«Исторический и духовный портрет патриарха Московского и Всея Руси Гермогена (1530-1612)»

XIII Областные школьные Кирилло-Мефодиевские чтения

Православие и российская государственность

Тема реферата: «Исторический и духовный портрет

 патриарха Московского и Всея Руси Гермогена (1530-1612)»

Реферат подготовила:

Сверчкова Елена Владимировна

обучающаяся 8 класса

ГБОУ ООШ с. Аксаково

Шенталинского района

Самарской области

Научный руководитель:

Зиновьева Ирина Анатольевна

учитель православной культуры

ГБОУ ООШ с. Аксаково

Шенталинского района

Самарской области

Самара 2013

«Исторический и духовный портрет  патриарха Московского и Всея Руси Гермогена (1530-1612)»

Работа выполнена обучающейся 8 класса ГБОУ ООШ с. Аксаково Шенталинского района Самарской области  - Сверчковой Еленой.

Смутное время стало сильнейшим потрясением для России. По подсчетам историков за годы смуты в России объявилось ни много, ни мало семнадцать самозванцев. Двое из этой пестрой толпы оказались особенно опасны: Лжедмитрий I сумел захватить власть и усидеть на троне 11 месяцев, а Лжедмитрий II, он же Тушинский вор почти два года осаждал столицу государства. И утверждение на трон самозванца с Мариной Мнишек и многочисленной иноземной свитой, и поход на русские земли польского короля Сигизмунда III, и избрание боярами на московский престол его сына королевича Владислава, в решающей степени стали «плодом русской интриги». Призвав на помощь шведов, боярская власть вместе с избавлением от Тушинского вора получила открытую интервенцию воевавшей со Швецией Речи Посполитой. Традиционная властная верхушка оказалась неспособной сохранить и защитить национальные интересы России, часто предавая их или разменивая на сиюминутные выгоды.

Могучая фигура священномученика Ермогена,  патриарха Гермогена (1606 - 1612), поднялась в огне Смуты и наложила свой отпечаток на ход гражданской войны, переросшей во всенародную борьбу за освобождение и объединение России.

По обыкновению, патриарх верно служил царю, но на сей раз это был не смиренный исполнитель воли государя, а самостоятельный человек с сильным характером, с глубокими личными убеждениями и смелостью отстаивать их невзирая на лица и обстоятельства. Гермоген был первым патриархом, чья личность (а не только дела) вызывала разногласия и горячие споры современников, унаследованные потомками. Даже в благопристойно приглаженной церковной истории, даже после прославления Гермогена в связи с юбилеем дома Романовых в 1913 году его несомненно выдающаяся роль в истории Российского государства и Церкви оценивалась по-разному. Особые споры вызывают мотивы поведения патриарха-мученика, загадка которых пленяла умы и его современников. Стойкая поддержка царя и конфликт с царем, сторонники, оказывающиеся врагами, наказанные патриархом люди, действовавшие как его истинные друзья, периоды страха и отваги, гнева и милосердия, мудрой проповеди и слез...

Поистине, Гермоген первый из архиереев Русской православной церкви, чья личность рисуется источниками сложной и противоречивой. Конечно, желание понять героя во всех противоречиях его поведения и характера было признаком пробивавшего себе дорогу авторского исторического мышления Нового времени, но не случайно, что новые взгляды сконцентрированы на Гермогене. Многие страницы его биографии неизвестны и историки лишь могут догадываться и строить предположения о некоторых его поступках и чертах характера.

Личность патриарха Гермогена заинтересовала меня и я поставила перед собой цель изучить жизнь патриарха Гермогена, а также сформировать личную точку зрения на его вклад в политическое и духовное наследие России.

Для достижения поставленной цели необходимо рассмотреть следующие задачи:

1. сопоставить различные точки зрения на личность патриарха;
2. изучить деятельности Гермогена;
3. проанализировать проведенные им церковные и политические преобразования.

Я изучила ряд источников о его жизни и деятельности и представляю свою версию реферата «Исторический и духовный портрет патриарха Московского и Всея Руси Гермогена (1530-1612)».

Содержание

1. Введение …………………………………………………………………….……… 5
2. Личность патриарха Гермогена глазами историков ………………………….…. 5
3. Начало духовной деятельности …………………………………………………... 8
4. Церковные и политические преобразования Гермогена ……………..………....  9
5. Заключение ………………………………………………………………………... 14
6. Список используемой литературы ………………………………...………..…… 15

Введение.

В начале XVII в. Россия пережила тяжелейший кризис, осложнившийся вооруженным вмешательством Речи Посполитой и Швеции. Это были времена Смуты, когда один правитель сменял другого. Большие территории и крупные города (Смоленск, Новгород Великий) были захвачены чужеземцами; в стране вспыхнула гражданская война. Наконец, в 1610 г. Москва – столица Российского государства – была оккупирована польско-литовскими войсками. На долю первых патриархов Московских и всея Руси выпали трагические испытания Великого разорения и Смуты — гражданской войны и интервенции начала XVII в. Их ждало «бунташное столетие» мощных народных восстаний, тяжких войн, стремительных жизненных перемен, укрепления и огромного расширения государства, превратившегося в могучую мировую державу (1). Что же происходило в сознании, в умах, в жизни наших людей в Смутное время? Это, прежде всего, историческое беспамятство и потеря нравственных ориентиров. Люди  не знали – куда идти? Что делать? А поскольку авторитет многообразных претендентов на русский престол был крайне низок (никто из них не отвечали русскому православному представлению об истинном правителе), народ был готов поддержать даже иноземную власть! В годину тяжелых национальных бедствий русский народ всегда обращал взоры на своих православных святителей. От них ожидали слов воодушевления, в их проповедях черпали энергию и утешение, в их твердости обретали мужество, а их советы воспринимали как руководство к действию Русская история дает множество примеров этого «православного патриотизма». Церковь не раз выдвигала из своих рядов достойных проповедников, которых с полным правом можно назвать Духовными лидерами своей эпохи. В тяжелые годы Смуты, охватившей русское государство в начале XVII века, эта нелегкая, но славная роль легла на плечи патриарха Гермогена. В свете его жизни, его судьбы вспомним еще раз основные вехи Смутного времени и извлечем для себя важнейшие духовные уроки единства (2).

Личность патриарха Гермогена глазами историков.

Известный историк, Костомаров Н.И.,  писал, что  Святитель Гермоген «был человек прямой, честный, непоколебимый, свято служивший своим убеждениям, а не личным видам». Для большинства своих современников патриарх Гермоген – спаситель Отечества, «адамант (алмаз) по силе характера, новый златоуст, исповедник, хорошо понимавший положение вещей своего времени» (3). К этому мнению присоединяются многие историки прошлого. Н.М. Карамзин называет Гермогена «бессмертным» (4), митрополит Макарий – «бессмертным не только в истории России, но и церкви: он по преимуществу спас Родину и веру в самую критическую минуту их жизни, когда им угрожала крайняя опасность подчиниться власти Польши и иезуитов, потерять свою самобытность» (5). С.М. Соловьев назвал его «Человеком с твердым характером, готовым страдать за свои убеждения, за правду и неприкосновенность вверенного ему дела; он был совершенно в уровень своему высокому положению в бурное Смутное время». Но при этом замечает, что не все современники похвально отзывались о патриархе, некоторые и осуждали его. «Вообще, – указывает он, – патриарх Гермоген является в лучезарном блеске, и этот блеск препятствует различать отдельные черты в его образе» (6). Один из крупнейших российских историков С.Ф. Платонов, полагаясь в оценке Гермогена на не внушающие доверия сведения Хронографа 1616 – 1617 гг., написанного уже после смерти патриарха, отмечает: «Автор Хронографа 1616 – 1617 гг. откровенно объясняет своему читателю как светлые, так и темные стороны личности патриарха и притом объясняет с такой определенностью, что нам остается перевести его на язык  нашей речи». В описании жизни Гермогена в 1606 – 1610 гг. Платонов утверждает: «Личный авторитет и личное влияние Гермогена на царствование Шуйского были ничтожны». Несмотря на это, он не отрицает большой роли патриарха в последних событиях Смутного времени (7). Очень резко вступая в противоречие с известными фактами, отзывается о Гермогене И. Смирнов: «…московский патриарх Гермоген уважал «своего» Василия Шуйского не больше, чем тушинский Гетман Рожинский – своего царя, и разве что сан не позволял духовному лицу демонстрировать презрение бранью и пьяными драками на глазах царя» (8). Известный современный историк Р.Г. Скрынников пишет «Патриарх Гермоген вел настойчивую агитацию, обличая мертвого расстригу, предавая анафеме мятежников…». Он  посвятил в своей книге «Святители и власти» целую главу Гермогену. Но, к сожалению, читая ее, трудно найти какие-то новые факты, открытые или хотя бы предполагаемые историком (9). До сих пор его отношение к личности Гермогена остается без изменений, так как в только что опубликованной книге «Третий Рим» Скрынников помещает всего три небольших предложения, в которых упоминается патриарх, несущие весьма скудную информацию о нем (10). Среди научных книг о Смутном времени и о патриархе Гермогене существует рассказ из истории русской церкви, в котором автор в художественно – повествовательной форме, основываясь на фактах, описывает события конца 1610  - начала 1612 года. К сожалению, он использует уже общеизвестные факты и применяет так свойственную художественным произведениям эмоциональную окраску и художественный вымысел, что в какой-то мере затрудняет понимание позиции автора. Из всех историков личность патриарха Гермогена, наиболее точно раскрыл В.В. Назаревский: «Он был суров и грозен только на заклятых врагов Отечества, губивших его смутами, крамолами и изменами. Для врагов страшный, а для добрых милостивый, он был в высшей мере снисходителен к кающимся». Многие современные Гермогену свидетельства говорят, что он «истинно кающимся с любовью прощал, многих от смерти избавлял ходатайством своим». Его доброта наиболее ярко проявлялась в широкой благотворительности, заботе и внимании ко всем обездоленным (11). Этой темы касается Даниил Андреев в философско-исследовательском труде «Роза мира», где особо выделяет патриарха Гермогена и показывает его родомыслом русского средневековья, т.е. человеком, чья деятельность оказывает решающее и благотворное влияние на народные судьбы и судьбу государства (12). В литературе, посвященной истории Смутного времени, крайне мало монографий о патриархе Гермогене, и ни одна из них не была переиздана. Из кратких работ, написанных к 300-летию Смуты в 1910 – 1913 гг., только один сборник – «Деятельность патриарха Гермогена…» – в какой-то мере приближается к этой теме. В нем проводится мысль, что именно благодаря патриарху Гермогену Россия обрела процарствовавший более трехсот лет дом семьи Романовых (7). Кто был патриарх Гермоген по происхождению, из какого сословия вышел, кем являлись его родители и воспитатели – на эти вопросы точного ответа в источниках нет. По словам одного из его биографов, как в древности семь городов спорили о чести считаться родиной величайшего греческого поэта Гомера, так чуть ли не все русские сословия называют Гермогена своим. Некоторые источники утверждают, что Гермоген – донской казак, подчеркивая пребывание патриарха в молодости на Дону. Начальник польского гарнизона в Москве в 1610 – 1611 гг. А. Гонсевский получил (откуда, неизвестно) письменные свидетельства о том, что «Гермоген до священства в Казани бывал в донских казаках». В Казани же существует местное предание о происхождении Гермогена из этого города. Но эта  версия была отвергнута на основании того, что до 1552 года Казань была татарским городом. Некоторые историки, в том числе и С.М. Соловьев, полагали, что Гермоген – из рода князей Голицыных. Наконец, его считали даже родственником царя Василия Шуйского (6). С.Ф. Платонов делает вывод, что Гермоген был незнатного происхождения, во-первых, потому, что никогда не присоединял своей фамилии к монашескому имени, как это делали в старину иноки «с отечеством» – из военного, боярского или княжеского рода. Во-вторых, если бы он был человеком знатным или родовитым, его внесли бы в родословцы (родословные книги в XVI – XVII вв. содержали родословные княжеских и боярских фамилий, представители которых занимали высшие должности в государственном, церковном и военном аппарате). Но ни в них, ни в синодиках (списках умерших, которые подаются в церковь для поминания) его имени нет. Кроме того, в Вятке сохранилась запись на одной из икон о том, что патриарх Гермоген в 1607 году благословил иконой своего зятя – посадского человека в этом городе Корнилия Рязанцева, из чего Платонов делает вывод: «Очень легко поверить, что согласно обычаям того времени тесть того же общественного положения, что и зять, то есть принадлежит к «чину» посадских тяглых людей или к посадскому духовенству» (7). Еще одна неразгаданная тайна в жизни Гермогена – год его рождения. Все историки едины в том, что родился патриарх не позднее 1530 года, но обоснования дают разные. Н.М. Карамзин сообщает, что «в 1610 году поляки говорили: упорствовал в зложелательстве к нам только восьмидесятилетний патриарх». Очень интересное высказывание в журнале «Странник»: «Гермоген, уроженец Казани, увидевший свет почти в одно время с Иваном IV Грозным …», а Иван Грозный, как известно, родился в 1530 году. Р.Г. Скрынников выдвигает бездоказательное предположение: «Ко времени патриаршего престола Гермогену исполнилось 75 лет…» (Гермоген стал патриархом в июне 1606 г. (4). Было и такое предположение: «Патриарх Гермоген, в миру Ермолай, родился в 1530 году в невысокородной, богобоязненной семье Павла и Ксении, имевшей родственниками многих иноков и иереев. Его детство протекало близ Иосифова монастыря, возможно, в стрелецких слободах или в казацких поселках. Часто посещая монастырь, даровитый мальчик обратил на себя внимание иноков обители, и те взяли его к себе « в научение книжное». В стенах Иосифова монастыря под руководством архимандрита Германа, впоследствии архиепископа Казанского, он получил первоначальное образование». К сожалению, имеется только одно альтернативное известие. Ермолай (Гермоген после крещения), придя в Казань, поступил причетником в Спасо-Преображенский собор. Здесь жил на покое основатель этого монастыря - Варсонофий, бывший архиепископ Твери. Старец взял Ермолая под свое руководство, обучал его и «укреплял в вере и благочестии». Судя по последующей деятельности Гермогена и его сочинениям, можно заключить, что у него от природы были блестящие дарования, а также возможность развить их широким и разносторонним образованием. Его творения выдают в нем человека с глубоким религиозным чувством, хорошо знающего Священное Писание, церковную и гражданскую историю, духовную литературу, каноны и церковные уставы (13).

Начало духовной деятельности.

Священнослужительская деятельность патриарха Гермогена началась в Казани в конце XVI века, в царствование Иоанна Грозного. По отзывам современников, он уже тогда был «муж зло премудростью украшенный, в книжном учении изящный и в чистоте жития известный». В 1579 году, будучи еще приходским священником, будущий патриарх поднял с земли чудесно обретенную им на месте пожара чудотворную казанскую икону Божией Матери, показал ее собравшейся толпе народа и перенес ее с крестным ходом в соседний храм. Это событие создало казанскому иерею Гермогену, и раньше того пользовавшемуся любовью и уважением казанских жителей, повсеместную известность. Спустя после того восемь лет, святитель Гермоген принял иноческий чин и был назначен настоятелем казанского Спасо-Преображенского монастыря, а еще через два года он был уже митрополитом казанским. И с этой поры святитель Гермоген, в казачестве первого архипастыря одного из важнейших окраинных городов, получил возможность влиять на дела государства. Можно было бы очень многое сказать о миссионерской деятельности святителя в Казани. Находясь в недавно отвоеванном от татар городе, где было много новообращенных в православие, но еще больше необращенных, святитель Гермоген прилагал великое усердие к распространению и укреплению православия в Казани и казанском крае. Он собирал в свои покои новообращенных и лично беседовал с ними, наставляя в вере. Мало того, он испросил царскую грамоту о построения в Казани особого для них храма и о наделении их землею… Несколько лет тянулась истинно апостольская деятельности святителя Гермогена в Казани, но настоящее его служение вере и государству было еще впереди…(1).

Церковные и политические преобразования Гермогена.

Подготовлялись тяжкие события на Руси. Умер царь Борис, и появился самозванец. Подготовлялось торжество иноверия в России. Задумав вступить в брак с Мариной Мнишек, Лжедмитрий настаивал на том, чтобы она и в браке с ним, русским царем, оставалась в католической вере. Зная, какое значение уже имел в это время казанский митрополит, Лжедмитрий вызвал его в Москву, стараясь привлечь на свою сторону. Но святитель Гермоген прозрел своим мудрым государственным умом опасность воцарения латинства в России и смело и прямо, со свойственной ему искренностью и резкостью, восстал против намерений Лжедмитрия, осудил его намерение жениться на католичке и даже стал всенародно  изобличат лже-царя в скрытом иезуитстве. За это, как и следовало ожидать, Гермогена постигла опала: он был удален из Москвы и заточен в одном из отдаленных монастырей (14). Борьба с лже-царем была первым выступлением Гермогена в защиту православия и народности. И уже тогда с достаточной яркостью определился общегосударственный характер этой защиты. Святитель Гермоген из поместного священноначальника, из главы казанского духовенства превратился в одного из влиятельнейших государственных людей в стране. И чем более разгорались в стране политические события, чем сильнее обрисовывалось засилье врагов православия и народности, тем чаще и чаще стало произноситься в стране имя казанского митрополита,  все ярче сиял ореол нравственной чистоты, апостольской твердости в вере и трогательной любви к родине. Погиб самозванец. Воцарился Василий Шуйский. Святитель Гермоген был снова вызван в столицу, и собор русских архипастырей избрал его всероссийским патриархом. Святителю было тогда уже семьдесят лет. Это был глубокий старец – и тем не менее то великое дело, которым он освятил и прославил свою жизнь и для которого он был свыше призван, еще только начиналось. Святитель Гермоген в смутное время междуцарствия боролся не только с врагами православия, но и с самим междуцарствием. Вместе со всей русской землей он искал для русской земли царя и хотел царя русского, всеми силами сопротивляясь той партии, которая указывала на иностранных претендентов. Уже тогда он намечал в цари Михаила Федоровича Романова: но когда польская партия стала все-таки брать верх, то и тогда святитель Гермоген соглашался на кандидатуру королевича Владислава только с одним непременным и неизбежным условием: чтобы королевич принял православие. Вне этого условия святитель не видел возможности никому быть русским царем. Но это условие было признано сторонниками Владислава неприемлемым – и это было совершенно естественно, потому что православный Владислав уже не был бы проводником латинизма и полонизма в России, как того добивались поляки и «полякующие» русские (1, 9). Невольно поражаешься тому могучему влиянию, которое святитель имел тогда в стране. Он был поистине духовным главою России в то смутное время: главою всего честного, чистого и здравого, что тогда еще оставалось в России. По его слову делалось все то, что, в конце концов, могло спасти страну от политического разгрома и морального разложения. Достаточно было патриарху послать куда-либо в какой-либо город  грамоту о защите веры – и все лучшие люди в этом городе поднимались на борьбу с виновниками смуты. А  благословив начавшееся в Рязани движение русских ополчений к осажденной поляками Москве – и это движение быстро разрослось в громадную лавину, на которую с ужасом глядели засевшие в Москве и перед Москвой враги России. И как это характерно: надменные Гонсевские и Салтыковы, словно боясь, что им не удастся справиться с надвигавшейся грозой своими силами, являлись тогда к патриарху и заставляли его посылать грамоты обратного содержания. Так были убеждены они в силе его влияния на народ и так оценивали они значение этой силы… Эти попытки воспользоваться могучим влиянием Гермогена начались еще в 1610 году – когда на Москве шли разговоры о том, кому быть русским царем, и когда сам Сигизмунд выразил желание вступить на русский престол, и в Москве нашлись его приверженцы даже среди русских бояр. Тогда именно к Гермогену являлись полякующие бояре Салтыков и Мстиславский и требовали, чтобы патриарх разрешил целовать крест королю и отписал об этом в грамотах. Святитель отказался, и между ним и Салтыковым произошла резкая сцена. – «Стану я писать к королю грамоты, – сказал святитель: «И духовным всем властям велю руку приложить, если королевич крестится в православную веру, и литовские люди выйдут из Москвы. А что положиться на королевскую волю, то это ведомое дело, что нам целовать крест самому королю, а не королевичу. И я таких грамот не благословляю писать и проклинаю того, кто их писать станет. А к Прокофью Ляпунову напишу, что если королевич в православную христианскую веру не крестится и Литвы из Московского государства не выведет, то благословляю всех, кто королевичу крест целовал, идти под Москву и помереть всем за православную веру». Салтыков бранил патриарха площадной бранью и даже замахнулся на него ножом. Патриарх осенил его крестным знамением и сказал: «Крестное знамение да будет против твоего окаянного ножа! Будь ты проклят в сем веке и в будущем!». Салтыков испугался и потом просил у патриарха прощения, говоря, что: «Шумен был и без памяти говорил». Патриарх простил его, но, поняв, что приверженные полякам бояре слишком упорно держатся за свои планы, решил открыто вступить в борьбу с Сигизмундом и с врагами России. Он призвал москвичей в Успенский собор (зимою 1610 года) и, объяснив им положение дел, прямо запретил присягать польскому королю. А вскоре после того святитель решился открыто призвать свою всероссийскую паству к походу против угнетавших Россию недругов. Тогда-то он и стал посылать по городам свои знаменитые грамоты, в которых объяснял «королевскую измену», разрешал народ от присяги Владиславу и просил городских жителей, чтобы они, не мешкая, по зимнему пути, «Собрались все в сбор со всех городов, шли к Москве на литовских людей». Грамоты эти были направлены в Рязань к Ляпунову, в Нижний Новгород, в Суздаль, Владимир и другие города. И началось то брожение, которое привело потом к подвигу Минина и Пожарского и к освобождению Москвы и России от Литвы…Московские изменники осведомились об этой деятельности патриарха и приняли против него свои чисто разбойничьи меры: все его «дьяки и подьячие и всякие дворовые люди» были схвачены, а весь патриарший двор был разграблен». Это было сделано для того, чтобы патриарх был лишен возможности сноситься с городами. И хотя потом кое-каких дворовых людей ему вернули, но уже до самой кончины престарелый святитель оставался «яко птица в заклепе», под надзором, а позднее – и в тесном заточении (14, 15, 16). Ляпунов приближался к Москве. В начале 1611 года Салтыков с Гонсевским и другими поляками опять явился к святителю и заявил: «Ты писал, чтобы ратные люди шли к Москве. Теперь напиши, чтобы возвратились назад!». Гермоген ответил: «Напишу, если ты, изменник, вместе с литовскими людьми выйдешь вон из Москвы. Если же вы останетесь, то всех благословляю умереть за православную веру. Вижу ее поругание, вижу разорение святых церквей, слышу в Кремль пение латинское и не могу терпеть!». Гонсевский кричал на святителя: «Ты Гермоген, – главный заводчик всего возмущения! Тебе это не пройдет даром!» – и грозил патриарху смертью. Но патриарх отвечал: «Боюсь Единого, Живущего на небесах. Вы мне сулите злую смерть, а я надеюсь через нее получить венец и давно желаю пострадать за правду».  После этого разговора патриарха заключили под стражу и никого не велели пускать к нему. Святитель был заточен в мрачную и тесную келью в Чудовом монастыре… Здесь он позднее и нашел свою кончину…(1). Но у него было два верных человека. История с благодарностью запомнила их имена. Это были Пахомов и Мосеев. Они ухитрялись пробираться к патриарху «в тесноту», в подземелье Чудова монастыря, принимали от него грамоты и развозили их по городам… Со второй половины 1611 года смутное время достигло своего наибольшего напряжения. Это была та пора, когда люди молились, чтобы Господь пощадил «остаток рода христианского»… Москва погорела после страшной Страстной недели, когда в ней русские не на жизнь, а на смерть бились на улицах с поляками. Появлялись новые претенденты на московский престол – и среди них называли сына Марины, жены Лжедмитрия. Брожение в городах все разрасталось, но еще не было главы, не было вождя у восставших. И вот тогда еще раз зазвучал из монастырского подземелья голос святителя Гермогена. Он писал нижегородцам: «Благословение архимандритам и игуменам и протопопам и всему святому собору и воеводам и дьякам и дворянам и детям боярским и всему миру: от патриарха Гермогена московского и всей России мир вам и прощение и разрешение. Да писать бы вам из Нижнего в Казань к митрополиту Ефрему, чтобы митрополит писал в полки к боярам учительную грамоту, да и казацкому войску, чтобы они стояли крепко в вере и боярам бы и атаманам говорили бесстрашно, чтобы они отнюдь на царство проклятого Маринкина сына не брали. Я не благословляю. И на Вологду к властям пишите же, также бы писали в полки. Да и к Рязанскому (владыке) пишите то же, чтобы в полки также к боярам учительную грамоту, чтобы уняли грабеж, корчму и разврат, и имели бы чистоту душевную и братство и промышляли бы, как реклись, души свои положите за Пречистыя дом и за чудотворцев и за веру, так бы и совершили. Да и во все города пишите, чтобы из городов писали в полки, что отнюдь Маринкин сын не надобен: проклят от святого собора и от нас. Да те бы вам грамоты собрать с городов к себе в Нижний Новгород, да переслать в полки к боярам и атаманам. А прислать же прежних, коих есть присылали ко мне с советными челобитными: свияженина Родиона Мосеева да Ратмана Пахомова, а им бы в полках говорить бесстрашно, что проклятый отнюдь не надо бы. А хотя буде постраждете, и вас в том Бог простит и разрешит в сем веце и в будущем. А в города для грамот посылать их же, а велеть им говорить моими словами. А вам всем от нас благословление и разрешение в сем веце и в будущем, что стоите за веру неподвижно, а я должен за вас Бога молить» …Эта грамота есть не что иное, как завещание святителя Гермогена русским людям, уже встававшим всею громадой на защиту родины. Это была последняя грамота святителя. После того слабый старческий голос патриарха замолк навсегда…(14, 15, 16).

Гермоген был заморен в Чудовом подземелье голодом. Но его дело было продолжено Троице – Сергиевой лаврой, Дионисием и Авраамием Палицыным, а затем и Козьмой Мининым. Города и полки с их боярами и атаманами объединились в одном порыве против иноземщины и иноверия, и уже скоро ни о каком «Маринкине сыне» не могло быть и речи. И все те, кто стоял за веру «неподвижно», увидели на русском престоле подлинного русского, всенародного царя, молодого Михаила Федоровича Романова…Смута прошла, но страдальческие тени того великого и тяжкого времени не ушли из народной памяти. И среди них светлый и величавый образ патриарха Гермогена занимает первое место. Он сохранил Россию, сберег ее национальное и религиозное достояние и, загнанный в подземелье, поставил в России и царя и законный порядок… Останки святителя Гермогена был погребен первоначально в Чудовом монастыре. Но впоследствии царь Алексей Михайлович повелел гроб патриарха перенести в Успенский собор; причем тогда еще оказалось, что тело не подверглось тлению. Поэтому оно не было опущено в землю, а было оставлено в особой гробнице сверх соборного помоста. В 1812 г. французы кощунственно выбросили останки патриарха вон из гроба, но после изгнания неприятеля эти останки были найдены целыми на полу и опять положены в прежнюю гробницу (1).

При нем были изданы: Евангелие, Минеи Месячные: сентябрь, октябрь, ноябрь и первые двадцать дней декабря, а также в 1610 году был напечатан «Большой Церковный Устав». При этом святитель Гермоген не ограничивался благословением к изданию книг, но тщательно наблюдал за исправностью текстов, за созданием новых станков для печатания богослужебных книг и построено новое здание типографии… Заботясь о соблюдении богослужебного чина, святитель Гермоген составил «Послание наказательно ко всем людям, паче же священником и диаконом о исправлении церковного пения».  «Послание» обличает священнослужителей в неуставном совершении церковных служб – многогласия, а мирян – в не благоговейности при богослужении (13).

В народной памяти патриарх Гермоген всегда считался святым, мучеником и страдальцем. Это обстоятельство в связи с чудесными явлениями, происходившими от мощей святителя, и послужило основанием для сопричисления его к лику святых русской православной церкви. 12 мая 1913 г. происходило торжественное прославление святителя, а 12 мая 1914 г. состоялось торжественное открытие мощей его.

Русская Православная Церковь отмечает его память 17 февраля (1 марта) — в день кончины, 12 (25) мая — в день перенесения мощей и 5 (18) октября — вместе со святителями Московскими Петром, Алексием, Ионой и Филиппом (17).

Заключение

Тяжко и мучительно переживается нашими людьми нынешнее состояние государства и общества - слишком велики разочарования и потери. Многие теперь приходят в Церковь, но, как и с чем обращается к ней большинство? Ждут от Церкви чего-то согласного с собственными, часто нехристианскими понятиями о жизни. Отовсюду к Церкви устремляются требования, упреки и обвинения. Немирный дух, царящий в нашем обществе, осаждает Церковь со всех сторон, не говоря уже о сознательной деятельности тех, кому ненавистна сама идея возрождения верной Богу России... Как тяжело в сегодняшних условиях служение Первосвятителя! Каким терпением и мужеством должен был он обладать, чтобы вести церковный корабль в мире наших страстей! Но ведомая им Церковь Русская укрепляется, и мы видим, как год от года возрастает ее значение в жизни нашего Отечества. Все громче слышен ее голос в различных сферах нашей жизни и все внимательнее к нему прислушиваются. Появляются первые признаки духовного оздоровления. Приходит осознание того, что катастрофы, переживаемые Россией в XXI столетии, суть прямое следствие богоотступничества и что покаяние в этом страшном грехе, возможно,  единственный путь спасения, путь возвращения русского народа в родной дом. Ряды становящихся на этот путь православных россиян растут по молитвам святых угодников Божьих. Среди них мы выделяем имя великого заступника земли Российской - патриарха Гермогена, дело во спасение нашей погибавшей Родины от торжествовавшей иноземщины, поистине громадно. Патриарх Гермоген был как бы осью, вокруг которой вращалось тогда все, что оставалось честного и боголюбивого в России. Более того: вокруг него вращалось тогда все русское государство, оставшееся без главы и раздираемое на клочья страшной катастрофой междуцарствования. Он сумел удержать распадавшееся государство и спаять его вокруг нового правителя – царя Михаила Федоровича Романова. И сделал он это своим колоссальным нравственным влиянием на народ, своей неутолимой энергией в борьбе с вражьими силами и своей пламенной любовью к родине. Личность и поступки Святейшего Патриарха Гермогена свидетельствуют о том, что человека, непоколебимо убежденного в правоте своей религиозной миссии, сломить невозможно. Эта убежденность, соединенная с любовью к своему народу, способны изгнать всякое малодушие и естественный человеческий страх, противостоять всякому насилию. Мы видим, что на протяжении всей истории России любые процессы в Церкви, в обществе и государстве находились в самом тесном единстве. Упадок духовной жизни, брожения в церковной среде неизбежно сказывались на внешнем благополучии государства Российского, служили источником деструктивных явлений, которые со временем затрагивали всех граждан. И, наоборот, возрождение государственности, оздоровление общественной жизни и даже экономический подъем имели своим источником и первопричиной религиозное возрождение, совершавшееся в душах людей.

Список используемой литературы.

1. Тайны Московской Патриархии: Исторические расследования / Богданов А. П. Оформил П. В. Иващенко. - М.: АРМАДА, 1998.
2. «Смута», электронная библиотека  http://www.modernlib.ru.
3. Самохин А. Адамант веры //Журнал духовно  культуры  «Покров», №2, 2012.
4. История государства Российского: в 12 т. / Н.М. Карамзин, том 12.
5. Смутное время Московского государства. Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской Церкви: в 12 т. — СПб., 1864—1886, т. 10.
6. История России с древнейших времен. / Соловьев С.М. СПб.: Издательство социально-экономической литературы, 1894.
7. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI – XVII вв. / Платонов С.Ф.  – М.: 1995.
8. Смирнов И. И. Восстание Болотникова. 1606—1607. 2-е изд. - М.: 1951;
9. Скрынников Р.Г. Святители и власти. – Л.: 1990.
10. Третий Рим / Скрынников Р.Г. Издательство Дмитрия Буланина – 1994.
11. Святейший Гермоген, патриарх Всея России. Трехсотлетие его кончины. 17 февраля 1612-1912. / В.В. Назаревский. – М.: Издание церковной комиссии по чествованию юбилейных событий 1612, 1613 и 1812 годов, 1912.
12. Роза мира / Андреев Д.Л. М.: Эксмо-Пресс – 2009.
13. Первоиерархи Русской Православной Церкви. Патриарх Гермоген // Газета храма смоленской иконы божией матери «Православное слово». 2009. № 7.
14. Святые покровители града Москвы / М.: издательство имени святителя Игнатия Ставропольского, 1996.
15. Библиотека работ религиозных и светских деятелей http://www.rus-sky.com
16. Образовательный портал «Слово» http://www.portal-slovo.ru
17. В какой день наиболее прилично чествовать память патриарха Гермогена. / Лебедев А. — Саратов.