Зазеркалье Страны Чудес или Расшифровывая Алису. Часть 2. (пространство и время/кризис идентичности)
Зазеркалье Страны Чудес или Расшифровывая Алису. Часть 2. (пространство и время/кризис идентичности)
Для сказок Льюиса Кэролла «Алиса в Стране Чудес» и «Алиса в Зазеркалье» характерна особая организация временных и пространственных отношений, отличающаяся от принятой в традиционной литературной сказке и фольклоре.
В «Стране Чудес» и «Зазеркалье» используется мотив сна, как особого способа организации мира сказки. Причём в обеих сказках сон начинается не сразу, оставляя место для вполне реалистической завязки. И какой бы короткой ни была эта завязка, она укореняет Алису в реальном, «биографическом» времени. Обе сказки начинаются (и кончаются) как обычные викторианские повести середины века, лишь сон вводит в них сказочные мотивы.
Алиса постоянно сравнивает Страну Чудес с реальной жизнью. Она то и дело вспоминает, какой была в той прошлой жизни, что она знала, что умела, какие у нее были привычки, книги, домашние животные и так далее. Привычный уклад жизни и быта, свод правил - все это описывается либо во внутренних монологах героини, либо в авторском тексте, передающем ее мысли.
Интересно, что противопоставление мира Страны Чудес и привычного мира осмысливается самой Алисой как разрыв между «сегодня» и «вчера». «Нет, вы только подумайте! - говорила она. - Какой сегодня день странный! А вчера все шло как обычно! Может, это я изменилась за ночь! Дайте-ка вспомнить: сегодня утром, когда я встала, я это была или не я? Кажется уже не совсем я! Но, если это так, то кто же я в таком случае? Это так сложно».
Нереалистичность происходящего в Стране Чудес усиливается отсутствием привычного для нас течения времени. Время никак не определяет жизнь Алисы, а значит, она в этом мире чужеродный элемент, и существует сама по себе. В Стране Чудес нет ни дня, ни ночи, там не светит солнце, не сияет луна, нет звезд на небосклоне, да и самого небосклона нет. Часы, если и появляются (в главе о Безумном чаепитии), то показывают то часы, а то число, и к тому же еще «отстают на два дня». В той же главе упоминается, что число сегодня четвертое, однако месяц не упоминается вовсе. Мы узнаем, что Болванчик поссорился со Временем еще в марте, «как раз перед тем, как этот вот (он показал ложечкой на Мартовского Зайца) спятил», и в отместку Время остановило часы на шести.
Время в Стране Чудес персонифицируется, а значит предсказать его течение невозможно, поскольку оно ведёт себя также нелогично, как и другие представители волшебного мира.
Страна Чудес воспринимается Алисой как страна удивительная, но чужая и зачастую угрожающая, враждебная. События обеих сказок развиваются как серия встреч Алисы с существами, которые, за весьма немногими исключениями, относятся к ней критически или откровенно враждебно.
Страна Чудес ставит под сомнение саму человеческую идентичность Алисы. Если вспомнить, что приключения Алисы это метафора взросления, то интересно будет интерпретировать происходящее с героиней с точки зрения психологии.
Известный психолог Эрик Хомбургер Эриксон в попытке определить идентичность описывает ее в нескольких аспектах, а именно:
Индивидуальность - осознанное ощущение собственной уникальности и собственного отдельного существования.
Тождественность и целостность - ощущение внутренней тождественности, непрерывности между тем, чем человек был в прошлом и чем обещает стать в будущем; ощущение того, что жизнь имеет согласованность и смысл.
Единство и синтез - ощущение внутренней гармонии и единства, синтез образов себя и детских идентификаций в осмысленное целое, которое рождает ощущение гармонии.
Социальная солидарность — ощущение внутренней солидарности с идеалами общества и подгруппы в нем, ощущение того, что собственная идентичность имеет смысл для уважаемых данным человеком людей (референтной группе) и что она соответствует их ожиданиям.
Таким образом, Эриксон выделяет два взаимозависимых понятия - групповая идентичность и эго-идентичность. Групповая идентичность формируется благодаря тому, что с первого дня жизни воспитание ребенка ориентировано на включение его в данную социальную группу, на выработку присущего данной группе мироощущения. Эго-идентичность формируется параллельно с групповой идентичностью и создает у субъекта чувство устойчивости и непрерывности своего Я, несмотря на те изменения, которые происходят с человеком в процессе его роста и развития.
Формирование эго-идентичности, иными словами, целостности личности, продолжается на протяжении всей жизни человека и проходит ряд стадий. Для каждой стадии жизненного цикла характерна специфическая задача, которая выдвигается обществом. Переход от одной формы эго-идентичности к другой вызывает кризисы идентичности. Кризисы, по Эриксону, - это не болезни личности, не проявление невротического расстройства, а поворотные пункты, «моменты выбора между прогрессом и регрессом, интеграцией и задержкой».
Подобно многим исследователям возрастного развития, Эриксон особое внимание уделял подростковому возрасту, характеризующемуся наиболее глубоким кризисом. Детство подходит к концу. Завершение этого большого этапа жизненного пути характеризуется формированием первой цельной формы эго-идентичности. Три линии развития приводят к этому кризису: это бурный физический рост и половое созревание («физиологическая революция»); озабоченность тем, «как я выгляжу в глазах других», «что я собой представляю»; необходимость найти свое профессиональное призвание, отвечающее приобретенным умениям, индивидуальным способностям и запросам общества.
Ну как, это описание Вам ничего не напоминает? Видимо, именно с точки зрения кризиса идентичности Кэролл и осмысляет происходящее с Алисой:
Драматические изменения роста Алисы и её сомнения в том, кто она, описанные во второй главе, символизируют трудности взросления. Очень часто дети, оказавшись на пороге взросления, обнаруживают, что психологически не готовы принять привилегии взрослых, но им тем не менее навязывают множество новых серьёзных и скучных обязательств. Резкие, насильственные, порой даже яростные изменения размеров Алисы, то она крошка, то великан, олицетворяют неожиданные физиологические изменения, происходящие с подростками в период полового созревания.
«– Нет, вы только подумайте! – говорила она. – Какой сегодня день странный! А вчера все шло, как обычно! Может это я изменилась за ночь? Дайте-ка вспомнить: сегодня утром, когда я встала, я это была или не я? Кажется, уже не совсем я! Но если это так, то кто же я в таком случае? Это так сложно…
И она принялась перебирать в уме подружек, которые были с ней одного возраста. Может, она превратилась в одну из них?
– Во всяком случае, я не Ада! – сказала она решительно. – У нее волосы вьются, а у меня нет! И уж, конечно, я не Мейбл. Я столько всего знаю, а она совсем ничего! И вообще она это она, а я это я! Как все непонятно! А ну-ка проверю, помню я то, что знала, или нет. Значит так: четырежды пять – двенадцать, четырежды шесть – тринадцать, четырежды семь… Так я до двадцати никогда не дойду! Ну, ладно, таблица умножения – это неважно! Попробую географию! Лондон – столица Парижа, а Париж – столица Рима, а Рим… Нет, все не так, все неверно! Должно быть, я превратилась в Мейбл…
… Значит, я все-таки Мейбл! Придется мне теперь жить в этом старом домишке. И игрушек у меня совсем не будет! Зато уроки надо будет учить без конца. Ну что ж, решено: если я Мейбл, останусь здесь навсегда. Пусть тогда попробуют, придут сюда за мной! Свесят, головы вниз, станут звать: «Подымайся, милочка, к нам». А я на них только посмотрю и отвечу: «Скажите мне сначала, кто я! Если мне это понравится, я поднимусь, а если нет – останусь здесь, пока не превращусь в кого-нибудь другого!»Тут слезы брызнули у нее из глаз.»
Сомнения Алисы по поводу того, кто она, та ли она Алиса, которой сама всегда себя считала, это метафорическое изображение того, как ребёнок ищет себя по мере взросления. Алиса переживает, что её личность могли подменить, такие страхи олицетворяют неуверенность ребёнка в том, какое место он занимает в этом мире.
Обратите внимание на то, что Алисе ненавистна мысль о том, что она Мейбл, причём не только потому, что Мейбл не такая умная, но и потому, что её семья менее обеспечена. Это подтверждение того, что у Алисы уже сформировалась групповая идентичность, т.е. она осознаёт существование классовой стратификации общества и свою принадлежность к определённой социальной группе, но она всё ещё ребенок и потому определяет социальный статус по количеству материальных ценностей, доступных маленькой девочке (игрушки, дом).
Алиса Кэрролла – некий романтический идеал ребенка и человека, подвергаемый на протяжении всей сказки испытаниям и с честью из них выходящий. Она стремится путем проб и ошибок найти свое место в обществе, однако это даётся ей нелегко, поскольку духовная атмосфера взрослого общества (Страны Чудес) её пугает и отталкивает.
Без преувеличения можно утверждать, что в современном обществе кризис идентичности является одной из острейших жизненных проблем. В условиях кризиса традиционных ценностей и размывания авторитетов самоопределение подрастающего поколения драматически осложняется. Общество не в состоянии предложить растущему человеку ценности, ориентируясь на которые он смог бы обрести внутреннюю целостность и гармонию. Те цели и ценности, которые навязчиво пропагандируются, только усугубляют ситуацию в силу своей иллюзорности, практической недостижимости.
Авторитет старших не может сыграть тут позитивной роли, поскольку взрослые сами переживают нечто вроде кризиса идентичности, теряясь в непредсказуемых изменениях социума.
Остальные персонажи сказки (взрослые) контрастируют Алисе (ребёнку), - это безумцы, чудаки, одержимые теми или другими страстями, чудачествами, слабостями.
Вот что говорит о них сам автор в статье «Алиса на сцене»: «А Белый Кролик? Похож ли он на Алису, - или создан скорее для контраста? Конечно, для контраста. Там, где, создавая Алису, я имел «юность», «целенаправленность», здесь появляются «пенсионный возраст», «боязливость», «слабоумие» и «нервная суетливость». Представьте себе все это, и вы получите какое-то представление о том, что я имел в виду. Мне кажется, что Белый Кролик должен носить очки, и я уверен, что голос у него должен быть неуверенный, колени - дрожать, а весь облик - бесконечноробкий».
Взрослый человек должен быть уверен, что выбранные им роли будут жизнеспособны в будущем, несмотря на неизбежные перемены как в самом человеке, так и в окружающем мире. Сегодня нелегко найти человека, преисполненного такой уверенности. Обретение идентичности становится в наши дни важнейшей жизненной задачей каждого человека и, безусловно, стержнем профессиональной деятельности психолога. Раньше вопрос «Кто я?» автоматически вызывал перечисление традиционных социальных ролей. Сегодня, как никогда, поиски ответа требуют особого мужества и здравомыслия.
Скачать:
Предварительный просмотр:
Зазеркалье Страны Чудес или Расшифровывая Алису. Часть 2. (пространство и время/кризис идентичности)
Для сказок Льюиса Кэролла «Алиса в Стране Чудес» и «Алиса в Зазеркалье» характерна особая организация временных и пространственных отношений, отличающаяся от принятой в традиционной литературной сказке и фольклоре.
В «Стране Чудес» и «Зазеркалье» используется мотив сна, как особого способа организации мира сказки. Причём в обеих сказках сон начинается не сразу, оставляя место для вполне реалистической завязки. И какой бы короткой ни была эта завязка, она укореняет Алису в реальном, «биографическом» времени. Обе сказки начинаются (и кончаются) как обычные викторианские повести середины века, лишь сон вводит в них сказочные мотивы.
Алиса постоянно сравнивает Страну Чудес с реальной жизнью. Она то и дело вспоминает, какой была в той прошлой жизни, что она знала, что умела, какие у нее были привычки, книги, домашние животные и так далее. Привычный уклад жизни и быта, свод правил - все это описывается либо во внутренних монологах героини, либо в авторском тексте, передающем ее мысли.
Интересно, что противопоставление мира Страны Чудес и привычного мира осмысливается самой Алисой как разрыв между «сегодня» и «вчера». «Нет, вы только подумайте! - говорила она. - Какой сегодня день странный! А вчера все шло как обычно! Может, это я изменилась за ночь! Дайте-ка вспомнить: сегодня утром, когда я встала, я это была или не я? Кажется уже не совсем я! Но, если это так, то кто же я в таком случае? Это так сложно».
Нереалистичность происходящего в Стране Чудес усиливается отсутствием привычного для нас течения времени. Время никак не определяет жизнь Алисы, а значит, она в этом мире чужеродный элемент, и существует сама по себе. В Стране Чудес нет ни дня, ни ночи, там не светит солнце, не сияет луна, нет звезд на небосклоне, да и самого небосклона нет. Часы, если и появляются (в главе о Безумном чаепитии), то показывают то часы, а то число, и к тому же еще «отстают на два дня». В той же главе упоминается, что число сегодня четвертое, однако месяц не упоминается вовсе. Мы узнаем, что Болванчик поссорился со Временем еще в марте, «как раз перед тем, как этот вот (он показал ложечкой на Мартовского Зайца) спятил», и в отместку Время остановило часы на шести.
Время в Стране Чудес персонифицируется, а значит предсказать его течение невозможно, поскольку оно ведёт себя также нелогично, как и другие представители волшебного мира.
Страна Чудес воспринимается Алисой как страна удивительная, но чужая и зачастую угрожающая, враждебная. События обеих сказок развиваются как серия встреч Алисы с существами, которые, за весьма немногими исключениями, относятся к ней критически или откровенно враждебно.
Страна Чудес ставит под сомнение саму человеческую идентичность Алисы. Если вспомнить, что приключения Алисы это метафора взросления, то интересно будет интерпретировать происходящее с героиней с точки зрения психологии.
Известный психолог Эрик Хомбургер Эриксон в попытке определить идентичность описывает ее в нескольких аспектах, а именно:
Индивидуальность - осознанное ощущение собственной уникальности и собственного отдельного существования.
Тождественность и целостность - ощущение внутренней тождественности, непрерывности между тем, чем человек был в прошлом и чем обещает стать в будущем; ощущение того, что жизнь имеет согласованность и смысл.
Единство и синтез - ощущение внутренней гармонии и единства, синтез образов себя и детских идентификаций в осмысленное целое, которое рождает ощущение гармонии.
Социальная солидарность — ощущение внутренней солидарности с идеалами общества и подгруппы в нем, ощущение того, что собственная идентичность имеет смысл для уважаемых данным человеком людей (референтной группе) и что она соответствует их ожиданиям.
Таким образом, Эриксон выделяет два взаимозависимых понятия - групповая идентичность и эго-идентичность. Групповая идентичность формируется благодаря тому, что с первого дня жизни воспитание ребенка ориентировано на включение его в данную социальную группу, на выработку присущего данной группе мироощущения. Эго-идентичность формируется параллельно с групповой идентичностью и создает у субъекта чувство устойчивости и непрерывности своего Я, несмотря на те изменения, которые происходят с человеком в процессе его роста и развития.
Формирование эго-идентичности, иными словами, целостности личности, продолжается на протяжении всей жизни человека и проходит ряд стадий. Для каждой стадии жизненного цикла характерна специфическая задача, которая выдвигается обществом. Переход от одной формы эго-идентичности к другой вызывает кризисы идентичности. Кризисы, по Эриксону, - это не болезни личности, не проявление невротического расстройства, а поворотные пункты, «моменты выбора между прогрессом и регрессом, интеграцией и задержкой».
Подобно многим исследователям возрастного развития, Эриксон особое внимание уделял подростковому возрасту, характеризующемуся наиболее глубоким кризисом. Детство подходит к концу. Завершение этого большого этапа жизненного пути характеризуется формированием первой цельной формы эго-идентичности. Три линии развития приводят к этому кризису: это бурный физический рост и половое созревание («физиологическая революция»); озабоченность тем, «как я выгляжу в глазах других», «что я собой представляю»; необходимость найти свое профессиональное призвание, отвечающее приобретенным умениям, индивидуальным способностям и запросам общества.
Ну как, это описание Вам ничего не напоминает? Видимо, именно с точки зрения кризиса идентичности Кэролл и осмысляет происходящее с Алисой:
Драматические изменения роста Алисы и её сомнения в том, кто она, описанные во второй главе, символизируют трудности взросления. Очень часто дети, оказавшись на пороге взросления, обнаруживают, что психологически не готовы принять привилегии взрослых, но им тем не менее навязывают множество новых серьёзных и скучных обязательств. Резкие, насильственные, порой даже яростные изменения размеров Алисы, то она крошка, то великан, олицетворяют неожиданные физиологические изменения, происходящие с подростками в период полового созревания.
«– Нет, вы только подумайте! – говорила она. – Какой сегодня день странный! А вчера все шло, как обычно! Может это я изменилась за ночь? Дайте-ка вспомнить: сегодня утром, когда я встала, я это была или не я? Кажется, уже не совсем я! Но если это так, то кто же я в таком случае? Это так сложно…
И она принялась перебирать в уме подружек, которые были с ней одного возраста. Может, она превратилась в одну из них?
– Во всяком случае, я не Ада! – сказала она решительно. – У нее волосы вьются, а у меня нет! И уж, конечно, я не Мейбл. Я столько всего знаю, а она совсем ничего! И вообще она это она, а я это я! Как все непонятно! А ну-ка проверю, помню я то, что знала, или нет. Значит так: четырежды пять – двенадцать, четырежды шесть – тринадцать, четырежды семь… Так я до двадцати никогда не дойду! Ну, ладно, таблица умножения – это неважно! Попробую географию! Лондон – столица Парижа, а Париж – столица Рима, а Рим… Нет, все не так, все неверно! Должно быть, я превратилась в Мейбл…
… Значит, я все-таки Мейбл! Придется мне теперь жить в этом старом домишке. И игрушек у меня совсем не будет! Зато уроки надо будет учить без конца. Ну что ж, решено: если я Мейбл, останусь здесь навсегда. Пусть тогда попробуют, придут сюда за мной! Свесят, головы вниз, станут звать: «Подымайся, милочка, к нам». А я на них только посмотрю и отвечу: «Скажите мне сначала, кто я! Если мне это понравится, я поднимусь, а если нет – останусь здесь, пока не превращусь в кого-нибудь другого!»Тут слезы брызнули у нее из глаз.»
Сомнения Алисы по поводу того, кто она, та ли она Алиса, которой сама всегда себя считала, это метафорическое изображение того, как ребёнок ищет себя по мере взросления. Алиса переживает, что её личность могли подменить, такие страхи олицетворяют неуверенность ребёнка в том, какое место он занимает в этом мире.
Обратите внимание на то, что Алисе ненавистна мысль о том, что она Мейбл, причём не только потому, что Мейбл не такая умная, но и потому, что её семья менее обеспечена. Это подтверждение того, что у Алисы уже сформировалась групповая идентичность, т.е. она осознаёт существование классовой стратификации общества и свою принадлежность к определённой социальной группе, но она всё ещё ребенок и потому определяет социальный статус по количеству материальных ценностей, доступных маленькой девочке (игрушки, дом).
Алиса Кэрролла – некий романтический идеал ребенка и человека, подвергаемый на протяжении всей сказки испытаниям и с честью из них выходящий. Она стремится путем проб и ошибок найти свое место в обществе, однако это даётся ей нелегко, поскольку духовная атмосфера взрослого общества (Страны Чудес) её пугает и отталкивает.
Без преувеличения можно утверждать, что в современном обществе кризис идентичности является одной из острейших жизненных проблем. В условиях кризиса традиционных ценностей и размывания авторитетов самоопределение подрастающего поколения драматически осложняется. Общество не в состоянии предложить растущему человеку ценности, ориентируясь на которые он смог бы обрести внутреннюю целостность и гармонию. Те цели и ценности, которые навязчиво пропагандируются, только усугубляют ситуацию в силу своей иллюзорности, практической недостижимости.
Авторитет старших не может сыграть тут позитивной роли, поскольку взрослые сами переживают нечто вроде кризиса идентичности, теряясь в непредсказуемых изменениях социума.
Остальные персонажи сказки (взрослые) контрастируют Алисе (ребёнку), - это безумцы, чудаки, одержимые теми или другими страстями, чудачествами, слабостями.
Вот что говорит о них сам автор в статье «Алиса на сцене»: «А Белый Кролик? Похож ли он на Алису, - или создан скорее для контраста? Конечно, для контраста. Там, где, создавая Алису, я имел «юность», «целенаправленность», здесь появляются «пенсионный возраст», «боязливость», «слабоумие» и «нервная суетливость». Представьте себе все это, и вы получите какое-то представление о том, что я имел в виду. Мне кажется, что Белый Кролик должен носить очки, и я уверен, что голос у него должен быть неуверенный, колени - дрожать, а весь облик - бесконечноробкий».
Взрослый человек должен быть уверен, что выбранные им роли будут жизнеспособны в будущем, несмотря на неизбежные перемены как в самом человеке, так и в окружающем мире. Сегодня нелегко найти человека, преисполненного такой уверенности. Обретение идентичности становится в наши дни важнейшей жизненной задачей каждого человека и, безусловно, стержнем профессиональной деятельности психолога. Раньше вопрос «Кто я?» автоматически вызывал перечисление традиционных социальных ролей. Сегодня, как никогда, поиски ответа требуют особого мужества и здравомыслия.