За службу - тростью...

За службу - тростью!

 О том, что жизнь и служба первых забайкальских караулов была далеко не безмятежна, можно судить по одному очень занимательному документу. Пограничный комиссар, полковник Кропотов,  доносит коменданту селенгинскому Якобию о результатах своих переговоров с китайскими посланцами по поводу  пограничного инцидента, который произошёл в верховьях Онона в начале лета 1767 года. А случилось там вот что.

    В один из июньских дней ефрейтор Ульхунского караула Данило Матафонов приказал тунгусским казакам под командой Цыцена Колкоева ловить двух "мунгальцев", которые, как оказалось впоследствии, сопровождали с подводами китайского чиновника (амбаня), по делам службы путешествовавшего вдоль границы, каким-то образом заблудились и оказались на нашей территории. Нарушителей изловили. В ответ монголы, собравшись ордой в 50 человек, совершили набег на Ульхунский караул, где защищающихся тунгусов под командой ефрейтора Матафонова, "били дубьём, стреляли по ним". Вскоре с соседнего караула подошла нашим подмога и «над мунгальцами чинили бой, ранили их». Но отогнать нападающих сразу не удалось. т.к. "мунгальцам" пришло подкрепление в полторы сотни воинов.  Монголы "разбили" караул и увели в свои пределы двенадцать его защитников, 11 тунгусов и ефрейтора. «Взяли их ружья, сайдаки, седла, отогнали 85 казачьих лошадей". Гостившего на ту пору проездом в карауле крестьянина села Доронинское  Семёна Носырева "пограбили, у него же уведено 9 лошадей, 1 верблюд, 2 седла... А от мунгальцев при отпоре и стрельбе отбито здешними караульными 3 лошади с седлами». После этого происшествия «на Ульхунском карауле казачьих лошадей не осталось и караульные ходят пешими».

     Полковник Кропотов несколько раз "съезжался с китайскими чиновниками", которые настаивали на строгом наказании Матафонова, обвиняя его в незаконном задержании монголов Тундупа и Уржана и грозя приостановлением кяхтинской торговли. Комиссар долго не соглашался учинить расправу над ефрейтором, отговариваясь тем, что в российском государстве не принято бить человека, не разобравши его вины. Однако под давлением китайских властей, избегая осложнять отношения, а также чтобы заполучить обратно наших угнанных с караула людей, пришлось пойти на уступки. 28-го июля того же года освобождённый из плена Данило "был бит тростью на границе". Но тотчас по отъезде амбаней с ним объяснились и признали, что наказание сделано "в угоду китайских поверенных" и вручили ефрейтору двадцать рублей в утешение. Правда самого Данилу, от греха подальше, убрали с караула в городовую службу.

    Для мирного разрешения данного происшествия, а также случавшихся ранее подобных казусов, и для согласования некоторых других неурядиц по охране границы вновь прибыли китайские поверенные в Кяхту и 18 октября 1768 года заключили с пограничным комиссаром Кропотовым трактат, в котором вторично утвердили 11 пунктов Буринского трактата 1727 года, чтобы "быть им вечно". Далее, среди прочего оговорили, что впредь "...на всяком карауле такого, кто с оружием будет явно разбойничать, не рассуждая того,  убил или нет он человека, брать и, взявши, допросить, с коего караула зашёл, ...и не разбирая преимущества, ...имеют осуждённому в оказание другим страха отсечь голову на своей границе...". Всё же имущество его, какое при нём окажется , т.е. конь, седло, оружие и прочее, или современным языком выражаясь - средства преступления, подлежит выдать тому, кто его задержит, а всё похищенное возвратить владельцу, да сверх того за каждую украденную долю брать десять долей. Думается, в те жестокие и очень беспокойные времена это была более чем оправданная мера. Какими-то другими способами едва ли можно было заставить, по существу диких ещё людей, расстаться с дурными наклонностями.

  Остаётся добавить, что брат Данилы Матафонова - Лариос - служил на Алтанском карауле и стал предком всех алтанских Матафоновых.