Литературно - художественная композиция "ПАМЯТЬ"

Сценарий литературно – художественной композиции «Память».

 Дню снятия блокады Ленинграда посвящается….

 (Наши дни. На сцене  появляется девочка (ученица), что-то напевает)

Девочка (Усова Алена): «Ну вот, как январь, так в школе начинается "Опять война, опять блокада: Это когда было? При царе Горохе! Какое нам до этого дело?!                                                                                                                                                         60 с лишним лет прошло. Нет, ну было, ну война, ну блокада, ну трудно конечно людям приходилось. А сейчас-то что? Сейчас-то все хорошо: А стих какой-нибудь учить все равно придется. Пару получать не хочется, а то мама опять гулять неделю не выпустит».

(Раздается телефонный звонок)

Девочка (Усова Алена): 

«Кстати, вот и мама: Да, мамочка. Уроки, конечно же, буду делать, я только пришла…                                                                                                               Мама, ну я поем чего-нибудь.                                                                                             Не хочу я твои макароны, а суп - тем более…                                                                                                                         Ой, ладно, мам, холодильник на месте стоит, и еда в нем всегда есть. Разберусь!  Мамочка, ты мне лучше вот что скажи: нам опять задали стих про блокаду выучить. У нас есть что-нибудь? Не хочется самой искать: Хорошо, поняла. Спасибо, мама.»

(Ученица подходит к книжной полке,  и начинает искать книгу. В этот момент начинает звучать метроном)

Девочка (Усова Алена):

«На полке: с дедушкиной фотографией: серая книжка: Ага, вот она!»

(Садится, листает книгу. Из книги выпадает лист бумаги.)

Девочка(Усова Алена): А это еще что такое? Бумажка какая-то:

(Девочка разворачивает письмо и начинает читать. В блокадную комнату проходит мальчик и садится за стол.

Мальчик (Золотухин Николай):

«Здравствуй, мама.

Прости, что так долго не писал.

Я и тетя Аня живем в осажденном городе. Враг от нас на расстоянии пушечного выстрела.» 

(Тихо звучит Ленинградская симфония Д.Шостаковича, тема Нашествие)

Что означает эта дистанция, мы знаем по разрывам снарядов на улицах. В городе страшно: он пустеет и превращается в призрак. Даже не верится, что это наш город. Люди умирают, очень много людей умирает от холода и от голода."

Чтец (Золотова Елизавета) голос за сценой.

А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина:
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
Одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья:
На детских санках, узеньких, смешных,
В кастрюльках воду голубую возят,
Дрова и скарб, умерших и больных…

                                /Ольга Берггольц. Ленинградский дневник/

Мальчик (Золотухин Николай): "Радио у всех работает и днем и ночью. Из-за того, что не хватает электричества, оно иногда не говорит, а шепчет. Иногда просто метроном стучит, и этому тоже рады. Значит, город жив.

Знаешь, мама, с едой совсем было плохо.

(показывает зрительному залу кусок хлеба)

В ноябре есть было совсем нечего, тете Ане по рабочей карточке выдавали 250 граммов хлеба, а мне - только 125. Было страшно, берегли каждую крошечку. Потом, когда по Ладоге пошли машины, хлеба стали давать побольше. Но есть хотелось всегда."

Чтец (Золотова Елизавета)  : 

Казалось, что конец земли.
Но сквозь остывшую планету
На Ленинград машины шли:

 Он жив еще. Он где-то рядом.
На Ленинград! На Ленинград!
Там на два дня осталось хлеба.
Там матери под темным небом
Толпой у булочных стоят.
И было так: на всем ходу
Машина задняя осела.
Шофер вскочил, шофер на льду,

"Ну, так и есть - мотор заело".
Ремонт на пять минут, пустяк.
Поломка эта - не угроза.
Да рук не разогнуть никак:
Их на руле свело морозом.
Чуть разогнешь - опять сведет.
Стоять? А хлеб? Других дождаться?
А хлеб - две тонны? Он спасет
Шестнадцать тысяч ленинградцев.
И вот в бензине руки он
Смочил, поджег их от мотора -
И быстро двинулся ремонт
В пылающих руках шофера.
Вперед! Как ноют волдыри,
Примерзли к варежкам ладони,
Но он доставит хлеб, пригонит
К хлебопекарне - до зари.
Шестнадцать тысяч матерей
Пайки получат на заре -
Сто двадцать пять блокадных грамм
С огнем и кровью пополам.

                                                   /Ольга Берггольц. Ленинградский дневник/

Чтец (Кряквина Ксения) в военной форме: На Дороге жизни хорошо знали шофёра Максима Твердохлеба.

В канун 1942 года он должен был доставить мандарины из Грузии детям на новогоднюю ёлку. Ехать пришлось ночью. Но фашисты не спали. Два «мессера» атаковали грузовик и изрешетили его пулями. Разбилось смотровое стекло, водителя ранило в руку, из машины повалил пар.

Можно было выскочить из машины! Но как же детишки?

Отважный шофёр довёл машину до берега, в ней потом насчитали 49 пробоин. Ленинградские дети получили на новогодней ёлке мандарины!

Мальчик (Золотухин Николай): "Тетя достала какого-то масла, которое наливали в краску, и мы жарили на нем хлеб. Так его есть плохо. Правда, после этого масла живот немного болел, но это ничего.

Наверное, в декабре, я точно не помню, нам поставили печку, но мы ее топили, когда было что варить. Дров совсем не было, и мы жгли мебель.

А за водой ходили на реку. Далеко, конечно, но ближе воды нет. Пока ее до дома довезешь, она замерзала. Никто не уходил без воды, даже если начинали стрелять."

(Раздаются звуки летящего самолета и обстрела)

Чтец (Золотова Елизаветта):

Опять налет, опять сирены взвыли,
Опять зенитки начали греметь,
И ангел с Петропавловского шпиля
В который раз пытается взлететь.
Но неподвижна очередь людская
У проруби, дымящейся во льду.
Там люди воду медленно таскают
У вражеских пилотов на виду.
Не думайте, что лезут зря под пули.
Остались - просто силы берегут:
Наполненные ведра и кастрюли
Привязаны к саням. Но люди ждут:
                                                          /Ю.Воронов/

Мальчик (Золотухин Николай): "В январе, а может быть в феврале, когда стали эвакуировать из города, мне тоже говорили, что надо уезжать. Что там я смогу ходить в школу и быть с вами. Тетя Аня к тому времени ушла на завод работать и говорила, что если я уеду, то ей будет легче, не нужно будет ходить домой. Только я знаю, что я правильно не поехал. Я здесь пользу принесу. Сначала мы с мальчишками дежурили на крышах, гасили "зажигалки". А потом меня на завод взяли. Я теперь с тетей Аней работаю. На заводе сейчас вообще женщины, старики и дети работают. Делаем оружие и снаряды, чтобы поскорее победить немцев. Тогда всем хорошо будет."

Чтец (Золотова Елизаветта) :

Всем, что есть у тебя живого,
Чем страшна и прекрасна жизнь -
Кровью, пламенем, сталью, словом
Опрокинь врага, задержи!     

                                                        /Ольга Бергольц/    

Мальчик (Золотухин Николай) : "Мамочка, ты теперь домой не пиши, мы теперь на заводе - на казарменном положении. На заводе и живем и работаем, потому что до завода ходить далеко. Да и легче всем вместе выживать.

Мама, если от отца письмо получишь, ты нам напиши. От него мы ничего не получали.

Мы теперь чаще писать будем. Поцелуй за меня сестренку. Вам привет от тети Ани. Твой сын Петя. 2марта 1942 года."

(Девочка задумчиво вертит письмо в руках)

• Петя….

(набирает мамин номер телефона)

…Мама, я в книжке про блокаду письмо нашла. Там в конце написано "Твой сын Петя": Что? Это дедушкино, он в городе всю блокаду жил…

(убирает телефон)

- Странно так, казалось, это все давно было и меня это никак не касается. А оказывается вот оно все здесь, в моих руках память, память моей семьи, жизнь дедушки:

Мальчик (Золотухин Николай): 27 января 1944 года Ленинград был освобожден от вражеской блокады.

Чтец (Золотова Елизавета):

Мы чашу горя выпили до дна,
Но враг не взял нас никаким измором.
И жизнью смерть была побеждена,
И победили человек и город.
                                          /Людмила Панова/

Чтец (Кряквина Ксения)

Гром орудий, но не грохот боя

Лица, лица… Выраженье глаз

Счастье, радость… Пережить такое

Сердце в состоянье только раз.

Рыдают люди и поют

И лиц заплаканных не прячут

Сегодня в городе салют!

Сегодня ленинградцы плачут…

 Девочка (Усова Алена) встает: «Я нашла замечательное стихотворение, за него мне теперь точно пятерку поставят:

  Рядовому бойцу

Безумная, горькая, страшная сила                                                                                                           Томно упала в безлюдных дворах.                                                                              Сшибая кресты на братских могилах,                                                                                             Ветер впитал в себя голод и страх                                                                                           За всех, кто грудью ложились на пулю                                                                                                                  За всех, кто клялся стоять до конца                                                                                           Не смыть нам слезой с разрушенных улиц                                                                      Запекшуюся кровь рядового бойца                                                                                                     За каждый кирпич разбитого дома                                                                                               Тысячи тел рассыпались в прах                                                                                              Их Бог успокаивал голосом метронома                                                                                 Голосом дружбы и веры в сердцах                                                                                                   И была бесконечная нить                                                                                              Смертью измерена минувшим веком                                                                             Посмотри, до чего крепкой может быть                                                                                Душа обыкновенного человека!                                                                                 Как крепость без стен, как невидимый щит                                                                           Солдат сквозь время пронес погибая                                                                                                                                      На мраморных имя твое, ведь никто не забыт                                                                                                                        И Тебе уготована вечная память                                                                              Послушайте!                                                                                                                     Послушайте теперь!

                                                       /Владимир Понкин/

Чтецы все вместе: (зажигают свечи, держат в руках)

У Вечного огня!: Я знаю, что хочу:
Я, голову склоня, гляжу в глаза огня и медленно шепчу:
Всем сбившимся с пути, всем рухнувшим с коня
Дорогу освети, свет Вечного огня.
Свет Вечного огня, свет вечного костра, мы у тебя в долгу,
В долгу за каждый вздох и прежде и теперь:
Свет Вечного огня…

/Роберт Рождественский, поэма «Посвящение»/

(Звучит финальная музыка.  Дети ставят свечи и уходят)