Английская сдержанность и русская эмоциональность

Английская сдержанность и русская эмоциональность.

Авторы книги «Эти странные англичане» с легким юмором отмечают, что английских детей буквально с рождения учат «не проявлять своих истинных чувств, то есть попросту лицемерить, и подавлять любую несдержанность, дабы случайно кого-нибудь не обидеть», «внешний вид, видимость приличия – вот что для англичанина важнее всего» [Майол Э., Милстед Д. Эти странные англичане / Пер. С англ. И. Тогоевой. М.: Эгмонт Россия Лтд., 2001, стр. 12]. Наилучшее поведение в любых обстоятельствах, по мнению авторов, – «изображать томное безразличие ко всему на свете, хотя в душе у вас в этот момент могут прямо-таки кипеть страсти» [там же: 15].

Впрочем, внешне бесстрастным англичанам, далеко не всегда удается обуздать свой буйный нрав, примером чему служат яростные разборки автомобилистов, наводящее ужас на окружающих поведение футбольных фанатов, безудержное веселье английской молодежи в курортных городах Европы.

Рассуждая о противоречиях английского национального характера, следует вспомнить тот факт, что англичане шекспировского времени были очень людьми весьма агрессивными. Так каким же образом нация пиратов и забияк превратилась за триста-четыреста лет в общество дружелюбных и законопослушных граждан? На самом деле, если хорошенько задуматься, национальный характер англичан принципиально не изменился, но агрессивность получила своеобразные каналы для выхода – спорт, самокритика, ироничное отношение к жизни и юмор.

Наряду с сублимированной агрессивностью среди основных черт английского национального характера также следует отметить высокий самоконтроль эмоций. Результаты опросов показывают, что англичане более всего гордятся своей предупредительностью, вниманием к другим, осуждают вспыльчивость и несдержанность  В английской культуре умение владеть собой свидетельствует об эмоциональной зрелости.

В русской культуре, напротив, приветствуется свободное проявление эмоций, особенно положительных. Такие черты, как романтизм, чувствительность и импульсивность, оцениваются позитивно. Данные различия приводят к неоднозначному восприятию друг друга англичанами и русскими, затрудняют понимание, мешают общению.

О том, что в английском обществе, где ценятся эмоциональная сдержанность и самоконтроль, открытое проявление эмоций общественно осуждается, свидетельствуют и языковые факты.

Слово emotional (эмоциональный), наряду с effusive (экспансивный), demonstrative (несдержанный), excitable (легко возбудимый) имеют в английском языке отрицательные коннотации (Stop behaving so emotionally! / Her effusive welcome made us feel most uncomfortable ), а под словом эмоциональность (emotionalism) понимается чрезмерное проявление эмоций, состояние, в котором человек теряет контроль над ними (любопытно, что для характеристики пьяного человека в английском языке существует забавная идиома – tired and emotional, что в буквальном переводе означает уставший и эмоциональный). В то же время прилагательное dispassionate (спокойный, хладнокровный, бесстрастный) оценивается положительно [Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков, 1999 / Пер. с англ. А. Д. Шмелева под ред. Т. В. Булыгиной. М.: Языки рус. культуры: 545].

А. Вежбицкая отмечает, что в английском слове emotional (эмоциональный), которое содержит отрицательную оценку, скрыта некая идеология, согласно которой проявлять неконтролируемые эмоции является отклонением от норм поведения, и даже когда оно употреблено в толерантной тональности, в нем все же есть указание на то, что за проявление эмоций, потерю контроля над ними, следует принести извинение. Слов, аналогичных английскому слову emotional, по мнению исследовательницы, нет ни в немецком, ни во французском, ни в итальянском, ни в русском.

Пример, являющийся иллюстрацией этих слов, находим все в том же романе Джейн Ашер. Пациентка клиники приносит извинение медсестре за свое поведение перед сложным медицинским обследованием:

'I'm so sorry.

I seem to have got a bit panicky.

'That's quite understandable, dear. Everyone gets a bit emotional about it. It's not easy, we all know that' (Asher 1997 – Asher J. The Longing. L.: Harper Collins Publishers, 1997).

В межкультурном общении различия в проявлении эмоций вызывают трудности, создают барьеры, являются причиной многих стереотипов. А. В. Павловская отмечает, что «английская сдержанность и нежелание показывать свои чувства вызывают наибольшее непонимание, а порой осуждение окружающих, как эмоциональных представителей романского мира, так и чувствительных – мира славянского, даже немцы отличаются хотя бы сентиментальностью» [Павловская 2004 – Павловская А. В. Англия и англичане. М.: Изд-во Моск. ун-та;Триада, Лтд, 2004.: 238].

В глазах представителей многих других культур, в том числе русской, англичане представляются холодными, чрезмерно сдержанными, их поведение часто расценивается как высокомерие, снобизм и равнодушие. Хорошо известно выражение stiff upper lip, которое часто употребляется для указания на чопорность, надменность англичан и имеет отрицательную коннотацию, однако, как свидетельствуют словари, оно означает способность сохранять спокойствие, не показывать своих чувств в сложных и неприятных ситуациях.

Такое поведение не является случайным, оно находит объяснение в особенностях английской культуры. Исследователи указывают на взаимосвязь ограничений на свободное выражение эмоций с соблюдением дистанции, недопустимостью физического контакта, строгими предписаниями речевого этикета.

То есть, если для какого-то общества характерно соблюдение дистанции (англичане), то следует ожидать того, что в нем не приветствуется свободное выражение эмоций, и наоборот, чем меньше дистанция, тем менее строгими являются нормы речевого этикета, тем более свободным и экспрессивным является и невербальное поведение людей (русские).

Различия в проявлении эмоций находят отражение на всех уровнях языка – в лексике, в грамматике, фразеологии, в речевых формулах, в особенностях построения дискурса, в интонации, в использовании сквернословия и даже в знаках препинания (в английском языке, например, восклицательный знак употребляется гораздо реже, чем в русском).

На уровне лексической системы об открытости в проявлении эмоций в русской культуре и эмоциональной сдержанности в английской, по наблюдениям А. Вежбицкой (см. подробно [Вежбицкая 1999: 527–546]), свидетельствует, в частности, тот факт, что в английском языке отсутствует слово, аналогичное русскому хохотать, которое означает смеяться самозабвенно, не сдерживаясь, в свое удовольствие; при этом существуют слова, обозначающие другие разновидности смеха: chuckle (смешок, фыркнуть от смеха), giggle (хихиканье, хихикнуть), cackle (хохоток, хихиканье, кудахтать от смеха). Все три английские слова giggle, chuckle и cackle подразумевают нечто меньшее, чем смех от всего сердца, при этом два последних слова – chuckle и cackle, обозначающие сознательные и контролируемые действия, не имеют аналогов в русском языке. В качестве эквивалента к слову хохот иногда в русско-английских словарях приводится слово guffaw (гоготать, ржать), которое в отличие от хохот и хохотать не является общеупотребительным словом, а его семантика отражает неодобрение несдержанного громкого смеха.

Другой пример: русское слово слезы используется для указания на внешнее выражение эмоций значительно шире, чем его английский аналог tears, и имеет более широкий диапазон сочетаемости. Русские выражения, обозначающие плач, включают: лить слезы, проливать слезы, заливаться слезами, обливаться слезами. В английском языке существует только одно выражение, сопоставимое с ними – to dissolve in tears (букв. растворить в слезах), но даже ему присущ несколько иронический или дистанцирующий тон, и его нельзя употреблять по отношению к продолжающейся деятельности [Вежбицкая 1999: 531].

Русские словосочетания со словом сердце также ярко иллюстрируют бесконтрольное проявление эмоций, которым дается полная власть. Для английского выражения N's heart skips a beat (Сердце у N скачет), помимо близкого ему У N екает сердце, в русском языке можно найти несколько более драматичных аналогов: сердце замирает, сердце сжалось, сердце упало, сердце оборвалось, сердце ушло в пятки. Аналогами выражения N's heart is pounding (У N сердце колотится) могут быть сердце колотится, сердце бьется, сердце готово выскочить из груди. Ср. также сердце ноет /щемит /рвется (или разрывается) на части /обливается кровью и N's heart aches, N's heart bleeds (букв. кровоточит) (последнее часто иронически обозначает сострадание, не обязательно подлинное) [Вежбицкая 1999: 542].

Поскольку русские в большей степени склонны к выражению эмоций, в то время как для англичан, как отмечают исследователи, характерно более рациональное отношение к действительности, русский язык оказался более приспособленным для выражения различных чувств и их оттенков, причем как положительных, так и отрицательных. Он предлагает больше разнообразных средств выражения эмоций.

Ср.: в английском языке – sad, в русском – грустный и печальный, в английском – sadness, в русском – грусть, печаль, тоска. Различна и частотность использования слов, называющих эмоции. Так, частотность русских слов, обозначающих «гневоподобные» эмоции в 3 раза выше, чем в английском, что согласуется с общим положением, согласно которому эмоции в целом шире представлены в русской речи, нежели в английской [Вежбицкая 1999: 521].

Важным различием в двух языковых системах является тот факт, что в русском языке существует большое количество активных глаголов, выражающих эмоции, в то время как в английском эмоции представлены не в виде действий, а в виде состояний.

Ср.: грустить, тосковать, печалиться – to be sad, сердиться – to be angry, раздражаться – to be irritated, радоваться – to be happy и т. д. Немногие из сохранившихся в английском языке глаголов, выражающих эмоции, имеют, как отмечает А. Вежбицкая, уничижительные либо юмористические коннотации, в качестве примеров, она приводит глаголы fume (волноваться, раздражаться, кипеть от злости), fret (раздражаться, беспокоиться), sulk (дуться, быть сердитым, мрачным), pine (томиться, изнывать, тосковать), enthuse (восторгаться, проявлять энтузиазм), rage (беситься от злости, неистовствовать) (перевод глаголов по [НБАРС].

Русский язык, помимо богатой лексики, называющей различные эмоциональные состояния, обладает разнообразными суффиксальными средствами, позволяющими передавать эмоции и отношения (дом – домик, домишко, домина; рука – ручка, ручонка, рученька, ручища; друг – дружок, дружочек, дружище; Маша – Машенька, Машуня, Машутка, Машуточка, Манечка, Маняша, Машка, Манька и т. д.).

Что касается различий в проявлении эмоций на коммуникативном уровне, то здесь следует особо подчеркнуть, что эмоции в английской и русской культурах имеют разную направленность.

В английском общении собеседники в большей степени фокусируют свое внимание на чувствах других. Интересный пример приводят в этой связи авторы англо-русского словаря синонимов: 'You're not too gay today', she accused him. 'And it's not very polite to Judith; we're all in such festive mood at home' (R. Ayres) «Вы сегодня не слишком веселы, – сказала она ему с осуждением, – это не очень любезно по отношению к Джудит: у всех в семье сегодня такое праздничное настроение» [APCC 1999: 323]. Другими словами, вести себя в соответствии со своим внутренним состоянием, не разделяя общего праздничного настроения, не принимая во внимание чувства окружающих, является нарушением норм вежливого поведения.

Какие бы сильные эмоции ни кипели в душе, внешне этого никто не должен видеть, человек должен сохранять спокойствие, не терять самоконтроль, быть вежливым, приятным и обходительным.

А. Вежбицкая формулирует следующие скрипты относительно выражения эмоций в двух культурах: в русской культуре – хорошо, когда другие люди знают, что ты чувствуешь, в английской культуре необходимо быть внимательным к другому, стараться вызывать хорошие чувства у другого. При этом свободное выражение эмоций в русской культуре исследовательница называет одной из русских культурных ценностей.

Таким образом, можно заключить, что сдержанность в английской культуре (умение владеть собой, самоконтроль, ориентированность на других) и эмоциональность в русской (сердечность, открытость, теплота, импульсивность) являются важнейшими чертами характера двух народов, их ценностями и, если посмотреть с позиций коммуникации, важнейшими особенностями национальных стилей коммуникативного поведения, которые необходимо учитывать при межкультурном общении.