Вклад в мировое развитие музыкального искусства Г. Свиридова, Р. Щедрина

Вклад в мировое развитие музыкального искусства Г. Свиридова, Р. Щедрина

В музыке Свиридова духовная мощь и философская глубина поэзии выражаются в мелодиях пронзительной, кристальной ясности, в богатстве оркестровых красок, в оригинальной ладовой структуре. Начиная с «Поэмы памяти Сергея Есенина», композитора использует в своей музыке интонационно-ладовые   элементы   древнего   православного распева. Опора на мир старинного духовного искусства русского народа прослеживается в таких хоровых сочинениях, как "Душа грустит о в хоровых концертах "Памяти А. А. Юрлова" и "Пушкинский венок, изумительных хоровых полотнах, вошедших в музыку  к драме Толстого    "Царь   Федор   Иоаннович"    ("Молитва",    "Любовь    святая", "Покаянный стих"). Музыка этих произведений чиста и возвышенна, в ней заключен большой этический смысл. В документальном фильме "Георгии Свиридов"   есть   эпизод,   когда   композитор   в   музее-квартире   Блока (Ленинград) останавливается перед картиной, с которой сам поэт почти никогда  не  расставался.   Это   -  репродукция   с   картины   голландского художника К. Массиса "Саломея с головой Иоанна Крестителя" (нач. XVI в.), где отчетливо противопоставлены образы тирана Ирода и погибшего за правду пророка. "Пророк - это символ поэта, его судьбы!"  - говорит Свиридов. Эта параллель не случайна. Блок поразительно предчувствовал огненную, вихревую и трагическую будущность наступившего XX столетия. "...Многие   русские   писатели   любили   представлять   себе   Россию   как воплощение тишины и сна", - писал А. Блок в преддверии революции, - "но этот сон кончается; тишина сменяется отдаленным гулом..." И, призывая слушать "грозный и оглушительный гул революции", поэт замечает, что "гул этот, все равно, всегда о великом". Именно с таким "блоковским" ключом подошел Свиридов к теме Великого Октября, но текст он взял у другого поэта: композитор избрал путь наибольшего сопротивления, обратившись к поэзии   Маяковского.   Кстати,   это   было   первое   в   истории   музыки мелодическое   освоение   его   стихов.    Об    этом    говорит,    например,Вдохновенная   мелодия   «Пойдем, поэт, взорлим,  вспоем"   в   финале «Патетической оратории», _где преображен сам образный строй стихов "Я знаю, город будет". Поистине неисчерпаемые  мелодические,  даже  гимнические  возможности  раскрыл Свиридов в Маяковском. А "гул революции" - в великолепном, грозном марше 1части «Разворачивайтесь в марше!» , в «космическом» размахе финала ("Светить и никаких гвоздей!")... А на слова грозного блоковского пророчества Свиридов создал один из своих шедевров "Голос из хора" (1963г). Блок многократно вдохновлял композитора, написавшего около 40песен   на  его   стихи:   это  и   сольные  миниатюры,   и   камерный   цикл "Петербургские песни" (1963), и небольшие кантаты "Грустные песни" (1962), "Пять песен о России" (1967), и хоровые циклические поэмы "Ночные облака" (1979), "Песни безвременья" (1980).

Тема Родины, России проходит через все произведения Свиридова самых различных жанров: в монументально-героической «Патетической оратории», в лирико-эпической «Поэме памяти Сергея Есенина», в вокальных циклах на стихи А.С. Пушкина, С.А. Есенина, А.А. Блока. Но чьи Бы стихи не лежали в основе свиридовских песен и хоров, всегда они претворены в музыке по-свиридовски своеобразно, оригинально.

Большое место в вокально-хоровой музыке Г.В.Свиридова занимают образы русской природы, то яркие, сочные, написанные словно крупными мазками (как в «поэме памяти Сергея Есенина»), то нежные, словно размытые, «акварель».

Г.В.Свиридов стремится отразить в своём вокально-хоровом творчестве наиболее значительные события и явления нашей истории и современной жизни, например Куликовскую битву («Песня о России» на стихи А.А. Блока), революционные события («Поэма памяти Сергея Есенина», «Патетическая оратория» на стихи В. Маяковского).

Но   не   только   эпохальные   явления   нашли   своё   воплощение   в свиридовской музыке, в ней - отражение простой, повседневной жизни людей.   И   в   этом   композитор,   поднимаясь   до   больших   социальных обобщений, создаёт образы необычайно многоплановые, а подчас и целые трагические судьбы. Народная жизнь в творчестве Свиридова - это и особый жизненный уклад,  и  особый мир верований,  обрядов;  это  и  высокая нравственность,   высокое   этическое   начало,   которое   помогло   народу выстоять, сохранить свою самобытность; это, наконец, живая жизнь, не прерывающаяся на протяжении веков, тысячелетий - несмотря ни на какие моры, нашествия, потрясения. Истины народного бытия воплощены в музыке очень   разнообразной:   напряжённой   лирического   чувства   -   и   тихого умиления, затаенной страстности – и строгой торжественности, возвышенной печали – и бесшабашной удали, озорства.

Творчество Р. Щедрина (род. в 1932) являет собой целую эпоху в истории музыкальной культуры ХХ века и рубежа ХХ — ХХI веков. Ради более целостного представления о музыке и стилистике композитора следует рассмотреть некоторые его сочинения, созданные в разные периоды творчества. Также важна оценка видной общественной и музыкально-литературной деятельности композитора, эстетические установки — всё то, что определяет своеобразие его собственной творческой линии в русском искусстве.

В высказываниях Щедрина разных лет проходят в качестве сквозного вывода его суждения о специфике музыки как искусства и сравнение музыки с другими видами искусств. Композитор говорит: «…Заметили вы такой парадокс: в кино, скажем, всегда хотят видеть новое, в музыке же, как правило, — слышать уже знакомое. <…> Видимо, есть какая-то специфика в музыке. Музыка — это своеобразный, совершенно специфический язык. Тут люди консервативны» [цит. по 14, с. 10]. Сам Щедрин твердо формулирует первостепенность личного пути в искусстве: «В искусстве надо идти своим собственным путем. Он может быть и коротким, и длинным, и широким, и узким, но должен быть своим» [цит. по 14, с. 10]. Одно из условий собственного пути Щедрина было и есть прекрасное знание музыкальной современности.

Резонанс прошлого очень важен для Щедрина. Русская тема — центр стиля композитора и магистральная линия его творчества, начиная с самых ранних произведений (балет «Конек-Горбунок», Первый фортепианный концерт, Первая симфония) до сочинений последних лет (хоровая опера «Боярыня Морозова», «Бельканто на русский лад» для виолончели и фортепиано, «Эпиграф графа Толстого к роману «Анна Каренина», «Виват!» Санкт-Петербургская увертюра для симфонического оркестра и др.).

Тема истории России глубоко пережита и прочувствована композитором: факты его собственной биографии и истории его семьи неоднократно это подтверждают. В 2008 году были изданы «Автобиографические записи» — воспоминания, рассуждения о собственном творчестве и судьбе.

«Новаторские» жанры Р. Щедрина

Щедрин является создателем многих жанровых видов. В их числе — концерт для поэта в сопровождении женского голоса, смешанного хора и симфонического оркестра («Поэтория» на ст. А. Вознесенского); новый вид транскрипции («Кармен-сюита», «Два танго Альбениса», оркестровые транскрипции «Детской» Мусоргского); новый вид оперного оркестра — с заменой скрипок хором в народной манере («Мёртвые души»); параллельную драматургию «народной» и «классической» оперы («Мёртвые души»); мюзикл на русский сюжет, но на японском языке («Нина и 12 месяцев» на сюжет С. Маршака); концерты для оркестра (например, «Озорные частушки» целиком построены на основе фольклорного материала; стилизованный мелодический распев появляется только на заключительном этапе композиции. В «Звонах» красочная картина колокольных звучаний создается средствами серийной и сонорной техники. Сочинение завершается мелодией в стиле знаменного распева. Интересные индивидуальные черты имеют оркестровые концерты «Старинная музыка российский провинциальных цирков», «Хороводы», «Четыре русские песни»); русская хоровая опера («Боярыня Морозова»); русская литургия на канонические церковные тексты, но по мотивам повести Н. Лескова для хора a cappella и свирели («Запечатленный ангел»); симфония, состоящая из 25 прелюдий (Вторая симфония); балет в форме 24-х прелюдий, 3-х интерлюдий и 1-й постлюдии («Чайка»). Часто Щедрин использует интересный прием — пение оркестрантов в симфонических произведениях («Стихира», «Старинная музыка российский провинциальных цирков»); пространственные эффекты в инструментальной музыке («Геометрия звука»). В этот список могут быть включены и другие сочинения. Естественно, что переструктуризации подвергается и сонатная форма; создаются собственные приёмы формообразования. Так, например, принцип монтажной композиции (модель, используемая в киноискусстве), скомпонованной из фрагментов в целое, лежит в основе структуры Второй симфонии — «25 прелюдий» (жанровое название «прелюдия» здесь условно). Из подобных прелюдий-фрагментов «монтируются» крупные полотна: опера «Мёртвые души» и балет «Чайка». Мастерство Щедрина-драматурга позволяет в синтезе со сценическим рядом не только дать возможность быстрого переноса действия, но и выстроить интригу, способную заинтересовать современного слушателя.

В числе очень известных и любимых во многих странах произведений Щедрина — «Basso ostinato» (1961). Судя по названию, это может быть пассакалья в стиле необарокко, на самом деле — совершенно новаторское басовое ритмоостинато.

Эволюция стиля Родиона Щедрина происходила в контексте основных музыкальных тенденций второй половины XX века — этапы сериализма, неофольклоризма, неоромантизма. Некоторые инновационные направления в творчестве композитора связаны с использованием приема параллельной драматургии (например, в оперных сочинениях); различными принципами обращения с фольклорным тематизмом; использованием различных оркестровых составов инструментальных в инструментальных сочинениях, создающих варианты акустического звучания. Техника «преображения» звукового пространства Р. Щедрина предполагает в ряде произведений максимальнуюю отдаленность образных полюсов, эффектов сонорной декоративности до стереофонии. Во многих сочинениях композитор на новом историческом этапе использует барочные и классические жанры, достигая определенных образных планов, точно ориентированных на замысел сочинения.