех, кто переживёт это время: не забудьте! Не забудьте ни добрых, ни злых. Терпеливо собирайте свидетельство о тех, кто пал за себя и за вас.  Придет день, когда настоящее станет прошедшим, когда будут говорить о великом времени и безымянных героях, творивших историю. Я хотел бы, чтобы все знали, что не было безымённых героев, были люди, которые имели своё имя, свой облик, свои чаяния и надежды, и поэтому муки самого не заметного из них были не меньше, чем муки того, чьё имя войдёт в историю. Пусть же эти люди будут всегда близкими вам, как друзья, как родные, как вы сами».

                                                                                     Юлиус Фучик

Война – существительное множественного числа. Нет такой семьи, которая не услышала, не уловила ее тяжелое дыхание.

Каждый год 9 мая мы вспоминаем погибших в Великом бою, чествуем ветеранов, которые прошли тот нелегкий кровавый путь, благодарим тружеников тыла за их тяжелый труд и неоценимый вклад в победу страны.  У всякой войны как у медали есть две стороны. По мимо лицевой ещё и оборотная, о которой не сообщалась в военных сводках, а фронтовики если и говорили о ней, то только в узком кругу и вполголоса.

Одной из таких страниц была судьба советских военнопленных. Советский Союз не подписал в своё время международную Женевскую конвенцию 1929 года «Об обращении воюющих стран с военнопленными» и формально не ратифицировал Гаагские конвенции 1899 года и 1907 года   «О законах и обычаях войны». За время Великой Отечественной войны 1941-1945 г, по советским данным в плен попало около 4 миллионов 500000 тысяч бойцов Красной армии. По германским источникам эта цифра больше 5 миллионов 500000 тысяч. Однако немцы включали сюда не только военных, но и партизан и  вообще всех боеспособных мужчин  захваченных  в районах боевых действий. Особенно много военнопленных оказалось в начале войны. Когда в окружении оказывались целые дивизии и армии среди захваченных было много тех, кого захватили ранеными или контужеными. Дальнейшая судьба была их незавидной, расстрел, издевательство, пытки, гибель в концентрационных лагерях.

Сколько среди них наших земляков? Не менее 10 тысяч человек. А вместе с погибшими в плену, о которых мы ни когда не узнаем, не менее 15-20 тысяч.

Почему мы выбрали эту тему? Почитав уникальное краеведческое издание - книгу «Запрещённые солдаты»,  авторы: журналист и публицист  Гольдберг Рафаэль Соломонович  и   бывший заместитель начальника регионального управления ФСБ по Тюменской области Петрушин Александр Александрович, известный историко-литературными публикациями, мы нашли  31 фамилию наших земляков кондинцев.

В этой книге впервые использованы документы, с которых в 2005  был снят гриф секретности. Первый том увидел свет в том же 2005-м, последний – в 2008 году.

 Эта книга о земляках – красноармейцах и командирах, которые оказались в самом пекле кровавых сражений Отечественной войны. Они остались живы, но в плену, прошли концентрационные лагеря. Многие бежали из плена, бежали не по одному разу, рискуя жизнью.

По сведениям немцев в плену погибло свыше трёх миллионов советских солдат или почти 60% от их общего числа военнопленных. Но даже в этих не человеческих условиях многие пленные продолжали бороться с врагом, занимались саботажем, устраивали побеги к своим, поднимали восстания. По германским источникам из плена бежало 450 тысяч советских военнослужащих. Только каждый третий сумел выжить в концентрационных лагерях и возвратился домой.

Однако не редко когда они,  с величайшим трудом пересекая линию фронта, попадали к своим, их ждало ужасное открытие. А здесь их ждали фильтрационные лагеря, допросы сотрудников особых отделов контрразведки "СМЕРШ" и территориальных органов МГБ-КГБ. Свыше полувека их официально считали "предателями". Фронтовые особисты записывали их в трусы, предатели, не желая вникать в судьбу каждого конкретного человека. Очутившись в плену наши солдаты, не зависимо не от чего автоматически, становились изменниками и предателями, даже их родственники подлежали репрессиям, как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Готовя этот материал, мы наткнулись на интересный документ «Переписка Самаровского райисполкома с Нахрачинским  райвоенкоматом по военно-гражданским вопросам» цитирую: «Немедленно проверить, не проживают ли на территории вашего района родственники …… (фамилию не указываем по этическим соображениям). Если таковые окажутся, немедленно лишите их всех льгот и преимуществ, предусмотренным законом для военнослужащих и их семей. О результатах сообщить». И такие запросы шли во все  райвоенкоматы откуда призывались те кто попал в плен. «У нас нет пленных» - заявил однажды Сталин, «у нас есть только предатели».

В русской армии до 1917 года отношение к беглецам из вражеского плена было уважительным. Такие случаи даже отмечались почётными нашивками на мундирах и часто служили основанием для повышения по службе. Вспомним хотя бы побывавших в немецком плену генерала Лавра Корнилова или поручика Михаила Тухачевского, будущего маршала Советского Союза. Выходивших из окружения и бежавших из плена советских солдат и офицеров встречали без почестей.

         27 декабря 1941 года Государственный комитет обороны издал постановление о проверка и фильтрации «бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и окружении». На следующий день появился приказ № 001735 наркома внутренних дел Берии «О создании специальных лагерей для бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену и в окружении противника», предписывающий выявлять среди них «изменников Родины, шпионов и диверсантов». По решению ГКО стали создаваться заградительные отряды, целью  которых являлось предотвращение паники и наведение порядка в отступающих частях красной армии.

Приказом наркома обороны Сталина № 227 от 28 июля 1942 года военным советам и командующим фронтами было приказано: «сформировать в пределах фронта от одного до трёх штрафных батальонов по восемьсот человек, куда направлять средних и старших командиров и политработников, провинившихся в нарушении  дисциплины по трусости  или неустойчивости поставив их на более трудные участки фронта. Что бы дать им возможность искупить кровью свои преступления. Туда же направляли и бывших пленных прошедших фильтрационные лагеря или тех кто вышел из окружения.  Хотя, если разобраться, их вины в случившемся немного. Нельзя же считать виной солдата, что план операции оказался неудачным, что враг оказался сильнее, что сам он не погиб в бою…

История военных неудач Отечественной войны, то, что  в результате этих неудач пришлось пережить солдатам и командирам, скрыто фактически до сих пор. Лишь изредка и как бы сквозь зубы называются страшные цифры потерь не в бою, а за колючей проволокой, потерь, которые понесло безоружное пленное воинство - только в лагерях пленных и только на оккупированной территории погибли 3 192 000 советских военнослужащих. А сколько   забито до смерти, умерло от голода и болезней, от пуль охранников, от «экспериментов» врачей-изуверов в многочисленных лагерях. Этого мы уже никогда не узнаем.

В течение полувека бывшие военнопленные жили среди нас и были вынуждены молчать. Потому что Родина отказала им в воинской доблести. В течение десятка лет они не могли  называть себя ветеранами, они жили под тотальным контролем, их письма проверялись, их разговоры фиксировались органами госбезопасности.  Освобождённые от позорной отметины предательства только в 1995 году, они практически ничего не успели о себе рассказать, прожили свои послевоенные годы безгласными. И лишь скупые записи, сохранившиеся в только что рассекреченных  фильтрационно-проверочных делах, позволяют нам слегка приподнять завесу над одной из самых страшных тайн прошлой войны.

Из фильтрационного дела Попова Константина Дмитриевича Призванного Берёзовским РВК 25 сентября 1941 года. Попал в плен 26 июня 1942 года. Освобождён союзными войсками 2 мая 1945 года.

«В ноябре 1941 года в составе 112-го отдельного дорожного батальона меня отправили на Волховский фронт, где четыре месяца я строил дороги около реки Волхов, в 100 км. от города Тихвина. Потом наш батальон перебросили в лес у деревни Мясной Бор, где в начале апреля 1942 года мы попали в окружение. А 26 июня того же года я раненым попал в плен. Тогда же  в плен к немцам попало около 15 тысяч человек»

«Окружили»… Это слово есть во всех фильтрационных делах на наших земляков попавших в 1941-1945 годах в немецкий, финский и румынский плен.

«Если завтра война, если завтра в поход…» сталинская военная доктрина признавала окружение только для противника. Для себя подобный вариант развития событий на полях сражений отрицали на корню   только наступление да к тому же на чужой территории.

«Советские люди любят воевать», - заявлял на XVIII съезде ВКП(б) нарком обороны Ворошилов. «Красноармейцы в плен не сдаются», - не уставал повторять Сталин.

Но только за первых шесть месяцев воны в 1941 году в плен попало 3 миллиона  355 тысяч советских военнослужащих, из них 63 генерала 163 командира дивизии 221 начальник штаба дивизии 1114 командиров полков.

Из фильтрационного дела Семёнова Матвея Анисимовича 1914 года рождения д. Терез Кондинского района. Рыбак колхоза «Путь Ленина» Призван Нахрачинским (ныне Кондинским) РВК 3 мая 1942 года. Попал в плен в октябре 1942 года Освобождён советскими войсками в декабре 1942 года. Прошел фильтрацию в январе 1943 года в Рязанском спецлагере НКВД № 178.

« Справка.

Семёнов Матвей Анисимович, по национальности ненец (здесь ошибка Семёнов М.А. по национальности манси) – житель северного края, абсолютно не грамотный, плохо ориентируется во времени и на местности, совершенно не помнит, где попал в плен, в каком селе находился в плену у немцев. Но сомнений в его ответах на вопросы ни каких не возникает. Считаю возможным его из лагеря освободить, и отправить в военкомат.

Следователь НКВД Рязанского спецлагеря Ожерельев.3.01.1943 г.».

Едва ли не каждый второй освобождён из плена американскими, английскими, французскими войсками. Освобождённые попадали в советские фильтрационные лагеря, которых в тыловых районах фронтов было 100, каждый рассчитан  на 10тыс.  Многим предлагали остаться на Западе. Отказались вернуться в СССР около 160 тысяч военнопленных

Из фильтрационного дела Чалкина  Григория Ивановича 1915 года рождения призванного  в 1941 году из д. Кама Кондинского района. Попал в плен  25 мая 1942 года  в д. Мясной Бор. В феврале  1944 года бежал из плена и до июня этого же года воевал в итальянском партизанском отряде.  Репатриирован в СССР в октябре 1944 года. Прошёл фильтрацию в ноябре 1944 года в спецлагере НКВД №0312 Пермская область.

«Резолюция: «Оставить в спецлагере для дальнейшей проверки». Кроме того, отмечено, что у Чалкина Г.И. «имеется партизанское удостоверение, других документов нет».

«Заключение.  Материалами, имеющимися в деле, на Чалкина Григория Ивановича, принадлежности его к агентуре противника и практическая предательская деятельность не установлена. Чалкина Г.И. из спецлагеря освободить. Старший оперуполномоченный гвардии капитан Ухин».

Трагична судьба Ивана Георгиевича Сатыгина, потомка мансийского княжеского рода. Родился в 1917 году в одноимённой деревне Сатыга. С июня 1941 года воевал на Западном фронте. В феврале следующего года попал в плен в районе г. Великие Луки Псковской области. Бежал из плена в июне 1943 года, попал в партизанский отряд «Большевик», в бригаду «Алексея» (Белоруссия). Присоединился к частям советской армии в июле 1944 г. Был ранен. После выздоровления зачислен в действующую армию.

Печально, что справка из «Большевика» не защитила преданного сына Страны Советов, коммуниста и отважного воина от подозрений, он тоже проходил фильтрацию в советском лагере.

Еще одна трагическая судьба нашего земляка который прошел все ужасы плена с 1941 года до момента освобождения его американскими солдатами, прошедшего фильтрационные лагеря в Советском союзе. О его судьбе нам стало известно из воспоминаний старшего сына.

 «Мой папа родился 15 марта 1919 года  в деревне Кучук, что  недалеко от села Кондинское. Он был человеком грамотным и образованным. До войны  работал учителем начальных классов в д. Запор. Был участником съезда учителей в Ханты-Мансийске в 1938 г. Люди его уважали. Об участии в ВОВ папа не любил рассказывать. Моё первое детское впечатление, которое осталось от рассказа отца, относится к пионерским годам. Мне поручили пригласить папу как участника войны в школу, на встречу с учениками. Папа отказался: «В школу не пойду, а домой можешь привести, здесь и поговорим». Вот тогда-то я впервые услышал из папиных уст, прочувствовал и хорошо запомнил некоторые эпизоды.

В 1940 г. его часть в составе армии, стрелковой дивизии,  была переброшена в Эстонию для укрепления обороны страны на западном направлении. Там до 1941 г. и стояли, несли службу. Весна – лето 1941 г. –  учеба, учения, марши, приближенные к боевым условиям в 200-250 км. от границы.

22 июня 1941 г. – война! Два месяца полк вел тяжелые бои, отступал, нес потери. Отец в должности младшего политрука роты. Последнее письмо из Эстонии в д. Кучук пришло уже в конце сентября-октября. И замолчал... До 1947 года его считали без вести пропавшим. «Погиб, не вернулся с  боевого задания, пропал без вести», - командование части соболезновало. В плен, со слов отца,  попали  в 20 – 30 числах июля: оказались в окружении, будучи в разведке, контуженные взрывом на мине. До сентября держали и наполняли временный открытый лагерь военнопленных. Каждый день  сотни, тысячи людей под дождем и ветром. В сентябре эшелоном в несколько тысяч увозили в Германию в телятниках по 90 –120 человек в вагоне. Кто-то умер от ран, от голода, страха. Увезли в Западную Германию в г. Эсслинген, недалеко от Штутгарта.  Там были военнопленные французы, испанцы и другие народы, в основном из Западной Европы. В лагере было около 60-70 тысяч военнопленных. Работа была всякая. Но точно знаю, что часть советских военнопленных: технические специалисты, инженеры, токари и т.п. – работали на военном моторостроительном заводе. Собирали двигатели для самолетов, ремонтировали их, отгружали. Под жестким конвоем, поскольку было много срывов и поломок. Много было расстрелов.

В 1944 году открыли второй фронт.  За три месяца до окончания войны Американцы  освободили лагерь в Эсслингене. И еще один факт из биографии отца, пожалуй, самый значимый. Отец рассказывал друзьям по охоте, что, когда их освободили американцы, жизнь в лагере круто изменилась. Не было насилия, «немецкого порядка». Но однажды  ночью поднимают всех русских (все пленные были рассортированы по нациям и жили в одних блоках), садят в крытые брезентом «Студебейкеры» – и колона идет к порту. Строят всех на причале, часовые с собаками охраняют, чтобы не было влияния извне и для предотвращения возможных побегов. На ломаном русском по радио для советских военнопленных произносится речь о том, что по приказу Сталина они являются предателями и по возвращении в Советский Союз будут расстреляны, как изменники Родины, сосланы в ГУЛАГ и  лагеря смерти. Свободная и демократичная Америка предлагает избежать реализации планов Сталина и советского командования: «Если Вы добровольно и сознательно захотите принять гражданство США, то прямо сейчас по трапу необходимо подняться на борт корабля США и покинуть территорию Германии. Прямо на корабле Вы получите свободу и демократию, равные права на счастливую и свободную жизнь! Вы получите необходимые документы, одежду, питание, права по Конституции США. Вот на рейде наш корабль. Вам дается один час, чтобы обдумать свое решение и подняться на борт корабля». Родина встретила их не как победителей, а как провинившихся: «Вы должны отработать своё предательство». И всех сначала в лагеря, а потом на шахты, в металлургию. Папа тоже оказался в лагере. После проверки его отправили на 2 года в Донбасс. Домой в Кучук он вернулся в 1948 г. Но на этом беды не кончились. Его без конца вызывали на допросы, на суды. Старший брат тоже был вызван однажды на суд вместе с папой. Они запомнили  майора военкома Киселёва, который относился с пониманием, по-доброму. В 1958 году он вручал папе медаль «За победу над Германией».  Удостоверение ветерана Великой Отечественной войны папа  получил только в 1980 г.».

    Вот ещё одна из трагедий длиною в 70 лет. Остановимся подробно на судьбе нашего земляка Михаила Федоровича. Почему не упоминаем фамилию нашего земляка? «Ты не пиши мою фамилию» - говорит Михаил Фёдорович – «не хочу, чтобы дети узнали, хочу умереть спокойно».

         Этот бой и сегодня так же ярок, будто был вчера. В наступление под Смоленском бросили необученных курсантов. С плохими винтовками. Взвод не продвинулся ни на метр, потерял две трети бойцов. В отделении Михаила Фёдоровича из двенадцати человек погибло восемь. Был ли страх? «Нет, – говорит Михаил Фёдорович, - было ошеломление, недоумение; где же наша хвалёная советская мощь?» Беспомощные командиры, отдающие противоречивые приказы, плохое вооружение, даже патроны наперечёт. К тому же полуголодное существование – полевая кухня всегда опаздывала. Страх пришёл позже, когда поняли. Что выстоять против гитлеровских танков русскому солдату придётся практически с пустыми руками. А дальше взрыв, темнота, контузия. Очнулся от удара сапога в бок. Над ним стояли вражеские автоматчики. По полю шла машина, собирали живых и раненых. «Таких было не много, - вспоминает Михаил Фёдорович, - может, человек 15. В том бою наши наступавшие части погибли полностью». В Сибирь полетела похоронка «Ваш сын в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был убит 26 ноября 1942 года. Похоронен в 700 м. западнее деревни Бор. Котовского района Смоленской области.

Известия в войну шли долго, похоронка пришла уже в 1943. И в то время как мать оплакивала сына. Михаил Фёдорович находился в лагере для военнопленных. Усиленная охрана, чёрные злющие псы, изнурительные работы с утра до ночи, голод,  холод безнадёжность. Единственное освобождение  - смерть. Люди умирали сотнями. Если человек падал, подняться не давали добивали здесь же. Все чувства заменили одно безразличие. Просыпаясь утром в промёрзшем бараке, Видел над собой трупы, нары располагались в семь ярусов, была одна мысль «Жаль, что проснулся: ещё один день мучений» Однажды, когда силы были совсем на исходе и смерть дышала в затылок, к пленным на вечерней поверке вышел жирный фриц: «Кто хочет послужить Великой Германии? Кто хочет остаться жить?» - услышали русские солдаты – полутрупы – получеловеки. Шаг вперёд сделали почти все. Отобрали немногих, самых сильных. В их числе и Михаила Фёдоровича.  Первое время, жизнь «добровольцев» ни чем не отличалась от жизни остальных узников, только хлеба давали побольше. Через несколько недель Михаила пригласили в кабинет начальника лагеря: «Вам представляется возможность послужить Вермахту». Михаил согласился. Через неделю он уже был в школе разведчиков в глухих Борисовских лесах. Занимались парами: разведчик и связист Михаил Фёдорович осваивал рацию, с ним в паре был Володя Щукин. Русские в школе между собой общались мало – боялись в глаза друг другу взглянуть. Михаил и Владимир сдружились. После окончания школы привезли их в Смоленск, занятый немцами. Здесь они получили своё первое задание. Их забросили в советский тыл у деревни Петелино Краснохолмского района. Они спрятали всё «хозяйство» в лесу – и парашюты, и рацию. И прямым ходом в сельсовет, позвонили в военкомат, всё о себе рассказали. Через несколько дней из Москвы прибыл представитель НКВД. Предстоял суд. На Лубянке, а позже в Бутырке, солдаты сидели по одному, ждали решения Особого совета, в голове билась одна мысль: расстреляют или нет. Они с напарником Володей ещё в разведшколе, обсуждая план побега, были готовы к такому повороту событий. Время военное, знали, как скоры начальники на расправу, не церемонятся с предателями. Но суд приговорил их лишь к трём годам заключения. Много полезных сведений рассказали они, благодаря их показаниям, была уничтожена Борисовская разведшкола. После суда Михаил Володю Щукина больше не видел. Его отправили в лагерь под Комсомольском-на-Амуре. Освободили Михаила Фёдоровича сразу после окончания войны в 1945 году Но позабыть о прошлом Михаилу не давали: где бы он не жил, всегда был под надзором. Время от времени вызывали его в НКВД, а позже в КГБ, показывали фотографии. Знаете ли? Видели ли? По всей стране шли суды над предателям. Иногда узнавал знакомые лица и немцев и русских. Он всё время хотел забыть войну и лагеря, но прошлое преследовало его, не раз его увольняли с работы, прознав о событиях далёких дней. А по тому, не считая себя изменником Родины, Михаил Фёдорович не любит об этом говорить, и сторонится ветеранов войны. Каждое слово даётся ему с трудом. Жизнь не пощадила этого человека, заставив пройти его через все круги ада. И ни кто не вправе судить его. С человеческой точки зрения, они с товарищем тогда, в лагере, приняли единственное правильное решение как попасть к своим. Вопрос в другом. Как приняли его свои? Нет ни злобы ни обиды в его словах, только тока и горечь в  глазах. «Ты не пиши мою фамилию» - говорит Михаил Фёдорович – «не хочу, чтобы дети узнали, хочу умереть спокойно».

Как-то один из ветеранов войны, говоря о военнопленных сказал: «было жалко по-настоящему наших солдат, попавших в плен. Им в концлагерях у немцев досталось, да потом ещё в наших мучиться пришлось. А была ли это их вина?».

         Ещё одно дело младшего лейтенанта Федотова Михаила Георгиевича сейчас ему 85, живёт в п. Междуреченский.

18-летнего учителя начальной школы из маленькой деревушки Свердловской области призвали в армию в августе 1942 года. После учебной части  воевал в миномётном полку. Когда началась Курская битва, их полк пошёл в наступление, но наступление захлебнулось и младший лейтенант Фёдоров был ранен осколком и раненый попал в плен к врагу. Михаил Георгиевич рассказывает как везли их в оккупированную Норвегию на строительство железной дороги и в каменоломни: «Около 700 наших пленных солдат горбатилось в каменоломнях, обслуживали и строили железную дорогу, мёрзли, голодали и … умирали». 1945 году их освободили союзные войска англичане, месяц откармливали и ставили на ноги. Из всего лагеря выжило только 300 пленных Михаил Георгиевич один этих счастливчиков. Он вспоминает как радовались Победе как верили словам уполномоченных - «вас Родина ждёт». Только оказалось, что на Родине их ждали унизительные проверки в издевательства следователей НКВД, лагеря. После фильтрационных лагерей, жили на высылках без документов и права выезда, строили и обслуживали казармы для японских военнопленных а затем и для наших заключённых. Казалось, бесконечно будут длиться бесчисленные проверки – не был ли заодно с немцами, почему выжил, а не погиб в бою… Михаил Георгиевич из лагеря был освобождён только в 1954 году, после пересмотра его дела. В 60-х прировняли к участникам войны. «Конечно, обидно было – говорит ветеран. – Себя виновными не считали, а на Родине отнеслись как к предателям. Что было, то - было. Но, полжизни исковеркано»

Мы не должны забыть того, что было в те далёкие сороковые. Это наша история. Поклониться до земли хочется этим людям, которые на своих плечах вынесли столько тягот судьбы, что, кажется, нет горше их истории жизни…

В данной работе упомянуты биографии далеко не всех солдат-земляков прошедших ужасы лагерей как фашистских, а затем и советских. Но имена их навсегда останутся в народной памяти, памяти близких:

Буйнов Виктор Ильич - попал в плен 10 апреля 1944 года в районе деревни Остовичи, в Белоруссии. Бежал. С июня 1944 года – партизан Полесского соединения 76-й партизанской бригады им. Пархоменко.

Казанцев Аркадий Афанасьевич – раненым попал в плен под Кенигсбергом. После освобождения 6 лет отсидел Аркадий Афанасьевич в тюрьме с 1944 до 1950 гг.

Новосёлов Анисим Алексеевич - дважды был ранен, дважды попадал в плен, но оба раза удачно бежал, присоединяясь к действующим частям.

Позин Георгий Сергеевич. 1899 года рождения. с Нахрачи (ныне Кондинский). Призван Нахрачинским РВК 12 июля 1942 года. Рядовой 622-го стрелкового полка 45-й гвардейской стрелковой дивизии. Попал в плен 18 августа 1943 года под городом Гатчина Ленинградской области. Освобождён американскими войсками в апреле 1945 года. Прошёл фильтрацию дважды – в прифронтовом фильтрационном лагере № 306 Третьего Украинского фронта и в ГО  МГБ города Шахтинск Ростовской области. Направлен в трест «Гуковоуголь» После 1948 года жил в посёлке Лиственничный Кондинского района.

Федорченко Михаил Лазаревич. 1903 года рождения, деревня Становка, ныне Омской области. Рабочий леспромхоза. Призван Кондинским РВК 26 мая 1942 года. Рядовой 170-го стрелкового полка. Попал в плен 12 июля 1943 года в районе города Орёл. Освобождён американскими войсками 14 апреля 1945 года. Прошел фильтрацию в прифронтовом фильтрационном лагере№ 369 и направлен в угольную промышленность в город Сталино (Донецк).

Сазонов Михаил Иванович. 1910 года рождения деревня Берёзовка, ныне Уватского района. Работал помощником судоводителя катера в Леушинском леспромхозе Кондинского района. Призван Кондинским РВК 28 августа 1939 года. Рядовой 346-го горно-стрелкового полка. Попал в плен 8 января 1942 года в городе Феодосия, Крым. Освобождён американскими войсками 17 апреля 1945 года в июне передан советской стороне. После фильтрации в спецлагере НКВД №234 направлен к месту жительства

Многие просили не называть имен, потому что так пожелали родственники. Боль и душевные страдания живут в семьях. Некоторые всё ещё опасаются, что кто-нибудь назовёт их детьми предателей. Война не отпускает их. Знакомясь с судьбами советских военнопленных, я тоже прикоснулся к ней.

К сожалению, современное поколение не интересует жизнь людей, которые подарили им свободу. В первую очередь я имею ввиду свидетелей устрашающих страниц огромной книги русской истории – свидетелей Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов. Хотелось бы, чтобы мои сверстники знакомились с живой историей своей страны, пока это еще возможно. Я бы хотел, чтоб по всей стране проводилось как можно больше конференций, семинаров не только на тему войны, но и другие немало важные темы. Думаю, что нашлось бы немало желающих присутствовать на них для того, что бы на живых примерах почувствовать историю своей страны, заполнить некоторые пробелы, которые невозможно восстановить с помощью телепередач, пережить те переживания, которые когда-то пришлось испытать на себе самим рассказчикам душещипательных историй.

 Зажжём свечи в память о тех, кто был в плену; имея выбор, не остался за границей, а вернулся на Родину. И пусть Родина встретила сынов как мачеха, мы, дети и внуки бывших военнопленных, почитаем их, запрещённых солдат. Мы не закончили данное исследование, еще много неизвестно о наших земляках побывавших в плену. Мы продолжим свое исследование до тех пор пока не установим последнее имя не заслуженно забытых солдат – земляков той страшной войны.

Как мы выяснили в процессе исследования в рамках курса истории Великой Отечественной войне отводится совсем немного времени, и обучающиеся имеют отрывочные представления о героях войны, поэтому создаваемый проект имеет большую значимость и предполагает осуществление патриотического воспитания молодого поколения путём вовлечения студентов, родителей, общественности в совместные мероприятия по патриотическому и духовно-нравственному воспитанию, поиск новой информации.

Список литературы:

1. Гольдберг Р.,  Петрушин А. Запрещённые солдаты / Тюмень: Издательство «Тюменский курьер», 2005-2008 гг.
2. «И помнит мир спасённый» Война и Победа на страницах газеты «Новости  Югры»

 г. Ханты-Мансийск, 2005 год.

3. Материалы из фондов районного архива Кондинского района.
4. Материалы из фондов Кондинского краеведческого музея им. Н.С. Цехновой.