Очень Добрый Волшебник (пьеса для школьного театра)

Станислав Гриченко

Очень добрый волшебник

(пьеса в одном действии, семи явлениях)

Действующие лица:

Бабушка Варвара – блокадница.

Варвара – девочка блокадного Ленинграда, (бабушка Варвара в

детстве).

Варя – внучка, обычная питерская школьница.

Серёжа – мальчик блокадного Ленинграда.

Фигура в проходном дворе.

1

Обычная кухня в современной питерской квартире. Газовая плита, буфет, тумбочка с телевизором. Сбоку у занавеса ступени. Обеденный стол, за которым сидит Варя и читает книгу. Бабушка Варвара здесь же, стоя у стола, режет ножом хлеб на деревянной доске. Варя начинает читать вслух, бабушка Варвара перестаёт стучать ножом, замирает.

Варя (читает): …К началу блокады в городе не имелось достаточных по объёму запасов продовольствия и топлива. Единственным путём сообщения с Ленинградом оставалось Ладожское озеро… Пропускная способность этой транспортной артерии не соответствовала потребностям города. В результате начавшийся в Ленинграде массовый голод, усугублённый особенно суровой первой блокадной зимой, привёл к сотням тысяч смертей среди жителей… (обращается к бабушке) Бабушка, а что, конфет тогда не было совсем? И шоколадок? (Бабушка Варвара молчит, смотрит невидящим взглядом в сторону). А хлеб? Можно ведь было хлеб есть…

Не получив ответа, Варя некоторое время продолжает читать книгу «про себя», потом закрывает её, берёт со стола пульт, включает телевизор. Звучит модная песенка, Варя танцует, тормошит бабушку, та, очнувшись, продолжает стучать ножом. Закончив резать хлеб, собирает кусочки на противень и отправляет всё в духовку. Музыка прекращается, Варя убегает. Бабушка берёт пульт, переключает каналы, останавливается на новостях.

Диктор: …27 января, в день снятия блокады Ленинграда как обычно, соберутся на встречу те, кто в годы Великой Отечественной войны детьми пережил это страшное время. Наш корреспондент встретился…

Бабушка Варвара выключает телевизор, не торопясь подходит к плите, открывает духовку, по кухне распространяется запах сухариков.

Бабушка Варвара (достаёт из духовки противень с сухариками): Ну, вот и готовы сухарики-квадратики!

Возвращается Варя.

Варя: Бабушка, запах по всей квартире просто обалденный! Можно сухарик?
Бабушка Варвара: Потерпи, егоза, обожжёшься!

Варя: Не-а! Не обожгусь (хватает с противня сухарик, перекидывает его из руки в руку, кидает себе в рот, хрустит). Никто не умеет делать таких вкусных сухариков, как ты…

Бабушка Варвара перекладывает часть сухариков с противня в тарелку, ставит тарелку на стол и присаживается тут же на стул. Не спеша берёт сухарик, рассматривает его, кладёт в рот, но не хрустит, как внучка, ворочает во рту. Варя пристраивается за столом рядом с бабушкой.

Варя: Бабушка, а меня Варварой в честь тебя назвали, да? Расскажи, как вы жили, когда ты была такой, как я.
Бабушка Варвара (некоторое время молчит, вспоминает): По-разному жили. До войны – неплохо. Пионерами были, играли, учились, в походы ходили. А как война началась, немцы город окружили, всё переменилось. Наш домик в Поповке разрушило снарядом.  Мы с мамой и бабушкой чудом остались живы, переехали жить к тёте в квартиру… Этажом ниже жил мальчик Серёжа, мы подружились, учились в одном классе… недолго, одну осень. Иногда на ступеньках между этажами вместе сидели, разговаривали. Хороший был мальчик… Сказку придумал про очень доброго волшебника.
А ещё тогда, перед войной, кино показывали «Остров сокровищ»…

Варя: Это такой смешной старый мультик, там мальчик Джим, одноглазый кот, пираты?
Бабушка Варвара: Нет, тот фильм совсем другой – героический. Там Джим не мальчик, а переодетая девушка Дженни, пираты, конечно, тоже были, капитан… кота не помню. Нам всем очень нравилась песня Дженни из этого фильма (напевает):

Ты в жаркое дело спокойно и смело

Иди, не боясь ничего.

Если ранили друга –

Сумеет подруга

Врагам отомстить за него…

Во время пения начинает звучать музыка, которая продолжается проигрышем. Медленно гаснет свет.

2

Включается «пистолет», в его луче на ступеньке Серёжа и Варвара, оба в бесформенной серой одежде. 

Варвара (заканчивает куплет):

Если ранили друга –

Перевяжет подруга

Горячие раны его…

Серёжа: … Вчера ребята с Большой Московской зажигательную бомбу притащили и всем предлагали послушать. Я ухо прислонил – там что-то шуршало, шипело – отпрянул, а ребята смеются: «Это, – говорят, – шипит фашистская змея. Не бойся, жало у неё вырвано».
Варвара (продолжает напевать):

Я на подвиг тебя провожала.

Над страною гремела гроза…

Я тебя провожала,

Но слёзы сдержала,

И были сухими глаза…

Серёжа: Мама недавно перебирала вещи в кладовке, олифу нашла…

Варвара: Что такое – олифа?
Серёжа: Жидкость, чтобы краску разбавлять. Мама говорит: «Ребята, нам повезло. Олифа – это же растительное масло, жир, его можно употреблять в пищу!». Стали жарить хлеб, и запах был приятный, и вкусно было… Но олифы в бутылке немного было,  быстро закончилась. Теперь сушим сухарики-квадратики на буржуйке…

Варвара: В школе, в госпитале раненых всё больше. Скоро уроков, наверно, не будет совсем… Мы с девочками завтра в третьем классе, ты знаешь – палате выздоравливающих, концерт устраиваем, петь будем (напевает):

Вот эта улица, вот этот дом

В городе нашем, навеки родном.

Улицей этой врагу не пройти,

В дом этот светлый врагу не войти!

Серёжа: А я с Маратом дежурить иду на крышу – зажигалки сбрасывать будем.

Варвара: У вас за хлебом кто ходит?

Серёжа: Сестра Оля – она старше… Хлеба теперь стали меньше давать, и мама свой рабочий  паёк с завода нам приносит. Так нельзя, запрещают: ей за станком стоять сил не хватит, а она тайком. Мы её ругаем, но удержаться не можем, всё съедаем…

Варвара: На Невском табличку повесили: «Граждане! При артобстреле…
Серёжа (подхватывает): …эта сторона улицы наиболее опасна»… Знаю.

Варвара: Я чувствую себя такой маленькой на пустынном проспекте, даже ближайшие люди кажутся далёкими. Иду и представляю, что, в любую минуту, рано или поздно, мне в спину угодит снаряд… Ты не думай, я не трусиха, но так чувствую и ничего поделать с собой не могу.
Серёжа (берёт Варю за руку): Я знаю, ты не трусиха. Думаю, у всех так. Когда я перехожу Невский, он как река. И хорошо бы переплыть, перебежать быстро, быстро. А я, как в кино Чапаев: плыву, плыву под пулями долго и страшно… Я видел фильм «Чапаев» шесть раз. И каждый раз переживал, надеялся, что комдив выплывет, останется жив, а он каждый раз тонул…

Варвара: Серёжа, ты сказку обещал рассказать…

Серёжа: Какую сказку?

Варвара: Ну, ту, что в прошлый раз начал – про Волшебника.

Серёжа: А-а-а… Я конца ещё не придумал.

Варвара: Ты рассказывай, конец сам придумается.

Серёжа (раздумывает): Ладно. Ну, значит, если помнишь, жил в одном городе Очень Добрый Волшебник…

Варвара: …и мог он делать только чудеса, которые никому-никому не приносят вреда.

Серёжа: Да. А, например, убить человека даже злого, не мог.

Варвара: И фашиста?

Серёжа: Даже фашиста. И вот напали на его страну полчища врагов. Заняли города, взяли в плен многих жителей и заставили работать на себя. Скоро вражеское войско окружило город, где жил Очень Добрый Волшебник, и Самый Главный Генерал вражеского войска объявил жителям: «Сдавайтесь, или я всех вас уничтожу, а город разрушу». Но жители города ответили: «Нет! Погибнем все, но не сдадимся».

Варвара: Как мы, ленинградцы…

Серёжа: Да! Тогда Самый Главный Генерал велел объявить жителям, что через пять дней город будет уничтожен, но тот, кто хочет спасти свою жизнь…
Варвара: … шкуру…
Серёжа:  … пусть выйдет из города, и его пощадят. Но никто не вышел из осаждённого города, даже дети.

Варвара: А как же Очень Добрый Волшебник, что он делал?

Серёжа: Очень Добрый Волшебник сидел у себя дома. К нему приходили люди и просили уничтожить вражеское войско. Но волшебник отвечал, что это не в его силах. Ведь он очень добрый и не может никому принести зла своим волшебством, не может уничтожить врагов.

Варвара: Какой-то странный у тебя волшебник, вроде дурачка…

Серёжа: Его взрослые в городе и считали слабоумным, не верили в волшебство, но дети любили. Он играл с ними, делал подарки… И вот вечером четвёртого дня, когда Очень Добрый Волшебник от бессилья стучал головой в стенку и уже разбил себе лоб до крови, к нему пришла маленькая девочка…(Серёжа замолчал).

Варвара: Ну, и что? Что дальше, ты почему молчишь?

Серёжа: Понимаешь, сказка должна иметь счастливый конец. А Очень Добрый Волшебник не может измениться, не может убивать никого. Я не придумал, что дальше…

Слышится сигнал воздушной тревоги. Дети продолжают сидеть.

Серёжа: Идём, Варя, надо идти (поднимается, тянет за собой Варвару).
Варвара (не двигается): Серёжа, почему всё так сразу – и бомбят, и холод, и голод, вот всё сразу?

Серёжа: Не думай об этом. Идём.

Гаснет «пистолет».

3

Медленно включается свет в «квартире».

Бабушка Варвара (вспоминает): …Водопровод в то время уже не работал, а как без воды? Вот и отправлялись мы с Серёжей на Неву. Он с саночками, и я с саночками, у него бачок с крышкой, и у меня тоже. Тогда уже голод начался, хлеба давали по 125 грамм, вот такой кусочек (показывает отрезанный ломоть).

Варя: Какой маленький, и это весь обед?

Бабушка Варвара: Не только обед, но и завтрак, и ужин. Делили на три части. Резали на квадратики, сушили на «буржуйке»…

Варя: Я знаю – «буржуйка» это печка такая, железная, её дровами топили.

Бабушка Варвара: Да, печка, с длинной трубой, которую выводили в окошко. Труба, как и печка,  горячая, от неё в комнате теплее, и хлеб, такие вот квадратики, на ней сушили, получались сухарики.

Варя: Такие же вкусные сухарики-квадратики, как ты нам всем делаешь?

Бабушка Варвара: Не такие. Те, что я вам сушу, они из хорошего хлеба, а нам тогда хлеб давали наполовину несъедобный, тёмный, сырой, на глину похожий. Высохнет, становится как деревяшка, не разгрызёшь, но можно долго сосать. Другого-то не было, и нам те сухарики казались лакомством…

Ну, так вот, набрали мы с Серёжей в проруби воды и, с горем пополам, по очереди вытолкали и мои, и его саночки наверх. Ветер колючий, идём медленно, сил нет (Словно защищаясь от ветра, прикрывает рукой лицо, переводит дыхание). Да… Вышли на мост, ветер там ещё сильнее, но дует уже в спину.

Вдруг, откуда ни возьмись – горошина! Самая настоящая, зелёная, будто из стручка выскочила. Гонит её ветер перед нами. Мы за ней, пытаемся схватить, а она будто дразнит: «Ну-ка, поймай меня!».

А навстречу по тому же мосту человек. Старый, молодой ли, не понять. Идёт тяжело, ещё медленней, чем мы, ветер ему в лицо. Заметил горошину, нагнулся, она ему прямо в руки… Мы только вслед поглядели, когда он мимо прошёл.
Варя: Бабушка, неужели одна горошина что-то значила, могла кого-то спасти?
Бабушка Варвара: Как еда – нет, конечно. Но как моральная поддержка… Подержать во рту, почувствовать что-то съедобное, продлить это ощущение, насколько возможно. Мы сухарики-квадратики так катали во рту. Себя обманывали, но это прибавляло сил.

Гаснет свет. Резко возникают звуки воздушной тревоги, летящих самолётов, обстрела. Всполохи света. Звук ленинградского метронома.

4

Медленно включается «пистолет», в его луче на ступеньке лестницы сидит Серёжа. Появляется и садится рядом, кутаясь в платок, Варвара.

Серёжа: Закончилось…
Варвара: Надолго ли?

Серёжа: Теперь до утра не полезут.
Варвара: Тётя Лиза сегодня встать не смогла…
Серёжа: А я теперь сам за хлебом хожу. Мне сестра на днях говорит: «Серёжа, если я пойду, то не донесу, не выдержу, по дороге всё съем. Иди ты»… Вот и хожу. У Оли дистрофия, цинга началась, зубы шатаются, дышать не может, боль ужасная… Вчера легла, говорит: «Не встану, пока хлеба не прибавят». А чудес не бывает…
Варвара: А вот и бывают! Бывают. По радио объявили, что с завтрашнего дня хлебный паёк увеличивается, и дети получат целых сто семьдесят пять граммов хлеба вместо ста двадцати пяти… Говорят, даже сахару дадут…

Серёжа: Хорошо бы…

Варвара: Серёж, а Серёжа!

Серёжа (поворачивается, смотрит на Варвару): ???

Варвара: Ты конец сказки придумал?

Серёжа: Ах, сказки… Что-то не получается.

Варвара: А я, кажется, придумала. Вот: пусть Волшебник уничтожит не людей, пусть уничтожит… (шепчет что-то на ухо Серёже).

Серёжа: Умница, Варя, так и будет!

Варвара: Ну, тогда рассказывай сказку дальше!

Серёжа (немного подумав, начинает рассказывать, при этом поднимается, ходит, размахивает руками и т.п.): Итак, пришла к Очень Доброму Волшебнику маленькая девочка. Пожалела его, вытерла кровь со лба, обняла крепко-крепко и прошептала на ухо несколько слов, от которых Волшебник сразу повеселел: «Дым и пламя! Как я об этом не подумал? Давай сюда свою ленточку и поскорей».

Варвара: Что значит «дым и пламя»? Что за ленточка?

Серёжа: Потерпи, сейчас узнаешь. ..
Утром пятого дня хорошо выспавшийся Самый Главный Генерал встал, чтобы отдать приказ своим войскам стереть с лица Земли непокорный город. И явились к нему командиры всех родов войск для получения последнего приказа.

А Очень Добрый Волшебник не спал всю ночь и тем же утром вышел на балкон, чтобы начать своё доброе колдовство. В руке у него был подарок вчерашней маленькой гостьи – ленточка с полосками двух цветов: чёрного, как дым, и жёлтого, как огонь. Волшебник взмахнул рукой, и множество неизвестно откуда появившихся вдруг таких же ленточек, словно птицы взлетели ввысь…

Варвара: Я поняла: это георгиевские ленточки!

Серёжа: Да, Варя, эти были ленты святого Георгия Победоносца. Полетели ленточки из осаждённого города, достигли заправленных горючим и снаряженных бомбами вражеских самолётов и прикоснулись к каждому из них. А в этот момент лётчики уже получили приказ бомбить город и стали заводить моторы. Но ни один мотор не завелся, пропеллеры не закрутились. Пока техники и лётчики бегали вокруг самолётов, бомбы превратились в песок, самолёты развалились на части.

Ужасно рассердился Самый Главный Генерал, велел зарядить все пушки и открыть огонь по осаждённому городу. Но георгиевские ленточки прилетели и коснулись всех пушек и  снарядов и все снаряды рассыпались, как бомбы в самолётах, а пушки стали грудой металлолома.  

Вне себя от злости Самый Главный Генерал велел всем танкам своего войска двигаться на город. Но ленточки успели и сюда, и едва танки попытались сдвинуться с места, у них порвались и рассыпались гусеницы, а с боеприпасами случилось то же, что с бомбами и снарядами для пушек – превратились в песок.

Варвара: Вот здорово, молодец Очень Добрый Волшебник!

Серёжа: Обезумел от ярости Самый Главный Генерал и приказал пехоте, вооружённой винтовками и автоматами, двигаться на город. Но тут, как ты понимаешь, без ленточек это не обошлось, все винтовки и автоматы превратились в безобидные деревянные игрушки.

Варвара: Ура! Я до такого не додумалась. (Присоединяется к Серёже, машет руками, изображая полёт ленточек).

Серёжа: Это ещё не всё. Самое главное впереди: ленточки летели-летели…

Варвара(со смехом подхватывает):  …и на головки сели…

Серёжа (продолжает): …солдатам. И все солдаты вражеской армии превратились… в детей, малышей. Они бросили своё деревянное оружие  и с криком и плачем, путаясь в ставшем большим для них солдатском обмундировании, теряя обувь, бросились в разные стороны.

Варвара(смеётся, хлопает в ладоши): А как же Самый Главный Генерал? Что с ним стало?
Серёжа: Самого Главного Генерала, уже не командира, а просто сопливого, ужасно напуганного мальчишку, который спрятался в деревенском курятнике, пожалела, взяла на воспитание одна крестьянка.

Звучат далёкие разрывы снарядов. Звучит ленинградский метроном.

Варвара: Ты знаешь, Серёжа, я только сейчас вспомнила – у меня ведь сегодня день рождения.

Серёжа поднимается со ступенек, протягивает что-то Варе.

Варвара: Что это?
Серёжа: Подарок. Сухарик-квадратик. У меня ничего больше нет…

Варвара: Ты мне сказку подарил. Спасибо, Серёжа (берёт сухарик).

Гаснет «пистолет». В темноте звучит ленинградский метроном.

5

Медленно включается свет в «квартире».

Варя: Бабушка, а что стало потом с тем мальчиком, Серёжей?

Бабушка Варвара (задумалась, отвечает не сразу): Однажды зимой он пошёл за хлебом и пропал, домой не вернулся. Когда зима кончилась, стали раскапывать сугробы. В одном из дворов недалеко от нашего дома нашли замёрзшего Серёжу. Он прижимал к груди сумку с хлебом. Хлеб был целым, даже не заплесневел. Сверху лежал маленький кусочек, довесок. Серёжа его не тронул… Я в ту блокадную зиму получила от Серёжи в день рождения самый дорогой в моей жизни подарок .

Варя: Что за подарок, бабушка?

Бабушка Варвара: Ты не поверишь, Варюша – сухарик-квадратик…

(Спохватывается) Ой, батюшки! Скоро твои родители с работы придут, пожалуйста, сходи в булочную за хлебом. У нас дома совсем не осталось, я ведь весь, что был, на сухари извела.

Варя: Бабуля, схожу прямо сейчас! (Начинает одеваться).

Бабушка Варвара: Завтра двадцать седьмое…

Варя (шутливо подхватывает): … а сегодня двадцать шестое, ну и что?

Бабушка Варвара: Ты что, внучка, – забыла?

Варя: Что забыла? Ой, да, прости! Вспомнила: день снятия блокады.

Бабушка Варвара: Да, день снятия блокады Ленинграда. Мы встречаемся классом, приходят и приезжают из других городов все, кто остался жив. И ни разу этот день не пропустили…

Варя (чмокает бабушку в щёку): Я побежала! (Берёт из тарелки горсть сухариков, убегает).

Гаснет свет. В темноте меняется декорация, звучит музыка.

6

Улица, слабое освещение. Сугробы. Медленно, прижав к груди сумку с хлебом, передвигается Серёжа. 

Голос Серёжи:  Было страшно выходить из дома, спускаться по лестнице, больно ступать, больно дышать… Страшно выходить через дворы на улицу…  Доберусь ли до места?

Добрался… Выстоял в хлебной очереди, отдавая последние силы…  Может, я и не Серёжа вовсе, а кто-то совсем другой?

Выстоял, получил… Оказалось ещё страшней возвращаться домой, не зная, донесёшь ли хлеб, оставшиеся продуктовые карточки, дойдешь ли, сумеешь ли преодолеть лестницу, а если доберёшься до своей двери, хватит ли сил, чтобы открыть…

В холщовой сумке полбуханки и ещё кусочек, пусть совсем небольшой. Это заметно больше, чем вчера, это больше... Если съесть довесок по дороге, может, и сил прибавится…  Но нет, никогда, без мамы и без Оли – никогда, у нас всё поровну…

Серёжа останавливается передохнуть и без сил падает на спину в сугроб. Завывает ветер.

Вот полежу немного и встану, полежу и…  нет, сам не смогу…

Некоторое время лежит неподвижно в молчании и одиночестве. Показывается тёмная фигура, приближается к мальчику.

Серёжа (торопливо): Пожалуйста, дайте руку, только руку! (Фигура останавливается, но руки не подаёт.) Мне больше ничего не надо – руку, я поднимусь и пойду дальше сам.

Фигура: Прости, но если я дам тебе руку, упаду сама. А дома меня ждёт дочь.

Серёжа:  Я лёгкий, помогите…

Фигура молча удаляется. Завывает ветер, пусто на улице. Появляется Варя, подходит к Серёже.

Варя: Что с тобой? Я могу тебе помочь?

Серёжа: Пожалуйста, дай руку, мне надо подняться.

Варя подаёт руку. Мальчик встаёт на ноги и делает шаг в сторону от Вари, оборачивается, всматривается в лицо Вари.

Серёжа: Спасибо… (неуверенно) Варя, ты?

Варя (удивлённо): Да. (Нащупывает в кармане куртки последний сухарик-квадратик, протягивает мальчику.) Хочешь? (Уходит).

Серёжа с удивлением смотрит ей вслед. Гаснет свет. В темноте меняется декорация, звучит музыка.

7

Включается свет. Варя сидит за столом, захлопывает учебник, включает телевизор. Показывают старый-престарый чёрно-белый фильм «Остров сокровищ». Раздаётся звонок, Варя бежит открывать дверь, возвращается с бабушкой Варварой – раскрасневшейся от мороза, весёлой. Бабушка раздевается, Варя ей помогает.

Бабушка Варвара: Представляешь, Варюша, сегодня были все! Нет, тебе не понять – ВСЕ!!! И даже на одного больше, чем обычно…  Помнишь, я тебе рассказывала про мальчика Серёжу?

Варя: Конечно, помню, ты говорила он погиб, замёрз в сугробе…

Бабушка Варвара: А вот и нет! Оказывается, он остался жив, добрался до дому. Потом его семью эвакуировали в маленький сибирский городок. Он почему-то считает, что это я спасла его. Говорил, что вытянула из сугроба, дала сухарик. А я в тот день и потом ещё долго из дома даже не выходила. Наверно, он что-то перепутал…

Варя (опускается на пол): Ба-буш-ка… Я забыла тебе рассказать, что со мной вчера было, когда я бегала за хлебом. Пошла дворами и, вдруг – темень, фонари не горят, сугробы, ветер, вдруг, жёсткий, колючий, задул со всех сторон, холод ужасный. Пожалела, что не оделась теплее…

Бабушка Варвара: Да что ты, Варюша, какие сугробы, какой холод, вчера оттепель была!

Варя: Вот и я о том же, непонятно…  Пробираюсь между сугробами и вдруг – мальчик: лежит на спине, как будто без сил. К груди сумку какую-то прижимает. Попросил руку, чтобы подняться.

Бабушка Варвара: Как он выглядел?

Варя: Лица не разглядела, темно было. В допотопном чёрном пальто, шапке ушанке – таких сто лет не носят…  Он откуда-то знал моё имя. Я ему просто так, на автомате, твой сухарик дала…

Бабушка Варвара (опускается на пол рядом с Варей): Да, да, сухарик… Боже мой… Очень Добрый Волшебник.

Работает телевизор. Дженни поёт песню:

Ты в жаркое дело спокойно и смело

Иди, не боясь ничего.

Если ранили друга –

Сумеет подруга

Врагам отомстить за него!

Если ранили друга –

перевяжет подруга

горячие раны его…                                          

КОНЕЦ