Повесть о школе "Исповедь неудачницы".

«Исповедь неудачницы»

Юрганова Елена Владимировна

1 глава

За одного битого двух небитых дают...

Вы, конечно, скажете, что я законченная неудачница и всё такое. Может, кто - нибудь из вас посчитает меня полной идиоткой и вруньей. Не буду спорить. Даже больше скажу: не обижусь. Честно - честно. Раньше и я так считала, но потом... А что потом, судите сами.  

До семи с половиной лет жила и забот не знала. Ни детского садика тебе, ни строгих нянек. Но не спешите завидовать. Как любила говорить  моя прабабушка Муся: за всё надо платить. И вскоре я поняла это на собственном опыте.

В первый день учёбы, который почему - то пришёлся на второе сентября, я пришла в школу в красивом костюмчике с белым пышным  бантом, в блестящих лаковых туфлях и гольфах с помпончиками по бокам. Себе в таком умопомрачительном прикиде я казалась писаной красавицей.

Ещё бы! Целую неделю до знаменательного события я демонстрировала новый наряд и соседям, и многочисленным родственникам. Все они охали, закатывали глаза и говорили, что я неотразима и всё такое...

Но никто из них почему - то не объяснил мне, что с этого дня я уже не смогу делать то, что хочу; в школу мне придётся приходить каждый день, кроме выходных; и самое страшное - я могу кому - то не понравиться.

Неприятности начались перед школьной линейкой.

Мой огромный тяжёлый букетище с красными гладиолусами и пушистой зелёной веткой, которая все время лезла в нос и щекотала ухо, неожиданно свалился под ноги вертлявого фотографа с большущей камерой на груди. Ему стоило неимоверных усилий не наступить на цветы.

Он сделал широкий взмах руками, стойку на одной ноге, нечаянно задел колонку музыкального центра и чуть не упал на старшеклассника с микрофоном.

        - Мои цветочки! - проблеяла я.

        - Ничего - ничего! - погладил меня по голове фотограф, поправил сломанный стебель и одобряюще улыбнулся.

Сердце моё наполнилось благодарностью. Пышный букет через пять минут утонул в море одинаковых цветов, а я окончательно успокоилась и даже почувствовала себя счастливой.

Потом всех повели в актовый зал из - за того, что начался дождик.

Моя первая учительница Ирина Валентиновна поставила меня в самое начало колонны. Так я узнала, что я самая высокая девочка в классе.

Я ещё не разобралась хорошо это или плохо, как через минуту около меня оказалась бойкая вертушка с двумя тощими хвостиками и таким же ранцем, как у меня. Я почему- то пришла от этого в щенячий восторг.

Родители сбились с ног, чтобы найти ранец с моим любимым героем саблезубой белочкой Скрэтом из «Ледникового периода». На всякий случай они купили ярко - оранжевый вариант с весёлыми коровками и овечками, огромной блестящей застёжкой и кучей кармашков. Я же принципиально упёрлась и заявила, что в школу пойду только с любимой саблезубой белочкой...

Бабушка Марина пошла на хитрость, заявив, что я ничего в моде не понимаю, и оранжевый цвет сейчас самый продвинутый, а овечки с коровками- это стильно. Я же надулась и была готова заплакать. Сколько раз я представляла себе, что пойду в школу именно с таким ранцем...

Мои замечательные родственники пытались утешить моё горе многочисленными покупками всевозможной канцелярии в виде стёрочек, линеек, карандашей и ручек с моим любимым героем. Я радовалась подаркам, но оставалась неприступной.

Моей любимой бабулечке Зое всё - таки удалось это сделать буквально за день до начала учебного года. Я была счастлива!

А теперь, увидев девчонку с таким же ранцем, как у меня, почувствовала необъяснимую радость. Она же нахмурилась и отвернулась. Через минуту её костлявый палец упёрся мне в плечо.

        - Толстуха, не сутулься, - раздраженно буркнула моя одноклассница.

Я не поняла, что она хотела этим сказать, но почему - то обиделась. Моя детская интуиция сигнализировала мне: это очень нехорошее замечание...

До этого две мои бабулечки, тётя с дядей, прабабушка Муся и мама с папой уверяли меня, что я само совершенство: умная, красивая и всё такое.

А что теперь? Какая - то долговязая девчонка больно тыркнула меня, назвала толстухой да ещё сказала обидные слова.

Я набралась храбрости и тихо нагрубила.

- Тупица крашеная! - неожиданно вылетело из меня. Это выражение я недавно услышала в подъезде от старших девочек.

Уколова (как выяснилось позже) поджала тонкие губы, молча схватила меня за хвостик и дёрнула изо всех сил. От боли и возмущения я вскрикнула, отшатнулась и нечаянно наступила ей на ногу. Она оттолкнула меня... В общем, всё закончилось дракой... Так я нажила себе первого врага.

Эта безобразная сцена происходила на глазах моих любимых родственников. Муся почему - то развеселилась, Зоя чуть не заплакала, а дедуля рванул было на помощь, но благородная Мариночка его удержала от опрометчивого поступка

Дома меня почти все жалели. Мама выслушала и приласкала. Дедуля обещал прийти со мной в класс и наказать обидчицу. Только папа нахмурился и назвал разбойницей. Я захотела заплакать, но потом вспомнила, что уже стала школьницей и перетерпела.

Перед сном моя прабабка Муся чмокнула меня в лоб и сказала странную фразу: «За одного битого двух небитых дают». Кто и где даёт двух небитых, она не уточнила, только мне сразу стало легче.

Если бы я знала, как легко испортить репутацию и как трудно потом доказать, что ты не разбойница, а совсем наоборот...

Ой! Что это я такая рассеянная! Вы, должно быть, совсем запутались в моих родственниках. Поэтому внесём ясность.

Мне очень повезло. У меня есть мама, папа, бабуля Марина с дедом Вадиком, моя любименькая бабулечка Зоя, прабабушка Муся, сестра мамы Татулька, её муж дядя Валя. Так получилось, что я единственный ребёнок в семье, и каждый из них считает важным поучаствовать в моём воспитании.

Самая строгая из всех, пожалуй, Муся. Она обожает носить береты, белоснежные воротнички и носочки такого же цвета. Муся - это кладезь мудрости. У неё на всё есть ответы. Зоя, её дочь и моя бабка по материнской линии - моя любимица. У неё прикольная вставная челюсть с белоснежными зубами, которую она каждую ночь укладывает спать в стаканчик со специальным раствором. Зубки она потеряла на Севере в далёком Анадыре, куда устроилась работать, чтобы прокормить двух дочек, мою маму Ксению и младшую Татульку. Муся часто строит Зою и говорит, что лучше надо было зубки чистить. Вообще! Я, конечно, возмущаюсь и всегда заступаюсь, потому что знаю: моя Зоенька- это совершенство, несмотря на массивный животик, скрюченные из - за подагры пальцы и проблему с зубами!

Бабуля Марина - самая модная и продвинутая. Скажу по секрету, у неё гелиевые ногти, над которыми она всё время трясётся, так что убирается в квартире и моет посуду дед Вадик. Прабабка Муся, конечно, считает это безобразием и при возможности вставляет ядовитые реплики и замечания по этому поводу. У её то Зоеньки всё пучком: пузико, перманент (это такие искусственные кудряшки на голове), и зубки в стаканчике. А Мариночка хорохорится, занимается йогой и ведёт себя, как «молодуха»... Кстати, она её так и называет: «наша молодуха».

Педикюр Мариночки часто вызывает в ней саркастический смех. Но Мариночка умная и незлобная. Она всё понимает и только отмахивается и смеётся. Да и статус ей не позволяет вести иначе. Она же генеральша и к тому же доцент кафедры психологии в МГУ. Её муж Вадик- писаный красавец. Муся почему - то называет его «жеребцом». Но, по - моему, он очень похож на добермана. Такой же поджарый, быстрый и стройный. Несмотря на солидный возраст, он каждый день играет в футбол, занимается большим теннисом и ходит с Мариночкой в бассейн. У него красивые синие глаза и внешность, как у какого - то французского актёра, Ален Делона, кажется. По крайней мере, так утверждает Мариночка.

К сожалению, у них только один ребёнок, мой папа Митя, то есть Дмитрий Вадимович Иванов. Он служит в генштабе в каком - то ЦУПе. Уже дослужился до подполковника и, как говорит Мариночка, это не предел.

Я опять отвлеклась. Итак, маме повезло больше, чем папе. У неё есть любимая сестрёнка Татулька, то есть Татьяна; но мы все называем её Татой, потому что так привыкли. Она младше мамы на четыре года и совсем не похожа на неё. Моя мамуля русая и зеленоглазая с аккуратным вздёрнутым носиком и родинкой над правой бровью. Она любит громко разговаривать и командовать, потому что долгие годы проработала в школе, а потом в колледже на административных должностях. Татулечка же темноглазая, прямоносая красавица, сделала карьеру от младшего библиотекаря до заведующей на крупном заводе «Экситон», кажется. Её устроил туда дядя Валя, красивый сероглазый блондин с интеллигентными узкими очками на носу и такой же родинкой, как у мамы над правой бровью. Он проработал там кучу времени на должности какого- то снабженца. Он очень любит читать медицинские журналы, смотреть передачу «Здоровье» и гулять в лесу. Муся называет его «наш эскулап». Это, по - моему, то же самое, что и доктор.

Ни за что с первого взгляда не скажешь, что мама и тётя сёстры.

Мамуля очень активная. Просто конь - огонь. Она всё делает быстро, разговаривает громко, очень любит общаться и спорить.

Татулька же - человек медлительный и основательный. Она обожает сериалы и кроссворды. Её муж дядя Валя часто подсмеивается над ней, потому что она не может одновременно говорить и чего - то делать. Если, например, Татулька режет хлеб и её отвлечёшь, она откладывает нож и начинает разговаривать. Мама же успевает сделать кучу вещей за минуту, правда, потом кое - что приходится переделывать.

Муся часто хохмит над Зоенькой из - за разности во внешности и темпераментах своих внучек. Та же беззлобно отмахивается и всегда отвечает одно и тоже. Старшая Ксюша пошла в свою бабку Ксению, а Татуля в бабку Марию Васильевну. Вот так - то!

Да, с родственниками мне очень повезло. До школы я жила в мире, где меня все любили, хвалили и баловали. С дядей и тётей я обожала ездить в парк и гулять в лесу. С Мусенькой разговаривать о жизни. С Мариной и Вадимом ездить на море и ходить на концерты. Бабуля Зоя меня всегда пыталась накормить чем- то вкусненьким и обязательно читала книги на ночь.

В выходные все приезжали к нам. Зоенька пекла вкусные пироги с капустой, рисом и сахарные плюшки. Мы садились за большой стол, ели, разговаривали, пели, хохотали и иногда играли в карты, чтобы угодить Мусеньке. Я, наевшись до отвала, обычно залезала под стол и слушала взрослые разговоры. Зоенька периодически подсовывала мне бутерброды с колбасой и сыром. Мусенька сбрасывала под стол лишние карты и смешно расставляла пальцы на ногах, когда нервничала во время игры. А ещё она пела тоненьким писклявым голоском, редко попадая в ноты. Она сама называла свои анти - музыкальные способности шумовым эффектом или брачным клёкотом больного павлина.

Я хихикала и всё время давала себе слово, что когда- нибудь пойду в зоопарк и обязательно услышу, как поёт эта странная птичка.

К семи с половиной годам я была уверена, что буду счастлива вечно. Тогда мне и в голову не могло прийти, что человека могут ненавидеть только из- за того, что ты больше всех или не похож на других. Но, извините, я опять отвлеклась...

Глава 2

Неприятность № 2.

В тот день, когда я первый раз пошла в школу, мои приключения ещё не закончились.

И дёрнуло меня заглянуть под лестницу на второй перемене. Там я обнаружила испуганного одноклассника и... Ну, как сказать? Неудобно как - то... В общем, рядом с ним лежала самая настоящая кучка - вонючка. Сначала эта ситуация меня развеселила. Я хихикнула и доброжелательно кивнула мальчику.

        - Вот... какашка, - сказал Вовка Снегирёв ( Мы потом с ним познакомились) - добежать не успел.

        - Бывает!- философски заметила я и одобряюще улыбнулась.

Не сговариваясь, мы схватились за руки и отошли подальше от лестницы.

        - Меня, наверное, выгонят из школы.

        - Не выгонят, - пообещала я. - Мы её закопаем.

Снегирёв вскинул белобрысые бровки и щербато улыбнулся. (Передние зубы у него отсутствовали).

Я же беспечно подошла к горшку со странным цветочком, ничуть не заботясь о том, что нас могут увидеть, и приступила к осуществлению хитрого плана. В тот момент он казался мне безупречным. Именно за этим занятием нас и застала моя первая учительница Ирина Валентиновна.

Коварная Уколова быстро поняла, как мне можно отомстить за драку...

Когда я тщательно посыпала позор Снегирёва земелькой из горшка, над нами неожиданно прогремел голос моей одноклассницы.

        - Вот они! В куличики под лестницей играют! Землю из горшка рассыпали. Хотите, я весь класс сюда позову и директора?

Ирина Валентиновна поборола удивление и нахмурилась, поняв, что «куличик» под лестницей непростой...

        - Спасибо, Маргарита, не надо. Мы сами разберёмся. Правда ведь?

- Правда! - сказали мы хором с Вовкой.

Учительница нагнулась над Уколовой и что- то прошептала ей на ухо. Мы вытянули шеи, но так ничего и не услышали.

        -Рассказывайте, герои,- потребовала она, как только Рита отошла от нас на значительное расстояние.- Кто из вас не добежал до туалета?

Мы молчали. Я потому что... Не знаю почему. Не могу сформулировать. Тогда мне показалось, что это будет как- то нечестно по отношению к Снегирёву. Я просто стояла красная, как рак, и молчала, нервно теребя бейджик с моим именем.

        - Это не я,- прошептал Вовка и тоже залился краской.

        - Выходит, это сделала Света Иванова? - удивилась учительница.

Снегирёв кивнул.

В груди у меня закипело, в голове забулькало, из глаз брызнули солёные слёзы. Я глотала их вместе с соплями и икала. Меня прорвало, как плотину. Больше всего на свете я хотела оказаться дома, уткнуться в тёплые Зоины коленки или поговорить с Мусей. Она- то обязательно всё объяснит и успокоит.

        - Не реви! - приказала мне Ирина Валентиновна и потянула за собой в класс.

Она умывала меня холодной водой и приговаривала.

        - Горе моё неуклюжее, горемыка долговязая, да знаю я, что не ты это сделала, а Снегирёв.

Я сразу перестала плакать, только хлопала ресницами и судорожно вздыхала.

        - Ну, и денёк у тебя сегодня выдался, Света Иванова. В один день сразу два приключения.- Она вытащила душистый носовой платочек, вытерла мою заплаканную физиономию и заставила высморкаться.  

        - А как вы узнали, что это Вовка сделал? – наконец - то, осмелилась спросить я.

        - Очень просто. Во- первых, Снегирёв нервничал так, словно совершил преступление. А, во - вторых, ты не заметила, что он и штаны - то как следует не натянул.

        - И что теперь с ним будет? ( Несмотря на предательство, мне всё же было жаль Вовку).

        - Ничего не будет! Пусть он немного помучается, а потом сам примет решение.

Ты же его простила, правда?

Я кивнула. Мне очень хотелось кинуться моей учительнице на шею и прижаться заплаканным лицом к розовой щеке. Как здорово она всё устроила! И меня успокоила, и Снегирёва не собиралась наказывать.

Я смотрела на неё и таяла, как снег весной.

Ирина Валентиновна мне сразу понравилась. Она была необыкновенной красавицей в розовом костюме, розовых туфельках и золотистыми завитками на затылке. Просто фея!

Когда прозвенел звонок на урок, я заняла своё место на последней парте у окна. Место рядом со мной пустовало.

Уколова, сидящая справа по соседству, не переставала с интересом поглядывать в мою сторону.

        - Ну, и влетело же кому - то, наверное, по первое число, - ехидно прошептала она.

Я промолчала.

- Это же надо, на школьной перемене в куличики играть!- не унималась Уколова.

Мои одноклассники, сидящие рядом с интересом повернули головы в мою сторону.

        - Что у вас там происходит? - поинтересовалась Ирина  Валентиновна.

        - Да, вот Иванова не хочет признаться, что в куличики на перемене играла. Прямо, как маленькая!- захихикала Уколова. Класс её тут же поддержал.

        - Тихо! - цыкнула на всех Ирина Валентиновна.- Сядь, Маргарита. Не надо говорить о том, что не знаешь, и тем более смеяться. Это нехорошо.

Я с благодарностью посмотрела на неё и улыбнулась.

        - Лиза - подлиза! - прошипела Уколова в мою сторону, кротко опустила глаза и со смиренным видом сложила руки. Прям - таки птичница - отличница.

Когда уроки закончились, ко мне неожиданно подошёл Снегирёв. Я расцвела, как майский ландыш, наивно полагая, что он всё осознал и подошёл извиниться. Конечно же, я его прощу. Обязательно прощу! Он ведь такой маленький, растерянный и беззащитный. Даже до туалета дотянуть не успел...

Снегирёв поманил меня пальцем. Я нагнулась.

        - Если ты кому - нибудь скажешь, что произошло под лестницей, у тебя умрёт бабушка,- зловеще прошептал он и быстро удалился.

Такого я никак не ожидала. Ноги мои сразу стали ватными. Обида поднялась, как газировка в стакане. В ушах зашумело.

        - Света! - привел меня в чувство голос учительницы, - Снегирёв извинился?

Я кивнула.

        - Молодец! Значит, осознал! - она подставила мне раскрытую ладонь, по которой я вяло хлопнула, борясь с горячим желанием расплакаться.- Ну, что с тобой опять? Устала?

Я кивнула.

По дороге из школы, крепко держась за мамину ладонь, я судорожно соображала. А вдруг тот разговор с учительницей тоже считается? И теперь кто- то из моих любимых бабушек из - за меня просто так возьмёт и умрёт... Нет! Не может быть! Ирина Валентиновна ведь сама догадалась.

Домой я пришла выжитая, как лимон, немного посидела за праздничным столом и заснула на стуле перед тем, как Зоенька выставила на стол огромный шоколадный торт с серебряными бусинками и пышными цветами.

        - Уморилась, радость наша,- услышала я отдалённый  и расплывающийся голос Муси. - Столько впечатлений за день. На меня ласково смотрело восемь пар глаз.

На следующий день я проснулась радостная и отдохнувшая, напрочь забыв о своих злоключениях. Меня ждал огромный торт, к которому никто не притронулся, потому что я так не вовремя заснула.

Зоенька усадила меня на стул, расчесала и сделала из моих волос умопомрачительную корзиночку с двумя бантами и множеством заколочек со стразами. Меня сфотографировали рядом с тортом, заставили съесть огромный кусок и даже позволили выпить чашку кофе со сливками.

Я чувствовала себя счастливой и взрослой.

Надо заметить, что эти блестящие бусины на торте, страшная гадость. Они очень красивые, но совершенно твёрдые и невкусные.

Муся ухватила одну, долго гоняла за щекой и в итоге выплюнула в тарелку. Я смотрела на круглую блестяшку и думала. Почему так бывает: ты видишь что - то симпатичное, и тебе кажется, что внутри это тоже должно быть прекрасно? А на самом деле совсем наоборот. Почему Снегирёв вчера казался таким маленьким и слабым? Его хотелось защитить и утешить. А он поступил, как мерзкая вонючая какашка...

И тут я вспомнила в мельчайших подробностях о том, что произошло вчера.

        - А можно я сегодня дома останусь? - робко спросила я, одновременно обращаясь ко всем за столом.

        - Очень интересно! - воскликнули в один голос мама с папой.

Муся удивлённо хмыкнула и переглянулась с Зоенькой. Это ещё хорошо, что за столом не было дяди с тётей, бабушки Марины и деда.

        - Что случилось, зайка? - мягко спросила мама.- Тебе не понравилось в школе?

- Это из- за той вертлявой девчонки, - категорично заявила Муся.

- Маривана! (папа всегда так называл мою прабабушку), не будем делать поспешные выводы, - он  строго посмотрел на меня и сухо спросил, -Что же моя любимая дочь собирается спасовать перед трудностями?

Я отрицательно покачала головой, борясь с очередным желанием расплакаться, и неожиданно почувствовала, как под столом одобряюще скользят по моим коленкам ноги Зоеньки и Муси.

Мне сразу стало очень хорошо. Я вспомнила, что встречу сегодня Ирину Валентиновну и широко улыбнулась.

        - Я просто очень скучаю без вас, - объяснила я. На этом начинающийся конфликт был исчерпан.

Глава 3.

Как я набиралась опыта.

В школе меня ждал сюрприз. К нам пришёл новенький Костя Воробьёв. Он был такой же высокий, как я, поэтому сел за мою парту. Так у меня появился самый настоящий сосед.

На уроке я разглядывала его исподтишка. Костя был очень загорелый с выцветшими волосами и странным амулетом на шее.

        - Это куриный бог, - сказал он, как только я захотела спросить, что это за камушек с дыркой.

        - Угу! - согласилась я.

        - А загорел я в Египте.

        - Угу!

Моему удивлению не было предела. Он угадывал мои мысли на расстоянии.

        - А ты говорить - то умеешь?

        - У... Да! Меня зовут Света. Света Иванова.

        - А меня, как вампира, Константин.

Я на всякий случай скосила глаза, чтобы проверить отражается ли он в зеркале.

Он перехватил мой взгляд и улыбнулся.

        - Вампиров с фамилией Воробьёв в природе не существует.

        - Да!- поддержала я его радостно и улыбнулась.

        - Ты брегеты себе поставить не хочешь? У тебя передний зуб кривоват. А то такая красивая, а зубы, как у ребёнка.

«А кто же я? - удивлённо подумала я. - Хотя он прав. Дети ходят в детский сад. А мы уже школьники».

Мне очень понравился этот мальчик. Его последние слова заставили моё сердце радостно подпрыгнуть. У меня что- то ёкнуло в груди и перевернулось. Красивой меня ещё никто не называл, кроме родственников, конечно, поэтому его замечание я восприняла как комплимент.

Я покраснела от избытка чувств и кивнула, пытаясь судорожно запомнить странное слово

«брегеты».

На всех переменах в этот день мы держались вместе. Костя рассказывал интересные истории про пирамиды и мумии, про таинственные обряды погребения, про Красное море с цветными рыбками и кораллами. Я смотрела на одноклассников (они заворожено стояли рядом, окружив нас плотным полукольцом) и гордилась тем, что сижу рядом с таким великолепным мальчиком.                                    

Вечером я прожужжала всем уши, рассказывая про нового соседа по парте. Муся, как всегда хихикнула, и сказала, что я невеста, а Костя - мой молодой человек. Я хотела обидеться, но не смогла, только смущённо болтала ногами, пытаясь вспомнить иностранное слово про зубы: «беги – ка - ты», «беге - моты», «бер – гамо - ты»...

На следующий день моя радость испарилась, как сосулька весной. На перемене после завтрака Костя куда- то исчез. Я набралась храбрости и пошла вдоль длинного коридора (так далеко от класса я ещё никогда не уходила).

Навстречу попадались незнакомые шумные дети. Кто - то, пробегая мимо, дёрнул меня за косичку. Мальчик в синем пиджаке скосил глаза и показал язык. У стены стояли девочки постарше. Они оглядели меня с головы до ног, захихикали и стали перешёптываться. Я поняла, что зашла на чужую территорию.

Передо мной выросла огромная фигура в белой рубашке и клетчатом галстуке.

        - Ты что тут делаешь? - толстый мальчишка ткнул меня в плечо.

        - Пускай дань заплатит! – кто - то посоветовал ему сзади.

        - Я и сам порядки знаю! Иванова, - он посмотрел на мой бейджик, - у тебя жвачка или конфеты есть?

        - Дома! - пискнула я.

        - Хитрая какая! Делиться не хочет! - прозвучал из - за спины тот же голос.

        - А бутерброды, шоколад, деньги?

Я вывернула карманы и отрицательно покачала головой.

        - Тогда мы тебя проучим, чтобы не ходила без спросу, куда не надо, - пообещал толстяк и поднёс к моему лицу кулак, перепачканный чернилами.

Пока я решала, что мне делать: убежать, подраться или заплакать, обстановка внезапно изменилась.

Лицо толстяка расплылось в заискивающей улыбке. Его союзники тут же испарились в неизвестном направлении.

        - Что здесь происходит, Алик? Ты опять взялся за старое?

Перед нами стояла коротко стриженная темноволосая дама с блестящими озорными глазами. В ней я сразу почувствовала союзницу и улыбнулась.

        - Нет, Наталья Ивановна! Мы...здесь...в пограничников...играем.

        - Про пограничников мы с тобой позже поговорим, когда за тобой мама в школу придёт.

Лицо толстяка исказилось от злости и обиды. Он угрожающе посмотрел на меня и что - то пробормотал.

        - Что - что ты сказал? - тут же поинтересовалась Наталья Ивановна.

        - Я ничего ей плохого не сделал.

        - Не сделал, потому что не успел. Так ведь?

Алик покраснел и опустил глаза.

Так я познакомилась с завучем. Она отвела меня в класс и сдала на руки моей учительнице.

        - Ну, куда ты пропала? - шепнула мне на ухо Ирина Валентиновна. - Потерялась?

        - Нет! Я Костю искала.

        - Твой Костя в медпункте был. У него живот заболел. Ты понимаешь, что ты ушла без спроса, а это нехорошо?

- Угу! - кивнула я.

-Ну, иди в класс, горе луковое. Там твой рыцарь.

Костя стоял ко мне спиной и с кем- то беседовал.

        - Ты брегеты себе поставить не хочешь?- услышала я знакомый голос.- У тебя передние зубы кривоваты. А то такая красивая, а зубы, как у ребёнка.

Я не верила собственным ушам. Те же слова он говорил уже другой девочке. И эта девочка была Рита Уколова...

Так на третий день учёбы я поняла, что жизнь очень сложная штука и просто так, как дома, тебя никто любить не будет.

Теперь я учусь в пятом классе. Костя- стоматолог (теперь у него такое прозвище) продолжает влюбляться во всех без разбору и говорить комплименты. Ему всё прощается из - за того, что он красавчик.

Мы по - прежнему сидим за одной партой, и поэтому мои уши чаще всех слышат хвалебные речи.

        - Ой! Прикольная у тебя заколочка... А где ты эту прелесть купила?... Ты сегодня отлично выглядишь... Как от тебя приятно пахнет! - и так далее.

Я не обижаюсь, как Уколова. Она - то измучила его своей ревностью, устраивая бесконечные скандалы. Меня Рита по - прежнему ненавидит, хотя я ей не сделала ничего плохого. Или сделала? Но кто же виноват, что Костика посадили за мою парту?                                  

Глава 4

Моё тёмное прошлое.

Был обычный воскресный вечер. Мои родители пошли в гости к папиному начальнику. Мусенька грызла семечки и смотрела сериал. Зоенька возилась на кухне. Я сидела за письменным столом и наслаждалась своей коллекцией.

Какая же я глупая! Про своё увлечение я рассказать - то забыла!

Так вот, с ясельного возраста у меня неожиданно проявилась страсть к мелким вещам, футлярчикам и коробочкам. Все полки в моей детской  были заставлены фишками из настольных игр, фигурками из киндер- сюрпризов и чудо- творожков, коробочками и прочими мелочами.

Самая любимая игрушка, лысый пупсик Вова, помещался в спичечный коробок, который служил ему и домом и кроваткой. Брелочки от ключей, в виде крохотных зверюшек, флакончики от маминых французских духов- пробников находились в трёх специальных ящиках с ячейками.

Я перебирала и любовно укладывала мою киндер- коллекцию в новую шкатулку, которую мне подарили дядя Валя с Танюшкой за то, что я хорошо закончила третью четверть.

Когда последний крокодильчик в широкополой шляпе был уложен на своё место, и мне в руки неожиданно попала древняя фигурка поросёнка Наф - Нафа, я густо покраснела.

Это было начало моей коллекции и мой позор!

Эта неприятная история произошла в тот единственный раз, когда мои родители решили отвести меня в садик.

Да и что им оставалось делать! Муся отдыхала на курорте. Зоенька уехала в Ригу к двоюродной сестре Жене, но так и не вернулась вовремя из- за того, что та сломала ногу. Перспектива целый месяц оставлять меня дома одну или брать по очереди на работу их не устраивала. Так я оказалась в младшей группе садика.

Именно там я поняла, что хорошая девочка может превратиться в трусиху или даже во что похуже.

Я очень переживала, когда ушли мои родители, оставив меня у голубого шкафчика с ободранным рисунком то ли зайца, то ли медведя, но потом успокоилась.

После завтрака все дети уселись на ковёр и стали играть. Я же растерянно стояла и не знала, что мне делать. Всех лучших кукол расхватали. Розового зайца трогать категорически воспрещалось. Оставался только пластмассовый грузовик и игрушечный зонтик. Ни то, ни другое мне не нравилось.

        - Светочка! А давай посмотрим, что у нас есть наверху.

Моя воспитательница сняла со шкафа картонную коробку с игрой, на которой были нарисованы серый волк и три поросёнка.

Я опьянела от радости, когда увидела крохотных поросяточек в шляпах и коротких штанишках и взяла одного в руки.

Но тут налетели дети, началась потасовка, и воспитательнице пришлось всё убрать назад.

        - Всё!- строго сказала она.- Раз вы так себя ведёте, значит, вы ещё маленькие. Подождём, когда подрастёте и научитесь уступать друг другу.

Крохотный поросёнок так и остался у меня в кулаке.

«Немного поношу тебя, а потом отдам», - обещала я Наф - Нафу и положила в карман.

Потом мы долго гуляли во дворе садика. Наташка Кулакова спряталась за клумбу с высокими разноцветными ромашками и пугала всех, неожиданно выскакивая и замахиваясь красным кирпичом.  

Кирпич был огромный и страшный. Я никак не могла понять, как она умудряется не только держать его в руках, но ещё и махать им.

Все визжали, возбуждённо бегали вокруг клумбы. А я даже боялась подойти ближе. Так я узнала, что смелой меня можно назвать с большой натяжкой.

Вечером мама обнаружила у меня в кармане Наф - Нафа.

        - Откуда это? - поинтересовалась она.

Я покраснела и заплакала.

        - Ты взяла это без спроса?

Я кивнула.

        - Ты же знаешь, что так поступают только плохие девочки!

Мне было нечего сказать в своё оправдание.

        - Ты визитная карточка нашей семьи, Светлана! - строго добавил папа. - По твоему поведению будут судить о твоих родителях, о бабушках и деде.

        - А так же о дяде с тётей! - добавила мама.

Вечером от переживаний у меня поднялась температура, и вскоре выяснилось, что я заболела краснухой. Всё моё тело покрылось весёлыми ровными пятнышками. Они были везде и на ладонях, и на лбу и...(скажу по секрету, даже на попе! Хи - хи! Представляете попу в горошек?) Ой! Я опять отвлеклась!

Так вот... Мама тут же забыла, с чего всё началось, взяла больничный и стала ухаживать за мной с двойным усердием. Папа по вечерам читал мне сказки и рассказывал смешные истории. А в детском садике я больше не появлялась.

Потом из санатория приехала загорелая и весёлая Муся, вернулась из Риги Зоенька, и эта неприятная история забылась. История забылась, а мой позор Наф - Наф остался в моей коллекции...

Именно тогда я поклялась, что больше никогда в жизни не возьму чужого, и слово своё сдержала.

Глава 5

Дамские штучки.

Опять я отвлеклась. Уж извините. Рассказывала- то я про воскресенье и телепередачу.

Итак, Мусин сериал закончился, и она пошла помогать Зоеньке делать голубцы.

Хотя помогать - это неточно сказано, так как помощь обычно заключалась в том, чтобы давать советы и при этом выводить Зоеньку из себя.

        - Ты посильнее огонь включи, а то полдня варить будешь. Перчику добавь побольше. И соли, соли не жалей. Да что ты так долго возишься! Если будешь готовить в алюминиевой кастрюле, я к твоей стряпне не притронусь...

Зоя редко огрызалась. Но когда Мусенька особенно часто доставала репликами типа «руки - крюки» или сравнивала её темперамент с малахольным ленивцем, та обычно говорила, что она уже взрослая и всё такое, и предлагала сменить себя на этом посту.

Такая перспектива Мусю, конечно, не устраивала, она возмущённо фыркала и быстро ретировалась в безопасную зону, то есть ко мне в комнату.

Но я опять отвлеклась. О чём я говорила - то? А! Про сериал, который закончился!

Я убрала свою коллекцию, уселась в Мусино кресло и стала щёлкать пультом.

        - Чтобы быть успешным, надо научиться рефлексировать. И для начала хотя бы заведите дневник, в котором вы будете анализировать события,- советовал известный психолог растерянной девице, похожей на страуса.

Несмотря на скучное и непонятное слово « рефлексировать», я буквально прилипла к телевизору и дослушала выступление до конца.

Темноволосый мужчина в белом халате и прямой чёлкой советовал узнать себя получше. Той дамочке он дал домашнее задание: прийти домой и тщательно рассмотреть себя в зеркале, потом дать оценку и описать сегодняшний день в дневнике.

«Может, и мне попробовать,- решила я.- Вдруг из этого и выйдет чего- нибудь путное».

Зеркало нашлось в ванной. Оно было двустороннее. С одной стороны нормальное, а с другой увеличивающее.

Я устроилась в Мусином кресле, и принялась пристально себя рассматривать.

Глаза карие. («Грустные, как у коровы», - обычно говорит Муся, когда я скучаю или расстроена.) Ресницы светлые длинные и совершенно прямые. Лицо, как лицо, круглое, как луна. Волосы светлые и длинные. Правда, косички тонковаты.

Однажды я слышала, как Мариночка сказала Зое, что я у них породистая. Я, конечно, удивилась, потому что раньше слышала, что породистыми бывают только лошади, собаки или кошки. Но всё же поняла, что Мариночка сделала мне комплимент. Ведь всех  породистых возят на выставки, чтобы получить награду. Выходило, что меня можно куда- нибудь выставить и получить приз...

Я преревернула зеркало другой стороной и отпрянула. Теперь я  стала выглядеть несколько иначе. Кожа уже не казалась такой гладкой и розовой. У глаз обнаружились морщинки. На висках торчал светлый пух. Нос выглядел огромным, как птичий клюв. Я умудрилась рассмотреть на нём две странные ямки и после этого в состоянии лёгкой паники запрятала зеркало на самую высокую полку в ванной.

Настроение было испорчено. Выходило, что пока я изучала своё отображение в нормальном зеркале, всё было хорошо. Но стоило мне рассмотреть себя подробнее через увеличительное стекло, как я стала ощущать себя страшной каракатицей.

«С сегодняшнего дня буду за собой следить»,- решила я и отправилась к маминой тумбочке, где лежала косметика.

Стоило мне разложить мамины сокровища и открыть коробочку с душистым кремом, как передо мной сразу же материализовалась фигура Муси.

        - Что это ты, душа моя, задумала? - ласково поинтересовалась моя прабабушка.

        - Да просто так, посмотреть хочу, что тут у мамы есть.

        - А не рано ли?

        - Нет.

Тут я почему - то вспомнила, что у Муси есть косметичка - кошелёк, где всегда лежит её любимая вишнёвая помада, спичка (чтобы эту помаду выковыривать) и крохотный чёрный карандаш. Им она подводит глаза и делает из небольшой бородавки на лице чёрную мушку. Кстати, ей очень идёт.

Раньше у неё была тушь Ленинградской косметической фабрики в прямоугольной коробочке. Утром перед тем, как спуститься за  газетами, она садилась к окну, смачно плевала на кусок, похожий на засохшую чёрную акварель и рисовала глазки. Она так и говорила: «Пойду, глазки нарисую».

Мама много раз пыталась обновить её древнюю коллекцию, но она упрямо упиралась и всегда говорила одно и тоже: «В ваших Франциях сейчас такую косметику никто не делает. А мне моего карандаша и помады до самой смерти хватит»...

И что удивительно, шли годы, а её запас так и не заканчивался, хотя пользовалась она им каждый день.

Муся по - прежнему стояла передо мной, соображая, какой аргумент привести лучше.

        - А если кожу испортишь? - вдруг выпалила она .- Вдруг у тебя аллергия начнётся или ещё что – нибудь похуже?

Я растерянно застыла с открытой баночкой в руке.

Крем приятно пах земляникой. Так и хотелось зачерпнуть пальцем белую массу и отправить в рот.

К нашему разговору внезапно присоединилась Зоенька.

        - Девочки, вы что задумали? - осторожно поинтересовалась она.

Муся молчала, предоставив мне самой выпутываться из этой ситуации.

- С сегодняшнего дня я буду за собой следить. Вот,- сказала я не очень уверенно.

- Это как же?- удивилась бабуля. - Зачем? Ты у нас и так красавица!

        - Это для вас я красавица, потому что вы меня любите, а для других нет.

        - Это кто же тебе такую гадость сказал? - возмутилась Муся.

        - Никто. Сама догадалась.

        - А ты случайно маминым круглым зеркалом с увеличителем не пользовалась? - неожиданно спросила Зоя.

        - Зеркало тут не при чём, - выпалила я. - Просто у меня уже морщины появились, и кожа на носу стала портиться. Если я не приму меры, скоро я совсем состарюсь...

В общем, закончилось всё неожиданно.

Муся (Она у нас самая креативная, как говорит папа) неожиданно предложила всем сделать маски из сметаны и кефира.

Мы, конечно, сразу согласились, намазали лица белой массой, положили ломтики огурцов на глаза и улеглись на мамину кровать.

        - Сейчас полежим минут пятнадцать и встанем, - сказала Зоенька.

Она ещё не успела договорить фразу до конца, как послышался переливистый храп Муси, напоминающий журчание ручейка.

        - У моей матушки железные нервы,- заметила Зоенька. - Спать может в любом положении. Только глаза надо закрыть.

        -Да!- поддержала её я.

Муся громко хрюкнула и категорически заявила:

- Я всё слышу и не совсем не сплю. А вы, девочки, если не знаете, то и не говорите.

- Кто же тогда храпел? - не удержалась от вопроса бабуля, но ответа так и не дождалась.

Мы притихли. Потом журчание с удвоенным усилием повторилось.

Мы немного похихикали и затихли, потому что, когда делаешь маску, надо лежать тихо и не разговаривать. Через минуту к Мусе присоединилась моя бабуля.

        - Хыр – р - р! Пуф! Хыр – р - р! Пуф! - раздавалось слева.

        - Гыр – р - р! Гыр – р – р ! - журчало справа.

«Интересно, а я храплю во сне?», - подумала я и тоже заснула...

Глава 6.

Странное происшествие.

Мне приснился очень странный сон.

Наш класс гулял в лесу и собирал гербарий. Кругом было много молоденьких ёлочек с мягкими колючками и кустов дикого орешника. Солнце освещало небольшую опушку, усыпанную летним разноцветьем.

Ирина Валентиновна сплела венок из жёлтых одуванчиков и торжественно водрузила его мне на голову. Все сразу стали восхищаться и говорить, как я хорошо выгляжу и всё такое.

А Костя Воробьёв встал на одно колено, протянул мне руку и сказал: «Ты, Света Иванова, самая красивая девочка в классе. И зубы у тебя очень хорошие, ровные».

Я обернулась, чтобы посмотреть на реакцию Ритки Уколовой. Она стояла у меня за спиной и тоже улыбалась, глядя на меня, но как- то очень странно. В руках у неё было круглое мамино зеркало с двойным стеклом.

        - А давайте посмотрим, как наша Света Иванова в этом зеркале выглядит,- предложила она и сделала шаг мне навстречу. От ужаса я попятилась назад и упала. Уколова приблизилась, высунула длинный язык и стала облизывать моё лицо, приговаривая: «Оставь Костю Воробьёва в покое! Он мой!».

- Фу! Муся! Нельзя! - услышала я незнакомый голос и подумала: «Причём здесь наша Муся? Это же Ритка Уколова с ума сошла, лижется, как психическая какая- то».

Мне стало мокро и щекотно. Я открыла глаза и вскрикнула от неожиданности. Передо мной нависла огромная морда незнакомой лохматой собаки. Она весело виляла хвостом, долизывая остатки сметаны на моём лице.

        - Муся! Ко мне! - скомандовал мужчина, стоящий в дверях.

Собака последний раз лизнула меня в нос, схватила ломтик огурца и послушно уселась к ногам мужчины.

        - К нам залезли воры,- шепнула бабуля, как только лохматое чудовище спрыгнуло вниз.

        - По - моему, этому бандиту нужны заложники?- предположила Муся.- Он только что хотел, чтобы я к нему подошла. Интересно, что этот гад задумал? Я сейчас...

        - Мама, не вздумай! - перепугалась Зоенька.

        - Разве я похожа на сумасшедшую? - возмущённо прошелестела моя прабабушка.- Он меня отсюда только с кроватью вынести сможет.

        - Говорила я тебе: «Закрой форточку на кухне!» - упрекнула Мусю бабуля.

        - При чём здесь форточка? Разве эта лошадь лохматая через неё пролезет?

- Да, ей и через дверь- то войти проблематично. Кстати, а откуда он твоё имя знает?

Мы молча уставились на незнакомца. На лице «бандита» блуждала растерянная улыбка. Он стоял, как вкопанный, лишь иногда поглядывая вниз. Огромная псина сидела у его ног, весело махая пушистым хвостом, и тоже улыбалась. Неловкая пауза висела в воздухе, готовом взорваться от напряжения.

Неожиданное появление третьего лица вызвало новый всплеск эмоций.

        - Карлик! - прошептала бабуля и перекрестилась.

        - Малолетка! - воскликнула Муся.- Теперь понятно, как к нам через форточку воры залезли.

Я уставилась на девчонку лет десяти.

«Девочка как девочка, - подумала я.- Очень даже миленькая, на белочку похожа. Глазки немного раскосые, носик остренький и хвостики забавные».

«Белочка» с интересом рассматривала меня.

        -О, господи!- привёл меня в чувство голос мамы.-Что здесь происходит?

Первой пришла в себя я и воскликнула:

        - Мамуля! Мы решили сделать маски для красоты, а тут воры...

        - Мы не воры! - хихикнула  девочка.- А ваши новые соседи, встретили вашу маму на лестничной клетке и познакомиться пришли.

Так я впервые встретила лучшую подругу жизни и соседку по совместительству, Наташку Иванову. Да- да! Мы оказались однофамилицами. В школе нас так и зовут Иванова маленькая и Иванова большая.  

Я выше своей подружки почти на десять сантиметров и старше на четыре месяца.

В тот же вечер мы похихикали над недавними событиями, поведали друг другу свои тайны и дали клятву дружить вечно.

Когда её семья уезжает на юг, нам временно отдают Мусю. Тогда папе (больше с ней никто не справляется) приходиться вставать в шесть утра в любую погоду и гулять в нашем дворе.

Часто Мусю называют пылесосом, потому что она готова съесть всё, что попадается на пути. Ещё она умеет открывать холодильник и так уморительно клянчит еду, встав на задние лапы, что никто не в состоянии смотреть на это хладнокровно.

Летом на даче Муся выходит на «охоту». Она подкрадывается к мангалам, на которых жарится мясо, встаёт в стойку и ждёт, пока кто - нибудь не обратит на неё внимание.

Сначала, конечно, все пугаются, потому что Муся похожа на медведя (Когда - то её бабка «чау - чау» согрешила с кем- то очень огромным и лохматым), потом умиляются и отдают ей лучшие куски мяса.

Она никогда не останавливается на достигнутом, а кочует от мангала к мангалу, иногда заглядывая на местный пляж.

Ещё у неё есть хобби - жвачки, прилепленные в самых неожиданных местах. Она может съесть целую тонну, не задумываясь. Правда - правда!

В тот день мы набрали всяких вкусностей и залезли в ванну. Не подумайте, что нам захотелось помыться. Просто в ванной было темно. А темнота- то, что надо для страшных историй.

Сперва я рассказала своей новой подруге историю про гроб на колёсиках, потом про жёлтое пятно и красную руку. На этом мой репертуар иссяк.

        - Старьё!- вынесла приговор Наташа, как только я захлопнула рот.- Вот я могу с хода придумать всё, что угодно.

Я недоверчиво посмотрела на неё и промолчала.

        - Не веришь? А давай на спор! Только скажи мне три любых слова.

        - Зачем?- опешила я.

        - Как зачем? Ты проверить хочешь, вру я или нет?

        - Плюшки, таракан и... Снегирёв, - вылетело из меня.

Наташа вытянула руки, хрустнув пальцами, закрыла глаза и начала:

        - Когда часы пробили полночь, Снегирёв встал из гроба и направился к кондитерской фабрике «Белая ночка», где работала ночная смена...

Я не помню, чем там всё кончилось, но история и правда получилась такая страшная, что в ту ночь я никак не могла заснуть, пока не перебралась под мышку  Зоеньки.

Как оказалось, у моей подружки был настоящий талант рассказывать страшилки. И не было на свете лучшего слушателя, чем я. Мне, конечно, было страшно, но я ни за что бы не решилась отказаться от этого.

Глава 7

Кое -  что о первом «Б».

Когда Наташа впервые пришла в наш класс, её посадили за первую парту, потому что она была самой маленькой. Моему разочарованию не было предела. Я еле дождалась перемены.

        - Не дрейфь!- успокоила меня подруга. - Я постараюсь побыстрее стать такой же длинной, как ты. Тогда меня точно посадят за самую последнюю парту.

Помню, что тогда расчувствовалась и поцеловала её в макушку.

        - А вот этого не надо! Ненавижу сюськи – пуськи - кукуськи! - фыркнула Наташка.- Лучше расскажи, кто в вашем классе кто.

        - Как это?

        - Вот эта остроносенькая с чёлкой кто?

        - Ритка Уколова.

        - Она хороший человек?

        - Не знаю,- осторожно ответила я.

        - Не хочешь говорить, не надо,- фыркнула подруга.

        - Нет! Хочу! Только не знаю как.

        - Говори, как есть.

        - У меня с ней ничего не получается. А однажды мы даже подрались, - покраснела я.

Наташка недоумённо и вместе с тем уважительно посмотрела на меня.

        - Ну, ты даёшь! Подрались!

Я не знала, как реагировать на её реплику. «Ну, ты даёшь» - в смысле хорошо или плохо?

        - Она мне сразу не понравилась,- разрешила мою проблему Наташка.

И тут слова  посыпались из меня, как капли во время дождя. Я рассказала про букет, линейку, фотографа. Моя подруга хохотала до слёз, а потом огорошила меня заявлением.

        - Ты так смешно рассказываешь! Тебе по телевизору выступать надо.

И тогда я рассказала про какашку и Снегирёва, про Костика Воробьёва. Мне сразу стало легче.  

        - А это кто?- Наташа ткнула пальцем в сторону двух низкорослых мальчиков.- Чудные какие.

        - Это Турал и Армен.- Я внимательно пригляделась к ним, но ничего чудного не обнаружила. Мальчики как мальчики. Оба щуплые и маленькие в одинаковых школьных костюмчиках. Они стояли у стены и играли на щелбаны в «Камень- ножницы- бумага».

        - Они всегда так в школу ходят? Смотри у что них на пальцах!

        - А! Ты про перстни? Всегда.

        - А как же учительница разрешает?

        - Так они по - хитрому носят. Как только Ирина Валентиновна выйдет из класса или на перемене отлучиться, они сразу перстни на руки и воображать начинают. Один раз их наш завуч Наталья Ивановна поймала, всыпала им, конечно и лекцию прочитала.

        - А они что?

        - Да ничего! Им что говори, что ни говори. Как об стенку горох. Упрямые очень.

Да ты сама смотри, если раньше они только по два перстня носили, то теперь их у них по пять на каждой руке.

- Вот психи - то, - хихикнула Наташка.

- Угу! - согласилась я.

После уроков мы остались, чтобы помочь Ирине Валентиновне разобрать шкаф с книгами, и всё говорили- говорили и никак не могли наговориться.

Потом нашли укромное местечко во дворе школы и сожгли наши носовые платочки, обменялись бантами, дали друг другу клятву дружить всю жизнь... и умереть в один день, когда нам исполнится по сто двадцать лет.

Домой я пришла счастливая, потому что в моей жизни появился ещё один любимый человек.

Глава 8

Про то, как я влюбилась.

Скажу вам по секрету, я немного странная. Только не подумайте, что я с приветом. Не в этом смысле. Я говорю про особенность моего характера. Мне всё время надо кого- то любить, кроме мамы, папы, бабушек, тёти и дяди. Я их, конечно, тоже люблю, но по- другому.

Попробую объяснить. Когда мне было три года, меня повели делать прививку в детскую поликлинику. Я сразу заметила что- то неладное, когда мне разрешили надеть любимое платье с бантиками на кармашках, утром на завтрак дали мороженое с клубникой и пообещали вечером сводить в зоопарк.

План взрослых я разгадала только тогда, когда мы вошли в рекреацию поликлиники, и закапризничала.

Масло в огонь подлил детский вопль, доносящийся из кабинета, к которому мы подошли.

Дверь неожиданно распахнулась, и оттуда вылетел мальчик со спущенными штанами.

        - Наумов, ты куда! Задержите его! - кричала медсестра. - Он меня за палец укусил!

На бедолагу устроили самую настоящую облаву. Дети сразу притихли и стали наблюдать за происшествием.

Мальчик рванул по коридору и спрятался за пальмой. Медсестра сразу увидела его отражение в зеркале, сделала знак врачу и изобразила, что идёт в другую сторону.

        - Куда же Вова подевался?- сказала она нарочито громко, отрезая ему путь к отступлению.

Мальчик почувствовал неладное и сделал отчаянный бросок ей навстречу.

Попытка освободиться штурмом ему не удалась, и он обречённо повис на её руках. Тут подоспела его мама, и несчастного поволокли в кабинет.

Я смотрела на этого мальчика, и моё сердце разрывалось от жалости. Он так горько плакал, так отчаянно сопротивлялся, что хотелось успокоить его, погладить и что- нибудь подарить.

        - Вова Наумов, - прошептала я. И это сочетание показалось мне божественным. Что- то щёлкнуло в моей голове, наполнило сердце радостью. Потом я ни раз просила родителей купить мне Вову, засовывала в папин портфель мешок, чтобы после работы он принёс мне мальчика. Но родители сначала отшучивались, потом отводили глаза и, в конце концов, попросили Мусю серьёзно со мной поговорить.

Моя прабабушка не стала церемониться.

        - Выкини эту блажь из головы, Светик! - сказала она.- Твои родители никогда не принесут тебе Вовку.

        - Почему? - ужаснулась я.

        - Он не игрушка, а живой мальчик. И у него тоже есть родители. Вот если бы ты кому- нибудь понравилась, и какой- нибудь мальчик положил в портфель своего папы мешок и попросил тебя принести к ним домой...

Я бросилась к Мусе на шею и расплакалась.

- Не хочу к чужим! Мне очень хорошо с вами!

        - Ну - ну! Девочка! Ты ещё встретишь сто таких Вовок Наумовых и выберешь самого лучшего! У тебя сработал ранний материнский инстинкт. Я тоже первый раз влюбилась в три года.

Её слова подействовали на меня самым лучшим образом. Я последний раз всхлипнула и улыбнулась.

Глава 9

Моё первое путешествие.

Надо же, столько лет прошло, а я помню, всё, что было связано с этими событиями.

Потом я испытала что - то подобное лет в десять, когда меня первый раз отправили в лагерь на море. А точнее не меня, а нас.

Дело в том, что Зоенька наотрез отказалась отпускать меня одну, а вместе с ней и Муся.

В итоге мы поехали втроём. Зоенька устроилась поваром на кухню, а Муся заведующей складом.

Так как ехать вместе с родственниками категорически не приветствовалось, вплоть до расторжения трудового договора, мы решили соблюдать инкогнито. С самого начала мои бабули проинструктировали меня, как себя вести «в чуждой, но полезной для детского организма обстановке». (Это я Мусю сейчас процитировала.)

Передо мной стояла задача, как можно дольше делать вид, что я приехала одна. А потом, когда все привыкнут к мысли, какая я замечательная, то и притворяться не надо будет. По принципу: «Вы не спрашивали. Я не говорила».

Но у меня, как у типичной неудачницы, хеппи-энда так и не получилось.

Позже я услышала, как Муся сказала Зоеньке, что все мы оказались, извините за грубость, «в большой и глубокой попе, так как шила в мешке не утаишь».

Впервые в жизни я провела ночь не дома, а в огромном громыхающем вагоне среди незнакомых детей и взрослых. Муся и Зоенька уехали раньше, а меня провожали все мои многочисленные родственники. Каждый из них норовил засунуть мне в карман деньги в тайне от другого и положить и без того тяжёлую сумку вкуснятину.

Платформа, на которой стоял поезд Москва - Евпатория, напоминал огромный муравейник. Многочисленные родственники лобызали своих чад, словно видели их в последний раз.

        - Смотри - ка, - шепнула мне на ухо Мариночка и заговорчески подмигнула, - видишь, ты уже произвела кое на кого впечатление. Посмотри на того паренька.

Я обернулась. На меня бесцеремонно пялилась какая - то малявка с пышной шевелюрой и огромным чемоданом. Рядом с ним суетились две дамы помладше и постарше с такими же пышными прическами. Я, конечно, фыркнула и отвернулась.

        - Найди себе кого - нибудь, - посоветовала Мариночка. - Через секунду в моей ладони оказался тюбик бесцветной помады с витаминами и маленький флакон духов. Я сразу же засунула подарок в сумку, чтобы не огорчать родителей.

Мы долго целовались и обнимались. Папа говорил что - то про испытание. Мамуля с тётей пару раз всхлипнули, но потом на них цыкнул дедуля, и они стали делать вид, что им очень весело.

Когда поезд отошёл от перрона, я чуть не заплакала. Мне стоило невероятных усилий взять себя в руки. Новые ощущения и эмоции немного пугали, но не были неприятными.

Всё было таким необычным и странным: и строгая проводница и смешные полки, заправленные клетчатыми одеялами.

Мой вагон назывался плацкартным, а место боковушкой. Напротив меня сидела хмурая темноволосая попутчица. Через проход разместилась компания коротко стриженых девочек.

Наверное, от волнения, все они мне показались на одно лицо.

Дети вначале держались тихо, чинно переоделись в шорты и футболки и только потом зашуршали пакетами с едой. В поезде тут же запахло курицей и яйцами. Я тоже достала сумку и растерянно уставилась на многочисленные контейнеры и пакеты.

- Что это у тебя? - полюбопытствовала полная девочка, сидящая напротив. Она уже расправилась с куском курицы и огромным помидором, оставив на память о славной трапезе два пятна на футболке.

Я вынула пакет с конфетами и попыталась рассмотреть фантики. Глаза девочки тут же лихорадочно заблестели.

        - Везучка!- сказала она и добавила.- Конфеты надо съесть в первую очередь, а то они растают.

        - Хочешь? Угощайся! - предложила я и протянула пакет.

        - Нет! - сказала девочка, но неожиданно для меня нагнулась, зачерпнув горсть сладостей, и отправила их в карман.

Как на это реагировать я не знала, потому что, когда человек говорит «нет», он отказывается от действия, а здесь всё наоборот. Может у неё такое чувство юмора?

        - А волшебное слово? - вырвалось у меня.

        - Волшебное слово съела корова. Оно убежало, а ты не поймала, - противным голосом пропела моя невоспитанная соседка и сделала гадкую рожу: глазки - щёлочки, язык наружу.

        - Фу, как некрасиво, - сказала я твёрдым голосом. - Нет такой пословицы.

        - Нет, так будет! - ухмыльнулась толстуха и развернула разноцветный фантик.

        - А ты невоспитанная!

        - Невоспитанная, зато упитанная.

        - Это точно! - согласилась я и вздохнула.

Мой словесный запас был исчерпан, да и конфет мне было нисколечко ни жалко.

Потом нас стали сверять по спискам, и я узнала, что моя соседка (вы не поверите!) Кулакова Наташа. Да - да! Та самая, которую все боялись, потому что она бегала с кирпичом в детском садике.

Я снова вспомнила маму с папой, и мне захотелось домой.

        - Где - то я тебя видела, - свесилась с верхней полки толстуха.

        - А я тебя нет! - огрызнулась я, достала книгу Экзюпери «Маленький принц » и уткнулась в текст. Настроение было испорчено.

        - Смотри у меня! - большой кулак оказался перед моим носом.

        - Это ты смотри! - разозлилась я и дёрнула её за руку.

Кулакова охнула и стала медленно сползать с полки. Мне казалось, что она падала вечность, цепляясь руками за всё, что попадалось поблизости.

На пол полетела подушка, сумка, полотенце, пластмассовый ободок для волос, а потом и сама Кулакова.

Такого финала я никак не ожидала и крепко зажмурилась. Обижать и тем более калечить я никого не собиралась. Просто так получилось.

Дети в четырёхместном плацкарте тут же оторвались от своих пакетов с едой и смотрели на меня со смешанным чувством страха и уважения.

        - Сейчас будет драка, - услышала я голос чей - то голос и сникла совсем. Драться мне  не хотелось.

Кулакова лежала у моих ног и тихо скулила. Мне стало очень стыдно и опять захотелось расплакаться. Пока я соображала, как себя вести дальше, в проходе стали собираться любопытные.

Голос Кулаковой превратился в вой.

        - Извини, - прошептала я, но меня никто не услышал.

Потом пришла вожатая, и меня отругали. Кулакову перевели в другое место. Я забилась в угол, делая вид, что читаю, хотя строчки только прыгали перед глазами. Я замечала, как мимо меня проходили незнакомые дети, перешёптывались и  тут же ретировались, когда я отрывала глаза от книги.

Мои соседи напротив разложили игрушки и пригласили к себе белобрысого мальчика, того, что пялился на меня во все глаза на перроне. Как я поняла, это был чей - то не то двоюродный, не то троюродный брат.

Выглядел он так себе. Рост маленький. Голова, как одуванчик, круглая с пышной шапкой мелких кудряшек. Одет он был в клетчатую рубашку, застёгнутую на все пуговицы и нелепые зелёные шорты, которые доходили ему до самой груди. И вообще, у него была странная привычка их всё время подтягивать или поддерживать.

        - Здравствуйте, - поздоровался он.- Меня Павликом зовут.

        - Ой, да ладно! Па - а – авлик, - хихикнула самая бойкая девочка. - В нашей семье его все Петровичем называют.

        - Точно,- вздохнул мальчик. - Это потому, что моё отчество и фамилия звучат одинаково: Павел Петрович Петрович.

        - Ух, ты! Здорово! - восхитилась я. - А у нас в школе тоже Петрович есть. Это дворняжка сторожа.

Мальчик шмыгнул носом и с интересом покосился на меня.

В воздухе повисла неловкая пауза.

        - А давайте, девочки, Петровича наряжать! – моментально пресекла контакт со мной его не то двоюродная, не то троюродная сестра. - У меня прикольный бантик и бусики есть!

Дамской половине очень понравилась идея нарядить Петровича, и через пятнадцать минут он превратился в девочку - конфеточку в пышной юбке, ажурной кофте с блёстками и бантом на затылке. Теперь Петрович напомнил огромную куклу в магазине «Детский мир».

Меня в этой ситуации удивляла неестественная покорность мальчика. Всё это время он послушно поворачивался, поднимал руки, нагибал голову, а его малолетняя родственница поглядывала на него, как кролик на удава, и радостно улыбалась.

Глава 10

Приятное знакомство.

Все мои дружелюбные попытки поучаствовать во всеобщем развлечении тут же пресекались. И вскоре после очередного неудачного контакта, мои соседи натянули белую простыню, отгородившись от меня и прохода.

У меня опять навернулись слёзы на глаза. Я готова была расплакаться. Но моим планам не суждено было сбыться.

        - Ты чего такая кислая? Яблоко хочешь? - Передо мной стояла стройная длинноногая девочка с красивыми тёмными вьющимися волосами до плеч и протягивала мне большое жёлтое яблоко.

Я кивнула. Яблоко было глянцевым и тяжёлым с маленькой красной этикеткой в виде божьей коровки. Моя собеседница показалась мне такой милой, что я сразу забыла про «китайцев» и Петровича.

        - Спасибо! А у меня конфеты есть. Хочешь? - я вытащила из сумки два больших пакета.

        - Ух, ты жевательный мармелад!

        - Угощайся!

Девочка выбрала самую маленькую фигурку в виде медвежонка и кивнула.

        - Бери ещё! Мне не жалко! - я сразу же оценила её деликатность.

        - Давай лучше познакомимся, - предложила девочка. Меня зовут Сима.

        - А меня Света...э - э... Иванова...э - э... Дмитриевна, - ни с того ни с сего разволновалась я.

        - Привет, Дмитриевна, смешная ты - Сима крепко пожала мне руку.

        - Привет!

        - Чего это они отгородились? Боятся, что украдут?

Я пожала плечами.

        - Мы не боимся! - ответил нам голос за простынёй. - Просто не любим, когда на нас чужие смотрят.

        - А, понятно, проблемы с психикой,- хмыкнула Сима и повертела пальцем у виска.

- И вовсе нет! У нас... это...

- Пир! - услужливо пояснил второй голос.

- Не пир, а вечеринка! - поправил кто - то ещё.

- Сама знаю!

- Да, вы что? - возмутился третий голос. - Вечеринка только вечером бывает, а сейчас день.

Из - за простыни тут же высунулось четыре почти коротко стриженные одинаковые физиономии.

        - Приятного аппетита! - подыграла я. Мы переглянулись с Симой и захихикали.

        - А давай мы тоже от них отгородимся, - предложила моя новая знакомая и, не дожидаясь моего согласия, подоткнула простыню под матрас на верхней полке и расправила вниз.

        - Повторюшки- дяди хрюшки! - злобно огрызнулся кто- то из «китайцев».

        - Какие же они дяди? Они тёти!

        - Смотри- ка, никак не успокоятся. Уже заскучали без нас, - громко сказала Сима.

За занавеской сердито засопели и громко зашуршали фантиками.

- Как тебе такой шатёр?

        -Потрясающе! - восхитилась я.

        - Я тоже так считаю. Теперь эти чудики успокоятся.

        - И вовсе мы не чудики, - пискнул голос с той стороны.

        - А вы не подслушивайте, - строго сказала я.

        - А то мы к вам в гости придём, - подыграла моя знакомая.- Вам это точно не понравится.

На противоположной территории установилась напряжённая тишина.

- У них тихий час, - шепнула мне на ухо Сима и уселась напротив меня, скрестив ноги по - турецки.  

Я невольно залюбовалась её огромными зелёными глазами и невероятно длинными тёмными ресницами. Мне так нравилась её красивое лицо, что я, поглощённая рассматриванием новой знакомой, даже не особенно прислушивалась к тому, что она говорит.

- Ты меня не слушаешь! - вернул меня на землю голос Симы.

- Извини, задумалась. А можно, я спрошу?

- Конечно, спрашивай!

- Ты уже пользуешься косметикой?

- Ты что? - почему - то прыснула Сима.

- А почему? Рано. Да?

Мой вопрос так развеселил Симу, что от хохота она чуть не свалилась вниз.

Потом наш разговор постепенно перешёл на увлечения и кинофильмы. Время от времени мне казалось, что Серафима как- то странно хихикает, будто кто - то щекочет ей пятки, но спросить, в чём дело стеснялась.

Полный пакет с конфетами стремительно уменьшался. А мы болтали – болтали - болтали обо всём на свете, пока перед нами не появилось лицо недовольной вожатой.

        - Это что у вас за баррикады?- рассердилась она. - Ну - ка, быстро всё привести в порядок!

Нам и нашим соседям пришлось убрать простыни и заправить кровати.

        - А ты случайно не Шувалов Серафим? - обратилась она к Симе.

        - Шувалов. А что?

- Как тебе не стыдно! Ты же должен быть в конце вагона!

Моему удивлению не было предела. Я два с лишним часа болтала с... мальчиком, но так и не поняла, что моя новая подруга мужского пола.

Серафим наспех попрощался и отправился к себе, оставив меня в растрёпанных чувствах.

Таких красивых, воспитанных и интересных мальчиков я ещё не встречала.

«Почему он выбрал меня? Зачем подошёл?» - эти вопросы не давали мне покоя.

Мои соседи- китайцы и разряженный Петрович притихли и поглядывали в мою сторону со смешанным чувством восхищения и удивления. И не мудрено: всего за несколько часов я удосужилась избавиться от вредной соседки и подружиться с красивым мальчиком.

Глава 11

Как я стала самостоятельной.

Ночью я  ворочалась на полке, постоянно переворачивая подушку холодной стороной, пока меня не сморил беспокойный сон.

Мне приснилась Кулакова в пиратской шапке, которая бегала за мной и Симой с кирпичом, стая чёрных кошек и огромная лохматая собака.

Проснулась я рано, долго соображала, где нахожусь, а потом вскочила, как ошпаренная, вспомнив события минувшего дня.

        - Тики - тук! Тики - тук! - стучали колёса, увозя меня в новую самостоятельную жизнь. За окном мелькали заросли кустов с экзотичными цветами, деревья, поляны с красными пятнами цветущего мака, иногда попадались козы и коровы, меланхолично жующие траву.

«Китайцы» спали без задних ног. Их лица уже не казались такими вредными и противными, как раньше. Маленький столик был усыпан обёртками от шоколада и разноцветными фантиками. На полу валялась смятая простыня.

        - Как дети малые, - невольно вырвалось у меня. - Я подняла её и укрыла спящую девочку.

        - Температура воздуха- плюс двадцать градусов по Цельсию, относительная влажность -  восемьдесят пять процентов, ветер- пять метров в секунду, атмосферное давление - семьсот миллиметров ртутного столба. Пользуйтесь кремом «Пятое авеню», и вы избавитесь от глубоких морщин- заломов», - пропулемётила она во сне.

        - Во даёт! - восхитилась я и ещё немного постояла рядом, но больше ничего не услышала.

Моё внимание привлекли две тоненькие ножки Барби, которые торчали из - под подушки другой девочки на уровне моих глаз.

        - Как маленькая, в куколки играет, - хихикнула я и поправила, съехавшую подушку. Неожиданно к моим ногам упала тонкая тетрадь со странным названием «Дневник». Чуть ниже стояли инициалы в виде вензеля: Н.Н.

Любопытство взяло своё. Я раскрыла тетрадь наугад и прочитала.

«Алка- задавалка почему - то считает, что она самая умная и красивая. Невдомёк дурочке, что мы над ней подсмеиваемся и просто делаем вид, что слушаемся. Просто её мама директор школы, а папа - большой начальник...»

«Фу! - возмутилась я и захлопнула дневник. - Пойду к себе, а то кто - нибудь сейчас проснётся и спросит: «А что ты тут делаешь, девочка?» Неудобно как - то».

Я заправила свою кровать, пересчитала деньги, и, обнаружив у себя три тысячи, почувствовала себя очень богатой.

«Это же целое состояние! - растерялась я. - И что мне с этим делать? Если на все купить конфет, то я лопну, да и сладостей у меня ещё осталось достаточно. Может, отложить до возвращения домой и потом купить игрушки или что- нибудь из канцелярии в школу или какую - нибудь красивую вещь? Нет, не то. Как только я приеду, мне купят всё, что я захочу. А, может, мне всем сделать подарки?- Я радостно подпрыгнула от этой мысли. - Ну, конечно, выберу что- нибудь хорошее для каждого и подарю. Вот все обрадуются!»- У меня защекотало в носу от избытка чувств.

Потом я опять уставилась в окно. Мы подъезжали к станции со смешным названием «Саки». Я даже покраснела, когда прочитала надпись.

Это как же там люди живут или родятся? Если их спрашивают: «Где твой дом?» Они что так и отвечают гордо: «В Саках!» Хи - хи! Ну, вообще!

Я с сочувствием посмотрела на своих соседей.

        - Э - эх! Дрыхнут. Так и жизнь проспать можно.

Поезд медленно подошёл к платформе.

        - Подышать не хочешь,- предложила мне проводница.- Я давно за тобой наблюдаю. Раз не спиться, хоть воздуха свежего глотни, пока твоё начальство спит.

Я кивнула. Мне самой никогда бы не пришла в голову такая идея. Ну, не привыкла я уходить без спроса.

        - Тогда  не мешкай! Сложи постельное бельё, одевайся и иди в тамбур.

Через пару минут я была во всеоружии: причёсанная, одетая в самое лучшее платье и любимые лаковые туфельки. Капля Мариночкиных духов и бесцветная помада с ароматом земляники придали мне храбрости.

Проводница вытащила лестницу и помогла мне спуститься вниз.

Горячий южный воздух обжёг лицо. От всевозможных незнакомых запахов защекотало в носу.

        - Здесь остановка будет десять минут. Можешь погулять вдоль вагона. Только так, чтобы я тебя видела. Хорошо?- сказала проводница.

Я благодарно кивнула, но решилась отойти только на пару метров.

На платформе было много людей с чемоданами, сумками и коробками.

К нашему вагону приближалась шумная толпа старушек с банками, кастрюльками и пакетами.

        - Огурчики малосольные, молодая картошечка с укропом. Недорого!

- Кому кукурузки?

- Абрикосы! Абрикосы!

- Южные сладости! Чурчхела!

Я не удержалась и купила облитое сладким сиропом яблоко на палочке и огромную карамельную конфету в виде разноцветной спирали.

        - Ты походи - походи туда сюда, - предложила мне проводница. - А то в поезде сидеть не сахар.

Я робко двинулась вдоль вагона.

Утро было ранним, лица добродушными. Мне показалось, что даже тощий, ободранный пёс, сидящий на платформе, тоже улыбается.

«Я одна брожу по Сакам, нравлюсь даже я собакам...- неожиданно родилось в голове. - Или не так? Есть чудесный город Саки, где улыбаются собаки... А, может, Саки - это не город?»

Моё внимание привлёк лоток с записными книжками, блокнотами и ручками.

Руки сами потянулись к красивой красной обложке с блестящим замочком.

«Ежедневник»,- прочитала я.

        - Последний экземпляр, - подмигнула мне продавщица. - Бери, не пожалеешь! Здесь триста шестьдесят пять страниц. Как раз для каждого дня года. И стоит всего ничего, каких - то двести рублей. Или у тебя денег нет?

Я задумчиво вынула из кармана разноцветную кучку денег.

        - О! Целое состояние! - воскликнула продавщица. - Я бы на твоём месте и раздумывать не стала. Или тебя родители отругают?

Я отрицательно помотала головой и протянула двести рублей.

        - А ручку красивую купить не хочешь? Или ластик? Смотри какой! В коробочке!

Это сейчас так модно.

        - Спасибо! В другой раз. - Именно так говорила мама, когда хотела отвязаться от навязчивых продавцов на рынке.

        - Как это в другой раз? - возмутилась дама. - Ты что же ко мне заглянешь, когда обратно поедешь?

        - Всё может быть, - туманно ответила я и отошла подальше от лотка. Отметив для себя, что я умница: поступила, как взрослая, от соблазна отказалась и деньги не потратила.

Ходить туда - сюда мне очень понравилось, хотя дальше, чем на пять метров, отходить от проводницы я не решалась.  

        - Сима, Серафим, Серафимка, - бормотала я себе под нос. На душе было радостно и тревожно. Я ощущала себя взрослой и самостоятельной.

«Хожу тут одна гуляю, как какая- нибудь женщина. Сама себе сладости купила,  блокнотик. Если захочу, то и мороженое тоже куплю или абрикосы. Ну, вообще!»

Я задрала голову вверх и стала рассматривать окна. Бесконечные макушки на верхних полках чередовались с подушками и полиэтиленовыми пакетами, виднелись силуэты пластиковых бутылок.

«Интересно, где окно Серафима? Может, он не спит, сейчас увидит меня, обрадуется и махнёт рукой?»

Я набралась храбрости и дошла до последнего окна вагона, вскинула глаза и застыла от неожиданности.

На меня смотрело заспанное и хмурое лицо Кулаковой Наташи.

        - Везучка! - прочитала я по её губам и инстинктивно спрятала сладости и ежедневник за спину.

«Что - то загулялась я совсем», - сказала я себе и поспешила назад.

«Китайцы» проснулись и теперь сонно таращились на меня из окна вагона. Я демонстративно продефилировала пару раз перед их носом так, чтобы они смогли получше рассмотреть мои замечательные покупки, и степенно вошла в вагон.

Там творилось нечто невообразимое. Из - за того, что вожатые и дети проспали, всем пришлось спешно собирать вещи и сдавать бельё, потому что до нашей остановки осталось каких - то тридцать минут.

Я опять оказалась на высоте. У меня всё было собрано.

Глава 12

Как я стала популярной.

        - А как тебя зовут, девочка? - огорошила меня неожиданным вопросом главная из «китайцев».

        - Анжела, вернее, Анжелина, - выскочило из меня неожиданно.  

Я казалась себе такой взрослой, самостоятельной и важной, что простое Света Иванова, ну, никак не подходило к этому случаю. Не знаю, о чём я думала в тот момент. Мне безумно хотелось произвести на соседей ещё большее впечатление.

        - Ух, ты! Как Анжелину Джоли из «Лары Крофт».

        - Ну, да! Не хотела говорить, но вы сами угадали. Меня в её честь назвали. Она моя родная тётя...

        - Да? А ведь ты на неё похожа! - изумилась главная. - Смотрите, девочки, глаза, нос, губы - один в один.

«Китайцы» послушно закивали.

        - А как же вы общаетесь?

        - Ну, прям, наивные какие. На английском, конечно!

        - Ты что же английский знаешь?

        - Монингтуаблекнинтенда, - выдохнула я.

        - И что ты сейчас сказала?

        - Что сегодня отличный денёк, и мы едем на море, - не моргнув глазом, соврала я.

        - А французский знаешь?

        - Конечно!

        - Вуле ву. Парле - мерле. Крем - брюле.

        - А как по- французски: «спасибо»? - прищурилась самая тихая из «китайцев».

        - Мерси!

        - Точно знает, - услышала я её вердикт.

«Хи - хи! Нашла чего спросить, - подумала я. - Моя Муся за день раз двадцать говорит «мерси» и раз сто «пардон», когда Зоеньке на кухне мешается. А папа шутит, что моя прабабка говорит на французском, как на родном»...

Не знаю, что на меня нашло. Муся бы на моём месте сказала, что мне моча в голову ударила.

        - А хочешь, я тебе секрет расскажу на ушко? - ни с того ни с сего предложила главная из «китайцев». - Меня, кстати, Аллой зовут.

        - Больше двух говорят в слух! - возмутилась её соседка.

        - А вот и нет! Много будешь знать - скоро состаришься! - огрызнулась главная.

        - Не ссорьтесь, девочки! - дипломатично заявила я. - Тем более из - за пустяка.

Давайте лучше познакомимся.

        - Моё полное имя Анжелина... э- э...- Моё сознание вырвало кусок ярко- красного переплёта с золотыми вензелями и красивой надписью в Мариночкином книжном шкафу,- Бенвенуто Челлини.

Чесно скажу, кто такой Бенвенуто Челлини, я даже не догадывалась. Ну, не говорить же мне, в конце концов: «А зовут меня, девочки, Анжелина Иванова». Ну, вообще!

Главная сглотнула от волнения и протянула мне потную ладошку.

        - Я Алла. А это - Надя, - она ткнула пальцем в ту девочку, которая спала с куклой и вела дневник.

        - Оля, - пожала мне руку та, что говорила во сне про погоду.

        - Катя,- пискнула самая тихая из «китайцев».

        - Очень приятно, - расцвела я, чувствуя, что каждая из них была готова отдать многое, лишь бы подружиться со мной.

        - Ты садись к окну,- ласково улыбнулась мне Алла. - Газировку хочешь?

        - Угу!

        - Анжелина, ты шоколад бери. Он с орешками. Вкусный очень,- расщедрилась Надя, доставая из сумки тёплый слипшийся батончик «Ритер- спорта».

        - Мерси!- поблагодарила я.

Такого внимания среди сверстников мне ещё ни разу никто не оказывал. Родственники,   конечно, не в счёт. Стоило мне заболеть, как мир превращался в волшебную палочку. Что не попроси - получишь. А новая ситуация вызвала  у меня что - то типа эйфории или помешательства от собственной значимости и исключительности.

Наш разговор стал вертеться вокруг моей персоны.

        - А родители у тебя тоже знаменитые? - восторженно посмотрела меня Катя.

        - Ну, как сказать?

        - Если не можешь вслух, скажи на ушко, - предложила Оля.

Я нагнулась и тихо прошептала:

        - Мой папа- шпион, а мама- балерина в Большом театре.

Я разогнулась, чтобы насладиться произведённым эффектом, и неожиданно для себя добавила:

        - Иногда мы с мамой помогаем папе в некоторых операциях. Так что к риску я привыкла с младенческой поры.

        - Как это? - удивилась Надя.

        - Просто, когда я была ещё маленькая, мой папа провозил секретные документы в моих пелёнках. И уже тогда у меня было задание не испачкать ценный груз.

        - Ты хочешь сказать, что уже тогда понимала, что к чему?

- Меня папа ещё в утробе воспитывал, к иностранным языкам приучал и всё такое,- в последнюю реплику я постаралась вложить побольше важности и многозначительности.

Потом я почему- то сказала, что, а бабушка у меня- укротительница тигров, добавив при этом, что дома у меня живёт питон и обезьяна, а ещё родители собираются купить пингвина.

        - Везучка!- неожиданно услышала я реплику сбоку и обернулась.

В метре от меня собралась толпа любопытных. И во главе её стояла Кулакова Наташа. Её толстые коленки были тщательно смазаны зелёнкой.

        - А я всё не пойму никак, где я тебя видела. Выходит, с Ларой Крофт перепутала.

        - Меня многие путают, - как ни в чём не бывало, сказала я, наслаждаясь произведённым эффектом.

На меня смотрело восемь пар восхищённых глаз. И только суровый облик Кулаковой оставался подозрительным и напряжённым.

        - А как по- английски будет огурец? - неожиданно спросила она.

        - Огурейшен,- не моргнув глазом, соврала я.

        - Похоже. А как будет...

        - А ты чего к ней пристала, девочка? - возмутилась Алла.- Замучила расспросами. Как будет? Как будет?

Я благодарно посмотрела на свою спасительницу.

        - Хочу и спрашиваю. Тебя забыла спросить, - нагрубила Кулакова и тут же ретировалась.

Силы были не равны, да и времени на спор совсем не оставалось. Поезд подходил к пункту назначения.

В автобусе я поближе познакомилась с «китайцами». Маленькие, темноволосые, шустрые, они казались почти одинаковыми. Алла выполняла роль лидера. Она немного выделялась из общей массы родинкой на подбородке и властным громким голосом. Все они были давно знакомы и отдыхали в лагере «Чайка» ни первый раз.

Когда мы въехали на территорию, внезапно пошёл тёплый летний дождь. Потом выглянула радуга.

        - Ура !- звонко пискнула и захлопала в ладоши какая- то девочка в смешной панамке. Её никто не поддержал, и она тут же сконфузилась и замолчала.

«Не порядок», - подумала я и громко захлопала, чтобы подбодрить бедняжку. Ко мне тут же присоединились «китайцы», а потом и все остальные. Даже Кулакова не жалела рук и всё время кричала, что мы ведём себя, как взрослые пассажиры в самолёте после посадки.

Моё сердце упало вниз. Это было незабываемое ощущение. Меня, Светку Иванову, так бурно и радостно поддержали, как будто я была местной знаменитостью или каким - нибудь важным авторитетом!

Глава 13

Как я осваивала новое место.

В лужах плавали радужные пузыри. На асфальт вылезли крупные улитки с полосатыми ракушками и длинными- предлинными рогами - антеннами. Странная южная кукушка изо всех сил голосила на всю округу: «Ку – ку - ку, ку – ку - ку!», - делая ударение на третий слог.

«Смешная какая, - подумала я. - Куковать не умеет. Надо куковать по два раза: «ку - ку,

ку - ку», а она по три».

Всё казалось мне ярким и необычным, и я беспричинно радовалась новым ощущениям.

        - Будет скучно, приходи к нам в палату, - предложила Алла после того, как нас разместили по четырёхместным номерам.

        - Спасибо, обязательно! - пообещала я, ещё раз покрутила головой, надеясь встретить Серафима, но так ничего и не обнаружив, отправилась размещать вещи.

«Интересно, куда же он делся? В автобусе его не было, около корпуса он тоже не появлялся. Может, это был мираж?» - От этой мысли мне сразу стало зябко и неуютно.

Я потрясла головой, чтобы снять наваждение, и заставила себя улыбнуться. Этому меня научила Мариночка.

        - Когда тебе будет плохо, улыбнись, и всё пройдёт,- любила говорить она.

Именно её советом я сейчас воспользовалась: улыбнулась и переключилась на другие дела.

Лагерь произвёл на меня колоссальное впечатление. Наш корпус стоял в пяти минутах ходьбы от моря. Кругом цвели чайные розы и потрясающие кусты акаций. Божественные запахи распространялись по всей территории.

Открытый летний кинотеатр утопал в тени деревьев. Недалеко от него располагалась  танцевальная площадка и огромное помещение столовой с большой летней террасой и массивными клумбами.  

Наш отряд размещался на первом этаже корпуса в левом крыле просторного здания. При желании можно было не входить через центральный вход, а перелезть через балкон.

В палате я познакомилась с тремя девочками: Мариной, Люсей и Наташей.

Опьянев от необычных ощущений, я тоже представилась им Анжелиной Бенвенуто Челлини и рассказала свою легенду про родственников и, конечно, про знаменитую тётушку. Не знаю, о чём я думала и на что рассчитывала тогда. Просто это было похоже на буйное помешательство или что- то в этом роде.

Опьяненная очередным успехом, я вышла на балкон.

На улице всё так же голосила неправильная южная кукушка, и громко стрекотали цикады. Неожиданно мои уши уловили знакомые голоса, шедшие из зарослей акаций.

        - Я говорю тебе, что она в третьем корпусе.

        - Не в третьем, а втором! Я мельком списки видела.

        - Вот именно мельком и без очков.

        - А мне не нужны очки. Я и так прекрасно вижу.

Я вытянула губы в трубочку и засвистела любимую мелодию Муси «Чай вдвоём». Кстати, именно она научила меня хорошо свистеть.

Из кустов тут же высунулись две родные макушки.

        - Зайка! - обрадовалась Зоенька и чуть было не рванула ко мне. Но её благоразумно удержала железная рука Муси.

Именно в этот момент около меня оказалась Марина.

        - Решила подышать? - спросила она и перегнулась через перила балкона вниз, изучая серую полоску асфальта, усыпанную огромным количеством улиток.

        - Да нет, просто южные звуки слушаю.

        - А ты не видела, кто сейчас так хорошо свистел?

        - Так? Я вытянула губы и повторила мелодию.

        - Прикольно! - Марина попыталась воспроизвести нечто подобное, но после нескольких неудачных попыток потеряла к свисту всякий интерес.

        - Жарко здесь. Пойду сумку с продуктами разберу,- сказала она и вернулась в палату.

Я тут же перепорхнула через перила балкона и нырнула в кусты. Муся с Зоенькой накинулись на меня, словно оголодавшие в лесу комары. Меня загладили, зацеловали и, не знаю есть ли такое слово, заобнимали.

Бабуля тут же вытащила из кармана расчёску, усадила меня на корягу и причесала «по- человечески», то есть сделала тугие бараночки по бокам, отчего я сразу стала похожа на белочку с раскосыми глазами.

        - Что ты ребёнка мучаешь? - ворчала Муся. - Зачем так туго косички заплетаешь?

        - Не учите бабушку кашлять, - огрызнулась Зоенька и сделала мне сзади завлекалочку, намотав крохотную прядку на палец. - Вот теперь порядок!

Потом Муся разложила ослепительно белую салфетку на траву, и мы устроили фруктовый пикник со спелыми грушами, дыней и черешней.

В палату я попала тем же нехитрым образом: через балкон.

        - Ты куда пропала? - тут же накинулась на меня Марина.

        - С соседями ходила знакомиться, - соврала я.

От лишних расспросов меня спас горн, который звал всех в столовую.

Вожатая попыталась построить нас у корпуса по парам. В мою ладонь тут же вцепилось несколько человек. Петрович пристроился сзади и попытался крепко меня обнять, чем вызвал гомерический хохот окружающих. Вожатая, очень удивившись моей популярности, строго сказала, что я пойду с ней впереди отряда. И мы отправились на обед.

        - Ты громко петь или речёвки говорить умеешь? - спросила она, как только мы вышли на прямую аллею, ведущую к столовой.

        - Нет. Могу свистеть красиво, - я выпятила губы и повторила мелодию «Чай вдвоём».

        - Какая прелесть! - восхитилась вожатая. - А что - нибудь ещё можешь?

        - Популярные песни - ретро, - объявила я и просвистела несколько мотивчиков.

Мой репертуар ей очень понравился, но остановились мы на мелодии из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию» «Маруся от счастья слёзы льёт».

К столовой мы подошли очень эффектно.

Я громко свистела, как курский соловей. Наш отряд топал в ритм мелодии, а кто помнил слова, тот и подпевал. Всем было хорошо и весело. А Петрович даже заплакал от счастья, и мне пришлось дать ему мой носовой платок.

        - Молодец! - похвалила меня вожатая и пожала руку. - Кстати, как тебя зовут?

Я запаниковала. Что сказать? Света Иванова или Анжелина?

        - Папа хотел назвать меня Светой, а мама - Анжелиной, - быстро протараторила я, густо краснея.

        - Бедняжка, - пожалела меня вожатая, истолковав мой свекольный румянец каким- то другим способом.- И что же? У тебя теперь двойное имя?

        - Что - то в этом роде, - выдавила я из себя, - но близкие называют меня Анжелина.

        - А! Понимаю. Меня тоже родители Ромальдой назвали, а представляюсь я как Аля. Так запомнить лучше. Правда?

- Правда! - с готовностью согласилась я.

        - Так называть - то тебя как?

        - Анжелина.

        - Вот и ладно. Красивое имя. Мою любимую артистку тоже так зовут.

У меня хватило ума, чтобы не вешать на уши вожатой очередную порцию лапши.

«Кажется, пронесло», - подумала я, но от этого мне не стало легче. Одна ложь породила другую.

Впервые в жизни я обманула взрослого человека, причём умышленно. Ну, вообще!

Глава 14

Выборы.

После обеда был тихий час. Нас как маленьких уложили в кровати и заставили спать целых два часа. Девочки, утомлённые сытным обедом, жарой и впечатлениями, заснули сразу; а я ворочалась с одного бока на другой, пытаясь придумать оправдание своему глупому поступку. Так себе я ещё никогда не была отвратительна. И хотя Мариночка всегда говорила мне: «Ругать себя нельзя ни при каких обстоятельствах!» - добрых слов и оправданий своему поступку я найти не могла. Мои растрёпанные мысли скакали, как белки в колесе...

«Интересно, куда же делся Серафим? Или это был мираж? Нет, таких миражей не бывает. И потом я его не одна видела. Там были «китайцы», и вожатая тоже была...Ой! А как же я ему представилась? По- моему, Света. Точно, Светлана Дмитриевна Иванова. Вернее, как- то по - дурацки, потому что разволновалась: Светлана Иванова Дмитриевна. Он так и сказал: «Привет, Дмитриевна! Смешная ты», - или что - то в этом роде... Всё - таки права была Мариночка, когда говорила, что врать вообще невыгодно и, что у врунов должна быть очень хорошая память. Как бы было хорошо, если я сказала правду в поезде. Я обыкновенная девочка- Света Иванова, и нет у меня знаменитых тёть, и, к сожалению, животных дома тоже нет. А есть только куча родственников, которых я люблю больше жизни». Я вспомнила маму с папой, Мариночку, хотела заплакать, но потом передумала.

Компот из кураги напомнил о себе, и мне пришлось встать.

Вы когда - нибудь ходили по длинному пустому коридору? Сразу скажу, вещь совсем неприятная, даже если кругом светло. Идёшь себе, идёшь, и тебе всё время кажется, что сейчас распахнётся дверь и оттуда выскочит что - нибудь страшное.

В туалете меня ждал неприятный сюрприз. На подоконнике сидела Кулакова с новой подругой и о чём- то болтала.

«Ну, всё. Мне конец»,- подумала я и неожиданно для себя спросила:

        - Закурить не найдётся?

От удивления девочки разинули рты и уставились на меня так, словно к ним в гости пожаловал мадагаскарский слон на роликовых коньках.

        - Ой! Извините, девочки, я забыла! Мы же не в школе.

        -Ты куришь?- удивилась Кулакова.

        -Да так балуюсь иногда, когда нервишки расшалятся... - Я победоносно зашла в кабинку, а когда вышла, в туалете уже никого не было.

«Надо взять эту фразу на вооружение», - подумала я и отправилась в палату, почувствовав, как от новых впечатлений и усталости слипаются глаза.

Проснулась я от того, что кто- то тряс меня за плечо.

        - Анжелина! Вставай!

«Какую - то Анжелину зовут,- подумала я сквозь сон.- Стоп! Это же я Анжелина! Как там? Бенвенуто Челлини, кажется. Приеду домой, обязательно прочитаю книжку про этого Бенвенуто. А может, их вообще двое: Бенвенуто и Челлини? Ну, и влипла же я! Муся бы сказала: «Попала, как кур в ощип». Интересно, что такое кур и ощип? Надо спросить при случае».

        - Анжелина! Ты вставать собираешься? Через десять минут сбор на лавочке у корпуса! Мы председателя отряда выбирать будем, - меня трясла за плечо Марина.

События минувшего дня стремительной каруселью пронеслись в голове. Я вскочила, быстро заправила кровать, подошла к зеркалу и намотала на палец завлекалочку так, чтобы получилась красивая кудряшка. Надо заметить, что Зоенькины усилия не пропали даром. Моя причёска нисколечко не пострадала во время сна. Только бантики слегка помялись.

        - Всю жизнь мечтала стать парикмахером, - вздохнула Марина, рассматривая мои безупречные бараночки.- И когда ты только успела причёску сменить?

Я не нашлась, что ответить и поэтому сделала вид, что не расслышала вопрос.

        - Не хочешь, не отвечай, - пожала плечами Марина и открыла шкаф. На неё тут же свалился кроссовок.

        - Ой! - всполошилась она, почёсывая ушибленное место. Все полки в нём уже были забиты вещами и продуктами. -Это как это?- возмутилась Марина, вытягивая второй кроссовок с верхней полки.- Тут некоторые ещё вещи из чемоданов не вытащили, а шкаф уже забит непонятно чем! Кто же обувь рядом с конфетами и печеньем хранит, да ещё на верхней полке?

        - Я, - тихо прошелестела Наташа.

        - Ну, ты даёшь! Ты просто хрюша в чистом виде, - возмутилась Люся. - У тебя дома такой же свинарник?

        - Нет! Я просто не подумала.

        - А почему ты продукты в тумбочку не положила, как все нормальные дети? - строго спросила Марина, специально сделав акцент на слове «нормальные».

        - А у неё тумбочка всякой ерундой забита, - хихикнула Люся.

        - Это не ерунда, а коллекция: камушки и ракушки! - чуть не плача ответила Наташа.

        - А я считаю, что это самая настоящая помойка, потому что всё это на улице в грязи валяется, - Люся брезгливо фыркнула и отвернулась.

        - Девочки! Не надо ссориться и обзываться! Давайте договоримся. Обувь мы храним на балконе, вещи в шкафу, а продукты, игрушки и книги в тумбочке.

        - А как же моя коллекция? - испугалась Наташа .

        - А коллекцию ты уберёшь в чемодан. Договорились? - Я почувствовала, что бедняжка сейчас заплачет, и поэтому вынула из сумки жестяную коробку с остатками печенья и протянула девочке.- Держи подарок. Теперь у тебя будет хорошее место для твоей коллекции.

        - Спасибо! - пролепетала Наташа и тут же успокоилась, отправив в рот сразу три печенья.

        - Ну, Анжелина, ты даёшь! Такую красивую коробочку неизвестно кому подарила,- фыркнула Марина.

Я хотела ответить, что Наташа- это не неизвестно кто, а соседка по палате, и поэтому надо  уважать интересы друг друга. Но прозвучал резкий свисток, что означало немедленное построение, и мы рванули на улицу.

У корпуса творилось что - то невообразимое. Лавку, стоящую у входа, облюбовал соседний отряд, который располагался в противоположном конце здания.

        - Мы первые сюда пришли!- услышала я категорическое заявление рыжей девчонки. Она разлеглась на лавке и явно уходить не собиралась.

        - А, ну - ка, девочки, - скомандовала главная из «китайцев», - стряхнём ржавчину, как пыль со шкафа. Петрович, помогай!

«Китайцы» облепили рыжую и попытались оторвать её от лавки. Девочка, как клещ, вцепилась в спинку и сделала попытку укусить Аллу за пальцы.

        - Кусается, зараза! - возмутилась Алла и дала девчонке смачный подзатыльник.

        - Надо её пощекотать, - задумчиво предложил Петрович, но на всякий случай отошёл подальше.

        - Молодец, братишка! Посчитаем рёбрышки поганке.

Рыжая захихикала, а потом завизжала, как поросёнок. Дети из соседнего отряда немного постояли в растерянности, а затем стали растаскивать «китайцев».

Именно за этим безобразием нас и застали вожатые. Девчонка вопила, как иерихонская труба, дети визжали и прыгали от возбуждения. В общем, картинка была та ещё.

Через десять минут нас развели в разные стороны. Наш отряд нашёл местечко в тенистой беседке у пляжа, а соперникам мы оставили лавку.

Вожатая Аля поругала нас для профилактики, но потом успокоилась и предложила выбрать председателя отряда.

        - Ну, что вы, дети! Предлагайте кандидатуры, не стесняйтесь. Из двадцати человек мы должны выбрать одного самого достойного.

Петрович по - школьному вытянул руку.

        - Что тебе, мальчик?

        - Спросить можно? - Вожатая кивнула. - А что такое кандидатуры?

        - Понятно, - задумчиво пропела Аля. - Спросим по - другому. Кто из вас может предложить человека, который мог бы стать председателем?

Рука Петровича снова взлетела вверх.

        - У тебя опять вопрос, мальчик?

        - Да!- тряхнул кудряшками Петрович. - А кто такой председатель?

        - Понятно,- совсем сникла вожатая. - Таких детишек у меня ещё не было. Ладно, перехожу на очень простой язык. Есть ли среди вас человек, которого можно назвать  честным, сильным, активным, интересным и авторитетным? Может, кто- то из вас хочет предложить свою кандидатуру, то есть самовыдвинуться. Ну, смелее!

В воздухе опять повисла тоненькая лапка Петровича.

        - Спрашивай, мальчик, - выдавила из себя улыбку Аля.

        - Я хочу!

- Не поняла...

- Самовыдвинуться хочу, - добавил Петрович уже не очень убедительно и нервно подтянул шорты.

Неловкая пауза явно затягивалась. Вожатая Аля нервно хлопала ресницами. Дети стали тихо шушукаться.

        - Он шутит, правда? - тяжёлая рука Аллы легла на плечо брата. Мальчик шмыгнул носом и промолчал. -У меня есть хорошая кандидатура,- как ни в чём не бывало добавила она. Давайте выберем Анжелину.

Я чуть не подпрыгнула от неожиданности.

«Как это? Меня в кандидатуры? Я не смогу...Я ... Какой я председатель? Ну, вообще!»

Хорошо, что я себя не видела в этот момент. Наверное, моё лицо покрылось красными пятнами от волнения. На меня с любопытством смотрели дети, словно я была картиной в музее.

        - Встань, пожалуйста, - обратилась ко мне вожатая. – По - моему, отличная идея! - Тем более Анжелина уже себя проявила с положительной стороны, и, как я вижу, авторитетом  пользуется. Помните, как мы, благодаря Анжелине, эффектно подошли к зданию столовой? - Дети оживились и закивали. -Ни у кого ещё не было председателя, который бы умел так хорошо свистеть. Опять же и имечко подходящее: Анжелина. Что ж, давайте проголосуем! Ну, живее - живее, поднимайте руки!

        - Везучка! - услышала я за спиной недовольное шипение Кулаковой.

Четыре руки «китайцев» моментально взлетели вверх, к ним тут же присоединились Марина, Наташа, Люся, Петрович, а потом почти все, за исключением Кулаковой и трёх девочек из её палаты. Они подобрались, как по заказу, рослые, упитанные и суровые, словно родные сёстры.

В своё время Мусеньке привезли портмоне из Скандинавии. На нём были изображены две огромные северные женщины Бунхильда и Гримхильда с длинными косами в рогатых шлемах с мечами и щитами.

«Точь – в - точь как на картинке», - подумала я и вздохнула.

В нашем отряде было двенадцать девочек и восемь мальчиков. Почему- то дети подбирали себе друзей, которые были похожи на них самих.

Вот «китайцы», к примеру, все были маленькие, шустрые, чёрные и суетливые. Мальчики из палаты Петровича хлипкие и тихие. А соседки по палате Кулаковой прям  - таки отряд спецназа «Чёрные береты»: агрессивные, рослые, угрюмые и в тёмных футболках. Ну, вообще!

Пока я боролась с чувством восторга вперемешку со странным ощущением опасности, Кулакова сердито сопела и злобно поглядывала в мою сторону, а потом нагнулась к своим подружкам и что - то быстро зашептала.

        - Девочки! - неожиданно обратилась к ним вожатая.- А вы что шушукаетесь? У нас открытые выборы. Скажите честно. Почему вы не проголосовали? Или вам предложение не понравилось?

        - Мы... это...  хотим выдвинуть свою кандидатуру , - сказала упитанная здоровая деваха в чёрной футболке с изображением морды дикого волка.

        - Отлично, - без особого энтузиазма отозвалась вожатая.

Кулакова ткнула локтем подругу. Та нервно почесала затылок и робко посмотрела в мою сторону.

        - Ну, говори! - цыкнула на неё Кулакова.

        - Это... мы хотим выдвинуть... это... Наташу Кулакову...

- А почему её?

- Потому что она активная сильная и авторитетная. - Последнюю часть предложения она произнесла не очень уверенно.

Моя соперница выпрямилась во весь богатырский рост, вытянула руки и продемонстрировала мускулы.

Вожатая Аля растеряно хлопала глазами, соображая, что делать в этой ситуации.

        - Ладно, дети,- наконец, она справилась с нерешительностью. - Тогда давайте проголосуем ещё раз. Ну, смелее! Кто за то, чтобы председателем нашего отряда стала  Анжелина?

В воздух взлетело несколько рук. И на этот раз их оказалось меньше.

За меня проголосовали девочки из моей палаты, «китайцы», Петрович и хлипкий мальчик, которого успела сагитировать Алла, вовремя всунув ему в карман пару чупа- чупсов. Остальные же либо прятали глаза, либо заискивающе улыбались моей сопернице.

Я их, конечно, не осуждала за малодушие. Никому не хотелось иметь дело с такими серьёзными соперниками после выборов.

        - Да! Задачка не из лёгких! - огорчилась вожатая.- Кто голосует за второго кандидата Наташу Кулакову?

За мою соперницу проголосовало девять человек.

        - Это что же получается: за Анжелину девять и за Кулакову тоже девять! У нас что будет два председателя?- удивилась Алла.

Девица из окружения Кулаковой уже что - то шептала ей на ухо. А я опять почувствовала себя несчастной.

Потом поднялся невообразимый шум. «Китайцы» пытались перекричать своих соперников. Петрович зажал уши, прыгал, как заяц и кричал: «Бла- бла- бла!»

        - Прекратите немедленно! - рассердилась вожатая. - Или сегодня ляжете все спать в девять часов вместо похода в кинотеатр.

Угроза оказалась действенной, и все сразу успокоились. Вечером нам обещали показать интересный японский мультик «Корабль - призрак». Конечно, отказывать себе в этом удовольствии никто не собирался.

        - Я знаю, что мы сделаем, - сказала вожатая. - Мы устроим соревнования, и самый достойный станет председателем нашего отряда.

        - Ура! - чуть не вылетел из своих шорт Петрович,- наша Анжелина победит!

На него тут же цыкнула Алла.

        - Ты что всех нас без мультика оставить хочешь?

Петрович тут же притих.

        - Итак, девочки, можете ли вы здесь и сейчас доказать, что именно вы самые лучшие, особенные и интересные. Вот ты, Кулакова Наташа, что умеешь делать?

        - Я очень сильная, смелая и хорошо дерусь.

        - Если бы мы выбирали охрану, нам обязательно пригодились эти качества,- засмеялась вожатая. - А что нам скажет Анжелина?

Я судорожно перебирала в голове, чем я лучше Кулаковой, и ужасу не могла ни за что зацепиться.

        - Это ещё надо проверить, кто сильнее, Анжелина или Наташа, - опять пришла мне на выручку Алла. Она явно намекала на ту безобразную сцену в поезде, из которой я неожиданно для себя вышла победителем.

        - Тихо! Тихо! Давайте всё же послушаем самого кандидата. Ну, что ты скажешь, Анжелина?

Я уже была готова провалиться сквозь землю, но вдруг неожиданно вспомнила, что мне говорила Мариночка перед отъездом, когда мы собирали чемодан: «Всегда будь самой собой, потому что ты очень славный, добрый и хороший человек; и с тобой любому будет интересно общаться»...

Я сделала над собой усилие и произнесла, как можно твёрже.

        - Я хороший человек и со мной интересно общаться.

        - А чем докажешь?- тут же огорошила меня вопросом Кулакова.

        - Запросто! Хочешь фокус? - неожиданно для себя предложила я. - Дай свою руку! Аттракцион века «Анжелина предсказывает будущее и рассказывает о прошлом»!

Не дожидаясь согласия, я схватила её за ладонь, прикрыла глаза и затараторила.

        - Твоё любимое блюдо- рыба под маринадом и компот из сухофруктов. (Это я прекрасно запомнила ещё в саду, когда Кулакова громко требовала добавку, стуча ложкой по тарелке). Ещё я вижу зелёный забор, разноцветные ромашки и девочку с огромным кирпичом в руке. Маленькие дети кричат и разбегаются в разные стороны...

        - Хватит! - Кулакова попыталась выдернуть руку.

- А ещё, если ты не перестанешь всех обижать, то из тебя ничего путного не вырастит! - Моя соперница заметно побледнела. -Ну, что теперь скажешь?

        - Ничего, это могло быть совпадение! Погадай кому - нибудь ещё, раз ты такая умная! - сердито сказала она. - Вот ей, например.- Кулакова указала на свою приятельницу, ту, что была с волком на футболке.

Не успела я испугаться и подумать о скором разоблачении, как девица издала какой- то нечленораздельный звук и отскочила от меня подальше.

        - Не хочу я, чтобы мне гадали! - категорично заявила она.

Что тут началось!

        - Я хочу! Я хочу! Погадай мне! - кричали дети и хватали меня за руки.

        - Тихо! - цыкнула на всех вожатая.- Анжелина погадает только тому, кто себя хорошо ведёт. Правильно?

Я улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.

        - Вот ты, девочка, подойди поближе, - неожиданно вожатая Аля указала на мою попутчицу Надю, ту, которая разговаривала во сне.

Я опять прикрыла глаза, взяла её за руку и произнесла очень уверенно.

        - У тебя есть мечта попасть на телевидение.

        - Такая мечта есть у каждого,- фыркнула издали Кулакова. - Ты подробнее скажи!

- Ты мечтаешь стать диктором и сообщать зрителям прогноз погоды. Правильно?

        - Угадала!- обрадовалась Надя. - А можно посмотреть? У меня получится?

        - Конечно!- успокоила я её. - Будешь хорошо учиться, и всё обязательно получится.

Не стесняйтесь, задавайте вопросы.

        - Кем работает моя мама?- неожиданно спросила Алла.

        - Директором в школе,- ответила я и порадовалась, что заглянула в дневник, который свалился в поезде к моим ногам.

        -Ух, ты! Правильно!

        - Анжелиночка! У меня посмотри, пожалуйста! - ко мне из последних сил рвался Петрович, но его крепко держала за шкирку твёрдая рука сестры.

        - Дети! Вы что забыли про мультик? - попыталась в очередной раз навести порядок вожатая. - Тихо! У меня хорошее предложение: лучше мы перенесём выборы на завтра, -  Сегодня нам ещё надо выбрать название отряда и талисман! Ну, какие будут предложения?

        - Огонёк! Огрызок! Буревестник! Пипетка! Пираты! Грендайзер! Ночные снайперы!  Смешарики! - посыпалось со всех сторон.

Вожатая громко захлопала в ладоши, призывая к тишине.

        - А вам интересно мнение Наташи и Анжелины?

Шум постепенно стих.

        - Наташа, что ты думаешь по этому поводу?

        - У меня есть хорошее название: «Кулак», - Кулакова вытянула вперёд свою огромную клешню и потрясла ей в воздухе.- Умри всё живое!

        - Это шутка? - нервно сглотнула вожатая.

        - Нет! Я серьёзно!

- Ладно, Наташа, будем всё же считать, что ты пошутила. А ты можешь объяснить, почему ты выбрала такое название?

        - В честь себя,- простодушно объяснила она.- Я же Кулакова. И потом это слово означает силу. И талисман всегда при нас будет.- Она опять продемонстрировала мощь своего кулака.

        - Анжелина, а ты что думаешь? - быстро переключилась на меня вожатая.

- У меня другое мнение. Название должно быть неагрессивное, симпатичное и оригинальное, такое, чтоб ни у кого не было... Петрович, например.

        - Петрович? - удивилась вожатая. - Кто это?

        - Петрович - это он,- я указала на своего маленького поклонника.

Он покраснел, вскочил от возбуждения и нервно подтянул шорты.

        -Анжелина, ты можешь объяснить, почему Петрович?

Вопрос застал меня врасплох. Указала - то я на него только из - за того, что до этого он буквально вертелся у меня под носом, продолжая сердито отбиваться от своей сестрёнки, а я всё никак не могла придумать что - нибудь путное.

Спасла меня всё та же Алла, сестра Петровича.

        - Ой! Нас подслушивают! - вскрикнула она и указала вверх.

На толстой ветке какого- то мудрёного южного дерева, как воробьи на жёрдочке, сидели притихшие мальчишки из соседнего отряда и наблюдали за всем, что у нас происходит.

        - Бей гадов! - коротко приказала Кулакова и цепко уцепилась за тоненькие ножки одного из них. Мальчик тщетно пытался освободиться от цепких объятий. Его напарник от страха полез вверх по толстому стволу, рискуя сорваться вниз.

Поднялся страшный галдёж.

        - Надо их связать и отлупить! - предложила подружка Кулаковой.- Вернее, отлупить, а потом связать...

Лютой расправы над шпионами не допустила наша вожатая. Заседание перенесли на завтра. А у меня появилось немного времени, чтобы хоть что- нибудь придумать.

Глава 15

Утро вечера мудренее.

Никогда я не видела такого красивого звёздного неба, как на юге. В воздухе летали  южные ароматы цветочных запахов вперемешку с запахом моря. Громко стрекотали цикады. Иссиня - чёрная ночь, как огромная клякса, заполнила всё пространство. И только горящий экран кинотеатра, и крохотные тусклые фонарики были островками света, приносящими невероятную радость мотылькам и прочим мелким насекомым, которые бесились и веселились в светлом мерцании.

Я сидела на лавке, смотрела страшнючий мультик, чувствуя себя единым целым с природой.

        - Красота какая! - восхитился Петрович, глядя на небо. Потом он пару раз задел меня ногой, а потом как бы невзначай задумчиво положил свою кудрявую головушку мне на плечо.

         - Ты чего?- удивилась я и нервно распрямила позвоночник в надежде, что его щека как- нибудь соскользнёт сама.

        - Пристаю, - бесхитростно отозвался он и поудобнее устроился уже на новом месте между локтем и плечом.

- Ничего себе! - возмутилась я. Как реагировать в этой ситуации, я не знала.

Как назло, мысли путались и сбивались совсем в противоположную сторону. Ни с того ни с сего вспомнилась пара фильмов с любовными сценами, поцелуи и всё такое.

«Хорошо бы, если на его месте был Серафим»,- совсем неожиданно промелькнуло в голове. От этого мне стало совсем не по себе. Меня стала бить мелкая дрожь, и если бы ни его сестра, то через десять минут я превратилась в ледяную статую

        - Ты чего Анжелине мешаешь! - цыкнула Алла на моего малолетнего ухажёра. - А ну - ка, пересядь!

Петрович вцепился в меня, как энцефалитный клещ, и упрямо замотал головой.

        - Я тебе что сказала? Хочешь, чтобы стало, как тогда?

Что было тогда, Алла уточнять не стала. Крепкая рука схватила упрямца за шиворот, встряхнула и с лёгкостью телепортировала на другое место.

Петрович сделал последнюю попытку зацепиться за меня, но, почувствовав, что все усилия тщетны, послал воздушный поцелуй.

        - То - то! Маленький засранец! Ишь, чего удумал! Приставать! - проворчала она и как ни в чём не бывало, прилипла к экрану.

         - Спасибо, - шепнула я и вздохнула полной грудью.

Где - то в середине фильма рядом со мной неожиданно материализовалась фигура Зоеньки. Бабуля ласково чмокнула меня в щёку, погладила по коленке и всунула мне в руки бутерброд с колбасой и огромное яблоко.

        - Бабуля, я не буду! Я не могу! Нас сейчас застукают! - быстро зашептала я.

        - Не бойся! Темень какая! Никто не увидит.

        - Бабуля, спасибо, но я не буду есть, - сказала я как можно твёрже.

- Тогда давай спустимся к клумбе. Всё равно все кино смотрят,- простодушно предложила Зоенька.

Я поняла, что спорить бесполезно, и незаметно соскользнула с лавки в темноту.

         - Ешь, солнышко моё! Исхудала то как, щепочка моя ненаглядная! - Зоенька тщательно облобызала мои щёки и затылок, а затем подсунула пакет с едой.

        - Спасибо, бабуль, но мне как - то неудобно, - сказала я и жадно вцепилась в бутерброд с колбасой.

        - Вот и хорошо, - приговаривала бабуля, вытирая мне рот платочком.- Спать сытенькой пойдёшь.

Я доела яблоко и, к собственному изумлению, почувствовала себя полным свинтусом. Мои друзья сидят в тёмном зале и смотрят кино, а я тут деликатесами объедаюсь и ни с кем не делюсь. Ну, вообще!

        - Ну, наелась, моя красавица?

        - Сы- па- сибо, ба- бу- ла! - выдавила я из себя.

Зоенька словно прочитала мои мысли, вытащила из сумки большую упаковку мелких сушек с маком и вручила мне.

- А этим ты друзей угостишь.

В этот раз я ничего не сказала, потому что ком подкатил к горлу, и я готова была расплакаться и от любви к Зоеньке и от того, что она так хорошо всё придумала.

Через пять минут наш отряд жевал баранки и был на седьмом небе от счастья. Никому даже в голову не пришло, откуда они появились.

        - Молодец! - похвалила меня Алла. - Я сама бы не додумалась. В следующий раз надо в кино пряники взять и конфеты.

Проблемы навалились на меня, как только я натянула на себя одеяло. Быть популярной и значимой было очень приятно. Но как  выпутаться из огромного клубка лжи, который я же и создала?

К чему я пришла? Однодневная победа и всё. А завтра... что я скажу завтра?

Я, Света Иванова, всех обманула и продолжаю обманывать. Я не достойна быть председателем... И потом что мне делать с названием отряда? Может, расшифровать как- нибудь оригинально?

Я вышла на балкон, поглазела на иссиня - чёрное небо и вернулась в палату.Видимо, мой мозг настолько устал от вранья, что решил уйти в отпуск. В голове было пусто, а на душе лежал огромный тяжёлый камень. Чувствовала я себя отвратительно. Обычно, когда мне было плохо, я позволяла себе маленькую «женскую слабость», то есть ела. Это был не лучший выход из ситуации, но мне было необходимо, хоть что - нибудь сделать. Конечно, сейчас я много бы отдала за разговор с Мариночкой или хоть с кем - нибудь ещё. Но поговорить, к сожалению, мне было не с кем.

Я выдвинула ящик, чтобы достать пачку печенья, и чуть не подпрыгнула от радости.

Ну, конечно, ежедневник! Я напишу то, что со мной произошло, и мне обязательно станет лучше. А потом, если заснуть с проблемой, то утром она может как- нибудь решиться сама. Как там умные люди говорят? Утро вечера мудренее.

Глава 16

Таблетки от совести.

Я встала раньше всех, спрятала под подушку ежедневник и попыталась решить проблему с названием отряда.

Может, всё расшифровать по буквам? ПЕрвый ТРудовой Отряд Весёлых И Честолюбивых. Нет, не то. Почему первый и к тому же трудовой? И что такое честолюбивый? Нет, здесь можно оставить лишь два слова: отряд и весёлых.

А что, если всё это объяснить совсем просто, к примеру, сказать так: «Название оригинальное, ни у кого такого не будет и опять же кудрявый Петрович- отличный талисман. Что- то вроде чебурашки»...

Я вышла на балкон и перегнулась через перила. Прямо на меня смотрела корявая надпись, сделанная на асфальте:

«Анжелина, я тебя лублу!» Рядом находился мой не очень удачный портрет в  стиле: «Палка, палка, огуречик. Получился человечек».

Это ж надо! Стоило поменять имя, и как резко изменилось ко мне отношение окружающих. Может, не парится по этому поводу, всё само собой рассосётся? Ведь пока всё хорошо. К моему мнению прислушиваются. Пол отряда проголосовало за меня. Зоенька с Мусей рядышком. У меня даже поклонник появился. Такого никогда не было. А если я выясню, куда подевался Серафим, то смогу почувствовать себя окончательно счастливой.

Эх, придумал бы кто- нибудь таблетки от совести! Я бы их целую горсть съела!

От мрачных мыслей меня избавило появление соседки по палате.

        - К выборам готовишься? - спросила меня Марина и громко зевнула.

        - Вот, написал кто - то, - невразумительно объяснила я и указала на асфальт.

        - Хороший ход! Авторитета прибавит и соперников позлит. Ты правильно сделала. Здесь, как в политике, все средства хороши.

        - Это не я написала, - возмутилась я.

        - Конечно! - ухмыльнулась соседка. - Я ни раз этим приёмом пользовалась.

Я открыла рот, чтобы ей возразить, но неожиданно из кустов выскочил знакомый берет. Муся улыбнулась и помахала мне рукой.

        - Пойду, пройдусь, до подъёма ещё час, а мне надо стратегию продумать, - сказала я как можно равнодушнее.

        - Правильно, - согласилась со мной моя новая знакомая и смачно зевнула.

Я перемахнула через перила балкона и нырнула в кусты.

Муся облобызала меня, потискала, всунула в руки огромную сахарную грушу и потащила на пляж.

        - Искупаемся сейчас, как белые люди. Водичка, как парное молоко!

Мне нечего было возразить. Сейчас для меня Мусенька была именно той таблеткой от совести, которая в один миг заставила забыть о проблемах и думать только о хорошем.

На пляже было пусто. Пахло илом и морем.

«И почему его назвали Чёрным? - подумала я. - Оно ведь разноцветное: серо - сине- бирюзовое с золотистыми бликами».

На мелком жёлтом песочке лежали тёмные островки водорослей. Одинокий рыбак с удочкой ловил рыбу на длинном сером пирсе, уходящим далеко в воду.

        - Поплыли наперегонки, - весело предложила Муся. - У нас отличная команда: старый и малый. Ну, не робей! Давай пару раз до буйка и обратно.

Я разбежалась и прыгнула в море, подняв каскад мелких брызг и забыв на время о проблемах, которые я сама себе и организовала.

В корпус я успела буквально за пять минут до официальной побудки.

        - Ты что купалась? - на балконе весьма некстати появилась Марина.

        - Да так, было одно задание, - объяснила я туманно.

        - Я тут тебе предложить кое - что хотела. Давай Хрюше бойкот устроим?

        - Зачем? - удивилась я.

        - Таких, как она, учить надо. Сперва она весь шкаф заняла своими вещичками, потом в мой чемодан залезла.

        - Она же не нарочно. У вас чемоданы одинаковые.

        - Мой подписан, между прочим, и новенький совсем. А у неё линялый и расцарапанный. Если так дальше пойдёт, то скоро мы останемся без вещей.

        - Её не ругать, ей объяснять надо.

        - Таких не исправишь, - категорически заявила Марина.

        - И зачем ты её Хрюшей называешь?

        - Значит, заслужила.

- Знаешь что? - договорить я не успела. Внезапно распахнулась дверь  и на пороге появилась Алла.

Её присутствие последнее время значительно облегчало мне жизнь. Просто палочка - выручалочка в чистом виде. Она энергично решала мои проблемы и не позволяла мне остаться наедине с самой собой и моей растревоженной совестью.

        - Мы с девочками тут кое- что придумали,- деловито сказала она. Вот почитай!- Алла всунула мне листки, исписанные мелким убористым почерком.

«Анжелина лучше всех! В жизни ждёт её успех! Голосуй за Анжелину! Превратится жизнь в малину!» - прочитала я.

        - Спасибо, конечно... Но это что?

        - Избирательная программа, стихотворение про тебя и слоганы, как в рекламе. Поверь мне, я в этом деле понимаю. У меня раньше папа в рекламном агентстве работал.

        - Спасибо. Ты думаешь, это поможет?

        - Даже не сомневайся! Кулаковой, кроме своих кулаков, и показать нечего.

Мы вернулись в палату. Я так и застыла на пороге от удивления. Моя постель была аккуратно заправлена. Подушка стояла бравым треугольничком, напоминая шапку Наполеона. На тумбочке стояла коробка шоколадных конфет.

«Зоенька постаралась»,- догадалась я и улыбнулась.

        - Анжелина! У тебя конфеты не растают? - дипломатично спросила Марина.

Она так и ходила за нами, как хвостик.

        - Не успеют! - сказала я и открыла коробку.

Мы ели конфеты и обсуждали предстоящее событие. Потом я спрятала листки в тумбочку, и мы отправились в столовую.

По дороге Алла стала рассказывать мне про спортивное выступление в мою честь, которое они придумали всей палатой. Петрович постоянно путался в ногах, активно привлекая к себе внимание. За что был наказан вожатой и теперь шёл вместе с ней, держа её за руку. Ребята, которые проголосовали за меня, приветливо мне улыбались и старались сказать что - нибудь приятное. Мне бы радоваться, но я чувствовала себя полным свинтусом.

В голове неожиданно родилось: «Дура, Света Иванова, врёт, как сивая корова». Потом я немного подумала и добавила: «Врунья Иванова Света. Скоро всыпят ей за это».

Глава 17

Интриги.

Я вытряхнула тумбочку и ещё раз перебрала вещи. Листков, которые мне передали час назад на месте не было.

Алла, как маятник, ходила взад - вперёд и грызла ногти.

        - Ты видела, как я положила бумаги в ящик?

        - Конечно!

        - И куда всё подевалось?

        - Куда? Куда? Наивная! Нас ограбили. Столько труда, и всё козе под хвост! Если победит Кулакова- прощай спокойная жизнь. Никому житья не будет.

        - А откуда они узнали, что ты передала мне листы?

        - Ничего не понимаю! Как - то странно всё это. Когда я пришла к тебе, в палате были все свои, то есть те, кто голосовал за тебя.

        - А может, кто - то у дверей подслушивал?

        - Может, да. А может, нет. Как теперь узнаешь? Упустили гадину!

Мы вышли на балкон совсем подавленные. Надпись на асфальте удивительным образом видоизменилась и теперь гласила иначе: «Кулакова Наташа! Я тебя люблю!» Моё же имя было тщательно замазано.

        - Хоть ошибки исправили, - вздохнула я, готовая разреветься что есть мочи.

Может, Света Иванова так и сделала на моём месте, но я то теперь была дочь шпиона и племянница голливудской звезды Анжелина Бенвенуто Челлини, и надо было держать удар и вести игру достойным образом!

        - Я им этого не прощу, - тихо сказала я. - Мы нанесём ответный удар.

В глазах моей собеседницы появился неподдельный интерес.

         - А что мы сделать - то успеем? Текст был в единственном экземпляре, а до выборов осталось полчаса.

        - Для начала надо разведать, что они задумали и по возможности вернуть листки,- предложила я.

        - Правильно! - сразу же повеселела моя собеседница. - Накажем гадов по полной программе!

Не прошло и минуты, как мы оказались под балконом наших соперников.

        - Это слишком дорогая цена! - возмутилась Кулакова.

        - Не хотите, не надо!- ответил знакомый голос. - С таким выступлением и поддержкой у вас совсем шансов не останется.

        - Хорошо! - даю ещё двадцать рублей и две пачки «Юбилейного».

        - Вот это другой разговор. Только деньги и сладости вперёд!

        - Замётано! - обрадовалась Кулакова и зашуршала пакетами.

        - Меня только что продали,- шепнула я и вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть предателя, который посмел это сделать. Но кроме тощих голеней, так ничего и не увидела.

        - Ты узнала, кто это?- шепнула мне на ухо Алла.

Я отрицательно покачала головой.

        - Тогда пошли в коридор. Рано или поздно шпион обязательно там появится. Как выйдет дверей, мы его до родной палаты проводим, а потом разберёмся по полной. Тёмную устроим,- скомандовала Алла и потянула меня за руку в корпус.

Я было открыла рот, чтобы спросить, что такое «тёмная», но промолчала.

Мы промаялись перед дверью наших недругов минут десять, прежде чем Алла догадалась приложить глаз к замочной скважине.                        

        - Упустили гадов! Через балкон ушли!

Мы выскочили на улицу и, не сговариваясь, бросились в сторону беседки. Я никогда ещё не чувствовала себя такой возбуждённой и злой.

Мне казалось, попадись Кулакова мне навстречу, я сама накинулась бы на неё с кулаками и отметелила так, что сидеть на стуле она смогла лишь через неделю, и то, если хорошо полечилась.

До сих пор ни одно живое существо не вызывало во мне столь разрушительных мыслей. И, как ни странно, мне нравилось это ощущение. Ещё немного и я буду такой же кровожадной, как Анжелина Джоли в «Расхитительнице гробниц». Вот что значит поменять имя. Додумать до конца я не успела.

Я чуть не налетела на внезапно остановившуюся Аллу.

- Ты что? - удивилась я.

- Сандалик!

- Сандалик, как сандалик, - я на всякий случай повертела его в руках и даже понюхала.- Потерял кто - то, наверное.

- Не кто - то, а Петрович.

Словно в подтверждение этому мне на голову свалился второй. Мы, не сговариваясь, посмотрели вверх. Над нами висели тоненькие ножки в белых носочках.

        - Петрович? Ты что удумал? - испугалась Алла.

        - Снимите меня!

Толстый сучок плавно раскачивался. Несчастный от возбуждения стал махать руками и как- то по- птичьи верещать.  

- Они... меня... бумаги, - всхлипнул бедолага и сделал очередную попытку  освободиться.

Мой воинственный запал моментально прошёл, как только я увидела Петровича, подвешенного за шкирку. Алла же деловито оценила обстановку и по привычке прикрикнула на брата.

        - Хватит распускать свои розовые сопельки! Соберись и помоги нам! Он тут же притих и перестал дёргаться. Мы с трудом сняли его с толстой ветки.

        - Кулаковище! - всхлипнул Петрович и протянул нам маленький кусок бумаги.

        - Это же наши листы! - удивилась Алла. -А ну - ка, рассказывай, что здесь произошло.

        - Я... я...- лепетал он.

        - Успокойся!- рявкнула на него сестра. - Расскажи, что случилось.

Из сбивчивого рассказа мы выяснили, что бедолага случайно подслушал разговор наших недругов и предпринял отчаянную попытку отобрать украденное. В результате чего один лист был съеден Петровичем, а два других порваны в клочья.

        - Молодец! - похвалила его сестра. - Настоящий мужик. Я больше не буду наряжать тебя в женское платье.

        - Честное слово?

        - Клянусь! - торжественно произнесла Алла. - Конечно, только если сам не попросишь.

Петрович радостно улыбнулся и подтянул штаны. Мы взялись за руки и пошли в сторону беседки.  

Банда Кулаковой была в полном составе и громко перешептывалась в углу, злорадно смотря в нашу сторону.

        - Радуются, гады!- прошипела Алла. - Может, расскажем обо всём вожатой?

        - Скорее всего, они всё будут отрицать или сами обвинят нас в том, что мы не делали.

- Кулакова лучше всех! В жизни ждёт её успех! - неожиданно заголосили наши соперники, нагло используя нашу заготовку.

- Голосуй за Анжелину! Превратится жизнь в малину! - что есть силы выкрикнула Алла, затем кинулась к только что подошедшим «китайцам» и что - то быстро зашептала.

«Бьются за меня, словно я что- то представляю из себя», - с горечью подумала я.

Я смотрела на возбуждённые лица, и чувство стыда всё больше и больше разъедало меня изнутри. Хотелось взять ластик и стереть всё плохое, что я натворила за это время. Мне вдруг стало одиноко- одиноко и очень захотелось домой.

«Мои родные считают меня доброй порядочной и хорошей девочкой. А я окончательно завралась. Надо встать и сказать правду»,- неожиданно для себя решила я.

        - Киснешь? - подскочила ко мне Марина.

        - Почему кисну?

        - Я же вижу, что у тебя проблемы.

        - С чего ты взяла? Совсем даже наоборот,- беспечно улыбнулась я.- Вообще- то, я обожаю трудности.

Ещё несколько секунд назад я была готова сознаться во всём, а теперь совсем некстати во мне опять заговорила эта несчастная дура Анжелина. Неожиданно для себя я встала и громко свистнула.

Галдёж тут же затих. На меня теперь смотрел весь отряд.

        - Я, Анжелина Бенвенуто Челлини, вызываю Кулакову Наташу на дуэль.

На минуту воцарилось всеобщее молчание, которое внезапно прервала наша вожатая.

        - Что случилось на этот раз? - сказала она строго. - Кто тут у нас стреляться собирается?

        - Меня Анжелина убить хотела. Это все слышали,- капризно произнесла Кулакова.- А перед этим у меня сценарий нашего выступления утащила.

Моя соперница согнулась пополам и сделала вид, что плачет. Такого коварства я никак не ожидала. Весь пыл с меня тут же сошёл, и я опять превратилась в Свету Иванову.

        - А мне тут сорока новость на хвосте принесла, что это вы у Анжелины сценарий украли.

        - Неправда!- очень искренне стали возмущаться подружки Кулаковой.- Нас подставили!

        - Так! Хватит! - строго сказала Аля. - Беру инициативу в свои руки. Я не следователь, чтобы разбираться в ваших интригах. Мы поступим иначе.

Кулакова тут же перестала делать вид, что плачет.

Вожатая выдержала паузу и неожиданно предложила:

        - Мы не будем терять время, а устроим соревнования и посмотрим, кто победит.

Аля громко свистнула в спортивный свисток. Все сразу притихли.

        - Объявляю конкурс. Бег в воде. Надо пробежать расстояние от пирса до места с лежаками. Все поняли?

Кулакова плотоядно улыбнулась, подставила большой палец к горлу и сделала угрожающий жест.

        - На психику давит. Держись! - как всегда в напряженный момент рядом со мной оказалась Алла.

        - Она всё равно проиграет, - громко заявила я.

Мой комментарий дошёл до соперницы, и она моментально покраснела от гнева.

        - Вот это ты зря сделала, - расстроилась Алла. - Адреналин увеличивает силы. Надо её как- то успокоить. Ты можешь сказать, что плавать не умеешь?

        - Я не буду врать.

        - Ну, и правильно. Врать вообще последнее дело.

Земля ушла у меня из - под ног. Знала бы моя новая подруга, что её последние слова окончательно сломали мой дух к победе.

- Итак, девочки, - обратилась к нам вожатая,- вы готовы пройти через это испытание?

Наши слова утонули в одобряющем рёве.

Глава 18

Испытание на прочность.

На пляже было настоящее пекло. Аля усадила зрителей под тент, а мне с Кулаковой предложила занять стартовую позицию.

Мы разделись и вошли в воду.

        - Я тебя сделаю, - пообещала Кулакова. - Сначала тебя, а потом твою стаю.

«На психику давит. Держись»!- вспомнила я совет Аллы и выдавила из себя улыбку.

        - Кишка тонка.

        - Поговори тут у меня.

        - Не трать энергию, дружочек, - проникновенно посоветовала я, ощущая, как тень непобедимой умницы Анжелины опять поднимает голову.

        - Какой я тебе дружочек? Тебе не кажется, что ты слишком умная? А таких учить надо!

        - Это ты про случай в поезде?- я невинно похлопала ресницами, намекая на историю с падением с верхней полки.

Щёки Кулаковой опять налились свекольным румянцем.

«Опять переборщила»,- подумала я и поспешно захлопнула рот. Если у Кулаковой будет капать адреналин из ушей, то я точно проиграю.

        - На старт! Внимание! Марш! - вернул меня к действительности голос вожатой.

Я, в отличие от Кулаковой, немного замешкалась на старте и теперь лицезрела её широкую спину с полоской от красного купальника. Её огромное тело неслось вперёд, поднимая целый каскад мелких брызг. Я заметно отставала от соперницы.

«Соберись! - приказала я себе.- Помощники шпионов так быстро не сдаются!»

На середине пути Кулакова не выдержала и обернулась. Я воспользовалась этим и почти нагнала её.

        - Анжелина! Давай! - тоненько пискнул Петрович и заулюлюкал.

Теперь я совершила ту же оплошность и на секунду потеряла свою соперницу из виду.

Кулакова тут же решила сменить тактику, и я получила ощутимый удар по коленке.

От неожиданности я опрокинулась на спину. Холодная солёная вода мгновенно обожгла  нос и уши.

        - Ура! - взревела команда Кулаковой.

Мне очень хотелось заплакать, но я собралась с силами и встала.

Крики болельщиков превратились в непонятный шум. Небо слилось с морем, и я совершенно потеряла ориентир.

        - Куда? Анжелина! Глаза раскрой! - крикнула Алла, и я поняла, что сделала несколько шагов в другую сторону.

Хоть я была немного не в себе, но всё же заметила у жёлтого буйка два насторожённых круглых лица в соломенных шляпках, которые смотрели в нашу сторону.

У меня не осталось сомнений. Это были Зоенька и Муся.

Я стряхнула с себя остатки неуверенности и рванула вперёд. Мне показалось, что на мгновение у меня выросли два огромных белых крыла. Я откинула мокрую прядь волос и рванула вперёд, что есть силы.

        - Раз - два, раз - два! Я лечу, как сова, - приговаривала я, помогая себе руками. Мои движения стали более уверенными и точными. Не прошло и десяти секунд, как я поравнялась с Кулаковой, а потом и вовсе обогнала её.

        - Падай, дура! Падай! - шипела от бессилия Кулакова.

        - Анжелина лучше всех! В жизни ждёт её успех! - бормотала я и мчалась вперёд.

До финиша оставалось не больше десяти шагов, как внезапно что - то сильно обожгло меня в бок. Кончики пальцев скользнули по студенистой массе. И я поняла, что попала в самую гущу медуз. Видимо, та же проблема случилась с Кулаковой. Она заорала благим матом и кинулась подальше от берега. Прошло немного времени, прежде чем я поняла, что

может произойти нечто ужасное. Голова Наташи несколько раз то появлялась, то скрывалась под водой.

«Она может утонуть от страха», - догадалась я и рванула на помощь. Как только я приблизилась, обезумевшая от страха, Кулакова с силой вцепилась мне в волосы и попыталась подняться наверх, жадно хватая воздух. К этому я была не готова.

Моё лицо погрузилось в воду и оказалось на уровне её пояса. В затылок отчаянно упирались крепкие ладони. Я испугалась и запаниковала. Родные лица вмиг пролетели перед глазами.

«Что же будет с Мусей и Зоенькой, если со мной что - то случится? А с мамой и папой?» - Мысль обожгла меня изнутри и разозлила. Я перестала рваться наверх и сделала то, что от меня не ожидали: нырнула. Лицо Кулаковой опять погрузилось в воду. Она попыталась вынырнуть и ослабила хватку. Мне удалось немного отплыть от опасного места и сделать несколько глубоких вздохов. Затем я подплыла к ней со стороны спины, схватила свою соперницу и строго приказала.

        - Держи руки по швам и расслабься, иначе мы утонем.

Кулакова попыталась вырваться, но я крепко прижала её к себе и завалила на спину.

        - Наташа! Мы уже плывём, не дёргайся. Ты дыши. Я тебя отпущу, когда ты досчитаешь до двадцати пяти.

Кулакова моментально присмирела и тут же затараторила со скоростью пулемёта:

        - Раз, два, три, четыре, пять...

Через несколько секунд мои ноги почувствовали дно.

        - Девочки! Что у вас случилось? - к нам бежала вожатая Аля. - Вы подрались? Что же это за конкурс?

Кулакова, почувствовав твёрдое дно под ногами, быстро пришла в себя и стала тихонечко пятиться к финишу.

        - Ну, уж нет! - крикнула я и рванула вперёд.

        - Вот это другое дело: честные соревнования. А то девочки и дерутся, - обрадовалась вожатая.

Вы будете смеяться, к финишу мы пришли вместе.

Нас встретили, как триумфаторов. Каждая половина отряда горячо приветствовал своего избранника. Кулакова старалась не смотреть в мою сторону. Она молчала, как партизан. Ни слова о том, что произошло на самом деле.

«Ну, и пусть, - думала я. - Как там в одном мультике говорили: «Делай добро и бросай его в воду»...

Глава 19

Сколько верёвочка не вейся, конец будет...

Усталые и разморенные мы вернулись в беседку.

        - Всё девочки,- обратилась к нам вожатая. - Больше я вас мучить не буду. Просто скажите, какую пользу вы можете принести нашему отряду.

        - Знаете что, женщина! - неожиданно проявила инициативу Кулакова.

        - Меня зовут Аля или Ромальда. Кому как нравится, - поправила её вожатая. - Говорить по- другому неприлично.

         - Знаете что? - Кулакова умышленно не стала произносить имя вожатой. -Анжелина может всех научить курить. Вот родители обрадуются!

Я вспомнила тот нелепый случай в туалете, когда от испуга сморозила глупость и пожалела о случившемся.

        - А Кулакова Наташа может научить тому, как обижать слабых и беззащитных и поможет всем забыть элементарный этикет,- бросилась мне на выручку Алла.

        - Да! - одобрил стихийное выступление сестры Петрович. И этим спровоцировал яростное возмущение со стороны наших противников. Они стали топать ногами в знак протеста и выкрикивать обидные слова. Все возбуждённо загалдели. И вожатой пришлось вновь применить отчаянные усилия, чтобы всех успокоить.

        - Девочки!- обратилась она к нам, когда все затихли. - Давайте относиться к делу серьёзнее! К сожалению, мы не можем оценить ваш мрачный юмор. Давайте пожалеем наше время.

        - Ладно,- удивительно легко согласилась Кулакова.- Я самый полезный человек в отряде, потому что самый сильный. С нами никто не будет связываться.

        - И это всё? - уточнила Аля.

        - По- моему, этого достаточно.

        - Анжелина может организовать кружок английского языка, художественного свиста или клуб юного волшебника! - выпалила за меня Алла.

Я нервно сглотнула.

        - Это действительно так?- обратилась ко мне вожатая.

        - С удовольствием, - выдавила я из себя. - Хотя для клуба волшебника, мне понадобятся реквизиты: хрустальный шар, большой рубин, белые свечи в виде пирамид...

        - Можешь не продолжать,- остановила меня Аля. - Пожалуй, из всего предложенного кружок английского языка - это то, что надо!

Внутри у меня всё сжалось, а потом провалилось. Ну, пару- тройку слов я помнила, а потом... «Мне конец»!- решила я.

        - А я могу научить всех драться! - вывела меня из нервного оцепенения Кулакова.

        - Ты занималась в секции? - поинтересовалась Аля.

        - Нет.

        - Знаешь приёмы самбо или каких - нибудь других видов борьбы?

        - А чего их знать- то? Просто сжимаешь пальцы в кулак и бьёшь, пока рука не устанет,- Кулакова выставила две огромные дыни вперёд и показала вполне профессиональный боксёрский жест, направленный в сторону несчастного Петровича.

        - Думаю, нам это не очень подходит. Вернее, совсем не подходит, - вынесла свой приговор вожатая. – Так что, подведём итоги. В соревновании по бегу в воде обе девочки победили. На прошлых выборах за вас проголосовало одинаковое количество голосов. На мой вопрос о пользе, которую председатель может принести отряду, вы ответили по- разному. Наташа может лишь предложить свою силу. Анжелина- организовать кружок английского языка...

        - Один- один! - бесцеремонно вмешалась подружка Кулаковой. - Каждый может предложить что - то одно. Значит, шансы у всех равны.

        - Давай подерёмся! Кто победит, тот и будет председателем, - гнула свою линию Кулакова, обращаясь ко мне.

Вожатая растерялась.

Эту нелепую ситуацию неожиданно разрешил спасатель, который словно цунами, ворвался к нам в беседку. Из его громогласного и сбивчивого объяснения все выяснили массу интересных фактов.

- Так значит!- начал он эмоционально и туманно.- У вас в отряде герой, то есть героиня. Ей теперь медаль положена.

- Какая героиня? При чём здесь медаль?- долго не могла сообразить наша вожатая.

- Какая вы непонятливая!

- Так объясняйте нормально, мы и поймём!

- Так значит? Буду краток,- пообещал спасатель.- Недавно я отлучился на несколько минут со своего поста на спасательной вышке, по очень, надо сказать, важным делам, так значит.

- Ну, отлучились и что?- поторопила его Аля.

- Не перебивайте меня, пожалуйста, а то я запутаюсь. Так значит, отлучился и оставил  видеокамеру своему шестилетнему сынишке, который снимал чаек. Он же пацан и шустрый к тому же!

- Ну – ну!

- В общем, надоело ему наблюдать за птицами, и он направил камеру в вашу сторону, когда вы соревновались в беге на воде. И все подробности того происшествия зафиксировал на видеокамеру.

- Да не было у нас никакого происшествия,- возмутилась вожатая.

- Как не было? Одна девочка чуть не утонула, а вторая бросилась ей на помощь.

        - Ничего не понимаю. Кто тонул? Кто кого спасал?

        - Одна девочка спасла другую девочку,- терпеливо, словно умственно отсталой, ещё раз объяснил спасатель.

        - Так кого вы ищете?

        - Ту, что бросилась на помощь и сама чуть не утонула.

Тут до нашей вожатой дошёл смысл сказанного. Бедняжка покраснела, а потом тяжело осела на скамью и схватилась за сердце.

        - Только без истерик! Только без истерик!- перепугался спасатель.- Ведь всё же хорошо закончилось!

        - Так вы не дрались в воде? - устало спросила Аля, глядя на нас с Кулаковой.

Мы молчали.

        - Да вы сами посмотрите, что произошло. Я же говорю, мой Мишка со спасательной вышки всё записал. Да так хорошо! - он вытянул руку и включил камеру.

За спиной вожатой тут же выросла очередь любопытных. Я вновь увидела недавние события. Вот моя соперница вырвалась вперёд, когда я зазевалась, но потом оглянулась назад и замешкалась. Я догнала её, получила подлый удар по ноге и упала на спину.

Камера бесстрастно зафиксировала все подробности нашего соревнования и неприятную сцену, происшедшую с Кулаковой.

        - Вот вам настоящее пособие по спасению в воде! - довольно заявил спасатель. - Видите? Видите? Потенциальный утопленник начинает паниковать. - Как бы в подтверждение этих слов на экране появилось испуганное лицо Кулаковой. Потом его захлестнула волна. Кадры сменяли друг друга. Вот я бросилась ей на помощь. Она вцепилась мне в голову, и мы вместе погрузились в воду...

        - Господи! - ещё больше испугалась Аля.

        - Да не переживайте так. Сейчас будет моё любимое место! - спасатель немного перемотал плёнку, и я увидела себя выныривающей из воды и крепко хватающей Кулакову сзади. Она немного посопротивлялась, но потом смирилась и обвисла в моих руках. - Вот умница! Всё правильно сделала!

Маленький экран видеокамеры погас, и все уставились на меня.

        - Анжелина, почему ты не рассказала, что случилось во время соревнований на самом деле? - Вопрос вожатой застал меня врасплох, и я неопределённо пожала плечами. - Ты понимаешь, что вы обе могли утонуть, а мы бы так ничего и не поняли?

        - Ура! Анжелине! Нашему председателю! - громко крикнул Петрович, и его слова утонули в возбуждённом рёве детских голосов.

Меня подняли на руки и стали качать. Все кругом бегали, суетились, весело шумели. Кулакова со своей командой неожиданно испарилась в соседние кусты, чтобы обсудить происшедшее. Мне бы радоваться и забыть обо всём нехорошем, что я натворила, но... Но, как сказала бы Муся: «Если бы да кабы, то во рту росли грибы. И был бы не рот, а целый огород»...

        - Ты чего такая грустная?- подскочила ко мне Надя, как только меня опустили на землю.

Я вспомнила, как обманула её, пообещав, что она станет диктором на телевидении, и мне стало ещё хуже.

        - Анжелин! Ты чего? Перенервничала? - схватила меня за руку Алла.

Я промолчала. Ото всюду на меня смотрели глаза, полные доверия и восхищения. Меня хвалили. Мне улыбались. А я даже не могла пошевелиться. Внутри меня всё сжалось, перевернулось и превратилось в твёрдый кусок, который застрял где – то между рёбрами, перехватив дыхание.

         - Я не достойна быть председателем, - пролепетала я, - потому что я всех вас обманула. Никакая я не Анжелина Бенвенуто Челлини, а просто Света Иванова. И нет у меня дома питона с обезьяной, и тёти знаменитой тоже нет, а папа не шпион...

Весёлый гул голосов стих. Все, не моргая, смотрели на меня.

        - Ты хочешь сказать, что всех нас развела, как маленьких? – уточнила Алла.

        - Да! Но я очень сожалею об этом! Это нехорошо обманывать тех, кто к тебе хорошо относится.

        - Я тоже...- меня неожиданно прервала Марина, которая до этого стояла в стороне.

        -Что тоже?- напряглась вожатая.

         - Я тоже плохо поступила. Я сегодня товарищей продала.

        - Как продала?- теперь пришёл черёд удивляться мне.

        -Я листы с выступлением за... за... за... длям... пум...ким... ы... ы...ы...- то, что потом говорила Марина, разобрать было невозможно.

Её лицо сморщилось и стало очень некрасивым. Из глаз брызнули слёзы.

«Так вот, кто тогда был у Кулаковой в номере»,- с грустью подумала я.

        - А я один раз у родителей десять рублей без спроса взял,- неожиданно переключил внимание на себя Петрович.

        - А я знала, что Марина девочек подвела и хотела её шантажировать, чтобы она меня больше Хрюшей не называла,- призналась моя соседка по палате Наташа.

        - Да! Ну, и детки!- всплеснула руками Аля.- Бить вас надо и плакать не давать.

- Так кого же мы выберем нашим председателем?- неожиданно прервала стихийную исповедь подруга Кулаковой.

-У меня есть кандидатура,- неожиданно для себя предложила я.- Это Алла. Она принципиальная, смелая и талантливая девочка. Мне очень стыдно, что я так поступила с ней и со всеми вами. Если хотите, устройте мне бойкот или тёмную... В общем, то, что заслуживаю! И простите меня, пожалуйста!- я почувствовала, как земля уходит у меня из- под ног. Голова закружилась. В глазах потемнело. Мир превратился в крохотную точку, а потом и вовсе исчез...

Очнулась я в стационаре. Надо мной висела капельница. Рядом с ней плавали два размытых пятна. Я прищурилась и поняла, что это лица врача и медсестры.

Доктор был типичным Айболитом из сказки с круглыми очками на носу, седой бородёнкой и пышными усами. Кареглазая, большеротая и лопоухая сестричка была похожа на весёлую обезьянку Чичи.

«Ну, и парочка»! - удивилась я и широко распахнула глаза, чтобы получше всё рассмотреть.

        - Очнулась, бедняжка!

Медсестра погладила меня по щеке и положила холодный компресс на лоб. Мне сразу стало легче. Я глубоко вздохнула, отчего у меня опять закружилась голова, собралась с силами и спросила:

        - Что со мной?

        - Тепловой удар и нервный стресс,- тут же отозвался доктор. - Не переживай. Ты у нас полежишь пару- тройку дней, а потом мы тебя выпишем. Да?

        - Да,- согласилась я и улыбнулась.

        - Вот и молодец! Ну, давай, дружочек, выздоравливай. Сейчас тебе морсу принесут. Ты пей побольше и обязательно поспи. Всё как рукой снимет. Ладно?

        - Ладно,- согласилась я, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься в его присутствии.

        - Замечательно. Укольчик мы тебе уже сделали. Отдыхай!

Я смотрела на удаляющую спину в белом халате и считала про себя, отгоняя грустные мысли и тревоги.

Медсестра поправила мне подушку и тоже вышла. И тогда я дала волю слезам. Я ревела и ревела, обижаясь на себя за враньё, на родителей, которые купили путёвку в лагерь. Затем я обвинила «китайцев» за их фанатичную преданность и верное служение задаваке Анжелине, вспомнила свирепость Кулаковой, вернулась к Серафиму, который поманил надеждой и исчез в неизвестном направлении. Даже не попрощался, гад! Позлилась на бабушек, которые слишком меня берегут и любят, вместо того, чтобы воспитывать... Когда же я опять перешла к самобичеванию, за окном неожиданно мелькнула большая тень.

«Показалось, наверное», - подумала я и зевнула. В сонной дымке мне опять пригрезился Серафим. Он спустился откуда - то сверху с букетом жёлтой акации, от которой шёл сладкий аромат.

        - Духовной жаждою томим,

         В пустыне мрачной я влачился, -

         И шестикрылый серафим

         На перепутье мне явился

         Перстами легкими как сон

         Моих зениц коснулся он ... - пробормотала я и провалилась в забытьё.

Не знаю, сколько времени я провалялась бы ещё, но меня разбудил грохот металлической тележки, на которой развозили завтрак. Я немного поковырялась в рисовом пудинге с малиновой подливкой, выпила чашку какао и подошла к окну. На подоконнике стоял гранёный стаканчик с жёлтым букетом акации.

«Почти как во сне», - подумала я и уткнулась в цветы. Прямо в нос мне уткнулась крохотная записка.

«Зайка! Ты молодчина. Мы обо всём знаем. Выздоравливай скорее! Твои любящие

З. и М.».

1) PS. Cъешь записку для конспирации!

2) PS.  Шутка!

3) PS. Вчера не хотели тебя будить. Ты спала, как ангел.  

4) PS. Загляни под матрас. Там сюрприз! Конфеточки!

Пока - пока! Целуем! Обнимаем! Скучаем!

В конце текста было нарисовано три весёлых физиономии, качающиеся на волнах, как спелые арбузы.

Я довольно хихикнула и раскрыла окно. В комнату ворвался свежий сквознячок, принёс запах моря и аромат чайных роз. Мне сразу захотелось спуститься вниз. Я перегнулась через подоконник и жадно втянула свежий воздух.

Окна моей палаты находились на втором этаже и выходили в небольшой сад с фонтанчиком и аллеей роз.

        - Вот здорово! - крякнула я от удовольствия и поспешила на свободу.

        - Ты куда, стрекоза! - остановила меня медсестра на лестнице.

        - Подышать можно? - спросила я на всякий случай.

        - Как ты себя чувствуешь?

        - Отлично! У меня ничего не болит.

        - Температура есть?

        - Тридцать шесть и шесть.

        - Тогда топай в сад. Только через полчаса обязательно поднимись в палату. Обход будет.

        -Спасибо! Обязательно! - пообещала я и направилась к благоухающей аллее.

Время от времени срабатывал автоматический полив, орошая изумрудную подстриженную травку и огромные шапки цветов. На лепестках крохотными стразами блестели капельки.

        - Как красиво! - восхитилась я и посмотрела на небо. Высоко - высоко плыло большое одинокое облако, напоминающее кулак. Я вспомнила про Кулакову, про то, что недавно произошло, и нахмурилась.

Старые проблемы опять выпустили свои длинные колючки и зашевелились в моей голове. А внутри стало так пусто, что казалось, если я не схвачусь за спинку лавки, которая стояла в метре от меня под раскидистым абрикосовым деревом, я  взлечу, и ветер унесёт меня в открытое море.  

Я присела на краешек  и вытянула ноги. Беззаботная бабочка сразу же уселась мне на коленку и расправила крылья. Прямо на меня уставилась странная физиономия с круглыми глазами.

«Глупый «Павлиний глаз», - подумала я, - хочет казаться не тем, чем кажется. Надо же глазки на крыльях для отпугивания! Чудной! А я ещё чуднее. Придумала себе дурацкую биографию, наговорила хорошим людям всяких небылиц. А потом, когда у меня появилось столько друзей, я не могла быть счастливой, не могла ни на секунду расслабиться, потому что мне всё время приходилось врать. Я опустила голову и решила: пора поплакать вволю, пока никто не видит...

        - Это кто здесь такой расстроенный?- в знакомом голосе слышалась смешинка.

Я вздрогнула от неожиданности. На моём плече лежали тонкие пальцы. Я задрала голову вверх и сощурилась. Яркое солнце превратило облик собеседника в тёмное пятно.

        - Не узнаёшь меня Света Иванова Дмитриевна?

        - Сима? То есть Серафим?

        - Ура! Контузии нет. С памятью всё в порядке! - он ласково потрепал меня по волосам и уселся рядом.

        - А как? А что? А где? - пыталась я спросить сразу обо всём.

        - Пойдём к фонтану. Там прохладнее. - Серафим взял меня за руку и потянул за собой.

Мы шли между высоких деревьев, усыпанных абрикосами , а он рассказывал и рассказывал, как его сняли с поезда с высокой температурой, как привезли в детскую больницу с ужасным отравлением и страшной пищевой аллергией.

        - Посмотри, - сказал он, когда мы подошли к фонтану, указывая на наше отражение, - красавица и чудовище. Чудовище - это я, - на всякий случай добавил он.

И мне опять стало хорошо и весело. Никто, никогда из мальчиков так со мной не разговаривал. 

Мне бы обрадоваться, но я судорожно всхлипнула, разревелась и рассказала обо всём, что случилось со мной за это время. Он внимательно слушал, склонив по - собачьи голову на бок. Иногда мне казалось, что он еле сдерживается от смеха, и поэтому старалась не смотреть на него.

        - В общем, все называли меня Анжелиной и думали, что я крутая и всё такое. У меня даже поклонник появился. Прицепился, как банный лист, ходил повсюду и восхищался, - подвела итог я.

        - Это, наверное, тот мальчик, которого девчонки в поезде дамочкой наряжали? – неожиданно уточнил Серафим.

        - Точно! А как ты догадался?

        - Догадаться дело несложное. Ты на лестницу пожарную посмотри,- Серафим махнул рукой в сторону больничного корпуса.

К моему раскрытому окну на втором этаже с букетом в зубах храбро карабкался Петрович.

        - Не расстраивайся, Света Иванова Дмитриевна! Лично мне кажется, что ты просто роковая женщина.

        - Роковая? – опешила я.

        - Вчера, между прочим, в твоё окно какая – то странная бабулька в шляпке залезть пыталась. Правда, у неё букетик был поменьше.

Я не выдержала и расхохоталась.

Вечером ко мне пришла целая делегация: девочки из палаты, «китайцы» и Петрович.

        - Мы должны расставит все точки над I,- заявила Алла. – Мы решили тебя  наказать, а потом подружиться по новой и больше не вспоминать, что произошло.

        - Конечно! Меня надо наказать! Наказать, а потом дружить! - обрадовалась я.

        - Садись на кровать,- приказала Алла.

Я села, готовая выполнить всё, что мне скажут.

        - А теперь потерпи!- на меня накинули одеяло и немного поколотили.

Правда, это громко сказано «поколотили». Так, дали пару лёгких щелбанов и подзатыльников. Когда кто - то робко прошёлся по моей попе, было щекотно, и я чуть не расхохоталась. Потом Петрович попросил у всех разрешения меня поцарапать, но вместо этого нежно погладил  по коленке.

Когда же «экзекуция» была закончена, девочки сели на мою кровать, а Петрович на подоконник, и мы всласть наболтались обо всём, что произошло за эти сумасшедшие денёчки.

Потом Петрович устроил маленькое светопреставление, вцепился в мою кровать и  заявил, что он никуда не пойдёт, потому что он очень болен. Алла по привычке надавала брату тумаков, но он был непреклонен и заявил, что ему нужен доктор. Всем пришлось смириться.

Врач смерил ему температуру, помял живот и осмотрел горло, заявив, что он здоров, как бык. После нескольких попыток любым путём остаться в больнице, его с силой выдворили на улицу, пригрозив не пускать вовсе.

На следующий день его всё же привезли с больным горлом и высокой температурой. Он умудрился потратить все свои нехитрые сбережения на мороженое, чтобы заболеть ангиной.

Мы лежали в соседних палатах и перестукивались. Говорить Петрович не мог, потому что осип окончательно. После завтрака мы с Серафимом вместо того, чтобы гулять в саду, приходили к нему в палату, усаживались на подоконник и рассказывали разные истории.

Петрович во все глаза пялился на меня и загадочно улыбался.

Когда ему стало лучше, он сделал из простыни с наволочкой забавный наряд и показывал нам концерты.

Танцуй, Россия! И плачь Европа!

А у меня самая – самая - самая красивая попа!-

Пел он тоненьким звонким голосом и дефилировал, крутя задом.

Время пролетело незаметно. Мне было хорошо и легко.

Теперь я с грустью и нежностью вспоминаю эти дни. Мы жили интересной, насыщенной жизнью, делали ошибки, извинялись и начинали всё по новой.

Ночью в поезде, который вёз меня обратно в мою привычную размеренную жизнь, я лежала на полке и думала. Как же хорошо, когда человек умеет дружить и любить, а ещё прощать и начинать всё по новой. Как хорошо, что я вновь встречу своих любимых людей, и обязательно им расскажу обо всём, что со мной случилось в лагере. Я думала о том, что обязательно выучу английский, прочитаю книжку про Бенвенуто Челлини и

обязательно спрошу у Мариночки, что такое «роковая женщина»...