Методическое сообщение "Взаимодействие красок и звуков" (2022)

Взаимодействие красок и звуков.

Взаимодействие красок и звуков, музыки и живописи существует издавна как в природе, так и в искусстве. Еще Аристотель писал о том, что цвета по красоте и гармонии могут соотноситься между собой подобно музыкальным созвучиям. В Древней Индии существовал род живописи на музыкальные темы – ваника, в которой семь звуков гаммы сопоставлялись с семью цветами, а мелодия с определенной графической формой.

В девятнадцатом веке появилось художественное направление в живописи, связанное также с музыкой и театром - импрессионизм. В живописи импрессионизм характеризовался тонкой передачей сиюминутных впечатлений, мозаичными штрихами чистых красок, особым вниманием к колориту. В музыке импрессионистов та же фиксация неуловимых настроений, «туманные переливчатые звучания», красочность звуковых пятен, чистые тембры. Музыкальные пейзажи К. Дебюсси – блестящие примеры импрессионистской звукописи («Море», «Лунный свет»). Существует семантическое родство между колоритом в живописи и тембром в музыке. Показательно, что колорит является одним из важнейших средств эмоциональной выразительности в живописи; в музыке же колорит /тембр/ — один из главных факторов изобразительности. «В живописи колорит — наиболее музыкальный элемент, в музыке — наиболее живописный. Таким образом, в каждом из этих искусств колорит как бы ведет в сторону другого, вторгается в его область. В своем колорите музыка и изобразительное искусство словно тянутся навстречу друг другу. И когда они соединяются, колорит оказывается звеном их синтеза, точкой их соприкосновения». Примеры взаимосвязи звука и цвета многочисленны как в музыке, так и в живописи. Так, В. Кандинский соотносил с определенным цветом тот или иной музыкальный тембр: голубой ассоциировался у него с тембром флейты, красный — трубы, синий — виолончели. Выдающиеся русские композиторы Н. А. Римский-Корсаков и А. Н. Скрябин обладали так называемым «цветным слухом». Каждая тональность представлялась им окрашенной в определенный цвет и, в связи с этим имела тот или иной эмоциональный колорит. Так, до-мажор у Римского-Корсакова — белый; до-минор — багряный, трагический; ми-мажор — сумрачный, серо-синеватый. Однако синопсия /цветной слух/ не является единственной формой взаимодействия звука и цвета. У некоторых композиторов зрительно-цветовые представления настолько сильны и ярки, что приводят к созданию звуковых, музыкальных образов. Сопоставления музыки и живописи не ограничиваются лишь областью колорита, тембра. Ж.-Ж. Руссо уподоблял мелодию в музыке рисунку в живописи; Б. В. Асафьев «душу музыки» видел в мелодии, «душу живописи» — в рисунке. Известный художник М. Сарьян писал: «Если ты проводишь черту, то она должна звучать, как струна скрипки: или печально, или радостно. А если она не звучит – это мертвая линия. И цвет то же самое, и все в искусстве так». Ритм также является основой не только поэзии и музыки, но и неотъемлемым компонентом архитектуры и живописи. Это позволило И. Гете дать замечательное определение архитектуры как застывшей музыки, а Ф. Шлегелю определить музыку как движущуюся архитектуру. Двусторонняя связь существует также и между слуховым и зрительным восприятием. Эту связь уловили уже художники древности, которые сопровождали звучание музыки различными зрительными демонстрациями. Музыка способна вызывать у слушателя яркие зрительные представления, что позволяет композиторам создавать «музыкальные картины» («Рассвет на Москве-реке» М. Мусоргского, «Утро» Э. Грига, «Лунный свет» К. Дебюсси, и др.). В живописи определенные сочетания линий, цвета могут вызывать у зрителя ощущения звука («звучащая живопись»). Живопись может изображать состояние звукового покоя (И. Левитан, «Тишина») или воспроизводить ощущения, вызываемые музыкой. Так, искусствовед А. Алпатов говорит о живописи А. Рублева, что цвет у него не звенит, а скорее поет. Музыковед и психолог Е. В. Назайкинский приводит пример, когда ребенок раскладывает карандаши от темного к светлому и при этом поет гамму в восходящем направлении. Одной из форм непосредственного отклика ребенка на музыку может являться детский рисунок. Л. С. Выготский считал, что ребенок обращается к рисованию не случайно, а потому, что именно рисование предоставляет ему возможность легко выразить то, что им владеет.

О взаимодействии музыки и живописи в процессе музыкального восприятия и влиянии этого взаимодействия на характер детских рисунков говорила в своей работе С. П. Козырева. Она показала, что в результате такого взаимодействия происходит обогащение рисунков детей новым содержанием.

Интересна мысль о совместном использовании творческого музыкального движения и рисования. «Маленькие дети в восторге, когда выдумывают собственные движения. Они свободно танцуют под ритмически-ударные инструменты, используя их удары как аккомпанемент... Они двигаются под музыку или размер стиха. Они любят подражать движениям животных. Затем, взять в руки краски, то его творение приобретает больше свободы и пульсирующего ритма, который еще живет внутри него». Взаимодействие музыки и изобразительного искусства на интегрированных занятиях с дошкольниками осуществляется в двух формах:

1) сочетание восприятия произведений музыкального и изобразительного искусства на основе общности их настроения, стиля, жанра;

 2) художественно-творческая деятельность детей, дети «рисуют музыку». Интегрированные занятия включают в себя слушание музыки, стихотворений и художественной прозы, просмотр видеозаписей и диапозитивов, различные виды детского художественного творчества: музыкальное движение, рисование, аппликацию, лепку «по мотивам» прослушиваемых музыкальных произведений.
Предлагаемая нами детям музыкальная палитра достаточно богата и разнообразна. Она включает в себя произведения И. С. Баха и В. А. Моцарта, А. Вивальди, М. И. Глинки и П. И. Чайковского, и др. Если речь идет об ознакомлении детей с оперой или балетом, то это, прежде всего, органичные для них эскизы декораций и костюмов. Так, знакомясь с фрагментами оперы Н. А. Римского-Корсакова «Снегурочка. Эскизы костюмов созвучны и «весенней сказке» А. Н. Островского и живописной, яркой музыке Н. А. Римского-Корсакова. Занятия, на которых слушание музыки сочетается с рисованием, строятся следующим образом: детям предлагаются для прослушивания музыкальная пьеса или фрагмент оперы (балета), которую они слушали и анализировали на предыдущих занятиях. Дети вспоминают музыку, делятся впечатлениями, а затем «рисуют ее». Иногда дети воплощают в рисунках музыку, с которой они впервые познакомились на этом же занятии, но и в таком случае рисованию предшествуют беседа о музыке и ее анализ. Музыка звучит и в самом процессе рисования как необходимая эмоциональная «подпитка». Она ни в коем случае не является просто «фоном»: хорошо знакомая детям и воплощаемая в рисунке, она напоминает о себе, продолжает волновать, вызывает ассоциации. Дети воплощают в рисунках не только настроение музыки, ее общий эмоциональный колорит, но и особенности мелодики, ритма, тембра.

Взаимодействие звука и цвета, музыки и изобразительного искусства, эта связь издавна существует как в природе, так и в искусстве. На занятиях по слушанию музыки это взаимодействие осуществляется в двух формах: 1) сочетания восприятия произведений музыки и изобразительного искусства на основе общности их настроения, стиля, жанра; 2) художественно-творческой деятельности ребенка – дети «рисуют музыку». В рисунках детей находят отражение не только настроение, но и выразительные средства музыки: тембр, мелодия, ритм. Эти занятия высоко эффективны с точки зрения развития у детей образного мышления, воображения, креативности.