Методическая разработка "Музыкальные салоны старого Петербурга"

Музыкальные салоны Санкт-Петербурга.

Салоны уходят своими корнями в Древнюю Грецию, Древний Рим, Византию, Францию (с XVIII века). Салон как культурно-исторический феномен возник в России во время правления Александра I.

По своей направленности можно выделять различные виды салонов: литературные, музыкальные, философские и пр. Однако многие из них носили смешанный характер: философско-литературный, литературно-музыкальный и др.

Кроме того, местоположение салона также играло существенную роль. В связи с этим выделяются следующие виды салонов: столичные, прочие городские и усадебные.

И, наконец, в салонной культуре огромная роль отводилась хозяину (хозяйке), поэтому конкретный салон всегда носил имя его владельца или владелицы, иногда семьи.

На традиции Петербургских салонов влияли аристократические салоны Европы, прежде всего Французские. Русский салон переработал эти влияния и стал уникальным культурным явлением. Причиной тому явилось возникновение в России интеллектуального слоя дворянско-аристократической интеллигенции, из среды которых выдвинулись такие яркие личности, как княгиня З.Я.Волконская, граф М.Ю. Виельгорский, графиня Е.П. Ростопчина.

 Роль салонов в русском быту возрастает от середины XVIII к середине XIX веков. Первая треть XIX века отмечена их бурным ростом, вершина которого приходится на 20-30 г., когда в столице и в провинции появилось множество «бесед», «музыкальных собраний», «ассамблей», «вечеров». Пестрота названий отражала различия и в содержании, и в бытовом укладе, и в общественной роли гостиных разного рода. Салоны были самые разные. Этот пласт культуры глубинно влиял на искусство XIX века.

В салонах России шлифовалось искусство поэта, художника, композитора, драматурга, журналиста, исполнителя. Но особое место в культурной жизни России первой половины века занимали художественные салоны, т.е. те из числа наиболее влиятельных гостиных, где искусство выдвигалось на первый план. Их было немного, ведущую роль играла литературная традиция. Салонов собственно музыкальных было еще меньше, но это были известные в Европе гостиные княгини В.Волконской, В.Одоевского, графов Вильегорских, А.Ф.Львова.

На протяжении 30 лет в гостиных большого света обсуждались, порой и решались важнейшие вопросы концертной и театральной жизни России, закладывался фундамент музыкальной классики, публицистики, теории музыки. Здесь исполнялись лучшие образцы мирового искусства. Музыкальное просвещение общества, объединение творческих сил, помощь отечественным талантам, полемическая разработка отдельных вопросов философии и эстетики музыки, развитие музыкальной критической мысли, постановка задач музыкального образования - все наиболее важное в жизни салонов, так или иначе, группировалось вокруг вопросов развития художественной культуры.

Самые известные салоны Петербурга собирали у себя блистательное дворянское общество, которое состояло из наиболее одаренных и образованнейших людей своего времени. Салоны и светские рауты стали необходимым атрибутом, нормой светской жизни дворян: царского двора, правительства, дипломатического корпуса, родовой аристократии, императорской гвардии. В салонах бытовали рукописный литературный альбом и альбом-коллекция. На почве общих музыкальных интересов в салонах наслаждались слушанием и исполнением любимых произведений. Часто звучали малоизвестные музыкальные произведения, исполняемыми маститыми и начинающими мастерами.

Композиторы того времени, например И. Глинка, нередко именно в салонах начинали свою деятельность. Наряду с профессионалами европейского масштаба, бывали и чисто любительские концерты, в которых участвовали только гости салона, где в их исполнении звучали романсы или песни в сопровождении фортепиано, гитары, арфы и даже гуслей. В провинциальных усадьбах могли звучать и флейта, и ансамбли из деревянных духовных инструментов, и валторн. Такого рода салоны закладывали просветительские традиции, которые в дальнейшем интенсивно развивались. В них органично соединились серьезные, глубокие интересы с развлечением, публичная деятельность с интимным бытом, личное с общественным.  

Содержание светских приемов было достаточно универсальным и подчинялось упорядоченному ритуалу культурного общения: обмен новостями, музицирование, спектакли, танцы. Состав посетителей, число гостей могло быть различным - от 5-6 близких знакомых до 300-400 человек. Целостной программы действий не было ни у одного из известных салонов, все определилось традициями быта и актуальными проблемами.  

В отличие от «кружков» салон принадлежал одной семье и имел хозяина (хозяйку) – главу приемов. Уклад жизни салона определялся положением в свете, придворными и семейными связями. Конкретный салон всегда носил имя его владельца или владелицы, иногда семьи. Личность хозяина салона, как частного владельца городского дома или усадьбы, накладывала своеобразную печать на его деятельность. Чем незаурядней был талант хозяев, тем известнее были имена их гостей, тем более надежды на то, что именно в этом салоне зажжется новая звезда.  

Салон графа Михаила Юрьевича Виельгорского.

 Одним из самых приятных домов Петербурга первой половины XIX века был дом графа Михаила Юрьевича Виельгорского (1788-1856), у которого по вечерам были прекрасные квартеты. Граф, сам был большой музыкант и композитор. Он страстно любил музыку и собирал у себя лучшие музыкальные силы столицы как из числа дилетантов, так и из профессиональных артистов и певцов. Все заграничные музыкальные знаменитости, приезжавшие в Петербург, в первую очередь являлись к графу, все считали за особую честь для себя не только быть принятым на его музыкальных вечерах, но и принимать в них участие.

Михаил Юрьевич находился в дружеских отношениях с А.С. Пушкиным, Н.В. Гоголем, М.И. Глинкой, В.Ф. Одоевским и А.А. Алябьевым. Он оказывал поддержку многим отечественным музыкантам. Достаточно вспомнить его существенную помощь братьям Рубинштейнам, содействие выкупу из крепостной зависимости талантливого скрипача И.И. Семенова (граф также способствовал освобождению от крепостной зависимости Т.Г. Шевченко). В доме у М.Ю. Виельгорского состоялась первая репетиция оперы Глинки «Жизнь за царя».

В истории русской музыкальной жизни памятны его салоны-концерты, проходившие с декабря 1822 года по апрель 1823 года в курском имении М.Ю. Виельгорского Луизино, где он жил с 1816 по 1823 год. Программы 33 луизинских концертов в основном были посвящены классической музыке и содержали симфонические произведения И. Гайдна, В. Моцарта, Л. Бетховена и других.

Еще  большего внимания заслуживают салоны-концерты, организованные братьями Виельгорскими в Москве с 1823 года и в Петербурге с 1826 года. На протяжении нескольких десятилетий петербургские концерты Виельгорских, имевшие просветительское значение, славились высоким художественным уровнем программ и исполнителей. Как пишет граф В.А. Соллогуб в своих воспоминаниях: «Приёмы Виельгорских имели совершенно другой отпечаток; у них редко танцевали, но почти каждую неделю на половине самого графа, то есть в его отдельном помещении, устраивались концерты, в которых принимали участие все находившиеся в то время в Петербурге знаменитости. Граф Михаил Юрьевич Виельгорский был один из первых и самых любимых русских меценатов; все этому в нем способствовало: большое состояние, огромные связи, высокое, так сказать, совершенно выходящее из ряда общего положение, которое он занимал при дворе, тонкое понимание искусства, наконец его блестящее и вместе с тем очень серьезное образование и самый добрый и простой нрав».

Здесь выступали Ф. Лист, Роберт и Клара Шуман, Г. Берлиоз, Г. Венявский, Б. Ромберг и другие знаменитые артисты. «Эти Виельгорские — великолепные люди для художников; они живут только для искусства…», оба они – «два превосходнейших художника, особенно Михаил, — это настоящая, художественная натура, гениальнейший дилетант…»,- писал Р. Шуман.

Известно письмо графа М.Ю. Виельгорского к его детям в Петербург из Рима в 1839 г.: «Здесь теперь Лист, с которым я очень музыкально познакомился. Это — царь пианистов и доселе никто на этом инструменте не произвел на меня подобного действия. Я никогда не думал, что можно так играть музыку Бетховена, например старые его сонаты».

Однако М.Ю. Виельгорский заслуживает внимания не только как крупный музыкальный деятель своей эпохи, но и как одаренный композитор. Он получил музыкальное образование под руководством отличных музыкантов того времени, в частности Мартин-и-Солеро в Петербурге и Керубини в Париже. Нельзя не отметить личного общения Виельгорского с Бетховеном (в Вене), чью музыку (включая Девятую симфонию) он горячо пропагандировал в России.

Перу М.Ю. Виельгорского принадлежат две симфонии, увертюры, квартет, опера «Цыгане», хоровые произведения, романсы на слова Пушкина и других поэтов (особенной популярностью пользовались «Черная шаль», «Бывало», «Любила я»), фортепьянные пьесы, тема с вариациями для виолончели с оркестром. М.Ю. Виельгорского как композитора высоко ценили многие его современники. Известный русский критик В.Ф. Одоевский, имевший собственный салон и известный своей любовью к музыке И.-С. Баха (исполнял его клавирную и органную музыку), считал, что М.Ю. Виельгорский отличный композитор и самых глубоких музыкантов в Европе.

В творчестве М.Ю. Виельгорского отражается незаурядный талант, хороший вкус и профессионализм. Воспитанный на классических образцах, он следует им в своих сочинениях, обнаруживая при этом индивидуальные особенности своего дарования. В некоторых произведениях М.Ю. Виельгорского, как, например, в «Теме с вариациями» для виолончели с оркестром, заметно ощущается интонационная связь с русской народно-бытовой музыкой. В этом произведении, носящем концертный характер, ярко проявляется мелодический дар композитора и умелое использование вариационной формы.

Истоки салона графа М.Ю. Виельгорского восходят к традициям конца XVIII века, существовавшим в доме отца графа, сенатора Ю.М. Виельгорского. Михаил Юрьевич вместе со своим братом Матвеем Юрьевичем, превосходным виолончелистом, были деятельными участниками салона княгини З.А. Волконской.

Музыкальный салон графа Михаила Юрьевича Виельгорского и выдающегося виолончелиста Матвея Юрьевича Виельгорского получил широкую известность в истории русской музыкальной культуры первой половины XIX столетия. Главным образом, это были видные музыкальные деятели и просвещенные меценаты, которые способствовали развитию концертной жизни в России.

Рост музыкальности в обществе Александровской эпохи отражается и в появлении довольно большого числа руководств по теории музыки, школ для различных инструментов, музыкальных журналов и т. д. В 1805 г. вышло в Санкт-Петербурге первое (переводное) руководство по гармонии: "Правила гармонические и мелодические для обучения всей музыки", Винченцо Манфредини, перевод с итальянского Дехтярева. К 1816 г. относится другое подобное же руководство: "Грессета рассуждения о гармонии"; переведенное с французского Дьяковым . (Санкт-Петербург). Через два года выходит "Теория музыки" Гессе де Кальве , переведенная с немецкого Гонорским (Харьков, 1818). Несколько "школ" для фортепьяно указывают на распространение игры на этом инструменте. Кроме переводного "Новейшего самоучителя" и т. д., Плейэля и Дюссека (Санкт-Петербург, 1817), является и оригинальная "Полная школа для фортепиано", сочинение И. Прача. (Санкт-Петербург, 1816). Для скрипки выходят две переводные "школы". На большое распространение гитары указывает ряд "школ", журналов, сборников песен для этого инструмента, впервые у нас появившихся лишь при Елизавете Петровне. В 1808 г. вышел "Русский карманный песенник для семиструнной гитары на 1808 г." Алферова, в 1810 г. - его же "Журнал гитарный", в 1819 г. - "Междуделье, или Собрание образцовых русских и других песен для семиструнной гитары", Дмитревского (Санкт-Петербург). Две "школы" для гуслей указывают на известное распространение этого инструмента. Растет и число музыкальных журналов: "Журнал отечественной музыки на 1806 г.", изданный Д. Кашиным в Москве; "Журнал для фортепиано на 1811 г., содержащий в себе русские песни с вариациями", изданный Ф. Нерлихом; "Азиатский музыкальный журнал", изданный в Астрахани в 1816 - 18 г. И. Добровольским и заключавший в себе, между прочем, записи разных восточных напевов. Русские песни, кроме второго издания сборника Прача, издаются в ряде сборников разных наименований.