Реферат « Р. Олдингтон. Своеобразие композиции романа Олдингтона "Смерть героя"»

ГБ СПО «Лукояновский педагогический колледж им. А. М. Горького»

Реферат

« Р. Олдингтон.

Своеобразие композиции романа Олдингтона

"Смерть героя"»

Выполнила: Ларькина Л.А.

                                                                             студентка 501 группы

                                                                                       Проверила: Монахова

                                                                            Анна Витальевна

Лукоянов-2012

1. Биография

    Имя Ричарда Олдингтона узнал свет, как только зазвучали его первые стихи. Само имя писателя в то время произносилось Эльдингтон. Впервые оно было названо в 1915 году Зинаидой Венгерской в статье "Английские футуристы".

    Олдингтон принадлежал к послевоенному или "потерянному" поколению писателей, так как расцвет его творчества относится к 20-30-ым гг. ХХ в. Поэт, нове ллист, романист, биограф, переводчик, литературовед, критик, Олдингтон был выразителем настроений "потерянного поколения", духовного смятения, вызванного войной. Некоторое время он учился в Лондонском университете, однако из-за нехватки средств не смог закончить учебу. Всю жизнь Олдингтон был неутомимым литературным тружеником. В молодости брался за переводы, критику, редактирование. Так же было и после войны, когда он вернулся с фронта контуженным и без копейки в кармане. Вскоре он становится рецензентом в лондонской газете "Таймс". Еще накануне войны Олдингтон зарекомендовал себя как писатель. Его первые стихи были опубликованы в 1909-1912 гг., а перед уходом на фронт добровольцем он выпустил сборник стихов "Образы" (1915), переводы из древнегреческой и древнеримской поэзии. Первые произведения писателя были отмечены, но настоящий талант обнаружился позже.

    Большое значение сыграла в творчестве Олдингтона  Первая мировая война. В одном из писем Олдингтон так писал о значении пережитого в годы войны: "Я приобрел широту взгляда и способность общаться с широкой массой" (цит. по [14, c.128]). После войны он выпустил несколько стихотворных сборников ("Образы войны", "Война и любовь"), переводил Шодерло де Лакло и Боккаччо, писал о Вольтере и Реми де Гурмоне. А в течение следующего десятилетия (1929-1939 гг.) выходят семь его романов.

    Один из романов был «Смерть героя». Этот роман сразу же стали считать образцом литературы «потерянного поколения». Увиденное, прочувствованное на войне нашло отражение также в сборниках стихов «Образы войны» и «Образы желаний» (оба — 1919). Эту же тему продолжил и в сборнике рассказов «Дороги к славе» (1930), в романе «Все люди — враги» (1933), где противопоставлялось несовершенство послевоенного общества и личное счастье, и любовь героев. В романах «Дочь полковника» (1931), «Женщины должны работать» (1934), «Сущий рай» (1937), «Семеро против Ривза» (1938) нашли отражение новые явления в послевоенной жизни Европы.
  В 1939 г. писатель эмигрировал в США, с 1946 г. жил во Франции. Занимался главным образом переводами и другой литературной работой. Автор биографий ряда писателей и политических деятелей, литературно-критических работ (статьи, воспоминания, эссе), в которых отстаивает ценность произведений классиков, дает оценку сложному искусству писателей-модернистов.
  В последнем крупном произведении «Лоуренс Аравийский» (1955) развенчал легенду о подвигах своего соотечественника, полковника британской разведки Томаса Эдуарда Лоуренса. Умер в 1962 г. во Франции.

2. Роман "Смерть героя" (1929)

    Я познакомилась с одним из произведений писателя  Р. Олдинктона – «Смерть героя». Мне этот роман очень понравился своей структурой и сюжетом. Теперь я хочу произвести подробный анализ.

1. История создания

    "Смерть героя" (1929) - первый роман писателя, который сразу же получил известность далеко за пределами Англии.

    В научной литературе творчеству Олдингтона (Aldington, 1892-1962) посвящены многочисленные книги, монографии, статьи, эссе и т.д. Однако при всем обилии вышедших о нем работ единого мнения по поводу особенностей структуры исследуемого романа "Смерть героя" ("Death of a hero"), его аллегорического смысла, степени иносказательности выработано не было. Большинство работ, обзор которых приводится ниже, было посвящено проблематике романа, характеристике системы его образов и анализу философской и социальной основы.

    Между тем роман представляет немалый интерес в аспекте структурного и словесного оформления материала как переходной формы от повествовательной структуры реализма к роману модернизма с его открытой, свободной формообразующей структурой. Сам писатель назвал его "романом-джазом".

    Среди многих писателей, оценивших реалистическую силу книги, были Арнольд Беккет и Герберт Уэллс, утверждавшие, что все изображенное в романе похоже на абсолютную правду.

    В сентябрьском номере журнала "Новый мир" за 1931 год был напечатан обзор Е. Ланна, полностью посвященный Р. Олдингтону и его роману "Смерть героя": "Из английской литературы. Роман о тетках Салли и стрелах духа" [29, c.173-178]. О романе шла речь как о значительном литературном событии. В 1932 г. вышел русский перевод романа (в авторизованном переводе А.В. Кривцовой и Е. Ланна), и Ричард Олдингтон сразу стал популярным для русских читателей, о чем свидетельствует множество критических рецензий, появившихся на роман в 30-х годах. Среди них - статьи таких авторов, как: Миллер-Будницкая Р. "Исповедь потерянного поколения" (1935), Рыкова Н. (1932), Горький М. "О старом и новом человеке" (1932), Филатова Л. "О современной английской литературе" (1933), Галь Н. "Смерть героя" (1936), Немеровская О. В поисках гармонии" (1937), Пудалов Ф. "От "Смерти героя" к возрождению героической литературы" (1938); Анисимов И. Предисловие к "Смерти героя" (1935), Лейтес А. "Игра в отчаяние. О "Смерти героя" Олдингтона (1932), Мазуркин Б. "О романе "Смерть героя" (1932), Исбах А. "О некоторых проблемах современной английской литературы" (1946) и др.

    В 1935 г. появилось второе издание "Смерти героя" в переводе Н. Галя.

К концу 30-х годов Р. Олдингтон стал едва ли не самым популярным современным английским писателем. Ни одна его книга не осталась без внимания критики. Искренние и страстные, проникнутые жаждой правды, его книги действительно были написаны "собственной кровью". Эту черту подметил Ч. Сноу, выпустивший в 1938 г. брошюру о его творчестве, в которой писал: "Немногие писатели обладают таким огоньком, страстным ощущением переживаемого ими наслаждения или страдания... и даром передать его с необычайной непосредственностью" [6, p.12].

    Однако при всем обилии публикаций, посвященных роману Олдингтона, собственно литературному анализу уделено не так уж много внимания. Сами названия критических статей 30-40- гг., вышедших как в России, так и за рубежом, говорят о направленности исследований. Авторов в основном интересовала проблематика романа, заложенная в нем философия, социальная направленность авторской иронии. В оценке социальной значимости романа мнения критиков в основном сходятся. За исключением негативной критики 20-30-х гг. в Англии, вынудившей Олдингтона покинуть пределы страны и долгие годы, до смерти, провести за рубежом, писатели и критики называют роман в числе самых выдающихся явлений антивоенной романистики.

    Приведем несколько высказываний.

    М. Горький в письме к  К.Федину спрашивал: "Читали Вы книгу Ричарда Олдингтона "Смерть героя"? Весьма грубая, злая и "отчаянная" книга, вот уж нельзя было ожидать, что англичане доживут до такой литературы" [17, c.248]. А в статье "О старом и новом человеке" (1932 г.), опубликованной в газетах "Правда" и "Известия", вновь возвращается к роману, упоминая, что "в стране, где когда-то туманное благодушие оптимиста Диккенса затмило здоровый критицизм Теккерея, недавно замолчал угрюмый Т. Гарди и ныне стали возможны такие злые, полные жуткого отчаяния книги, как "Смерть героя" Р. Олдингтона" [16, c.282].

    Советский критик И.Л. Финкельштейн в статье "Олдингтон" в "Краткой литературной энциклопедии" (1968) также обращал внимание на проблематику романа, отмечая в качестве положительного момента тот факт, что Олдингтон подверг резкой критике Англию предвоенных и военных лет, показав безумие и преступность войны. Утрата иллюзий, страстность протеста против лицемерия и лжи, боль за бессмысленно погибших, ненависть к виновникам их страданий, сочетание сатиры и лиризма, натуралистических деталей и высокой патетики сделали, по его мнению, эту книгу самым выдающимся английским антивоенным романом того времени [53, c.415].

    М. Урнов называл "Смерть героя" самым значительным из английских антивоенных романов, посвященных первой мировой войне [49, c.5].

Сам Олдингтон по поводу своей книги писал: "Я описал честно, что видел и чувствовал. Здесь нет ни капли лжи, ни тени позерства" (цит. по [14, c.128]).

    Все приведенные высказывания, как видим, касались проблематики романа.

    Собственно литературоведческое исследование романа началось в послевоенное время, после смерти писателя.

    Из исследователей, посвятивших свои работы анализу творчества Олдингтона и романа "Смерть героя" в это время, выделяются:

- Жантиева Д. Предисловие к английскому изданию романа Олдингтона "Смерть героя" в Москве (1956); она же - монография "Английский роман ХХ в." (1965),

- Урнов М. - монография "Ричард Олдингтон" (1968),

- Ионкис Г.Э. - статья "Интеллектуальный герой Ричарда Олдингтона" (1964),

- Ионкис Г.Э. - диссертация "Ричард Олдингтон-романист" (1964),

- Жантиева Д.Г. - статья "Открывать красоту мира" (1963),

- Затонский Д. - монография "Век двадцатый. Заметки о литературной форме на Западе" (1961),

- Ивашева В.В. - статья в учебнике "Литература Великобритании" (1989),

- Головенченко А.Ф. - статья в учебнике "Литература Англии и Ирландии" (1984),

- Аникин Г.В. - монография "Современный английский роман" (1971),

- Михальская Н.П. - монография "Антивоенный роман Ричарда Олдингтона "Смерть героя" и английская литература 20-х годов"" (1963).

    Из этих работ анализу собственно структуры романа посвящены отдельные страницы монографии М. Урнова, глава диссертации Г. Ионкиса и некоторые замечания Г. Аникина. Остальные авторы из вышеперечисленных касались в своем исследовании проблематики романа, раскрытия темы "потерянного поколения" и характеристики образных рядов.

    Из английских авторов анализу творчества Олдингтона посвятили свои работы Ч. Сноу ("Ричард Олдингтон", 1938 - рус. пер. 1985 г.), Т. Макгриви ("Ричард Олдингтон, англичанин", 1931), А. Кершоу (1950). Все эти работы раскрывали творческий путь Олдингтона и проблематику и тематику его произведений. Ч. Сноу много места отвел анализу поэтического наследия писателя.

    Развернутое представление о критической литературе, посвященной творчеству Олдингтона, можно составить, обратившись к библиографическому указателю "Ричард Олдингтон" (1965) и к "Библиографии произведений Ричарда Олдингтона", составленной его другом Алистером Кершоу (1965).

    Актуальность темы вызвана как огромной значимостью романа в литературе ХХ века, его антимилитаристской направленностью, так и недостаточной степенью исследованности его композиционной структуры, являющейся во многом знаковой для литературы ХХ века.

2. Жанровая принадлежность романа "Смерть героя"

    Жанровая природа первого романа Олдингтона довольно неоднозначна. Сам автор, как мы знаем, назвал его "джазовым романом" [41, c.5], имея в виду форму изложения.

    "Эта книга, - писал он в письме к Олкотту Гловеру, - не создание романиста-профессионала. Она, видимо, вовсе и не роман. В романе, насколько я понимаю, некоторые условности формы и метода давно уже стали незыблемым законом и вызывают прямо-таки суеверное почтение. Здесь я ими совершенно пренебрег" [41, c.4].

    Там же он назвал свою книгу "надгробным плачем".

Внешне, по сюжетному замыслу, роман укладывается в рамки биографического романа (это история жизни отдельного человека от рождения до смерти), а по своей проблематике относится к антивоенному роману. Вместе с тем роман ломает рамки всех привычных жанровых дефиниций. Так, рассматривая проблему военной катастрофы, докапываясь до ее причины, можно заметить, что собственно фронтовым сценам отведено в нем менее половины места. Историю же жизни своего героя автор разбирает фрагментарно, пробираясь ощупью сквозь разрозненные влияния, но прослеживает ее от начала до конца, заранее предупреждая о трагическом исходе. Однако индивидуальная история предстает как история типическая, как судьба поколения. Основные этапы этого развития, сложный процесс формирования характера, путь индивидуальной судьбы, взятой во взаимосвязях, представлены как пример отнюдь не частного случая. В личности героя и других персонажей оттеняются типические черты. Автор сам обращается к читателю с просьбой "в данном случае видеть в каждом из них не просто отдельную личность, но тип".

     М. Урнов относит роман Олдингтона к разновидности "интеллектуального субъективно-психологического романа, связанного со школой потока сознания. Это один из побегов ХХ века, выросший на ветви литературного древа, посаженного еще Лоренсом Стерном" [52, c.32].

    И в самом деле: построение сюжета, повествовательная манера, тон и стиль авторского комментария очень необычны. "Нет, - пишет М. Урнов, - в "Смерти героя" повествовательной обстоятельности и глубины, полноты раскрытия идейно-тематического содержания, какую предполагает большая эпическая форма. Непохож роман Олдингтона на книги-воспоминания писателей-сверстников - Грейвза, Сэссуна, Герберта Рида, посвященных той же военной теме. Сюжет и стиль повествования в нем ломаются и дробятся; гротесковый персонаж-ярлык действует наряду с персонажем обычных пропорций, строго объективное описание соседствует с подчеркнуто субъективным, трогательное лирическое излияние обрывается грубым выкриком, площадной бранью" [52, c.29-30].

    К последнему относится, к примеру, такой пассаж:

"Дивная старая Англия. Да поразит тебя сифилис, старая сука, ты нас отдала на съедение червям (мы сами отдали тебя на съедение червям). А все же - дай, оглянусь на тебя..." [41, c.34]

Или - соединение высокого книжного пафоса с разговорным стилем, просторечием:

"Матерь Энеева рода, отрада богов и людей, Афродита", - как бишь там дальше?" [41, c.129]

    Не лишено оснований и сопоставление романа с "романом-джазом". Как отмечает М. Урнов, "Синкопический ритм, порывистая экспрессия - характерный признак стиля "Смерти героя". Эта экспрессия возникает на основе резкого сочетания контрастов, их быстрой смены и переходов: контрастных форм выражения - страстной публицистики и сдержанного описания, обличительной патетики и язвительной иронии; контрастных настроений - меланхолического, восторженного, полного отчаяния; импульсивного членения текста и т.д." [52, c.31]

    В качестве примера подобной экспрессии можно привести следующие отрывки:

"Матерь Энеева рода, отрада богов и людей, Афродита", - как бишь там дальше? Но поэт прав. Это она, великая богиня, властный инстинкт размножения со всеми своими хитростями и соблазнами, она и никто другой правит всем, что есть живого в воздухе, в воде и на суше" [41, c.129].

"Все, что делается во имя Британской империи, правильно. Нет Истины, нет Справедливости - есть только британская истина и британская справедливость. Гнусное святотатство! Ты - слуга Империи; неважно, богат ли ты, беден ли - поступай как велит тебе Империя, - и коль скоро Империя богата и могущественна, ты обязан быть счастливым. Женщина? Немного тряпья, костей и волос. Эту задачу решить нетрудно - либо открыто презирайте женщину и насмехайтесь над нею, либо возведите ее на пьедестал целомудрия. Разумеется, женщина как собственность имеет известную цену. Еще бы! Мир на земле невозможен, ибо тот, у кого больше денег, получает и лучшую женщину, - заявил народам кайзер Вильгельм. Как будто народы - просто сборище киплинговских героев, старающихся перебить друг у друга дорогую шлюху! Экая гнусноть, экая мерзость!" [41, c.130-131]

    А вот непосредственно "джазовое", звуковое описание боя:

"ТРРАХ! Точно оркестр по знаку дирижерской палочки, загрохотали тысячи орудий на севере и на юге. Тьмы как не бывало, всюду - слепящие вспышки выстрелов, земля содрогается от страшных ударов, в воздухе воют и визжат снаряды. Вспыхнула огнями немецкая передовая - теперь заговорила немецкая артиллерия" [41, c.357].

    Во всех приведенных примерах мы наблюдаем схожие приемы повествования: чередование коротких ударных фраз, смена пафоса и иронии, наличие противопоставлений, антитез, преобладание динамики, восклицаний, риторических вопросов, стилистических (а иногда - наглядных) разрывов, многоточий.

     Особая роль в романе отведена много видевшему в жизни повествователю. Выступая в роли рассказчика, пользующегося сведениями из первых рук, писатель по сути ведет рассказ о самом себе и своих раздумьях. Нередко детали биографии автора и героя совпадают. Так, Олдингтон тоже пошел на фронт добровольцем, служил рядовым, командовал ротой. Фигура рассказчика понадобилась автору прежде всего затем, чтобы придать судьбе героя обобщающее значение. Благодаря этому приему, образ Джорджа Уинтерборна обретает символический смысл. Его трагедия - это трагедия целого поколения, изломанного войной. Рассказчик понадобился автору и для того, чтобы с его помощью провести грань между собой и героем, особенно отчетливую между собой конца 20-х годов, своим "Я" предвоенных и военных лет. Как ни близок рассказчик Джорджу Уинтерборну, он не сливается с ним в едином лице. Автор-рассказчик смотрит на все шире и гораздо более самостоятельно. Авторский взгляд не только выполняет роль объектива скрытой камеры, констатирующей те, порой неприглядные ситуации, в которых оказывается герой, - он иногда играет активную роль, вмешиваясь в события. Автор сочувствует своему герою, поддерживает его недовольство и стремление к самостоятельности, к утверждению собственного достоинства. Однако основная функция авторских комментариев состоит в ироничности - горькой, печальной, едкой и злой. Автор видит многие слабости, ошибки и заблуждения Джорджа - замкнутость в узкой среде, иллюзии и предрассудки, чрезмерную самонадеянность молодости и беспечность в решении сложных вопросов бытия, что и является поводом для иронии. Основанием же ее выступает знание того, что произошло впоследствии, так называемый временной взгляд.

     Ирония заключена в самом названии романа: "Смерть героя", в котором автор подчеркивает и свою близость и симпатию к главному персонажу, и иронию по отношению к нему. Пафос этой иронии обращен против войны, шовинизма, ура-патриотических девизов. Ирония прослеживается и в тоне повествования, пронизывая всю книгу. Особенно отчетлива она в прологе:

"сдержанная и кричащая, глубокая и патетическая, грубая и поверхностная, необычная, порой какая-то судорожная вскрывающая сложные переживания, она как живое лицо с подвижной и выразительной мимикой, по которому можно судить о смене настроений и душевных состояний" [52, c.12].

    Смерть героя - Джорджа Уинтерборна, капитана, художника и литератора, пошедшего на фронт рядовым, оказывается совсем не героической и совершенно бессмысленной.

    "Джордж, если вы согласитесь с моим истолкованием фактов, - говорит повествователь, - двадцати шести лет от роду покончил самоубийством".

Поэтому роман "Смерть героя" можно также назвать романом-трагедией, который стал трагической, сатирической, лирической книгой о войне, обществе и человеке.

    3. Композиция романа "Смерть героя"

    Роман состоит из трех частей, пролога и эпилога. Каждая из частей романа имеет название, которое является соответствующим музыкальным термином и передает темп, но не повествованию как таковому, а скорее темп психического ощущения рассказчиком течения времени, которое, то растягивается (на войне), то наоборот - сжимается ("викторианская" Англия), в зависимости от событий и самочувствия персонажей.

    Сравнение романа с джазом как формой оформления художественного материала, не ограничивается композицией, стилистикой романа и музыкальным названием глав, "джазовость" ощутима и в способе изображения героев, проблематике романа, в его внутреннем подтексте.

    В романе пять участников - рассказчик, отец и мать Джорджа, его жена и любовница, - исполняют каждый свою "импровизацию" на предложенную Олдингтоном тему - "смерть героя". Такое название имеет третья часть 12-й сонаты Бетховена - жалобный марш на смерть героя. Для автора и рассказчика тема, безусловно, трагическая. Соединение "джазового ритма" с высоким пафосом классического произведения позволяет писателю мастерски и точно отобразить особенную атмосферу трагического, разорванного и негармонического бытия "потерянного поколения". Другие персонажи, ведя свои музыкальную партию, преобразуют жалобный марш в "легкую" музыку. Их отношение к главному событию романа способствует их сатирическому, отвратительно-комическому освещению.

    Пролог имеет название "Allegretto", что означает: "умеренно-быстро". В этой небольшой части произведения речь идет о реакции родных и близких Джорджа на его "геройскую" смерть.

    Роман, по сути, начинается с конца: известием о смерти Джорджа и затем ее восприятием окружающими его людьми. Автор сразу ставит читателя в известность по поводу исхода романа, совмещая, таким образом, завязку и развязку в одном прологе. Тем самым полностью снимается момент интриги, сюжетного напряжения, ожидания, - то, на чем держался классический роман. Все внимание приковывается к самой биографии героя и причинам ее обрыва. В то же время зачин романа очень хлесткий и информативный. В нем звучит и гнев, и обвинение, и пафос, и патетика, и злая ирония, и искренняя печаль. Именно здесь появляются основные персонажи романа, поданные через призму их отношения к смерти Джорджа. Их характеристики кратки и метки:

    "Миссис Уинтерборн была уже вполне зрелая матрона, однако она предпочитает воображать себя очаровательной семнадцатилетней девушкой, любимой... молодым британцем..." [41, c.13],

"... миссис Уинтерборн - не только садистка, но и некрофилка" [41, c.18],

"родители Джорджа были нелепы до карикатурности" [41, c.19].

Элизабет и Фанни "была присуща жесткая деловистость, что отмечало женщин в те военные и послевоенные годы; обе умело маскировали извечную хищность, собственнический инстинкт своего пола дымовой завесой фрейдизма и теории Хэвлока Эллиса" [41, c.21].

    Таким образом, уже в прологе намечаются основные "болевые" точки романа. По мысли автора, читатель должен не столько следить за развитием событий, сколько задуматься над причинами случившегося с Джорджем и его ровесниками. Содержание романа, сконцентрированное в прологе, оказывается той же темой, которую будут варьировать персонажи в трех частях романа.

   Пролог не представляет последовательное изложение событий, включающих описание смерти Джорджа и ее восприятие близкими. Рассказчик, назвавшийся фронтовым другом Джорджа, перескакивает с одного воспоминания на другое, двигаясь в синкопическом ритме, обусловленном тремя факторами: отношением к гибели друга, отношением к войне и отношением к реакции близких Джорджа на столь неординарное событие как его смерть.

   Название первой части - "Vivace", что означает "быстро, живо". Быстрый темп рассказа обусловлен не только тем, что тут идет речь о достаточно долгом промежутке времени, но и спецификой изображения действующих лиц. Все они - марионетки. Быстрые бессмысленные действия, суета лишают их существование какого-либо смысла.

   Первая часть посвящена описанию ранних лет Джорджа. Биография его открывается страничкой "исторического фона": заплесневелый консерватизм общественного быта, мелочность запросов буржуа и аристократов, удушающее лицемерие и эгоизм имущих классов, которые "прочно уселись на шее народа", в то время как "королева Виктория оседлала волю народа" [41, c.33], обострение социальных противоречий, рост брожения. "Обо всем - бегло, в нескольких словах, в общих чертах, без выделения главного, с небрежной ссылкой на детали, рассчитанной на подготовленное восприятие, способное охватить подтекст" [52, c.19]. На этом фоне крупным планом возникает уродливое семейное гнездо, из которого торчат отталкивающие фигуры "милого папы" и "милой мамы". Мистер Уинтерборн - безвольный сентиментальный эгоист, отличающийся "особым даром портить жизнь людям" [41, c.8]. Миссис Уинтерборн - тщеславная и циничная самка, испытывающая отвращение ко всему, что предполагает умственное напряжение. Эти портреты выдержаны в стиле хлесткого гротеска. Однако Олдингтон, оставляя за собой право на ядовитые инвективы в адрес персонажей и даже необъективность сатирика, пытается сохранить справедливое отношение к людям, подобным Уинтерборнам, доискиваясь причин, которые изуродовали душу этих супругов. Он рисует три поколения Уинтерборнов, начиная с бабуси, искалеченной викторианской моралью, которая высосала из своего сына всю волю, лишив самостоятельности, а свою невестку Изабеллу превратила в "первоклассную суку", которая теперь уже из своих собственных детей выбивает дух вольнодумства и свободы. Довершает дело "воспитания" Джорджа колледж, где готовят будущих солдат, бездушные машины для убийства. Но Джордж, обладая душой поэта, не стал совершенным продуктом английской системы воспитания, ему ненавистны имперские амбиции Великобритании, ее колонизаторская гордость.

    Как видим, в первой части романа показаны два традиционных для романа воспитания этапа формирования личности Джорджа: детство в лоне викторианской семьи и раннее отрочество - в военной школе. Все, что вызрело хорошим и добрым в душе юноши, происходит не благодаря семейному и школьному воспитанию, а вопреки ему, в завуалированном противоборстве с ним.

    "Быстрая" часть романа заканчивается для героя полным разрывом с семьей. Для Джорджа начинается пора самостоятельной жизни, о которой говорится во второй части романа "Andante cantabile" - "Медленно, певуче". Такое название отчасти обусловлено тем, что она посвящена интимным переживаниям героя, его любовью к Элизабет и Фанни. Но и тут тон повествования достаточно саркастический, безжалостно-иронический.

Здесь с некоторой ностальгией описана полустуденческая, полубогемная жизнь героя в Лондоне. В этой, очень насыщенной части романа, как пишет Ч. Сноу, "в зародыше присутствуют почти все наиболее типичные для Олдингтона черты глубокого, прочувствованного отношения к жизни" [46, c.29]. Это - здравый смысл и практический интерес. Недаром вторая часть начинается словами:

   "Текущий счет в банке и приходно-расходная книга - документы весьма красноречивые, и странно, что биографы не уделяют им никакого внимания" [41, c.104].

    Как и предыдущая, вторая часть романа распадается в свою очередь на две части, но если в первой части действие происходит, так сказать, в вертикальном направлении, в хронологическом измерении, то во второй показан горизонтальный срез - две сферы жизни героя - интимная, касающаяся Элизабет и Фанни, и профессиональная, связанная с журналистикой и искусством.

    Рассматривая материалы довоенной биографии Джорджа, не богатой событиями, связанной с замкнутой, специфически английской интеллигентской средой, Олдингтон в точности восстанавливает атмосферу, в которой дышал его герой, круг его запросов, характерные черты внутреннего отклика, быта. Автору важно знать в деталях, как формировалось "потерянное поколение" в Англии. Так, одну из причин морального крушения своего героя он видит в его интимной жизни, поэтому вопросы пола привлекают повышенное внимание Олдингтона. Изображение этих моментов не отличается последовательностью. Перед нами, скорее, калейдоскоп, в котором по-разному освещены и представлены срезы и картины довоенной жизни героя. "Вороша интимное прошлое треугольника Элизабет-Джордж-Фанни, - пишет М. Урнов, - автор перебирает его бегло и беспорядочно, заменяя углубленную обрисовку явлений штрихами и подробностями. Все же анализ обстановки и характеров убедителен и нагляден" [52, c.20]. Запутавшись в своих личных делах, разочаровавшись в интеллигентской среде, Джордж решает записаться добровольцем на фронт.

    Таким образом, Джордж проходит через все этапы становления, обязательные для героя "романа воспитания", но в пародийном плане, поскольку становление оказывается дорогой к смерти, в небытие [62, c.16].

Война, описанная в третьей части под названием "Adagio", что означает, завершает его формирование, подводит итог всей жизни; она истощает его физически, привносит разочарование и неверие, и в конце концов доводит до самоубийства:

"Словно что-то сломалось в мозгу Уинтерборна. Он почувствовал, что сходит с ума, и вскочил. Пулеметная очередь стальным бичом яростно хлестнула его по груди. Вселенная взорвалась, и все поглотила тьма" [41, c.358].

    Третья часть возвращает нас к прологу, хронологически предваряя его.

И в прологе, и в ней описано одно и то же событие - смерть Джорджа.

Но если в прологе она подается с чисто внешней стороны, глазами наблюдателя, иначе говоря, фактографически (рассказчик лишь предполагает ее причины), то в третьей части это же событие описано глазами самого Джорджа, изнутри.

     Различия в подаче одного и того же события состоят также в оценочном факторе. Пролог содержит элементы авторского восприятия события, в нем сильно выражено отношение рассказчика к случившемуся, его раздумья, комментарии, его пафос:

    "Смерть героя! Какая насмешка, какое гнусное лицемерие! Мерзкое, подлое лицемерие! Смерть Джорджа для меня - символ того, как все это мерзко, подло и никому не нужно, какая это треклятая бессмыслица и никому не нужная пытка" [41, c.31].

"Как искупить эту потерю - миллионы и миллионы лет жизни, озера и моря крови?... Весь мир виновен в кровавом преступлении, весь мир несет на себя проклятие, подобно Оресту, и обезумел, и сам стремится к гибели, точно гонимый легионом Эвменид..." [41, c.32].

    В третьей же части подана подробная фиксация деталей, но без каких-либо выводов, раздумий и отношений. Здесь превалирует хронологическое последовательное изложение событий в виде фиксаций различных состояний действительности:

"Строчили немецкие пулеметы, непрестанно свистели пули. На ходу он увидел нескольких убитых солдат своей роты. Одно отделение уничтожил тяжелый снаряд - все, до последнего человека. В других местах мертвецы лежали поодиночке. Убит Джеймсон; убит Холлнуэл; а вот сразу трое убитых - сержант Мортон, Тейлор и Фиш" [41, c.357]

   Таким образом, пролог и эпилог замыкают круг, круг смерти, внутри которого разворачивается романное действо. Подобная закругленность формы до этого не была свойственна романному жанру, имеющему разомкнутую структуру. Безусловно, Олдингтон привнес ее из поэзии. Связь своего романа с поэтическим жанром он признавал и сам в письме к Олкотту Гловеру:

"Техника этой книги, если тут вообще можно обнаружить какую-либо технику, та же, что я изобрел, когда писал свою длинную современную поэму под названием "Простак в лесу"... Кое-кто назвал ее "джазовой поэзией"; а теперь я написал, очевидно, джазовый роман" [41, c.5].

   Характерным для композиции романа является прием лирических и авторских отступлений, во время которых рассказчик, в котором мы легко узнаем самого автора, открыто выходит на сцену со своими раздумьями или ироническими реминисценциями. Эти отступления зачастую выполнены в стиле пародийного пафоса, скрывающего горечь и боль. Комментируя в них поведение героев, открыто приветствуя или же порицая его, иронизируя или жалея своих персонажей, рассказчик отходит от своей роли наблюдателя, превращаясь в своего рода искусного и остроумного конферансье на сцене жизни своих персонажей:

    "Дорогие мои Влюбленные! Не будь вас, как скучен был бы мир!" [41, c.160] или же "Матерь Энеева рода, отрада богов и людей, Афродита", - как бишь там дальше?" [41, c.129]

    В качестве яркого примера пародийного пафоса можно привести также отрывок авторского отступления о сущности и роли женщин в Британской империи:

    "Женщина? Немного тряпья, костей и волос. Эту задачу решить нетрудно - либо открыто презирайте женщину и насмехайтесь над нею, либо возведите ее на пьедестал целомудрия. Разумеется, женщина как собственность имеет известную цену. Еще бы! Мир на земле невозможен, ибо тот, у кого больше денег, получает и лучшую женщину, - заявил народам кайзер Вильгельм. Как будто народы - просто сборище киплинговских героев, старающихся перебить друг у друга дорогую шлюху! Экая гнусность, экая мерзость!" [41, c.131].

    Этот прием пародийно-пафосных комментариев разрушает иллюзию достоверности событий, внося в него подчеркнутую литературность, игру с читателем, мотив импровизации, маскарадности, сценичности, однако при этом необычайно углубляет философский подтекст романа, необычайно расширяя видение повествователя и его возможности. Образ рассказчика благодаря таким приемам выходит в романе на важный план, превращаясь в аллегорическую фигуру судьи, глашатая, открыто излагающего точки зрения, неприемлемые в современном ему обществе, однако излагающего их с искусственной сцены.

    Таким образом, как видим, композиция романа "Смерть героя" подчеркивает его проблематику как антивоенного романа, как романа "потерянного поколения", которое, опустошенное разочарованием, потерей идеалов, отсутствием ожиданий в обществе, вынуждено вращаться в каком-то заколдованном искусственном круге между игрой в жизнь и игрой в смерть. Первой разновидностью у Джорджа является игра в признанные обществом отношения с женщинами по принципу жены и любовницы, а второй разновидностью - война и бессмысленная смерть. Игровая мотивация лежит в основе и реакция на его смерть всех близких ему людей. Иначе нельзя. В обществе, мораль и политика которого основаны на внешнем обмане, все становится ненастоящим, пародийным, оборачиваясь в свою противоположность. Именно этот факт символизирует композиция романа, которая показывает постепенное обрывание всех нитей, связывающих героя с миром.

      Так, первая часть символизирует разрыв героя с семьей и разочарование в ней. Вторая - крах собственных амбиций и ожиданий в практической и художественной сферах и разочарование в сфере интимной. Третья - разочарование в обществе и политике и разрыв с собственной жизнью.

Самая фамилия Уинтербон, что по-английски прочитывается как "родившийся зимой" (Winterborn), неслучайна и символизирует ту застылость моральных норм и привычек, то равнодушие ко всему в мире и друг к другу, которое было присуще многим "семейным гнездам" викторианской Англии и, в частности, семейству Уинтерборн. Эта застылость усиливается особой антипатией, которую ощущала собственная мать Джорджа к своему сыну. В своей семье от чувствовал себя будто на морозе. Фамилия Уинтерборн символизирует и "потерянное поколение", которое выросло и выпестовалось в холоде и было навсегда душевно разрушено бессмысленной войной. Образно говоря, Уинтерборны - это родившиеся зимой всходы, не успевшие развиться в стебли из-за отсутствия тепла, это потерянные поколения, замороженные личности, таланты, дарования. Это утраченные иллюзии, ожидания, надежды, обманутые мечты, неразвитые характеры. В славянских языках слову Уинтерборн по смыслу соответствует слово "зимородок".

Заключение

    В романе "Смерть героя" Олдингтон использовал композиционную форму, не поддающуюся однозначному жанровому определению. Исследователи относили роман к разновидности "потока сознания", "роману-джазу", "интеллектуальному" или "субъективно-психологическому" роману, антивоенному, биографическому и др. Такое разнообразие определений свидетельствует о новизне и необычности предложенной автором романной формы, содержащей в себе признаки различных жанров. Олдингтоновский роман начинает новую литературную традицию, ведущую в постмодернизм, поток сознания.

     Называя свой роман "романом-джазом", автор как бы перекидывает мост к творчеству Ф.С. Фицджеральда, который, как известно, первый обнаружил определяющие черты "эпохи джаза" и отобразил их в своей прозе.

Сравнение романа "Смерть героя" с джазом означает схожесть в форме оформления художественного материала. Джаз как музыкальную неоднородную форму и роман Олдингтона сближает ряд общих черт: синкопичность мелодии (повествования), наличие импровизации, быстрая смена ритма, калейдоскопичность сцен и событий, перебивки темпа, сочетание противоположных начал: пафоса и иронии, насмешки и грусти, - вызывающее намеренную диссонансность звучания, намеренное разрушение гармонического строя.

     Сближение романа с джазом Олдингтон обозначает и семантически, давая каждой главе музыкальные названия, означающие смены музыкальных темпов - медленно, умеренно, умеренно-быстро, быстро. Подобно этим названиям, по ходу повествования нарастает темп и насыщенность событий, оканчиваясь резким обрывом - смертью, пришедшей во время предельного нарастания событийного плана - войны. Повествование, начавшись "надгробным плачем" по поводу смерти Джорджа, разворачивается во все более убыстряющемся темпе, приводящем в конце концов в исходную точку. Роман начинается и заканчивается одним и тем же событием - смертью Джорджа, поданной с разных точек зрения: глазами внешнего наблюдателя и близких Джорджа в прологе - и через самого Джорджа в эпилоге. Эта чисто музыкальная завершенность, не свойственная до того романной форме, составляет одно из главных достоинств композиции романа, в полной мере отвечающей его проблематике.

    Три части, пролог и эпилог наводят на мысль о трехчастности музыкального построения, свойственного крупным музыкальным формам. Следует отметить, что само название "Смерть героя" имеет и третья часть 12-й сонаты Бетховена - жалобный марш на смерть героя. Все эти моменты талантливо обыграны Олдингтоном в своем произведении, принесшем ему славу. Роман "Смерть героя" с полным правом можно отнести к роману-раздумью, роману-переживанию, в котором внешние перипетии не играют определяющей роли, а поданы для пробуждения в читателе мысли.

В заключение можно отметить возможные пути дальнейших исследований, связанных с анализом своеобразия композиции романа Олдингтона "Смерть героя": соотношение композиции и сюжета, роль композиции в решении проблематики романа, сравнительная характеристика композиции и проблематики романа "Смерть героя" Олдингтона и "Смерть в Венеции" Т. Манна, значение музыкального оформления обоих произведений; сопоставление композиции романа "Смерть героя" и "Ярмарки тщеславия" Теккерея; преломление в композиции романа идей символистов и имажистов и т.д. и т.п.

Литература

1. "Books and boormen". - L., 1965, Oct., №1, p.4.

2. Foster E.M. Aspects of the Novel. - L., 1949.

3. Frye N. The Four Forms of Fiction // Hudson Review. Vol. II. - 1950.

4. McGreevy Th. Richard Aldington, an Englishman. - L., 1931. - 80 p.

5. Schpengler O. Decline of the West / Transl. Alkinson. - L., 1928, vol. 1.

6. Snow Ch.P. Richard Aldington (An appreciation). - L.: Heinemann, 1938. - 26 p.

7. Аникин Г.В. Современный английский роман. - Свердловск, 1971.

8. Аникин Г.В., Михальская Н.П. История английской литературы. - М.: Высшая школа, 1985.

9. Анисимов И. Предисловие // Олдингтон Р. Смерть героя. - М., 1935. - С.3-10.

10. Бахтин М. Время и пространство в романе // Вопросы литературы. - 1974. - № 3.

11. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе // Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. - М.: Худ. Лит., 1986. - С.121-290.

12. Будагов Р.А. Роман // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т.8. / Под ред. Суркова А.А. - М.: Советская энциклопедия, 1973.

13. Ватченко С.А. К вопросу о предтечах "novel" в английской прозе последней трети XVII в./Сб.: "Актуальные вопросы теории и истории зарубежного романа XVII-XX веков", Днепропетровск, 1984, с.50-56

14. Галь Н. "Смерть героя" // Литературное обозрение, 1936, №20, с.16019.

15. Головенченко А.Ф. Литература Англии и Ирландии // История зарубежной литратур ХХ века. 1917-1945: Учебник / Под ред. В.Н. Богословского, З.Т. Гражданской. - 3-е изд. - М.: Просвещение, 1984. - С.127-130.

16. Горбов Д. О героя, который умер, и о писателе, оставшемся жить // Олдингтон Р. Смерть героя. - М.-Л., 1932. - С.3-12.

17. Горький А.М. О старом и новом человеке // Горький А.М. Собр. соч.: В 30 т. Т.26. - М.: Худ. лит., 1955. - С.282.

18. Горький А.М. Письмо к Федину от 29.03.1932 // Горький А.М. Собр. соч.: В 30 т. Т.30. - М.: Худ. лит., 1956. - С.248.

19. Днепров В.Д. Черты романа ХХ века. - М.,1965;

20. Елистратова А. Роман сентиментализма // История всемирной литературы: B 9 т. T.5 / Под ред. Тураева С.В. - М.: "Наука", 1988.

21. Елистратова А.А. Английская литература//История всемирной литературы: В 9 т. Т.5 / Под ред. Тураева С.В.- М.: Наука, 1988.

22. Жантиева Д. Предисловие // Aldington R. Death of a hero. - M.: Изд-во иностр. лит., 1958. - P.3-16.

23. Жантиева Д.Г. Английский роман ХХ в. - М.: Наука, 1965.

24. Жантиева Д.Г. Открывать красоту мира // Иностранная литература, 1963, №8, с.219-220.

25. Затонский Д. Век двадцатый. Заметки о литературной форме на Западе. - Киев: Издательство Киевского университета, 1961. - с.16-20.

26. Ивашева В.В. Английская литература Хх в. (1917-1945). - М.: Просвещение, 1967.

27. Ионкис Г.Э. Интеллектуальный героя Ричарда Олдингтона // Ученые записки Московского пед. ин-та им. В.И. Ленина, 1964, №18, с.347-365.

28. Ионкис Г.Э. Ричард Олдингтон - романист. Автореферат дис. ... канд. Филол. Н. - М.: Моск. Гос. пед. ин-та, 1964. - 19 с.

29. Исбах А. О некоторых проблемах современной английской литературы // Новый мир, 1946, №7-8, с.211-214, 221.

30. Кожинов В. Композиция // Краткая литературная энциклопедия: В 7 т. Т.3. /Под ред. Суркова А.А. - М.: Сов. энциклопедия, 1964. - С. 694.

31. Ланн Е. Из английской литературы. Роман о тетках Салли и о стрелах духа // Новый мир, 1931, №9, с.173-178.

32. Левитан Л.С. О некоторых соотношениях фабулы, сюжета и композиции // "Вопросы сюжетостроения". - Рига, 1969.

33. Лейтес А. Игра в отчаяние. О "Смерти героя" Олдингтона // Литературная газета, 1932, 23 мая, №23, с.3.

34. Леонов Л. Литературные выступления. Писатели о творчестве. - М., "Сов. Россия", 1966. - С. 101-102.

35. Мазуркин Б. // Красная Новь, 1932, №5, с.190-191.

36. Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. - М., 1986.

37. Миллер-Будницкая Р. Исповедь потерянного поколения // Знмя, 1935, №3, с.233-234.

38. Михальская Н.П. Антивоенный роман Ричарда Олдингтона "Смерть героя" и английская литература 20-х гг. // Ученые записки Московского пед. ин-та им. В.И. Ленина, 1963, №203, с.92-134.

39. Немеровская О. В поисках гармонии // Резец, 1937, №13, с.19022.

40. Олдингтон Р. Библиографический указатель. - М.: Всесоюзная Гос. библиотика ИЛ, 1965. - 60 с.

41. Олдингтон Р. Смерть героя (пер. Н. Галь). - М.: Правда, 1988.

42. Пудалов Ф. От "Смерти героя" к возрождению героической литературы // Литературная газета, 1938, 26 авг., №47, с.3.

43. Рогалева, Савченко, Московская. Ричард Олдингтон // История всемирной литературы: В 9 т. Т.8. - М.: Наука, 1993.

44. Рыкова Н. // Звезда, 1932, №6, с.173-174.

45. Рымарь Н.Т. Роман ХХ века // Литературоведческие термины (материалы к словарю). - Коломна: Коломенский пединститут, 1999. - С.63-67.

46. Сноу Ч. Ричард Олдингтон (пер. Ю. Палиевской) // Сноу Ч. Портреты и размышления: Художественная публицистика. Пер. с англ. - М.: Прогресс, 1985. - С.24-36.

47. Соколянский М.Г. Западноевропейский роман эпохи Просвещения: Проблемы типологии.- Киев; Одесса, 1983.

48. Теория литературы: В 3 кн. Кн.2. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. - М., "Наука", 1964. - С. 433.

49. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы. - М., "Просвещение", 1971. - С. 171.

50. Уотт Айэн. Происхождение романа (1957). Пер. О.Ю. Анцыфаровой // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. - 2001. - № 3. - C.148-173.

51. Урнов М. Ричард Олдингтон и его первый роман // Олдингтон Р. Смерть героя. - М.: Правда, 1961, с.5-24.

52. Урнов М. Ричард Олдингтон. - М.: Высшая школа, 1968. - 60 с.

53. Успенский Б.А. Поэтика композиции. - М.: Искусство, 1970. - 225 с.

54. Федин К. Писатель, искусство, время. - М., "Советский писатель", 1956. - С. 381.

55. Филатова Л. О современной английской литературе // Интернациональная литература, 1933, №6, с.121.

56. Финкельштейн И.Л. Олдингтон // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т.5. - М.: Сов. Энциклопедия, 1968. - С.415-416.

57. Хализев В. Композиция // Литературный энциклопедический словарь / Под ред. В. Кожевникова, П. Николаева. - М., "Художественная литература", 1987. - С. 164.

58. Чернышевский Н.Г. Полн.собр.соч. Т.2. - М., Изд-во АН СССР, 1949. - С. 67.

59. Шкловский В. О теории прозы. - М., "Советский писатель", 1983.

60. Шкловский В. Заметки о прозе русских классиков. - М., "Художественная литература", 1955.

61. Щепилова Л.В. Введение в литературоведение. - М., "Высшая школа", 1968.

62. Києнко І. Річард Олдінгтон і його роман "Смерть героя" // Олдінгтон Р. Смерть героя (пер. Ю. Лісняка). - К.: Дніпро, 1988. - С.5-16.