Охотничьи традиции моего народа

Охотничьи традиции моего народа

Автор: Хархенов Владимир, 3 кл

Введение

Одной из глобальных проблем человечества является сохранение окружающей среды. Актуальность данной темы в бытующих охотничьих традиций для сохранения популяции диких промысловых животных.

Народы, нации планеты имеют богатый, как позитивный, так и негативный опыт сосуществования с природой. Монгольские народы никогда не утрачивали сформированных в древние времена экологических традиций.

Я поставил перед собой цель  изучить, как  охотничьи традиции моего народа влияют на защиту и охрану природы.

Для решения своей цели выбрал следующие задачи:

1. Система охотничьих обрядов

2. Приметы, связанные с охотой

3. Таежная этика

Природно-географические условия Окинского края способствовали развитию преимущественно горнолесного вида охоты у коренных жителей этого края – бурят и сойотов. Сложный  рельеф местности определил и выбор форм охоты. Эти народы выработали самобытные способы активной пешей охоты, а также охоты с применением коней, оленей и даже волов. Были выработаны общих норм таежной этики. Охота наряду со скотоводством имела важнейшее значение в хозяйственной деятельности коренного населения, неслучайно поэтому, что у них поныне сохраняется комплекс традиционных обрядов и представлений, касающихся  этого промысла. В охотничьей практике все еще бытуют различные приметы религиозного содержания и запреты магического характера.

Система охотничьих обрядов

По верованиям бурят и сойотов, разные предметы и явления природы имеют собственных духов-хозяев. В их охотничье-промысловом культе занимало доминирующее место почитание Баян-Хангай – божественного хозяина тайги, владеющего всеми дикими животными и распоряжающегося этой собственностью. Это существо представлялось людям то в человеческом обличии, то в зверином облике. Обычно описывают его как седовласого старика или же говорят, что он имел вид медведя, изюбря. На горе Хан уула, летом специально проводили обряды обо тахилган, посвященные Баян-Хангай. Ему преподносили жертву в виде саламата, чая, мяса, чтобы звери - волки и медведи не нападали на людей и не поедали их скот.  К  числу почитаемых духов относили также  духов-хозяев некоторых горных вершин, обозначаемых как “Ахын арбан улаан хада”. Наиболее могущественными считали из них духов-покровителей гор: Нухэн дабаан (мифический покровитель верхней стороны Оки), Тайлгата (страж срединной части Оки), и, наконец, Орохо боом (хранитель нижней части Оки)]. Так, по рассказам охотников им приходилось видеть хозяев Орохо боом в облике женщины в просторном белом одеянии, и мужчины в военной одежде, в картузе, и с саблей.  Окинцы верили в существование духа-покровителя охотников - агнуушанай заяа Анда Бараа.  Этот охотничий дух-онгон являлся душой искусного охотника-эвенка сына Тымыршея, при жизни бывшего еще и шаманом. Утверждают, что Анда Бараа был урянхайского происхождения.  В воображении людей он рисуется как всадник на белом коне. Онгон Анда Бараа отчеканивали из металла в виде небольшой человечьей фигуры с бубном в руке. Анда Бараа вешали в юрте на западной стороне или же хранили в амбаре и только на время обряда, совершаемого перед выходом на охоту, вывешивали в доме. Когда проводили моление, варили саламат и чай. Исполнялось ритуальное кормление онгона следующим образом: из саламата черпали топленое масло и брызгали на онгон, потом кропили его чаем. Та же жертва приносилась домашнему очагу. Кроме этого возле очага складывали немного горящих углей, на которых воскуряли сухие ветки можжевельника. Специальное моление  Анда Бараа совершали перед охотой на изюбря, а в случае, когда собирались охотиться на иных зверей, такой обряд не проводился.  Помимо названных выше духов-хозяев на результат охоты влияли духи-хозяева той местности, где промышляли охотники. Сойоты верили в существование могущественных духов-покровителей зверей - дочерей Елдоя. Как повествует поверье легендарный Елдой-батор привел сойотов из Монголии в Горную Оку, проведя их через перевал Зун-Мурино. Но две его дочери погибли по пути от падения дерева и стали лесными духами-хозяйками. К хозяевам  местности сойоты относили также лесного дедушку Тудуп-табаай. При вступлении в лес полагалось сразу побрызгать Баян-Хангаю чаем, потом водкой. Для этого использовали особую ложку с девятью углублениями. Во время этого жертвоприношения, обращаясь Баян-Хангаю, произносили следующую фразу: “Хангай эжэн Манухай табай баранда хуртэкты ту hахалтан дуру мэйхатан”. В тайге у каждой артели охотников имелась основная стоянка - отог, где они оставляли запасы (продукты, боеприпасы). На третий день охоты они, собравшись на стоянке, совершали обряд жертвоприношения духам-хозяевам тайги “Мануухани hан табиха”. На охотничьей стоянке ставили два жертвенных столика - hан. Один стол, высотой примерно полметра, сооружался справа за охотничьим домом. Этот стол ставился для жертвоприношений Баян-Хангаю. Другой более низкий столик водружался прямо перед домом для духов-хозяев местности (у сойотов – для дочерей Елдой-батора). Обряд начинался с заклания приведенной кобылы. Далее куски жертвенного мяса, включая голову и ноги животного, раскладывали на столах. Пока наиболее опытный охотник из присутствующих произносил текст призывания, другие бросали в горящий огонь кусочки мяса, подкладывали в него ветки можжевельника, брызгали чай и топленое масло, тем самым, угощали духов-хозяев. Все жертвенное мясо при этом сжигалось. Призывание начинали с обращения к духу той горы, где находилась охотничья стоянка. Кроме духов-хозяев просили еще поддержку у Анда Бараа. В некоторых случаях обрядовый текст читал приглашенный лама или человек, знающий тибетскую грамоту. Считалось, что если не провести этот обряд соболь не будет ловиться и удача обойдет охотников [Галданова, С.26].

Приметы

В охотничьей практике сойотов и бурят сложилось множество примет, когда на основе наблюдения за поведением отдельных представителей животного мира (вороны, зайца, собаки и др.) пытались предугадать события, удачу в охоте. Примером может послужить приметы, связанными с зайцами. Если в ходе промысла охотник убил хотя бы одного зайца, будет удача. Если видел, но не подстрелил, удачи не будет, можно возвращаться обратно. Если заяц перебежал дорогу в левом направлении, то будет удача в охоте (она забежала в карман). Если наоборот, то успеха в охоте не жди.

Таежная этика охотника

Существовал целый набор правил, связанных с пребыванием человека в природе. Запреты, рожденные в далеком прошлом, сохраняются и поныне в охотничьей  деятельности окинцев.  Появление их вызвано разными причинами. Человеку, родившемуся в год зайца по восточному лунному календарю, запрещалось  убивать зайцев. Как и у других народов Сибири, сойоты и буряты, устанавливая охотничьи запреты, основывались на представлениях традиционной экологической культуры, прежде всего, о необходимости сохранения и воспроизводства поголовья промышляемого зверя. Соответственно, запрет на отстрел молодняка, беременных самок, самцов-производителей у копытных и некоторых хищных  животных строго соблюдался.

Также как и у других народов Сибири у бурят и сойотов Восточного Присаянья было распространено представление, что духи-хозяева всегда незримо присутствуют рядом с охотниками и требуется соблюдать определенные правила как во время охоты, так и на отдыхе в лесу. Считалось, что духи-хозяева любят слушать сказки-улигеры и музыку, и в знак признательности могут одаривать охотников богатой добычей. Вечерами после охоты рассказывали сказки, имеющие хороший голос  исполняли песни, некоторые играли на импровизированной дудочке. Охотники своими поступками старались быть понятыми духами-хозяевами. В тоже время считалось опасным называть свое имя, так как душа могла быть захвачена духами-хозяевами. Подобное поведение присуще и современным охотникам. В разговоре и сейчас соблюдается табу слов, когда сообщают о предстоящем промысле, о промышляемых зверях. Такой переход на язык иносказаний был связан с тем, охотники полагали, что земля это уши зверей, и любое сообщение о готовящейся охоте может быть ими услышано. Так, они называют на условном охотничьем языке медведя - “ехэ ан”(большой зверь), “дахатай таабай”(дедушка в шубе), “дахатай убгэн” (старик в шубе), “бартаахи гурооhэн”, “бартася”. Волка обозначали как хвостатый дедушка (hултэй таабай), хэрийн таабай. Особые правила были выработаны при охоте на изюбря. Они объяснялись существовавшим представлением об изюбре как о животном, имеющем небесное происхождение. По верованиям охотников Баян-Хангай мог принимать облик этого животного. Поэтому при неожиданной встрече с  изюбрем, его не подстреливали, а сходили с коня, и совершали обряд сэржэм. Широко были распространены запреты, по которым нельзя было стрелять в изюбрят-первогодок, самку-изюбриху, носившую плод. Обычно, если попадались самка изюбря с двугодовалым оленем (зоргол), подстреливали последнего. И, считали, что если встретилась самка изюбря, то ожидаются перемены к лучшему в жизни. Поддержка со стороны духов должна была сочетаться с навыками приманивания зверей, которое осуществлялось с помощью звукоподражательных манков. У окинских бурят эти приспособления отличаются большим многообразием по форме, размерам, издаваемым звукам, способам их извлечения, что требовало большого мастерства. Жизнь охотника, тесно связанная с природой, и особым восприятием мира. Так, время осеннего гона в природе буряты образно называют «бугын дуунай үе», что в переводе означает «время изюбриной песни». Оно наступает в конце августа, и обычно сопровождается многодневными проливными дождями – «гуранай шииг». Подражая песне изюбра, охотник старался приманить самца, используя урам (манок для изюбра).

Заключение 

Обращаться к историческому опыту традиционных культур необходимо для того, чтобы решить проблему максимально возможного приспособления культуры каждого народа к современной цивилизации.

Анализ культурных взаимосвязей человека с природой позволит в определенной мере помочь в создании новой экосистемы, основанной на гармонизации отношений человека и окружающей среды.

Таким образом, традиционная охота у бурят характеризуется более органичным, чем в современности, взаимодействием человека и природы, когда человек руководствовался представлением о сакральности природного мира. Это проявляется в неукоснительности следования таежной этике (запретам и поверьям), обязательности почитания духов-хозяев природы, покровителей диких зверей и охоты.

Литература

[Бадмаев, 2000, С.70].

[Галданова, 2000, С.21

Михайлов Т.М. Бурятский шаманизм: история, структура, социальные функции. Новосибирск, 1987, с. 10.

Павлинская Л.Р. Кочевники голубых гор. СПб.: Издательство «Европейский дом», 2002.

Сокровища культуры Бурятии. Вып.1. М., 2002, с. 45.

Беседы и записи со старожилами местного края