Ш. Амонашвили и система образования в современной России: борьба или ассимиляция

Ш. Амонашвили и система образования в современной России: борьба или ассимиляция

В.В. Алексанов

ГБОУДОД «Эколого-биологический центр», г. Калуга

(Заметки на полях книги: Амонашвили Ш. Почему не прожить нам жизнь героями духа. — М.: Издательский Дом Шалвы Амонашвили, 2003. —64 с.)

Анализировать эту книгу непросто, потому что тексты Ш.А. Амонашвили полны художественных образов, притч, метафор. Почти на любую мысль о высказывании этого педагога можно возразить, что в действительности Амонашвили не придает своим словам буквальный смысл. Утомляет патетика, пристрастие к высокой лексике и заглавным буквам, любовь к «этимологическим иллюстрациям». Тем не менее, кое-какой текст в результате чтения получился, и хотя это не научный анализ, а скорее «мысли по поводу», рискну его изложить. Текст Амонашвили приводится курсивом. В скобках даны номера частей книги.

Прежде всего, Шалва Александрович дает яркую и точную характеристику системы образования:

4. Друзья мои, учителя-коллеги!

Спросите:

• Как в школе идут дела?

И ответит начальство:

• Хорошо в школе идут дела.
• В школу завезли компьютеры. Вот!

• …
• Что же ещё нужно для реформы, обновления, модернизации школы?
• Хорошо идут дела в школе, она обновляется.

Но не обманывается ли начальство?

1) Деятельность современных образовательных учреждений ориентирована на создание различных условий для реализации образования, на анализ образовательной деятельности и на отчеты. А самим образованием заниматься некогда. Работают и педагогические работники, и управленцы очень много (даже если имитируют деятельность – это тоже работа). Только ни уровень знаний, ни общая культура людей от этого не повышается. Грустно, что сами педагоги привыкают к этой имитации. Можно только порадоваться, что Амонашвили высмеивает всю эту мишуру стандартов, условий, модернизации и т.д.

2) Смысл образовательной деятельности для Системы (а вслед за ней – для педагогов) состоит в различных «результатах» и показателях («качества», «эффективности» и т.д.), которые в действительности гроша ломаного не стоят:

Взглянул Бог на доказательства славы у Своих ног и испепелил их. И сказал ему: «Ты прославился на весь мир, но не в душе мальчика, который попал в беду и нуждался в твоей незамедлительной помощи. Ты же, находясь в погоне за наградами, не поспешил стать для него убежищем, и он погиб. Иди и пожинай теперь сам беду брошенного учителем ученика».

И Он сделал его учеником, попавшим в беду, и дал ему учителя, ослеплённого наградами и почестями.

Положил другой ангел у ног Господа груду программ, учебников, методических пособий, длинный список научных трудов и сказал: «От простого учителя вырос я до профессора».

Взглянул Бог на всю эту науку у Своих ног и испепелил её.

И Сказал ему: «Не для самости и затуманивания Истины Я посылал тебя быть учителем, но для заботы о талантливой девочке, судьба которой ушла в песок твоей науки. Иди и пожинай страдания погубленного таланта».

И наделил Он его талантом и сделал учеником учителя, увлечённого творением бездетной педагогики.

Третий ангел перечислил Богу по пальцам имена своих бывших учеников, ставших в обществе известными людьми: учёными, поэтами, художниками, министрами, бизнесменами, спортсменами, и положил у Его ног гордость за них.

Взглянул Бог на его гордость у Своих ног и испепелил её.

И сказал ему: «Не для гордости посылал я тебя учителем. Почему не гордишься мальчиком, которого ты выгнал из школы как неуспевающего и увеличил армию обездоленных и бродяг. Иди и пожинай теперь трагедию беспризорного ребёнка». (71)

Страшная иллюстрация обезличенного образования!

3) В системе образования любят играть словами, скрывая их смысл. Мы привыкли все менять на бумаге, в отчетах, не переходя к делу. Это непосредственно вытекает из предыдущих пунктов: если главный продукт педагогической деятельности – бумажный отчет, то нечего что-то менять на самом деле!

Искатели науки в спешном порядке переименовывают улицы и площади авторитарной педагогики, заменяя их новыми названиями, в которых обязательно звучат «гуманный», «гуманизм», «духовность», «личность» и т.п.

Многие же учителя без тени смущения назвали себя гуманными, а свою авторитарную практику тоже переименовали вроде «гуманный авторитаризм». (63)

4) Наконец, блестяще показана функция образования в современном государстве. Образование - это средство борьбы с инакомыслящими, средство нейтрализации талантов и поддержки посредственности. По отношению к отдельным личностям педагогическую деятельность можно рассматривать как месть обществу за собственное образование. Учительская непогрешимость предстает как результат собственной поврежденности, трагического опыты:

Нам не нужно, чтобы дети вторгались в непонятные нам какие-то сферы так называемой духовности, для нас лучше, если они будут такими же разумными, какими являемся мы сами, — со «здравым смыслом». (19)

Она — эта педагогика теней — велит мне насупиться и сделаться неким озабоченным охотником за редкими птицами, ловить их и сажать в клетку. Да ещё верить, что так я оберегаю этих редких птиц от хищников, среди которых бывают и сами люди, оберегаю их от голода и холода, от лишних полётов и перелётов.

Какое самомнение! Какая самость!

Я ловлю их, подрезаю крылья и сажаю в клетку так же, как когда-то посадили в клетку меня самого; и до сих пор чирикаю в ней как «свободно мыслящий» учитель-материалист. (42)

Амонашвили имел мужество и отказаться от традиционной «трехмерной» педагогической науки, что вообще нетипично для человека с ученой степенью:

32. А теперь спросите меня, учителя-коллеги: чем стала для меня Педагогика?

Я не отвечу вам, как раньше мог ответить: педагогика есть наука о закономерностях и т.д. и т.п.

Во-вторых, Амонашвили дает яркую и нелицеприятную характеристику учительского корпуса:

Но, может быть, заброшен кто в огород образования случайно и падает, как камень, на головы ни в чём не повинных детей?

А может быть, кто нашёл в огороде образования скудный кусок хлеба за свои хилые способности и радуется теплу, обретённому в тине? (3)

Действительно, многие из нас могут признаться, что и не думали работать с детьми. Пришли временно, но ничего лучшего не удалось найти, так и задержались на всю жизнь в школе (центре, вузе, управлении). Страшно, что начинаешь привыкать к тине. Но рядовой случайный педагог хотя и бесполезен, но не очень вреден. Замшелый камень редко кого давит. Особенно же опасен камень, оказавшийся наверху. Его равновесие могут нарушить очень слабые и вполне случайные причины. Движимый ими, он обрушивает целую осыпь из бюрократов помельче, администрации, педагогических работников. От этого страдает все общество.

Герой Духа живет чувством долга ответственности перед Богом за воспитание ребёнка, а наша ответственность не уходит дальше министерских предписаний. (2)

Это правда. Если в начале педагогической карьеры и думаешь свершить что-то великое и полезное, то потом происходит рутинизация (по А.А. Любищеву), заботишься только, как бы не получить по башке от земного начальства. Особенно грустно присутствовать на массовых мероприятиях, когда собирается много средних педагогов: следы рутинизации и внутреннего опустошения читаются кругом на лицах. Особенно страшно понимать, что эта профессиональная деформация не делает нас более успешными в профессиональной деятельности.

Источник проблем образования – повреждение природы человека. Но текст Амонашвили – не просто сатира на систему образования в нашей стране как результат «реформ», которую не пишет в нашей стране только ленивый (или чрезмерно угнетенный зарабатыванием денег). Здесь описана свойственная всем системам отчужденность от человека и Бога (объективация по Н.А. Бердяеву, который, несомненно, оказал влияние на Амонашвили). Со все трагизмом показано, что истоки наших проблем - онтологические.

Мы — художники жизни, но картины жизни, созданные нами, порой возмущают нас самих — они безлики, размыты, иногда попросту безобразны.

…

Мы даём уроки, но от них не видим никакого чуда.

Мы дарим детям знания, а они не радуются.

Мы несём обществу благо, а общество неблагодарно нам. (1)

В этих антиномиях проявляется «иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником законе греховного» (Рим. 7:23). В четкой постановке этого вопроса применительно к учительской профессии – заслуга автора. Казалось бы, все подводит автора к понятию первородного греха. Но с этим он сторожен. Скорее, ему присущ гностицизм, противопоставляющий знание и невежество.

В области мировоззрения Амонашвили ведет борьбу против материализма, до сих пор господствующего в школах, университетах, академиях:

11. Дорогие друзья, учителя-коллеги!

Будете ли вы смеяться, если скажут нам убедительно: «Идеи управляют миром»?

Наше сознание насиловалось много лет, когда с детства твердили нам обратное: «Бытие управляет миром».

А что же делает в жизни человека Вера, этот таинственный внутренний отголосок Истины, это прекрасное личное чувствознание?

Ни один человек, ни всё человечество без Веры жить не может и развиваться не будет.

Материалистическое мировоззрение – залог наших педагогических и личностных неудач. Основа того, что наши благие намерения рождают зло, а от нашей помощи люди не знают, куда скрыться. Материализм проистекает из эгоизма и подпитывает его.

16. Хотите проверить, как нам представляются дети через «бытие определяет сознание», то есть через материалистическое их восприятие?

…

Только заметьте, пожалуйста, как мы постоянно твердим: «наша», «наше».

…

Раз дети наша собственность, то мы можем поступать с ними так, как хотим.

В собственности этой мыслится и доля государства, оно тоже твердит: «Дети — наше...»

Такой собственнический взгляд на детей руководит нашим педагогическим сознанием. Оно рождает в нас то страх за наше собственное будущее, и потому, говорим мы, детей надо держать в руках, воспитывать строго, надо подчинять их нашей воле. Вот и слагается авторитарная педагогика.

То тает наше сердце от умиления к «цветам» нашим, — не трогать, не запрещать, только ласкать, пусть так и цветут. И тогда слагаем противоположную — безалаберную — педагогику.

Кто-то ищет и среднее, что-то вроде строго-ласковой педагогики.

В этом же тексте Амонашвили высказывается против вульгарного понимания гуманной педагогики. Все господствующие системы имеют эгоистическое происхождение. То, что называют любовью, нередко оказывается лишь проявлением эгоизма.

19. Дорогие друзья, учителя-коллеги!

Вы не чувствуете скованность вашего педагогического сознания от материалистической трёхмерности?

Итак, Амонашвили – педагогический революционер. Но давайте представим, что мог бы вычитать из Амонашвили смекалистый чиновник, заботящийся не о помощи ребенку в постижении своей бессмертной сущности, а о других, более приземленных вещах. Как бы он смог поставить этого революционера себе на службу?

Положительное учение об учителе. Ш.А. Амонашвили воссоединяет два значения слова «учитель»: учитель как работник, обучающий каким-то знаниям и умениям в своей предметной области, и учитель как наставник жизни, мудрец. И это, конечно, похвально. Но что делать на практике? Как подтянуть существующих педагогических работников к статусу мудреца или «гуру»? А может быть, и не надо подтягивать, а просто исключить не соответствующих высоким требованиям? И у автора есть подтверждающие это строки:

Коллеги, надо освободить школу от носителей плохих миссий и тёмных энергий!

Откройте дверь, чтобы выставить их из школы, или же, в крайнем случае, давайте откроем педагогические резервации для них... (42)

С тем, что надо освободить, спорить невозможно. Только кто будет вычислять этих носителей? Но если особо не задумываться, эта рекомендация будет вполне в русле оптимизации образовательной системы.

В «оптимизации» есть своя правда. В школе очень много ненужного. На мой взгляд, 5-летний курс большинства вузов можно уместить в 2-3 года. Практики признают, что грамотный и свободный педагог может заменить полшколы или половину факультета. Конечно, с отказом от массовости образования. Но вся беда, что оптимизацию проводят не мудрецы с заботой о ребенке и обществе, а чиновники с бухгалтерским подходом.

Не ориентирован ли сам Амонашвили на результат, пусть и другого – мистического – порядка? Кто не достигает результата, должен быть извержен из профессии?

Героизм учителя по Амонашвили означает повышенные требования к педагогу.

А школу реформирует учитель, но он же и деформирует её.

Только! Только! Только Учитель — Герой Духа — есть творец героического преобразования мира просвещения, а значит — Отечества. (6)

Конечно, глупо и непродуктивно искать источник всех бед образования во внешней среде. Но и делать учителя единственно виноватым – тоже неправильно. А специалисты по управлению образованием с радостью ухватятся за этот тезис (или половину тезиса): им можно аргументировать снижение расходов на образование, объяснить провальный результат реформ и многое другое.

Вообще этот героизм какой-то экзальтированный, напыщенный. Излишняя претензия заявлена уже с самого начала книги. Вспоминается статья С.Н. Булгакова «Героизм и подвижничество». Противопоставление там пусть и небесспорное, но в данном контексте актуальное. Хотя не могу исключать, что излишняя, на наш взгляд, эмоциональность вызвана «южным темпераментом» автора. Вообще постоянное написание «Учителя» с большой буквы отражает какое-то отсутствие смирения. Так и хочется ответить пусть неуместной, но известной цитатой: «А вы не называйтесь учителями» (Мф. 23:8). Все-таки хорошо сделали законодатели, что ограничились техническим «педагогические работники». Педагогические работники – существа слабые, нельзя их сразу оглушать таким героизмом, иначе они совсем откажутся от любой миссии и будут заботиться лишь о самосохранении в тине.

Итак, пафос гуманистической педагогики – удобное средство для прикрытия бюрократических дел.

Мистицизм Амонашвили. Но заглавная буква для Амонашвили – не случайность. Если в мировых религиях есть священные тексты, есть институты, то учитель-мистик по Амонашвили черпает веру из себя:

Но когда и этого недостаточно, он закрывает глаза и созерцает Беспредельность внутри самого себя. И тогда он открывает в себе самую важную Истину — суть Творца. Вот тогда и начинает он объяснять себе всё. (27)

49. Живу я по трём заповедям, которые сам для себя сочинил.

Так значит, все от себя?

Спросят: Где ваша педагогика?

Отвечу: Я черпаю её из Звёздного Неба.

Спросят: Где ваше Звёздное Небо?

Отвечу: Во мне.

Конечно, на основе только этих слов выносить приговор «гордыня» рано: они могли принадлежать и буддисту, и христианскому мистику. Но как бы это не оказалось стремлением вытащить себя за волосы из болота!

Каково положительное содержание мировоззренческой основы гуманистической педагогики по Амонашвили? Насколько оно применимо к современной педагогике? Как видно из приведенных цитат, мировоззрение религиозное. Присутствует вера в Творца. Есть признание бессмертной духовной сущности человека и бесконечной ценности каждой человеческой личности.

Какой путь предлагает Амонашвили вместо материалистического «научного» познания? Кратко - мистический путь познания (погружение в себя, озарение). Наша страна зашорена рационализмом, мистика – это хорошо. Но в тексте чувствуется недостаток духа смирения и трезвения. Амонашвили говорит о покаянии и даже исповеди перед учениками, признает, что педагог грешил. Но сквозь текст просматривается уверенность в безошибочности своего пути после некоего озарения. Героя могут угнетать извне, но путь его праведен. В этом отличие от христианского подвижника, падающего и заблуждающегося до конца жизни. Неслучайно Амонашвили известен как деятель рериховского движения^[1]. в этом тексте прямого оккультизма нет. Но некоторые признаки заставляют насторожиться.

Ребёнок есть существо космическое, он — микрокосмос и вынашивает в себе могущество и безграничность макромира. (38)

Величие ребенка или человека? Амонашвили прилагает к ребенку возвышенные высказывания, примененные философами и богословами для характеристики человека. Возникает вопрос: когда в ребенке утрачивается эта безграничность и всемогущество? Или это просто механический перенос антропологических эпитетов в педагогику?

Амонашвили вполне укладывается в философию прогресса. Его мысли устремлены к будущему, а не к вечности:

45. Установил я для себя три закона.

…

Третий закон: Восполниться оптимизмом в отношении любого ребёнка, ибо Вера в Будущее есть творец настоящего.

Третий вывод. Сознание расширяется — оно синтезирует в себе Мир Земной и Мир Высший, смысл жизни на Земле и смысл жизни в Высшем Мире.

Такое расширение сознания даст нам понимание эволюции человечества на Земле и во Вселенной, наполнит нас чувством суровости долга за свою жизнь, ибо мы рождены друг для друга. (22)

Для мистика мировых религий это не типично, а вот оккультизму тезис о «расширении сознания» очень даже свойствен.

Еще один мотив, который может прийтись сегодня ко двору Системы – антизападничество и «евразийство».

5. Спросите: «Где вы берёте меру реформы, или модернизации, или обновления?»

И вам покажут на карте: Запад!

Но что нам Запад, когда мы — Восток?

Что нам Европа, когда мы — Евразия?

Там у них были крестовые походы и в них вовлекали даже детей. Десятки тысяч детей погибли в «детский» крестовый поход. У нас таких походов не было и детей наших в них не вовлекали.

Там свирепствовала инквизиция, выискивая и уничтожая инакомыслящих христиан. Здесь инквизиция не свирепствовала.

Да, была у нас диктатура пролетариата, что унесла миллионы жизней, но она свергнута.

Там есть диктатура доллара, и она тоже уносит миллионы жизней, но она не свергнута.

Пусть с этими тезисами спорят историки, замечу лишь, как тонко рисуется Запад: именно христиан уничтожали на Западе, а у нас была всего лишь диктатура пролетариата! Не берусь судить, быть может, в 2002 г. антизападническая позиция и была актуальна, но сейчас вектор развития явно сместился в противоположном направлении. Плохо не потому, что берем с Запада, а потому, что делаем все по-советски. А вот свергнуто ли то, что называлось «диктатурой пролетариата», для меня – большой вопрос. Во всяком случае, позиция не оригинальна.

Можем ли мы принять цель педагогики по Амонашвили:

Детей, конечно, надо любить. Надо знать ещё, как их любить, чтобы они приняли наш дар.

Но суть Гуманной Педагогики не в этом.

Суть в следующем:

Гуманная Педагогика ведёт ребёнка (ученика, воспитанника) к постижению в себе своей бессмертной сущности и смысла Жизни.

Она есть сокровенная наука о заботе и озабоченности взрослых по поводу судьбы каждого пришедшего в земную жизнь ребёнка и через него — о судьбе человечества. (64)

Думаю, что политкорректное «гармоничное развитие личности» означает именно это. Правильно, что слову «образование» возвращается его исконный, возвышенный смысл. Действительно, образование – помощь в раскрытии образа. Но значит ли это, что учитель в школе жизни, лаборатории гуманистической педагогики должен обладать эзотерическим знанием, быть мистиком? Как бы не надорваться этому герою, вытягивая себя за волосы из болота!

Таким образом, в критике современной системы образования Амонашвили неопровержим. А вот с его положительными построениями можно спорить. И даже лучшие его выводы в принципе можно использовать во зло образованию. В целом же очень хорошо, что в России есть такой «умный, мыслящий, спорный, заблуждающийся, великий учитель»^[2].

Примечания: