26 декабря 2014 года
Гойя
Он глух был, не слышал банальностей мира,
Не видел роения глупых шершней,
Но слышал он звуки иного клавира –
Чем более глух, тем раскаты слышней.
Касались и слуха его и виденья
Шуршанье и скрежет чудовищ ночных,
Кобылы полуночных тех сновидений,
И шёпот летающих монстров лесных.
Он видел таинственным глазом искусства,
Что было и будет – беду и разгром,
Священный алтарь, превратившийся в пустынь,
Собор христиан, обречённый на слом.
Он в бога не верил и в благо не верил;
Прогресс, рай земной – пустозвонство ему.
Открыты одни для него были двери:
Из ада на землю, из тьмы – в пустоту.
Он силился их запереть и захлопнуть,
Но – был одинокий и слабый старик.
Сквозь щели сочатся и лезут циклопы,
Без отдыха Хронос жрёт вечности лик.
Испанец смурной, Гойя – сумрачный гений…
Он чёрную ночь облачил в кружева
Кастильской мантильи – знак набожной лени…
И души в ночи – как в морях острова.
2009
В стихотворении даётся отсылка к произведениям Ф. Гойи: циклу офортов «Капричос» и к так называемым «Мрачным картинам»;
«Кобыла полуночная» - в английском языке «ночной кошмар» дословно переводится как «ночная кабыла» - nightmare;
Хронос – божество времени у древних греков;
Мантилья – испанская женская одежда, накидка на голову и плечи.