Советско-норвежские отношения на архипелаге Шпицберген в межвоенный период (1920-1939 гг.)

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа №12

Советско-норвежские отношения на архипелаге Шпицберген  в межвоенный период (1920-1939 гг.)

Автор: Максимова Ева Олеговна,

     ученица 9 «А» класса

                     МБОУ г. Мурманска СОШ №12

          Научный руководитель: Острая Н.В.,

                           учитель истории и обществознания    

                    МБОУ г. Мурманска СОШ №12

Оглавление.

Введение.        

Глава №1. История открытия и освоения  архипелага Шпицберген.        

§1. Открытие архипелага.        

§2. Начало научного изучения архипелага.        

§3. Первые попытки организации угледобычи на архипелаге Шпицберген.        

Глава №2. Архипелаг Шпицберген как объект советско-норвежских отношений в 1920-х – 1930-х гг.        

§1. Международно-правовой статус Шпицбергена по результатам Парижской конференции 1920 года.        

§2. Борьба СССР за признание своих прав на архипелаге.        

§3. Роль Шпицбергена в решении топливной проблемы Европейского Севера СССР.        

Заключение.        

Список литературы и источников.        

Приложение №1.        

Введение.

Актуальность темы исследования. Арктический регион представляет собой уникальную территорию, как в природном отношении, так и в  практике международных отношений. Эта территория, где тесным образом переплетаются интересы многих государств, особенно тех, которые находятся в непосредственной близости или прилегают к ней. Этот регион богат природными ресурсами, использование которых и приковывает внимание к нему со стороны многих стран, несмотря на неблагоприятные климатические условия территории.

Между тем вопрос о международном правовом статусе ряда территорий Арктического региона  до конца еще не решен. В этой связи ряд государств предпринимают попытки расширения своих территорий, в большей степени это касается вопросов связанных с так называемыми серыми зонами континентального шельфа. Норвегия, например, проводит политику, направленную на ущемление хозяйственных интересов России (вопрос о 200-т. мильной зоне вокруг Шпицбергена, который стал причиной ареста траулера «Неман» зимой 2007 г.). И связано это, прежде всего с ослаблением позиций России в данном регионе, активность государства снижается и как следствие происходит активизации политики других государств, особенно Норвегии.

Мы видим повторение ситуации столетней давности, но отличие в том, что тогда государство осознавало стратегическую и хозяйственную значимость архипелага. И поэтому результаты борьбы за территорию разные, если XX век – это время, когда советское государство смогло добиться признания своих интересов на архипелаге, то сегодня – это их ослабление. Но, несмотря на это главным остается необходимость осознания значимости данного региона и возможность защиты своих интересов.

Опыт начала XX века, когда умелая политика государства дала явные результаты, может помочь в осознании значимости Арктического региона, и в частности архипелага Шпицберген, не только как возможности его хозяйственной эксплуатации, но и как возможности решения геополитических задач. А значит, поможет избежать ненужных ошибок и  усилить позиции России на архипелаге.

Степень изученности темы. Несмотря на большое количество работ по истории и освоения Арктики в данный период, проблемы связанные с международными отношениями в этом регионе, и рассмотрение определенных элементов международной деятельности редко становились темой специального исследования, в основном они рассматривались вскользь и в контексте более общих сюжетов. К тому же в основном эти исследования проводились представителями естественных наук, в частности географами, а также других дисциплин, например, арктический регион был сферой исследования экономистов.

Так первые работы, связанные с возможностью исследования и использования Северного морского пути были предприняты еще М.В. Ломоносовым. Именно он выступил инициатором освоения Северо-Восточного прохода как одного из факторов превращения России в сильную морскую державу^[1].

Первоначально для историографии характерно внимание к географическим открытиям, т.е. вопрос о том, кто первый открыл Шпицберген, и связано это было с возможностью дальнейший исследований и закрепление своего статуса. В этом направлении можно выделить работу Русанова В.А. «Статьи, лекции, письма», где говорится о его экспедиции, а также о первенстве России в этом вопросе^[2].

Первые попытки переосмысления значимости арктического региона   предпринимаются в начале XX века, в основном это рассматривается в контексте изучения и освоения Русского Севера. Например, это работы В.О. Ключевского и А.Ф. Платонова^[3].

Но первые попытки комплексного изучения истории и освоения архипелага начинаются только в советский период и особенно после 30-х гг., когда окончательно он был закреплен за Советским Союзом. В центре внимания теперь находились не проблемы первенства в открытии и территориальных притязаний СССР (хотя присутствовали и они, но об этом говорится вскользь), а значимость процесса освоения архипелага. Например, работы В.Ю. Визе «Моря Советской Арктики»^[4].

После войны усилилось внимание к первоначальному этапу освоения архипелага и в большей степени эксплуатации его природных ресурсов, а также к первым полярным экспедициям. Например, работа Н.Н. Зубова «В центре Арктики»^[5].

Наиболее плодотворным этапом в изучении истории Арктики можно назвать 1950-1960 гг. например, работа  М.И.  Белов «История открытия и освоения Северного морского пути», в частности его IV том касается истории Северного морского пути, в том числе и развитию Шпицбергена с 1933 года до 1945^[6]. Основываясь на большом документальном материале, он показал историю освоения СМП как, в общем, так и отдельные стороны в неразрывной связи с историей самого государства.

На новейшем этапе изучения этого вопроса происходит расширение источниковой базы для исследований, связано это с рассекречиванием ряда документов, а так же избавление от идеологической нагрузки. Еще одной особенностью этого этапа является перенос изучения этой проблемы из столицы в регионы, в частности в Архангельск и Мурманск. Например, большое количество фактического материала содержится в Поморской энциклопедии, особенно в I томе^[7]. А также большой вклад вносят совместные исследования российских и норвежских ученых, например, совместный сборник «Соседи на Крайнем Севере. Россия и Норвегия: от первых контактов до Баренцева сотрудничества», в котором отражаются в основном вопросы, связанные с деятельность норвежцев на Севере, а так же советско-норвежские отношения в Евроарктическом регионе, в том числе и на Шпицбергене^[8].

Таким образом, мы видим, что в литературе в основном отражаются  общие моменты, связанные с историей открытия и освоения Арктики. При этом достаточно литературы по истории открытия и освоения Шпицбергена, но ряд вопросом рассматриваются обзорно, без комплексного изучения. В частности вопросы международных отношений и отдельных направлений их проявления почти не рассматриваются. Мало отражена зависимость советско-норвежских отношений на архипелаге и политикой Советского государства в начальный период его становления, а так же не достаточно полно дается характеристика экономической составляющей международных отношений.

Объектом исследования является история и хозяйственное освоение архипелага Шпицберген.

Предмет исследования: советско-норвежские отношения на Шпицбергене в межвоенный период.

Цель работы: проанализировать сущность советско-норвежсих отношений на Шпицбергене и определить движущие силы советской колонизации архипелага.

Достижение указанной цели требует решения следующих задач:

- определить характер и направления освоения архипелага;

- выявление роли международных экспедиций в освоении архипелага;

- проанализировать Парижский договор и выявить его влияние на развитие советско-норвежских отношений в межвоенный период;

- определить роль угледобывающей промышленности как экономического  фактора международных отношений.  

Хронологические рамки исследования приходятся на 20 - 30-ее гг. XX века.

Нижней хронологической границей исследования стал 1920 г. – подписание Парижского договора, который ознаменовал собой новый этап международных отношений на Шпицбергене. Верхней границей является конец 1939 г. – начало Второй мировой войны.

Территориальные рамки исследования. В работе рассматриваются исторические процессы и явления, происходившие в 20 – 30-ее гг. XX века на территории Шпицбергена.

Источниковую базу исследования составили архивные неопубликованные материалы из фонда Государственного архива Мурманской области, а также опубликованные документы.

Из фондов Государственного архива Мурманской области можно выделить фонд П-17 – профсоюзный комитет Советских угольных рудников на архипелаге Шпицберген, г. Баренсбург. В нем имеются ряд документов, рассказывающих о работе советских рудников, и особое внимание уделяется работе партийных органов на архипелаге (различного рода постановления и протоколы заседаний). А также фонд Р-383 – Мурманская окружная контора государственного треста «Арктикуголь», в котором собраны документы о выполнении государственного плана по добыче и вывозу угля. Помимо этого использовались и другие фонды, в частности Р-387 – Мурманская областная контора государственного треста по добыче и сбыту угля на островах и побережье Северного полярного моря; Р-431, Р-925, Р-753 – государственное  управление Северного морского пути; П-1509 – физкультурный комитет рудников на архипелаге Шпицберген.

Из опубликованных источников был использован сборник «Советско-норвежские отношения. 1917-1955 гг.», в частности документы, касающиеся советско-норвежским отношениям в 20 – 30-ее гг. XX века.

В целом источниковая база достаточно широкая для проведения исследования по заявленной теме.

Структура исследования курсовой работы состоит из введения; двух глав, соответствующих этапам развития международных отношений, каждая глава разбита на три параграфа; заключения и приложения.

Глава 1. История открытия и освоения  архипелага Шпицберген.

§1. Открытие архипелага.

 Шпицберген – арктический архипелаг, расположенный в западной части Центрального полярного бассейна,  на стыке границ Северного Ледовитого океана и его окраинных морей – Гренландского и Баренцева^[9].

Точных сведений о том, когда именно человек впервые познакомился со Шпицбергеном, не имеется. Так, например, ряд исландских саг дают некоторые указания на то, что Шпицберген был известен еще в XI веке. В исландской летописи 1194 года, говорится о викингах, которые оказались в суровом краю, назвав его Свальбард (холодный край). Но говорить о том, что имеется в виду именно Шпицберген точно нельзя, т.к. никаких точных географических указаний не имеется. Но, несмотря на это в последствии, по предложению Фритьофа Нансена, Шпицберген с примыкающими территориями, получил официальное название Свальбард.

В западную Европу первые достоверные сведения о Шпицбергене доставила голландская экспедиция под начальством Яна Рийпа и Якова Ван Гемскерка в 1596 году. Надо отметить, что в связи с еще не до конца обследованными территориями, Шпицберген в большинстве случаев отождествлялся с Гренландией и  считалось, что он соединяется с ней на севере. Именно под этим названием, а вернее его искаженного варианта «Грумант», он и был известен русским поморам.

Время, когда точно поморы начали осваивать архипелаг не известно. Одним из самых древних документов, которые могут пролить свет на это, является письмо Йеронима Мюнцера – нюрнбергского ученого, профессора медицины и философии, которое он отправил португальскому королю Жуану II от 14 июля 1493 г. Будучи известным знатоком географии, он писал: "О, какой славы ты достигнешь, если сделаешь известным твоему Западу обитаемый Восток. Тебя уже восхваляют как великого государя немцы, итальянцы, руссы, поляки, скифы и те, что живут под суровой звездой арктического полюса, так же как и великого князя московского, ибо немного лет тому назад под суровостью сказанной звезды открыт большой остров Груланд, берег которого тянется на 300 легуа, и на котором находится величайшее поселение людей под сказанным господством сказанного сеньора князя"^[10]. Также одним из доказательств, что поморы начали осваивать эту территорию еще до голландцев является письмо датского короля Фридриха II отправленное в 1576 году некоему Людвигу Мунку. В этом письме давался приказ войти в сношение с русским корщиком Павлом Нишецом, живущим в Коле и ежегодно плавающим на Грумант.

То есть мы видим, что вопрос открытия архипелага является достаточно дискуссионным. К тому же, несмотря на то, что многие факты говорят в пользу России, нельзя забывать и о заслугах европейских первооткрывателей. Да, возможно мы были первыми, но например, точные описания и главное, первые карты архипелага были сделаны не русскими исследователями, а голландцами, в частности благодаря В. Баренцу. Он в 1596 году возглавил экспедицию, она была третьей по счету и самой удачной (первые две закончились безрезультатно), в ходе нее был открыт остров Медвежий (название связано с тем, что первое животное, которого они увидели и убили, был именно белый медведь). В результате экспедиции, в 1598 году бала составлена карта. На ней был показан маршрут экспедиции, о. Медвежий, а также западное и частично северное побережье Шпицбергена, у которого была сделана надпись: «Называется Новая Земля». Название «Шпицберген» впервые появляется в 1613 году на карте голландского картографа Гесселя Герритса^[11].

После этого путешествия, а главное рассказов о большом количестве китов, обитающих около Шпицбергена, к архипелагу стали направляться китобойные суда. Особую активность в этом проявила Англия, которая первая направила сюда свои корабли, Россия не принимала участия в китобойном промысле, т.к. основным направлением, в большей степени, была охота на белого медведя, моржей и конечно наиболее развитым было рыболовство.

В 1613 году английский король Яков I издал указ, по которому бой китов у Шпицбергена объявлялся монопольным правом англичан. К тому же было официально заявлено о переименовании архипелага в «Новую Землю короля Якова». Это, конечно, не могло понравиться голландцам. В результате китобойный промысел перерос из простой хозяйственной деятельности в своеобразное выяснение отношений между европейскими странами, об этом свидетельствует и то, что китобойные корабли шли в сопровождении военных. Ситуация ухудшилась в 1615 г., когда у берегов Шпицбергена появились еще и датские суда.

В результате между различными странами было подписано соглашение по предоставлению каждой из стран-участниц отдельного промыслового участка. Лучшие участки – от Беллзунда до бухты Магдалены – достали англичанам, голландцы получили остров Амстердам и несколько бухт, датчане – Датский остров, немцы – Гамбургскую бухту, а французы и испанцы должны были довольствоваться промыслами на крайнем севере архипелага, в  Бискайской бухте. Столкновение между державами продолжалось и после подписания этого договора^[12].

Как уже говорилось выше, русские промыслом не занимались, но ходили туда достаточно часто. И в отличие от иностранных промышленников, русские не ограничивались кратковременным посещением Шпицбергена в течение лета, а оставались здесь на зимовку. Осенью, до наступления полярной ночи, они охотились главным образом на оленей. В течение темного времени груманланы промышляли песца. Здесь хотелось бы сказать, что такие долгие зимовки совершали еще поморы, они длились примерно 2-3 года. Груманланы жили на архипелаге в просторных избах, срубленных из плавника и бревен, привезенных с материка. Такие избы называли становыми. В 15-20 км о них сооружали небольшие охотничьи избушки, так называемые станки^[13].

В XVII-XVIII вв. русские были единственными круглогодичными обитателями Шпицбергена. Интересные данные о размерах русских промыслов приводит В.А. Русанов. За последние трехлетие XVIII века (с 1797-1799) на Шпицберген отправилось восемнадцать поморских промысловых судов, принадлежавших семи владельцам. Большинство из них высадили людей на Шпицберген на зимовку, а сами вернулись, с тем, чтобы на следующий год прейди за добычей и оставленными промышленниками. Всего за три года из Архангельска отправилось на Шпицберген триста шестьдесят человек. На промысел было взято 11200  пудов ржаной и ячменной муки^[14].

О пребывании русских промышленников на Шпицбергене свидетельствуют многочисленные избы, кресты и могилы. Но климат и природные условия, а также не самое лучшее снабжение вносили свои корректировки. И не всегда зимовка заканчивалась хорошо. Так, например, в 1771 году англичанин Стюарт посетил русское становище в Кингсбее. В избе он обнаружил труп русского промышленника, лицо которого было покрыто плесенью. В 1820 году в русском становище в Хорнзунде нашли ящик, в котором было десять трупов, частью растерзанных медведями, известны также и случаи каннибализма. Одной из самых главных причин смерти была страшная болезнь цинга, в результате которой человеку нужно было ампутировать зараженную конечность, но и это помогало не всегда. Поморы для борьбы с ней, например, привозили с собой морошку, клюкву, сосновые шишки, пили кровь только что убитых животных, употребляли в пищу ложечную траву, обладающую противоцинготным свойствами.

В этом плане интересным представляется сочинение члена Петербургской Академии Наук Ле Руа «Приключения четырех российских матросов, к острову Ост-Шпицбергену бурею принесенных, где они шесть лет и три месяца прожили», написано оно со слов корщика Алексея Химкова и его сына матроса Ивана Химкова о проведенных ими на Шпицбергене долгих шести лет. В 1743 году поморская ладья, которая принадлежала мезенскому купцу, прибыла на остров для проведения промысла, но из-за  неблагоприятных условий, в частности ветра, их прибило к острову Эдж. Алексей Химков и трое его товарищей пошли на поиски становища. Но пока они находились на берегу, ладью с остальными членами экипажа буря угнала в открытое море, где оно и погибло. Когда люди осознали, что остались одни на берегу, они не растерялись – оборудовали зимовку, наладили охоту на зверей, которая давала им пищу и одежду и начали ждать судна. Это ожидание продлилось долгих шесть лет, на шестом году умер один из поморов, остальных случайно обнаружила поморская ладья, и они благополучно вернулись домой. Эта история закончилась хорошо, но,  к сожалению, она является скорее исключением, чем правилом.

Среди самых известных на Шпицбергене русских промышленников были Старостины. Последний из них, Иван, провел на архипелаге Шпицбергене тридцать две зимы и умер в 1826 году. Его имя носит мыс в Айсфиорд. Эта была самая долгая зимовка.

Таким образом, открытие архипелага открыло новую страницу в изучении арктического региона. Этот процесс был достаточно трудным и сопряженным с разного рода тяготами и опасностями. Первый период в освоении архипелага, в основном связан с китобойным промыслом, который был одним из главных, но вскоре от него отказываются. Развитие европейских стран ведет и к изменению уровня исследований, они усложняются и становятся более обширными и долгосрочными.  

§2. Начало  научного изучения архипелага.

Деятельность русских промышленников на Шпицбергене в XVIII начале XIX веках не побудила пока русское правительство заняться детальным исследованием Шпицбергена. Но все-таки экспедиции проводились.

Первая русская экспедиция на Шпицберген состоялась в 1764-1766 гг. она была организована по инициативе М.В. Ломоносова, который разработал обширную программу изучения и освоения Арктики. Главной целью экспедиции был поиск прохода к Берингову проливу. Наиболее рациональным ему казалось начать плавание от Шпицбергена. Ломоносов добился того, что в 1764 году правительство издало указ об экспедиции.

Экспедиция должна была пройти от Шпицбергена через Полярный бассейн к Северной Америке и потом следовать вдоль ее северных берегов на запад к Берингову проливу. В 1764 голу под начальством капитан-лейтенанта М. Немтинова на Шпицберген были отправлены шесть судов для устройства в бухте Кломбай базы. Партию Рындина должен был в следующем году сменить Немтинов. Он вышел из Архангельска в июле 1765 года и в течение целого месяца безуспешно пытался пробиться сквозь льды в Кломбай, и в августе было принято решение возвращаться в Архангельск. Таким образом, Рындин остался на Шпицбергене на вторую зимовку. Она оказалась еще тяжелее, чем первая, тем более и моральные силы к тому моменту были на пределе.

Но все же главной экспедицией стала экспедиция В.Я. Чичагова 1765-1766 гг. она вышла из Колы к Шпицбергену в мае 1765 года на трех судах, специально для этой экспедиции выстроенных на Северной Двине. Они были выстроены специально для этого плавания, с учетом прошлых ошибок и имели особые крепления и ледовую обшивку. Но и эта первая попытка Чичагова оказалась безуспешной, достигнув 80°26'N, в конце августа он вернулся в Архангельск. Но   вскоре, 1766 году, была предпринята новая попытка – и снова Чичагов был отправлен на Шпицберген, откуда должен был пройти к Берингову проливу, эта экспедиция носила не только научно-исследовательские цели, но и установление политических и экономических связей с северо-западной Америкой, об этом свидетельствует распоряжение, в котором говорилось, о необходимости держать в секретности все письма, относящиеся к экспедиции^[15].  Так как в этот период установление европейских связей было одним из ключевых направлений развития нашего государства. Но и второе плавание оказалось не более успешным, чем первое и снова по, тем же причинам – это невозможность пройти через тяжелые встречные льды.

Перед возращением в Архангельск Чичагов зашел в Кломбай, где взял на борт Рындина и оставшихся в живых его спутников. В оправдательной записке, объясняя причины своей неудачи, он говорил, что эту экспедицию ему представили не в том виде. Убедившись в невозможности пройти в Америку через Полярный бассейн, Чичагов в этой же записке пишет: «Напоследок, хотя за непреодолимым препятствиями не могли достигнуть до желаемого по намерению места, однако по довольному осмотру, кажется, открылась невозможность, в чем не остается сомнения»^[16].

После этого был сделан вывод, что осуществить такие экспедиции не возможно и вплоть до конца XIX века Россия не снаряжала специальных экспедиций для исследования Шпицбергена.

Но в то же самое время российскими наработками успешно пользуются иностранцы, которые в это время активно продолжают осваивать эту территорию. Так, например, в 1773 году к шпицбергенским  берегам по маршруту Чичагова было направлено два корабля английского флота под командованием Константина Джона Фиппса, ежегодно Шпицберген посещают английские китоловы. Вскоре Шпицберген становится базой для покорения Северного полюса. Одна из первых попыток достичь вершины Земли со Шпицбергена была предпринята английским полярным исследователем Уильямом Эдуардом Пари. При этом за помощью он обратился к Российской Академии наук, которая предоставила ему сведения об условиях  жизни на Шпицбергене и возможном передвижении к Северному полюсу по полярным льдам. В ходе этой экспедиции был достигнут рекорд проникновения человека на Север, они дошли до 82°45' с.ш., но до полюса оставалось еще свыше 800 км. В 1837 г. в исследования включаются шведы, в 1839 году – французы. В то же время русская активность, как было сказано выше, падает. Наиболее важные позиции в Поморье занимают иностранцы или фавориты двора. В связи с развитием так называемой поморской торговли с жителями Норвегии многие поморы начинают заниматься торговыми операциями и перевозками грузов, в результате промыслами начинают заниматься менее опытные люди, а зачастую даже случайные. Поморские зимовки все чаще оканчиваются печально. Например, в 1851 году от цинги на Шпицбергене умерло из 18 12 промышленников^[17].

То есть мы видим, что с конца XVIII до конца  XIX века происходит ослабление Российской империи на Шпицбергене. И это происходит не только на государственном уровне, что, конечно же важно, но это происходит и на бытовом уровне. Шпицберген был для поморов традиционной территорией для промыслов, но без поддержки со стороны государства, не выдержав конкуренции иностранных промышленников, поморские промыслы приходят в запустение. Окончательный удар был нанесен в 1854 г., когда на Поморье напали и уничтожили один из важнейших центров – город Колу^[18]. Вскоре на главенствующее положение на архипелаге начинает занимать Норвегия. Впервые она появляется здесь в 1819 году, но, будучи заинтересованной, в освоении архипелага, она быстро приобретает значительный вес в данном регионе.

Новая глава в российском освоении Шпицбергена начинается в конце XIX века и связано это с именем адмирала С.О. Макарова, который, создав ледокол «Ермак», открыл путь к осуществлению планов по покорению Северного полюса. В 1899 году дважды пытался пробиться к Северному полюсу, но удалось это сделать только в августе 1977 года, с помощью атомного ледокола «Арктика».

Большое внимание уделяется изучению гидрологического режима льдов в шпицбергенских водах. С целью изучения природы архипелага в 1898 году была снаряжена экспедиция А.А. Коротнева и Ю.Н. Семенкевича, которая собрала ценный материал по флоре и фауне островов.

В начале XX века особое значение приобретают международные экспедиции. В 1899-1901 году состоялась русско-шведская экспедиция, которая получила название «Шпицбергенское градусное измерение», главная цель измерение дуги земного меридиана в пределах Шпицбергена, т.к. благодаря этому можно было определить точную форму Земли. Работы были начаты в 1899 году, а закончены в 1901, Швеция  продолжала и вплоть до 1902 года. Во главе русской миссии стоял штабс-капитан Д.Д. Сергиевский, а позже академик Ф.Н. Чернышевский; со стороны Швеции -  профессор Едерин. Шведы имели базой своих работ бухту Трейренберг на севере Шпицбергена, а русская база находилась в Хорнзунде, на крайнем юго-западе. в основном велись геодезические и топографические работы. Русскими участниками экспедиции, в особенности астрономом А.С. Васильевым, было совершено много экскурсий в глубь архипелага. Например, Васильев побывал на вершине горы Ньютона, до того еще не посещенной человеком и являющейся высшей точкой архипелага. Также проводились и исследования по другим отраслям науки: земному магнетизму, полярным сияниям, геологии, биологии^[19].

  Чернышев в 1900 году, подводя итоги деятельности экспедиции, на заседании Российской Академии наук, заявил: «Этот поход составит одну из самых блестящих страниц в истории полярных исследований, и мы русские, должны гордиться тем, что нашим соотечественникам удалось разрешить те задачи, которыми обуславливался успех всего предприятия по градусным измерениям на Шпицбергене». Экспедиция увековечила свою работу своеобразным памятным знаком на берегу Адвент-фьорда, где возвышается сложенный из бетона прямоугольный параллелепипед высотой около метра, на медной доске которого по-французски написано: «Астрономический пункт. Русская партия шведско-русской экспедиции для измерения дуги меридиана на Шпицбергене»^[20]. Результаты  экспедиции были опубликована, издана прекрасная карта части Шпицбергена, составленная А.С. Васильевым.

На этом закончился очередной период освоения архипелага, главными итогами которого стало успешное исследование архипелага с точки зрения его природных богатств, географических особенностей, опыт международного сотрудничества. Россия снова занимает одно из ведущих мест среди держав, заинтересованных в освоении и использовании недр архипелага.

§3. Первые попытки организации угледобычи на архипелаге Шпицберген.  

Новый период, безусловно связан с исследованиями каменноугольных месторождений. Именно каменноугольные бассейны станут в будущем объектом притязаний двух держав – России (а в последствии СССР) и Норвегии, которые и станут главными странами на архипелаге.

О том, что  на Шпицбергене есть уголь знали еще в XVII веке, но только на рубеже веков начинаются работы по его изучению.

Самые первые попытки вовлечения Шпицбергена в промышленную деятельность были предприняты в 1860-е и 1870-е годы. На архипелаге были развернуты активные работы по изучению запасов полезных ископаемых. В ходе этих работ на первое место выдвигается каменный уголь. В Норвегии, США, Англии, Швеции, Нидерландах, Германии возникает ряд компаний, которые ставят своей целью изучение возможности добычи шпицбергенского угля. В результате на архипелаге появляются так называемые заявочные столбы, доски, пирамиды, м другие знаки собственности.

Первыми в этом оказываются норвежцы, которые еще в конце XIX века смогли освоить ряд участков. В 1904 году богатые угольные месторождения на берегу Адвент-фьорда осваиваются американцами, которые создали первую крупную угольную компанию «Арктик коуль компании» используя преимущественно норвежских рабочих компания в 1906 году приступила в районе поселка Лонгийр к промышленной добыче угля. В 1905-1910 годах создаются три английских  и две шведских компании^[21].

В стороне не остается и Россия, хотя первые свои экспедиции по исследованию угольных месторождений она и начинает только в 1911 году. В этом году с целью разведки и закреплением за Россией месторождений была отправлена экспедиция В.Ф. Држевецкого, хотя официально она носила частный характер. Она должна была посетить Хорнзунд и Стурфиорд, но из-за штормовой погоды экспедиция вынуждена была вернуться ни с чем.

В 1912 году на Шпицберген была отправлена новая экспедиция во главе с В.А. Русановым. Он писал: «Провал экспедиции Држевецкого больно ударил по престижу царского правительства. Тем временем американские и норвежские компании увеличили не только число заявок, но и добычу на Шпицбергене «черного золота», - так например американская компания в 1908 году добыла 4918 тонн угля, а в 1911, заняв по добычи первое место, вывезла 20423 тонн угля»^[22]. Поэтому было ясно, что России надо поторопится с проведением собственных исследований, к тому же нельзя забывать, что на это толкали и внутренние  причины, в частности развитие мореплавания и нехватка угля на Севере.

В течении двух месяцев пребывания на Шпицбергене Русанов, провел огромную работу, обследовав пространство архипелага протяженностью более 1000 км. Во время исследований он обнаруживал выходы каменного угля и наносил их на карту. За это время ему удалось обследовать все западное побережье Шпицбергена, он закрепил за Россией, оставив 28 заявочных столбов, ряд месторождений каменного угля. Но к сожалению, несмотря на то, что поставленная цель была выполнена сама экспедиция пропала. Часть участников экспедиции с собранными материалами и образцами выехала домой, а Русанов с десятью путниками на «Геркулесе» направился к берегам Новой Земли. Он хотел осуществить свою мечту – пройти Северным морским путем от Атлантического до Тихого океана^[23]. Проходя в августе 1912 года Маточки Шар, Русанов оставил телеграмму, где сообщалось о намерении идти «к северо-западной оконечности Новой Земли, оттуда – на восток». Это было последнее его сообщение. «Геркулес» вместе со всем экипажем исчез в арктических льдах. В память о вкладе экспедиции в изучение Шпицбергена и его  богатств неподалеку от поселка Грумант сохраняется домик-мемориал В.А. Русанова^[24]. Конечно значение этой экспедиции трудно переоценить. Ведь именно с этого момента и начинается комплексное исследование каменноугольных месторождений росс, которые приведут к развертыванию целой угольной промышленности на архипелаге.

Важным результатом исследований экспедиции на Шпицберген явилось образование товарищества архангельских и петербургских коммерсантов, которые учредили в марте 1913 года «Торговый дом «Грумант» для горных разработок А.Г. Агафелов и компания», за которым Горный департамент России закрепил ряд угленосных участков.

«Грумант» ограничился лишь промышленной разведкой, так в 1913 году была отправлена геологоразведочная экспедиция на пароходе «Мария» и небольшом боте «Грумант», она произвела детальную разведку каменноугольных месторождений, и вскоре был добыт первый уголь.

В декабре 1913 года отставной лейтенант русского флота П.П. фон Веймарн выступил учредителем ругой компании – Русского Шпицбергенского акционерного общества. В 1915 году компания купила несколько участков на а архипелаге у норвежцев. В 1916 году общество работ не вело из-за гибели парохода. Затем помешали революционные события. Но, несмотря на это, компания не только выжила, но и за зиму 1971-1918 года было добыто 10 000 тонн угля.

Совет министров 28 февраля 1913 года решил: «Каменный уголь, добываемый   на острове Шпицбергене акционерными предприятиями, образованными на основании действующих в Российской Империи законов, признать углем российского происхождения», что освобождало его от ввозной пошлины. При этом было отмечено: «Если задуманное предприятие будет действительно осуществлено, то можно рассчитывать, что на Шпицбергене появятся русские инженеры и рабочие, а Русское Правительство получит повод к более активному участию в составе установлений, ведающих на Шпицбергене как судебные, так и административные дела. Независимо сего, осуществление проектируемо меры представляет для нас известный интерес в смысле создания станций для морского пути из Балтийского моря на наш Крайний Север и в Сибирь»^[25].

На архипелаге существовали компании не только одной страны, но и совместные.  Например, в 1913 году для разработок угля на Шпицбергене был создан русско-немецкий угольный консорциум, который приобрел на архипелаге три угольных участка, однако в связи с началом войны немцы были исключены из консорциума, и он  был преобразован в акционерное общество «Русские угольные копи Грин-Гарбур». В 1916 году обширный угольный участок на восточном и юго-восточном побережье о. Медвежьего закрепили за собой граф К.Г. Толстой и П.П. Гурши^[26].

Дальнейшему освоению архипелага помешала первая мировая война, которая внесла свои корректировки в работу компаний, многие из них не смогли ничего сделать, и вынуждены были уйти с архипелага, в частности к 1918 года из русских компаний осталось только два, они то и продолжили свою работу. В то же время во время войны активно на архипелаге вели себя только норвежцы, которые не только не прекратили добычу угля, но и начали скупать шпицбергенские угольные месторождения. В 1916 году в Норвегии при содействии государства был создан угольный синдикат, который приобрел шахты и имущество американской компании на архипелаге. Эта сделка имела не только экономическое значение. «Если бы принадлежащие американцам на Шпицбергене большие по площади земельные участки и дорогостоящее оборудование были проданы Германии, России или Швеции, - отметил видный норвежский ученый Адольф Хуель,- в высшей степени сомнительно, чтобы Парижская мирная конференция решила признать суверенитет Норвегии над Свальбардом»^[27].

 В результате проведения таких активных мер, Норвегия по результатам первой мировой войны получит достаточно лакомый кусочек, советскому правительству придется потратить не мало сил для того, чтобы вернуть завоеванные ранние позиции.

Первая мировая война подвела своеобразный итог освоения архипелага. Были четко очерчены страны, которые будут участвовать в дальнейшем освоении, была выбрана основная отрасль промышленности, она будет главной вплоть до конца XX века.

Таким образом, мы проследили историю открытия и освоения архипелага. Это был достаточно долгий период, который захватывает несколько веков. За это время был открыт не только сам архипелаг, но и освоены его основные ресурсы. В течение времени менялись и потребности в них – от китобойного промысла до развития угольной промышленности. Эти изменения были связаны, в первую очередь с развитием самих стран-участниц освоения Шпицбергена, а так же в связи с меняющимися  условиями самого архипелага – ресурсы его были ограничены, а, следовательно, когда чего-то оказывалось в дефиците, например, из-за китобойного промысла произошло резкое сокращение популяции китов, просто менялся объект промысла.

Со временем произошло уменьшение и стран, принимающих участие в освоении Шпицбергена. Если первоначально это были почти все ведущие европейские державы, то к началу XX века их осталось намного меньше. Причины этого связаны с тем, что ряд стран просто перестали играть ведущую роль на международной арене, например Дания, Голландия, а ряд других государств изменили орбиту своих интересов.

И, конечно, наверное, самое главное Шпицберген за это время изменил и свой статус. Если первоначально его воспринимали как объект простой эксплуатации со стороны европейских держав, то к началу XX века он приобретает огромное стратегическое значение, это будет заметно на всем протяжении его дальнейшей истории.

Глава 2. Архипелаг Шпицберген как объект советско-норвежских отношений в 1920-х – 1930-х гг.

§1. Международно-правовой статус Шпицбергена по результатам Парижской конференции 1920 года.

Долгое время Шпицберген считался «ничейной землей» или «terra nullius», т.е. официально архипелаг ни кому не принадлежал, все страны имели на нем равные права. Это было официально закреплено в нотах, которыми обменялись Россия и шведско-норвежское королевство^[28] в 1871-1872 годах.

Но в начале XX века ситуация начала меняться и Шпицберген стал объектом притязаний различных европейских стран. Так, например американские предприниматели, которые вели разработку угольных месторождений, разработали план установления суверенитета над архипелагом, такие же попытки предпринимала и Англия,  но все они закончились безрезультатно.

В 1907 году Норвегия выступила с предложением упорядочить правовой статус Шпицбергена, а также установить единый правопорядок и правила использования природных ресурсов архипелага. В связи с тем, что в этом в большей степени заинтересованы северные страны (Россия, Норвегия, Швеция), именно они должны были выработать международное соглашение, его принятие должно было произойти на конференции.

Первое совещание прошло в Христиании, в августе 1910г., на нем был разработан проект конвенции, который предполагал создание на архипелаге для его управления международной комиссии, в составе Росс, Швеции и Норвегии. Этот проект был одобрен большинством заинтересованных стран, были внесены незначительные уточнения. Но США предложили совершенно конвенцию, в связи с эти конференция 1912 года пришлось отменить, ее созвали только в июне 1974 года. На ней присутствовали представители 9 государств – Россия, Норвегия, Швеция, Франция, Германия, Англия, Дания, Нидерланды и США. Так как на конференции произошли разногласия, США настаивало на предоставление всем участникам право вето на все вопросы, касающиеся архипелага, а Германия требовала таких же прав себе, как и северные страны, первоначальный проект так и не был принят. В связи с началом первой мировой войны конференции свою работу прекратила.

В 1919 году Норвегия вновь подняла этот вопрос, прекрасно понимая, что благодаря сложившимся условиям, она может получить суверенитет над Шпицбергеном. Норвежское правительство обратилось с этим предложением к председателю Парижской мирной конференции. Был образован специальный комитет в составе Англии, Франции, США и Италии. В результате 9 февраля представители Великобритании, Франции, Дании, Италии, Нидерландов, Норвегии, США, Швеции, Японии и пяти английских доминионов подписали Договор о Шпицбергене^[29]. Таким образом, конференция, которая решала принципиально важный вопрос для уже советского государства прошла без него. Но было понятно, что долго игнорировать Россию будет нельзя, поэтому пройдет не так много времени и развернется целая кампания по признанию СССР данного договора.

Если говорить о самом парижском трактате, то он является сложным и интересным документом в правовом отношении.

В преамбуле договора говорится «Признавая суверенитет Норвегии над архипелагом, чтобы в этих местностях имелся надлежащий режим, способный обеспечить их развитие и мирное использование»^[30]. Т.е., главная цель договора, это мирное развитие архипелага. При чем, несмотря на то,  что суверенитет признается за Норвегией, она не выделяется в качестве стороны двустороннего договора, а приравнивается к другим договаривающимся государствам.

Так же, исходя из ряда статей, например, из ст. 2 «суды и граждане всех Высоких Договаривающихся сторон будут допущены на одинаковых основаниях к осуществлению права на рыбную ловлю и охоту»^[31], а также ст. 3 – «они могут заниматься в них (местные порты и фиорды), без каких либо препятствий, при условии соблюдения местных законов и постановлений, всякими судоходными, промышленными, горными операциями на условиях полного равенства»^[32], следует, что Шпицберген остается территорией общего пользования государств. В  этом и состоит уникальность его правового статуса. Поскольку Договор не содержит положения о сроках его действия, он является бессрочным. Данный акт — не часть внутреннего норвежского законодательства. Из этого вытекает, что Норвегия не вправе изменить Договор без согласия всех его участников, включая СССР.

Особый статус Шпицбергена не исключает действие на территории архипелага законодательства Норвегии. Все государства — участники договора в соответствии со ст. 3 обязаны соблюдать «местные законы и постановления». Однако внутреннее норвежское законодательство не может противоречить закрепленному Договором международно-правовому статусу Шпицбергена.

Ст. 7 обязывает Норвегию «предоставить всем гражданам Высоких Договаривающихся Сторон в отношении способов приобретения права собственности, пользования ими и его осуществления, включая право заниматься горным делом, режим, основанный на полном равенстве и согласный с постановлениями настоящего Договора»^[33].

Как государство, которое распространяет свой суверенитет на территорию Шпицбергена, Норвегия обязана следить как за «сохранением и восстановлением фауны и  флоры в данных местностях»^[34], так и за строгим соблюдением Договора и не допускать его нарушений.

Особое внимание следует уделить следующему положению договора «С оговоркой в отношении прав и обязанностей, могущих явиться для Норвегии результатом ее вступления в Лигу Наций, Норвегия обязуется не создавать и не допускать создания какой-либо морской базы в данных местностях и не строить никаких укреплений в указанных местностях, которые никогда не должны использоваться в военных целях»^[35].

Термин «никогда» исключает всякое ограничительное толкование и означает неограниченность действия ст. 9 во времени. Тем самым уже данная норма запрещает как ведение военных действий на территории Шпицбергена, так и использование архипелага для любых военных целей, осуществление вспомогательной военной деятельности.

Обязательства, закрепленные ст. 9, обращены к Норвегии. Однако, исходя из главной цели Договора, указанные обязательства в равной мере распространяются на все государства, участвующие в нем. На Норвегии же как на государстве-суверене лежит дополнительная обязанность по обеспечению положений ст. 9. Т.е. за Шпицбергеном закреплен статус полностью демилитаризованной и нейтрализованной территории. Но уже во время Второй мировой войны и после нее (19 января 1951 г. передало острова Шпицберген и Медвежий в компетенцию главнокомандующего так называемого Северо-атлантического морского района) эта статья договора была нарушена самой же Норвегией, которая должна была следить за его соблюдением.

Так же особенностью договора была его открытость, т.е. возможность присоединения к нему третьих стран, и в особенности России.

В ст. 10 говорилось «В ожидании того, что признание Высокими Договаривающимися Державами Русского Правительства позволит России присоединиться к настоящему договору, русские граждане и общества будут пользоваться теми же правами, что и граждане Высоких Договаривающихся Сторон». Таким образом, Россия и возможность ее присоединения к договору выделялось особо и это понятно, так ее интересы  и позиции, несмотря на произошедшие события, оставались сильными в данном регионе и не считаться с ней было нельзя. Но был еще один интересный момент «Третьи Державы будут приглашены Правительством Французской Республики  присоединиться к настоящему Договору, ратифицированному надлежащим образом»^[36]. Отсюда следует, что, с одной стороны, да присоединиться к договору может любая страна, но ее может пригласить только Франция, а значит, государства, у которых плохие отношения с ней путь закрыт и надо действовать обходными путями, поэтому назвать этот договор демократичным нельзя. Но, с другой стороны, интересно, что приглашает Франция, а не Норвегия, а это еще  раз доказывает, что хоть Норвегия и получила суверенитет, но в данный временной период она зависела от других европейских стран.

В приложении к Парижскому договору была определена процедура признания действительными претензий граждан и обществ стран-участниц договора на земельные участки, на которые они заявляли свои права до вступления договора в силу. Для рассмотрения претензий на земельные участки на Шпицбергене в соответствии с договором был назначен специальный комиссар – датский юрист Кристиан Синдбалле. На  его имя было подано 74 требования, законными было признано требования 26 лиц и  обществ на 40 земельных участков общей площадью 4223 кв. км.^[37]

Таким образом, Парижский договор 1920 года закрепил за Норвегией суверенитет над Шпицбергеном, но сохранил за архипелагом уникальный правовой статус, который  определялся особенностями его развития на протяжении всей истории.

§2. Борьба СССР за признание своих прав на архипелаге.

Если говорить в целом, то отношения между Норвегией и Россией в целом развивались в благоприятном, особенно для торговли, направлении (заключение, в частности временного торгового соглашения), без отдельных осложнений не обходилось^[38].

Так, резко отрицательную реакцию норвежского правительства вызвало решение России о границах территориальных вод в морях Северного Ледовитого океана, а также, камнем преткновения стал вопрос о признании Парижского договора 1920 года.

После окончания Первой мировой войны вопрос о статусе Шпицбергена был снова открыт. 9 февраля 1920 года состоялась Парижская конференция, без участия Советского Союза, на которой был подписан Договор о Шпицбергене, провозгласивший  «полный и абсолютный суверенитет Норвегии над архипелагом» (ст. 1).

В ответ на подписание этого договора уже 12 февраля, была направлена нотная грамота правительству Норвегии, в которой говорилось о  непризнании Советским Союзом данного документа в связи с тем, что «Особое значение Шпицберген имеет не только для Швеции и Норвегии, но и для народов России всегда признавалось всеми правительствами еще с начала XIX в.»^[39]. Также   в ней говорилось о противоречии между политикой, которой якобы проводят европейские государства, направленной на международное сотрудничество и совершенно произвольной передачей архипелага^[40]. Данной позиции советское правительство придерживалось вплоть до 1922 года.

Отсутствие российской подписи под Парижским договором смущало и Норвегию. Царская Россия имела на архипелаге рудники, о правах на которые могли заявить Советы. Норвегия же собиралась, не спеша осваивать Шпицберген, и стремилась обезопасить себя от возможных претензий. В те годы основной задачей российского внешнеполитического ведомства было любой ценой добиться юридического признания большевистского правительства. Для переговоров нужен был повод, и Александра Коллонтай, которая была заместителем торгового представительства в Норвегии, решила сделать вопрос о Шпицбергене центральным на переговорах с норвежскими дипломатами.

Но все оказалось не так просто. Категорически против ратификации этого договора выступал заместитель народного комиссара иностранных дел  РСФСР М.М. Литвинов. Он считал, что для России лучшим вариантом будет сохранение за Шпицбергеном статуса «ничьей земли». Так как Парижский договор был определенной платой Норвегии за нейтралитет во время войны,  то «мы не можем давать своего согласия без некоторой компенсации России. В особенности нет надобности соглашаться на это до тех пор, пока Норвегия не признает нас де-юре» ( из письма зам.народного комиссара иностранных дел СССР М.М. Литвинова торговому представителю СССР в Норвегии Я.З. Сурицу)^[41].

Большое значение в разрешении этого вопроса сыграл министр иностранных дел Ю.Л. Мувинкель, который вел очень разумную политику. Он признавал, что Россия имеет право на протест, но  говорил о том, что, во-первых, в момент созыва Парижской конференции Россия не была связана с западноевропейскими государствами, а во-вторых, Норвегия – страна малая и разрешение Шпицбергенского вопроса зависело не от нее. К тому же Мувинкель заявил, что суверенитет Норвегии на Шпицбергене дает Норвегии весьма проблематические выгоды (из письма А. Коллонтай М.М.  Литвинову)^[42].

Нельзя также забыть, что в парламентской Комиссии были коммунисты, которые поддерживали очень тесные контакты с СССР. Именно они подняли вопрос о том, чтобы советскому правительству официально отправить на подпись Парижское соглашение. Но Норвегия пойти на это не могла, т.к. в договоре имелся пункт, согласно которому присоединение новой страны было возможно лишь с согласия Франция, она же в свою очередь давать положительный ответ не собиралась. Поэтому норвежское правительство предложило другой вариант – принять содержание трактата за основу и выработать сепаратный договор с Россией^[43].

Это предложение поддерживала А. Коллонтай, которая считала, что Норвегия должна послать ноту России с предложением сепаратного договора о Шпицбергене раньше, чем вопрос о ратификации соглашения будет поставлен в парламенте. Благодаря этому  должно последовать юридическое признание СССР.

Но даже в сложившейся ситуации М.М. Литвинов был против этого, по его мнению, такой шаг будет уступкой со стороны Советского Союза, за которой не последует признания СССР.  А. Коллонтай в своих нотах доказывала необходимость немедленного решения Шпицбергенского вопроса. К тому же уже в сентябре 1923 года Норвегия выступила с предложением играть роль посредника и добиться от великих держав присоединения России к Парижскому трактату^[44]. 16 февраля 1924 года СССР признал суверенитет Норвегии над Шпицбергеном и островом Медвежий^[45]. 21 июля 1924 года стортинг ратифицировал Парижский договор. Весной 1925 года СССР объявил о своем присоединении к Парижскому договору о Шпицбергене и признал полный суверенитет Норвегии над архипелагом Шпицберген и островом Медвежий. Чуть позже СССР внес ряд изменений в горный устав для Шпицбергена.

Таким образом, в 20-е годы вопрос о правовом статусе Шпицбергена стал разменной монетой в решении вопроса юридического признания СССР странами Европы.

Но преувеличивать роль Норвегии в этих событиях нельзя. Ее позицию скорее можно охарактеризовать как благожелательный нейтралитет, а не как активную поддержку СССР. Норвежское правительство искало выгоду для себя – ссориться с советским правительством оно не желало, т.к. понимало правомерность претензий, и к тому же не только мы, но и Англия могла потребовать полного пересмотра договора. Поэтому Норвегии было выгодно, чтобы СССР просто присоединилось к соглашению.

К тому же нельзя забывать, что активно Норвегия начала действовать только после того, как началась полоса признания советского правительства.

В СССР многими это воспринималось как плата, т.е. мы признаем норвежский суверенитет, а вы признаете нас. Но это очень спорный вопрос. С одной стороны, да, СССР теряет возможность претендовать на первенство на Шпицбергене, и получает за это компенсацию. Но встает вопрос, а можно ли это считать уступкой. Ведь Россия получила право хозяйственной деятельности на архипелаге, чего она и добивалась и к тому же выполнялась еще и общегосударственная задача.

Поэтому, советско-норвежские отношения периода 20-х гг. можно назвать взаимовыгодными. Каждая из сторон получила все, что хотела. Большую роль в нормализации отношении сыграли министр иностранных дел Норвегии Ю.Л. Мувинкель и заместителю торгового представительства А.М. Коллонтай.

К тому же все это время  Шпицберген  посещали советские моряки и ученые, деятельности которых Норвегия не препятствовала. Отношения между  простыми гражданами СССР и Норвегии были достаточно хорошими, несмотря на все проблемы в высших кругах.

Но присоединение СССР к Парижскому договору официально все еще не было оформлено из-за противодействия США  и пассивности Норвегии. И только в декабре 1934 года поступило официальное приглашение. К тому времени были решены все дипломатические и юридические вопросы – в мае 1935 года СССР присоединился к Парижскому договору.

Совместное освоение СССР и Норвегией угольных месторождений Шпицбергена успешно  продолжалось. Новый виток противоречий был связан с вопросом о возможности «складировать в Северной Норвегии уголь добытый на советских шахтах Шпицбергена», в 1937 году.

Как известно, в 1937 году Советский Союз получил право беспошлинного ввоза  шпицбергенского угля в норвежские порты. Это было воспринять советской стороной как возможность создания в Норвегии станций для бункеровки наших пароходов. Но в этом СССР было отказано^[46]. Связано это было с обострением международной ситуации. Норвегия придерживалась нейтралитета во всех европейских спорах, и поэтому остерегалась малейшего повода для  обвинения в его нарушении. А открытие норвежских складов для советского угля могло быть воспринято как создание угольной базы для военных судов СССР^[47]. Советское правительство не хотело мириться с таким положением дел и настаивало на положительном ответе со стороны Норвегии. Но разрешению этого конфликта помешала Вторая Мировая война. С нападением фашистской Германии на Советский Союз архипелаг и омывающие его моря приобрели важное стратегическое значение и стали зоной боевых действий.

Таким образом, советско-норвежские отношения в межвоенный период представляют собой сложное переплетение внутренних и международных противоречий. Вопрос о правовом статусе Шпицбергена всегда был камнем преткновения между двумя государствами, а после Первой Мировой войны к этому прибавилась и международная изоляция СССР, которая сделала возможным для Норвегии решения этого вопроса в свою пользу.  Но и для советского правительства это стало одним из способов заявить о себе. Нельзя забывать, что именно Россия и Норвегия были всегда главными конкурентами в арктическом регионе. И это накладывало отпечаток на все советско-норвежские отношения. И Норвегии и СССР было выгодно поддерживать их партнерский характер. Именно таким образом они и выстраивались. Конечно, назвать советско-норвежские отношения  благоприятными нельзя, были и спорные ситуации, которые разрешались благодаря умелой дипломатической политики, как со стороны Советского союза, так и Норвегии. Что позволило сохранить определенную гегемонию России и Норвегии в Евроарктическом регионе.

Таким образом, мы видим, что этот период  стал коренным в развитии советско-норвежских отношениях, и от грамотной политики государства зависело очень многое.

Благодаря успешному разрешению ряда конфликтов была создана благоприятная почва для успешного совместного освоения и эксплуатации природных недр архипелага, и конечно, в первую очередь это касается каменноугольных месторождений.

Именно работа угольных шахт и стала одним из главных направлений советско-норвежских отношений. Между ними было и соперничество, и различные контакты, но они никогда не мешали работе друг друга.

§3. Роль Шпицбергена в решении топливной проблемы Европейского Севера СССР.

Как уже говорилось выше, угледобыча на Шпицбергене становится для Советской России одним из направлений в развитии промышленности. В связи с тем, что в 1920 году возникают резкие проблемы с нехваткой топлива в стране, начинают предприниматься попытки организовать получение шпицбергенского угля. К тому же перед глазами был успешный опыт Норвегии по добыче угля на Шпицбергене. Советских экономистов вдохновлял опыт Норвегии, которая во время первой мировой войны снабжала шпицбергенским углем корабли воевавших на севере стран. Добыча угля на норвежской территории создавала иллюзию интеграции в мировую экономику, поэтому все рентабельность рассчитывалась не в рублях, а в свободно конвертируемой валюте. И были эти расчеты весьма оптимистичными: тонна шпицбергенского угля в Мурманске стоила 35,07 шиллинга, в то время как цена тонны донецкого угля составляла 52,5 шиллинга. В Кеми шпицбергенский уголь стоил 38,85 шиллинга (донецкий - 48,9), а в Петрозаводске - 41,51 (донецкий - 45,95). Несмотря на то, что для вывоза угля требовалось проводить караваны судов сквозь льды, именно дешевизна транспортировки была основным аргументом сторонников развития этого месторождения^[48].

В августе 1921 г. было образовано объединение лесной промышленности Северо-Беломорского района «Северолес». Этой организации было поручено решать вопросы со стороны государства по организации добычи угля на российских шахтах на Шпицбергене. В начале 20-х гг. у акционерного общества «Англо-Русский Грумант» возникли сложности со сбытом угля, и как следствие финансовые проблемы. В 1923 г. российскому правительству было предложено войти акционерное общество, это предложение было принято и в 1923 г было создано акционерное общество «Русский Грумант». Главная цель – изучение условий и перспектив разработки месторождений угля, добыча угля и других полезных ископаемых, а также исследование промысловых богатств архипелага^[49]. Таким образом первоначально организацией добычи угля занимались акционерные общества. Связано это было в первую очередь с тем, что на данном этапе угледобыча на Шпицбергене не была одним из направлений государственной политики, т.к. до конца еще не были исследованы ни сами угольные месторождения, ни рентабельность их добычи на архипелаге.

В результате к архипелагу было организовано несколько экспедиций. Наиболее ценные сведения были добыты во время экспедиции на научно-исследовательском судне «Персей» в 1925 г. Ее маршрут был следующим – Шпицберген – Нордкап – Архангельск. Во время экспедиции было дано описание угольных месторождений, рудников иностранных стран на архипелаге, оценка их функционирования и качество угля. Основные результаты исследований: «Поставленными в нынешнем году Плавморнином заявочными столбами в бухтах Валлесбай, Агардбай и Монбай почти весь «Восточный Шпицбереген» закрепляется за СССР. Уголь здесь, по-видимому, имеется, но ввиду сурового климата и отсутствия защищенных бухт разработка его будет осуществляться с большими трудностями и экономически будет целесообразна только в том случае, если уголь окажется высокого качества, удобного залегания и неограниченных запасов. Прежде чем выгадывать какие-либо средства на детальные изыскания угля в Сторфиорде, необходимо произвести предварительное экспедиционное расследование. Такое обследование можно поручить произвести Плавморнину с тем, чтобы и компания "Русский Грумант" оплатила углем соответствующую часть расходов. По качеству угля, по удобству залегания и по возможным запасам «грумантовские» заявки на Шпицбергене считаются самыми лучшими, и это действительно так. Из отрицательных сторон следует указать: 1) отсутствие удобного места для поселка, 2) отсутствие воды (зимой воду получать из снега и льда, а летом таскать издалека ведрами), 3) незащищенность от ветров якорной стоянки для судов, приходящих на погрузку.

Рабочие на всех угольных разработках, в том числе и на англо-русских, норвежцы. Рабочие нанимаются по индивидуальным договорам
и работают сдельно. Условия работы и жизни тяжелые. Весной большой процент рабочих заболевают цингой. Рабочие компании «Грумант», да и других компаний, с нескрываемым упреком указывают
на то, что наше рабочее правительство не внесло никаких изменений
в жизнь рабочих на своих разработках. Этот упрек совершенно справедлив, и в ближайшее время необходимо внести соответствующее
изменение в условия жизни и труда на угольных разработках «Грумант», чтобы не было повода для этого упрека»^[50].

7 октября 1931 года был организован государственный трест по добыче и сбыту угля, полезных ископаемых на островах и побережье Северного полярного моря «Арктикуголь». Тресту были переданы все имущество, права и обязательства СССР на Шпицбергене, а в 1932 году «Арктикуглем» были приобретены в собственность земельные отводы Баренцбург и Тундра Богемана. Таким образом, трест стал собственником четырех земельных отводов общей площадью 251 кв.км., на которых расположены три крупных каменноугольных месторождения «Грумантское», «Гора Пирамида» и «Баренцбургское». С этого момента организация угледобычи на архипелаге переходит в руки государства, т.к. во-первых, были исследованы каменноугольные месторождения, они были окончательно закреплены за СССР, во-вторых, была доказана рентабельность шпицбергенского угля для экономики, и к тому же к этому моменту советское правительство признало Парижский договор и фактически присоединилась к нему.

Так началась работа по добыче угля. Первые шахтеры прибыли на «Грумант» из Донбасса, а первым директором стал М.И. Евзеров. Работа на Баренцбурге тоже шла полным ходом, ее возглавил М.Э. Плисецкий.

Во многих исследованиях работа рудников показана как образцовая, говорится о большой просветительской работе, а также о хорошо налаженном быте^[51]. Однако, анализируя ряд документов, складывается иная картина и эти выводы кажутся несколько преувеличенными.

М.И. Евзеров  в своих воспоминаниях^[52] говорил о перспективности развития рудника, а также о первых месяцах его работы. В частности о том, что на Шпицберген вербовались люди на год, только высококвалифицированные рабочие  не старше 40 лет и рабочий день составлял 10 часов. Он писал, что вначале, конечно было трудно все обустроить, но в связи с увеличением рабочих, началом активной работы дело пошло хорошо. Но, к сожалению, это было далеко от истины. Уже в первые годы работы были вскрыты недостатки, как подготовительной работы, так и ее организации на самих рудниках.

 В  1933 году были подведены первые итоги, и они были неутешительны. В частности, говорилось о том, что вместо создания крепкого  хозяйственного и технического руководства, знающего угольное дело, руководство было доверено некомпетентным людям и к тому же не было подкреплено высококвалифицированными кадрами. Поэтому рудники и не выполнили возложенную на них норму – 26,3 т. вместо 50 (1932 г.), а за первое полугодие 1933 г. – 65 т. вместо 180^[53].  Т.е. фактически произошел срыв заготовок, но для этого были  и свои объективные причины, на которые и ссылалось в основном руководство. Главные из них это несоответствие  плана, который был составлен и технической обеспеченности шахт. Это несоответствие должно было быть ликвидировано к 1934 году, но и здесь нормы выполнены не были.^[54]

Выполнение плана добычи за три квартала 1934 г. Баренсбург.

Таким образом, мы видим  выполнение плана на 85,6 %.   В целом добыча проходила успешно  и наращивала свои темпы. Например, за аналогичный период на другом советском руднике Грумант выполнение плана составило почти 90%^[55].

Вообще в уровне добыче угля можно наблюдать определенные спады и подъемы, которые характерны для угледобычи в довоенный период^[56].

Таким образом, мы видим, что период 1935-1936 года это перевыполнение плана, в то время как 1937-1938, его не выполнение. Что самое интересное в 1936 году было принято решение о переводе ледоколов только на шпицбергенский уголь^[57], но для этого должны были быть увеличены работы по его отчистки, а это означало дополнительные расходы на производстве и снижение добычи угля.

Так же стоит отметить, что ряд материалов свидетельствует не просто о выполнении или невыполнении плана, а показывают, что планы, которые составлялись руководством рудников, сознательно занижаются. Так например, заведующий клуба сообщает в «Правду» о том, что «руководство рудника треста скрывают от государства действительную производительную мощность рудника, составляют заведомо заниженные планы, эти планы легко перевыполнимы и руководство рудника по существу за бездеятельность, а то и вредную деятельность получают крупные премии»^[58]. И это не единственное свидетельство о несостоятельной работе руководства рудников.

В частности большое распространение получила практика так называемого «треугольника», которая существовала достаточно долго. Уже в 1939 г. в докладе Платонова говорилось о том, что это является грубейшем нарушением прав комсомольской организации и давно устаревшей формой руководства, которая влечет за собой увеличении коррупции. На архипелага «треугольник» заключался в следующем – начальник участков, а в подавляющем большинстве парторг и проформ совершенно не считаются с комсоргами, как руководителем комсомольской организации и молодежи на участке^[59]. К тому же была распространена и семейственность власти, но не только в высших кругах, но и в большинстве сфер жизни общества. Так, например, известен скандал в области медицины. Главврач больницы И.М. Поповьянов, используя свое положение,  устроил родственников в больницу. В результате качество обслуживание резко упало, возросло количество смертей, а также случаев, когда из-за халатности врача человек оставался нетрудоспособным^[60].

В целом большую роль в повышении угледобычи играло организация материально-бытовых условий труда рабочих.

Вообще на архипелаге активную деятельность вели партийные органы, которые и выявляли разного рода нарушения. Но и здесь не все было благополучно, так как на архипелаге не было постоянно действующего центра партийной работы и в связи с этим приходилось вести постоянную обучающую работу.

 Первоначально основные мероприятия были направлены на проверку людей, которые приезжали на архипелаг. И здесь стоит отметить, что в ходе этих проверок было выявлено ряд нарушений при вербовке людей. В частности на остров завозились рабочие не нужных квалификаций, в результате они работали на менее квалифицированных работах. Так же врачебно-отборочные комиссии подходили к отборке людей не серьезно, было завезено много больных, которые почти с первых дней приезда на остров не могли работать, а также детей школьного возраста^[61]. К тому же постоянно происходили сбои в вербовки наемной силы и ее сокращение, так в 1935 году было привезено на архипелаг 478 человек, в то время как в 1934 году 624. Связано это было с тем, что зачастую на материке им обещали одно, а когда они приезжали, то видели совершенно другое. В результате многие из них возвращались домой еще до окончания срока контракта^[62].

Особо хочется отметить работу профсоюзов, которые проводили наиболее успешные мероприятия. Они ушли от старых методов канцелярско-бюрократического руководства, а также долгих заседаний. Профсоюзное руководство сосредоточило все свое внимание на развертывании массовой работы и перешло на путь конкретной, оперативной работы с повседневной проверкой исполнительности. Благодаря их работе почти все рабочие охвачены были соцсоревнованием. Из общего состава, например, рудника Баренсбург 1770 человек, ударниками было 865, т.е. 48%^[63]. Вообще стахановское движение на Шпицбергене развивалось очень быстро, быть стахановцем было престижно. Но, к сожалению, способ комплектования бригад и уравнительность в оплате труда снижали темпы его развития. Многие рабочие были не довольны «уравниловкой», т.к. схема была примерно следующей: «В шахте в отдельной лаве работают три смены, т.е. работает одна бригада по 60 человек. Эта бригада разбивается на три звена и каждое звено работает одну смену в лаве и если в первую смену одно звено дало 140 т. угля, второе 70, а третье 80 т. Всего 290 т., то оплату все эти три звена получают из расчета 5 руб. за тонну, т.е. 1450 рублей на всю бригаду и делится этот заработок на 60 человек^[64].  Таким образом, люди не были заинтересованы в росте производительности труда. И руководство не шло им на уступки, в результате стахановское движение шло на спад. К тому же оно ни кем в принципе и не организовывалось, т.е. оно было стихийно. И никто не получал никаких надбавок за перевыполнение нормы.

На рудниках в этот период можно наблюдать резкую конфронтацию между руководством рудника и партийной организацией, каждый из них валил вину друг на друга. Так парторганизация обвиняла руководство в плохо разработанных планах, что как они считали, ведет к срыву поставок, в том, что они неправильно соотносят планы к реальным условиям, это ведет к неудачному распределению выполняемых норм. В свою очередь руководство обвиняет парторганизацию в том, что она ничего не делает для развертывания стахановского движения, отдала его на откуп хозяйственникам, а они одни справится не могут. Интересно высказывание партийной организации в адрес руководства рудника – «Почему члены партии приезжая сюда, думают, что попадают на остров спасения?»^[65]. Это вопрос как нельзя лучше иллюстрирует позицию партийных чиновников, которые ехали на остров только ради того, чтобы заработать деньги, при этом не особо работая. Они не вникали в работу, доверенных им шахт, главное для них было получить одобрение сверху и очередную премию.

В результате такого подхода к делу страдали и рабочие, которые зачастую не могли высказывать свое не довольство, так как от этого напрямую зависела их заработная  плата. Было выделено даже три категории рабочих, они во многом совпадали с категориями на которые можно было поделить руководство самого рудника: первая – работают и зарабатывают, вторая – поработать налегке, а заработать побольше и третья – не работать, но зарабатывать деньги^[66].

И конечно еще одним направлением, которое было важным для успешного развития рудников, было культурно-бытовое. Жилищное строительство продвигалось достаточно медленно. Несмотря на то, что в 1933-1934 годах было построено  четыре дома, они не были полностью закончены из-за отсутствия парового отопления, в результате это привело к сгоранию одного дома. Рабочие живут не вполне  в хороших условиях, поэтому одной из первых задач было приведение жилищного комплекса в надлежащий вид. Со строительством нового жилья тоже возникали проблемы, и  в первую очередь это было связано  с нехваткой леса, поэтому резко был увеличен  его завоз на архипелаг^[67]. В результате проблемы с жильем были решены, в частности были построена больница, столовая и клуб.

Так же много внимания было уделено просветительской  деятельности, в основном она включала в себя политучебу.  Так в учебном комбинате в 1934 году обучалось 100 человек (закончило 75), в политкружках около 80 (закончило 50), таким образом, мы видим, что не все смогли закончить обучение^[68]. Связано это было с еще не налаженной системой обучения, а также отсутствием необходимого количества помещений и учебных пособий. К 1935-1936 гг. ситуация улучшается, в связи с улучшением как материально0бытовых условий рабочих, так и с появлением политически подкованных людей. К этому моменту было организовано  и работало 12 школ с общим охватом 230 – 240 человек^[69]. Особое внимание было уделено обучению профсоюзных работников, были разработаны специальные программы, которые должны были повысить квалификацию рабочих и политическую подкованность.

Не забывали партийные органы и об улучшении культурно-бытовых условиях. Так одним из распространенных мероприятий, был культпоход. Например, в 1935 году в нем участвовало 1200 человек, основными задачами было повышение качества работы на производстве и повышение культуры в быту. Также при клубах регулярно работали любительские кружки и конечно, широко распространенным был арктический лыжный спорт^[70]. Таким образом, мы видим, что скучать рабочим не приходилось и зимовки, несмотря на тяжелые климатические условия, проходили быстро.

Неотъемлемой частью работы партийной организации был выпуск общерудничной газеты. Первые попытки ее выпустить были предприняты  во время зимовки 1934-1935 года. Однако после выпуска трех номеров, в силу необеспеченности техническими кадрами прекратили ее выпуск как таковой и переключились на участковые и цеховые стенгазеты (с 1 января 1935 до конца года было выпущено 50 номеров)^[71]. Но все же удалось наладить выпуск газеты, уже  к концу 1937 года существовало две наиболее популярные – «Полярная кочерга» и «Огни Баренсбурга». Они в основном освещали работу рудников, выполнение плана, но были так же и статьи, касающиеся жилищно-бытовых условий, событиям культурного характера, а так же публиковались письма и обращения рабочих.

Таким образом, мы видим, что все рудники архипелага жили своей жизнью, которая неразрывно была связана с событиями на материке. Здесь так же обсуждались съезды партий, их решения, проводились праздники, общесоюзного значения. Но между тем были и свои особенности и связаны они были с отдаленностью архипелага от центра, что влекло за собой произвол на местах. А так же важным моментом было соседство с норвежскими рудниками, которое оказывали свое влияние. Несмотря на запреты в отношении различного рода связей с иностранцами, они были, и  советские рабочие были частыми гостями у норвежцев, хотя обратный контакт, конечно, был более затруднительным.

Угледобыча стала главным элементом международной деятельности СССР в данном регионе. Это один из примеров удачной политики Советского Союза.

Благодаря этому произошло улучшение советско-норвежских отношений, они стали приобретать вид сотрудничества, особенно после того, как в 1937 году были отменены ввозные пошлины, конечно, это и имело обратную сторону, но связано это было в большей степени с ухудшением международной ситуации.

Межвоенный период это время установления дипломатических связей СССР, признание ее прав и ярче всего это видно, на примере Шпицбергена.  Для Советского Союза на архипелаге, это время становления угледобывающей промышленности и ее развитие. Вторая мировая война закроет эту страницу истории, но откроет новую, где Шпицберген и его рудники будут находиться в состоянии расцвета.

Заключение.

Архипелаг Шпицберген представляет собой территорию, на которой с самого начала его открытия переплетались  интересы ряда стран. В начале главным направлением международных отношений это было хозяйственное освоение архипелага, где главную роль играл китобойный промысел, а ведущими странами была Великобритания, Голландия, Дания. Именно они положили начало этому процессу. Российская империя в тот период была изолирована, основную роль здесь играли поморы, которые в основном занимались рыболовством, пушниной и т.д. Т.е. на данном этапе, мы не можем говорить о каком либо международном сотрудничестве. Это скорее совместное освоение архипелага, но где каждый за себя и стремится по максимуму использовать ресурсы, при чем борьба идет не столько за территории, а за возможность вести промыслы и значение территориального фактора находится в прямой зависимости от изменения природных условий.

Новый этап характеризуется изменением как объекта промысла (связано это с резким сокращением китов), теперь это в большей степени природные ископаемые, так и главных стран, вместо Великобритании, Голландии, Дании ими становятся страны Северной Европы и Россия. Так же этот период характеризуется и тем, что активно идет не добыча каких-либо ресурсов, а их комплексное исследование. Они проводятся как экспедициями отдельных стран (ярче всего это демонстрирует Россия), так и совместными экспедициями, например российско-шведская экспедиция. Главными итогами данного этапа является открытие большого числа каменноугольных месторождений, и четко определились страны, борющиеся за контроль над ними и всего архипелага в целом – это Россия (затем Советский Союз) и Норвегия.

Дальнейшее развитие международных отношений определилось после Первой мировой войны, когда был заключен Парижский  договор. В это время архипелаг становится разменной монетой в руках, как европейских держав, так и молодого советского государства. На этом этапе СССР одержал своеобразную победу, когда наряду с возможностью ведения хозяйственной деятельности, он был признан другими европейскими странами.

На этом этапе четко формируется один из главных элементов международной деятельности на Шпицбергене, это работа рудников, как советских, так и норвежских. Этот этап можно разделить на два периода, которые характеризуются разной степенью участия государства в организации угледобычи на архипелаге. В первый период (1920-1931) в основном государство на прямую не участвовала в работе рудников, она действовала через акционерные общества. Но уже во втором периоде (1931-1939) государство начинает активно участвовать в данном процессе, и связано это с изменившимися условиями, что привело к увеличению и даже полному контролю со стороны государства.

При чем эта деятельность начинает приносить значительные доходы. Советский Союз уделял этому вопросу достаточно много внимания и поэтому в этот период его позиции становятся очень крепкие. Но в то же самое время удаленность архипелага от центра делала его уязвимым, в плане безвластия на местах. В то время как близкое расположение к норвежским рудникам создавало благоприятные условия для международного сотрудничества.

Этот этап представляет собой время становления советской угледобывающей  промышленности на архипелаге, но это было прервано началом Второй мировой войны, которая открыла новую страницу в международных отношениях в этом регионе.  

Стоит так же отметить, что с течением времени меняется не только объект эксплуатации архипелага, степень участия государства, но меняются и движущие силы колонизации Шпицбергена. Если сначала это в основном имеет политический характер, т.е. возможность укрепиться на архипелаге, то потом к этому прибавляется и экономический фактор, т.е. возможность получения наибольшей выгоды от освоения и пребывании на данной территории. При чем оба эти фактора были неразрывно связаны друг с другом, только в разные периоды один из них преобладал над другим.

В целом, надо отметить, что Шпицберген всегда был и будет камнем преткновения в международных отношениях, особенно это касается  российско-норвежских отношений. Несмотря на активное сотрудничество России и Норвегии в рамках стран Баренц-региона, отношения между ними остаются достаточно напряженными, а тот факт что правовой статус архипелага, так до конца и не определен, делает его одним из самых острых вопросов.

Таким образом, международные отношения в 20-30-ее гг. XX века  на архипелаге представляют собой один из самых напряженных периодов в истории, как самого архипелага, так и в рамках международной практики в целом. Именно на этом этапе экономическая составляющая международных отношений выходит на первый план. Она является объектом сотрудничества или противостояния двух стран, чьи интересы затрагиваются в этом регионе. Советское государство вело достаточно умелую политику, что способствовало, с одной стороны, наладить советско-норвежские отношения и создать благоприятные условия для реализации своих идей, а с другой стороны, использовать все это в своих целях. В результате международные отношения стали способом решения собственных, внутренних проблем на этом этапе.

Если говорить в целом то, конечно, нельзя оценивать международные отношения в этот период только как позитивные для Советского Союза, были и свои проблемы, которые были связаны с тем, что пусть СССР и мог вести хозяйственную деятельность на архипелаге, но формально все же он был под суверенитетом Норвегии, забывать об этом нельзя. И поэтому эта зависимость чувствовалась, мы находились на архипелаге, как гости, а Норвегия находилась в ранге хозяина.

Несмотря на все это период 20-30-ее годы стали для советского правительства временем успеха и решением ряда вопросов. На этом этапе были заложены, с одной стороны, основы для закрепления России в этом регионе, с другой стороны, именно этот период выявил основные противоречия, как в  развитии архипелага, так и в международных отношениях на Шпицбергене.

Список литературы и источников.

Источники:

1. Неопубликованные материалы из фондов  Государственного архива Мурманской области:

- П-17 – профсоюзный комитет Советских угольных рудников на архипелаге Шпицберген, г. Баренсбург;

- Р-383 – Мурманская окружная контора государственного треста «Арктикуголь»;

- Р-387 – Мурманская областная контора государственного треста по добыче и сбыту угля на островах и побережье Северного полярного моря;

-  Р-431, Р-925, Р-753 – государственное  управление Северного морского пути;

-  П-1509 – физкультурный комитет рудников на архипелаге Шпицберген.

2. Опубликованные материалы:

- Советско-норвежские отношения 1917-1955. – М.: ЭЛИААРТ – О, 1997. – 683 с.

Литература:

1. Архипелаг Шпицберген в исторических исследованиях. – М.: Научный мир, 2006. – 408 с.
2. Белов, М.И. История открытия и освоения Северного морского пути. Т.4. / М.И. Белов. – Л.: Гидрометеорологическое изд-во, 1969. – 616 с.
3. Беляев, Д.П. Автореферат «Государственная политика России в области изучения и освоения архипелагов акватории Баренцева моря во второй половине XIX- первой трети XX в. / Д.П. Беляев. – Мурманск: МГПУ, 2005. – 23 с.  
4. Визе, В.Ю. Моря Советской Арктики. / В.Ю. Визе – М.–Л.: изд-во Главсевморпути, 1948. – 418 с.
5. Зингер, С.М. Между полюсом и Европой. / С.М. Зингер. – М.: Мысль, 1981. –   204 с.
6. Зубов, Н.Н. В центре Арктики. / Н.Н. Зингер. – М.: изд-во Главсевморпути, 1981.– 392 с.
7. Ле-Руа, П.Л. Приключения четырех российских матросов, к острову Шпицбергену бурей принесенных. / П.Л. Ле-Руа. – М.: Мысль, 1975. –  54 с.
8. Ломоносов, М.В. Записки по русской истории. / М.В. Ломоносов. – М.: ЭКСМО, 2003. – 702 с.
9. Маркин, В.А. Там, где умирает Гольфстрим. / В.А. Маркин. – Л.: Гидрометеоиздательство, 1968. – 194 с.
10. Межвузовский сборник трудов: по материалам Всероссийской научно-технической конференции «Наука и образование – 2003». – Мурманск.: МГТУ, 2003. – 290 с.
11. Михайлов, И.А. Архипелаг Шпицберген – перекресток событий и судеб. / И.А. Михайлов. – М.: Научный мир, 2004. – 222 с.
12. Новиков, В.Д. Покорение Арктики. / В.Д. Новиков. – М.: Академия наук СССР, 1962. – 156 с.
13. Остров преткновения //Эксперт. Северо-Запад, №44, 2005.
14. Островский, Б.Г. Советская Арктика. / Б.Г. Островский. - М.: Обл. изд-во, 1931. – 167 с.
15. Печуров, Л.В. Шпицберген. / Л.В. Печуров – М.: Мысль, 1983. – 124 с.
16. Полвека возле полюса: сборник воспоминаний. – Мурманск: Мурманское книжное изд-во, 1983. – 156 с.
17. Под небом Арктики. Архипелаг Шпицберген – прошлое и настоящее. – М.: Планета, 1988. – 158 с.
18. Русанов В.А. Статьи, лекции, письма. / В.А. Русанов. – М.-Л.: изд-во Главсевморпути, 1945. – 427 с.
19.  Соседи на крайнем Севере. Россия и Норвегия: от первых контактов до Баренцева сотрудничества. – Мурманск.: Кн. изд-во, 2001. – 377 с.

Приложение №1.

Карта архипелага Шпицберген.