Алексей Петрович Ермолов

В нашем селе Сукко на территории Федерального детского центра «Смена» появилась своя достопримечательность  - аллея героев. На ней расположились бюсты людей, чьи имена и свершения навсегда вошли в историю Российского государства. Императоры, великие ученые и первооткрыватели, военоначальники, известные каждому школьнику… Среди них выделяется бюст Алексея Петровича Ермолова, генерала, героя нескольких войн. (Прил.1).   Сегодня не многим известно имя этого человека, а ведь он был одним из самых известных и популярных людей России первой половины XIX в. Этой славы он добился участием в трех войнах с Наполеоном, деятельностью по управлению Кавказом, государственным умом, независимым и благородным характером. "Ты ратный брат, ты жизнь полкам", - писал о Ермолове после Бородино поэт В.Жуковский. "Сфинксом новейшего времени" назвал правителя Кавказа Александр Грибоедов. "Я прошу Вас дозволить мне быть Вашим историком", - обращался к Ермолову А.Пушкин.

Изучение жизни и деятельности А.П.Ермолова по авторским монографиям и многочисленным публикациям, собственным запискам генерала вызывает у независимо мыслящих современных историков все больший интерес к судьбе этого славного полководца, его ратным подвигам во славу русского оружия, его военным и административным мерам на Кавказе по укреплению могущества нашей родной страны. (Прил. 2,3).

В любом историческом процессе осуществляется скрытая ведущая целесообразность. Для каждого человека деятельность в ее субъективных целях является сознательной и свободной, но в сложении итогов многих и разных деятельностей появляется не предусматриваемый и не всегда осознанный людьми результат. С этой точки зрения общественные или государственные деятели являются наименее субъективно свободными и наиболее вынужденными сообразовываться с общими обстоятельствами и подчиняться необходимости. И лишь «великие люди» оказываются способными отрешиться от узколичного, проникнуться целями общей необходимости и, таким образом, стать в своей деятельности сознательными проводниками общего смысла истории. Таким человеком можно по праву назвать генерала Ермолова, заслуги которого перед Отечеством и в наши дни остаются не до конца оценены и изучены.

Несправедливая опала полководца со стороны властей при жизни, а затем тотальное замалчивание роли личности генерала Ермолова в русской военной истории во времена советской власти и в современной России, не может не оставлять в душе горечь и обиду. Возникает желание напомнить хотя бы вкратце нынешнему поколению о жизни и его великих заслугах перед Россией.

Ермолов Алексей Петрович (родился 4 июня, 24 мая по старому стилю 1772 в Москве; умер 23 апреля, 11 апреля по старому стилю 1861 в Москве).

Алексей Петрович происходил из старинной, но небогатой дворянской семьи Орловской губернии. Отец: Ермолов Петр Алексеевич, 1742-1833. Майор артиллерии. Статский советник. Был Мценским уездным (Орловская губерния) предводителем дворянства, председателем Орловского тюремного комитета. В последние годы царствования императрицы Екатерины II управлял канцелярией генерал-прокурора графа А.Н.Самойлова. С 1796 года в отставке, владелец имения Лукьянчиково Мценского уезда Орловской губернии. Мать: Давыдова Мария Денисовна. Родная тетка известного партизана и поэта Д.В.Давыдова, сестра Василия Денисовича Давыдова. Была в первом браке за графом Михаилом Васильевичем Каховским, 1734-1800. От первого брака у нее был сын Александр Михайлович Каховский (умер в 1827 году), служивший в штабе А.В.Суворова, вышедший в 1796 в отставку полковником, за создание тайного общества заключенный в Петропавловскую, а затем в Динабургскую крепость. По обычаю того времени, еще в малолетстве он был записан в службу в лейб-гвардии Преображенский полк. Образование получил в Благородном пансионе при Московском университете, впоследствии дополнил его большой начитанностью. В чине капитана состоял адъютантом при генерал-прокуроре А.Самойлове, затем, неудовлетворенный этой службой, перешел в артиллерию. Большая часть жизни Ермолова будет связана с этим грозным оружием войны.

В 1794 г. молодой артиллерийский офицер в составе войск Суворова действовал против повстанцев в Польше, за отвагу получил из рук полководца орден святого Георгия 4-й степени. Через два года участвовал в Персидском походе армии В.Зубова, за доблесть при штурме Дербента награжден орденом святого Владимира 4-й степени и чином подполковника.

Военная карьера Ермолова неожиданно прервалась в 1798 г.: за участие в офицерском политическом кружке "Вольнодумцы" он был заключен в Петропавловскую крепость, а затем Павел 1 сослал его в Кострому. Там он часто проводил время в обществе другого опального - казачьего генерала М.Платова. Указом вступившего на престол Александра 1 "О прощении людей" Алексей Петрович был помилован.

По возвращении из ссылки он получил в командование конно-артиллерийскую роту в Вильне. Несмотря на прилежную службу, Ермолов имел несчастье не понравиться инспектору всей артиллерии генералу А.А.Аракчееву. При проверке роты тот измучил солдат и офицеров придирками, когда же в конце он выразил удовлетворение содержанием в роте лошадей, Ермолов мрачно ответил: "Жаль, ваше сиятельство, что в армии репутация офицера часто зависит от скотов". Аракчеев долго не мог простить Ермолову такого сарказма. "Мне остается, - говорил Алексей Петрович, - или выйти в отставку, или ожидать войны, чтобы с конца своей шпаги добыть себе все мною потерянное". К счастью, ожидание войны оказалось недолгим.

В 1805 г., с началом русско-австро-французской войны, рота Ермолова вошла в состав армии М.Кутузова и заслужила высокую оценку своими действиями в кампании. За мужество и распорядительность в сражении под Аустерлицем Алексей Петрович получил чин полковника. В русско-прусско-французской войне 1806 - 1807 гг. он проявил себя доблестным артиллерийским командиром, отличился в сражениях и боях под Голыминым, Морунгеном, Прейсиш-Эйлау, Гутштадтом, Гейльсбергом, Фридландом. В сражении под Прейсиш-Эйлау Ермолов отослал лошадей и передки орудий в тыл, заявив подчиненным, что "об отступлении и помышлять не должно". Под Гейльсбергом в ответ на замечание, что французы близко и пора открывать огонь, ответил: "Я буду стрелять, когда различу белокурых от черноволосых". В сражении под Фридландом .находился в самом пекле битвы, чудом остался жив. Получил за подвиги три ордена и золотую шпагу, но из-за недоброжелательного отношения Аракчеева остался без чина генерал-майора, к которому его дважды представлял сам брат царя - Константин Павлович. Ермолов хотел уйти из армии, но ценивший его Александр 1 воспрепятствовал этому.

После объяснений с Ермоловым Аракчеев переменил к нему свое отношение и с тех пор стал ему покровительствовать. В 1809 г. Алексей Петрович получил чин генерал-майора и назначение инспектором конно-артиллерийских рот, затем стал командиром отряда резервных войск на юго-западных границах. Молодой горячий генерал не раз просился поехать на театр войны с Турцией, но не получил на это разрешения. В 1811 г. его перевели в Петербург командиром гвардейской артиллерийской бригады.

Эпоха Отечественной войны с Наполеоном — одна из самых славных страниц русской истории. Массовый героизм, готовность к самопожертвованию русских солдат, офицеров и генералов стали важнейшим фактором победы в этой войне ради спасения Отечества. Примечательно, что среди героев войны особое место принадлежит генералу Ермолову. В самом начале боевых действий Александр I назначил генерал-майора Ермолова на должность начальника главного штаба Западной армии, которой командовал военный министр Барклай-де-Толли. С этого времени, Ермолов — непосредственный участник всех более или менее крупных сражений и боев Отечественной войны 1812 года как во время наступления французской армии, так и в период ее изгнания из России.

С началом Отечественной войны 1812 г. Ермолов был назначен начальником штаба 1-й Западной армии Барклая-де-Толли. Как и командующий 2-й Западной армией П.Багратион, Алексей Петрович тяготился отступлением и планом Барклая, но все же смирял свое самолюбие "во имя пользы отечества". По личной просьбе Александра 1 писал ему обо всем происходившем. Как начальник штаба, он много сделал для сглаживания отношений между Барклаем-де-Толли и Багратионом и для успешного соединения двух армий под Смоленском; явился организатором обороны этого города, затем удачно руководил войсками в бою при Лубине, был произведен в генерал-лейтенанты.

В сражении у Бородино Ермолов находился при главнокомандующем М.Кутузове. В разгар битвы Кутузов направил его на левый фланг, во 2-ю армию, где был тяжело ранен Багратион, и Ермолов помог преодолеть там смятение войск. Увидев, что центральная батарея Раевского взята французами, он организовал контратаку, отбил батарею и руководил ее обороной, пока не был контужен картечью. (Прил.4) Сам Ермолов в своих записках пишет об этом событии следующее:

 «...Настал наконец желанный день! Скрывающееся в тумане солнце продолжило до шести утра обманчивое спокойствие. Первые лучи его осветили то место, где с полным самоотвержением готовы русские принять бестрепетно неравный бой!

Здесь, величественная Москва, участь твоя вверяется жребию. Еще несколько часов, и если твердою грудью русских не будет отвращена грозящая тебе опасность, развалины укажут место, где во времена благоденствия ты горделиво воздымалась!»

Кутузов высоко ценил боевые качества Ермолова, но, считая его доверенным лицом императора, не очень благоволил к нему (за Бородино Барклай-де-Толли представил Ермолова к ордену святого Георгия 2-й степени, но главнокомандующий ограничился орденом святой Анны 1-й степени). В свою очередь, энергичный Ермолов сетовал на оборонительную стратегию Кутузова и вызвал его неудовольствие, когда на военном совете в Филях высказался против оставления Москвы без сражения.

После ухода из Москвы Алексей Петрович, исполняя обязанности начальника объединенного штаба 1-й и 2-й армий, сыграл видную роль в сражении под Малоярославцем, где он отдавал распоряжения от имени главнокомандующего. Выдвинув корпус Дохтурова на Калужскую дорогу, он преградил путь армии Наполеона и сражался весь день до подхода главных сил. Наполеон был вынужден отступать по разоренной Смоленской дороге.

После перехода через Неман Ермолов возглавил артиллерию союзных армий, с апреля 1813 г. командовал различными соединениями. В 1813 - 1814 гг. умело действовал в сражении под Бауценом, покрыл себя славой в битве под Кульмом, в боях за Париж руководил гренадерским корпусом, награжден орденом святого Георгия 2-й степени.

По возвращении в Россию Ермолов был рекомендован Аракчеевым на пост военного министра. "Правда, он начнет с того, - говорил Аракчеев, - что перегрызется со всеми, но его деятельность, ум, твердость характера, бескорыстие и бережливость его бы впоследствии оправдали".  Авторитет Ермолова настолько возрос, что его кандидатуру рассматривали как наиболее вероятную на пост военного министра. Но в апреле 1816 года последовал рескрипт Александра I о назначении Ермолова наместником Кавказа. Император рассчитывал, что талантливый и энергичный генерал и государственный деятель способен выполнить задачи укрепления позиций России на Кавказе. В то же время в исследовательской литературе высказывается предположение, что Александр I преследовал также цель удалить на Кавказ очень популярного в передовых кругах России генерала.  Алексей Петрович был назначен главнокомандующим в Грузию и командиром отдельного Грузинского (Кавказского) корпуса; через два года произведен в генералы от инфантерии.

Политические и стратегические задачи диктовали необходимость включения в состав России горного пояса, отделявшего Россию от добровольно присоединившихся и присоединенных к ней закавказских земель. Укрепив за Россией восток, главнокомандующий обратил внимание на запад. Для защиты Кабарды, добровольно вошедшей в состав России еще в 1557 году, от набегов «закубанских» горцев и турецких войск он поставил крепости в долинах рек Баксан, Чегем, Нальчик и др. Одновременно он перенес Военно-Грузинскую дорогу на левый берег Терека, что позволило обеспечить надлежащее сообщение с Закавказьем. Русские получили, как писал Ермолов, "свободный вход в Грузию, который отнять нет никакой возможности". Помимо военных операций генерал взялся за строительство на Кавказе лечебных и оздоровительных учреждений, затем последовало создание знаменитых ныне курортов — Пятигорска и Кисловодска, Жепезноводска и Ессентуков, по сути выстроенных руками русских солдат. А.П. Ермолов остался исторической эпохой для Кавказа, памятник великому полководцу украшал центр города Грозного до 1921 года. По словам А.С. Пушкина, "Кавказский край, знойная граница Азии — любопытен во всех отношениях. Ермолов наполнил его своим именем и благотворным гением...".

В течение 11 лет Ермолов твердой рукой управлял Кавказом, действуя планомерно и расчетливо, соединяя жесткость и суровость с уважительным отношением к мирному населению. "Штурм Кавказа будет стоить дорого, - считал он, - так поведем же осаду". Свою политику на Кавказе главнокомандующий определил так: "Я медленно спешу". Ермолов провел ряд военных операций в Чечне, Дагестане и на Кубани, построил новые крепости (Грозная, Внезапная, Бурная), усмирил беспокойства в Имеретии, Гурии и Мингрелии, присоединил к России Абхазию, Карабахское и Ширванское ханства. Он поощрял развитие на Кавказе торговли и промышленности, улучшил Военно-Грузинскую дорогу. При нем создавались лечебные учреждения на минеральных водах, был основан Пятигорск, а из крепости Кислой вырос город Кисловодск. (Прил. 5)

Ермолов придерживался твердого убеждения, что весь Кавказ должен стать и неизбежно станет неотделимой частью Российской империи, что существование в этих краях независимых и полунезависимых государств и обществ любого вида и вероисповедания, будь то христианство, мусульманство или язычество, в горах или на равнине, просто несовместимо с честью и достоинством Российского императора, с безопасностью и благополучием его подданных.

Своей первой и самой важной задачей Ермолов поставил успех миссии в Тегеране, состоявшей в том, чтобы уклониться от исполнения обещания Александра I, данного им Фет Али-шаху, вернуть часть территорий, отошедших к России вследствие Гюлистанского договора. Ведя себя в высшей мере заносчиво и сочетая «грубую лесть шаху с прямым запугиванием его министров», Ермолов своего добился. Однако надменность и высокомерие Ермолова в обращении с Каджарами, прежде всего с Аббас-мирзой (наследником престола), немало поспособствовали новой русско-персидской войне 1826–1828 гг.

Вернувшись из Тегерана, Ермолов сразу приступил к завоеванию гор. В ноябре 1817 г. и в мае 1818 г. он направляет императору Александру I детальный план военной кампании. Прежде всего предлагалось заняться чеченцами — «народом дерзким и опасным». В план Ермолова входило строительство новой оборонительной линии вдоль нижнего течения Сунжи, а между ней и Тереком он предлагал поселить казаков. «Таким путем, — объяснял он царю, — мы приблизимся к Дагестану и улучшим наши пути в богатую область Кубах и далее в Грузию».

Когда новую Линию возвели, Ермолов сообщил Александру I:

«Мужикам, проживающим между Тереком и Сунжой и прозванным мирными, я установил правила и службу, которые дадут им ясно понять, что они подданные Вашего Императорского величества, а не союзники, на что они рассчитывали. Если они будут покорными, я нарежу им земельные наделы по ртам, а остальные земли раздам живущим в тесноте казакам и кара-ногайцам; если же они ослушаются, я предложу им покинуть эти места и стать обычными бродягами, от коих они отличны только своим прозванием, а земли останутся в нашем полном распоряжении.

Таким путем «мы вытесним чеченцев в горы», рассчитывал генерал, «а без пашни и пастбищ, где зимует их скот в период жестоких в горах холодов», им не останется ничего другого, как только смириться с правлением России.

Ермолов намеревался осуществить этот план к 1819 г., для чего предлагал вступить в Дагестан, продлить новую оборонительную линию по Сулаку, разместить войска во владениях шамхала и овладеть «богатыми солью озерами, которые снабжают этим продуктом горские народы, включая чеченцев». Это дало бы русским еще одно средство подчинения горцев. Покончив с Дагестаном, Ермолов собирался в 1820 г. двинуться на Кабарду и Правый фланг.

Это было первым выражением доктрины, которую русские авторы впоследствии ошибочно назовут «системой Ермолова». Хотя Ермолов и начал проводить ее в жизнь, окончательно она была сформулирована в 1828 г. Вельяминовым.

«Кавказ может быть приравнен к мощной цитадели, великолепно укрепленной природой, надежно защищенной инженерными сооружениями и обороняемой многочисленным гарнизоном. Хороший командир не преминет употребить здесь все военное искусство, проложит фортификационные параллели, устроит подкопы, заложит мины и таким образом станет полным хозяином положения. Я считаю, что подход к Кавказу должен быть именно таковым, и если ранее сия метода действий не была предпринята, дабы служить опорой и постоянным ориентиром, сама природа вещей толкнет на такие действия. Но в этом случае успех их будет достижим куда как нескоро из-за частых отклонений от верного курса».

А.П. Ермолов выехал на Кавказ c полномочиями командира отдельного Грузинского корпуса, управляющего гражданской частью в Грузии, Астраханской и Кавказской губерниях, а также в качестве чрезвычайного посла в Персии. Сложная дипломатическая миссия Ермолова заключалась в том, что в ответ на территориальные претензии персов русский император, утомленный продолжительными войнами в Европе, для сохранения мира допускал возможность возвращения Персии чего-то из недавних завоеваний в Закавказье. Ермолов решил сам возглавить посольство, чтобы не допустить никаких уступок. В результате его принципиальной и гибкой позиции дипломатическая четырехмесячная миссия завершилась тем, что 16 августа он получил документ, где было объявлено, что шах приязнь русского государя предпочитает пользе, которую мог бы получить от приобретения земель. Между Россией и Персией были установлены дипломатические отношения. 8 февраля 1818 года чрезвычайно милостивым рескриптом Ермолов за успешное выполнение возложенного на него дипломатического поручения был произведен в генералы от инфантерии. План военной и административной деятельности на Кавказе включал в себя приведение в подданство горских народов Северного Кавказа и завершение образования административного устройства на Кавказе. Центром управления огромным краем была древняя столица Грузии Тифлис. В Чечне проживал самый жестокий и коварный из кавказских народов, своими набегами и разбоями наводивший страх на окрестные области и державший под контролем все движение по Военно-Грузинской дороге. Поэтому Ермолов начал с Чечни. В 1818 году он оттеснил чеченцев за реку Сунжу, в низовьях которой им была основана первая русская крепость — Грозная. С неумолимой последовательностью, планомерно двигался Ермолов на воинственные горские племена. 25 мая 1818 года войска перешли за Терек. Удивительно, но говоря о покорении Кавказа, всякий сразу же вспомнит А.П. Ермолова. Не он начинал Кавказскую войну, не он ее закончил, но все-таки имя Ермолова оказалось здесь самым блистательным. Объяснение тому можно найти в книге замечательного русского историка, генерал-лейтенанта В.А. Потто «Кавказская война»: «Эпоха Ермолова была для Кавказа прежде всего эпохой полного изменения внутренней политики. Наши традиционные отношения к завоеванным ханствам и горским народам были фальшивы в самом своем основании… Все наши сношения с мелкими кавказскими владениями носили характер каких-то мирных переговоров и договоров, причем Россия всегда являлась как бы данницей. Большей части не только дагестанских и иных ханов, но даже чеченским старшинам, простым и грубым разбойникам, Россия платила жалованье, поддерживая тем в них алчность и возбуждая в других зависть и стремление набегами вынудить Россию платить дань и им… С появлением Ермолова на Кавказе все это прекратилось. Принципом Ермолова было, что золото – не охрана от неприятеля, а приманка его, и он стал давать цену только железу, которое и заставил ценить более золота. «Хочу, - говорил он, - чтобы имя мое стерегло страхом наши границы крепче цепей и укреплений, чтобы слово мое было для азиатов законом, вернее неизбежной смерти. Снисхождение в глазах азиатов – знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели». В этих словах вся система Ермолова. Он смотрел на все мирные и немирные племена, населявшие Кавказские горы, если не как на подданных России, то рано или поздно долженствующих сделаться ими, и во всяком случае требовал от них безусловного повиновения. И прежняя система подкупа и задариваний в его руках сменилась системой строгих наказаний, мер суровых, доходящих до жестокости, но всегда неизменно соединенных с правосудием и великодушием. Ермолов, постигая в полном объеме неизбежность грядущих событий, первый вступил на настоящий путь отношений к кавказским народам – путь военный, путь открытой борьбы, исход которой для России не мог подлежать сомнению. Он сознательно поставил себе задачу завоевания Кавказских гор и, прекрасно понимая характер театра предстоящих военных действий, создал и новую целесообразную программу их. «Кавказ, - говорил он, смотря на вздымавшиеся перед ним горы, - это огромная крепость, защищаемая многочисленным полумиллионным гарнизоном. Надо штурмовать ее или овладеть траншеями. Штурм будет стоить дорого, так поведем же осаду». И в этих словах вся сущность руководящей деятельности Ермолова. (Прил. 5)

       Из записок  Алексея Петровича Ермолова во время управления Грузией:

«...Ниже по течению Терека живут чеченцы, самые злейшие из разбойников, нападающие на линию. Общество их весьма малолюдно, но чрезвычайно умножилось в последние несколько лет, ибо принимались дружественно злодеи всех прочих народов, оставляющие землю свою по каким-либо преступлениям. Здесь находили они сообщников, тотчас готовых или отмщевать за них, или участвовать в разбоях, а они служили им верными проводниками в землях, им самим не знакомых. Чечню можно справедливо назвать гнездом всех разбойников...»

Необходимо понять, что одной из основных заслуг генерала Ермолова, приведшей к победе России, несомненно, является то, что он первый осознал, что европейские методы ведения войны на Кавказе не действуют, что сами горцы воюют по-иному и чтобы победить их нужно перенять и использовать их же собственные методы. Именно так – жестоко, вероломно и негуманно – воевали сами горцы, и именно поэтому с подачи Алексея Ермолова российские войска отказались от политики умиротворения кавказцев, стали неотвратимо и сурово карать за набеги, начали брать заложников-аманатов и делать многие другие вещи – невозможные в Европе, но естественные и привычные для Кавказа. «Я многих по необходимости придерживался азиатских обычаев и вижу, что проконсул Кавказа жестокость здешних нравов не может укротить мягкосердечием», писал сам Ермолов. После него и после того как стало понятным, что «местные» методы могут привести к успеху, их стали применять практически все военачальники Кавказской войны и даже в более жестоком варианте, чем это делал сам Ермолов.

То есть, Ермолов действительно был жесток, но не более жесток, чем другие российские генералы и уж никак не более жесток, чем сами горцы. То, что современные кавказские националисты обвиняют в этом почти лишь его одного - нелогично, но в какой-то мере объяснимо – своих предков обвинять в жестокости нельзя, иначе рушится вся националистическая концепция войны, стоящая на постулате «злые русские – благородные горцы», а обвинять вообще всех российских генералов тоже не очень эффективно. Поэтому современные сторонники переигрывания старых войн в основном концентрируют свою ненависть только на Ермолове – ведь он был первым кто понял как нужно воевать на Кавказе.

На самом же деле, Ермолов абсолютно не был самым жестоким российским военачальником на Кавказе. Более того, в отличии от многих других генералов, одной из целей собственного жестокого обращения с местным населением генерал Ермолов ставил именно искоренение жестокости, проявляемой самими горцами, и в этом отношении его действия совершенно оправданы и до определённой степени даже совпадают с нашими нынешними нормами морали и современным уголовным кодексом. Подобным примером может являться случай с чиновником шекинского хана – сборщиком налогов, который насмерть забил палкой неплательщика, после чего приказал сбросить труп в ущелье, где его растащили дикие животные. Ермолов приказал казнить этого чиновника и передал хану, что если чиновник действовал по его приказу и если он ещё раз такой приказ отдаст, то следующим казненным будет он сам. Думаю, что в наше время, налогового полицейского, забившего палкой неплательщика, тоже наказали бы очень суровым образом.

Вот что писал сам Ермолов: «Все подвиги мои состоят в том, что какому-нибудь князю грузинской крови помешать делать злодейства, которые в понятии его о чести, о правах человека суть действия, ознаменовывающие высокое его происхождение; воспретить какому-нибудь хану по произволу его резать носы и уши, которые в образе мыслей своих не допускают существование власти, если она не сопровождаема истреблением и кровопролитием.»

В отличии от того в каком свете пытаются представить Ермолова нынешние кавказские националисты, сам генерал был крайне избирателен в применении карательных методов по отношению к горцам. Назвать его действия «уничтожением всех кавказцев» технически, просто исторически нельзя. Он чётко разделял их на мирных и немирных. И если первых он не только не трогал, но и всячески им помогал, то со вторыми он действительно не церемонился. Вот что пишет кавказовед А.Г.Кавтарадзе: «не вызывает никаких сомнений, что эти суровые меры Ермолов применял преимущественно в отношении изменников, входивших в сношения с персами или турками, и разбойников, совершавших опустошительные грабительские нападения на селения русских и горцев, принявших покровительство России». Существует целый ряд свидетельств того, что и от своих офицеров Ермолов требовал не усердствовать в жестокости и применять крутые меры очень избирательно, тех же, кто излишне любил прибегать к ним, Ермолов с Кавказа безоговорочно убирал, как это, например, случилось с А.Б.Пестелем.

В оценке личности Алексея Ермолова нельзя не учитывать и то, что он был далеко не только военачальником. В отличие от многих других генералов, он был в высшей степени эффективным гражданским администратором, выступавшим однозначно с государственнических позиций и очень много сделавшим для хозяйственного развития этого края, что тоже, конечно же, определило успех его политики. Ермолов сумел окружить себя единомышленниками, которые разделяли его взгляды, поддерживали его в осуществлении проводимой доктрины. Одним из таких людей был Алексей Александрович Вельяминов.

Вельяминов был сослуживцем Ермолова во время наполеоновских войн, и они тесно дружили. Когда Ермолова послали на Кавказ, он добился назначения Вельяминова на должность начальника штаба Грузинского корпуса. Здесь, в Тифлисе, аналитический ум и организаторский талант Вельяминова, видимо, внесли решающий вклад в успехи старшего товарища. Осадная стратегия военных операций на Кавказе и реорганизация Кавказского корпуса обычно связываются с именем Ермолова, но разрабатывалось то и другое, а может, и предложено было именно Вельяминовым.

При Вельяминове Кавказский корпус получил организацию, просуществовавшую еще четверть века. Среди прочего полки и их штабы получили постоянное место дислокации, были включены в систему осадных параллелей и превращены в хозяйственно-производственные единицы, отчасти способные к самообеспечению. Переписка Ермолова с Вельяминовым свидетельствует не только о единстве взглядов боевых соратников, но и о вероятной дискуссии между ними о дальнейшей судьбе Кавказа в составе Российской империи. (Прил. 6,7)

Вот что пишет сам Ермолов: «Здесь мои предместники слабостию своею избаловали всех ханов и подобную им каналью до такой степени, что они себя ставят не менее султанов турецких, и жестокости, которые и турки уже стыдятся делать, они думают по праву им позволительными… Предместники мои вели с ними переписку как с любовницами, такие нежности, сладости и точно как будто мы у них во власти. Я начал вразумлять их, что беспорядков я терпеть не умею, а порядок требует обязанности послушания, и что таковое советую я им иметь к воле моего и их Государя и что берусь научить их сообразоваться с тою волею. Всю прочую мелкую каналью, делающую нам пакости и мелкие измены, начинаю прибирать к рукам... Надлежало бы спросить предместников моих, почему они, со всею их патриархальною кротостию, не умели внушить горцам благочестия и миролюбия?»

Во время междуцарствия 1825 г. Ермолов не стал спешить с принесением присяги Кавказским корпусом императору Николаю I. Одновременно с этим покровительствовал сосланным на Кавказ декабристам. С 1826 г. правительство начало сбор сведений о деятельности А.П. Ермолова. Во время русско-турецкой войны 1826-1828 гг. на Кавказ для командования войсками "под главным начальством Ермолова" был направлен генерал И.Ф. Паскевич (фаворит нового императора), который фактически должен был сместить А.П. Ермолова. В 1827 г. за связь с декабристами А.П. Ермолов был отозван с Кавказа и уволен в отставку. Выйдя в отставку, А.П. Ермолов приехал в родовое село Лукьянчиково близ Орла, где поселился потом с сыновьями. Он проживал здесь под присмотром земской полиции. Там его часто навещал один из лучших друзей генерала, поэт и гусар, герой Отечественной войны 1812 года, Денис Давыдов. В 1831 г. Ермолов приехал в Москву. Популярность бывшего проконсула Кавказа была чрезвычайно велика во всех слоях общества. Секретные жандармские агенты доносили, что Ермолова постоянно посещают приезжающие в Москву военные, что сочувственное отношение к нему можно наблюдать не только среди дворян и чиновников, но и среди торговых людей. Император Николай I вынужден был считаться с общественным мнением и, чтобы прекратить невыгодные для правительства толки о Ермолове, решил использовать его на службе. По распоряжению императора Ермолов был введен в состав Государственного Совета. В 1837 году в связи с празднованием 25-летия Бородинской битвы Ермолову дали звание генерала от артиллерии. Однако после ознакомления со своими обязанностями в Государственном Совете Ермолов убедился, что он "здесь совсем лишний человек". В 1839 году он настоял на своем возвращении из столицы в Москву и в заседаниях Государственного Совета больше участия не принимал. В период 30-летнего пребывания в Москве, которое Ермолов называл "московским сидением", он уделял много времени приведению в порядок своих записок о войнах с Наполеоном, об Отечественной войне 1812 года и заграничных походах, о времени пребывания на Кавказе. Из этих материалов он составил последовательный рассказ о своей жизни. В связи с тяжелой обстановкой в Крыму в период Крымской войны в январе 1855 года был издан манифест о всеобщем государственном ополчении. И уже в феврале 1855 года заслуженного полководца Ермолова москвичи избрали начальником ополчения своей губернии, такая же честь ему была оказана еще в шести губерниях. До самой смерти Ермолов живо интересовался происходящими в мире событиями.

Генерал Ермолов никогда не был женат церковным браком, но трижды вступал в так называемый кебинный (за деньги) брак и имел четырех сыновей и дочь:

Бахтиар (Бахтияр) - Ермолов Виктор Алексеевич, 1820-1892. Сын от черкешенки Сюйды. Генерал-лейтенант. Его сын, Владимир Викторович Ермолов, был генерал-майором.

Аллах-Яр (Алляшр) - Ермолов Север Алексеевич, 1824-1894. Сын от черкешенки Тотай. Адъютант Московского военного генерал-губернатора, гвардии полковник. Участник войны на Кавказе.

Омар - Ермолов Клавдий Алексеевич, 1823-1895. Сын от черкешенки Тотай. Полковник, с 1883 года - генерал-майор. Участник войны на Кавказе и Русско-Турецкой войны.

Ермолов Николай Алексеевич, 1836-1890. Генерал-майор.

Дочь Саниат (София) осталась в мусульманстве и вышла замуж за горца Махай-оглы, однако Ермолов постоянно помогал ей деньгами.

Все сыновья Ермолова получили от императора Александра II права законных детей, носили фамилию Ермолова и служили в Российской императорской армии.

А.П. Ермолов скончался 11 апреля 1861 года на 85-м году жизни.  В духовном завещании он сделал следующие распоряжения о своем погребении. «Завещаю похоронить меня как можно проще. Прошу сделать гроб простой, деревянный, по образцу солдатского, выкрашенный желтою краскою. Панихиду обо мне отслужить одному священнику. Не хотел бы я ни военных почестей, ни несения за мною орденов, но как это не зависит от меня, то предоставляю на этот счет распорядиться, кому следует. Желаю, чтобы меня похоронили в Орле, возле моей матери и сестры; свезти меня туда на простых дрогах без балдахина, на паре лошадей; за мною поедут дети, да Николай мой, а через Москву, вероятно, не откажутся стащить меня старые товарищи артиллеристы». Москва провожала генерала двое суток, а жители Орла по прибытии тела на Родину устроили ему грандиозную панихиду. Площадь перед Троицкой церковью, где шло отпевание Ермолова, и все прилегающие улицы были заполонены людьми. В Санкт-Петербурге, на Невском проспекте, во всех магазинах были выставлены его портреты. Он завещал похоронить его в Орле, рядом с могилой отца, "как можно проще". Москва же провожала его двое суток, а жители Орла по прибытии тела на Родину устроили герою-земляку грандиозную панихиду. Правый придел орловской Свято-Троицкой церкви — фамильная усыпальница Ермоловых. Сооружен 15 октября 1867 г. на средства, выделенные императором Александром II в память великих заслуг генерала от артиллерии Алексея Петровича Ермолова. Рядом с ним покоятся его отец Пётр Алексеевич (1748—1832), сын генерал-майор Клавдий Алексеевич (1823—1895) и невестка Варвара Николаевна (1825—1897). (Прил. 8,9)

 Его похоронили со всеми почестями у церковной стены на Троицком кладбище, рядом с могилой отца. Именем Ермолова были названы улицы в Москве, Орле, Пятигорске. В Орле, где похоронен Ермолов, в 1911 году по решению Городской Думы именем А.П.Ермолова была названа улица, ведущая от городского парка к его могиле, а также было объявлено о сборе средств на памятник генералу. Деньги на памятник собрали, однако установке памятника сначала помешала Первая мировая война, а затем революция. С 1926 года улица Ермолова носит название Пионерской. Вторую попытку установить памятник предприняли почти через сто лет. Одна из центральных площадей города в 2002 году была переименована из площади Карла Маркса в площадь Ермолова, в центре которой находится сквер Ермолова, где 4 июня 2002 года был заложен камень с памятной надписью, что на этом месте будет открыт памятник Ермолову. К сожалению, до сих пор памятника нет. (Прил. 10)

Таким образом, Алексея Петровича можно по праву считать  основателем курортов Кавказских Минеральных Вод, он открыл широкую и взаимовыгодную торговлю с мирными черкесами и абазинами, улучшил дороги, связывающие Северный Кавказ с Россией и Грузией, перестроил Тифлис, занимался ирригацией болот, учреждал газеты, школы, провел огромную работу по вовлечению региона в общероссийские хозяйственные и административные процессы и т.д. Развитие края и обязательное вовлечение в этот процесс мирных горцев Алексей Ермолов считал неотъемлемой частью процесса покорения Кавказа. Возможно, он был первым, кто понял, что завоевать Кавказ одними лишь карательными мерами невозможно. До него настолько талантливых и эффективных военачальников-администраторов, занимавшихся глобальными переменами во вверенном им крае, наверное, в России не было, а после него таковым был только генерал Скобелев. (Прил11.)

Героическая биография А.П.Ермолова – образец самоотверженного служения Родине и своему народу, достойный пример для воспитания патриотизма и лучших человеческих качеств у наших современников.

Приложение 1

Участница конкурса Ивлева Арина на аллее Героев у памятника генералу Ермолову с. Сукко, 2011 год.

Приложение 2

«Подлинная биография.                                                      

Генерал-лейтенант Ермолов высочайшим приказом в 1816 году назначен командиром Отдельного Грузинского корпуса, управляющим по гражданской части на Кавказе и в Астраханской губернии. Приехал в октябре месяце на Кавказскую линию в город Георгиевск и немедля отправился в Тифлис, где ожидал его бывший главнокомандующий генерал от инфантерии Ртищев. По обозрении границы с Персиею отправился в 1817 году чрезвычайным и полномочным послом ко двору Фет-Али-шаха персидского. Мир был утвержден, изъявлено в первый раз согласие допустить пребывание нашего поверенного в делах и с ним вместе миссии. По возвращении из Персии всемилостивейше награжден чином генерала от инфантерии. Занимался внутренним порядком страны, устройством укреплений против враждебных горских народов и дерзких вторжений их в наши пределы. По просьбе его повелено корпус Грузинский именовать впредь Кавказским. Из покоренной Акушинской области дорога проходила чрез Казыкумыцкое ханство до реки Самура и далее чрез город Кубу беспрепятственно до Тифлиса, по ней двигались орудия полевой артиллерии (не горной, легкой). На чеченской земле первые появились чрез леса широкие просеки. От крепости Грозной по реке Сунже положено основание новой линии. В начале 1821 года Ермолов отправился в С.-Петербург. Государь находился в Лайбахском конгрессе. Высочайшим рескриптом вызван Ермолов в Лайбах, где по обстоятельствам времени в помощь австрийскому императору предназначалась в Италию Российская армия и главнокомандующим ею Ермолов. Австрийские войска, рассеяв армию короля неаполитанского, заняли Неаполь. Утихло восстание в Пьемонте, движение нашей армии отменено, и государь возвратился в С.-Петербург. Ермолову назначено пребывание в Царском Селе довольно продолжительное, и после обращен он на Кавказ в прежнем звании корпусного командира. В царствование императора Николая 1-го по несогласию с Персиею в определении некоторой части границ, без объявления войны наследник Персидской державы Аббас-Мирза вторгся с войсками в пределы наши и овладел некоторыми из провинций. Ермолов отправил против него присланного под главное его начальство генерал-адъютанта Паскевича. Авангард персидский был уже разбит совершенно, взято много пленных, командовавший им ближайший родственник Аббаса-Мирзы убит, и город Елисаветполь в руках наших. Вскоре затем генерал-адъютант Паскевич встретил Аббас-Мирзу. Регулярные войска его атаковали стремительно, и опрокинутые столько же стремительно побежали; несколько баталионов сдалось, артиллерия до окончания сражения ушла. Прибывший в Тифлис начальник Главного штаба его величества генерал-адъютант барон Дибич два месяца был свидетелем распоряжений Ермолова; прибыли сильные подкрепления, начались наступательные действия, и Ермолову объявлено повеление: сдав начальство главнокомандующему генерал-адъютанту Паскевичу, отправиться из края.Не имея ничего сказать более, прошу принять уверения в совершенном почтении и преданности.

Покорнейший слуга Алексей Ермолов, генерал от артиллерии».

Приложение 4

А.П.Ермолов Контратака А.П. Ермолова на батарею Раевского. Хромолитография А.Сафонова. Начало XX века.

Приложение 5

А.П. Ермолов. Художник Ю.Иванов. 1990 г.                                   «Лучше от Терека до Сунжи оставлю пустынные степи, нежели в тылу укреплений наших потерплю разбои».

Приложение 6

 Портрет Ермолова, стоящего на фоне кавказских гор, несомненно принадлежит к лучшим работам Джорджа Доу. Отказавшись в нём от изображения блестящего мундирного шитья и орденов, художник сосредоточил все внимание на характерном волевом лице генерала. Глядя на этот профиль, каждый вспомнит строки Пушкина, написанные в 1829 году после знакомства с Ермоловым: «Лицо круглое, огненные серые глаза, седые волосы дыбом. Голова тигра на геркулесовом торсе.… Когда он задумывается и хмурится, то становится прекрасен и разительно напоминает поэтический портрет, писанный Довом».

Приложение 7

Прокламации ген. Ермолова 1819 - 1822 годов

Собственноручное предписание ген. Ермолова ген.-л. Вельяминову

от 31-го июля 1819 года. N 1. - Андрей.

(извлечение)

Сейчас из рапорта кн. Мадатова узнал я о смерти Измаил-хана Шекинскаго и в. пр. спешу предложить следующее: На основании Высочайшего трактата, за неимением после умершего хана наследников, ввести в ханство Российское управление и впредь до точного постановления совершенно в том образе, как управляется Кубинская провинция. Все прочие ханства и области известить прокламациею, у сего препровождаемою.

Отправить в ханство артиллерии ген.-м. Ахвердова и Правителя Канцелярии с. с. Могилевскаго, которым поручить привести в известность поступающие с ханства доходы, не изменяя образа их ни количества, не уменьшая. Впоследствии, в облегчение народа могут быть подати убавлены или образ взимания оных сделаться приличнейшнм. - В откупных по ханству статьях, составляющих главнейший доход, сделать верный расчет с принявшими их в содержание.

(...)

Майор Дистерло, - офицер известный благородными свойствами, назначается комендантом.

(...)

Печатается по изданию: Акты собранные Кавказской Археографической Коммиссиею. Том 6. Часть 1. Тифлис, 1874. С.738-739.

Собственноручная прокламация ген. Ермолова жителям ханства Шекинского

от 31 июля 1819 года. В лагере при сел. Андреевском.

По смерти ген.-м. Измаил-хана Шекинского, у коего не осталось наследников, на основании Высочайше дарованного трактата, вводится в ханстве Российское правление.

Я надеюсь, что жители ханства, увидев заботливость начальства о соблюдении их выгод, попечительность об охранении их собственности и спокойствия, окажут опыты усердия и верности великому Государю, всегда милосердному и справедливому.

Каждый из жителей должен быть уверен в своей собственности и начальство Российское признает ее за вещь священную и оной не касается.

Доходы поступавшие в пользу хана будут входить в казну Императорскую и собираться особыми для того чиновниками.

Подати и повинности остаются те же самые, как были при управлении ханском.

Когда приведется в известность, в чем состояли сии доходы, буде окажутся таковые, которые отягощали верных подданных великого Государя, я сделаю о том всеподданнейшее мое представление и знаю, что Г. И. никогда нс отказывает милости и благотворений.

Отныне впредь уничтожается имя ханства и оное называется Шекинской областью.

Предупреждаю жителей Шекинской области, что мне приятно будет слышать, что семейству и родственникам покойного хана окажут они уважение, принадлежавшее покойному и отцу его, - обоим служившим с верностью великому Государю.

 Приложение 8

Фамильная усыпальница Ермоловых в Свято-Троицкой церкви в Орле.

Приложение 9

Памятник на могиле П.А. и А.П. Ермоловых в приделе Троицкой церкви в г. Орле. Установлен в 1867 г.

Приложение 10

Этот знак установлен на месте, где находился дом А. П. Ермолова (г. Орел, ул. 7-Ноября (до 1924 — Введенская), 43а). Надпись гласит: «Из Москвы поехал я на Калугу, Белев и Орел, и сделал таким образом, двести верст лишних, зато увидел Ермолова. А. С. Пушкин»        

Камень на месте будущего памятника Ермолову в г. Орле

Приложение 11

Памятник легендарному русскому военачальнику и государственному деятелю был установлен 4 октября, на 130-летие Минеральных Вод, в сквере «Надежда» неподалеку от Покровского собора города. Это самый большой в России памятник Ермолову — скульптуру высотой 2,85 метра установили на трехметровый гранитный пьедестал. В торжественном митинге, прошедшем в честь открытия памятника, участвовали руководители края и депутаты Государственной Думы, казаки Терского войска и представители национальных диаспор. По словам одного из главных инициаторов создания монумента, атамана Минераловодского отдела Ставропольского казачьего округа Терского казачьего войска Олега Губенко, памятник стоимостью около 4 млн руб. можно назвать поистине всенародным. В деле создания монумента приняли участие более 300 предприятий, организаций и простых людей из разных регионов.

                               Памятник в Ставрополе

Список используемой литературы.

Сочинения А.П.Ермолова

Записки А.П.Ермолова. 1798-1828. Москва, 1991.

Записки генерала Ермолова, начальника Главного штаба 1-й Западной армии в Отечественную войну 1812 года

Автобиография, написанная А.П.Ермоловым в 1858 году

Литература

Бартенев П.И. Разговор с А.П. Ермоловым. Москва, 1866.

Бейтуганов С.Н. Кабарда и Ермолов. Очерки истории. Нальчик, 1993.

Блиоев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война, 1817-1864. Москва, 1994.

Гордин Я. Легенда о генерале Ермолове // Новое время, №5, 1995, С. 36-38.

Ермолов А. А.П. Ермолов в Персии. СПб., 1908.

Ермолов А. Алексей Петрович Ермолов. 1777-1861. Биографический очерк. СПб., 1912.

Кавтарадзе А.Г. Генерал А.П. Ермолов. Тула, 1977.

Лесков Н.С. Алексей Петрович Ермолов. Биографический очерк // Собрание сочинений в 11 томах. Том 10. Москва, 1957.

Михайлов О.Н. Генерал Ермолов. Исторический роман. Москва, 1983.

Погодин M.H. Алексей Петрович Ермолов. Материалы для его биографии. Москва, 1863.

Уманец Ф.М. Проконсул Кавказа. СПб., 1912.

Цебриков Н.П. Ермолов. Воспоминания декабристов. Северное общество. Москва, 1981.

Шишов А.В. Герой антинаполеоновских войн // Военный вестник, №11, 1993, С. 86-89.

Ссылки

Статья А.Алешина о генерале Ермолове. Орловская правда. 2002

Биографический очерк Н.С.Лескова о генерале Ермолове

Статья Л.Бердникова о генерале Ермолове «Остер до дерзости». Новый Берег. №21. 2008

Статья «Генерал Ермолов - русский «сфинкс»

Статья об открытии памятника генералу Ермолову в Пятигорске.11.09.2010

Статья С.Тарасова и Д.Ермолаева «Тайна генерала Ермолова»

Статья М.Диунова «Проконсул Кавказа». Генерал А.П. Ермолов и начало покорения Кавказа

Избранные материалы "Вокруг света" о генерале Ермолове

Статьи

Апрель 2009 Смирись, Кавказ! (О войне на Кавказе и о роли в ней генерала Ермолова)

Декабрь 2005 Фантастический 1826-й (О событиях 1826 года и о реакции на них в армии, которой командовал на Кавказе генерал Ермолов)