Дети войны (из истории моей семьи).

Дети войны

(из истории моей семьи)

АВТОР

ТИТАРЕНКО  ВАЛЕНТИНА  АНДРЕЕВНА,

 ученица  10 «а»  класса

МБОУ «Средняя  общеобразовательная  школа №2

г. Сосногорска»

РУКОВОДИТЕЛЬ

ОЛЬБИКОВА НАДЕЖДА ЛУКИНИЧНА,

учитель истории

МБОУ «Средняя  общеобразовательная  школа №2

г. Сосногорска»

ВВЕДЕНИЕ

Война... Как много говорит это слово. Война – это страдание матерей, тысячи погибших солдат, тысячи сирот и семей, оставшихся  без отцов, жуткие воспоминания людей. Великая Отечественная Война - это огромная душевная рана в человеческих сердцах. Сколько бы лет и десятилетий ни прошло, люди всегда будут помнить о победе в той страшной войне,  ознаменовавшей торжество жизни над смертью, разума над безумием, гуманности над варварством.

Дата 9 Мая наполняет сердца гордостью за подвиг многонационального советского народа, выигравшего битву  с фашизмом. С особым уважением и любовью мы относимся к ветеранам, которые отстояли независимость нашей Родины и восстановили страну из пепла. Их ратный и трудовой подвиг был совершен во имя всех ныне живущих.

Великая Отечественная война явилась труднейшим испытанием для нашей страны. Она не обошла стороной ни одну советскую семью. Война коснулась не только тех, кто жил на оккупированной территории, не только солдат, которые сражались на поле битвы, но и каждого человека, который жил далеко от боевых действий. Тогда невыносимо трудно было всем – и старым, и малым, и  солдатам,  и их близким. Но особенно страдали дети.  Страдали  от  голода  и  холода,  от невозможности вернуться в детство, от кромешного  ада  бомбёжек  и  страшной тишины сиротства. Дети и война – понятия несовместимые. Им в эти нелегкие годы приходилось с самого раннего возраста выполнять работу взрослых, которые ушли на фронт.  Но, несмотря  на то, что было неимоверно тяжело просто выжить в это время,  каждый ребенок  из всех сил старался принести стране пользу.

Цель моей работы заключается в том, чтобы показать, на примере моих близких, какова была жизнь детей в годы Великой Отечественной войны за пределам фронта. Работая над темой, я использовала воспоминания моей бабушки Носовой Людмилы Алексеевны, детство которой выпало на военные годы. Я очень люблю свою бабушку и часто беседую с ней, расспрашивая о её жизни, её родителях, о людях, которые её окружали. Но период её жизни, связанный с Великой Отечественной войной, наиболее волнует нас обеих. Каждое её слово, как отклик того времени, очень дорого для меня. Военные годы были одними из самых тяжелых в ее непростой и славной жизни. Несмотря на то, что её семья жила довольно далеко от фронта, горя хлебнули и они.

НЕМНОГО ИЗ ИСТОРИИ СЕМЬИ.

Моя бабушка, Носова Людмила Алексеевна, родилась 31 октября 1931 года в деревне Ипатово  Сыктывдинского  района. Селение расположено на левом берегу реки Пожег.                В деревне была своя  церковь во имя преподобных Зосимы и Савватия, Соловецких чудотворцев, школа грамоты, товарищество по совместной обработке земли. В начале войны   здесь было примерно 170  дворов, около 650 жителей.

 Мать бабушки -  Полугрудова Агния Егоровна (1889 г. р.) одна воспитывала  трех  детей: сына Степана (1921 г. р.), дочь Валентину (1926 г. р.) и Людмилу (1931 г. р.). Агния Егоровна была из зажиточной семьи, имеющей большое хозяйство. Прабабушку в 16 лет сосватали из соседней деревни и силком выдали замуж за довольно зрелого мужчину. В то время это было обычным явлением, и на слезы Агнии, и её нежелании выходить замуж за нелюбимого, внимания никто не обращал. Не желая мириться со своей участью, прабабушка вскоре сбежала от своего мужа. Но этот поступок не мог быть не замеченным. Агния пряталась в соседних деревнях от отца и братьев, пытавшихся вернуть её мужу. «Спасла» прабабушку Первая мировая война. Мужа забрали на фронт, откуда он больше не вернулся, а Агнии выделили «маленький домик в два оконца в конце деревни». Замуж прабабушка так больше  и не вышла, но, несмотря на это, она  вырастила трех замечательных детей.

Когда мы просим рассказать что-нибудь из прошлого, бабушка никогда не отказывает. Всегда с трепетом вспоминает те нелегкие годы и своё детство. Ни один рассказ не обходиться без слез, которые то и дело видны в её полных мудрости глазах.

ДЕТСТВО, РАНЕНОЕ ВОЙНОЙ.

(Из воспоминаний Носовой Людмилы Алексеевны)

В тот далекий летний день 22 июня 1941 года люди занимались обычными для себя делами. Школьники готовились к выпускному вечеру. Девчонки строили шалаши и играли в "дочки-матери", непоседливые мальчишки скакали верхом на деревянных лошадках, представляя себя красноармейцами. И никто не подозревал, что и приятные хлопоты, и задорные игры, и многие жизни перечеркнет одно страшное слово – война. Когда началась война, бабушке  было всего 10 лет.

«В нашей деревне 22 июня это церковный праздник – Кириллов день - начинает свой рассказ бабушка - с утра все такие нарядные, гости еще с вечера понаехали из других деревень. Мне сшили белое платье с розовыми цветочками. Бойко шлепала по лужам, только брызги летели. После полудня всех стали собирать к правлению колхоза,  «новость объявлять». Телефона в деревне нет, сельсовет за семь километров. Прискакал нарочный из другой деревни и, поднявшись на крыльцо правления колхоза, объявил: «Гитлер напал на нашу страну. Началась война».

Что тут началось. Слезы, вой. Страшно! 28 июня на фронт забрали почти всех мужиков, в том числе и моего брата Степана.

Брата я любила больше, чем сестру. Постоянно вертелась около него. Один раз он, подшивая валенки, пришил к ним моё платье. Другой раз насыпал в ложку соли, чтоб я за столом меньше вертелась. Когда провожали Степана, он три километра нес меня на руках. И все… 17 августа 1941 года он погиб. И никто до сих пор не знает, где он похоронен.

Все дети помогали взрослым -  кто как мог. В июне – июле работали на прополке. А осот такой колючий, никак не подберёшься. В сентябре мы ещё не учились: копали, собирали картошку, и  в дождь, и в слякоть. Два года мама работала овчарницей, т. е ходила за овцами. Летом овец пасти заставляли детей, взрослые были все на сенокосе.

Я пасла овец с мальчишкой чуть моложе меня. В 6 утра выгоняли стадо, а пригонять можно было только в 6 часов вечера. День казался очень длинным. Все время думали: «Когда же солнышко спать уйдет?». В начале августа мы с другом (Борисом) уже воровали колхозную картошку. Пробираешься  вдоль речки под берегом,  подрываешь картошку и обратно бегом, чтобы никто не заметил. У нас была литровая консервная банка с ручкой из проволоки. Варили картошку на костре и ели. Помню, что есть хотелось все время. Один раз я пошла помыть картошку на речку и зачерпнуть воду в котелок. Вода была большая, я поскользнулась и упала в реку. Течением меня несет, а ухватиться не за что. Кое-как выбралась из воды, но уже без котелка и картошки. Пришла к Борису, реву. Не картошку жалко, а банку. Он меня успокаивает, говорит, что где-нибудь еще найдем.

Была у нас одна пакостливая овца, все время в огород влезала. Но иногда, мы  специально пускали ее  в огород, когда уже гороховые стручки появлялись. Пока овцу ищешь, полные карманы стручков наберешь. Для нас в то время это просто лакомство было.

Одно лето я была «бригадиром» на прополке. В шесть утра получала на складе горсть ржаной муки, из неё днем варили на всех похлебку. Сшили себе варежки, но осот проклятый, до сих пор руки чувствуют. Отдыхать нам не разрешали. В обед ребята на речку бегут купаться, а председатель колхоза на коне тут как тут. Как мы его ненавидели тогда!

Днем нельзя было копать лопатой свой участок под картошку. Копали, пахали только по ночам. Мамы наши собирались по 6-7 человек – одна из них держит плуг, остальные тянут его веревками через плечо. Лошадей хороших не было, всех забрали на фронт. В 1941 году у нас, да и у всех, наверно, урожай был добрый. Пахали участки ещё мужчины. Во все же остальные годы урожаи были жидкие, постоянно все замерзало. Голод, голод, голод…

Мама работала то дояркой, то телятницей. Иногда она брала меня с собой. Я залезала на печку и грызла жмых. Печка была в домике, где они перегоняли молоко, отдыхали, согревались.

Голодали мы все время. Ели мох, солому, собирали щавель, клевер, лебеду. За щавелем уходили километра за три, на дальние луга. По вечерам пройдешь по деревне, только стук слышен отовсюду: кто в ступке толчет мох, кто солому. Добавляли затем горсть муки и «хлеб» получался. Его и  хлебали из сковородок ложками.

Была у нас корова, но молоко подчистую приходилось сдавать государству. У кого были овцы, заставляли сдавать всю шерсть и даже кожу. Сена заготовленного хватало только до января-февраля, поэтому для овец рубили осину. Заносили им целые стволы, а на утро вытаскивали совершенно белые, обглоданные. Овцы погибали – а мы их ели! Ела я и конину – страшно!

 Зимой 1942 года нам в школе варили похлебку из овощей. На большой перемене  все доставали свои алюминиевые кружки, ложки, и по поварешке на брата каждому наливали овощной суп. Варили его тут же в школе. Не на чем было нам и писать. Старые бумаги, обрывки газет, книги сшивали в тетрадки и писали между строк. Там же чертили фигуры по геометрии. У нас в леспромхозовском магазине продавалась книга Сталина «Вопросы ленинизма», напечатанная на гладкой, вощеной бумаге. Мы отрывали и сжигали обложку и титульный лист, а оставшиеся листы сшивали. Нужно было быть очень осторожными, за такое могли посадить и продавщицу, и учителей.

Осенью 1941 года к нам привезли переселенцев – русских, украинцев, белорусов, а вместе  с ними тиф. Очень много людей тогда умерло. Недалеко от нас умерла семья из семи человек, только маленькая дочка осталась. С переселенцами  жили мы мирно. Дети их вместе с нами учились. Переселенцы как-то угостили нас головкой чеснока в благодарность за то, что давали им перья от лука, которого у нас было предостаточно. Через год у нас уже была целая грядка чеснока. По весне на большой перемене я бегала домой за чесноком, приносила в класс, и мы все жевали его. Надо было видеть лица учителей заходящих в класс. Но потом они привыкли, понимали, что меньше будем болеть.

В школе нам преподавали военное дело. Уже в 6 классе начали изучать винтовку. Затвор разбирать не хватало силы, и нас оставляли тренироваться после уроков. Света нет, уборщицы затопят печи и сидим. Мальчишки оставались вместе с нами, чтоб не страшно было. Мы им на стрельбищах свои патроны отдавали, чтобы только помогли этот злосчастный затвор разобрать. Вообще, мы очень дружными были, в обиду никого не давали. Учащиеся младших классов нам завидовали.

У наших соседей был большой дом из двух изб. Какой-то год там были ясли-сад. Сестра работала воспитательницей, а Агния (соседка) поваром. Позвали они как-то меня, затолкали в голбец – иди, ешь, там, на столе. А на столике стояла чашечка  с чем-то белым и ложка. Я выхлебала так толком и не поняла, что это было, а это оказалась вода после варки макарон. Так меня сестра понемногу и подкармливала».

9 мая 1945 года я плохо помню. Очень обрадовались, что наконец-то закончилась эта проклятая война, но нам с фронта ждать было некого. Мама очень много плакала, выгонит меня из дому, сама спустится в голбец, сядет на лестницу и плачет, причитает. Я же сидела за стенкой на улице и тоже плакала, все слышно было. Из нашей деревни не вернулось с войны 87 человек. А из тех, кто вернулся, все больные, раненые». 

Бабушка никогда не покидала свой родной край. Большую часть жизни она  посвятила воспитанию детей, не только своих, но и чужих. Бабушка окончила Сыктывкарское педагогическое училище, и около 20 лет проработала учителем начальных классов в деревенских школах. Все дети её очень любили. Бабушка организовывала новогодние утренники, такие, что дети из интерната бежали до деревни, ночью, на лыжах, только бы не опоздать, каталась в выходные дни  с учениками на лыжах. Всю свою жизнь она была очень активным человеком.

Когда бабушка рассказывает о своем военном детстве,  у меня на глазах  наворачиваются слезы, сжимается сердце от осознания всего того, что пришлось пережить детям во время той страшной войны. Хрупкие, беззащитные мальчишки и девчонки на своих неокрепших плечах вынесли  все  тяготы  войны, выстояли, отдали свои жизни ради победы. Бабушка является хранителем того подвига, который совершил наш народ. Я считаю, что  эти люди  заслужили уважение и сострадание последующих поколений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Дети войны – это целая героическая легенда, неотъемлемая от великой народной эпопеи Великой Отечественной войны. Сейчас у них уже есть внуки, есть дом и все, чего так не хватало в годы войны. Но у них есть и воспоминания о жестоком времени, которое не щадило людей. В это время прошло их детство… Их детство опалила война, но они выжили и сохранили лучшие душевные качества. Не озлобились, как сегодня многие от благополучия, а любили и любят жизнь во всей ее многоцветности.

«У каждого из нас своя военная судьба, но подвиг общий - это подвиг всего нашего поколения. Мы - дети войны, детство которых закончилось 22 июня 1941 года», - говорят сейчас наши ветераны Великой Отечественной войны. Они настоящие герои, без которых победа, быть может, была бы невозможна. Они не ждали и не ждут благодарности, чинов и почестей. Они просто любили и любят Родину.

Сегодня тех, кто прошел через ту войну осталось немного. Они посвятили свои жизни нам, детям, потому что сражались за будущее своей страны. И мы не можем, не должны о них забывать, не должны обойти памятью их поколение.

 Свою работу я бы хотела закончить стихотворением Анатолия Болутенко.

Детям войны посвящается.

Война прошлась по детским судьбам грозно,

Всем было трудно, трудно для страны,

Но детство изувечено серьёзно:

Страдали тяжко дети от войны.

Нужны были и смелость и отвага,

Чтоб жить под оккупацией врага,

Всегда страдать от голода и страха,

Прошла где неприятеля нога.

В тылу страны нелёгким было детство,

Одежды не хватало и еды,

Страдали от войны все повсеместно,

Хватило детям горя и беды.

Настал чудесный светлый День Победы,

В тяжёлой битве выжила страна,

От радости забылись сразу беды,

Фронтовики надели ордена.